«20 число, месяц 5.
Пропади все пропадом. Она вернулась.»
Осторожно положив карандаш на блокнот, Хейн закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул. Он пытался расслабиться и унять нервную дрожь, но получалось не очень.
За грязными окнами быстро темнело, на улицах зажигались огни: желтые (древние, едва работающие лампы в самых бедных районах), белые (новые лампы рядом с высотками), неоновые (вывести всевозможных заведений), приглушенно синие и красные (некоторые банды раскрашивали фонари баллончиками красок, помечая свою территорию). В таком освещении Паллида Мор выглядел почти красиво. Темнота скрыла неприглядные трещины в зданиях и разбитые окна, зато подсветила гостеприимные двери баров, кафе и магазинов.
Но Хейну некогда было любоваться красотами родного круга. Потерев лоб, он вновь взял карандаш.
«Не знаю, что и думать. Мысли разбежались как крысы из перевернутого бака. Попытаюсь разложить их.
Первое: сыпь появилась, спустя…»
Хейн перелистнул несколько страниц и посчитал, загибая пальцы. Глаза выхватывали отдельные строки.
«30 число, месяц 4.
Позавчера был в гостях у Лягушонка. Его родители все еще хорошо относятся ко мне. Это не то чтобы удивительно, но как-то непривычно. Я так свыкся, что всем на меня наплевать (кроме Лягушонка, но он не считается, он странный), что всегда удивляюсь, когда они мне улыбаются.
Мы хорошо провели время, поиграли, Лягушонок показал новые игры, но нет ничего лучше старых-добрых гонок. И пусть Лука дуется на низкополигональную графику хоть до старости. Некоторые игры не стареют!
Даже не знаю, что еще написать. Вчера обошлось без происшествий: я не встретил контролеров, была смена Майкла, а не Мартина, посетители оставили неплохие чаевые, Лу понравился шоколад, который я подарил. В целом, день вполне неплох…
Сыпь исчезла. Надеюсь, навсегда».
«2 число, месяц 5.
Все по-прежнему хорошо. Сыпи нет, вообще никаких признаков, будто ее и не было. С одной стороны, это странно: почему она пропала? Что такого случилось? С другой стороны — мне плевать. Исчезла и исчезла, меньше проблем в жизни.»
«3 число, месяц 5.
Я в порядке, ничего не происходит.
Провели с Лу романтический вечер с приятным продолжением. Еще немного, и мне придется жениться на этой роскошной красотке.»
«6 число, месяц 5.
Так себе денек. Поссорился с Лягушонком. Причина совершенно дурацкая.
Мы сидели с приятелями в баре и болтали. Внезапно Лягушонок начал из-за чего-то спорить с Аароном, а тот слишком много выпил, и понеслось…
Что один — упрямый бык, что второй под воппи — не переубедить. В итоге Лягушонок психанул и ушел, я пошел за ним, и мне выдали, что я мог бы и вступиться за него. Но я не считаю его правым, мнение Аарона мне ближе. В итоге Лягушонок психанул еще раз и ушел к себе. Что б его…
Ах, да, сыпи нет, но теперь меня больше волнует другое. Интересно, спокойная жизнь у меня будет или нет?».
«Продолжение.
Помирились с Лягушонком. Возможно, ему даже стыдно за свое поведение, но это не точно.»
«7 число, месяц 5.
Еще один так себе денек. Лу с утра не в настроении, зато Лягушонок предложил помощь с завтрашним контрольным заданием. Видимо, хочет загладить свою вину. Не в моих правилах отказываться, особенно если сами предлагают. Лишний высокий балл никогда не помешает.»
«9 число, месяц 5.
Получил высший балл на контрольной. Кажется, оценка Лягушонка ниже, он выглядит расстроенным.
Спросил, оказалось, что он так старался над моим заданием, что забыл про свое и не успел решить несколько примеров.
Балбес зеленоволосый.»
«13 число, месяц 5.
Даже не знаю, что писать в дневнике. Цель, ради которой я его заводил, пропала, больше мне не нужно прятаться или скрывать что-то. Сыпь пропала, чувствую себя прекрасно.
Не знаю, что делать с дневником. Наверное, лучше его выбросить, чтобы Лу случайно не нашла, все же я тут писал подозрительные вещи. Да и прятать надоело, постоянно боюсь, что она случайно заметит.
Хм… Подумаю, пусть пока полежит к сумке, может, позже выброшу.»
«14 число, месяц 5.
Что б этого Мартина вампиры загрызли и контролеры застрелили! Крыса, ненавижу! Клянусь, однажды я его придушу сам, если его не отравят остальные!»
«Итак, прошло почти три недели. Надо проанализировать, нет ли одинаковых событий перед обоими приступами.
Второе: если сыпь вернулась, то, возможно, она хроническая? Надо проверить, есть ли мои признаки среди хронических заболеваний.
Третье: надо исключить самое очевидное. Эта штука больше всего похожа на аллергию, раздражения от всякой гадости или травму типа ожога. Возможно, это раздражение на очередную замену очистителя в водопроводе или на дезинсектор на работе (Мартин наверняка купил самый дешевый), возможно, на полуфабрикаты, или на воппи, или на погоду…
Да черт! В Паллида Мор аллергию может что угодно вызвать, мы же отравлены насквозь.»
Отложив карандаш, Хейн задумался. Исключить абсолютно все он не сможет: в конце концов, он живет в низшем круге, исключить все вредные факторы можно, только переехав хотя бы в Атра Фамес, а лучше в Бэллум Рубрум.
С другой стороны, он может купить аллергологический тест и провести домашнюю диагностику. Многие говорили, что этот тест — пустая трата денег, что он ничего толком не показывает, но попробовать-то стоит. Вдруг у него внезапно появилась аллергия на концентрированный сухой белок и придется выбирать только вегетарианский фаст-фуд до конца жизни. Фу!
Парень поморщился, невольно улыбнувшись. Вот уж самое страшное проклятие — остаться без синтетического мяса. Лу как-то пробовала стать вегетарианкой и уже на третий день бросалась на всех, как злобная крыса. К счастью, ведерко острых жирных ребрышек с карамелизированным луком заставили ее забыть про эти глупости.
Хейн с силой почесал костяшки и взглянул на часы. Скоро Луиза вернется после встречи с подругами, она просила приготовить ужин. Спрятав дневник в сумку, Хейн открыл холодильник и задумчиво посмотрел на продукты. Теперь, когда он наметил план действий на ближайшие дни, ему начало казаться, что проблема и в самом деле в аллергии или раздражении. Каждый из представленных продуктов виделся опасным ядом, напичканным химикатами, ароматизаторами, подсластителями и консервантами.
Вытащив кусок мяса, Хейн порезал его, обвалял в специях и приказал включить плиту. Пока сковорода грелась, он закурил, но, спохватившись, тут же выкинул сигарету в приоткрытое окошко. Луиза убьет его, если учует дым.
Переворачивая кусочки мяса, парень продолжил мысленно строить план. Сперва нужно провериться на аллергии, если не то, пойти к врачу или хотя бы зайти в аптеку, спросить что-нибудь от кожных болезней. Если не поможет, взять несколько дней за свой счет и уехать в Беллум Рубрум, поселиться в отеле и дышать свежим воздухом.
Если тоже не поможет, остается только один вариант…
— Контролеры! — громко крикнул кто-то за его спиной.
Подпрыгнув от неожиданности, Хейн задел рукой сковороду и зашипел от боли. Кажется, вместе с сыпью у него будет и ожог.
Посмотрев на стол, парень выдохнул. Планшет включился сам собой и запустил какую-то пропагандистскую рекламу про борьбу с вампирами. Диктор, стуча кулаком по столу, выкрикивал:
— Вампиризм — бич нашего общества! Мы должны бороться с ним и всячески содействовать контролерам!
— Рон, выключи это, — поморщился Хейн. Он приказал включить холодную воду и сунул руку под струю. — Зачем ты вообще это включил?
Жалобно запищав, Рон помахал лапой, в которой было зажато странное многолапое существо черного цвета. Оно бешено вращало глазами и дергалось в припадке, пытаясь пнуть человека и помощника.
— Вирус?
Рон кивнул.
— Понятно. Избавься от него и скачай обновление антивирусной программы.
Серьезно кивнув, Рон поднес к существу зажженную зажигалку и спалил за секунду. Затем ящер встал всеми четырьмя лапами на два гироскутера и умчал вдаль.
Повернувшись к плите, Хейн едва успел снять сковороду с плиты до того, как мясо обгорит полностью. Черт бы подрал эту сыпь! Как без нее хорошо жилось!
***
Хейн проснулся рано. Посмотрев на часы, он зевнул, перевернулся на другой бок и собирался заснуть вновь, обняв завернувшуюся в одеяла Лу, но один взгляд на правую руку заставил в ужасе подскочить.
С трудом удержавшись от резких движений, парень тихо поднялся и прокрался в ванную, включил самый яркий свет и уставился на руку. Затем умылся ледяной водой и вновь внимательно осмотрел кожу. В белом свете кожа выглядела бледной, даже синеватой, на ней отчетливо выделялся ожог. Потрогав его пальцем, Хейн перевел дух. Несколько минут назад ему показалось, что ладонь покрыта пульсирующими волдырями — было от чего мгновенно подскочить.
Сев на край душевой кабины, Хейн глубоко выдохнул и потер лицо, затем разделся и пристально осмотрел все тело. Нигде никаких следов сыпи или чего-то такого.
Луиза заворочалась, что-то пробормотала во сне. Быстро одевшись, парень вернулся в спальню, обнял девушку и закрыл глаза.
На следующий день сразу после смены Хейн пошел в аптеку за аллергологическим тестом. Он выбрал дальнюю аптеку и пошел к ней длинной дорогой, будто надеясь, что за лишние десять минут сыпь пропадет, а аллергия рассосется сама собой. Ноги сами замедлили шаг, будто растягивая время.
Хейн уговаривал себя, что просто решил прогуляться по хорошей погоде, пока у него есть свободное время, решил подышать воздухом и немного нагрузить организм полезной активностью. Но, вытащив четвертую сигарету, он все же признал, что трусит. Пока он не сделал тест, всегда можно надеяться, что причина — дурацкая аллергия на пыль, солнечный свет или очередную химию, что достаточно регулярно пить таблетки и не контактировать с пылью и солнцем. А вот когда тест скажет, что никакой аллергии нет, придется искать другую причину. И эта причина может оказаться…
Перед его носом пронесся электромобиль «Оскар», едва не проехав по ногам. Водитель, зеленоволосый старик в килте, обернулся и громко обругал Хейна, показав неприличные жесты. Тот помотал головой, отошел с дороги и поднял вслед деду средний палец.
— Как это старье вообще работает? — восторженно и одновременно недоверчиво спросил стоящий за его спиной ребенок. Его мама пожала плечами, не отрываясь от планшета.
— На ненависти водителя к пешеходам, — проворчал Хейн, поправляя очки. — Чертов круг, тут бы живым вообще добраться хоть куда.
Аптека нашлась в переулке, стиснутом двумя старыми, но крепкими двадцатиэтажками. Подняв голову, Хейн усмехнулся: видимый кусок неба был перерезан провисшими проводами разной толщины. Между несколькими окнами протянулись веревки, украшенные тряпками, лентами и подвесками. Должно быть, местные жители недавно справляли какой-то свой праздник. Впрочем, посмертное граффити на двери дома намекало, что праздник мог быть и не радостным.
Перед входом в аптеку Хейн натянул капюшон на голову. Он не собирался скрываться, но почему-то так чувствовал себя увереннее.
Фармацевт, девушка одного возраста с Хейном, мрачно окинула его взглядом белых, подведенных глаз.
— Кхем, день добрый, — парень сунул руки в карманы. — Мне бы…
— Дай угадаю: нужен линбаг, тарен, лортаб или что-то вроде того, потому что у бабушки болит голова.
— Чего?
Прищурившись, фармацевт смерила посетителя взглядом.
— Вы не за дурью?
— А по мне похоже, что за ней?
— Вообще да, что-то есть, — усмехнулась девушка. — Что вам?
Хейн потер руки и откашлялся. В последний раз он так волновался, когда предлагал Лу съехаться.
— Мне нужен тест для определения аллергии.
— Есть подозрения на какую-то группу аллергенов или общий?
— Общий.
Кивнув, фармацевт порылась в шкафу и вытащила продолговатую коробку прик-теста. Открыв ее, она проверила содержимое, закрыла и протянула Хейну.
— Инструкция по QR-коду. Рекомендую соблюдать сроки годности.
Обратно парень решил ехать на метро. Забившись в угол, он отсканировал код и углубился в чтение. Противопоказания и предупреждения занимали несколько страниц. Некоторые были довольно глупыми (например, не пить содержимое шприцов), другие оказались более полезными.
Дома Хейн тщательно протер стол, постелил чистое полотенце и вывалил десяток шприцов. Разложив их по порядку, он продезинфицировал левую руку (содержимое распрыскивателя также не рекомендовалось пить), выдохнул и вытащил крошечное лезвие. Он разлиновал кожу, пронумеровал места и нанес капли аллергенов, затем осторожно расцарапал кожу, чтобы аллергены попали внутрь.
Первые пробы прошли хорошо, но на пятом или шестом стало тяжелее. Рука покраснела, кожа припухла и воспалилась от обилия царапин. К тому же на первой царапине Хейн слишком сильно надавил на лезвие и едва не углубил лезвие наполовину в кожу. На месте царапины появилась кровь, и парень машинально стер ее.
На последнем аллергене пальцы ощутимо дрожали, на лбу выступил пот. Приставив лезвие к коже, Хейн выдохнул и с трудом нажал на него. Отбросив инструмент и опустив руки, парень закрыл глаза, уронил голову на стол и несколько минут сидел так.
Рука зверски болела, она сильно покраснела и выглядела неприятно и жутко. Хейн легко похлопал по коже, боясь растереть аллергены. Если бы он знал, что будет так больно, то начал бы с чего-то попроще. Теперь предстояло ждать: обещали, что результат будет уже через пару часов.
Чтобы не тратить время зря, Хейн лег на кровать и включил видео, но вскоре заснул. Проснулся он поздно вечером от пришедшего сообщения: Луиза сообщила, что останется у подруги ночевать, и просила не шалить без нее. Кивнув, Хейн отправил смайлик-сердечко и приказал включить свет. Подняв руку, он внимательно рассмотрел кожу. Сердце, еще недавно воодушевленно стучащее в надежде, замерло и сжалось.
Ни одной реакции. Не осталось даже следов царапин: кожа была гладкой и чистой, без единого следа.
Черт возьми!
Сев на кровати, Хейн потер нос и распустил высокий хвост, чтобы чем-то занять руки. Затем поднялся, прошел на кухню, вытащил из холодильника газировку, открыл ее и выглянул в окно, забыв про банку.
За окном царила ночь, бушевал дождь. Крупные капли стучали по пластиковому окну и стекали грязными ручейками вниз. Временами облака расчерчивали яркие молнии, из-за чего небо казалось расколовшимся камнем.
Зажмурившись, Хейн прижал пальцы к вискам и с удивлением посмотрел на холодную банку. Он уже забыл о том, что взял ее. Выпив газировку, он бросил смял банку и бросил ее в мусор. Итак, нужно было подвести итог.
«Да какой, к чертям, итог?! Аллергии нет, сыпи нет, кожа гладкая и чистая, будто ничего не было!» — истерично заорал внутренний голос.
— И это самое странное, — пробормотал под нос Хейн. Лежащий на кровати планшет включился и засветился, реагируя на звук голоса владельца. Призрачный Рон в ночном колпаке потянулся. — Рон, выключи планшет и не включай, пока не прикажу.
Ящерица кивнула и свернулась клубочком, уходя в «спящий режим». Прислонившись к узкому подоконнику, Хейн побарабанил пальцами по нему, почесал скулу, провел ладонью по шее и, наконец, сдался. Мысли в голове носились, как проклятые.
Сев на кровать, Хейн включил планшет и приказал вывести виртуальный экран. Перед его лицом возникла прозрачно-голубой экран, на котором можно было писать пальцем. Хейн расчертил его на две половинки.
Так, что ему известно?
«Первое: сыпь временами пропадает, временами появляется и вообще ведет себя черте как.
Второе: это не аллергия, тест ничего не показал. Никакой реакции ни на один компонент.
С другой стороны…»
Хейн внимательно посмотрел на обе руки, поднеся их к лицу.
«Может ли быть, что один из компонентов аллергологического теста оказался лекарством? Может, он вместо причины нашел лечение?»
— Звучит откровенно бредово, — проворчал парень. Наглядная запись, конечно, помогала упорядочить мысли, но не способствовала поиску решения. — И почему я просто не могу пойти в медчасть?
Глядя на чистую кожу, он и сам знал ответ: а что он скажет? Что несколько дней назад у него была неприятная сыпь, но она прошла без следа? И что на это ответит медик? Пожмет руку, поздравит с выздоровлением и попросит не отнимать время? Скорей уж настучит контролерам, чтобы те просканировали его на всякий случай. Не то чтобы Хейн боялся, но мысль проходить внеплановую апробацию не внушала оптимизма.
Может, стоит успокоиться и остановиться на первом варианте? Если сыпь прошла, значит, он вылечился. Какая разница как — главное, результат. Это Хейн усвоил еще в первом семестре в ВУЗе: неважно, как он получит чип образования, хоть бы и с помощью Луки. Получит — и пошлет Паллида Мор подальше, уйдет с гордо поднятой головой в светлое и прекрасное будущее, которое связано не меньше чем с Атра Фамес, а то и с Бэллум Рубрум. Впрочем, мечтать он может хоть о Либро Витэ…
Левая рука резко дернулась, будто кто-то пережал нервы. Вздрогнув, Хейн протер глаза. Видимо, он задремал, и мозг решил разбудить его таким нетривиальным способом. Веска, знакомая из параллельной группы, как-то рассказывала, что во время фазы быстрого сна в мозгах просыпаются нейроны, которые отвечают за бодрствование. Их активность «будит» соседние клетки, находящиеся в вестибулярной системе, и последние создают ощущение полета или падения.
Кажется, тогда Лука поспорил с Веской, сказав, что ощущение падения воспроизводится из-за слишком сильного расслабления. Типа тело настолько расслабляется, что мозг считывает это, как падение, и активизирует сокращение мышц. Люди вздрагивают и резко просыпаются.
— Лучше бы я также хорошо запоминал все, что рассказывают в ВУЗе, чем всякий странный бред, — усмехнулся Хейн и машинально посмотрел на руки. Сыпи не было.
Махнув рукой, парень сходил в душ, наскоро соорудил пару сандвичей и перекусил, немного полистал соцсети и выключил свет. Механизм закрытия штор сломался, но вставать и закрывать их вручную не хотелось. Дождь почти закончился, когда Хейн заснул.
Утром первым делом он проверил руки. Сыпь за ночь не появилась, что не могло не порадовать. Насвястывая привязавшуюся мелодию, Хейн встал, наскоро заправил кровать и отправился в душ. Ополоснув лицо ледяной водой, он выпрямился и испуганно отшатнулся: все плечи и грудь покрывала ярко-красная сыпь. Бесформенные пятна расползлись по всеми телу, некоторые были покрыты суховатой белесой корочкой. Парень провел по ним пальцем, и с корочки полетели сухие ошметки, похожие на пепел.
Выругавшись, Хейн выскочил в комнату и наскоро оделся. Выбегая в коридор, он отправил голосовое сообщение на работу, предупредив напарницу, что опоздает, так как ему срочно нужно к медику. Уже дойдя до лифта, парень вернулся назад и забрал брошенный на кухне дневник. Луиза должна вернуться раньше, а она не утерпит и обязательно заглянет в блокнот. Ей лучше не видеть некоторые записи.
На этот раз очередь к медикам была немного меньше и состояла не только из стариков. Сидя на краю скамьи, Хейн демонстративно надел огромные наушники и сложил руки на груди, стараясь спрятать как можно больше тела. Временами он подозрительно оглядывал окружающих, но те были заняты только собой. На него обратила внимание только древняя старушка, но Хейн сделал вид, что не слышит ее вопрос.
Чем ближе подходила его очередь, тем больше он волновался. Сыпь уже не просто была (Хейн видел ее в вырезе кофты), но и начинала чесаться, будто пульсировала изнутри. Временами это походило на щекотку, а иногда будто било разрядом тока, заставляя дергаться и сжимать зубы.
Медик позвал его через полтора часа ожидания.
— Какие жалобы?
Вместо ответа Хейн стянул кофту и молча выпрямился перед медиком. Тот вопросительно выгнул бровь.
— И?
— Вы не видите?
Медик наклонил голову, рассматривая тело пациента, и вновь поднял взгляд.
— И что я должен видеть?
— Да у меня вся кожа в сыпи, все тело, грудь, плечи, спина.
— Парень, у тебя ничего нет, — медик поджал губы. — Что ты употребляешь? Колешься, нюхаешь, глотаешь? Как давно?
— Я не наркоман! — возмутился Хейн. Он опустил голову и ткнул пальцем в огромное розовое пятно на боку. — Вот, смотрите, огромное пятно, вот оно.
Медик легко провел пальцами по коже и развел руками.
— У тебя ничего тут нет. Если поймал бэд трип и чувствуешь насекомых под кожей, иди проспись и снизь дозу, иначе скоро закончишь не самым радужным образом. Если решишь завязать полностью, приходу, выпишу анфин и помолюсь за тебя ЛММ.
— Подождите, вы что, правда не видите эти пятна?
Опустив голову, Хейн сглотнул: сыпь пропала. Ее будто и не было никогда, ни малейшего следа, даже следы от его расчесываний пропали.
Медик молча смотрел, как парень торопливо одевается.
— Ты подумай насчет анфина и завязки, — бросил он, когда Хейн выходил в коридор.
Сидящая возле двери женщина осуждающе покачала головой, глядя на покрасневшего парня, и тому захотелось вцепиться ей в шею, а после задушить и медика. Черт их подери! Уже второй раз его принимают за наркомана без малейшего повода.
«Можно подумать, если я родился в Паллида Мор и живу тут, то я пропащий человек и точно употребляю что-то», — быстро шагая по улице, думал Хейн. После вчерашнего дождя асфальт был блестящим и выглядел новым, только положенным.
— Ты только представь, Лу, — пожаловался Хейн вечером. — Меня второй раз приняли за наркомана.
Парочка сидела на полу за низким раскладным столиком, занимавшим все свободное пространство. Лу подняла глаза от бумажной коробки с острой азиатской едой и слизала соус с губ.
— Где? На улице?
— Нет, в больнице. Медик решил, что у меня глюки из-за передозировки. Он был так мил, что предложил выписать таблетки, если я решу бросить. Козел он!
— Зачем ты вообще ходил к медику? Что-то случилось?
Хейн взял побольше лапши и сунул в рот, делая вид, что не может ответить. За весь день сыпь никак не проявила себя, она будто исчезла, хоть парень и не понимал, как такое возможно. Придя на работу, он еще раз осмотрел тело и ничего не заметил. Для проверки он даже рискнул переодеться вместе с охранниками, но те ни слова не сказали ему, хотя не отличались деликатностью.
Впрочем, радоваться было рано. Коварная сыпь уже пропадала и вернулась вновь спустя несколько недель. Кто знает, что будет на этот раз.
— Хейн, — тот вздрогнул, когда Луиза коснулась его руки. — Зачем ты ходил к медику? Ты здоров?
— Да, все в порядке. Просто нужно было кое-что проверить.
Девушка улыбнулась и начала рассказывать, как ее подруга съездила с парнем в отпуск и как тот сделал ей романтическое предложение в дорогом ресторане с видом на горы и луга. Во время рассказа Луиза улыбалась, ковыряясь в коробке, но Хейн точно знал, что рассказывает она не случайно.