ЭМИЛЬ
Настал момент Х, которого мы с нетерпением ждали.
Переглянувшись с Барсом и Демьяном, я громко захлопал в ладони, обращая на себя интерес зрителей грядущего киношедевра.
— Дорогие гости, прошу вас проследовать в соседний зал! — объявил с едва сдерживаемым торжеством в голосе, указывая на белые двустворчатые двери с резьбой.
Сразу же после моей просьбы их распахнул нанятый портье, впуская высокопоставленных людей и знаменитостей внутрь овального помещения со сводчатым потолком.
Молвясь полушепотом между собой, они послушно стекались в нужном направлении. Дамы хихикали, прикрывая ярко-накрашенные рты ладонями, гадая, что за представление для них устроено.
— Думаете, получится? — голос Малиновской звучал озадачено.
Барс накрыл рукой ее поясницу, подталкивая вперед.
— Все подготовлено к киносеансу, — заверил господин «режиссер» и вытянул шею, выглядывая кого-то в толпе. — Что-то я нашей главной героини не вижу.
Я пожал плечами, пряча руки в передних карманах черных брюк.
— Она одна из первых прибыла сюда.
В компании Мадины и ее гребаного муженька.
— Постойте… может, лучше не надо?! — Ася затряслась как овечий хвост от накатившей паники, читавшейся в ее больших глазах. Метая лихорадочный взор от лица Барса, к Демьяну, на меня и в обратном порядке, рыженькая учащенно задышала. — Ваш план — бессердечен…
— И ты принимала в нем участие, — монотонно напомнил я. — Разве она не угрожала тебе? — припомнил аудиозапись ее последнего разговора с Дианой. — Кончай дрожать, Малиновская. Мы в полушаге от свершения мести, — я обвел своих друзей красноречивым взглядом. — И мы не остановимся. Ни за что, — приблизился к белочке и заткнул ее сурово произнесенным изречением. — Поняла?
Она кивнула, сжав плечи.
— Как только все переместятся в зал, начинаем, — отдав команду, я протиснулся через массу разнаряженных мужчин и женщин. — Прошу прощения, — вскользь и равнодушно улыбнулся пышногрудой блондинке, которую случайно боднул плечом.
Накрыл ее предплечье пальцами быстрым движением, отодвигая немного в сторону, и измазался в автозагаре. Вырвавшись вперед, я развернулся к плетущейся толпе и вновь сосредоточил их внимание на своей фигуре громкими, четкими хлопками.
Прежде чем начать вступительную речь к мини-фильму, процесс подготовки к которому занял уйму времени, нервов и ресурсов, быстренько пробежался сканирующим взором по лицам гостей в поисках одного.
Белова словно чувствовала подвох во всем, что происходило вокруг нее. С нервозностью озираясь, сжимала в руке бокал с шампанским. Она находилась в компании четы Курковых. Данил перекидывался словами с предпринимателем — нашим общим знакомым. Длинноволосая брюнетка, топтавшаяся под боком, наклонилась к его уху, чтобы что-то сообщить, а затем двинулась в противоположном направлении.
Бережно поправляя мягкие волнистые локоны, Мадина прижимала к бедру клатч и периодически поворачивала голову ко мне. Я засмотрелся на ее грациозную походку и едва не забыл, где нахожусь.
Мысленно обозвав себя придурком, усмехнулся и кашлянул в кулак.
Сосредоточься, Эмиль.
— В первую очередь, я хотел бы выразить благодарность всем присутствующим за то, что наградили меня своим присутствием! — растянул рот в улыбке так широко, что заболели мышцы лица.
Изображать восхищение стало чуть проще, когда я вообразил величайший крах карьеры Беловой. Ну и Куркову в фильме отведена особая роль.
— Благодарю за вашу отзывчивость и участие в организованном мною и моими друзьями сборе средств. Борис Дмитриевич, Демьян Эдуардович, наши герои сегодняшнего вечера! — с вытянутой руки я указал на двух своих сконфужено улыбнувшихся приятелей.
Между ними, съежившись от внезапного попадания в центр всеобщего обозрения, переминалась с ноги на ногу Малиновская. Умилительный пунцовый румянец окрасил ее щеки. Бедняжка не знала, куда деть глаза.
— Щедрые пожертвования будут направлены в российские фонды по борьбе с онкологическими заболеваниями, — дополнил я, вновь фокусируя внимание толпы на себе. — Ну а сейчас я хотел бы с гордостью представить вам небольшой документальный фильм.
В зале стало темно.
Воцарилась гулкая тишина.
Спустя минуту их голодные до шокирующих сенсаций взоры зафиксировались на вспыхнувшем ярким светом гигантском экране. Направленный на ровную стену, накрытую белым полотном, прожектор начал воспроизводить первые кадры.
Среди зрителей затесались официанты, предлагая стаканы с попкорном.
Идея импровизированного кинотеатра пришла Барсу в голову после того, как я предложил загрузить видеоролик о Беловой во все доступные социальные сети.
— Банальщина, — фыркнул он несколько вечеров назад с красноречивым закатыванием глаз к потолку. Мы бурно дискуссировали о концепции наказания для бывшей подружки Демьяна, расположившись в гостиной у меня дома. — Куда занимательнее устроить настоящую премьеру! С попкорном, зрителями, живыми эмоциями и так далее…
Я посмотрел на ублюдка. Он отсалютовал мне с самодовольной ухмылкой.
Уловил боковым зрением знакомый силуэт, прошедший на расстоянии вытянутой руки. Полупрозрачный длинный подол вечернего платья вишневого оттенка струился по полу, «преследуя» стройные ноги в изящных туфельках с кожаными ремешками.
На экране начался отсчет до старта «документалки».
Я автоматически дернулся вправо, чтобы поймать за запястье темноволосую нимфу.
— Эмиль! — шикнула Мадина, когда я поволок ее подальше от скопления зевак.
Пять, четыре…
— Куда-то собралась? — полюбопытствовал, прижав Куркову к стене.
Облизав губы, она нервно выглянула из-за моего плеча, чтобы убедиться в отсутствии поблизости Данила. Но в радиусе нескольких метров никого не было.
Три, два…
— Попудрить носик, — пробормотала Мадина, сделав шаг назад. Она не допускала между нами сближения.
Один…
— Задержись, — сказал я и кивнул на экран.
— Чт…
Я встал у нее за спиной и шепнул на ухо:
— Не отводи глаз. Смотри внимательно.
Чувствовал, как она задрожала. Но меня не оттолкнула. Замерла в ожидании… нет, не представления, а моих прикосновений. Я сжал кулаки, сдерживаясь от порыва сжать в ладонях ее восхитительные груди.
У Мадины остановилось дыхание, когда на экране крупным планом появилось лицо Беловой. Блондинка смотрела прямо перед собой, позируя на камеру. Демьян порылся в своих домашних архивах и предоставил несколько «эксклюзивных» снимков бывшей.
Затемнение.
Надпись крупным планом:
«Я — ПАТАЛОГИЧЕСКАЯ ДРЯНЬ».
Отовсюду стали доноситься недоумевающие и вопросительные возгласы.
— Что это, Эмиль? — дрожащим тоном спросила Куркова.
— Правда, — ответил я.
Было решено начать фильм с компромата Малиновской. Серия снимков, на которых зрителям дали шанс узреть грязные промышлявшиеся делишки Дианы по перепискам, сопровождалась музыкальным аккомпанированием. Изумленные охи и ахи свидетелей ласкали слух.
Мадина сохраняла абсолютную неподвижность.
Далее в дело пошли аудиозаписи разговоров, в том числе — одна из последних, на которой отчетливо улавливался баритон Куркова.
— Твоя сводная сестрица, наверное, в полном восторге, — сквозь ядовитую улыбку процедил я.
Кончиком указательного пальца провел вдоль руки Мадины, отчего она покрылась гусиной кожей.
В полумраке сложно было разглядеть точное расположение Беловой. Но я не сомневался — стервозина впала в непробудный ступор.
Переглянулся с парнями. Они не очень-то увлеклись просмотром картины. Барс, казалось, еще ближе притиснулся к Асе, а Зимин буравил того хмурым взглядом. Ох, мальчики…
Я мог зачитать наизусть сценарий короткометражного фильма, сосредоточенного на разоблачении белобрысой сучки. После сцен, посвященных шпионскому заговору против меня, Барса и Демьяна, стартовала вторая часть проекта, в которой Белова подкупала судей, нанимала элитных эскортниц для своих клиентов, чтобы те не скучали во время деловых переговоров в дорогих саунах.
Мне и парням сказочно повезло нарваться журналистку, вручившую несметные информационные богатства в наши руки. Этот союз был благословен Немезидой, клянусь! Пришлось скинуться, чтобы утолить финансовый аппетит девчонки. Губа у нее точно не дура. Но чего не сделаешь ради качественного отмщения!
Стерва-Белова заслуживала изысканного унижения.
Завязка фильма мне импонировала больше всего.
Проныра-журналистка сумела запечатлеть поразительные на вес золота кадры эротического содержания между Беловой и Курковым. На мой вопрос о том, как ей удалось это сделать, она, преспокойно пожав плечами, ответила: «Я взломала камеры наблюдения в номере отеля, где они… кхм, развлекались». На вид этой курносой шатенке ростом метр с кепкой я не дал бы и двадцати годков.
У гостей отвисали челюсти, когда они зрели скачущую на муженьке нефтяной принцессы Диану. Их уста смыкались в жарких поцелуях, а от интенсивного трения тел едва ли не шел дым… и бла бла бла. Само собой, все интимные зоны были замазаны, ведь суть — в лицах.
Психика зрителей наверняка прилично пошатнулась. Доверие — бесспорно.
В зале начали раздаваться гневные реплики отдельных личностей. Они смешивались в какофонию с изумленным бормотанием. Кто-то умудрялся тихонечко хихикать.
Я в сотый раз окинул беглым взором толпу.
Ну же, блонди, покажись…
— Повеселился? — неожиданно ледяным тоном обратилась ко мне Мадина.
Она развернулась и уничижительно посмотрела на меня.
Вдруг раздался звонкий шлепок.
От силы удара ее ладони по моей щеке голову повело влево. Поморщившись от обжегшей лицо боли, я заиграл желваками и повернулся к Курковой.
— Так ты выражаешь благодарность?
Мадина шумно выдохнула.
— Благодарность?! — воскликнула разгорячено.
Я приблизился к брюнетке вплотную, прожигая взором насквозь.
— Я показал тебе истинное лицо Данила. Я разоблачил твою сводную сестру, которую, между прочим, ты мне пыталась заложить! И, о боги, прошу, не делай такой оскорбленный вид! — вскинул руками, яростно шипя напротив ее дрожащих в гневе губ. — Разве не ЭТОГО ты хотела?!
— Ты унизил меня, Эмиль, — произнесла, как отрезала.
Я свесил руки по бокам.
— Унизил на глазах у стольких людей, — ее надрывный голос сорвался на разрывающий сердце шепот.
Я…
Дерьмо.
Я об этом совсем не подумал.
Я был ослеплен жаждой расплаты. Я надеялся, что увиденное вразумит Мадину. Я желал, чтобы она лично увидела мерзкие деяния мужа и сводной сестры, и это вызвало бы в ней неописуемое отторжение.
Безжизненная, едва различимая улыбка украсила побледневшее лицо Курковой.
— Надеюсь, ты остался доволен собственным шоу, — проговорила натянуто, разбито.
— Мадин…
— Забудь мой номер, Багиров.
Она сделала шаг назад, затем еще один и еще.
— Ну и прекрасно, Куркова! — крикнул ей вдогонку. — Топи себя дальше во лжи!
Проклятье!
Со всей дури дернул за галстук, пытаясь ослабить узел, и сорвал пуговицу.
С заключительными титрами в зале включили свет.