Ученик спросил Нагсена — Что есть Путь? — Путь — это повседневная жизнь, — ответил Нагсен. — А можно ли этому научиться? — спросил ученик. — Если ты попробуешь учиться, — ответил Нагсен, — то будешь далеко от Пути. — Но если я не буду учиться, то как я смогу узнать, что это Путь? — спросил ученик. — Путь не принадлежит воспринимаемому миру. Также он не принадлежит и миру невоспринимаемому. Познавание — иллюзия, непознавание — бессмыслица. Если ты хочешь достичь истинного Пути, отдайся свободе, которая есть у Неба."Притча из интернета"
***
В горной долине стояло уже два обросших растительностью корабля, однако каждый из них все ещё функционировал, пусть и не в полную мощность. Каперский корабль ныне выполнял роль общего для членов экипажа и их семей, а вся остальная инфраструктура была расположена в бывшем грузовом корабле, от которого сейчас осталось лишь одно название.
С него сняли много лишнего оборудования, наличие которого необходимо в космосе, однако почти бесполезно на поверхности планеты, ведь корабли подобного типа могут приземлится лишь раз, после чего, без мощного гравитационного луча, выйти обратно в космос они не смогут. Стоит сказать, что демонтированные системы пошли на улучшение первого корабля, так как он, в случае чего, может взлететь.
Однако, в нынешней ситуации, у экипажа не было ни одной причины куда-либо улетать, ведь жизнь шла своим чередом — модифицированные клоны обеспечивали их всем необходимым, находясь в роли то ли рабов, то ли более низкой касты. Такой уклад образовался как-то сам по себе, ведь люди, пришедшие из более развитой цивилизации, видели примитивность мышления выращенных ими созданий и не могли считать их равными себе.
Постепенно численность "людей из пробирки" начала пополнятся еще за счет естественного прироста, ведь никто даже не думал блокировать их репродуктивную систему, так как это не совпадало с целью капитана — создать человеческую цивилизацию на враждебной планете и стать её первым императором, войдя тем самым в историю на века. Ну а то, что для этого пришлось сделать несколько шагов в прошлое Империи, вернув социальные слои, казалось Нилму сущей мелочью.
И вот, прямо сейчас, бывший капитан Нилм, а нынче самопровозглашенный император "Нилм Прародитель", шел в рубку грузового корабля, которая уже долгие годы служит им как зал для совещаний, для обсуждения с верхушкой своей команды последних новостей молодого государства, которое, пока что, состояло из одного крупного поселения и нескольких деревень. Подходя к незакрытой двери его уши уловили обрывок идущего там разговора:
— … и я вот говорю этому громиле, мол если хочет сделать похожий ножик, идет собирать камни и начнет жарить их на костре, а после…
Голос, рассказывающий старую и забавную байку, притих как только его обладатель услышал шаги своего непосредственного начальника. Нилм же молча вошел в зал и сел за стол, обведя взглядом всех присутствующих.
— И так, давайте для начала пройдемся по актуальным темам, — заговорил император. — Первым у нас выступает Док с отчетом о пробирочных. Можешь говорить.
Из-за полукруглого стола, во главе которого и сидел бывший капитан, встал человек в синем комбинезоне, густыми темными волосами и довольно молодым лицом с приятными чертами, однако взгляд его больше походил старику.
— Да, спасибо. Кхм-кхм… Я хочу дополнить мой доклад с прошлого месяца. Все расчёты подтвердились и сейчас наша популяция достаточно велика и разнообразна для того, чтобы не вымереть в случае отказа медицинских капсул, в которых сейчас вырастает очередное поколение под номером восемьсот…
— Можно без подробностей, — прервал его Нилм Прародитель, — в письменных отчетах и так все цифры. Расскажи лучше о сопротивлении, а то недавний взрыв в южных шахтах был слышен даже отсюда.
— Взрыв произошел из-за использования факелов и выхода пещерного газа. Сопротивление тут не при чем, да и заняты они больше тем, что попусту треплются между собой о несправедливости жизни. Если же они что-то задумают, то мой шпион быстро все доложит, так что переживать не о чем.
— Хмм, хорошо. Если начнется какое-либо шевеление — тут же докладывай или действуй по обстоятельствам вплоть до летального исхода всех причастных, в том числе и твоего любимчика из первой партии.
— Так точно, выше величество! — поклонился Док императору, держа на лице доброжелательное выражение. Хотя, на самом деле, ему уже давно хотелось пристрелить своего командира, окончательно испорченного властью и безнаказанностью.
— "Не беспокойтесь, ваше величество, — подумал он. — Обязательно доложу о действиях сопротивления, и даже покажу…"
— Можешь садиться. А теперь пусть выскажется Шкирс по поводу оптимизации работы реактора…
***
Тем временем, в одной из кривых хижин, построенных из горного камня и кое-как обработанной древесины, собралось четверо человек. Из них только один выглядел опрятно за счет частой тканевой одежды, остальные же довольствовались грубо обработанными и сшитыми между собой шкурами животных. Эти трое сидели на простеньких стульях вокруг такого же стола у стены, в то время как четвертый стоял в центре оставшегося свободного пространства и что-то рассказывал остальным:
— … и вот, увидев это, осознал я тщетность прежних попыток наших противодействие изначальным найти…
— Шестой, хватит зря сотрясать воздух! — прервал его на вид молодой человек, отличительной чертой которого был шрам, проходящий наискось через лицо. — Заканчивай вступление и переходи уже к сути, а то надоело уже каждый раз подобное слушать. Вот серьезно, уже поперек горла стоят твои длинные речи.
— Фи, вот нет в тебе, Фихурд, чувства прекрасного. Я тут, между прочим, с хорошими новостями пришел на собрание, а меня прерывают, ох не ценят меня, ох не ценят…
— Ну раз с хорошими, то излагай. В нашем деле хорошие новости та еще редкость. — заговорил третий участник, сидящий в углу хижины. — И, серьезно, можешь не кривляться на наших сходках? Понимаю, что ты за свою долгую жизнь всякой дури у изначальных нахватался, но это не повод за ними повторять и испытывать наше терпение.
— Ладно-ладно, больше не буду… Так вот, если коротко, то я нашел способ избавится от нашей невозможности что-либо противопоставить изначальным с их магией. А именно — свою магию! — с этими словами он обвел затихших товарищей пристальным взглядом.
— А не гонишь ли ты как в прошлый раз, когда притащил нам желтый камень, заявляя что он волшебный? — сказал Фихурд, недоверчиво поглядывая на Шестого.
— И не напоминай, но нужны же они зачем-то были изначальным, а я, между прочим, тогда очень сильно рисковал, когда его утаскивал. Ладно, давайте уже забудем о желтом камне и сосредоточимся повестке сегодняшнего для. Уверяю, что на этот раз дело действительно стоящее.
С этими словами он подошел к двери и, постучав три раза, громко сказал:
— Эй, малолетний, входи.
Дверь отворилась, и в хижину вошел молодой, лет двадцать на вид, человек в набедренной повязке, сделанной из вымененной у туземцев ткани. Он хотел было поклонится присутствующим, однако был остановлен Шестым, который положил руку ему на плечо.
— Не кланяйся среди своих. А теперь покажи им то, что показал мне.
— Д-да, хорошо…
После этих слов пришедший вытянул руку параллельно полу ладонью вниз, а затем, закрыв глаза, начал что-то тихо бормотать. Земля, словно живой организм, начала вытягиваться вверх к ладони, принимая конусообразную форму. Всего за полминуты верхняя часть коснулась кончика пальцев парня, а он, как только почувствовал это, убрал руку, выдохнул и открыл глаза, на лбу же были видны капли пота.
Шрамированный, встав со стула, молча подошел земляному сталагмиту и легонько пнул его ногой — сталагмит выстоял. Тогда он пнул его со всех силы, однако и это не возымело результата.
— Из чего же эта хрень сделана?! — выругался сквозь зубы Фихурд, схватившись за ногу и доковыляв обратно на своё место.
— О, мой друг, это самая обыкновенная земля, просто силы этого парня укрепили её почти до каменной твердости. Вообще, помимо этого десятилетнего юнца из партии пятисотых, я обнаружил еще около десятка подобных ему. При этом не все из них вышли из под рук изначальных, даже наоборот — большая появилась естественным путем. И это, прошу заметить, только те, кого я смог лично обнаружить, на самом деле их может быть еще больше.
— И что, все они могут заставлять землю двигаться? — спросил молчавший до этого четвертый человек в темной накидке из шкуры какого-то животного.
— Нет конечно, есть еще парень, который разжигает огонь без каких-либо приспособлений, — начал загибать пальцы Шестой, — также имеется девка, управляющая водой, еще был один пацан, который только вышел от изначальных, он может создавать голубые искры, напоминающие грозовые молнии. Кроме того, были еще два парня, чья сила никак не сопоставляется с внешним видом, ну а еще один мог вообще лечить мелкие раны у других и более серьезные у себя. Про остальных потом расскажу, просто эти мне больше всего приглянулись.
На несколько минут наступила тишина, которая кончилась как только человек в темной накидке встал, громко хлопнул в ладоши и сказал с улыбкой на лице:
— Отлично! Если их таланты можно развивать также, как физическую силу или навыки охоты, то скоро мы избавимся от изначальных и, наконец, обретем свободу. Да поможет нам Исх'Кин!
— Да поможет нам Исх'Кин! — вторили ему в ответ все присутствующие, включая только пришедшего в себя паренька в набедренной повязке…
***
Широкоплечий орк рассматривал кинжал из прочного камня. Когда-то давно он был обменян его отцом у бледнокожих на животных и кожу, теперь же, после смерти Вождя, оружие перешло к нему, младшему сыну Ур'Гаша, по праву сильного. Орк, осторожно погладив до сих пор острое лезвие, вспоминал о недавно прошедшем поединке…
Вот он и его братья стоят в ритуальном кругу под пристальными взорами соплеменников и Шамана племени. Вот прозвучал звук, издаваемый ритуальным рогом. Вот они с братьями бросились друг на друга, вооруженные лишь кулаками, ведь таков обычай племени: Вождем станет тот из сыновей прежнего Вождя, кто последний будет стоять в ритуальном кругу, и духи будут свидетелями его силы. Это не значит, что они должны были поубивать друг друга, можно было лишь вытолкнуть соперника за пределы круга, или просто его вырубить, ну или переломать ноги. Это уже как каждый сам для себя решит.
Он же, являясь младшим сыном своего отца и не обладая достаточным боевым опытом, одержал победу лишь за счет Силы, что недавно проснулась в нем. Да-да, именно Силы, ведь никогда прежде ни в одном из племен Вождем на становился тот, кто вышвырнул всех своих соперников за пределы круга даже не прикасаясь к ним, совершив всего один удар, зато какой это был удар…
Орк довольно оскалился, ведь об этом ударе еще долго будут перешептываться в племени, а то и за его пределами. А началось все несколько зим назад во время водопоев, когда он впервые применил Силу, использовав её чисто на инстинктах во время схватки с диким зверем. Тогда, если бы он не смог пробудить Силу, то просто не выжил бы и не стал бы Вождем. Затем он долгое время оттачивал тот удар, которым был повержен зверь, и, в конце концов, освоил его. Пусть до завершения техники удара оставалось еще много, однако и того, что он освоил, хватило для победы, ведь на его стороне была неожиданность.
Орк, имя которого тогда еще было Ур'Шог, был достаточно сообразительным и сразу понял, если никто не узнает о Силе, то и не смогут ей ничего противопоставить, а отец, являясь дряхлым стариком, скоро отойдет в мир Духов. Поэтому он тренировался вдали от соплеменников, ни разу никому не показав своего приема до дня ритуала. Орк, при этом, не сомневался, что Духи, увидев его Силу, не будут противиться его победе, ведь Вождем всегда становится сильнейший…
Всего один удар, нанесенный даже не по кому-нибудь из свои братьев, а всего лишь в их сторону, сотряс воздух, отбросив всех соперников за пределы круга. После этой атаки лишь двое смогли сразу подняться на ноги, остальные же пролежали еще сотню ударов сердца, а затем начали постепенно подниматься. Ну а дальше Ур'Шог был выбран Вождем, получив имя Ур'Гош, так и не поучаствовав в продолжении ритуального поединка, ведь не было в племени такого орка, который решился бы бросить вызов новому Вождю.
Сейчас же он сидел шатре своего умершего отца на мягких шкурах смертельно-опасных хищников степи, а перед ним стоял Шаман племени. Шаман пришел сюда говорить от имени духов. Ур'Гош знал, что подобное должно было произойти, не зря ведь Духи наделили его Силой, и теперь, после того как он стал Вождем, Духи укажут дальнейший путь.
— Пришел говорить я от Духов, о Вождь. Они довольны тобою, — молвил старик, чье имя давно позабыто. — Слушай теперь же что я передам, как воли их проводник:
"Сила твоя есть у каждого,
Но знаешь её только ты,
Поэтому, как её вестник,
Обязан ты их научить.
Научить как использовать Силу
Миссия жизни твоя,
А затем, как свое Племя обучишь,
Объедини племена.
Под сильной рукою — рукою Вождя
Уйдут разногласья, уйдет и вражда.
Останется Племя, что правит другими,
И Духов иных не станет отныне."
Шаман, как только закончил говорит, закашлялся и, опершись на свой посох, сделанный из ровного дерева и изрисованный таинственными символами, поклонился своему Вождю. Ур'Гош же, не раздумывая ни одного лишнего удара сердца, ответил ему:
— Вождь услышал волю духов, Вождь научит свое Племя и завоюет чужие с помощью Силы.
Шаман выпрямился и, чуть погодя, ответил:
— Услышали Духи слово твоё, ждать они будут. Смотреть…
И, больше не сказав ни слова, он вышел из шатра.
Вождь же, как только Шаман ушел, задумался о том, что ему делать с бледнокожими. Опасности для замысла они не представляют, а Духи велели захватить другие племена, значит мелкие и худощавые подобия орков, заселившие западные земли, останутся на закуску. Да и полезны они могут быть, ведь, много зим назад, старый Вождь сумел узнать у них секрет создания твёрдого камня: нагреть как можно сильнее, а потом охладить придав нужную форму. Правда начала у Племени ничего не получалось, из-за чего отец пошел узнавать в чем причина и вернулся с ответом — нужны особые камни.
Так как камней много и понять какие из них особые было для племени невозможно, поэтому они обратились к духам за помощью. Те с легкостью указали где найти особый камень, потребовав за это всего несколько животных в жертву. Однако камень все равно не плавился, тогда они снова пошли за помощью к духам, которые согласились усиливать огонь до тех пор, пока камень не расплавится. Для этого пришлось уже принести в жертву воинов враждебного племени, пойманных за охотой на территории Племени. После такой щедрой жертвы духи даже согласились еще некоторое время продолжать раздувать огонь, в то время как Вождь придавали форм своему будущему оружию.
Ур'Гош посмотрел на свою секиру и погладил её рукоять, ведь это было его оружие, которое он сделал сам, своими руками и с помощью Духов. За прошедшие годы у всех воинов появилось своё оружие, пусть и не такое хорошее, как у вождя и его детей, а уж сынов Вождя оружие было самым лучшим. Сейчас же, в этот самый момент, мысли Ур'Гоша занимала предстоящая война, а ведь войны без пленных не бывает. Пленникам, разумеется, будет уготована участь подношения духам, что позволит облачить воинов в шкуры из твердого камня, которые ничто не сможет пробить…
***
Долиэл сидел под деревом на краю леса и смотрел на вечернее небо, попутно вспоминая о делах минувших лет.
Казалось бы еще вчера они шли по бескрайней пустыне без какой-либо надежды на выживание, еще свежа память том времени, когда среди команды, лишившейся командира, царило одно лишь смирение со скорой кончиной. Однако с тех пор прошло уже целых двадцать лет, а никто из пришедших в лес до сих пор не умер, а ведь если бы появление группы беженцев осталось незамеченным хозяином этого места, то от них остались лишь одни воспоминания.
Дриара немного передернуло от мысли о том, что могли сотворить с его товарищами крылатые ящеры, именуемые Драконами. Еще при первом знакомстве с ними Долиэлу стало ясно, почему именно сюда их направили люди, ведь они уж точно знали о столь свирепых хищниках. Доказательством тому служили обломки разведывательного зонда, уже, к тому времени, опутанные зеленой растительностью. А уж демонстрация возможностей одного из Драконов навсегда запомнилась экипажу, ведь не каждый день ты видишь огромное, по сравнению с собой, существо, извергающее пламя.
Дальше его воспоминания переключились на тот самый день, который разделил жизнь всех на "до и "после". А именно — на его утреннюю речь двадцать лет назад и небольшой подлог, определивший дальнейшее существование всей команды. Однако тогда никто бы не поверил ему на слово о том, что какой-то "дух леса" предлагает спасение от верной гибели, и даже внезапно выросшее дерево могло и не переубедить отчаявшееся умы. Поэтому он и разыграл ту сценку с преображением от съедания простого фрукта. Итог, как ни странно, был именно тот, на который рассчитывал дриар — его товарищи согласились изменится чтобы продолжить жить, однако дальше все пошло немного не по плану.
Кто же знал, что его, бывшего помощника капитана самого простого грузового корабля, назначат лидером получившейся общины, ведь именно к нему обратился дух леса и открыл путь спасения от неминуемой гибели. Для Долиэла это стало большим шоком, ведь пусть он и хотел когда-то в прошлом быть капитаном, однако, после всего случившегося, это желание пропало. Так что, после долгих совещаний и уговоров, было решено сделать Долиэла кем-то вроде хранителя знаний и единственного, кто разговаривал с Лесом, а все проблемы решались общим голосованием.
Сам Долиэл снова был не очень доволен, однако все же согласился с таким положением дел, умолчав при этом о том, что говорить с Лесом может каждый. Нет, он хотел было рассказать своим товарищам, однако, хорошенько поразмыслив, все же решил оставить данный факт в тайне, а также попросил своего нематериального собеседника прислушаться к мнению команды. Тот, впрочем, согласился даже ни капли не возмутившись.
Вообще дриар сам до сих пор не до конца понял истинную природу их благодетеля, от чего периодически ловил себя на размышлениях о судьбе, вселенной и высших силах. Однако, являясь материалистом до мозга костей, Долиэл раз за разом выбрасывал их из своей головы, считая что всему в мире можно найти логичное объяснение…
От дальнейших размышлений Долиэла отвлек звук шагов по траве. Он знал эту походку, поэтому никак не поменял своего положения, дождавшись пока гость устроится рядом. Некоторое время они молча сидели и наблюдали за небом, но вскоре пришедший заговорил:
— Скучаете по дому, Хранитель? — раздался рядом мягкий юношеский голос.
— Нет, просто вспоминаю минувшее. Мой дом уже давно здесь.
— А хотели бы вы вернутся туда, к звездам?
В наступившей тишине был слышен шелест крыльев ночной бабочки, летавшей над зеленым полем в поисках еле-светящегося в темноте цветка.
— А знаешь, было бы неплохо снова оказаться там хотя бы на пару деньков.
Дальше они сидели молча, наблюдая за полетом мотылька над россыпью синих цветов, а вдали начали зажигаться первые звезды, вскоре заполнившие небосвод…