Марго
Черные кляксы наступали со всех сторон. Пока ехали в такси, смотрела в окно и сквозь пролёты видела, как над Москвой образуется купол петли. Это жутко и красиво одновременно. Краски менялись, гамма теплела, насыщалась ржавчиной и желтизной. Становилось жарко, даже душно, лето безжалостно вытесняло зиму, одевая деревья в сухие листья. Вместе с этим чувствовала какую-то неправильность происходящего. Мне казалось, что что-то идёт не так, хотя никогда раньше не попадала в афтершок. Я не понимала, что происходит и от этого сильнее ёрзала на заднем сиденье автомобиля, пока Бес обсуждал с водителем очередной выброс отходов в реку, из-за которого в Москве появился противный запах гари.
Откинувшись на спинку кресла, прикрыла глаза и запустила онемевшие от нервного напряжения пальцы в волосы. Ненадолго это помогло. Холод как облегчение от воспалённого разума. Как всё быстро меняется. Пару часов назад думала, что это самый лучший вечер в моей жизни. Самый тёплый и светлый, такой, какой остаётся в памяти на долгие годы. Увы, реальность обожает всё портить.
Мне смешно думать над словами Беса. Самый сильный медиум. Звучит издёвкой, ведь это не может быть про меня. Больше всего волновало то, что не способна никому помочь. Я могу только наблюдать или ввязываться в неприятности, чем действительно помогать мёртвым перейти. Мой брат был не таким. Сколько себя помню, он всегда пытался помочь. Даже когда был маленький, он уходил из дома и искал мёртвых, говорил с ними, утешал и они уходили в яркой вспышке света. Я прикрывала его от родителей, пока нас не разлучили.
Мне вспомнился случай, когда он купил Библию. Тогда не понимала, зачем он это сделал. Нам было по одиннадцать лет. Какой ребёнок будет читать такую книгу в одиннадцать? Он объяснил мне: «Призракам нужны якоря, за которые они смогут ухватиться, чтобы отправиться в дальний путь». Наша семья была атеистами, и когда дед увидел Максима с этой книгой, он очень сильно разозлился. Брат был умным, он сумел убедить деда, что это всего лишь научный интерес. «Врага нужно знать в лицо», — так он сказал. Это успокоило всю семью ровно до того момента, как Максим стал ходить в церковь. Потом был ещё один скандал и его отправили в кадетскую школу. Макси всегда мог постоять за себя. А вера в Бога его вызов миру. Я такой силой никогда не обладала.
Мне показалось, что я самый никчёмный человек на земле. Во мне не было ничего достойного, что объяснило бы тот дар, который получила. Я не была сильной, не была храброй, не была умной. Я всю жизнь следовала правилам, которые меня окружали. Даже побег в Москву не был моим вызовом, просто последовала за братом, потому что не могла оставаться в Питере без него.
Что ж, теперь у меня нет и его.
— Подъезжаем, — раздался голос с переднего сидения. Пётр обернулся и подмигнул мне. — Чувствуешь? Начинается!
Его воодушевление больно порезало мне весь настрой и он рассыпался нервными блёстками.
Расплатившись с таксистом, мы вышли на улицу. Неподалёку от нас стояла Элли. Она смотрела в телефон и жадно затягивалась сигаретами. На ней была дешёвая мятая куртка, неказистый шарф и шерстяные перчатки без пальчиков. Очень странный выбор, учитывая, как сильно она дрожала стоя на ветру рядом с дорогой.
— Элли! — радостно воскликнул Пётр, подбегая к ней и обнимая, целуя в обе щёки. — Чёрт, и не знал, что ты тоже будешь здесь!
— А, по-моему, я тебе говорила, что буду в этом районе, — хмыкнула она, разглядывая нас с ног до головы. — Судя по всему, здесь нас будет только трое. Остальные не успеют добраться и судя по сообщениям многие выбираются ближе к бывшей улице Горького.
— Мы справимся, — самоуверенно заявил Бес. — Не в первый раз.
— Кому как, — заявила саркастически. — Элли, ты почему так легко одета? Простынешь же!
— Да мы скоро в лето попадём, чувствуешь? Зима отступает, — она улыбнулась. — Ты как? Готова?
— Не уверена, — с сомнением покачала головой. — У меня в голове крутятся слова Белого человека…
— Мы справимся, — Элли отмахнулась от моих слов и выбросила сигарету в урну.
— А что говорил Белый человек? — нахмурился Бес.
— Он сказал, что этот афтершок будет не таким, как раньше.
— Не стоит верить всему, что он говорит. Призраки постоянно лгут, — отрезала Элли, доставая очередную сигарету.
И в этот момент всё началось. За одно мгновение, мне показалось, что мир рухнул. Как будто бы захлопнулась вакуумная упаковка. Исчезло всё, что окружало нас, а то, что осталось, изменилось, помолодело и состарилось одновременно. Небо сменило свой цвет с зимнего на летнее, пропали звёзды, закрытые дымными облаками. Я как будто бы попала в старинный фильм, только пустой и тихий. Единственным звуком был нескончаемый вой сирены, который проносился над пустыми улицами да далёкий свист и грохот.
Элли и Бес поднимались с земли, отряхиваясь и восстанавливая дыхание.
— Каждый раз одно и то же! — негромко проворчала она.
— Марго не упала, — довольно заметил Бес, расстёгивая зимнее пальто.
От жары сносило голову и теперь стало понятно, почему Элли была так странно одета. Она просто сбросила с себя ненужную куртку, купленную на один раз, и осталась в лёгкой майке и непритязательных джинсах.
А вот нам с Бесом оставалось только кусать локти. Мы не догадались оставить верхнюю одежду хотя бы в камере хранения одного из торговых центров, которые мы проезжали, пока добирались сюда. Оставалось потеть или расстаться с одеждой навсегда, как поступила Элли.
— Мне кажется, это потому, что для меня всё происходило не мгновенно, — натянуто объяснила, внимательно изучая улицу, которая всё больше и больше походила на заброшенные декорации к фильму о прошлом. — Разве на улицах не должны быть люди? Почему здесь так пусто?
— Здесь и будет пусто, пока не начнётся бомбёжка.
— Она не причинит нам вреда?
— Нет, — вместо Элли, ответил Бес. — Мы здесь призраки, помнишь?
Элли мрачно посмотрела в его сторону, а затем дотронулась до стенки здания.
— Твою мать! — злобно выкрикнула она, пиная стену, а затем доставая очередную сигарету.
— Я так понимаю, что всё идёт не так как обычно? — спрашиваю с надеждой на отрицательный ответ.
— Да, — сумрачно ответил Бес, а затем посмотрел на небо. — Нужно как можно быстрее убираться с улицы, пока не началась бомбёжка. Осталось несколько минут, слышите?
И мы столкнулись с очередной проблемой. Здания заперты, многие двери вообще заколочены. Фасады закрыты толстыми досками и накрыты зелёными камуфляжными сетками, подвалы замурованы. Нам пришлось переместиться с улицы в один из двориков. Никто из нас не был в курсе, где кроме метро, ещё располагаются бомбоубежища. Мы просто пытались открыть каждую дверь, встречавшуюся нам на пути, пока с неба не посыпались огненные звёзды.
От первого взрыва, упала на землю, локтями пропахав брусчатку. Бес подхватил меня под руки и потащил за бежавшей впереди Элли. Тогда же увидела людей. Они не бежали, нет, они выскакивали из закрытых домов с бочками воды наперевес и тушили разгоравшееся пламя. Это было как фильм-апокалипсис. Небо, ядрёно-оранжевое, низкий свист, гул, а затем вспышки, крики и взрывные волны.
Всё было абсолютно не так, как себе представляла. Ноги ныли от усталости, руки влажные от крови, сочившейся сквозь бесчисленные порезы. Ошалевшая и оглохшая, всё, что могла делать — это бежать следом, держась за крепкую руку Беса. А затем, как будто нас подхватила огненная волна, мы пролетели несколько метров, рухнули на землю и ползком направились в сторону ближайшего спуска в подвал. Над ним висела какая-то полустёртая надпись, но в дыму ничего не было видно. Скатившись вниз, Элли, ухватилась руками за входную дверь и с силой дёрнула её, победно крикнув, когда та открылась. И мы ввалились внутрь.
***
Первые минуты мы просто лежали на полу, тяжело дыша с закрытыми глазами. Нет мыслей, нет чувств, только быстро колотящееся сердце и бесконечная ноющая боль в мышцах измученного тела. Где-то вдалеке слышались отдалённые громовые раскаты, но здесь играла приятная музыка, было сухо и тепло.
— Это походило на ад, — с трудом поднимаясь, заявил Бес.
Потный, грязный с оторванным рукавом у пальто, он не выглядел стильно, совсем наоборот — походил на человека, прошедшего сквозь мясорубку. Глядя на часы, не верю, что с момента начала афтершока прошло всего пятнадцать минут. Эти минуты длились целую вечность, и отделяли нас от уютной зимней реальности.
Мы оказались в маленьком ресторанчике с круглыми столиками и небольшой барной стойкой. Приглушённый свет, картины танцующих пар, висящие вдоль стен. Гардеробная справа от входа, паркет на полу. Всё выглядело безопасно. Оазис посреди войны.
Бес прошёл через весь зал, перегнулся через стойку, достал бутылку с коньяком и несколько стаканов. Элли села за столик, блаженно откинулась на спинку, делая один глубокий вдох за другим. У неё на щеке несколько длинных параллельных порезов, напоминающих формой след от когтей животного, руки в синяках и небольших ссадинах, одежда испачкалась, а джинсы порваны. Она выглядела как бродяжка, волосы, запорошенные сажей, свалялись в сосульки, пальцы, дрожащие от внутреннего напряжения, никак не могут зажечь зажигалку. Плюнув, положила её на стол и принялась с силой растирать руки.
Мы выглядели ужасно, но хотя бы были живы. Оказавшись за одним столом, молча чокнулись, закидывая в себя полные стаканы огненной воды. Коньяк безвкусный, мы пили его не морщась, пытаясь хоть чуть-чуть расслабиться. Нас всех колотила дрожь, а мысли путались.
— Как долго длится афтершок? — нарушила тягостное молчание, отставляя в сторону пустой стакан.
— Пару часов, не больше, — хрипло ответил Бес, доставая сигарету из пачки Элли. — Но я без понятия, как это будет в этот раз.
— Я так понимаю, Чёрный человек что-то сделал с афтершоком? Как ему это удалось?
— Это невозможно, — сухо ответила Элли. — Считается, что афтершок никак не связан с Изнанкой. Я не знаю, что и как он сделал.
— Ладно, примем как данность. Что дальше? Каков его план?
— Убить нас, — просто сказал Бес. — Он охотится за медиумами. Афтершок отделил зёрна от плевел, здесь, кроме мертвецов и медиумов, никого нет. Уйти отсюда невозможно, так как находимся под колпаком. Так что да, мы на арене для зверей и скоро начнётся охота.
— Думаешь, он сейчас здесь? — спросила Элли, разливая по стаканам очередную порцию выпивки.
— Чисто теоретически это невозможно. А практика убеждает в этом. Да, я думаю, что он здесь. И он не один. Думаю, он отлавливает медиумов и убивает их, или похищает, или хрен побери, что ещё делает. Но не стоит в сторонке, — кивнул он. — Я без понятия, сколько продлится афтершок и есть ли у него конец. Может Чёрный человек полностью взял над ним контроль. Может он не закончится, пока Клаус этого не захочет.
Элли выругалась, а затем недовольно посмотрела на Беса.
— Надеюсь, что ты не прав, — сказала она. — Иначе у нас, блин, очень большие проблемы. И ни одного решения, что делать дальше.
— А где в это время Харон? — осторожно спрашиваю. — Может он сможет закончить всё это?
— Я знаю только одно место, где он может быть. И, к несчастью, оно находится за пределами купола…
— Что такое купол?
— Это границы афтершока. Сквозь него невозможно пройти, он перебросит тебя на другой конец круга. Так что мы здесь заперты.
***
В какой-то момент пришло понимание, что просто сидеть и выпивать в баре не выход. Мы устали морально, но не физически, так что собравшись с силами, покинули славный подвал и выбрались наружу. Элли решила отвести нас в клуб медиумов, надеясь, что там мы встретим других и у них есть план действий.
Оставив бесполезную верхнюю одежду в баре, мы вышли на улицу, объятую пламенем. Над головами больше не летали снаряды, но воздуха катастрофически не хватало. Мимо нас сновали призрачные люди, раздавались крики и вопли, команды и приказы. Для них мы были невидимками, хоть это облегчало путь. Однако атмосфера давила, заставляя наклоняться ниже к земле и лихорадочно осматривать как небо, так и брусчатку под ногами, боясь наступить на осколки от выбитых стёкол.
Мысленно оборачиваясь назад, поражалась, насколько наивными были мои мысли. Я переживала за свою бесполезность, нервничала, что не смогу никому помочь и буду обузой. Боялась, что все увидят, что я не медиум, а так, пустое место. Мои страхи оказались так далеки от реальности. Я никогда не испытывала такого внутреннего напряжения, как сейчас. Я никогда не чувствовала себя такой живой и ясной. Внезапно, всё происходящее оказалось таким чётким и ярким, как будто вколола себе адреналин прямо в сердце. Словно всю жизнь провела в спячке, а сейчас проснулась. Мои испытания на Изнанке и рядом не стояли с тем, через что проходила сейчас. Это было невероятно и захватывало с головой.
Элли
Тысячи мыслей и ни одной правильной. Тысячи слов и я не знаю, что сказать. Вокруг моей шеи удавка, лёгкие без кислорода. Кажется, что сейчас умру. Это следствие того, что покинула реальность? Перестали действовать уловки Харона или же влияние Изнанки усилилось из-за действий Чёрного человека? Сколько времени продержусь на одном лишь упорстве? И что будет, когда оно закончится?
Именно тогда раздался лай. Пока далёкий, но такой настырный и громкий! Остановившись, огляделись по сторонам.
— Это нормально? — испуганно спросила Марго, прижимаясь к Бесу.
Явно между ними что-то происходит. К добру или к злу, но девушка понравилась ему, может Бесу удастся помочь ей выбраться из кокона, в который она себя заточила.
— А что здесь может быть нормального? — хмыкнул Пётр.
Собаки выскочили из-за угла, как чёртики из табакерки. Увидев нас, негромко зарычали, а затем завыли, громко и протяжно. От этого воя по телу прошла судорога, лёгкая, почти приятная, полностью лишающая сил. Двортерьеры, чёрные, с лоснящейся шкурой, они отдалённо напоминали того пса, что вот уже больше месяца преследовал меня, возникая то тут, то там.
— Ловчие, — говорю тихо. — Уходим, быстро!
Сорвавшись с места, устремилась в противоположную от них сторону, слыша, как за мной бегут Марго и Бес. Собаки завыли громче, а затем замолчали. Нет нужды оглядываться, чтобы понять — они преследуют.
Нам удалось ненадолго оторваться, скрывшись между домов, бегая из одной подворотни в другую. Может бесконечный запах гари и дыма скрывал нас от собак, но веры нет. Поэтому продолжали бежать. Я почти вылетела на одну улицу, когда услышала разговор и замерла на месте, чуть ли не теряя равновесие от резкой остановки. Марго что-то хотела сказать, но Бес вовремя закрыл ей рот, напряжённо смотря в сторону улицы.
— Собаки кого-то засекли, но потеряли след, — отчитывался негромкий молодой голос. — Слишком много запахов, они сбивают гончих со следа.
— Сколько поймано? — ленивый голос отозвался мурашками во всём теле.
— Пять человек, — немного запнувшись, ответил другой.
— Мало! — недовольно воскликнул Клаус. — Вам что, не хватает призраков? Ищите внимательнее, бомбёжка закончилась, так что медиумы уже вылезают из нор, в которые залезли. Нам нужны все до единого. Особенно Марго.
— Сестру никто не видел. Но я думаю она где-то неподалёку. Судя по карте, это ближайшее место от клуба, в котором выступала Певица. Там её видели в последний раз в компании другого медиума.
На этих словах Марго вздрогнула. Она испуганно уставилась на меня, её глаза широко открылись, она тяжело задышала. Вот кто им нужен. Я должна была догадаться, что вся эта облава не просто так. Я должна была увезти Марго из города. Должна была предвидеть эти события, а не рефлексировать, наслаждаясь передышкой.
— Медиум? Элли? — голос Клауса наполнился желчью.
— Нет, какой-то парень.
— Там, где Марго, мы найдём и мерзавку Элли, — неприязненно сказал призрак. — Может нам стоит обратиться к Белому псу? Уверен, он жаждет поквитаться с этой дрянью.
— А как же Михаэль?
— Михаэль не участвует в этой операции. Он лишился нашего доверия.
Они вышли из-за поворота. Мы, скрытые ночной мглой, в подворотне оставались невидимыми для них. Но напряжение, повисшее в воздухе, можно было потрогать руками.
И конечно, именно в этот момент появились собаки. Разумеется, они с лаем бросили в нашу сторону, заставив призраков остановиться и уставиться прямо на нас.
— Бежим! — закричала Марго.
Вопрос на засыпку: как далеко можно убежать от призраков, которые умеют перемещаться в пространстве и обладают телекинезом?
Нас просто подхватило в воздухе и впечатало в стену дома, от которого мы и шагу не успели сделать. Расплющило в сантиметрах от земли, не давая возможности пошевелиться или глубоко вдохнуть. Собаки замерли у наших ног, победно рыча, зная, что мы уже никуда не денемся.
— Марго, Элли! Как приятная встреча! А мы вас только что обсуждали. Подслушивать нехорошо, девочки и… ты кто ещё такой? — Клаус не мог сдержать улыбки, подходя к нам.
Максим выглядел не таким довольным, как его хозяин. Он мрачно смотрел на нас, просчитывая в голове какие-то варианты.
— Тихо, — прикрикнул на собак Чёрный человек и те мгновенно заткнулись. — Ищите дальше, — псы разбежались в разные стороны. — Умные пёсики, загнали вас прямо ко мне.
— Иди к чёрту! — грубо выругался Бес, вызывающе смотря на Клауса.
Тот никак не отреагировал на выпад медиума, только смерив быстрым и маловыразительным взглядом. Всё его внимание было приковано к Марго.
— Как ты похорошела, девочка, — облизнув губы, заявил он. — Тебе удивительно идёт этот цвет глаз!
Марго даже не посмотрела в его сторону, она неотрывно глядела на брата.
— Максим, что ты делаешь здесь? — запинаясь от испуга, заговорила она. — Зачем ты ему служишь, ведь он убийца!
— Иди отсюда, Максим и забери этих двух с собой, с Марго хочу поговорить с глазу на глаз, — приказал Клаус, мельком глянув на своего ученика.
Когда тот не двинулся с места, гневно воскликнул:
— Живо!
И только после этого, мы с Бесом свалились на землю, после чего нас грубо поволокло прочь из подворотни.
— Марго! — закричал Пётр, а затем крик оборвался, он обхватил пальцами шею, как будто что-то ему перекрыло кислород.
— Заткнись, — мрачно заявил Максим, даже не смотря в нашу сторону.
Казалось, что вместе с нами, он тащит неподъёмную ношу и всеми силами старается не обернуться, не посмотреть на то, что делает Чёрный человек с его сестрой. Последнее, что я услышала:
— Иди к чёрту!
***
Максим привёл нас в подвальное помещение, возле которого стояло два призрака-охранника, с точно такими же отметинами, что видела на девушке-призраке, которой помогла перейти. Метки принадлежности к Чёрному дому. Они расступились перед нами, и мы оказались в комнате с другими медиумами. Здесь было семь человек, включая Чтеца. Старик выглядел весьма потрёпанно с большой раной на предплечье, замотанной в несколько слоев из тряпок. Измождённые, напряжённые лица, страх и отчаяние, вот с чем оставил нас Максим, закрывая входную дверь. Прошло несколько минут, прежде чем тьма немного рассеялась и сквозь дырки закрытых газетами окон, мы увидели немного рыжего света фонарей.
— Элли, надеялся, что тебя не поймают, — голос Чтеца звучал сухо и до смерти устало.
— Удача нам изменила, — также невыразительно ответила ему.
— Нужно выбираться, — голос Беса прозвучал хрипло, гласные пропадали, а кашель усилился. — Марго нужна наша помощь.
— Что случилось с вашей подругой?
— Она у Чёрного человека, — говорю тихо, обходя комнату по периметру.
— Мы все у него в руках, — Лизка, моложавая женщина лет сорока, заговорила невероятно устало и потерянно. — Не видно, что ли? К утру мы все будем мертвы и окажемся на Изнанке. С нами случится то же, что и с остальными пропавшими медиумами.
— Не говори так! — резко оборвал её Руслан Валерьевич. — Мы выберемся отсюда. Не всех из нас поймали, другие придут за нами.
— И что они сделают? — вступил в диалог другой медиум со странным прозвищем Клещ. — Ничего! Мы беспомощны против призраков! Будь среди нас хотя бы один экзорцист…
— Без дополнительных средств, они всего лишь люди, — возразила ему, продолжая изучать комнату вместе с присоединившемся Бесом. — Нам нужно действовать самим.
— Другой вопрос, сколько у нас осталось времени, — сказал кто-то очень тихо.
Я смотрела на них и думала, какие мы разные. Кажется, что даже сейчас они не могут до конца поверить в то, что с ними случилось. Они не верят, что призраки способны причинить им вред. Не верят, что призраки хотят их убить. Никто из них не был воином. Они не умеют защищаться, не умеют постоять за себя. Сейчас, напуганные и злые из-за своего страха, готовы сорваться от любой мелочи, они и понятия не имеют, с чем столкнулись! Да и как могло быть иначе, если мы ещё в детстве разучились бояться мёртвых? В этом смысле здесь собрались сильные духом люди. Мы прошли через испытания, не сошли с ума и справились со своими страхами и способностями. Каждый из нас умеет помогать духам, в этом наше призвание, это наш дар. Никто не мог предположить, что он обернётся против нас.
Снаружи послышались крики.
— Что там происходит? — всполошилась Лиза, поднимаясь на ноги.
— Не знаю, — качаю головой, прислоняясь к входной двери, надеясь через замочную скважину рассмотреть хоть что-то в непроглядной тьме.
От сильного удара упала на пол. Что-то врезалось в дверь с той стороны, а затем раздался протяжный собачий вой.
— Что за чёрт? — напряжённо спрашивает Бес, помогая мне подняться.
— Я не знаю, — повторяю ещё раз, хотя догадка ползала в глубине сознания.
Дверь вышибло с петель и на пороге показался чёрный пёс. Тот самый, что так долго преследовал меня. Принюхавшись, собака бросилась на меня и повалила на пол, пасть зверя оказалась в нескольких сантиметрах от лица. Чёрные провалы вместо глаз словно заполонили комнату, дым, окружавший собачью шкуру перекрыл жалкие остатки света, задурманил, уводя сознание глубоко-глубоко вниз, во тьму.
***
— Ах, Элли, Элли, Элли! Ты всё бежишь и никак не можешь остановиться! Твоё упрямство уничтожит тебя. Прекращай это делать.
Девочка с изумрудными глазами смотрит, словно вскрывает душу острым и колючим холодным скальпелем. Она препарирует меня, как лягушку, её взгляд — это взгляд бесконечности, завораживающий, мудрый, вечный. Словно она космос, а я мелкая букашка на самой мелкой планете во вселенной.
— Это твой пёс меня преследует?
Я вновь оказалась в том месте, где тьма клубится по углам, где канделябры, свечи, горящие ровным зелёным пламенем. Здесь уютно и легко, все проблемы остались далеко позади, как будто бы случились и не со мной.
— Не преследует, а присматривает, иногда направляет, иногда предостерегает. Его глазами за тобой наблюдаю я, — отвечает ровно, сложив руки на столе в замок. — Ты попала в очень дурную передрягу, Мышонок. Я не должна была вмешиваться, но и пройти мимо тоже нельзя.
— Ты вытащила меня оттуда сюда? — спрашиваю недоверчиво, оглядываясь по сторонам.
— Нет, конечно. Сама себя вытаскивай, сил у тебя на это хватит, — недовольно, почти по-детски, отвечает она. — Внутри твоего духа заключена невероятная мощь, а ты даже не пыталась ею воспользоваться!
— Потому что эта сила уничтожает меня. Ты хочешь моей смерти, раз предлагаешь ею воспользоваться?
— Не готова, — проворчала она, качая головой. — Но у тебя нет другого выхода, кроме как попробовать. Иначе вы все умрёте. Часики тикают тик-так, тик-так. Скоро афтершок схлопнется и вы окажетесь на Изнанке.
— Ты это подстроила? Ты хочешь, чтобы я исчезла?
— Всё неправильно, — она печалиться. — Но ты поймёшь, когда придёт время, ты поймёшь, о чём говорю. Это было предначертано слишком давно, чтобы ты могла избежать своей участи.
— Кто ты такая? — вновь спрашиваю, уже и не надеясь получить ответ.
Аудиенция заканчивалась, тени сгущались, свечи гасли, причудливо играя отражением в её глазах. В воздухе разлился свежий запах аниса, мощный, дурманящий аромат, гасящий сознание, приглушающей чувства.
— Вот любопытное создание, — где-то вдалеке раздаётся совсем не детский звонкий женский голос. — Раз тебе так хочется назвать меня, тогда зови Нюкта.
***
Смех колокольчиками бьёт по сознанию, недовольно морщусь, пытаясь разлепить слипшиеся от слёз веки.
— Слава богу, ты очнулась! — голос Беса ни с чем не спутаешь.
Открываю глаза. Мы в маленьком переулке, спрятались на ступеньках у входа в подвальное помещение. Нас не видно за густыми кустами, щедро украшенными разноцветной листвой. Нас только двое, я и ожесточённый, упрямый Бес, наверняка бывавший и не в таких переделках.
— Где остальные? Что там случилось?
— Чтец приказал нам разделиться. Тот пёс помог сбежать, но мы по-прежнему беззащитны, будет лучше, если спрячемся небольшими группами, не будем облегчать задачу призракам. А что случилось и я не знаю. Та собака вроде лишила тебя сознания, а затем просто растворилась в воздухе, как будто бы её и не было. Выйдя на улицу, мы никого не увидели, ни призраков, ни живых.
— Мы всё ещё в афтершоке? — спрашиваю хрипло, поднимаясь на ноги.
— Да. У меня дурное предчувствие, Элли. Пока ты была в безсознании, я ходил на то место, где нас поймали. Там никого. У меня такое чувство, что эта ловушка сложнее, чем кажется. Нас не так уж и пытаются ловить, словно знают — бежать некуда.
— Я знаю.
Кем бы ни была та девочка, она не врёт. Время утекает сквозь пальцы, скоро мы окажемся в настоящей ловушке. Становится понятным, почему нас сразу не убили. Какие гарантии, что мы не перейдём отсюда? Изнанка сто процентный способ лишить нас выхода. Клаус ничего не делает просто так.
— Что с тобой случилось, Элли?
— Если ты увидишь, что со мной что-то не так… ударь меня, бей изо всех сил, понял?
— Ни черта! Что ты задумала?
— Ты это сделаешь, ясно? Не задавай вопросов, на которых нет ответов.
Отвечаю маловразумительно, а затем, тяжело поднимаясь на ноги, выбираюсь на улицу, уставившись в плотнеющий и явно сдвигающий вглубь свои границы купол. Девочка сказала, что я могу всё исправить. Что во мне есть нечто могущественное. Что же, пришло время это узнать.
Внутри меня есть только одна сила. Та сила, что убивает и делает невероятно сильной одновременно. Та сила, которой покоряются звёзды и глубины. Сила, из которой вышел свет, и куда он потом вернётся. Сила тьмы, сила Изнанки. Сила, поглощающая и видоизменяющая всё на своём пути. Пробуждаясь, чувствую, как по рукам зазмеились чёрные молнии, чувствую, как из тела уходит тепло и жизнь. Меня покидают чувства, надежды, радость, вера и любовь. Словно помещая себя в хрустальный кокон, окружённый чёрными клубами дыма, слышу где-то вдалеке мужской голос, незнакомый, лишний и пустой. Меня переполняет мощь, кажется, что ещё чуть-чуть и вместо колодца на глубине души, будет бескрайний океан всесилия.
— Тише-тише, не так много, — звучание беззвучия на краю сознание и что-то, что центрирует, упорядочивает всю эту мощь, передавая бразды правления в мои неопытные руки. — А теперь отпусти, сбрось всё с себя.
И я делаю выдох.
Марго
— Вот и остались мы одни.
Призрак облизнул губы и улыбнулся. Он подошёл ко мне, провёл холодными пальцами по щеке, отчего внутри под кожей рассыпались сотни мурашек. Вызывающе уставилась на него, стараясь не обращать внимание на пугающую близость. Так его вижу в первый раз. До этого наши встречи были туманны и под влиянием детского восприятия. Он представлялся огромным букой в чёрном военном костюме. В принципе, ничего не изменилось. Та же бука, только чётче.
— Марго, всё должно было быть по-другому, — с ноткой грусти констатировал он, не переставая водить пальцами по щеке, касаясь волос и губ.
— Отвали от меня, слышишь? — процедила сквозь зубы, дёрнувшись от очередного прикосновения.
— Боишься меня? Правильно, ты должна бояться. После всего, что сделала, страх — единственный выход. Ты разрушила своего брата, сделала его бесполезным. И как ты спишь по ночам, зная, что всё, к чему он стремился, теперь неосуществимо?
— Да мне плевать на него. Он пытался меня убить. Братья так не поступают.
В глазах мёртвого мелькнуло сожаление.
— Как и она, ты не понимаешь, зачем мы это делаем, — заговорил печально. — Но ничего, мы это поправим. Скоро ты изменишься… станешь послушной, как и твой брат.
— Иди к чёрту! — крикнула, а затем с силой ударила его головой.
Сразу всё зазвенело, завертелось. Клаус грязно выругался, а затем щёку обожгла острая пощёчина.
— И это всё на что ты способен? — крикнула, глотая выступившие слёзы.
Я смотрела на него и видела отражение своих белых глаз на дне его тусклых и серых. Я знала, что его завораживают изменения, которые произошли со мной. Он не мог оторваться от меня, ведь я представляла собой загадку. Его лицо, искажённое злобой и едва сдерживаемой яростью, всё ещё несло печать восхищения. И от этого хотелось ударить его со всей силой.
— Маленькая дурочка, — процедил он. — Сопротивляешься, борешься… это хорошо, в будущем нам это пригодиться.
— Никакого будущего у нас нет. Ты не сломаешь меня, надорвёшься!
— Один раз почти получилось. Эх, а ведь всё было так хорошо спланировано. Если бы ты не нашла Элли, сейчас уже была бы на нашей стороне, помогала бы мне и по-прежнему восхищалась братом. Твоя жизнь была бы простой и понятной, но вместо этого ты решила, что мы не правы, а твоя подруга знает, что к чему. Кому ты доверилась? Девчонке, предавшей своего возлюбленного и учителя!
— Ты прав. Не встреть я Элли, не узнала бы, какой сильной могу быть. Да, я бы пошла за братом, потому что верила ему. Потому что думала, что он не причинит мне вреда. Как же хорошо, что она раскрыла мне правду.
Я улыбаюсь потому, что мне ни капельки не страшно. Щёку саднит, но внутри вдруг всё стало нормальным. Я перестала бояться и трезво взглянула на человека, стоящего передо мной.
— Ты всего лишь призрак, обычный запутавшийся мертвец, тот, кто не смог перейти через дверь. Слабак! — говорю по слогам, наслаждаясь гаммой эмоций, промелькнувших у него на лице.
Следующий удар встретила смехом, а через другую пощёчину, он словно опомнился, обхватил моё лицо руками, нежно сжав.
— Прости-прости, — прошептал он, наклоняясь ко мне. — Я не должен причинять тебе боль, ты просто не понимаешь, не знаешь, что правда, а что ложь.
Он целует в лоб и моё сознание наполняется образами. Вижу шеренгу солдат, шагающих сквозь бурю, слышу громкие крики, вспышки, взрыв. Вижу Клауса в оборванной загрубевшей форме, его лицо как маска: тонкая кожа, обтягивающая череп. Глаза ввалились, он измождён. Больной и замёрзший, он был среди тех, кто штурмовал Ленинград. Вот как он умер. От усталости, от невозможности биться или отступить назад.
Видение меняется, вижу его как призрака. Слышу отказ за отказом, надменные лица и ярость, закипающая в его немецкой душе.
— Они отказали тебе! — воскликнула, понимая, что увидела. — Они все отказали тебе. Каждый медиум, кого ты встречал, отказался помочь фашистской свинье!
— Дрянь! — закричал он, ударив по лицу. — Мелкая дрянь, я убью тебя, сучка и ни хрена ты не воскреснешь!
Он запустил пальцы в мои волосы, с силой сжав голову. Его глаза почернели, а меня словно током ударило. Казалось, что ещё секунда и голова взорвётся, боль ослепляла, боль сжигала дотла. Клаус проникал в каждую частичку моего тела и воспламенял её, уничтожая всё на своём пути. Как жарко, как же жарко!
Я делаю вдох и оказываюсь… в небе.
***
— Чёрт, как холодно! — восклицаю непроизвольно, оборачиваясь.
Обхватила себя руками, пытаюсь дышать, но воздуха катастрофически не хватает. Передо мной простирается город, я стою на маленьком парапете, покрытым толстым слоем снега и льда. Холодно, здесь очень холодно. Чёрт побери, как же холодно! Мороз выбивает из колеи, остатками здравого смысла понимаю, что нахожусь на Останкинской телебашне! За спиной окна, за которыми располагается знаменитый ресторан и да, там люди! И они все смотрят прямо на меня!
От резкого порыва ветра, теряю равновесие и лечу вниз, даже крикнуть не смогла, холод заморозил лёгкие. Зажмурившись, падаю в снег.
— Что за чёрт?
Я подскакиваю и выдаю длинную тираду из непечатных слов. Вокруг меня заснеженный лес. Здесь так же холодно, как и на башне, только холод мягче, а адреналин сильнее, поэтому растираю плечи, соображая, что происходит.
— Я телепортировалась! Матерь божья, я телепортировалась! — закричала, смеясь то ли от облегчения, то ли от мгновенной усталости, накатившей после всплеска. — Я умею телепортироваться! — мой крик спугнул стаю ворон, умостившихся на одном чахлом деревце.
Вокруг парковая зона, но никого нет. Дорожки утрамбованного снега, заиндевевшие скамейки с переполненными урнами, сквозь деревья виднеется чёрная ограда, слышится городской шум. Я смеюсь и никак не могу остановится. Весь мир показался таким невозможно живым, что, не обращая внимания на холод, просто ржу в голос и получаю удовольствие от таких простых вещей. Я могу дышать, могу двигаться, могу телепортироваться!
Острая мысль остановила меня, обернувшись, увидела грязно-жёлтый купол, нависающий над центром города. Сейчас ранний рассвет. А значит время около девяти часов утра. Прошла почти половина суток с того момента, как начался афтершок.
— Мне нужно вернуться, — прошептала тихо и напряжённо.
Только собравшись с мыслями, пытаясь сообразить, как у меня получилось переместиться, вдруг раздался грохот, будто воздушный шарик лопнул и сильная ударная волна, не задев деревья, опрокинула меня на землю. Приподнявшись, увидела, что купол исчез.
— Вот и всё, — раздался за спиной знакомый голос.
— Что всё?
— Афтершок закончился, — ответил Харон протягивая руку, помогая подняться.
Он улыбается, немного грустно, немного весело. Погружённый в свои далёкие мысли, это существо будто и не видит меня. Будто меня здесь нет, а есть только Изнанка, дрожащая и пульсирующая.
Я напрягла зрение, сильнее всматриваясь в её переменность и заметила, какой рваной она выглядит. Взрыв, следующий за хлопком, был только на Изнанке. Я, находящаяся меж двух реальностей, просто попала под раздачу.
В руках Харона как из ниоткуда возникла тёмно-серая шуба. Он развернул её и помог натянуть на плечи, плотно укутав.
— Замёрзла, девочка? — с теплотой сказал он. — С такой-то высоты упав?
— Как вы?..
— Запомни на будущее, Марго, такие путешествия опасны. Чуть ошибёшься и уже не сможешь выбраться. Изнанка многогранна, а ты перемещаешься сквозь неё, будто пользуясь транзитом. Понимаешь?
— То есть я, переходя из одного места в другое, попутно шагаю и по Изнанке?
— Да.
— Я не понимаю… Как я это сделала?
— Ты, земная молодая женщина, пытаешься понять законы Изнанки? Законы мёртвых? — он покачал головой и посмотрел в сторону центра города, над которым расплывались грязно-жёлтые круги спадающего афтершока. — Тебя ждут. Твои друзья беспокоятся о тебе.
— Вы знали, что всё будет так? Что этот афтершок не будет таким, как прежде?
Мы идём в сторону выхода из парка. Ветер с неохотой бросает колючие пригоршни снега в лицо, где-то вдалеке слышится детский смех. Утро бьёт усталостью, глаза слипаются от навалившейся тяжести прошедшей ночи. Мне хочется спать, но в то же время, какое-то внутреннее напряжение держит как струна, натянутая до предела. В голове вновь и вновь возникают слова, сказанные Клаусом, они ранят как осы, окрашивая болезненные щёки в лихорадочный румянец. Я касаюсь своих губ и чувствую небольшую ранку, оставленную тяжёлой мужской рукой. Как странно, меня никогда не били. Меня никогда не пытались убить. Случившееся должно было оставить по-настоящему весомый след в душе, но вместо этого там пусто. Всё кажется таким далёким и неправдоподобным. Как и холод, недолго терзавший на высоте птичьего полёта. Сейчас уже и не верится, что переместилась из афтершока в реальность. Не верю, что такое вообще возможно.
— Я не всеведущ, Марго. Как я мог знать, что Элли притащит на Изнанку зеркало, зная, как оно опасно? И откуда мне было знать, что оно попадёт в руки Чёрного человека? Изнанка многогранна, она бесконечна, как и звёзды, сверкающие в высоте. Теперь я, вместо того, чтобы заниматься прямыми своими обязанностями, буду вынужден разгребать последствия чужих ошибок. Передай Элли, что всё случившееся — её рук дело. Ведь она даже не нашла в себе силы сказать мне, что натворила.
— Значит не все медиумы пережили эту ночь? — тёплая шуба не спасла от холода, пришедшего вместе с его словами.
— Жатва прошла не так успешно, как планировали мёртвые, но некоторых медиумов они забрали.
Мы покинули пределы парка и остановились около проезжей части. Харон достал из кармана мобильный телефон. Произведя несколько команд, он удовлетворённо кивнул, убирая сотовый обратно на место. Пожалуй, эта картинка вызывала удивление. Невероятно, но факт, проводник душ в загробное царство умеет пользоваться смартфоном. Недоверчиво хмыкнула, плотнее засунула онемевшие пальцы в карманы шубы. Кажется мне повезло и я не заболела, хотя наверняка буду знать только ближе к вечеру.
— Сейчас подъедет такси. Я оплатил дорогу до места, где находятся твои друзья. Не волнуйся, они не так далеко отсюда.
— Я потеряла свой телефон, — протянула с досадой, вспоминая безумную гонку от снарядов.
В какой-то момент, моя сумочка соскользнула с плеча и осталась лежать на земле. Хорошо, что не ношу паспорт. Восстанавливать документы было бы проблематично.
Обернувшись, обнаружила рядом с собой пустоту. Харон ушёл по-английски, не попрощавшись.