— Офаниэль! — Аурика неожиданно сорвалась с места и бросилась за ангелом. Она догнала его и, ухватившись за рукав, заставила остановиться. Беллор и Армисаэль тоже приблизились. Со стороны фонтана подошёл и Сандал, лицо которого всё ещё было бледным и безжизненным. Все четверо смотрели на Аурику, ожидая, что та скажет. — Офаниэль, мой отец и Армисаэль правы, — негромко заговорила она, преодолев первое смущение от обращённых на неё вопросительных взглядов. — Ты не можешь уйти, оставив Клан без преемника. Змеиный ангел должен родиться, чтобы не прервалась древняя магия, которая оберегает род Падших. Армисаэль сказал, что такого ангела могла бы родить Касиэра… И я подумала… в общем, я тоже могу это сделать. Касиэра — моя мать. И мне передалась её удивительная способность изменять своё тело. Если ты согласишься…
— Нет!!! — тут уже вмешался Беллор. — Ни за что, Аурика! Это слишком опасно!
— Не кричи! — шикнула на него та, быстро оглядевшись по сторонам. — И не запрещай мне, отец! Завтра я стану совершеннолетней, и ты не сможешь мне указывать. Обряд Посвящения я прошла, так что я уже полноправный член Клана и сама могу решать за себя. Если Офаниэль согласится, мы попробуем подарить Клану другого Змеиного ангела.
— А это может сработать, — кивнул Армисаэль, когда Беллор в смятении оглянулся на него. — Увы, Беллор, но это наш единственный шанс. Если у Аурики получится — это будет чудом!
— Моя дочь ещё не может управлять своей физиологией так, как это делает её мать! — почти в отчаянии процедил Беллор. — Да и вообще, с чего Аурика взяла, что у неё способности Касиэры?!
— Просто я это знаю, — та спокойно повела плечами. — И потом: рожать Клану детей — это святая обязанность каждой самки, разве ты не этому учил меня?.. Я хочу помочь, отец. Вдруг получится? Ты должен разрешить!
Беллор долго молчал, переводя взволнованный взгляд с одного ангела на другого, пока не остановился на Офаниэле.
— Можем попробовать, — совсем тихо проговорил тот, серьёзно глядя на друга. — Если, конечно, ты согласишься, Беллор.
Падший долго молчал, хмуро разглядывая свежую зелень травы у себя под ногами, затем неуверенно кивнул.
— Отлично, — подытожила Аурика, побледнев от волнения. — Армисаэль, — обратилась она к доктору. — Ты, кажется, говорил, что у тебя здесь собственный кабинет?
— Да, в отдельном особняке на территории.
— Ты сможешь… организовать мне приём? — Аурика слегка смутилась.
— Конечно. Когда захочешь.
— Значит, можно провести ещё один обряд, — она улыбнулась, стараясь выглядеть как можно беззаботней. — Думаю, никому не покажется странным, что самка перед совершеннолетием посетит врача, не так ли?
— Всё же подумай ещё раз! — не выдержал Беллор.
— Послушай, блондин, — перебил его Армисаэль. — Если Аурика права, и у неё способности Касиэры, ей на церемонию путь будет закрыт. Нельзя использовать такую самку для простого оплодотворения. Аурика станет избранной. Будет помогать Клану в исключительных случаях, таких, как этот. И все её будут ценить и уважать даже больше, чем остальных. Подумай над этим. Разве ты не хочешь, чтобы твоя дочь воспользовалась своим даром и получила подобную привилегию?.. Тут вместе с нами Правитель. Он подтвердит исключительность Аурики, если всё получится. И я подтвержу её, как Старший.
— Ладно, — после долгого колебания Беллор уже уверенней кивнул. — Остаётся только выбраться отсюда, — пробурчал он, оглядевшись по сторонам. Тут Падший заметил Миэла, который всё это время стоял в тени кустов рододендрона с пакетами в руках. — Поговори с ним, Армисаэль, — кивнув в сторону юноши, коротко бросил он и, обняв Аурику за плечи, повёл её к ступеням дворца. Офаниэль и Сандал последовали за ними.
* * *
— Отец!.. — побелевшими губами шепнул Миэл, когда Армисаэль приблизился.
— Ты плохо выглядишь, — окинув сына внимательным хмурым взглядом, с досадой заметил доктор. — Что, нефилимам тяжко в Аду приходится? А ведь я предупреждал тебя, помнишь?
— Да, — Миэл опустил голову. — Прости, отец…
— Тебя Беллор отправил сюда? — помолчав, тихо спросил Армисаэль. — За что?
— Я забыл первое правило… Старшие не любят, когда нефилимы лезут в их дела.
— Ты всегда был бунтарём, — доктор тяжело вздохнул. — И всё же мне жаль, что ты закончил вот так, Миэл… Несмотря ни на что, я не желал для тебя такой судьбы.
— Я знаю, — тот сглотнул. — И я бы всё отдал, чтобы вернуться домой вместе с вами, отец, — дрогнувшим голосом продолжил он. — Я бы выучил чёртовы руны, стал бы врачом или кем-то другим… Всё равно кем, лишь бы прочь из этого кошмара… — он замолчал, глядя на Армисаэля с печальной улыбкой, осветившей его измученное лицо. — Сожалею, что раньше не ценил того, что имел. Ты говорил мне, но я не слушал…
— Мне тоже жаль, Миэл, — Армисаэль кивнул, пытаясь скрыть горечь, промелькнувшую в его голосе. — Но теперь слишком поздно об этом говорить, — он легонько хлопнул сына по плечу и, отвернувшись, пошёл во дворец.
— Отец! — Миэл кинулся за ним. — Отец, не оставляй меня здесь, умоляю! — догнав, он рухнул перед ним на колени. — Я знаю, вы всё равно попытаетесь бежать! Прошу: возьмите и меня! Возьмите с собой! Я больше никогда не ослушаюсь Старших! Я буду кем угодно, только не бросайте меня здесь! Я не могу больше выносить всё это! Пожалуйста, отец, сжалься!
— Не в моих силах помочь тебе, Миэл, — Армисаэль побледнел, покачав головой. — Не факт, что и нам удастся выбраться отсюда. Но, даже если нам повезёт, ни Сандал, ни Беллор ни за что не согласятся взять тебя с собой. Ты ведь помнишь, из-за чего всё случилось? Поверь мне, они этого не забыли. Особенно Беллор. Он — Высший, и с ним я не могу спорить.
— Но ты можешь с ним поговорить! — Миэл в отчаянии смотрел на отца. — Прошу тебя! Умоляю, отец!!!
— Я поговорю, мой мальчик, но будь уверен: блондин скажет «нет». Я даже не знаю, что ты должен такое совершить, чтобы Беллор передумал. Его сам Люцифер не переубедит, ты ведь знаешь.
— А ты уже знаешь, что Беллор — сын Люцифера? — совсем тихо спросил Миэл. — Знаешь, что Нигар — его брат-близнец?
— Да, Люцифер упомянул об этом, — Армисаэль задумчиво кивнул. — Но всё это только подтверждает мои слова. Беллор ни за что не станет спасать нефилима, который один раз уже имел глупость встать у него на пути. Ты ведь знал тогда, что блондин охотится за Натаниэль. Ты знал, что у него с Афаэлом договор. Но ты всё равно посягнул на то, что тебе не принадлежит, Миэл! Блондин такого никому не прощает. Тебе, мой мальчик, тем более не простит.
— Скажи ему, что я готов искупить свою вину, как угодно! — чуть ли не со слезами взмолился тот. — Я стану его рабом! Буду делать всё, что он скажет! Всё, что прикажут Старшие! Я больше никогда даже не взгляну на Натаниэль, только не бросайте меня здесь, пожалуйста!
— Я передам твои слова Беллору, — поспешно кивнул Армисаэль, не в силах больше выносить полный страданий и слепого отчаяния взгляд сына. Он отвернулся от него и быстро зашагал в сторону дворца.
Глава 27. Предложение
Великолепный белоснежный замок блистал в ярких лучах небесного светила, и его башенки, отражая свет, казались серебряными маяками, горящими среди пушистого слоя облаков.
Ориэль медленно поднимался по гладким мраморным ступеням. Ангел и представить не мог, что однажды вернётся в эту умиротворённую благостную красоту. Он любил этот мир. Любил его всей душой, в которой не было ни капли порока или сомнения. Только чистота и вера наполняли всю сущность ангела. Они придавали ему сил, вели за собой, помогали отличить добро от зла. Но, несмотря на это, голубые глаза Ориэля сейчас были грустны и, вместе с любовью излучали потаённую боль. Она не давала ему покоя с той поры, как только он возвратился домой и смог осознать, что снова живёт. По распоряжению Архангела его опять наделили телесной оболочкой, а значит, он мог по-прежнему бродить по райским кущам, наслаждаться их незыблемой красотой, и присоединиться к Великому Воинству, стоявшему на страже Вечной силы Добра.
— Ориэль, мой мальчик! — Михаил увидел сына и сразу шагнул ему навстречу. Архангел спустился по ступеням, и они вместе прошли на огромный балкон, сияющий звёздной россыпью цветов. — Я так рад, что ты вернулся! Как только мне сообщили об этом, я сразу же решил с тобой встретиться!
— Я тоже рад тебя видеть, отец, — Ориэль улыбнулся. — Честно говоря, я уже и не надеялся на нашу встречу.
— Да, мне пришлось очень постараться, чтобы спасти тебя, Ориэль. К сожалению, много наших погибло прежде, чем мы поняли всю опасность положения. Вернулись лишь единицы.
— Мне сказали, что нас спас Белл, отец, — ангел испытывающее посмотрел на Архангела. — Что именно благодаря ему и Правителю Падших, Сандалу, удалось освободить из плена души и вернуть их в Рай… Скажи: это правда?
— Да, — по лицу Михаила пробежала тень, но он всё же кивнул. — Я просил Касикандриэру разыскать Белла и уговорить его помочь спасти тебя. Я находился в отчаянии, сын. Столько наших пропало. А потом и ты угодил в ловушку этого отродья! Карлик, этот дьявольский выродок, погубил столько чистых душ!
— И у него были на то причины, — Ориэль нахмурился. — Нигар ненавидит нас, и его можно понять.
— Не обвиняй меня, сын, — Михаил вздохнул, и его взгляд стал усталым. — Если я в чём и виноват, то лишь в том, что не смог сразу уничтожить отпрысков Люцифера. У меня не хватило мужества убить двоих детей. Не хватило решимости. Если бы я сделал это тогда, сейчас нам не пришлось терять друзей и близких.
— Белл не такой, как Нигар, — помолчав, вновь заговорил Ориэль. — Он всё ещё Светлый, раз согласился тебе помочь. Мне сказали, что теперь он в Аду. Ему пришлось заплатить эту цену, чтобы спасти меня и других Светлых. Чтобы заставить Нигара прекратить охоту.
— Не обольщайся, сынок. Белл старался не ради тебя и Светлых. Он защищал Клан Падших.
— Пусть так. Но он всё же освободил нас, отец! — вскинулся ангел. — Какой Падший стал бы это делать?!
— В любом случае, больше я не допущу, чтобы наши братья подвергали себя опасности! — не ответив, резко обрубил Михаил. — С сегодняшнего дня ни один Светлый не покинет Рай и не вступит на Землю! Давно надо было изолировать этот рассадник зла и порока. Людям больше не нужна защита ангелов. У них не осталось веры, нет любви — только жажда! Власть, деньги, наслаждение — это всё, что их интересует! Люцифер очень умело их контролирует, вот пусть и остаются с ним! А мы будем защищать наш Мир!
— Может, ты и прав, отец, но сначала мы должны помочь тому, кто спас наши души от гибели, — лицо Ориэля стало упрямым, между бровей пролегла складка. — Подло платить неблагодарностью за добро. Нельзя бросать в беде нашего брата. Белл не должен оставаться в Аду! Мы обязаны его вытащить!