Объектив фотоаппарата был размером с небольшую площадь. Роберт скользил по прозрачному стеклу, как по катку. Под прозрачной поверхностью появлялись различные объекты, люди, пейзажи, животные. Он воодушевленно катался по поверхности, пока от одного неловкого движения не пошла трещина. Все находящееся под поверхностью стекла вдруг озарилось алым цветом, а самого его окутало густым туманом, от которого запершило в горле.
Сквозь окутавшую Роберта серую дымку постепенно проступали силуэты дома 1113 на Бузинной улице. Из окон замедленно пульсировало легкое алое свечение. Фигура Роберта повисла в воздухе в полуметре над землей. Легкий ветер растрепал его светлые волосы, часть из которых непослушно лезла в глаза, мешая юноше рассмотреть происходящее в доме. Алое свечение то и дело рябило от перемещавшихся в здании теней. Было невозможно разглядеть кого-либо внутри. Густые волны тумана то и дело скрывали от глаз часть здания.
Внезапно поднявшийся вихрь откинул Роберта назад. Юноше пришлось зажмуриться, так сильно порывы воздуха метали его из стороны в сторону. Он задержал дыхание.
Когда движение прекратилось, Роберт вновь открыл глаза. На этот раз перед ним распростерлось огромное здание. Казалось, оно состояло из трех отдельных домов. Роберт хотел подплыть ближе. Коснувшись рукой бледной коры дерева с ярко красной кроной, он оттолкнулся от него и приблизился к таинственному зданию. Сквозь туман проявились силуэты двух женщин и одного мужчины. «Кто вы?» — хотел спросить юноша, но он был нем. Роберт не мог издать ни звука. Его голосовые связки словно окаменели. Подплыв чуть ближе к неизвестным фигурам, ему показалось, что одна женщина заметила его и хотела подойти, но резко развернулась и ушла в дом. Загадочное здание из трех коттеджей тоже светилось изнутри, но гораздо ярче. Роберт глубоко вздохнул сырой болотный воздух, и новый вихрь закружил его в своем порыве.
Поток воздуха прибил его обратно на Бузинную улицу, к дому леди Митфорд. Из ее окон тоже исходило свечение. Стена дома притянула юношу к себе и начала втягивать его внутрь сквозь деревянный сайдинг. Роберт пытался сопротивляться, но чем сильнее он вырывался, тем глубже погружался внутрь стены. Он ощущал как кожа сливается с древесиной, зубы и кости растворяются в мягком утеплителе, а потом все вновь обретает прежние формы. Наконец его лицо стало проявляться сквозь обои внутри дома. Роберт открыл глаза и увидел черную высокую тень в гостиной, мебель которой была перевернута. Алое свечение исходило отовсюду: из комода, шкафов, жалюзийных дверок на кухне. Алый свет изливался словно текучая жидкость на пол и обрисовывал на полу возле камина форму кляксы. Вытекающий из тумбочки и комода у окна свет очерчивал возле дивана человеческий силуэт. Черная тень метнулась в коридор и поспешно покинула место, а Роберт уже почти полностью просочился внутрь помещения. Когда он на мгновение безмятежно повис, разглядывая под собой странные светящиеся узоры, новый вихрь взметнул его прочь сквозь окно. Осколки стекла впились в руки и спину Роберта.
Теперь же его тело витало над алыми болотами.
Ветер резко качнул юношу между деревьев, из-за чего ему пришлось увернуться от огромной ветви. Однако рукой он все же задел за один сломанный сучок, острым краем рассекшим ему предплечье. Роберт не смог издать ни звука. Он смотрел на распоротую руку, и рана медленно увеличивалась в размерах, оттягивая кожу в стороны. Юноша не мог оторвать глаз от собственной рассекавшейся плоти. Мышцы на руке оголились, и кусок кожи свалился вниз на землю и рассыпался в прах. Роберт посмотрел на другую руку — кожа на ней тоже была рассечена и теперь стала отслаиваться и отпадать. Он не чувствовал ничего. Где-то наверху пролетела стая птиц. Он слышал лишь хлопанье множества крыльев. Вдруг из болот стали подниматься кверху на тоненьких ножках небольшие бутоны. Оттолкнувшись ногой от ствола ближайшего дерева, Роберт подплыл ближе к болоту, из глубины которого еле-еле доносилось легкий красный свет. Бутоны белых роз на тонких узловатых ножках раскрывали лепестки, и внутри них обрамленные зеленоватой радужкой зрачки устремлялись на Роберта. Это были глаза. Из воды на угольно черных стебельках поднимались два знакомых ему глаза.
Вихрь вновь увлек юношу в новое пространство. На этот раз Роберт повис над обгорелыми руинами дома Грега Митчелла. Поток воздуха поднял юношу прямо над зданием, и он сверху смотрел на обуглившиеся останки строения. В одной из заваленных комнат Роберт заметил шевеление. Облако тумана тут же прикрыло своей полупрозрачной вуалью эту часть здания. Раздалось стрекотание. Щелчки раздавались в сбитом ритме из разных мест. Вдруг из обугленных обломков ввысь стали подниматься узловатые ветви. Часть из них потянулись к повисшему над зданием Роберту. Стрекотание становилось все громче, шум нарастал, все больше прутьев взвилось вверх. Наконец, части из них удалось дотянуться до юноши. Словно обугленный стебель плюща по ногам Роберта ползли загадочные прутья. Они обматывались вокруг, сжимали его тело, обвивали руки, туловище. Роберт не мог пошевелиться, как не мог произнести ни звука. Он лишь наблюдал как таинственный плющ обматывал его в кокон.
Прутья стали сжимать Роберта, впиваясь в его тело до крови. Все туже и туже они сдавливали его. Теплая кровь стекала по его коже прямо вниз на пожарище. В какой-то момент чувства вернулись, и невыносимая боль пронзила все его тело. Он больше не слышал шум, поскольку собственный крик в голове заглушал все звуки вокруг. Прутья сжимались все сильнее, дойдя до костей. Потоки крови стекали на обугленные остатки дома, отчего здание пришло в движение. В одном из отверстий в полу появилось легкое алое свечение. Стена за стеной стали восстанавливаться на глазах. Кровь продолжала стекать с оплетенного смертоносными стеблями плюща тела Роберта. Вот уже внизу появились стены и мебель, поднимался второй этаж. Комната, где был найден диктофон восстановилась последней, после чего чешуйки крыши одна за другой нарастали, пока полностью не скрыли от глаз помещение внутри. Роберт уже не мог видеть ничего. Прутья полностью сжали Роберта. Он уже представлял из себя лишь смесь костей, рваных кусков плоти и одежды. Останки юноши вместе с ветвями плюща свалились вниз на крышу, а затем скатились по покатой черепице вниз на заросшую лужайку. Кожа Роберта ощутила прикосновение прохладной травы.