«Поселок за городом Торонто»
Распрощавшись со старушкой миссис Шелби, Лейн принял вызов от напарника, и побрел к своей машине, рассказывая ему о том, что удалось выведать у жильцов поселка. Самым странным оказался рассказ миссис Шелби о том, как Остин Баннакер год назад шарахался от всего живого, боясь каких-то федералов, которые житья ему не давали.
Лейн уже подошел к служебному мерседесу, сел и завел двигатель.
— Да уж, дело дрянь, в общем. Ладно, скоро вернусь в отдел — сказал Лейн, и поднял голову.
В нескольких метрах, прямо перед машиной стояли, сложив руки на груди двое знакомых агентов в черных костюмах и солнцезащитных очках. Сделав вид, что он просто копается в бардачке, Лейн достал оттуда пистолет, спрятав в брюках, и бросил в трубку.
— Перезвоню.
На этих словах Лейн сбросил вызов и, оставив смартфон на пассажирском сидении, вышел из машины. Через считанные секунды смартфон снова начал трезвонить, но из машины он его не слышал. Агент подошел к этим двум в черных костюмах.
— Чем-то помочь? — поинтересовался Лейн.
Молчаливо переглянувшись с напарником, Оттава, не прекращая жевать жвачку, коротко бросил.
— Поговорим? — Оттава дернул головой влево, где был спуск с дороги и высокий забор первого участка.
Моника и Оттава пошли туда, куда указал второй, а Лейн, деловито сунув руки в карманы серых брюк, сжал их в кулаки и, собрав в них всю свою волю, направился вслед за агентами в черном.
***
В своем кабинете Эттин так и пытался дозвониться до напарника, но вот уже пять пропущенных вызовов.
«Что-то случилось, надо ехать» — пронеслось в голове агента, и он уже подорвался со своего стула, готовясь припустить на выход, как телефон зазвонил.
— Лейн, все в порядке?
«Да в порядке, в порядке, чего ты так всполошился?» — хмыкнул Лейн в трубку.
— Да потому что на связи надо быть! Что угодно могло произойти. Что там было? — спросил Эттин.
«Да этих я двоих встретил, как их там, Моника и Оттава?» — когда Эттин услышал эти имена, сердце готово было провалиться вниз с глухим стуком.
— Что им надо было? — тихо спросил Эттин.
«Да поговорить хотели, тоже по жильцам шастают, что-то про Баннакеров узнать хотят» — ответил Лейн.
— Ты задержал их? — когда Эттин услышал утвердительное «не-а» с того конца провода, его глаза закатились, а губы сжались, — я тебе говорил что с ними что-то не так, какого ляда ты отпустил их? У них корочки поддельные, мать твою!
«Да веришь или нет, не хотелось связываться с ними. Мутные они какие-то» — ответил Лейн и, судя по его «бр-р-р», продрог всем телом, — «да и к тому же я один»
Злоба агента смягчилась, действительно, он же там был один, а эти двое ну никак не внушали доверия, и чувство безопасности рядом с ними мгновенно улетучивалось, не оставляя от себя следа. А тем более их лица, которые Эттин увидел уже из машины.
— Ладно, давай в отдел уже, — бросил Эттин, вернувшись в свое кресло.
«Скоро буду. Захватить что-нибудь по дороге?»
— Кофе, — сказал агент и вскоре положил трубку.
Надев очки, он снова уткнулся в ноутбук, рассматривая записи с камер за вчерашний день в доме Баннакеров. Совсем забыв про почти пустой стакан кофе на столе, он случайно задел его локтем, и тот повалился на пол.
— Да чтоб тебя, — агент немного отъехал на стуле, и наклонился за стаканчиком. Ладно, хоть ничего не вылилось.
Поднявшись обратно, он исподлобья, минуя очки, посмотрел в экран ноутбука, и подскочил, едва не взвизгнув.
Снова уставился в экран — ничего. Сидят себе на диване в прихожей, да в пустоту пялятся.
Встряхнув головой, он вернулся за стол, подкатив отъехавший к стене стул обратно. Вперился глазами в изображение — ничего. Но стоило только приподнять очки, и агент увидел нечто. Те, что сидели на диванчике, Остин и Амала выглядели вовсе не так, как всегда. Их круглые лица были белоснежные, как только выпавший снег в солнечную погоду. Сальные волосы безобразно торчали в разные стороны, в красных белках глаз были черные зрачки, безразлично смотрящие вперед, а рты растянуты в привычных улыбках.
А вот дом, что было в доме! Повсюду прорастал белый ворс. Из стен, пола, мебели, отовсюду! Ворс вел себя спокойно, плавно покачиваясь из стороны в сторону. Тела Баннакеров были покрыты таким же ворсом, но был более редким.
— Какого дьявола в этом доме творилось!? — агент сглотнул, смотря на этот ужас на экране.
Эттин чертыхнулся, надев свои очки, и все, как не бывало. На экране он видел обычную прихожую, а так же сидевших на диване Остина и Амалу. Поднял очки, и снова два белолицых урода, и весь дом покрытый белым ворсом.
«Дело в очках» — утвердил сам для себя агент, вернув очки на глаза, и закрыл ноутбук. Помассировав виски, он встряхнул головой и встал из-за стола.
«К черту это все, надо отдохнуть»
Здравая мысль, и ее Эттин решил реализовать здесь и сейчас. Поход в кабинет Гемини закончился криками начальника и угрозой вылететь из органов за спаленный дом, но отказ отдохнуть до следующего дня он не получил. Поэтому, не дождавшись Лейна, он вышел из отдела, и вскоре был уже внутри своей машины на парковке. Для этого времени автомобиль был у него еще приемлемый, черный Шевроле CamaroSS. Заведя двигатель, он достал свой смартфон, и отправил напарнику сообщение.
«До завтра меня не будет, прорабатывай версии, а особенно миссис Шелби, попытайся узнать, что это за агенты такие. Они явно причастны к тому, что было в доме Баннакеров»
Получив утвердительный ответ от напарника, Эттин убрал телефон и тронулся с места.
Весь оставшийся день агент провел в своей квартире многоэтажного дома, и вечером, поужинав, приготовился спать. Жил Эттин один, отношения имел только до службы, да и те не клеились особо. Везде подвохи искал, не верил он в существование любви. По его мнению, каждое проявление внимания от девушки подкреплялось или обосновывалось жаждой наживы или личной выгоды, не иначе.
Вот, однажды одна весьма привлекательного вида барышня, с которой вроде бы могли сложиться какие-никакие отношения, вдруг пожаловалась на то, что до учебы ей добираться далеко и дорого. Ага-а-а, тут то сработал звоночек. У Эттина же есть машина, а значит ей надо, чтобы он был ее личным водителем. Ну, или перебраться жить к нему в квартиру, ведь ехать от него было еще и ближе, а не то, что с комфортом. А в награду за такие подвиги можно хорошенько потрахаться, естественно, когда у леди не болит голова. Как и предполагал Эттин, когда он прикинулся дурачком и не предложил, как галантный джентльмен подвозить барышню на учебу на своей карете, та внезапно охладела к нему. Общение довольно шустро свелось к минимуму, а следом заветная смс-ка, которую он так ждал.
«Мы не подходим друг другу, мы расстаемся»
Вот и хэппи-энд, Эттин даже был доволен собой в такие моменты, ведь в очередной раз он доказал сам себе, что любви нет, и нечего морочить себе голову всякими отношениями и прочей ерундой. Надо жить для себя, совершенствоваться для себя, ведь когда крысы разбегутся с тонущего корабля, у него останется лишь он, и никто больше. А если он будет растрачивать себя на других, то и не заметит, как одна из крыс утащит его спасательный жилет, вторая сядет в его шлюпку, а третья обдерет до нитки, ведь он ж джентльмен. И останется он посреди тонущего корабля один у разбитого корыта.
«На кой хрен мне на корабле корыто? К тому же разбитое?» — можно будет подумать, только легче от этого не станет.
Эти мысли помогали агенту засыпать, и он представлял, как крысы с корабля убегают ни с чем, ведь он не дал примерить свой жилет, и не обещал прокатить в шлюпке. А корыто пусть себе оставят, зачем оно ему на корабле, да к тому же разбитое?
О работе тоже думал, но совсем немного. В частности ему не давали покоя эти Моника и Оттава, это как пить дать. Такие личности со своими маленькими и не очень секретами не могут не привлекать внимания.
***
Уснул агент не скоро, да и тревожно было непонятно от чего. Во сне он обнаружил себя в роскошном, большом кафе. Зал полон людей, туда-сюда снуют официанты с подносами, за окном хорошая, солнечная погода. Эттин сидит за одним из столиков, обсуждая детали встречи с «важным» человеком. Агент был со своим лучшим напарником, а со стороны «крыши» было так же два человека.
Да, забыть этот день невозможно, и Эттин практически всегда видит один и тот же сон, как он в этом кафе обговаривает так называемую сделку в Канадском городе Квебек, куда его отправили по долгу службы. Дело было в 2025 году, ему нужно было вывести на чистую воду «крышу», дать взятку этим людям, чтобы они присматривали за будущим заведением, которое открывает Эттин. Естественно, липовое заведение, липовый бизнесмен, который на самом деле является федеральным агентом. Зато крыша обещала быть крепкой и качественной, соответственно за неплохое финансирование на постоянной основе.
— Скажите, насколько ваше покровительство, так скажем, качественное? Суммы вы запрашиваете не маленькие, я могу быть уверен, что за эти деньги я могу спать спокойно? — поинтересовался Эттин, когда официант принес к столу шампанское, разлитое в четырех бокалах. По часовой стрелке он вручил бокалы каждому гостю и, улыбнувшись, робко удалился.
Видимо, главным был солидного вида крупный, пожилой мужчина, одетый в белый пиджак, к нему и обращался агент.
— Если я даю гарантии, значит, вы можете быть спокойны. Ну, соблюдая график платежей, само собой, — размеренно говорил мужчина, — но потолка нет, я полностью отдаю себя делу, так что, чем щедрее клиент, тем лучше живется ему и его бизнесу, знаете ли.
— Хорошо, вы человек слова, это видно, — сказал Эттин, и двое напротив него взяли бокалы с шампанским, — думаю, мы хорошо сработаемся.
— Тогда предлагаю выпить за дальнейшее сотрудничество, — мужчина в белом костюме протянул бокал Эттину, и агенты, взяли бокалы.
Скромный звон стекла, после которого Эттин делает два небольших глотка, а его напарник выпивает половину бокала.
Но что-то явно идет не так. Эттин чувствует в затылке резкую, пульсирующую боль, а так же ощущается заметное головокружение. Пальцы не слушаются, и он вот-вот потеряет сознание.
— А ты гребаный федерал, — хмыкнул мужчина в белом костюме, — и это тоже видно.
Дальше полный провал. Кровь шумит в ушах, виски пульсируют, тело слабеет и Эттин валится со стола. Как же так? Как он так просчитался, не подумав, что шампанское может быть отравлено? Дальше были слышны звуки выбивающихся стекол, стрельба, крики напуганных посетителей. Банду громил, которые тиранили местных бизнесменов, вымогая деньги за якобы защиту бизнеса, полностью накрыли, но с плачевным финалом. Эттин пришел в себя только через три недели, яд был смертельно опасный, но напарнику Эттина повезло меньше, он сделал не два глотка, а выпил пол бокала. И из злосчастного кафе он направился прямиком в морг.
Практически каждую ночь Эттин видел этот сон, который заканчивался в момент отравления. Но сейчас что-то было не так. После выпитого шампанского не было приступа резкой боли, голова не кружилась, а тело полностью слушалось.
Мужчина не называл его гребаным федералом, а лишь смотрел вперед, точно сквозь агента. В целом, в кафе продолжала бурлить жизнь, но как-то отдаленно, приглушенно, что ли.
Вскоре к столику подошла девушка официант, и слегка склонилась над столом.
— Желаете еще что-нибудь заказать? — раздался звонкий, девичий голос.
От неожиданности Эттин слегка дернулся, но все же повернулся к ней. В этот момент сердце готово было провалиться…
Лицо официантки было круглое, и белоснежное, как лист бумаги. Он впервые разглядел это лицо так близко, эти красные белки глаз, чернющие зрачки, а так же острозубый рот, разинутый в тупой улыбке. Так близко он увидел, что кожа на лице этого урода была местами треснутая, и из трещинок сочилась сукровица.
Эттин дернулся, но все же совладал с собой, чтобы прямо сейчас не пристрелить это, кем бы оно ни было. Он ждал чего угодно, нападения как минимум, но она так и вперилась глазами в агента, не двигаясь.
— Н…нет, спасибо, — заикнулся Эттин.
— Хорошо, тогда я принесу вам счет, — все тем же милым голоском проговорило это существо, и выпрямилось в спине, зашагав к барной стойке.
«А голос обычный, нихрена с такой рожей не вяжется» — подумал он. Сцена за столиком застыла, его напарник общался с «крышей» о всякой ерунде, даже слов было не разобрать.
Агент продрог всем телом, и встал из-за стола, осмотревшись. Вроде все как обычно, да что-то все равно не так. Он прошел несколько столиков, и оцепенел от ужаса.
За одним столиком сидели две девушки, наверное, подружки, болтали о своем, о женском, только вот одна из девушек была таким же уродом, как и официантка. Правда, несколько зубов отсутствовало, а нижняя губа немного провисала, оголяя безобразную, гнилую слизистую нижней челюсти.
Тут агент не выдержал, обратившись к нормальной девушке.
— Вы ничего не замечаете, что ли!? — Эттин указал девушке на ее уродливую подружку.
— А что? Что я должна замечать? — девушка нервно переглянулась между агентом и своей подругой. Та, уставившись на Эттина безумными глазами положила руки на стол.
А руки у нее были обглоданные до костей, местами виднелись наросты мяса. Агент не мог не обратить внимания на тот момент, что ворсинки на ее теле не просто плавно покачивались, они вгрызались в плоть как голодные пиявки, пожирали ее, и с руками видимо, скоро будет покончено. Не доставая до мяса, ворсинки обвивали кости, делая из себя что-то вроде панциря, навечно застывая на костях белой броней.
Так же этот ворс местами прорастал на столе, полу и стульях, постоянно тянулся к нормальным людям, пролезал через штаны, впиваясь в кожу, но люди на это внимания не обращали.
— То, что она гребаный урод! Не человек даже! — выпалил агент, указав на подружку девушки.
— Ты будто красавчик, — недовольным тоном ответила «подружка», — охрану позовите, совсем тут напился один!
— Все в порядке? — Эттину легла на плечо тяжелая рука, и он резко отстранился, развернувшись.
Напротив него стояла фигура в черном костюме, а на бейджике охраны застыло строгое лицо бритоголового мужика. Но то, что видел агент на самом деле, было далеко от истины. Такое же круглое, белоснежное лицо с красными глазами. Оставалось еще что-то человеческое в нем, и это было повисшее на огрызке кожи ухо. Прямо на глазах Эттина ворсинки, торчащие из затылка, несколько раз жадно впились в лоскут кожи, и окровавленное ухо шлепнулось на пол, но охранник на это даже не обратил внимания.
— Все в порядке, спрашиваю? — грубо спросил охранник, но его острозубый рот все так же скалился в улыбке, будто он шутит.
Эттин еще отстранился, и в него случайно врезался официант, выронив поднос с напитками. Стаканы разбились, смешавшись с крошевом стекла. В нем Эттин увидел такого же урода, что уставился на него.
— Ну и что мне теперь делать? — обычный голос парня лет двадцати прозвучал из уст круглолицего урода.
Агент шарахнулся от официанта, и в ужасе осматривался в этом кафе. В нем становилось все меньше нормальных людей, их незаметно заменяли существа с белоснежными лицами. Повсюду прорастал гладкий, белый ворс. И вот, в очередной раз осмотревшись, Эттин не увидел в кафе ни одного нормального человека. Все были ИМИ. Все до единого.
И в один момент они все, абсолютно все повернули головы, уставившись на Эттина…
Они вставали со своих мест, подходили к нему, окружали, но он ничего не мог сделать, оружия не было при себе, а отбиваться от нескольких десятков уродов вряд ли долго получится.
Ладони мгновенно вспотели, тело сковал липкий страх, плавно перерастающий в ужас.
«Что делать!? ЧТО? Как отсюда свалить? Какого хрена им надо?» — Эттин прокручивал в голове насущные вопросы.
— Тихо, попрошу минуту внимания, — в кафе раздался голос, от которого задрожал пол. Голос был грубый, глубоко гортанный, протяжный.
И в это мгновение все уроды обратили взгляды к барной стойке, потеряв всякий интерес к агенту. Они шли уже туда, обходя Эттина, и столпились у бара.
Агент хотел в панике броситься бежать, но когда он увидел на улице точно таких же уродов, спокойно разгуливающих по тротуару, в его глазах разгорелось отчаяние.
«Неужели никого нет?» — думал агент, смотря на то, как спокойно ходят уроды по улице, а ворс, прорастающий на их телах, пожирает остатки плоти. Зараженное мясо шлепается на асфальт, разливается кровь, а плоть уходит под землю, прорастая таким же белоснежным ворсом.
Агент все же поворачивается к барной стойке, где собрались все мутанты, и видит за барной стойкой солидно одетого… человека? Непонятно. Тело человеческое, руки-ноги на месте. Из-за стойки видна только золотистая рубашка, а так же распахнутый черный пиджак. А на его лице была маска. Белоснежная маска черепа с ярко выведенными черными узорами в районе лба, которые делали выражение маски еще более злобным. Нахмуренные, злобно раскосые глазницы, в которых были видны черные глаза. Всегда приоткрытые челюсти с оголенным рядом ровных зубов, между которыми зияла абсолютная чернота. И довершал всю картину пологий, невысокий цилиндр на голове, поля которого были чуть загнуты кверху.
— Мы почти готовы, — сказал этот мужчина, словно ждал, когда Эттин повернется к нему. И когда он сказал, все уроды расступились, освободив путь прямиком к тому, кто стоял за барной стойкой.
— Кто «МЫ»? — возгласил Эттин.
— Скоро узнаешь. Подойди, — сказал мужчина, указав на предмет на барной стойке.
Нервничая, Эттин проходил мимо круглолицых тварей, переглядываясь между ними, не собираются ли они напасть или загородить выход. Но нет, они даже не шелохнулись, будто бы их поставили на паузу.
Предметом на стойке оказалось зеркало с ручкой, на которое ему и указал мужчина в маске.
Снова осмотревшись, Эттин взял зеркало за ручку, собираясь поднять. Только зеркало оторвалось от стойки, и Эттин посмотрел на свое отражение. Но вместо своего привычного лица он видел круглое, белоснежное лицо с сальными, растрепанными волосами и красными глазами с тупой улыбкой, что застыла на его лице.
Агент вскрикнул, выронив зеркало, что упало на мягкий ворс, даже не разбившись.
Мужчина в маске расставил руки в стороны, склонив голову.
— Мы почти готовы, во славу великому Утто! — возгласил мужчина, и толпа круглолицых тварей хором взвыла.
— Во славу великому Утто! — все вокруг повернулись к мужчине в маске. Они опустились на колени и прильнули лбами к полу.
Эттин готов был оглохнуть от хора голосов, но когда мужчина в маске исподлобья посмотрел на него, то сон резко оборвался, и агент с холодной испариной на лбу подорвался на кровати.
Еще несколько минут он часто моргал, стараясь прийти в себя. Утерев пот со лба, он сразу почувствовал, что и волосы тоже мокрые. Но вскоре он почувствовал неприятный жар, обуявший все тело. Агент поднялся на ноги и понял, что сильно кружится голова, а к горлу подступает комок.
Эттин пошел в туалет, наклонился над раковиной, но заветной рвоты так и не было, он лишь кашлял, сплевывая густую слюну.
Еще несколько никчемных потугов, и Эттин умывается, возвращаясь в свою кровать.
***
В связи с самочувствием агент Эттин берет больничный, и следующую неделю отлеживается дома, пытаясь прийти в себя. Первые дни было совсем плохо, лихорадило не по детски, температура как сумасшедшая, то скакала до сорока градусов, то в момент приема жаропонижающих падала до тридцати пяти. Врач, приходивший на дом, уверенно давал диагноз ОРВИ.
Первые дни Эттин не верил этому диагнозу, и явно искал связи с тем, что произошло в доме Баннакеров. Была надежда на Лейна, но по телефону он лишь объяснял, что дело глухое и просвета явно не намечается. Никаких федералов к Баннакерам приставлено не было.
Близится к концу первая неделя больничного, Эттин чувствует себя уже лучше. Температура постепенно падает, и он решается отказаться от второй недели больничного.
И вот он приезжает в отдел, заходит в свой привычный кабинет, держа в руке бумажный пакет с фастфудом а во второй руке стаканчик кофе. Усаживается на свое кресло, и облегченно выдыхает.
— Неужели…
Эттин открывает свой ноутбук после завтрака, и в этот момент в кабинет заходит Лейн.
— О! Выздоровел! А мы таки гадали, пойдешь ты на вторую неделю или нет, — улыбнулся Лейн, глядя на напарника, — как ты?
— Порядок, — отмахнулся Эттин, вспоминая отравление на серьезном деле, — бывало и хуже. Так, что там по этим агентам?
— А…
— Гентам! — продолжил Эттин, перебив, — Моника и Оттава, нарыл на них чего-нибудь?
Лейн задумчиво осмотрелся в кабинете, стараясь изобразить мыслительный процесс.
— А-а-а, я сейчас, до Гемини дойду, — на этих словах Лейн выпорхнул из кабинета Эттина.
— Какого! — тут же тихо выругался агент.
Но ладно, мало ли, что за неделю изменилось.
Через несколько минут в кабинет зашел Лейн вместе с Гемини.
— О, а вот и наш драгоценный очухался. Ну, как ты? — Гемини приветливо повстречал Эттина, а глаза его даже блеснули, что агент не находил для себя привычным. Обычно начальник начинает сразу орать, грозиться засунуть что-то в зад, если пострадает его собственный.
— А ты чего, очки носить начал? — вдруг заметил Лейн, смотря на агента.
Агент и в правду начал носить очки, те самые, антибликовые, которые не позволяли ему видеть чудовищ вокруг себя.
Скольких он уже повстречал? Один был почтальон, два покупателя в магазине, один кассир, несколько прохожих. В общей сумме больше десяти круглолицых уродов с тупыми зубастыми улыбками он увидел за жалкую неделю. И с каждым днем их становилось лишь больше.
— Да так, просто носить начал почаще, а то глаза устают, — отмахнулся Эттин, бесцеремонно сняв очки, и опустил взгляд.
Он не хотел мириться с тем, что Лейна, а тем более его начальника он увидит такими же круглолицыми уродами, которые вперятся в него тупыми глазами с не менее тупыми улыбками.
Незаметно для них, он приоткрыл выдвижной ящик стола, и взялся за пистолет, после чего поднял голову.
У двери кабинета стояли Лейн и Гемини, смотря на него с легким налетом непонимания.
— Ты точно выздоровел? — спросил Гемини.
— Да, — отмахнулся Эттин, задвинув обратно выдвижной ящик в столе. Он даже улыбнулся, каким родным выглядел его напарник Лейн и даже постоянно ворчащий на него Гемини, — да, кстати, что вы скажете про дом Баннакеров?
— Сейчас это не самое важное, — Гемини слегка просеменил в кабинет Эттина, — есть более важное дело.
— Важнее чем реликвия в виде дома Баннакеров? — Эттин едва ли не подскочил из-за своего места, возможно, напугав Гемини, что тот сделал пару шагов назад, — простите.
— Ничего, бывает. Да, это дело важнее даже особняка Баннакеров. Там мы сами разобрались уже, — Гемини подошел к столу, вручив Эттину небольшую кипу бумаг, — дело есть, в общем. Человека надо одного найти.
Мельком прочитав начало, Эттин посмотрел на Гемини.
— А что в итоге-то с домом Баннакеров? Куда делить эти Моника и Оттава? — спросил агент.
— Кто? — Гемини с легким прищуром осмотрел агента.
— Ну, Моника и Оттава, те самые агенты, которые нам попались в доме, — Эттин указал на Лейна, что стоял у двери, — в доме же столкнулись с ними, забыл что ли? Два грузовика этих с огнеметчиками…
Гемини вперился пристальным взглядом на Лейна.
Лейн выглядел так, как будто впервые слышал то, о чем говорят.
— Агент, — Гемини кашлянул в кулак, — это дело оказалось простое, как два пальца. Кучка сатанистов подожгли дом, и все. Больше там ничего не было, понимаешь? О каких агентах ты говоришь? Какие Моника и Оттава? А уж техники военной… и подавно не могло быть. Уж извини за такие выражения, но Армию Канады бы в жопу оттрахали за такие выкидоны, понял?
Эттин, слушая начальника, взял свой стаканчик кофе, жуя трубку, и кивнул, посмотрев на Лейна.
— Подойди на минутку, — сказал Эттин.
Пожав плечами, Лейн подошел к напарнику, и встал недалеко от него.
— Вот, я отправлю тебе эти записи, а потом сам их посмотришь, понял? Только очки не забудь мои взять, ну… или хотя бы антибликовые, — сказал Эттин, посмотрев на напарника, — понял?
Лейн кивнул.
Эттин зашел на сервер дома Баннакеров, но все видеозаписи там были удалены. Чистый лист.
— Но как? Куда они делись? — спросил Эттин.
— Не было их там, этих записей, все подтерли подчистую еще до того, что там случилось, — тихо сказал Лейн, — только перед Гемини себя дурачком не строй, ладно? Он это не любит.
Услышав это, Эттин почувствовал своим нутром авторитет мистера Гемини, и не решил испытывать его терпение.
— Что там по делу? — спросил Эттин.
— С этого и стоило бы начать, — хмыкнул Гемини, подойдя к столу, — в общем, слушай…