Весь путь до тропинки, где по словам Элис упала ее бабушка, девочка рассказывала о клюквенном пироге, который они собирались испечь сегодня вечером. Элма переживала о том, что возможно девочка останется сегодня без пирога, если ее бабушка «упала и не отвечает». Наступившие морские сумерки позволяли свободно идти по неосвещенной дороге вдали от ее улицы, но ближе к редкому подлеску, становилось сложнее ориентироваться. Элма проверила телефон — связь ловит. Это на какое-то время ее успокоило.
Элис крепко сжимала руку Элмы, словно боялась, что девушка передумает.
— А какого цвета у тебя глаза? — вдруг на мгновение оглянулась девочка, а потом ускорила шаг по тропинке. — А то в темноте не видно.
Элма на секунду задумалась, от неожиданного вопроса:
— Голубые, но иногда зеленеют, — не сразу ответила девушка. — Это почему-то многих нервирует.
— Ого! А почему так? Когда они меняют цвет? — любопытствовала Элис, лихо перескакивая через камни и ветки на тропе.
Вдали виднелся тусклый свет. Несмотря на то, что их окружали небольшие деревья, птиц слышно не было. Царила оглушающая тишина. Элма задумалась над ответом:
— Они меняют цвет… Черт! — девушка споткнулась о камень и чуть не упала. — Мы уже пришли ведь? Где твоя бабушка?
— Да, мы почти пришли! — внимательно озираясь по сторонам, словно что-то высматривая, ответила Элис. — Возле болот.
— Болот? Здесь есть болота?
— Да! Они очень красивые! Особенно осенью. В это время года там спеет клюква, и все болота становятся красными от ягод! Мы собираем клюкву с бабушкой, а потом она печет пирог. Я ей помогаю! У меня даже есть свой фартук. Когда мы вместе готовим, я надеваю его. На нем вышито мое имя! Если ты придешь в гости, я покажу!
Элма вновь взглянула на телефон — прошло уже двадцать минут с тех пор, как она вышла из дома. Связь стала периодически пропадать, что встревожило Элму. С горем пополам девушка оставила короткое голосовое сообщение Саманте, после чего сеть полностью пропала. Вокруг не было ни души, только бледные кустарники и редкие деревья с пышными серебристыми кронами. Впереди деревья сгущались, а за ними поблескивали отраженным от зеркальной поверхности болота. «Ладно, еще немного, не могу же я бросить девочку в беде», — подумала про себя Элма. Они уже подходили к тропинке между болот, как вдруг раздался оглушающий звук, отчего у девушки зазвенело в ушах.
Элма на мгновение замерла. Холодный озноб пробежал по всему ее телу. Шедшая впереди Элис остановилась и внимательно посмотрела на девушку. Чувство дежавю и легкое головокружение насторожили Элму. Что-то не так. Свет впереди, который она видела до этого, приобрел уже знакомые алые оттенки. Не может быть. Девушка осмотрелась по сторонам. Легкий туман поднимался от зеркальной поверхности болот и выползал из-за деревьев. Он был всюду. Почувствовался отчетливый болотный запах. Гладь воды едва колыхалась, когда на поверхность всплывали небольшие шарики. Клюква? Элма встревоженно вглядывалась в поднимавшиеся то тут, то там на поверхность болот сферические предметы, которые были значительно крупнее ягод клюквы. «Сейчас только весна, слишком рано для урожая», — думала про себя девушка, зачарованно наблюдавшая как тысячи, размером с небольшую сливу, шариков всплывали на поверхность. На какое-то мгновение Элме показалось, что в глубине озера есть источник красного свечения, который очерчивал загадочные всплывшие предметы. Девушка приблизилась к краю болота, чтобы получше разглядеть занявшие уже всю поверхность загадочные ягоды. Туман таинственной вуалью то и дело застилал открывающийся алый пейзаж: глаза. Это были человеческие глаза.
Элма с отвращением отпрянула от болот, и ее вырвало на ближайший бледный кустарник. Тем временем Элис, прежде стоявшая на тропинке между болот, исчезла. Элма поняла, что попала в западню, из которой, возможно, нет выхода. Впереди, за болотами, виднелся старый особняк, подсвеченный все тем же алым цветом, как и глубина болот, как и проклятый дом Грега. Она попала в призрачный мир. Звон в ушах усилился, сердцебиение участилось. Девушка бросилась бежать обратно по тропе. Это была ловушка.
Элма бежала и бежала, но тропинка вдоль болот все увеличивалась. Редкий подлесок странным образом становился все дальше. Казалось, от ее бега к нему он только удалялся. Наконец девушка выдохлась. Элма оперлась о колени, пытаясь скорее отдышаться. От сырого воздуха запершило в горле. Она стояла ровно в том же месте, откуда и начала свой бег, не сдвинувшись ни на миллиметр. Позади Элмы в болоте слева от тропы что-то булькнуло. Она обернулась: по поверхности воды расходились небольшие волны. Из глубины вновь поднялся большой пузырь воздуха и гулко лопнул. Ком в горле не позволял Элме свободно дышать. Эхо разнесло отчаянный крик Элмы по клюквенным болотам.