На четвёртом ярусе дворца сохранялся покой и порядок. Или слуги очень тихо работали, или пока до сборов личных вещей высочайших особ дело не дошло. Совсем недавно прогремели праздники в честь совершеннолетия принцессы Лилии, и теперь такая напасть.
Возвращение волшебницы Софи из Пустоши случилось накануне дня рождения. Маркус и Эр присутствовали на торжествах, Эр никому не сказала правду. Даже в тот момент, когда кто-то с балкона закричал, что «Это несправедливо!» Только Эр поняла, кому принадлежит этот вопль отчаянья. И всё равно не выдала тайну. Она сама ещё не готова, её муж не готов.
Уже дома, с лёгким волнением, всё также утаивая секрет возвращения дочери мужа, Эр решила обсудить с Маркусом версию, как же у них оказался малыш, почему они его не показали обществу. В целом должно всё остаться так, как и случилось, за несколькими исключениями.
Первое, ребёнка принёс Древень и просил позаботиться о нём до возвращения Софи, потому что он сам должен преодолеть «Сон Древня».
Второе, Фальшивая Софи погибла при родах, где-то в лесу и никто не знает, где искать её могилу. Нехорошо будет, если признаться, что они закопали её как животное в саду.
Третье, по просьбе Древня они не показывали ребёнка во дворце, ведь он надеялся, что Софи выйдет из Пустоши не через двадцать два года, и намного раньше и сама решит, что делать с сыном.
Маркус полностью согласился со своей женой по всем трём пунктам, буквально выучил их наизусть и был готов повторить и Линде, и Агассии, и своему другу Октавиусу.
Эйону Эр и Маркус сказали, что они его бабушка и дедушка, но для общества лучше называться родителями, ведь они выглядят слишком молодо. И про Софи и Древня решили рассказать то, что знали. Оставить мальчика в неведении, значит, получить от него массу упрёков в момент, когда родители вернутся или оживут. Тут уже никак не перехитришь историю.
Прокручивая всё это в сотый раз в своей голове, Эр постучалась в покои Агассии, решила сначала сама всё рассказать и узнать, а уже потом показать парня.
— Дорогая Эргермина, какой ужас. Пустошь напала на наш дворец, народ в панике, и это не удивительно. Линда заболела у неё лихорадка. Мы боимся, что она не переживёт переезд на остров Горн. А вы как? Поедете с нами? Или всё ещё ждёте Софи в старом замке?
Эр встала на колени и опустила голову, чем очень удивила свою подругу, но, видимо, что-то такое случилось, что сейчас будет или скандал, или истерика. А, скорее всего, и то и другое.
— Прости меня, дорогая Агассия, я должна была сказать сразу, но, мне кажется, я видела Софи. Она очень постарела в Пустоши, я узнала её только по кошке, всего лишь мимолётное виденье, я испугалась, и они тут же исчезли. Ты же знаешь, как это происходит у волшебников.
— А почему ты молчала? Как давно это случилось, хотя я всё поняла, в день, когда Лилии исполнилось двадцать лет! Ты и тогда промолчала? — Агассия разозлилась, да так, что еле сдержалась, чтобы не швырнуть подушку в «подругу».
— Это ещё не всё, у меня есть причина, почему я молчала и чувствую, что ты сейчас взбесишься ещё сильнее, и, наверное, имеешь право, но поверь, это не моя тайна. Это тайна Софи, Древня, и Фальшивой Софи, — прошептала Эр, насколько возможно, приняв скорбный и виноватый вид.
— Чего такого, я не знаю? И это в момент, когда Пустошь пожирает мою жизнь, ты приходишь и начинаешь ещё больше всё усложнять. Говори не медли! Крикнула Агассия, её лицо покраснело от злости. Рыжие волосы только усиливали эффект, Эр испугалась, как бы подругу удар ни хватил.
— Выпей сначала успокоительного зелья, новость тебя поразит, — заботливо прошептала гостья. Тут же протянула флакон с каплями.
Агассия взяла, но пить не стала. Жестом приказала говорить.
— У меня есть сын! — прошептала Эр и снова поклонилась.
— Сын, поздравляю, и что тут такого странного, ты же замужняя дама, имеешь право родить ребёнка, только странно, почему я о нём только сейчас узнаю, он болен, урод и ли что-то другое? — Агассия выдохнула, подумаешь глупости, сын у неё есть.
— Это не мой сын, это сын, рождённый Фальшивой Софи от Древня. Помнишь, он выкинул меня из замка на холмах. В тот же день Фальшивая Софи пропала. Когда мы переехали с Маркусом в появившейся замок, ты сама меня туда отправила. Так вот, через некоторое время явился Древень, отдал нам ребёнка и сказал, что умирает. Приказал никому сына не показывать, потому что надеялся на Софи. Надеялся, она выйдет из Пустоши и станет матерью его сыну. Признает его и мальчик получит права, а пока он бастард. Ведь рождён от Фальшивой Софи. Но и надо учитывать, что Маркус — официальный дедушка мальчику, у него все законные основания его вырастить, как он вырастил Софи. Да и она скоро объявится.
Агассия сидела, открыв рот, потом словно опомнилась, выкрутила пробку у флакона с каплями и глотнула, надо было сразу всё выпить, потому что новость эта потрясла королеву. Как и Эр, Агассия умела быстро соображать. В один момент в её голове созрел план, что этот мальчик единственная партия для её дочери. Скорее всего, дети ровесники, раз Древень забрал Фальшивую Софи больше двадцати лет назад. Это подарок судьбы для её девочки.
Ведь Линда только наполовину из рода волшебников. А вот молоденькая Лилия вообще никакого отношения не имеет к семейству Флоры. Только брак с сыном Древня сделает её законной наследницей на все времена. Эр оказалась умнее всех, приберегла такой козырь, и теперь самая близкая родственница наследника из великого рода. Правда, официально парень — бастард, но Октавиус что-нибудь придумает, да и раз Древень сам передал своего сына, назвал его своим сыном, значит, эти тонкости можно умолчать.
Эр устала стоять на коленях, давно заметила, что королева задумалась, и сразу понятно, все мысли женщины о женитьбе детей.
— А как зовут мальчика, она красивый как Древень? Где он? — опомнилась Агассия, встала и помогла подруге подняться с пола.
— У него есть магическое имя, я поклялась его не называть. А в семье он — Эйон. Так его назвал сам Древень, на языке магов это и есть Сын, или точнее «Мой наследник».
Эр обрадовалась, что прагматизм Агассии взял верх и скандала не случилось. Похоже, они скоро едут на остров Горн, и становятся членами королевской семьи! С этими мыслями она вышла от королевы, прикрыв богатые двери, наконец, выдохнула. Руки вспотели, на висках выступил пот, перенервничала. Но к счастью, всё складывается, как и планировалось. Нашла своих любимых мужчин в прохладной беседке-балконе, настал тот самый момент, когда можно показать мальчика королеве.