Мама так и охнула:
– Ой, верблюжатки вы мои! Такую даль ездили. Проголодались небось. Бегите домой скорее!
– Как только живыми остались! – с усмешкой сказала Лали.
– А вы когда же домой, мама?
– Ещё рано, сынок, поработать надо.
– Всё надо да надо. Эх! – сказал Алимджан и вспомнил недочищенную миску. – Пойдём, Юсуф!
Алимджан и Юсуф выбрались с плантации и пошли домой. Один – шерсть щипать, другой – миску чистить. Раз надо – значит, надо.
Дни летели, как листья с деревьев. Колхозники изо всех сил торопились убрать хлопок.
А когда плантации были убраны, наступил праздник. Все колхозники нарядились и пошли на площадь к сельсовету. Председатель колхоза сказал:
– Поздравляю вас, товарищи! Мы сдали хлопка государству, сколько обещали. И ещё больше, чем обещали. Наш хлопок теперь пойдёт по всей стране, по всему Союзу, по всем республикам. И везде люди будут из нашего хлопка делать ситец. И будут говорить нам «спасибо»!
Все колхозники захлопали в ладоши. А потом загремели бубны, зазвенели струны, заревел карнай – большая длинная труба. Молодые колхозники начали танцевать. И пошло веселье!
Во всех дворах в этот день варили плов. Алимджан очень любил плов, поэтому он не отходил от отца, глядел, как он перебирает рис, как жарит баранину, как складывает рис и баранину в котёл и кидает туда всякую душистую приправу… А потом сидел у глиняной печки во дворе, следил, чтобы огонь под котлом не погас, и ждал, когда плов сварится. Можно бы, конечно, поставить котел на газовую плиту, но отец говорит, что на очаге плов получается вкуснее. Ну что же, Алимджану не трудно посидеть у очага.
Но вот по двору поплыл тёплый вкусный запах – это плов оповестил всех, что котёл можно снимать с огня. Мама погасила огонь под котлом. Отец снял с лозы несколько кистей винограда. Лали разостлала праздничную скатерть, и мама поставила на стол большое блюдо с пловом.
Перед обедом Лали обошла всех с кувшином, полным воды, с тазиком и полотенцем. Полила всем на руки и дала полотенце вытереть руки. После всех дала вымыть руки Алимджану. Но он не обиделся, что после всех. Потому что когда полотенце свежее, то после его рук сразу будут видны пятна. А когда после всех, то никто этих пятен и не заметит.
Ну и обед был сегодня! Что ж, в праздник и обед праздничный.
Когда съели плов и напились чаю, отец сказал:
– Нынче председатель зовёт всех бригадиров в гости на гору. Там и совещание хочет провести. Придётся поехать.
Алимджан сразу насторожился:
– На какую гору?
– В сад, что на горе. Вон туда, где деревья видны.
Алимджан бросился к отцу:
– Папа, и я с вами! Папа, я давно хотел!
– Да ведь ты ещё не бригадир, сынок.
Алимджан опустил голову. Хотел промолчать, но ничего не вышло: заревел во весь голос, и так громко, как только хватило сил. Мама не могла это слышать.
– Ох, Хаким-джан, – сказала она отцу, – возьмите его с собою. Он тоже когда-нибудь бригадиром будет!
В это время во дворе появился Юсуф. Он стоял и ждал, когда Алимджан перестанет реветь.
– Ну, если так, – сказал отец, – надо подумать.
– Он и хлопок собирал, – опять попросила мама.
– Целых две горсти собрал, – засмеялась Лали.
– И кур кормил, – продолжала мама, – и двор подметал…
– И миску вон как начистил, – сквозь слёзы напомнил Алимджан.
– Ну что ж, – согласился отец, – думаю, что бригадиры не обидятся, если я привезу такого гостя, а?
– А я тоже хлопок собирал, – сказал Юсуф.
Лали опять засмеялась:
– Ещё один бригадир нашёлся!
Тут на соседской стене появился Алибек. Он сидел и слушал: о чём это говорят? Куда это собираются? А как понял, что хотят ехать в сад на горах, то закричал:
– А я тоже бригадиром буду! Ещё лучше Алимджана.
– Если хочешь разговаривать, – строго сказал Хаким-ака, – то слезь со стены и войди к нам во двор как человек!
Алибек сразу исчез за стеной. А через минуту вошёл во двор.
– Я тоже буду бригадиром, – повторил он. – Меня тоже возьмите в сад.
– Разберёмся, – сказал Хаким-ака. – Алимджан хлопок собирал, улицу подметал, кур кормил…
– Миску чистил, – напомнил Алимджан.
– И миску чистил. Юсуф тоже улицу подметал и кур кормил…
– А ещё шерсть раздёргивал, колючки выбирал, – сказал Юсуф.
– Вот – и шерсть раздёргивал. Так. А теперь ты скажи, Алибек, что ты делал?
У Алибека глаза так и забегали туда-сюда. Что сказать?
– Что хотел, то и делал, – сказал он.
Хаким-ака покачал головой.
– Э-э… – сказал он, – человек должен делать не только то, что ему хочется, но и то, что надо делать. А когда человек делает только то, что он хочет, из него толку не будет. Бригадиром ты, Алибек, не станешь. А поэтому в сад с нами ты не поедешь. Иди домой.