Прохладный утренний ветер беспорядочно растрепал и без того непослушную шевелюру Роберта, когда вдвоем с Элмой они перелезали через ограждение старого дома.
Шататься по заброшкам им нравилось еще с самого детства. Родители постоянно отправляли их на каникулы пожить в другой город, к тете в тихий Джорджтаун. А поскольку весь интерес их тетушки составляли исключительно дневные ток-шоу и покер по вечерам в компании соседок и выпивки, то юные проказники были предоставлены самим себе. Некогда перспективный промышленный городок из-за растущей безработицы стали покидать жители. В полупустом Джорджтауне Элме и Бобу и приглянулся такой вид исследовательской деятельности, как пробираться в старые дома и изучать быт прежних жильцов. Иной раз им даже удавалось застать и новых постояльцев — птиц, мышей или лисиц. С возрастом эта забава перешла на более серьезные здания: фабрики, машиностроительные предприятия, больницы, а однажды им удалось забрести в хорошо сохранившийся для своих лет похоронный дом. В последнем Бобу особенно приглянулась комната для бальзамирования, где было сделано множество фотографий, одна из которых потом заняла призовое место в конкурсе любительской фотографии. Когда Элме волею судеб удалось поступить в университет, это развлечение осталось для нее в прошлом. Однако у Роберта оно превратилось в настоящее хобби. Каждый раз приезжая в новый город, ему обязательно нужно изучить окрестные заброшенные дома и их историю. История его вообще всегда интересовала. Однако у родителей на него были другие планы.
Сейчас же, в силу финансовых трудностей, семья переехала в отдаленный тихий городок на берегу Атлантики. Цена жилья могла бы вызвать некоторые подозрения, но она слишком хорошо вписывалась в бюджет, чтобы обращать внимание на возможные подводные камни сделки. Элма почти сразу сообщила, что приедет навестить семью в новом доме, поскольку у нее появилось свободное от учебы и работы время, чему Роберт очень обрадовался и сразу по приезду сестры уговорил ее проверить вместе с ним один дом. Предварительно, Боб уже пытался отыскать какую-либо информацию о Маунт Плезант, но в интернете ничего особенно интересного не нашел, а до местной библиотеки еще не успел добраться. Таким образом появилась необходимость исследовать город вслепую. Роберт уже в первый день своего пребывания на новом месте заприметил на соседней улице обветшалое строение. На него и пал выбор.
С легкостью преодолев сетчатый забор, Роберт стал присматриваться к выигрышным для здания ракурсам, чтобы снять общий план. Для Элмы же перелезть через забор оказалось не так-то просто. Недавно в доме, где она снимала квартиру, открыли пиццерию. Стресс от учебы и ссор с бойфрендом настолько вымотал Элму, что сил сопротивляться ароматам базилика и свежей выпечки у нее не оставалось. Тем более что сын хозяина заведения был в той же степени аппетитным как и блюда, которые он с неотразимой улыбкой на смуглом привлекательном лице приносил к столику Элмы. Кое-как преодолев ограждение, любительница итальянской кухни с глухим ударом спрыгнула на крышку металлического зеленого контейнера.
В мягких лучах утреннего солнца Роберт сделал уже два десятка кадров. Этого было достаточно, чтобы выбрать потом из них пару-тройку наиболее подходящих для блога. Не будь этот двухэтажный особняк таким обветшалым и покинутым, его можно было бы назвать даже вполне симпатичным, хоть и без особых изысков. Довольно сдержанная резьба карнизов и наличников с северной стороны дома была сплошь покрыта черной плесенью. Ближе к цоколю на белом деревянном сайдинге обитал мох и любой выступ обвивали различные белесые растения.
— Какой необычный плющ, — Роберт сделал несколько крупных кадров обвитого угла дома с разного ракурса.
— Что? — не сразу поняла Элма, представляя как Стефано сейчас, наверное, завтракает перед открытием пиццерии.
— Ты не заметила, что в этой местности довольно странные растения?
— М-м, да, есть что-то необычное, — задумчиво ковыряя кроссовком болезненно-зеленого цвета траву, согласилась Элма. — Может что-то с экологией? Не зря же дом стоил копейки.
Особняк находился на соседней от их дома улице. Насколько удалось выяснить, хозяином заброшки являлся некий Грегори Митчелл, таинственно исчезнувший где-то в 80х, из-за чего возникли сложности с передачей владения. Достоверно так и не получилось выяснить, в чем именно состояла проблема с документами, но по опыту личных исследований Роберта в данном вопросе, скорее всего дом просто оказался никому не нужен.
Одно из окон с северной стороны первого этажа было полностью разбито, и через него можно было беспрепятственно проникнуть внутрь.
— Давненько я таким не занималась, — с ностальгической улыбкой Элма набросила на раму заранее приготовленную холщовую ткань, чтобы не пораниться.
— О, да! Много теряешь сидя по уши в своей работе и учебе! — воодушевленный позитивным настроением сестры ответил Боб.
Девушка ухмыльнулась про себя и, выключив звук на смартфоне, убрала его вглубь рюкзака. Потом она осмотрелась по сторонам и достала из кармана весь в потертостях старенький серебристый диктофон. Прозвучал характерный щелчок кнопки записи:
— 29 апреля 2022 года, я, Элма, и Боб Мак…
— Роберт! — горделиво выпрямившись изрек Боб, стараясь сделать голос более внушительным.
— …Макдональды заходим в здание номер десять пятнадцать на улице Кленов, — закончила Элма и щелкнула кнопкой «стоп».
Девушка ухватилась руками за деревянную раму окна с потрескавшейся белой краской и влезла внутрь темного пыльного помещения.
Многолетнюю тишину дома нарушил глухой стук приземлившихся на пыльный пол старых кроссовок Элмы. Облачко поднявшейся пыли окутало ее темно-синие джинсы. Снова нажав кнопку записи, девушка не без удивления осматривалась вокруг:
— Помещение первое: прямоугольная комната напоминает гостиную или библиотеку, в углу покосившийся книжный шкаф… с книгами! — Элма на мгновение замерла, нажала на «стоп» и обернулась к брату. — Боб, мы что, тут первые?
— Похоже, что да, — закивал Роберт, в изумлении разглядывая чистые, без граффити, стены.
— Возле окна комод: два ящика полувыдвинуты, третий валяется рядом. По центру комнаты запылившийся диван, в камине куча какого-то мусора, обивка на кресле рядом погрызана. Кофейный столик сломан. Пара небольших багровых пятен вокруг. Вдоль стен раскиданы рамки из-под фотографий и картин, очевидно, свалившиеся со стен, — невозмутимо продолжила наговаривать на диктофон Элма.
Свалившаяся с потолка и стен штукатурка приятно похрустывала под ногами. Девушка в задумчивости бродила по комнате, разглядывая волшебным образом не разграбленные мародерами предметы. Вот же повезло. Вокруг кем-то из прошлого были раскиданы вещи. Комоду из темного дерева досталось больше всего. Похоже, много лет назад кто-то второпях обыскивал помещение. Вспышка от фотоаппарата вернула Элму из размышлений.
— Надеюсь, мы не наткнемся здесь на какие-нибудь трупы, — проговорил Боб, изогнувшись в странной позе около комода, чтобы поймать интересный ракурс.
Вспышка. Щелчок затвора.
— Может, дом какое-то время усиленно охранялся, что и уберегло от любопытных как мы и бродяг? Хотя, город довольно тихий.
— Эл, ты же помнишь, Джорджтаун тоже казался тихим, а потом наступала ночь, — Роберт закончил с комодом и сместил фокус на оголенную обрешетку стены.
Старенький диктофон в руках девушки снова щелкнул: «Переходим в коридор». Продолжая наговаривать на пленку, Элма подошла к дверному проему, ведущему в холл: «Пол практически полностью уничтожен — сквозь проломы видна непроглядная тьма подвала. Деревянные половицы вздыблены настолько, что больше похожи на маленький заборчик, вьющийся змейкой к входной двери». Зубастые половицы моментально привлекли внимание «Кэнона». Кряхтя, Роберт еле поспевал запечатлевать с разных углов столь удивительное явление.
Подойти к какой-либо комнате по такому убитому покрытию пола Элма сочла для себя практически невозможным, поэтому кое-как перескочила сразу на лестницу, ведущую на второй этаж. Основательно сделанные когда-то ступени внушали ей доверие, поэтому девушка довольно быстро очутилась наверху. Второй этаж вмещал всего три комнаты. «Почти полдень», — подумала про себя Элма, все еще мечтательно удерживая образ очаровательного итальянца. Солнце пыталось пробиться сквозь многолетнюю грязь единственного стекла двустворчатого окна в конце коридора. Осколки второго стекла тускло отсвечивали едва задевавшие их весенние лучи.
В обивке грязно-оранжевого сидения под окном вдруг что-то зашевелилось. Элма выключила диктофон и осторожно подошла поближе. Ей хотелось рассмотреть, кто же пытается выбраться из-под клочьев некогда яркой оранжевой ткани.
— Бобби! У нас жилец! — крикнула девушка на первый этаж сквозь костлявую дыру в полу, в которую уже заглядывал снизу любопытный объектив фотоаппарата Роберта.
— Кто там?
— Кто-то небольшой, мышь, наверное. Но ты не успеешь! — следя глазами за движущимся комком ответила Элма.
Под обивкой металось туда-сюда какое-то небольшое существо. Наконец ему удалось добраться до места разрыва ткани, коих было немало, и с ужасом от происходящего выпорхнуть в окно, чуть не задев одним из крыльев голую раму окна. Глупенький. Проводив взглядом суетливо улетавшего вороненка, Элма направилась в первую комнату слева. За время в университете она и забыла, как это увлекательно стараться не провалиться в дыры в полу.
Роберту каким-то чудом удалось пройти по обрушенному коридору и добраться до кухни, где он обнаружил невероятно фотогеничную кухонную утварь 80-хгодов. Это место все больше и больше казалось ему настоящим сокровищем. Редко удается найти не разграбленное и не разгромленное вандалами заброшенное здание. Когда находишь такое, это бесценный опыт. В один миг жизнь здания просто-напросто прервалась. Теперь осталось лишь наблюдать за этим медленным разложением, как время невозмутимо забирает его себе. Погруженный в своим мысли, Роберт пробирался по бряцающей разбитой плитке на кухне, пытаясь добраться до холодильника. Очевидно, внутри что-то могло находиться, раз уж все предметы в доме оказались никем не тронутыми.
— Эл! А вдруг мы правда труп найдем? — крикнул Роберт сквозь одну из множества дыр в потолке.
— Ты найди сначала, а там решим.
Сделав несколько кадров холодильника с разных ракурсов, он все не решался взяться за ручку. Много лет прошло с того момента, когда его открывали в последний раз. Могла ли там взрасти плесень и эволюционировать до уровня лернейской гидры, которая только и ждет, чтобы ее выпустили, и ее множество голов смогло поглотить все человечество? Никто не знает. Роберт уже решился подойти к холодильнику, как сверху послышался радостный крик Элмы: «Бобби! Здесь сокровище! Бросай все и иди сюда!»