Летние каникулы пролетели как-то уж очень быстро, и наконец, настал первый день моего предпоследнего года обучения. Высшая школа Ашера находилась на окраине Бирмингема, всего в десяти минутах езды от дома бабушки с дедушкой. Тигры, вперед! На автобусе десятиминутная поездка растянулась на добрые две трети часа. Но знаете, я радовалась каждому мигу дополнительного времени. Как тогда в больнице я проговорилась Кэт, мои родители окончили Ашер, и все, о чем я могла сейчас думать — не висят ли их фотографии на какой-нибудь доске почета.
Проверять я не собиралась. Если увижу лица мамы с папой, то, скорее всего, расклеюсь прямо там, в коридоре, хотя со дня похорон ничего такого не случалось. Ага, мне нравилось думать, будто теперь я сильнее, лучше себя контролирую, но не стоит испытывать судьбу.
Сев впереди, прямо за водителем, я так всю дорогу и ехала, глядя строго вперед. Ни с кем не разговаривала, первая выскочила из дверей и зашагала так быстро, что сумка при ходьбе билась мне о спину.
Подойдя к школе, я остановилась, широко распахнув глаза и чувствуя, как желудок завязывается узлом. Как. Много. Ребят! Высокие и низкорослые, чернокожие и белые, мальчишки и девчонки, богачи и бедняки, стильные и потрепанные, стройные и не очень, закутанные и практически раздетые — каждый спешил присоединиться к товарищам, от души радуясь встрече. Все наперебой делились новостями, смеялись.
Само здание оказалось огромным и выглядело немного странно, потому что… Ух ты, а "Тигры" всерьез подошли к оформлению школы. Я никогда не видела столько черного и золотого. Черные кирпичи в стенах чередовались с золотистыми, у каждого дерева — а их там росло немало — ствол выкрашен в черный, а листья — в золотой. На цементной дорожке нарисованы черно-золотистые тигровые следы, ведущие прямиком к входным дверям до самых металлодетекторов. Какой-то шутник прицепил на рамки усы, а по обеим сторонам уши, так что издалека детекторы напоминали тигриные морды.
На заметку: никогда не отзываться плохо о кошках джунглей. А то меня, пожалуй, головой в унитаз сунут за кощунство.
Я обратилась к секретарю за картой, лишь затем, чтобы мне в ответ вздохнули и молча указали на лежавшую на стойке стопку, откуда я и позаимствовала нужный проспект, пробормотав "спасибо". Я уже знала свое расписание, так что оставалось лишь найти дорогу к нужному классу. С ориентированием у меня вечно были проблемы.
Когда я уже собралась уходить, откуда-то из подсобного помещения вышла женщина и, заметив меня, направилась прямиком в мою сторону, протянув руку с аккуратным маникюром:
— Ты Алиса Белл.
— Али, — поправила я, отвечая на приветствие. Она крепко сжала мою руку. Даже чересчур крепко.
— Я директор этой школы. Доктор Райт. И не думай, будто сможешь звать меня мисс Райт, просто Райт или "Эй, леди!". Я свое звание заслужила — и тебе придется обращаться ко мне по всей форме. Понятно?
— Да.
Я постаралась, как можно ненавязчиво рассмотреть директрису. Темно-каштановые волосы обрамляли приятное лицо. Смуглая кожа, карие глаза, практически говорящие "я не шучу!", и губы бантиком.
— Если что-то понадобиться, — сказала доктор Райт уже на ходу, — сразу обращайся к кому-то из моих помощников.
— Спасибо. Я…
Но она уже ушла, не потрудившись дослушать.
Я пробралась в переполненный, облепленный постерами "Тигры рулят! " коридор: кругом сновали парни и девчонки, кидали друг другу большой мяч (разумеется, черно-золотой), повсюду звенел смех. Наверное, я слишком медленно двигалась, потому что пару раз меня чуть не снесли с ног.
Из чувства самосохранения прижавшись к шкафчикам, я дождалась, пока толпа поредеет, и станет возможно идти дальше без риска для здоровья. А пока старалась не вспоминать прежнюю школу и не думать о том, что после уроков мне уже не придется бежать в начальные классы, чтобы забрать свою…
Нет, не надо об этом.
— Али?
Я оторвала глаза от пола и уставилась на симпатичную брюнетку, стоявшую лицом ко мне в центре группы девочек.
— Кэт! В смысле — бешеный питбуль! — Я была настолько рада увидеть знакомое лицо, что сделала то, чего не делала все лето — улыбнулась.
Кэт ответила мне улыбкой, вроде бы искренне радуясь встрече, и помахала, приглашая присоединиться.
Когда я приблизилась, она обняла меня так, будто мы вечность не виделись.
— Так-так, посмотрите-ка, кого Кэт в коготках принесла! Поняла, в чем соль? Ну, разумеется. Все мои шутки просто обалденные. Но оставим в покое мое исключительное чувство юмора. Я так рада тебя видеть! — Кэт оглядела меня с ног до головы и снова улыбнулась, на этот раз лукаво. — Смотри-ка, а ты горячая штучка! Отлично выглядишь!
А вот это точно неправда. Я нацепила простенькие кеды, рваные джинсы и самую старую футболку, которую только смогла у себя найти. Ткань была настолько поношенной, что я выглядела, как… фу, как оборванка. Просто не хотелось выряжаться — ведь праздновать мне было нечего.
Психолог, к которому меня заставили обратиться родные, сказала бы, что я упрекаю себя в том, что выжила, когда все моя семья погибла. (Если она еще раз это произнесет, я себе уши отрежу и оставлю ей на память). Спасибо, уже сама догадалась. Вот только легче не становилось.
— Ну? — поторопила меня Кэт. — Не хочешь сказать мне, как здорово я выгляжу?
Я оглядела ее с головы до ног.
— Нет, ты выглядишь не здорово. — И прибавила, прежде чем подруга успела надуться: — Ты выглядишь потрясающе.
Кэт сегодня надела облегающий черный топ, джинсы от Miss Me с низкой талией и туфли с блестками. Темные волосы красивыми волнами спадали на одно плечо.
— Пять баллов, Али! — восхитилась Кэт. — Ну а теперь, давайте я вас познакомлю. Леди, это Али, моя совершенно исключительная подруга.
Я замерла, ожидая, что Кэт сейчас расскажет им, где мы встретились. Но нет, "бешеный питбуль" не стала развивать тему, и мне захотелось просто задушить ее в объятиях.
— Али, это Рив, Поппи и Рен.
Так-так. Никаких тебе непритязательных имен, вроде Джейн, Бет или Келли.
— Привет, — поздоровалась я обычным своим жалким голосом.
Девушки оказались потрясающими красотками, как и сама Кэт. Такие изумительные лица только на обложках увидишь. Да еще и в обалденных нарядах, которые кроме как в журналах мод не найдешь.
Журналы. Ну да, иначе и не объяснишь. Кэт точно выписала каждую из девочек по каталогу "Безупречные лучшие подруги» ". Я же рядом с ними чувствовала себя неряхой из низшего класса, словно меня выбрали из еженедельника "Бездомные дворняжки".
— Приятно познакомиться, — произнесла Рен, великолепная афроамериканка с совершенно потрясающими глазами цвета жженого сахара.
— Подруга моей подруги… — подхватила Поппи, веснушчатая рыжуля, которой точно на роду написано выйти замуж за принца.
— Я устраиваю вечеринку на этих выходных. — Рив отбросила с плеча темные волосы. У нее были изумительно правильные черты лица и кожа потрясающего золотистого оттенка бронзы. — Просто небольшой междусобойчик в честь того, что мы пережили первую неделю учебы. Ну, первые три дня.
И почему занятия всегда начинаются посреди недели?
— Ты должна прийти, — прибавила Рив.
— Я, э-э…
Я никогда не ходила на вечеринки, но, конечно же, без конца слышала о них от приятелей. Поэтому знала, что:
1) Окажусь в доме с кучей едва знакомых людей.
2) Окажусь в доме с кучей едва знакомых пьяных людей, потому что выпивка точно будет (и это я слышала не только от друзей. Мама в свое время заставила меня просмотреть столько экстренных выпусков новостей о последствиях внешкольных развлечений подростков, что чуть мозги не закипели).
3) Все это будет происходить ночью.
Когда-то я безумно хотела куда-нибудь отправиться ночью. Отдала бы что угодно за простую прогулку под луной. Руку, ногу… как насчет души?
А что теперь? Да я от одной мысли в ужас приходила.
— Ну конечно, она придет, — ответила за меня Кэт. — Уж я об этом позабочусь. Ладно, идите, идите. Нам с Али нужно немножко посплетничать наедине. — Она расцеловалась с каждой из подруг, распрощалась с ними, а потом снова повернулась ко мне: — Ну что, получила расписание?
Я не стала заострять внимание на том, что Кэт только что поручилась за мое присутствие на вечеринке. Не стоит расстраивать ее яростными (и ребяческими) воплями: "Ты никогда, никогда не заставишь меня прийти!".
— Да.
Я напрягла память и на одном дыхании выпалила все уроки, молясь про себя, чтобы хоть один совпал.
— Клево! Значит на составление плана по захвату школы у нас ланч и весь последний урок. Я уже все решила. Мы с моими девочками станем всем заправлять. А теперь идем, провожу тебя к твоему классу. Он через две аудитории отсюда, так что прогулка предстоит неблизкая.
— Тебе тоже туда?
— Не-а. Сюда. — Кэт указала пальцем на дверь всего в паре шагов от нас.
Я взглянула на часы, затем в дальний конец коридора. Оставалось всего шесть минут до звонка.
— А ты не опоздаешь на свой урок?
— Ага, но не волнуйся. — Расплывшись в своей фирменной хитрой ухмылке, подруга взяла меня за руку. — Пусть это станет моим благим делом на сегодня. Кроме того, так ты будешь мне обязана. И да, я всегда спрашиваю со своих должников. Спроси любого. В школе нет никого, кто не задолжал бы мне услугу. Правда-правда.
С этими словами изящная Кэт без проблем стала прокладывать себе путь сквозь толпу, приказывая людям убраться с дороги или показывая им средний палец, если они делали или говорили что-то, что ей не нравилось. А сама тем временем спокойно продолжала болтать со мной, проводя краткий «курс по выживанию» в данном заведении.
— Она — страхолюдина. Он — бабник. Этот милый, но едва не помер от передоза в прошлом году, так что не трать время. А она — двуличная, лживая, подлая ведьма. Да-да, Трина, это я о тебе, — повысила голос Кэт. — Кстати, — прибавила она, обращаясь уже ко мне, — Трина ругается, значит, ругаться — позор, значит, мое золотое правило: никогда не ругаться. У меня есть стиль. В отличие от Трины, уродины из Бирмингема. — Последняя фраза, разумеется, прозвучала громче всего остального.
Я почти ждала, что миловидная, но довольно мускулистая Трина подлетит к нам и познакомит зубы Кэт со своим кулаком, однако упомянутая "ведьма" лишь развернулась и пошла дальше, бросив на обидчицу взгляд, обещавший возмездие.
Так-так. Заметочка: никогда не связываться с Триной. Даже аккуратная одежда не могла скрыть ее мускулистые руки и татуировки. Остриженные, чуть прикрывавшие уши волосы обнажали шею, испещренную шрамами. Шрамами, похожими на следы зубов.
И мне точно надо прекратить тереть собственную шею, пока меня не парализовало.
— Он гей, но скрытый, — продолжила Кэт, словно ничего и не случилось, — так что послушай моего совета, даже не пытайся. А вот его друг — денег куры не клюют, но совершенно безмозглый. Ой, а вот она такая плакса, что если соберешься просто с ней поговорить — запасись салфетками. О, а от этой группы можешь шарахаться, как от чумных — толку с них никакого. Вот она — неплохая. А он… блин! — Подруга резко остановилась, мне пришлось сделать то же самое. — Смейся, будто я сказала что-то обалденно веселое.
Смеяться? Серьезно, что ли? А я вообще помню, как это делается?
Кэт шлепнула меня по руке и яростно прошептала:
— Смейся!
Ладно, я выдавила смех. Стыдно признать, но прозвучало так, будто я проглотила лягушку, и она колотилась в моей гортани. Даже Кэт в ужасе так рот разинула, что я увидела ее миндалины.
Правда, подруга быстро оправилась, перекинула волосы через плечо и рассмеялась своим чудесным смехом. Словно ангел сыграл на арфе, сидя на радуге. Так нечестно!
— И зачем мы так делаем? — тихонько спросила я.
— Не оборачивайся, но там мой бывший.
Скажите, ведь не я одна воспринимаю фразу "сейчас не смотри" как "посмотри именно сейчас"? Конечно, я обернулась.
— Плохая Али! — Кэт снова шлепнула меня по руке. — Плохая, плохая, плохая Али! Ты что, не можешь сдержаться?
— Прости. — Я потерла руку.
Прекратила ли я смотреть в ту сторону? Нет. И не просто туда смотрела, я пялилась. Не отводя глаз.
Справа от нас стояла группа из восьми парней. Если бы мне понадобилось наглядное пособие для описания серийного убийцы — теперь я бы его получила. Даже восемь пособий. Все высокие, тренированные, мускулистые. У большинства татуировки на руках и пирсинг на лице. Несколько носили металлические цепи словно бы вместо ремней, но на этих телах их можно было расценивать лишь как оружие.
Доказательство: у двоих на лодыжках над грязными ботинками виднелись электронные браслеты людей, находящихся под домашним арестом.
Парни дружески пихались, смеялись и хлопали друг дружку по плечу. Один даже схватил приятеля за пояс, нагнул, не давая вырваться, и стал ерошить волосы. Тому оставалось лишь терпеть такое обращение, пока остальные указывали на него пальцами и обзывали на все лады.
— Раньше их было больше, — произнесла Кэт. — Двое умерли в прошлом году от какой-то болезни, что превращает кровь в токсичную грязь, и ты практически гниешь изнутри. Это не заразно — по крайней мере, так заявили пресловутые "специалисты" в брошюрах, которые разослали всем студентам, ведь поднялась такая паника. Но, знаешь, странно, что двое парней умерли одновременно.
Я уловила в голосе подруги какую-то необычную нотку.
— Ты их знала?
— Да. Думала, никогда не перестану плакать. Наверное, ужасно так говорить, но я в какой-то мере рада, что они ушли вместе. Эти ребята были лучшими друзьями, никогда не расставались. Ой, что-то наша беседа принимает странный поворот. Мои извинения.
— Все нормально, — заверила я, хотя как раз нормально себя и не чувствовала. Мне больше никогда не хотелось думать о крови и смерти, тем более — говорить о них. — Так который из них твой? — спросила я, меняя тему и возвращаясь к ныне здравствующим ребятам.
Кэт с отвращением фыркнула:
— Вон тот, блондин. И он был моим. Был. Больше между нами ничего нет, и никогда не будет.
Я просканировала взглядом группу. Двое чернокожих (один из них бритый на лысо), двое брюнетов (один с волосами цвета воронова крыла) и двое блондинов. Я собиралась присмотреться к блондинам — правда собиралась! — но, зацепившись взглядом за парня с настолько черными волосами, что они отливали синим, дальше продвинуться не смогла.
Он был в ярко-красной бейсболке с какой-то надписью, которую я не разобрала. И единственный не скакал, а стоял, прислонившись спиной к шкафчикам и скрестив руки на груди, и наблюдал за приятелями с ленивой усмешкой.
До того красив, что у меня, наверное, точно слюнки потекли. Быстро и, надеюсь, незаметно проверив это предположение — очень странно, но по подбородку не текло — я вдруг поняла, что гадаю, какого же цвета у незнакомца глаза. Наверное, карие. Или даже светло-карие. Так или иначе… ух ты. Надо же. Видели застывшего в свете фар оленя? Приятно познакомиться, я Али.
— Эй, кошечка Кэт! — окликнул кто-то. Я заставила себя прекратить пялиться на Красную Бейсболку и взглянула… да, это был один из блондинов. — Иди-ка сюда и поздоровайся со мной как следует. Ты же знаешь, тебе этого хочется.
— Чего мне хочется, так это чтоб ты шел ко всем чертям, — отозвалась подруга.
— Ой, ну ладно тебе. Не надо так, малышка. — Парень оказался самым высоким из блондинов, с холодными карими глазами и таким лицом, что, увидав его, сам дьявол сбежал бы за угол, зовя мамочку. И хоть я и не могла понять, как такой персонаж мог завоевать девушку вроде Кэт, я легко могла представить его в роли обманщика. Должно быть, это и есть легендарный бывший. — Ты меня так любишь, просто удержаться не можешь.
— Надеюсь, Рина наградила тебя каким-нибудь венерическим заболеванием.
Парни вокруг засмеялись. Удивительно, но и блондин продолжил улыбаться как ни в чем не бывало, вместо того чтобы прикончить Кэт на месте.
— Малыш, это грубо. Я просто дразнил тебя, назвав другим именем.
— Оба раза?
Ага. Так и есть, бывший. А "двуличная, лживая, подлая ведьма" Трина, видимо, та самая Рина, с которой этот кадр крутил роман на летних каникулах. И, честно? Это просто в голове не укладывалось. Как можно было предпочесть Кэт — одной из самых красивых и женственных девушек, которых я только видела, грубую суровую Трину?
Так или иначе, это действительно оказался бывший ухажер Кэт. Помимо лица серийного убийцы он мог похвастать черными лентами, вытатуированными вокруг запястий, и кастетами, изображенными на костяшках пальцев.
— И, кстати, я не злюсь, — прибавила подруга. — Ты солгал мне, я лгала тебе. Мы в расчете.
Наконец блондин перестал улыбаться.
— Когда ты мне лгала?
Подруга подарила ему сладчайшую улыбку, словно вся его веселость передалась ей.
— Каждый раз наедине. Вообще-то, мне вовсе не было хорошо, если понимаешь, о чем я.
— Врет, — подал голос один из приятелей блондина.
Тот оттолкнул "помощника" в сторону.
— Ну, не надо так, — умоляюще обратился отвергнутый поклонник к Кэт, и, я готова побиться об заклад, он уже почти не шутил. В темных глазах мелькнуло отчаяние.
— Не смей указывать, что мне делать. И кстати, вот сейчас я совершенно серьезно. — Кэт показала бывшему средний палец с двух рук, и вся компания зашлась в новом приступе смеха.
Самоуверенности у блондина поубавилось, однако он пообещал:
— Я заставлю тебя передумать и завоюю обратно. Это просто вопрос времени.
— На самом деле вопрос времени, когда я скормлю твои яйца своему псу. — Наклонившись ко мне, Кэт прошептала: — Напомни, чтобы я купила собаку.
Черноволосый красавец, наконец, обратил на нас внимание — ну да, я снова на него пялилась, — и Кэт со всеми ее проблемами напрочь вылетела из моей головы. Фиолетовые. Его глаза оказались совершенно потрясающего фиолетового цвета. Я никогда не видела такого красивого оттенка.
Должно быть, линзы. Верно?
Он бегло окинул Кэт взглядом и усмехнулся в знак приветствия. Я на нервной почве едва не стала грызть ноготь — жуткая привычка, от которой мне удалось избавиться несколько лет назад. Посмотрит ли незнакомец на меня?
Ответ: да.
Когда наши глаза встретились, у меня пересохло во рту, и я позабыла обо всем на свете. Больше ничего не видела, да и не хотела видеть. И в какой-то миг мы вдруг словно оказались не по разные стороны коридора… а стояли, крепко обняв друг друга, и целовались. Чудо из чудес — парень был почти на голову выше, отчего я рядом с ним казалась Дюймовочкой. Как здорово! И, о боже, как же мне нравилось то, что мы делали…
Я никогда раньше не целовалась, но его язык определенно находился у меня во рту, а мой — в его, и мы практически впивались в губы друг друга.
— Али, — выдохнул парень, сжимая меня крепче.
— Коул, — прошептала я в ответ.
Мне все было мало, я никак не могла от него оторваться. Теплый. Такой теплый, а я так мерзла все лето. И неважно, сколькими одеялами укрывалась — меня все равно бил озноб. Мне хотелось остаться вот так, с этим парнем, навечно.
Я запустила пальцы в его волосы, сбив бейсболку с головы. Красавец чуть наклонил голову, поцелуй стал глубже, жестче.
— Так вкусно, — хрипло прошептал парень. От него пахло сандалом и чем-то фруктовым. Вроде только что развернутой клубничной конфеты.
— Все разговоры — потом. А сейчас — целуй…
— Али. Али! — Кэт встала передо мной, хмурясь и водя рукой перед моим носом. — Ау! Кто-нибудь есть дома?
Я моргнула и поняла, что нахожусь на том же самом месте, что и раньше. А потом поняла еще одну вещь: я не пересекала коридор, не встречала на полпути этого парня — которого назвала Коулом — и не запускала пальцы ему в волосы. Не касалась его и совершенно точно не целовалась с ним, хотя мои губы покалывало, и я никак не могла восстановить дыхание.
— Ты в порядке? — Кэт явно беспокоилась.
Подруга была настолько миниатюрной, что я без проблем глянула через ее плечо на противоположную сторону коридора. Почти все уже разошлись — может, потому что звонок, призывавший на занятия, уже стихал. Вот черт. Черт, черт, черт. Сколько же я пялилась на этого парня?
По крайней мере, он тоже не отводил от меня глаз. А может, это не так уж и хорошо. Его взгляд был хмурым — такое лицо обычно видишь у парня в темном переулке за секунду до того, как тебя швырнут в грязь и украдут сумочку. Один из друзей тянул красавца за руку, пытаясь привлечь его внимание.
Красная Бейсболка оскалился на меня, развернулся и потопал прочь. Оставшиеся парни последовали за ним. Один пробормотал: "Не расскажешь, что вообще произошло, приятель?".
Я прислонилась к шкафчикам, пытаясь обрести равновесие. Только теперь, когда незнакомец, наконец, отвернулся и ушел, у меня получилось отдышаться.
— Тот, в кепке, — обратилась я к Кэт. — Как его зовут?
Наверное, стоило сначала убедить подругу в моем душевном здоровье, но мне уж очень хотелось узнать о парне больше. Ну и в самом деле, кого я прямо сейчас могла убедить, что не свихнулась?
Кэт низко опустила голову, словно та вдруг стала слишком тяжелой, однако по-прежнему пристально на меня смотрела.
— А что? Хотела бы с ним познакомиться?
Я открыла рот… и тут же закрыла. Мне хотелось понять, что сейчас произошло. С чего мне вдруг привиделось, будто… я с ним целуюсь. Как видение могло быть настолько реальным, что я чувствовала жар тела этого парня, его силу. Настолько реальным, что мое собственное тело отреагировало.
— Просто интересно, — наконец произнесла я, стараясь изобразить безразличие, которого на самом деле и в помине не было. Однако ответ получился совершенно честным. Мне действительно было интересно.
Но Кэт на мою уловку не купилась.
— Это Коул Холланд, и да, подруга, тебе точно не стоит с ним встречаться. Поверь мне.
Я так и замерла, как громом пораженная. Так его и правда зовут Коул? Но… откуда я могла это узнать?
"Да просто услышала, как кто-то назвал его Коулом, вот и все. Обычная игра подсознания".
Наверное. Возможно.
— Почему? — хрипло спросила я.
— Потому что мне совершенно точно можно верить. Эй, мы же не первый день знакомы, так?
Если бы я не находилась в таком эмоциональном раздрае, то закатила бы глаза.
— Не с чего мне тебе верить. Почему мне лучше с ним не встречаться?
— О. Ну для начала, потому что ты его боишься.
— Вовсе я его не боюсь.
Кэт встала на цыпочки и похлопала меня по макушке.
— Раз уж ты не в состоянии признать такую малость, как насчет довода номер два? Он — главарь этой банды бешеных животных и крайне опасен.
Опасный. Ну да, я заметила.
— Ты встречалась с одним из его друзей.
Кэт развела руки, словно говоря "ну, а я тебе о чем?".
— И погляди, к чему это привело: мне изменили и разбили сердце. — Коридор наполнился тихим стуком закрывающихся дверей. Подруга огляделась. — Идем. Договорим по пути к твоему классу.
Теперь по пустынным коридорам двигаться было легко, и мне бы расслабиться… но я никак не могла отделаться от чувства, будто меня к чему-то подключили. Наверное, к батарейке. Меня переполняла энергия, в ушах тихонько гудело, даже лампы на потолке, казалось, сияли ярче.
— В общем, Коул — самый худший из этой компании, — начала Кэт. — Он прикажет — и остальные рысью несутся выполнять команду. Они часто прогуливают школу и занимаются… ну, думаю, ты и без меня отлично поняла. Со мной, конечно, поняла бы лучше, ну да ладно. И да, ты, наверное, думаешь, будто я точно знаю, чем они промышляют, но Лёд просто исключительно умеет хранить секреты. Да уж. В любом случае, видимо, эти ребята постоянно влипают во всяческие неприятности, потому что вечно ходят пораненные. А я говорила, насколько они замкнутые? Коул — хуже всего, но Лёд сразу следом за ним в очереди претендентов на титул главного молчуна, уж поверь.
— Лёд?
— Мой бывший.
— Я поняла, но это же…
— Прозвище, да. Однажды зимой он нечаянно запер дверь дома и не мог попасть внутрь. Когда его нашли, он уже льдом покрылся и весь обморозился. Ему едва не ампутировали все конечности. Честно-честно.
— Правда? — Я не заметила, чтобы у блондина чего-то не хватало, а раз они едва не ампутировали ему руки-ноги, то наверняка должны были отрезать несколько пальцев — самую уязвимую часть руки.
— Ладно, Льду только палец на ноге оттяпали, но обморожение — это тебе не шутки. Так или иначе, единственные девчонки, сопровождающие парней в этих маленьких частных приключениях — это Маккензи Лав — бывшая Коула — и Трина, которую ты имела несчастье повстречать ранее.
Коул по-прежнему водится со своей бывшей? А вот это действительно плохая новость. Хотя какая мне разница? Я что, хотела, ну не знаю, сходить с ним на свидание, выйти за него замуж, родить от него детей? Мне просто нужны ответы. Честно.
То, что произошло в этом коридоре — вернее, не произошло — сводило меня с ума. То есть у меня всегда было богатое воображение — взять хотя бы монстра в свадебном платье, которой мне якобы привиделся — но вот такие фокусы сознания, где я будто бы зажигаю посреди школы со странным незнакомым парнем… это уже чересчур.
— Кстати, предупрежу, — продолжила Кэт. — Если станешь с ним встречаться, Маккензи загонит тебя в угол и застращает до смерти. О, а еще от тебя отвернутся все друзья, и ты прославишься как ходячая неприятность.
Такое я бы смогла пережить. Опять же, не то, чтобы я собиралась иметь что-то общее с Коулом.
— От тебя отвернулись, когда ты стала встречаться со Льдом?
На миг — только на миг — черты Кэт омрачила печаль. Но затем подруга перебросила волосы через плечо и с улыбкой ответила:
— Я всегда славилась как грандиозная ходячая неприятность, и, хоть никто еще не понял, теперь я еще большая головная боль, чем когда я и Лёд… или мы со Льдом? Никак не запомню. Ладно. Теперь, когда мы расстались, я еще большая головная боль, но уверена, ты научишься ценить эту мою сторону.
— Уже ценю, — ответила я совершенно искренне.
Мы поравнялись с красной дверью, Кэт остановилась и указала на нее пальцем.
— Тебе сюда.
Когда я заглянула в оконце на двери, мне захотелось сбежать. Или вырвать. Нет, и то, и другое. Куча ребят, ни единого пустого места. Учитель уже стоял за столом и вел урок. Стоит мне войти, как повиснет тишина и все на меня уставятся.
Наверное, я позеленела и затряслась, потому что Кэт спросила:
— Волнуешься?
— Да, совсем не… много. — Никогда не умела врать. — Давай прогуляем? — с надеждой спросила я.
Можно будет начать заново на втором уроке.
— Нет, не хочу и даже не собираюсь выяснять, что же значит это твое «не… много». Хочу войти уже в свой класс. В конце концов, разве есть место лучше, чем в центре внимания?
Ой, нет, нет. Я сделала шаг назад.
— Тогда подожду тебя снаружи.
— Все нормально, — безжалостно пресекла мои попытки к бегству Кэт. — Ты им понравишься. А если нет — что ж, дай знать, на кого мне обрушить свою кару. Кстати, это моя специализация. — Подруга хлопнула меня по попе. — А теперь иди уже, детка.
— Кэт, постой. Я…
— Слыхала про принцип хирургического вмешательства[1]? И напоследок. Может, через несколько месяцев ты и выпустишься полноценной тигрицей, но до тех пор… — Она открыла дверь и втолкнула меня внутрь. — Придется терпеть боль.
* * *
Я пережила первый урок с минимальными потерями для гордости. Так называемый учитель поставил меня перед всем классом и вынудил рассказать немного о себе и о том, почему я опоздала. Похоже, исключений здесь не делали. Даже в первый день занятий и даже для новичков, которые, видимо, были обязаны мгновенно разобраться в карте.
Мои мысли по поводу? Мистер Батл, — которого я теперь вечно буду звать мистер Засранец, — просто пытается самоутвердиться, цепляясь к ученикам. Ну да ладно. Обошлось без рубцов на сердце, потому что очень милый парень с карими щенячьими глазами ободряюще мне улыбнулся и, стоило мистеру Засранцу отвернуться, покрутил пальцем у виска, указывая на нашего преподавателя, чем вызвал у класса хохот и отвлек внимание от меня.
Второй урок проходил здесь же, но третий — уже в другом помещении. Тем не менее, я успела вовремя, и конфузов не возникло. Никто не пытался со мной заговорить, кроме низенькой полной мисс Мейерс. Она стягивала свои седые волосы в пучок и носила чересчур большие очки, то и дело норовившие сползти ей на нос, но неприятной не казалась.
— Я так рада начать новый учебный год вместе с вами! — воскликнула она, хлопая в ладоши. — И вы, конечно же, тоже обрадуетесь, когда узнаете, что я для вас подготовила. Кстати, у нас здесь курс литературного творчества, если вдруг кто-то забрел к нам по ошибке. Никого? Да? Отлично. Давайте начнем!
Я подперла ладонью щеку и собралась внимательно слушать — правда-правда — но мысли уплывали совсем в другую сторону. Хотелось бы сказать, что я размышляла над своим будущим, придумывала способы улучшить общее состояние моей психики… в общем, занималась чем-то полезным. Но нет. Мой мозг уехал в Коулхолландвиль и отказывался возвращаться.
Вопросы возникали один за другим. Что же произошло в коридоре? Почувствовал ли что-то Коул, глядя на меня? Судя по тому, как Холланд оскалился, словно я, пусть и, не произнеся не слова, сбила его с толку… вероятно. Но опять же, вдруг, это он от раздражения. Я ведь практически изнасиловала его взглядом.
И что, если я впаду в транс… или называйте это как хотите… и в следующий раз, как увижу Коула?
Отчаянно желая получить ответ на последний вопрос, после первого и второго урока я по всей школе выглядывала Холланда: в многочисленных коридорах, на лестнице и да, даже притормаживала мимоходом у мужских туалетов, но тот словно испарился.
Может, это и к лучшему. Он меня пугал.
Ну вот, наконец, я это признала. Я побаивалась большого плохого и явно привычного к насилию парня. В моей жизни было достаточно насилия, спасибо большое. Кроме того, если я с ним действительно заговорю, возможны лишь три варианта развития действий:
1) Он пошлет меня в ***.
2) Расскажет всем, что я *** ненормальная.
3) Спросит, кем я себя, ***, возомнила, потому что совершенно точно не видел меня прежде.
Я не была знакома с Коулом, но легко могла себе представить, как он ругается. И много. Кэт точно такого бы не одобрила.
— … думаю, вы сочтете ее работу символом… — голос мисс Мейерс ворвался в мое сознание, пытаясь вернуть к действительности, но мучившая меня дилемма вновь одержала победу.
Вот бы рассказать маме о Коуле и том, что произошло. Благодаря общению с папой, она понимала странности во всем их многообразии и проявлениях. И не стала бы надо мной смеяться. Не потащила бы бегом на прием к психотерапевту. Просто усадила бы рядом и помогла найти разумное решение.
Я так скучала по маме. Ну почему под конец я так себя с ней повела?
Так-так. Ну, надо же. А я все еще могла думать о ком-то другом, кроме Коула Холланда.
Ни в коем случае нельзя рассказывать о случившемся бабушке с дедушкой. Да они просто с ума сойдут — хоть и внешне не покажут. При мне они всегда будут улыбаться и делать вид, будто все в порядке. Так и не узнают, что однажды я нечаянно подслушала, как они шептались у себя в спальне.
"Бедняжка. Терапия совсем не помогает. Как думаешь, она вообще когда-нибудь оправится?"
"Не знаю. Мне невыносимо видеть, как она страдает, но я ничего не могу поделать. Она просто мне не позволит".
"Знаю. Никогда не чувствовал себя настолько беспомощной".
Они пытались вытащить меня в кино, на каток, за покупками — туда, где, по идее, должно понравиться девочке моего возраста. Но я всегда отвечала отказом. И каждый раз бабушка с дедушкой целовали меня в лоб и говорили: "Ну, может, в следующий раз".
Не желая пугать их еще больше, я глотала вертевшееся на языке "может, никогда". Большую часть времени я сидела в своей комнате, и мне это нравилось.
Мои дни проходили одинаково. По утрам я читала книги серии "Железные феи", по вечерам слушала подборки песен, которые папа сделал для мамы. (Я жила в ее старой комнате и нашла мамин кассетник). Ночами выглядывала в окно монстров. По будням ходила в школу, по выходным в церковь. И все.
Звонок ворвался в мои мысли, словно кто-то врезал кулаком по стеклу. Я аж подпрыгнула. Мисс Мейерс за столом собирала свои книги, ребята уже потянулись прочь из класса. Я сложила вещи и уже хотела последовать их примеру, как…
— Алиса Белл, — позвала мисс Мейерс.
Я встретилась с ней взглядом:
— Пожалуйста, лучше Али.
Она кивнула и тепло мне улыбнулась.
— Я ознакомилась с выпиской о твоей успеваемости из академии Карвера, и мне понравилось то, что я увидела. Судя по твердой пятерке, там ты в классе не спала.
Ой.
— Честное слово, я сейчас не спала.
Учительница улыбнулась шире, давая понять, что не обиделась.
— Знаю, чтение и письмо не всем по вкусу, но дай мне завтра еще один шанс, ладно? Если же тебе не понравится то, что я говорю, и мне не удастся тебя заинтересовать — что ж. Можешь спать или витать в облаках — как хочешь, так и называй.
Справедливо.
— Обещаю.
— Хорошо. — Мисс Мейерс кивком указала на дверь. — Ступай. Уверена, тебе есть, куда поспешить.
Я вышла в коридор… и взмолилась, чтобы прямо сейчас настал конец света. Там стояли Лёд и один из его свирепо выглядящих дружков, поджидая меня. Точно меня. Завидев цель… на мне словно мишень нарисовали… они тут же двинулись в мою сторону.
Наверняка пригрозить, чтобы я держалась подальше от Коула.
Как унизительно! Я продолжила идти, и парни, не останавливаясь, пристроились по обе стороны. Меня накрыла волна тестостерона, едва не отгородив весь остальной мир.
— Привет. Я Лёд, — заговорил устрашающего вида блондин.
Вблизи я разглядела, что его глаза не карие, а красивого черничного оттенка с шоколадными искорками.
У меня заурчало в животе. Ну да, я проголодалась, наверное, поэтому глаза Льда напомнили мне о всяких вкусностях. И что с того? Аппетит — это хороший знак, у меня его все лето не было.
— А это мой приятель Бронкс, — прибавил блондин, так и не дождавшись от меня ответа.
— Али. — Либо я не заметила второго парня тогда в коридоре… что вряд ли… либо он опоздал на занятия. — Бронкс, да? Ты оттуда?
— Не-а, — ответил за друга Лёд.
Сам Бронкс не проронил ни слова, но смотрел на меня очень выразительно. В сочетании со штангами в обеих бровях и выкрашенными в ярко-синий цвет волосами взгляд получился не просто демонический, а прямо-таки дьявольский.
— Ладно, — ответила я. А что тут еще скажешь?
По пути нам повстречалась группа спортсменов. К моему вящему удивлению, они практически размазались по шкафчикам, лишь бы убраться с дороги двух моих высоченных, мускулистых сопровождающих. Я просто-таки чуяла исходящий от бедняг страх — едкий запах заполнил воздух, обжигая ноздри.
Как странно.
В моей прежней школе спортсмены заправляли всем и вся, их слово было законом, а единственное, что их волновало — следующая игра. Наверное, во всех школах по-разному.
— Ребята, — раздался голос доктора Райт. Я услышала стук каблуков директрисы еще до того, как заметила ее в конце коридора. — Вы же не обижаете мисс Белл, так? — спросила она, подходя к нам и пристально глядя на Льда. — Не хотелось бы испортить вам конец дня, оставив после уроков.
— Все спокойно, доктор Райт, — по-военному четко заверил Лёд, одновременно с моим:
— Все в порядке.
Похоже, мы ее не убедили.
— Что вы от нее хотите?
— Просто поболтать, чего же еще? — улыбнулся Лёд, изображая полную невинность.
— Зачем?
Неужели все директора такие зануды?
— Потому что она симпатичная? — скорее спросил, чем ответил Лёд.
М-да, если б я сейчас упала лицом в грязь, и то было бы не так неловко.
Судя по прищуренным глазам, подозрения доктора Райт не развеялись, однако она промчалась мимо нас, не пытаясь остановить.
— Просто следите за языками, или мне придется позвонить вашим опекунам, — бросила директриса через плечо.
Лёд вздрогнул. Бронкс насмешливо отсалютовал вслед мегере.
— Так откуда ты знаешь Кэт? — спросил меня Лёд, возвращаясь к беседе.
Учитывая сосредоточенный взгляд, больше он ходить вокруг да около не собирался.
Я расслабилась. Они ждали меня не из-за Коула и не потому, что я, возможно, — а может, и нет — им чем-то приглянулась.
— Мы случайно встретились на летних каникулах.
По счастью, врать не пришлось. Не уверена, как именно надо вести себя с бывшим своей подруги.
— А где? — спросил Лёд с деланной небрежностью, совершенно не соответствующей жесткому взгляду.
— Ну… хм… — И как мне ответить, не сболтнув лишнего о себе?
Парни "сопроводили" меня за угол, зажав плечами и вырулив в нужную им сторону. Я-то, понятно, хотела вовсе не туда, а к своему шкафчику. Что же. Разберусь. Может, насилия мне и не хочется, но постоять за себя смогу, даже против таких здоровяков. Папа об этом позаботился.
На самом деле мне раз… или даже не раз… удавалось и отца уложить на лопатки. То через плечо опрокину, то в глаз засвечу, однажды даже нос ему разбила. Каждый раз, когда я побеждала, папа с такой гордостью улыбался.
Глаза защипало… подбородок задрожал. Черт, мне надо сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.
Что там Лёд спросил? Ах да.
— Если интересно, где я встретила Кэт, то ее и спрашивай.
Ну вот. Вроде ответила, а вроде и нет. Кстати, при следующей встрече надо будет отвести подругу в сторонку и попросить выкинуть из головы все подробности нашего знакомства.
Лёд отпрянул так, словно я его в живот пырнула.
— Жестоко, Али, очень жестоко. Ну, хоть намекни. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.
Очаровательно. Но разве можно забыть, что этот парень изменил Кэт?
— Ладно, вот тебе подсказка, — быстро сориентировалась я. — Там было много людей. Кое-кто кричал, некоторые даже вертелись. И определенно было много прикосновений.
Доктора вечно так и норовят пощупать больных.
В следующий миг мне предстало более очевидное подтверждение таившихся во Льде преступных наклонностей. Приветливая маска спала, открыв жесткие темные глаза и сжатые в ярости губы.
— Она кого-нибудь касалась? Кто-нибудь ее трогал?
"Чувак, ты целое лето ею не интересовался!"
— Было приятно с тобой поболтать и все такое, но мне, правда, надо…
Мы обогнули еще один угол, я врезалась во что-то твердое и от неожиданности отступила назад.
Бронкс поймал меня, но тут же отдернул руки, словно я наградила его ожогами третьей степени.
— Простите, — пробормотала я, обращаясь к человеку, с которым столкнулась.
Девушка, на несколько сантиметров ниже меня. Шелковистые черные кудри до середины спины, лицо, которое Бог, наверное, использовал, создавая своих излюбленных ангелов. Идеальный макияж. Легкий загар ничуть не портит идеальную же кожу. Дорогая, вызывающая и в то же время элегантная одежда смотрится изумительно. Розовый кашемировый свитер и кокетливая белая юбка. Настоящий бриллиант в море стекляшек.
Я, конечно, не заглядываюсь на девушек, но… ого. Эта могла очаровать любого. Даже Кэт с ее подругами с обложки не шли ни в какое сравнение.
— Это что, твоя новая фанатка? — спросила незнакомка Льда невероятно презрительным тоном, явно предназначенным мне.
А может, она вовсе не такая очаровательная. Мне мерзкие штучки никогда не нравились.
— Отвали, Маккензи, — проворчал Лёд.
Маккензи. То есть Маккензи Лав. Так это и есть бывшая Коула Холланда?
"Ну, разумеется". Я едва сдержала горький смех. Красивые парни всегда встречаются с красивыми девушками. Так устроен мир. И да, по этим правилам, моя судьба — обрести счастье с каким-нибудь нелюдимым долговязым угрюмцем с трагическим прошлым. Ну, чудесно.
— Коул вас ищет, — рявкнула Маккензи. — Так что миссионерскую прогулочку придется отложить.
Вот и повод уйти. Я все равно уже попрощалась, так что протолкнулась мимо Маккензи и вошла… в кафетерий. Так вот куда они меня вели. Что ж, как раз время ланча. Неудивительно, что в животе урчало. От запаха еды и тысячи других ароматов и манекенщица бы озверела.
Ребята уже выстроились в очереди. Я понятия не имела, что где, поэтому стала оглядываться, пока не заметила в дальнем углу знакомое лицо.
Кэт помахала мне, приглашая присоединиться. За спиной Лёд окликнул меня, пытаясь вновь обратить на себя внимание, за что Маккензи обозвала его идиотом. Мысленно плюнув на обоих, я стала пробираться к подруге. Чем дальше я продвигалась, тем яснее чувствовался запах жира. А еще сахара, духов и одеколона. Все это смешивалось в приторное мускусное облако. Ну вот, весь аппетит отшибли.
— Что ты делала со Льдом? — спросила Кэт, как только я плюхнулась рядом.
Не злится. Хорошо.
— Он с еще одним парнем, Бронксом, поджидал меня после урока. Лёд спросил, где мы с тобой встретились.
Весь румянец схлынул со щек Кэт.
— Что ты ему сказала?
Я слово в слово повторила свой ответ, молясь, чтобы он оказался верным.
Облегчение Кэт было практически ощутимым, на лицо вернулись краски.
— Супер! Ты справилась почти так же гениально, как я бы на твоем месте.
Мне так важно было ее доверие.
— Спасибо.
— Только никому не говори, где мы на самом деле познакомились, ладно? — попросила Кэт, умоляюще глядя на меня.
Без проблем. Но с чего бы ей это скрывать?
Но не успела я спросить, в чем дело, как подтянулись остальные девочки из ее свиты. Я поприветствовала каждую слабой улыбкой, потому что больше сейчас из себя выдавить просто не могла.
Пока подружки увлеченно делились свежими сплетнями о незнакомых мне людях, я почувствовала, как волоски на шее встали дыбом. Поборовшись несколько минут с неприятным ощущением, я сдалась и обернулась, ища источник дискомфорта.
Через несколько столов от нас сидела вся банда из коридора. Коул… пялился на меня. И это еще мягко сказано. Прямо-таки не сводил с меня прищуренных пронизывающих глаз. Если бы взглядом можно было метать кинжалы, в мою грудь бы уже парочка вонзилась (нет-нет, не подумайте, он вовсе не туда смотрел).
Собравшись с духом, я посмотрела ему в глаза, выжидая, что же дальше. На этот раз видения не возникло. Никаких виртуальных поцелуев. Наверное, тот утренний случай был единичным. Просто случайностью.
Ну и хорошо. Я не расстроилась. Все равно так даже лучше. И вот почему: ангелоподобная Маккензи примостилась возле Коула и собственнически обняла его за плечи, тем самым приказывая мне держаться подальше. Она тоже смотрела на меня, что-то нашептывая Холланду на ухо. Не нужно быть телепатом, чтобы понять: красотка замыслила мою социальную смерть.
Ну и ладно. Я все равно не стремилась стать всеобщей любимицей.
"Что?" — беззвучно спросила я Маккензи. Кстати, совершенно справедливый вопрос. Что я ей сделала? Да ничего.
Она провела языком по зубам, прежде чем прорычать Коулу что-то вроде: "Позволь проучить ее. Всего разок. Пожалуйста".
Ответ я не расслышала.
Кэт похлопала меня по руке:
— Ты меня слышишь? Потому что идеи, которыми я тут так щедро делюсь, просто на вес золота! А именно: если решила захватить власть, придется сбросить нынешнюю королеву с пьедестала. Хорошо бы пинками, кулаки тоже сойдут.
— Прости, отвлеклась, — покраснела я. — А кто нынешняя королева?
— Бывшая того парня, которого ты только что мысленно раздевала, — ответила Рив. — Кстати, требую место в первом ряду, когда разразится война между Маккензи Лав и Али?..
— Белл, — подсказала я.
— Али стопроцентно победит, — заявила Кэт, — но решит уступить трон мне, я уверена.
Меня передернуло. И с чего они решили, будто я хочу с кем-то соперничать?
— Не нужен мне никакой трон.
— Вот видите? — гордо вздернула подбородок Кэт.
— Похоже, ты понравилась Коулу, потому что он только что на тебя заглядывался. До сих пор заглядывается, — поправилась Рен, посмотрев мне за спину. — Скорее всего, Маккензи попытается убить тебя еще до конца недели. Но знаешь что? Коул не стоит таких усилий. Он погубит тебя, разрушит всю твою жизнь.
Поппи крутила между пальцев прядь своих дивных рыжих волос.
— Последняя девушка, на которую он так смотрел, потом год пролежала в больнице загипсованная с головы до ног.
— Какая девушка? — неожиданно для себя спросила я.
— Не было никакой девушки, — нахмурилась Кэт. — Я бы такое запомнила.
— Она права, — печально вздохнула Рен. — Девушки не было. Мы просто проверяли, как ты отреагируешь. Реакция неправильная. — Она повернулась к Кэт. — Ты ей рассказывала, как встречалась со Льдом? Как из-за него тебя едва из школы не исключили?
Кто-то похлопал меня по плечу. Я подняла глаза и встретилась взглядом с темноволосым парнем из класса Засранца. Тем самым, который всех рассмешил и отвлек от меня.
За столом воцарилась тишина.
— Не бойся Маккензи, — заговорил парень. Ага, значит, весь кафетерий заметил ее безмолвное обещание меня уничтожить. — Она неплохо дерется, но лишь пока стоит. Свалишь ее на землю — и считай, что уже выиграла. — С этими словами он выпрямился и пошел прочь.
В замешательстве, я повернулась к девочкам. Все четверо глядели на меня, открыв рот. Кэт, Поппи и Рив — с благоговением. Рен — так пристально, что мне стало не по себе.
Я только руками развела.
— Что?
— Коулу о-очень не понравится, что у него появился соперник, — с ухмылкой ответила Кэт. — Это был Джастин Сильверстоун, и он никогда ни с кем не разговаривает, кроме своей сестры. А ты определенно не его сестра.
Поппи кивнула с энтузиазмом.
— Я честно думала, что он гей.
— Он не гей! — возмущенно стукнула ее Рен.
Рив положила руки на стол и наклонилась ко мне.
— Так как тебе это удалось, Али?
— Что удалось? — переспросила я, совершенно сбитая с толку.
— Привлечь его внимание, — пояснила Рен голосом не менее жестким, чем взгляд ее глаз цвета карамели. — Джастин круглый отличник, не пропустил ни дня занятий, у него уже все будущее распланировано. Он много путешествует. Не то чтобы ты не могла заинтересовать кого-то вроде Сильверстоуна, но он такой замкнутый.
Я неловко поерзала на стуле.
— Да не пыталась я его привлечь. Единственный парень, с которым я здесь говорила — Лёд, и то лишь потому, что он сам меня подкараулил.
— Угу, — с недоверчивым весельем промычала Кэт. — Что ж, давай поглядим, заметил ли Коул твоего нежданного гостя.
Я в ужасе распахнула глаза и попыталась схватить ее за руку.
— Не надо…
Поздно. Кэт уже повернулась. И секундой позже уронила челюсть.
Не выдержав, я тоже посмотрела в ту сторону. Увиденное шокировало меня до глубины души. Не я одна сегодня удостоилась смертоносных взглядов. Коул так смотрел на Джастина, словно хотел содрать с него кожу и попрыгать на ней как на танцевальной платформе.
— Это вовсе не из-за меня, — выдавила я.
Такого просто быть не может.
Но где-то в глубине души надеялась, что все же может.
из любви к человеку причинить ему острую боль, которая быстро пройдет, а не доставлять ему долгих мучений