Медленно Патрик менялся, не приходя в сознание, принимая свой обычный облик.
Кэрол не отходила от него, не выпуская из объятий, сидя с ним на диване, куда мальчика заботливо перенес Тим. Она больше не плакала, лишь все еще с изумлением разглядывала его, не веря своим глазам.
Торес держалась в стороне, боясь даже посмотреть в сторону мальчика.
Спутница Луи сжалась в кресле, с опаской косясь на Иссу и Тима, но на нее никто не обращал внимания. Луи, как и Патрик, не приходил в себя. Тим осмелился подойти к нему и прикоснуться, чтобы определить, жив ли он. Несмотря на протесты Иссы, пытавшегося его остановить, он коснулся запястья старика, щупая пульс. Луи был жив. Поднявшись, Тим вытащил из-за пояса пистолет и направил в голову старика, но Исса вдруг стиснул железными пальцами его руку.
— Нет! Оставь его! Не связывайся с этой тварью… мы не знаем, что это… и можно ли его вообще убить.
— Так давай узнаем.
— Думаю, не стоит. Давай подождем этого благословенного чувака, пусть он со всей этой хренью разбирается. Нам это не по зубам, эта тварь может убить нас одним только взглядом. А этот чувак реально крут, он даже еще не приехал, а уже победил этих тварей…
Тим устремил на него возмущенный взгляд.
— Тварей?
— А что? Посмотри на это, — Исса обернулся к Кэрол и Патрику.
Тим поджал губы и сердито нахмурился.
— Придержи язык.
Отвернувшись от Иссы, он подошел к Кэрол и присел рядом, разглядывая мальчика.
— Как он?
— Это… это исчезает, — Кэрол подняла на него влажные глаза. — Он становится снова на себя похож.
— Хорошо, — он ободряюще пожал ее руку.
— Почему он не приходит в себя? Он никогда так не реагировал на Рэя. Мы не ощущали рядом с ним никакого дискомфорта, кроме того, что он блокировал наш дар. Почему же сейчас, как и Луи, он похож на мертвого?
Тим виновато пожал широкими плечами.
— Я не знаю, Кэрол. К нам же не Рэй едет. Может, этот благословенный другой…
— Но тогда почему со мной все в порядке? Мой дар исчез, я попыталась связаться с Габриэлой, но не смогла, но в остальном не ощущаю никаких изменений. Все так же, как было с Рэем. Почему же с Патриком теперь иначе?
Тим помолчал, задумчиво изучая взглядом мальчика.
— Может быть… из-за этого, — он кивнул в его сторону. Кэрол опустила взгляд на лицо сына.
— Может, это не он так реагирует на благословенного, а… вот это… Кэрол, мне кажется, не надо его никому показывать… таким. Давай, я унесу его в его комнату, пока этот благословенный не пришел.
Кэрол кивнула и подскочила.
— Да, ты прав… Лучше, чтобы никто об этом не знал. Может, он успеет восстановиться к приезду благословенного и людей Габриэлы.
Кивнув, Тим наклонился и подхватил Патрика на руки, но резко остановился при попытке оторвать от дивана. На лице его отразилось удивление.
— Ого… какой он тяжелый! Слишком тяжелый для ребенка.
— Да, я тоже заметила. Донесешь?
Вместо ответа Тим удобнее перехватил мальчика и, напрягшись, рывком поднял, выпрямившись. Развернувшись, он понес Патрика в его комнату. Кэрол поспешила следом, разглядывая его вздувшиеся от напряжения мускулы. Когда Тим опустил его на кровать, она увидела его покрасневшее от напряжения лицо и вздувшиеся на лбу вены.
— Ничего себе! — прохрипел он пораженно. — Сколько же он весит?
— Спасибо, — Кэрол погладила его по руке и потянулась к его губам для поцелуя. Тим улыбнулся и поспешно наклонился, коснувшись ее губ. Потом вытер с ее щеки застывшую слезу.
— Все будет хорошо. Не плачь, ладно?
— Ладно. Я побуду пока здесь. Как появится благословенный, позовете… — Кэрол резко замолчала, расслышав незнакомые мужские голоса. — Он здесь! Пойдем!
Схватив Тима за руку, она выскочила из комнаты, увлекая его за собой, и тщательно прикрыла дверь.
Мужчин было трое. Скользнув взглядом по двоим, Кэрол ошеломленно застыла на месте, увидев третьего.
— О, Боже! — выдохнула она.
Услышав ее, мужчина посмотрел в ее сторону. Высокий, светловолосый, синеглазый и очень красивый, он имел поразительное сходство с Рэем. Кэрол знала, что Габриэла нашла его отца, что за ними придет именно он, но не ожидала, что этот человек будет так похож на Рэя.
— Кэрол, — лицо его осветила лучезарная теплая улыбка, болью отозвавшаяся в ее сердце, потому что так походила на улыбку Рэя. Это заставило ее остро почувствовать, как она соскучилась по Рэю, как ей недоставало этого тепла, этого света… этого ласкового взгляда, прекрасной улыбки…
— Здравствуйте, — Кэрол подошла ближе, протягивая руку. — Вы… папа Рэя?
— Да. Меня зовут Кален Гилберт. Это Стив и Пол, они со мной. Что здесь произошло?
— Это Луи, — Кэрол указала на старика, который так и лежал на полу, куда упал. — Он пришел забрать Патрика. Эта женщина пришла с ним… он сказал, что это доктор. Я не знаю ее имени. Это Тим и Исса, это Мелинда Торес, они мои друзья и пойдут со мной.
— Тот самый Луи? — переспросил один из мужчин и подошел к старику. — А что с ним? Он что, без сознания?
— Я не знаю. Думаю, это из-за вас, — Кэрол посмотрела Калену в глаза. — Он вдруг стал кричать что-то про свет, а потом упал.
— Значит, наш благословенный лишает его всех демонических сил? Круто! Это как и с остальными проклятыми, он, оказывается, ничем от них не отличается — обыкновенный беспомощный мешок с дерьмом, а не страшный демон, о котором твердила Габби. Не пойму, чего это она его так боялась? — распахнув кожаную куртку, мужчина вытащил из-за пояса пистолет с глушителем и вдруг выстрелил несколько раз подряд в лицо старика.
Торес вскрикнула от неожиданности и подбежала к Иссе, чтобы спрятаться за его спиной.
Кэрол осталась стоять на месте, лишь крупно вздрогнув, уставившись широко распахнутыми глазами на мужчину, который с улыбкой повернулся к ним.
— Ну вот и все, нет больше демона, — он снова поднял руку с пистолетом и спокойно выстрелил. В кресле откинулась и безжизненно обмякла спутница Луи, которой пуля попала точно между бровей.
— Что вы делаете? — вскричала Кэрол.
— Избавляем мир от демонов. Она проклятая.
— Но вы убили ее! За что? Она не сделала ничего плохого! — голос Кэрол охрип от ярости.
Мужчина удивленно взглянул на нее.
— Но она же проклятая. Они все одержимы демоном.
— Чушь! Они не одержимы! Это просто люди! Кто дал вам право убить эту женщину?
— Габриэла. Она дала нам право убивать всех проклятых. Это наша миссия. Разве она вам не говорила? Мы должны очистить наш мир от этой нечисти, спасти его, иначе нам всем конец. Ясно?
— Габриэла велела вам убивать проклятых? Не может этого быть! — поразилась Кэрол.
— Это правда, — глубокий мягкий голос Калена привлек ее внимание, заставив посмотреть на него. — Но вам с Патриком нечего опасаться. Вас это не коснется. Габриэла хочет вас защитить, помочь.
— Брось пушку, приятель! — угрожающий голос Иссы донесся откуда-то сзади и, обернувшись, Кэрол увидела, что он целится в мужчину с оружием из своего пистолета. Но тот не выполнил требование, только направил дуло на Иссу.
— Сам брось!
Другой мужчина тут же выхватил оружие и тоже прицелился в Иссу. Кэрол заметила, как Тим медленно и незаметно потянулся к своему пистолету за поясом сзади.
— Эй, спокойно! — вскинул руки Кален, выступая вперед и остановившись между мужчинами. — Уберите все оружие!
Он повернулся к своим приятелям.
— Вы убили проклятую и Луи, уберите оружие. Всех этих людей мы должны доставить к Габриэле.
— Пусть они отдадут нам оружие! — рявкнул тот, который держал на мушке Иссу.
— Пол, успокойся! Здесь я решаю. Ты забыл?
— Этого Габриэла не говорила. Она тебя главным не назначала. И мы не обязаны тебе подчиняться. Благословенные нами не командуют, они всего лишь наши щиты, защита от этих демонов. Они должны отдать оружие. Это распоряжение Габриэлы. Если они не подчинятся, мы их не возьмем с собой.
Кален обернулся к Иссе, виновато улыбнувшись.
— Вы не могли бы сдать пока свое оружие? Прошу вас. Боюсь, эти парни не шутят.
Он вскрикнул от удивления, когда раздался тихий хлопок, почти слившись с еще одним, прозвучавшим с другой стороны. Оба его спутника тяжело повалились на пол с простреленными лбами.
Кален попятился, испуганно уставившись на Иссу и Тима, но те спокойно опустили свои пистолеты и спрятали обратно под куртки.
— Мы никогда и никому не отдаем свое оружие, — фыркнул Исса. — Ваша старуха хреновая ясновидящая, если этого не знала. Или знала и рассчитывала на то, что нас пристрелят эти ушлепки?
— Для этого надо было выбрать парней посерьезней, а не этих псевдокрутых охотников на демонов! — усмехнулся Тим и обнял за плечи ошеломленную Кэрол. — Все хорошо, милая. Ты чего так дрожишь, испугалась?
— Ну, теперь ты главный, приятель, — Исса покосился на Калена. — Требование о сдаче оружия еще в силе или отменяется?
— Отменятся, — выдавил тот.
— Вот и хорошо. Если ты и вправду папаша Рэя, может, мы и поладим. Он, как вроде, на нашей стороне.
Кален кивнул. На лице его отразилось смятение, даже страдание, когда он окинул взглядом трупы.
— Боже… И десяти минут не прошло, как мы здесь, а уже четыре человека мертвы! Мы всего лишь должны были вас забрать отсюда!
— Ты привел сюда убийц, на что ты рассчитывал?
— Клянусь, я не знал, что они станут убивать! Габриэла велела нам всего лишь вас забрать и привезти к ней. А так нехорошо все обернулось… Боюсь, ей не понравится, что вы убили ее людей.
— А нам не нравится, что она хочет нас обезоружить. Зачем? — Тим, прижимая к себе Кэрол, хмуро взглянул на него.
— Уверен, она не хотела ничего плохого… просто в целях безопасности…
— Чьей безопасности? Почему это ее люди должны быть при оружии, а мы — нет?
— Возможно потому, что она вам не доверяет.
— Хм, мы ей — тоже. Мы не доверяем никому, кто пытается забрать наше оружие, — сказал Исса. — Этой старухе придется принять нас такими, какими мы привыкли быть всегда — вооруженными.
— Хорошо, скажем, что это был несчастный случай, — примирительно проговорил Кален, все еще бледный и растерянный.
Исса кивнул и подошел к Луи. Наклонившись, он уперся ладонями в колени, разглядывая старика.
— Вот так просто, оказывается? — в его голосе прозвучало разочарование. — Знал бы, сам пришил бы этого старика.
Кален отвел взгляд от того, что когда-то было человеческим лицом, а сейчас превратилось в кровавое месиво, и невольно содрогнулся. Тим заметил это и улыбнулся.
— Не привыкли к подобным зрелищам?
— Нет… и не понимаю, как можно привыкнуть.
— Разве? А как же охота на проклятых, о которой говорил этот ублюдок?
— Я в этом никогда не участвовал. И не собираюсь. Я отказался. Габриэла сказала, что не будет меня принуждать. Просила только доставить вас. Потом она позволит мне уйти. Я хочу вернуться к Рэю… и моим внукам.
— Вы их видели? — обрадовалась Кэрол и метнулась к нему.
— Да, видел. Я жил у них в доме целую неделю, Рэй меня сам пригласил, — не без радости сообщил Кален, взяв ее за руки. Потом вдруг спохватился и полез во внутренний карман куртки.
Достав конверт, он протянул его Кэрол.
— Это от Рэя. Просил тебе передать.
Кэрол жадно схватила письмо, не замечая, как потемнело лицо Тима, стоявшего позади. Распечатав конверт, она достала сложенное письмо и фотографию.
— О, как они выросли! — воскликнула она, разглядывая сыновей на снимке. Поцеловав каждого по очереди, она прижала фотографию к сердцу.
— Спасибо, Рэй! — прошептала она, прикрыв на мгновение глаза. Потом поспешно положила фото обратно в конверт, туда же спрятала письмо, так и не развернув.
— Как мальчики? Не болеют? — взволнованно спросила Кэрол, подняв на Калена сияющие глаза.
— Нет. У них все хорошо.
— А Дженни?
— У нее тоже все хорошо. Если честно, я еще не совсем вник во все… я пробыл всего несколько дней… и я как бы еще чужой…
— Но Рэй принял вас, — улыбнулась Кэрол. — Он, наверное, так рад!
— Ну, мы с ним поладили. Он меня не оттолкнул. Я обещал ему позаботиться о вас. Поэтому я здесь. Да и Габриэла, думаю, не просто так выбрала именно меня из благословенных для того, чтобы отправить за вами.
— Я рада, что за нами приехали именно вы, — улыбка растаяла на губах Кэрол. — Эта охота на проклятых, когда Габриэла ее начала?
— Я не знаю. Уже начала.
— То есть, она ищет проклятых и… убивает, всех? — все еще не могла поверить Кэрол.
Кален кивнул.
— Но почему? Это же… ужасно! Неправильно! Почему она мне не сказала?!
— Наверное, потому что знала, что вам это не понравится.
— Не понравится? Да она с ума сошла! Нельзя убивать этих людей, они ни в чем не виноваты, они и так обречены все на страшную участь! Нужно найти способ им помочь, спасти от этого проклятия, освободить, а не убивать! Как она могла?! Я поверить в это не могу!
— Мне нечего тебе на это сказать, Кэрол. Думаю, тебе лучше обсудить это с ней.
— Да, я хочу знать, как она могла принять такое немыслимое решение! Неправильное решение! И я это остановлю!
— Я согласен с тобой и разделяю твое мнение. Будем надеяться, что тебе удастся ее переубедить.
— Удастся, потому что если нет — я не останусь у нее с Патриком, ни за что! Уверена, мы все уладим. Габриэла хорошая, она всегда помогала людям. Возможно, она просто очень напугана…
Кэрол окинула взглядом остальных, пытаясь угадать их мнение, но все угрюмо промолчали.
— А где Патрик? — спросил Кален.
— Он у себя в комнате. Без сознания.
— Вы готовы ехать? Думаю, нам лучше здесь больше не задерживаться.
— Да, мы готовы, — Кэрол решительно кивнула.
— А что с телами? — подала голос Торес. — Мы же не можем все так и оставить?
— Можем, — отозвался Исса. — Уверен, люди Луи скоро приедут сюда за ним, а кроме них никто больше прийти сюда не может. Они и приберутся. Не думаю, что они станут вызывать копов, чтобы те разбирались, что к чему.
Кэрол остановила встревоженный взгляд на старике.
— Зря они это сделали… Не нужно было…
— Почему? — удивился Тим.
— Не знаю… Просто чувствую, что это плохо кончится. Не нужно было его трогать…
— Мы избавились от этого черта, он сдох — это же хорошо! Не пойму, что тебе не нравится? — раздраженно вставил Исса. — Одной проблемой меньше.
— Но он же не передал Патрику свою силу… и все остальное. А он говорил, что не может покинуть наш мир, пока не сделает этого.
— Ну, я не знаю, как он покинет наш мир или как дальше собирается в нем существовать, если не может этого сделать, но его голова превратилась в кашу и вряд ли у него есть возможность оставаться живым в таком виде. Ему придется переселиться в другое тело.
— Он этого не может, он сам говорил.
— Ну тогда ему пришел пипец, Кэрол. Как он сам говорил, люди еще не научились жить без души — и без головы тоже. А головы у него больше нет. И он мертв, тут и дураку ясно. Хватит болтать, собирайся, пора выдвигаться, пока его люди сюда не заявились.
— Грузи сумки, а я возьму Патрика, — сказал ему Тим.
Кэрол пошла с ним и, когда они вышли из комнаты, шепнула:
— У него куртка с капюшоном, если мы его наденем, сможем спрятать лицо. И надо как-то спрятать его руки…
Она содрогнулась, вспомнив вытянутые узкие кисти и неестественно длинные скрюченные пальцы со страшными острыми когтями, как у хищной птицы — то, во что превратились маленькие детские руки ее сына.
— Ничего, сейчас что-нибудь придумаем, — Тим взял ее за руку и ободряюще сжал сильными пальцами.
— Мы не можем везти его к Габриэле в таком виде, — простонала Кэрол. — Тимми… мне страшно!
— Не бойся, Кэрол, это всего лишь старуха. Она только ясновидящая. Ее сила лишь в этом. Она ведь не может вышибать души взглядом, как Луи, или что-то подобное. А ее убийцы — так себе. Дилетанты. Сама видела, с какой легкостью мы с Иссой их уложили. Не думаю, что у нее есть парни, которые могли бы доставить нам проблемы. Так что тебе нечего бояться. И некого. Если нам что-то не понравится, мы уйдем. И никто нас не остановит, я тебе обещаю.
Остановившись, он притянул ее к себе и, наклонившись, горячо поцеловал. Кэрол обняла его за шею, привстав на цыпочки, и ответила на поцелуй.
Когда они вошли в комнату Патрика, мальчик все еще был без сознания, но в его внешности не осталось ничего необычного. Со вздохом невероятного облегчения Кэрол склонилась над ним, разглядывая.
— Слава Богу! Тим, смотри, это исчезло! Так быстро… Мы же ушли всего минут пять назад! Неужели это из-за Калена?
— Хочешь сказать, его свет загнал эту тварь, что из него вылезла, обратно… ну, туда, где она раньше была? — предположил Тим, недоверчиво разглядывая мальчика. — Если так, то это хорошо. Может, она никогда и не вылезет больше, если благословенный все время будет рядом с ним?
— Может. Но проблема в том, что Патрик так не хочет… свет блокирует его дар, а он не хочет жить без него. Он мне уже об этом говорил.
— Может быть, теперь он передумает… после всего.
Кэрол пожала плечами. Погладив мальчика по щекам, она окликнула его, пытаясь привести в чувства. Потом слегка встряхнула.
— Не просыпается, — снова расстроилась она. — Но почему?
— Кэрол, он очнется. Нам пора. Давай оденем его.
Она достала из шкафа его куртку. Тим приподнял его, помогая ей натянуть на него эту куртку, после чего взял мальчика на руки. На этот раз без труда.
— Он легкий! — Тим расплылся в радостной улыбке. — Он снова просто ребенок, Кэрол, не расстраивайся, все будет хорошо. Одевайся сама и, пожалуйста, захвати мою куртку.
— Разве ты не наденешь ее? Замерзнешь.
— Не замерзну.
Он не спеша вышел из комнаты. Заскочив к себе, Кэрол накинула куртку и захватила сумку со своими новыми немногочисленными вещами.
— Тим, из твоей комнаты надо еще что-то забрать? — окликнула она.
— Только куртку, остальное Исса уже погрузил в машину, — отозвался тот.
Поспешно проскочив мимо трупов, Кэрол вышла на улицу, где ее уже все ждали.
Кален со своими теперь уже покойными спутниками приехали за ними на минивэне, чтобы всех вместить. Тим уже расположил Патрика на самом последнем сиденье. Кэрол села поближе к сыну, Тим рядом с ней. Кален сел за руль, Исса, закончив с погрузкой вещей, расположился впереди, Торес — у него за спиной.
— И куда едем? — поинтересовался Исса, наблюдая, как Кален выруливает на дорогу. — В аэропорт?
— Нет. Габриэла прилетела сюда. Только побоялась ехать в Париж. Из-за Луи. Она ждет в Шартре. Это недалеко. От Парижа примерно час и минут пятнадцать-двадцать ехать, если без остановок. Возвращаться в Америку вам опасно. Она решила не рисковать. Нельзя, чтобы вас схватила полиция.
— Согласны, — кивнул Исса. — А куда мы потом, она говорила?
— Нет. Она хочет обсудить это только с вами, чтобы никто не знал. Она сказала, что у нее есть план, куда вас спрятать так, чтобы никто не нашел. Даже Рэндэл. Куда именно — никому не говорит, даже мне. Но это правильно. Чем меньше людей будет знать, где вы, тем надежнее.
— А разве вы не останетесь с нами? Или она приставит к нам другого благословенного? — спросила Кэрол.
— Из благословенных прилетел только я. Думаю, пока останусь я… Мы с Рэем так решили, и я ему пообещал присмотреть за вами. А потом я бы хотел вернуться к нему… когда все наладится. Возможно, меня сменит другой благословенный.
Кэрол кивнула, подумав о том, что ей хотелось бы, чтобы с ними был Кален, а не кто-то другой. Он ей понравился. Он внушал доверие. И он так был похож на Рэя. Но, конечно, нельзя требовать от человека, чтобы он посвятил себя им, тем более, когда сердцем рвался в другое место, к сыну и внукам. Сердце Кэрол тоже рвалось туда, к детям. Но, в отличии от Калена, она не могла к ним поехать.
Печально вздохнув, она уставилась в окно, разглядывая мелькавшие мимо улицы.
Она покидала Париж, так и не увидев его. Из больницы ее сразу привезли в этот домик, откуда она ни разу так и не вышла.
Тим обнял ее за плечи и привлек к себе. Положив ладонь на его руку, она удобно устроилась в его объятиях, откинувшись на его крепкую грудь, и продолжила с интересом смотреть в окно. Наклонившись, Тим нежно поцеловал ее в ухо. Кэрол невольно улыбнулась и пожала пальцами его предплечье, отвечая на ласку. И вдруг почувствовала на себе взгляд. Посмотрев вперед, она встретилась в зеркале заднего вида с глазами Калена. И почему-то от его взгляда ей стало как-то не по себе. Он перевел взгляд на дорогу, но Кэрол продолжала смотреть на его отражение в зеркале. Она не знала, что не так было в его взгляде, но была уверена, что ему не нравилось то, на что он смотрел. То есть на них с Тимом. Странно, ему-то какое дело? Неужели это из-за Рэя? Он знает о чувствах к ней Рэя, о том, что его дети — это ее дети? Неужели Рэй мог ему рассказать, ему, совершенно чужому человеку, только что появившемуся в его жизни, поведать эту страшную тайну, которая могла погубить его и, возможно, детей тоже?
И вдруг Кэрол поняла, что могла сама себя выдать, когда у всех на глазах достала фотографию близнецов, которую передал Рэй, и стала ее расцеловывать, забыв от радости обо всем на свете, начала выспрашивать о них. Возможно, Кален не знал, что в письме, и Рэй ничего ему не рассказывал… а она сама так неосторожно себя повела. Любой бы дурак понял, что к чему.
— Какая же я дура, — в ужасе прошептала она Тиму.
— Почему? — удивился он, тоже шепотом, снова наклонившись к ее уху.
— Я прокололась с детьми… когда он дал мне письмо. Уверена, Рэй не мог ему рассказать… а я… Как думаешь, ему можно доверять?
Тим помолчал, размышляя.
— Думаю, теперь лучше все ему рассказать до конца, чтобы он знал, чем грозит разоблачение вашей с Рэем тайны. Тогда он будет знать и станет, как и все, кто знает, держать язык за зубами. Не думаю, что он хотел бы навредить своему сыну и внукам. Как вроде, он неплохой чувак.
— Мне тоже так показалось. Да, ты прав. Придется все рассказать.
— Ничего страшного, не переживай из-за этого. Ну не сдержалась — с кем не бывает. Все равно он пока будет с нами и никому ничего не сможет рассказать. А мы пока к нему приглядимся. Если поймем, что ему нельзя доверять — я его пришью, и все дела. Так что успокойся, мы ничем не рискуем, и не будем рисковать.
— Но это же папа Рэя!
— Если этот папа может поспособствовать тому, что Рэндэл отправит его на тот свет, узнав, что он был твоим любовником и у вас общие дети — то такой папа ему не нужен. Уверен, Рэй бы со мной согласился.
Кэрол ничего больше на это не ответила. Тим тоже не хотел продолжать эту тему, весьма для него неприятную и болезненную. Он не знал теперь, к кому из этих двоих — к Рэндэлу или Мэтчисону — он ревнует ее больше, но с одинаковым удовольствием и облегчением убил бы обоих. И на самом деле был бы только рад, если бы Рэндэл расправился с Рэем. И чтобы сам Рэндэл тоже сдох или никогда не вышел из-за решетки. Они оба были словно две занозы в его влюбленном сердце, и он знал, что никогда не избавится от этих заноз, пока они живы. А еще Тим вовсе не расстраивался по поводу того, что ее малышня осталась в далекой Америке, и очень надеялся на то, что Кэрол никогда не представится возможность их забрать. К Патрику он уже привык и готов был с ним смириться, мальчишка даже по-своему ему нравился, но ее близнецов он всегда недолюбливал. Они напрягали его, постоянно напоминая своим существованием о ее связи с этим красавчиком, Рэем. А теперь еще появилась дочка Рэндэла. Тим не видел ее, но уже испытывал неприязнь. Этот ребенок причинял ему душевную боль, заставлял мучится от дикой ревности, которую он с большим трудом держал в себе, не показывая Кэрол. Он зарекся никогда не поднимать эту тему, не говорить об этом с Кэрол, боялся испортить тем самым отношения с ней. Но все это заставляло его страдать, отравляло изнутри. Он хотел верить, надеялся, что Кэрол говорила правду, утверждая, что не была с мужем по своей воле, но с ее согласия или нет, это между ними происходило, и этот факт причинял ему ошеломительную боль, душил ревностью и гневом. О, как же ему хотелось пристрелить этих двух ублюдков! Только тогда он смог бы обрести покой. Но он не мог этого сделать, Кэрол связала ему руки, и с этим он ничего не мог поделать. Его ненависть была страшной, но его любовь оказалась сильнее и имела над ним большую власть. Ему пришлось сделать выбор — либо месть, либо любовь. Он выбрал любовь. И сейчас он был счастлив. Но ненависть никуда не делась, она по прежнему отравляла его кровь и не давала покоя. Ему снилась по ночам Даяна, которая упрекала его в предательстве, в том, что он до сих пор не покарал ее убийцу. Тим чувствовал перед ней вину и стыд. И страдал от этого. Он задавался вопросом, заслуживает ли он уважение, как человек, как мужчина, который ради любви женщины отказался от кровной мести за родную сестру. Не осуждает ли его в глубине души Исса, не презирает ли, считая слабаком, который позволил какой-то бабе помешать отомстить за сестру, отказаться от своего долга. Исса ничего не говорил по этому поводу, но именно это и не нравилось Тиму. Исса не любил сдерживаться в высказывании своего мнения, но если он молчал, то только тогда, когда его высказывание могло серьезно угрожать их дружбе или если знал, что причинит ему, Тиму, боль. Тим знал, что Исса не понимает и не одобряет такой привязанности к женщине, ему не нравилось, что он так зациклился на Кэрол, поставил ее превыше всего, но он молчал, терпел, во всем помогал и поддерживал, несмотря ни на что. Лишь мог иногда шутить, предлагая подыскать ему другую девушку, чем только раздражал Тима. Легко это говорить тому, кто всегда нравился женщинам, у кого никогда не было трудностей в отношении с ними. Ведь ему никогда не говорили девушки, что с ним стыдно пройтись по улице, что подруги засмеют, если увидят с ним, подумают, что не может найти себе нормального парня, раз согласилась встречаться с ним… Кэрол была первой и единственной женщиной, с которой он почувствовал себя «нормальным», в искренность которой он смог поверить. Рядом с ней он забывал о своих шрамах, не ощущал себя уродом, ущербным. Он нравился ей, она его желала, он это видел, чувствовал. И при этом она не была какой-то обычной, никому не нужной дурнушкой, у которой выбор был невелик, которая бы согласилась хоть на какого-нибудь парня, лишь бы он был. Она была потрясающей женщиной, настоящей красавицей, которую любили такие непростые мужчины, как Рэндэл и Мэтчисон, о любви которых могла бы мечтать любая женщина, и такие женщины были, Тим даже не сомневался. Но эти двое никого не хотели, одержимые только ею. А она выбрала его, Тима. С ним она сейчас уезжала в неизвестность, готовая разделить именно с ним свою дальнейшую жизнь, у него искала защиты, ему дарила свою любовь, снова сбежав от этих двоих, которые всегда смотрели на него с таким презрением и пренебрежением, как на уродливое ничтожество. Тим злорадствовал, представляя, что они оба теперь чувствуют, зная, что она сейчас с ним, снова. Утер же он нос этим двум хреновым принцам, у которых было все — деньги, власть, внешняя привлекательность, восхищение женщин, он вытер об них свои ноги, он, бродяга, у которого никогда не было собственного угла, ничего не было, и самым дорогим из его имущества была винтовка, и он забрал себе их прекрасную принцессу. Как тут не подняться самооценке?
Тим поморщился, думая о деньгах. Они с Иссой зарабатывали хорошие деньги на заказных убийствах, но Даяна нещадно их тратила, а то, что они сумели приберечь и заработать после ее смерти, уже почти иссякло. Они давно уже не работали, вынужденные залечь на дно, когда начали охоту на Рэндэла, и когда тот тоже стал охотиться на них. Они не ожидали, что все это надолго затянется, рассчитывая быстро убрать Рэндэла. И уже сделали бы это, если бы не вмешался Патрик, а потом и Кэрол. Они оставили свои попытки расправиться с Рэндэлом, а вот он свои — нет. Теперь он на них охотился, а они бежали. И Тиму, и Иссе это категорично не нравилось, убегать и прятаться от того, кого они могли сами убить, но иного выхода Тим пока не видел. Если бы Кэрол и Патрик не обладали своим сверхъестественным даром, они бы просто обманули их, тайком расправившись с Рэндэлом, чтобы она не узнала, что это они сделали. Но они будут знать, если Тим нарушит свое слово или даже подумает об этом, сразу увидят грозящую Рэндэлу опасность, как раньше видели, и не простят этого. А Тим больше всего на свете боялся потерять Кэрол.
Тим не знал, что стало с квартирой сестры и с ее сбережениями. Он так и не успел восстановить свою личность как Тимоти Спенсер, доказать, что является погибшим много лет назад мальчиком. А это значило, что официально он не являлся братом Даяны и не мог стань ее наследником. Но его этот факт не удручал, он не жаждал завладеть имуществом сестры. Он сам мог заработать намного больше, если бы снова приступил к работе. Он знал, что придется это сделать, когда они будут достаточно далеко, чтобы об этом не пронюхал Рэндэл. Он планировал работать инкогнито, как раньше, по старой схеме. Исса искал работу, он исполнял. Тим не сомневался, что у них снова все получится, с Иссой, этим пронырой, без работы они не останутся. Он завалит его заказами, дай ему только такую возможность.
А пока они использовали деньги, которыми их щедро снабдил Рэй Мэтчисон. Тим знал, что можно было бы и дальше пользоваться его щедростью, Рэй все бы отдал, чтобы его любимица Кэрол и Патрик, которого он тоже любил, как своего, ни в чем не нуждались. Но Тиму это не нравилось, было неприятно, и он не собирался больше брать от него ни цента. Сейчас у него не было выбора, от этого зависела жизнь и спасение Кэрол, но в дальнейшем он обойдется без этого красавчика. Они с Иссой всегда могли о себе позаботиться, смогут и о Кэрол и ее сыне. Он был первоклассным снайпером, а Исса всегда мог найти работу для него. Скоро у них снова появятся деньги. Много денег. Он купит себе жилье и будет жить в нем с Кэрол и Патриком. Она родит ему детей, своих собственных, а не чужих, которых он не хотел воспитывать. Пусть этим занимаются те, кто их сделал, их отцы, а он не обязан. Он слишком ненавидел их отцов, и эта ненависть никогда не позволит ему полюбить этих детей, хоть они ни в чем и не виноваты. И он не видел ничего зазорного либо плохого в том, чтобы они оставались со своими папами. Рэй обожал своих сыновей, Рэндэл тоже не откажется от дочери и наверняка будет ее любить. Ведь любил же он Патрика. Оба обеспечат своим отпрыскам прекрасную жизнь, полную достатка и возможностей в будущем. Разве это плохо? Нет. Зачем пытаться их этого лишить, забрать? Он не понимал. И надеялся, что Кэрол со временем успокоится и оставит эту мысль, особенно, если у нее появятся другие малыши.
Но все эти мысли Тим держал при себе, тщательно скрывая, понимая, что Кэрол они вряд ли понравятся. Даже Иссе он об этом не говорил. За свою полную страданий и обид жизнь он прекрасно научился скрываться свои мысли и эмоции.
***
Патрик пришел в себя, когда они уже почти прибыли на место. Открыв глаза, он нашел взглядом Кэрол.
— Мам, — протянул он слабым голосом.
Кэрол пододвинулась к нему и, наклонившись, погладила по высокому лбу.
— Сынок… слава Богу! Как ты?
— Плохо… у меня все болит, — простонал мальчик, и вдруг из глаз его потекли слезы. — Это… ушло? Оно исчезло?
— Да, с тобой все в порядке, — наклонившись ниже, Кэрол порывисто обняла сына, пораженная его слезами. Обняв ее за шею одной рукой, Патрик поднял другую перед собой и покрутил кистью, разглядывая.
Тим, наблюдающий за ним, заметил в его глазах ужас, с которым он смотрел на собственную руку.
— Все хорошо, Рик, — шепнул он, когда мальчик поймал его взгляд.
Отстранив Кэрол, Патрик приподнялся, выглядывая в окно.
— Где мы?
— Мы едем к Габриэле, — отозвался Кален, услышав его.
— Ты благословенный? — мальчик впился в него взглядом.
— Да.
— Наверное, это ты прогнал эту штуку…
— Какую штуку?
Кэрол мотнула головой, незаметно приложив палец к губам. Патрик послушно замолчал.
— Меня зовут Кален.
— И ты правда папа Рэя?
— Правда.
— Здорово, — Патрик обессиленно опять опустился на сиденье.
— Что с тобой? Ты заболел? Мама сказала, ты упал в обморок вместе с Луи. Это из-за меня? Такое с тобой раньше было… с Рэем?
— Нет… никогда.
— Тогда почему сейчас такая реакция?
— Не знаю.
— А как ты себя сейчас чувствуешь?
— Не очень.
— Но ты очнулся — это уже хорошо. Может, привыкнешь, и все наладится?
Патрик пожал плечами и снова посмотрел на Кэрол.
— А Луи?
— Он остался в доме, Рик, — Кэрол пока не решилась сказать всю правду о Луи.
— Он рассердится, что мы от него сбежали, когда очнется.
Кэрол промолчала. Заметив, как Торес и Исса уставились на мальчика, недовольно нахмурилась. Те отвернулись, поняв ее взгляд.
— А Спайк? — спохватился мальчик.
Услышав свое имя, пес перепрыгнул через спинку сиденья к нему и стал облизывать ему руки.
Все, за исключением Калена, удивленно посмотрели на собаку. Запрыгнув на сиденье, Спайк улегся рядом с мальчиком, прижавшись к нему. Тот обнял его, поцеловав между ушами.
— Я напугал тебя… прости меня, я не хотел, — прошептал ему Патрик. — Я сам испугался. Но ты не бойся, я никогда тебя не обижу… даже такой… Обещаю.
Подняв взгляд, он сказал уже громче, обращаясь к остальным:
— Никто не бойтесь… Я никому из вас не наврежу…
— Почему ты так уверен? — обернулся Исса. — Откуда ты знаешь, что может сделать эта штука?
— Это не штука… это я. Я, а не что-то другое. Не знаю, как вам объяснить… Это я, но другой я… а не что-то другое, постороннее…
— Давайте потом это обсудим, — вмешалась Кэрол.
Патрик согласно кивнул и замолчал. Потом заметил, как Тим уставился на него неподвижным взглядом, упершись подбородком в предплечье, которое положил на спинку кресла.
— Что ты на меня так смотришь? — прошептал мальчик настороженно.
— Как ты это сделал? В смысле… с Кэрол? Я же видел, она не потеряла сознание, она…
Он осекся.
— Умерла, — спокойно закончил за него Патрик. — Да. Это Луи. Старый козел, я ему этого не прощу!
— Ты можешь оживлять… мертвых? — не мог поверить Тим.
— Не знаю. Я могу вернуть маму… если сразу. Я уже так делал.
— Уже делал? Когда? — поразился Тим.
— Когда она наглоталась папиного снотворного… Я не знаю, могу ли я так делать с кем-то другим. Я не пробовал.
Тим перевел взгляд на Кэрол.
— А ты тоже так можешь?
Та мотнула головой.
— Нет. Я могу только вытаскивать души из черного тумана, чтобы они возродились в новых телах… А удержать душу или вернуть в тело… нет, так я не могу.
Разговор их был прерван, когда Кален свернул с дороги и остановился у небольшого одноэтажного дома, стоявшего особняком от остальных домов. К тому же, вокруг дома был большой участок земли, огороженный высоким забором. Открыв бардачок, Кален достал пульт управления и, нажав на кнопку, открыл автоматические ворота.
Потом они въехали в гараж, расположенный прямо в доме.
— Все, приехали, — Кален заглушил мотор и с улыбкой обернулся.
— Мам… я не уверен, что смогу сам идти, — жалобно сказал Патрик, что было на него совсем не похоже, так как он всегда стремился казаться только сильным.
— Ничего, я тебя понесу, — отозвался Тим и, открыв дверь, вышел из машины.
Мальчик кивнул, досадливо поджав губы, явно не радуясь тому, что его будут носить, как маленького или калеку какого-то. Но все его мышцы начинали трястись от слабости и боли при малейшем напряжении, суставы болели, да и все тело словно отказывалось ему подчиняться… Мальчик не мог понять и объяснить, что с ним происходит. Он был напуган и расстроен, но очень старался, чтобы этого никто не заметил.
Отодвинув сиденье, Тим выпустил Спайка, а потом подхватил на руки мальчика.
Кэрол выскочила следом.
Торес и Исса уже ждали, стоя рядом с машиной.
— Пойдемте, я провожу вас к Габриэле, узнаем, что она скажет, — сказал Кален. — Стоит ли разгружать вещи, или мы сразу уедем отсюда.
Не успел он договорить, как открылась дверь, и вошел крепкого вида мужчина. Поздоровавшись, он скользнул быстрым взглядом по гостям, задержавшись на Тиме и Иссе.
— Что с мальчиком? — удивился он, разглядывая Патрика на руках у Тима.
— Он немного ослабел… не привык к моему свету еще, наверное, — спокойно ответил Кален, улыбнувшись.
— Тогда возьми его сам… эти двое пусть подождут пока здесь.
— Не пойдет, приятель, — сухо возразил Исса. — Мы пойдем все вместе. Или не пойдем.
Кэрол утвердительно кивнула, подтверждая слова Иссы.
— Они убили наших людей. Отказываются сдать оружие. Они же настоящие бандиты… Габриэла их опасается. А вдруг они хотят ей навредить? Она не может так рисковать.
— С чего это нам ей вредить? Только лишь в том случае, если она захочет навредить нам, — парировал Исса.
— Вы можете пойти только, если оставите свое оружие здесь.
— Ваша ясновидящая уже узнала, что мы убили ее людей и не хотим сдавать оружие, но не знает о наших намерениях? — недоверчиво спросил Тим.
Мужчина промолчал, испепеляя его неподвижным взглядом.
— Ладно, тогда всего хорошего! — Исса пожал широкими плечами. — Кэрол, уходим отсюда.
— Хорошо, — тихо согласилась та и посмотрела на Калена. — Открой нам двери, пожалуйста, мы уходим.
— Подождите! — вдруг раздался старческий женский голос.
Кэрол быстро улыбнулась.
В комнату на коляске медленно въехала старая немощная старуха и остановилась, устремив невидящие глаза в сторону Кэрол.
— Что это ты свой гонор передо мной показываешь, а, проклятая? — усмехнулась она. — Разве не приехала ты сюда за помощью и защитой? Хочешь уйти — иди! Только куда ты пойдешь? И что будешь делать? Как ты будешь спасать своего сына?
Глаза старухи устремились в сторону мальчика, как будто она могла его видеть.
— Патрик… Привет, малыш. Я так давно хотела с тобой познакомиться. Наконец-то, мы встретились с тобой. Не бойся. Я здесь для того, чтобы помочь тебе. И твоей маме. Я многое узнала о тебе, о вашем проклятии… обо всем. У меня есть ответы на ваши вопросы. И решение. Вы будете в безопасности. И это никогда больше не возьмет над тобой верх… не завладеет тобой. Мы не позволим. И мама твоя будет в безопасности, тебе не придется все время ее спасать, удерживать ее, чтобы ее не утащило проклятие… А оно уже тащит, не хочет ее выпускать. И в любой момент, когда тебя не окажется рядом, оно может ее забрать… Ведь ты же не можешь все время находиться рядом с ней. Пойдем со мной, сынок, если хочешь, чтобы твоя мама жила долго и стала, наконец, счастливой, перестала бояться и думать о смерти. А ты… — она снова взглянула на Кэрол. — Зачем ты пришла ко мне, если сомневаешься?
— Ты убиваешь проклятых… таких, как я, разве после этого я не могу усомниться? Может, ты заманила нас сюда, чтобы тоже убить?
Габриэла устало вздохнула, как только может вздыхать утомленный старостью и жизнью человек.
— И ради этого я бы притащилась сюда из такой дали? Это твоя благодарность, да? За то, что помогала тебе, подсказывала все эти годы? Зачем я это делала тогда, по-твоему? Чтобы потом убить? Хотите уходить — уходите. Я силой вас не держу. Но больше не зови меня, Кэрол, никогда. Помогать тебе я больше не стану. Разбирайся со всем сама. Я погляжу, что у тебя получится. Хотя я и так знаю, что ничего у тебя не получится, как никогда не получалось. Все, что ты можешь — это только еще больше запутываться и увязать все сильнее. Разве я не права? Права, я всегда была права. И та сама об этом знаешь.
Габриэла вдруг подъехала к Тиму и остановилась, подняла голову, смотря на него снизу вверх. Ее глаза смотрели мимо него, как будто насквозь, она не видела его, но тем не менее каким-то образом знала, где он стоит, как знала, где Кэрол и Патрик. Тим изумленно всматривался в ее затянутые пеленой слепые глаза, усомнившись в том, что она на самом деле ничего не видит.
— А ты разве не задавался никогда вопросом, почему ты выживаешь и выживаешь в ситуациях, в которых не выжил бы ни один человек? Тебе это никогда не казалось странным, а, Тимми? Сколько раз тебя убивали, а? А ты до сих пор живой.
Тим ничего не ответил, с удивлением смотря на старуху.
— Да, это правда, — кивнул Патрик. — Я задавался таким вопросом. Я даже спрашивал, может у него тоже есть какой-нибудь дар? А мама из-за этого подумала, что он благословенный.
— Она правильно подумала. Он благословенный.
— Что?! — вскричала Кэрол. — Но ведь благословенный — Рэй! Я ошиблась!
— Да, ошиблась, потому что выбрала не того благословенного.
— Что значит — не того? Разве мы бываем разные? Ты не говорила, — вмешался Кален, тоже крайне удивленный.
— Он другой… Но один из вас. Вы все однотипной внешности — высокие, светловолосые и синеглазые. Красивые и хорошо сложенные. Я не нашла ни одного благословенного с иными внешними данными.
— Подожди… — не могла поверить Кэрол. — Если Тимми благословенный, то это значит, благословенным был его папа. Так? А ты говорила, что с благословенными не случается несчастий, они все живут до глубокой старости и даже не болеют. А папа Тимми погиб в аварии, когда он был еще совсем маленьким! И Луи… он же не видел его света!
— А его и нет, этого света. Поэтому он никак не может влиять на проклятых и на их проклятие. И его папа не мог погибнуть, ты права. Это значит, что погиб кто-то другой, кто не был его отцом. Или его отец просто не погиб в той аварии.
Тим смотрел на старуху, как на ненормальную.
— Ничего не понимаю! — раздраженно фыркнула Кэрол. — С чего ты взяла, что он благословенный, если, как говоришь, в нем нет света?
— У Калена, Рэя и других благословенных, которых я нашла, свет снаружи… они как будто излучают его, как лампочки… У него он тоже есть, но он не снаружи, а внутри. Он никак не влияет на окружающее… Не отводит беду и несчастье, не излучает тепло и защиту другим… Он греет только его и только внутри. Не защищает его тело снаружи, но сохраняет в нем жизнь внутри. Он может быть без рук и без ног, инвалидом или покалеченным и изуродованным, но все равно будет жить… Как и происходит сейчас, да, Тимми?
— Ну и на хрена тогда это нужно? Если это не защищает его, но не дает сдохнуть, даже если захочется? — возмутился Исса.
Габриэла пожала плечами.
— Наверное, зачем-то нужно. Другие благословенные не могут убивать — их свет тогда исчезает, а без него они сразу умирают. А он, — она кивнула на Тима, — убивает, и его свет не уходит. Он продолжает защищать его жизнь. Я пытаюсь найти еще таких, как ты, но пока не могу. Вас тяжело увидеть, ваш свет внутри, его не видно… Поэтому пока мне нужен ты. Очень нужен.
— Зачем? — нахмурился Тимми, явно скептически отнесясь к ее словам и не поверив в то, что она про него наговорила.
— Потому что ты неуязвим для проклятых и их проклятия, но при этом ты можешь убивать, в отличие от других благословенных. Не только можешь, но и превосходно умеешь это делать. Если вы оставите свое оружие и все-таки решите пойти за мной, я все тебе расскажу. Подробнее.
— Если вы рассчитываете на то, что я приму участие в вашей охоте на проклятых, то напрасно, — отрезал решительно Тим.
— Вы, благословенные, созданы для этого. Одни для того, чтобы лишать их силы, другие, такие, как ты, чтобы убивать. Они — щит, ты — оружие. Вместе вы — спасение нашего мира.
— Простите, конечно… но все это смахивает на какой-то дешёвенький комикс, — Тим фыркнул.
— Тебя никто не принуждает. Я все расскажу, а решать тебе. Я не могу тебя заставить, сам понимаешь. Я, конечно, огорчусь, но ведь ты не один такой. Должны быть и другие, и я обязательно их найду. Кален вот тоже отказался, я же его не стала заставлять, правда, Кален? Есть другие, которые согласились… и еще согласятся. Не всем наплевать на судьбу нашего мира и людей в нем. Но ты — не тот благословенный, который может спасти и защитить Кэрол от проклятия. Ты можешь быть с ней, тебе ничего не грозит рядом с ней, но ей нужен другой благословенный. Как Кален. Или Рэй.
Тим побагровел, разозлившись от ее слов.
— Ничего, я могу пока побыть с Кэрол и Патриком, — проговорил Кален, заметив это.
Тим опустил взгляд, когда Кэрол сжала его руку. Она улыбнулась ему, радостно, удивив его этим.
— Это же здорово, Тимми! Это значит, что мы можем быть вместе, и тебе не навредит наше проклятие! И я не ошиблась, когда думала, что ты благословенный!
— Ну что, мы так и будем разговаривать здесь, в гараже? Я замерзла. Хотите, идемте за мной, нет — катитесь к черту. Тим, я пытаюсь разыскать твоего отца, если тебе это интересно, пойдем со мной. Отца Рэя я уже нашла, найду и твоего. Я намерена найти всех благословенных, до одного. Твой отец жив, и если ты мне доверишься, я тебе его найду.
Тим пораженно переглянулся с Иссой.
— Да ладно! — воскликнул последний. — Может, ты и моих предков сможешь найти?
— Почему нет? Запросто, — отозвалась Габриэла. — Все, что вам нужно — это оставить свое оружие и пойти со мной в дом. Здесь вам ничто не угрожает. Вам нужно начать мне доверять, иначе я ничем не смогу вам помочь.
— Мы никогда не отдаем оружие, старуха.
— Как хотите. Тогда уходите.
— Откуда нам знать, что все, что ты говоришь — не бред сумасшедшей? Может, ты выжившая из ума старуха, а не ясновидящая.
— Ну, подойди ко мне, черноглазый, я тебе кое-что пошепчу на ушко.
Исса подозрительно прищурился.
— Ты же меня не видишь, откуда ты знаешь, как я выгляжу? Притворяешься слепой? — Исса подошел к ней и присел. Глаза его горели любопытством.
— Ну, что тебе сказать… даже не знаю… — протянула старуха. — Ну, скажем, когда тебе было восемнадцать, а твоему дружку и того меньше, вы оба подхватили триппер от одной девчонки, которую вдвоем поимели… И вообще, вы любили делиться девушками в постели, так ведь? Вернее, ты с ним всегда делился. Секс втроем… и вчетвером… да?
Исса удивленно вскинул брови, потом бросил взгляд на Тима и расхохотался.
— Ах ты, старая ведьма! — весело воскликнул он.
— А теперь он не хочет разделить с тобой эту женщину, которую ты так желаешь… которая снится тебе по ночам, привязанная к постели и голышом… которую ты представляешь в своих фантазиях, трахая эту тюремщицу…
Улыбка растаяла на губах Иссы, взгляд потяжелел.
— Ладно, не увлекайся, карга, это уже твой старческий бред, поняла?
— Как думаешь, что бы сказал твой друг, если бы узнал об этом?
— А что скажешь ты на то, что я сейчас сломаю тебе твою щуплую дряхлую шею, а?
— О, я бы могла много чего интересного рассказать о вас Кэрол, о нем. Например, о женщинах, которых вы изнасиловали. Интересно, как бы на все это она посмотрела, особенно сейчас, когда сама настрадалась от мужского насилия? Думаешь, она бы захотела с ним встречаться дальше, узнай об этом?
— Только пикни, старая дрянь, я тебе шею сломаю, поняла? Или в первый раз не услышала? Не только слепая, но и глухая?
Габриэла тихо засмеялась.
— Ага, значит, поверил мне? Кстати, и ему я бы тоже могла кое-что поведать о Кэрол, о ее тайнах. Скорее всего, после этого ему бы тоже расхотелось с нею встречаться. Я могу разбить эту парочку, запросто. Мне всего лишь нужно рассказать им друг о друге подробнее, и они сами разбегутся. Тогда ты сможешь ее с чистой совестью взять, хочешь?
— Не хочу. Не лезь, ведьма, никому твои тайны не нужны, поняла? И попробуй только раскрыть свой рот. Мой друг счастлив, возможно, впервые за всю свою жизнь, и только попробуй лишить его этого счастья. Тебе нужно наше оружие? Хорошо! — Исса вытащил из-за пояса пистолет и положил ей на колени. Потом поднялся, подошел к Тиму и, задрав его куртку, забрал у него пистолет. Тот, с Патриком на руках, изумленно смотрел на него.
— Ты чего? — не понял Тим. — Ты отдаешь ей наше оружие? Ты спятил?
— Ничего страшного. Если надо будет, мы и без наших пушек все здесь разнесем… и всех. Эта ведьма трясется от страха от одного нашего вида, не будем ее заставлять так нервничать, а то еще сердечный приступ случится. В чем только жизнь еще держится… дунь, и развалится. А мы еще не разобрались до конца, что к чему.
— Что она тебе сказала? — Кэрол тоже удивленно смотрела на Иссу, не понимая, с чего это он вдруг передумал.
— Да я так толком и не понял. Бред какой-то несет… На твоем месте, Кэрол, я бы не верил так всему, что она говорит, — шепнул он ей на ухо, проходя мимо.
Та проводила его недоуменным взглядом.
— Отдай пистолеты Калену, пусть оставит их в машине. Никто их у вас не забирает, если захотите уйти, придете сюда и возьмете назад свои игрушки, — спокойно заявила Габриэла и развернулась на своей коляске в сторону двери.
— Ну, что стали? Пошли, — Исса направился вслед за старухой, которую выкатил из гаража мужчина, изначально вышедший их встретить.
Кэрол и Тим недоуменно переглянулись между собой, потом Тим пожал плечами и, легко держа мальчика одной рукой, второй сжал кисть девушки.
Спайк ковылял рядом, не проявляя никакого беспокойства, лишь обнюхивал стены и углы, изучая незнакомое место.
Кален задержался, чтобы положить тяжелые пистолеты в машину, и поспешил за остальными.
Габриэла разместила всех по комнатам, сказав, что она устала с дороги и ей нужно отдохнуть хотя бы до завтра, прежде чем опять двинуться в путь. Ничего не объяснив и отказавшись отвечать на вопросы, она отправилась в свою комнату, заявив, что ей необходим отдых и все разговоры переносятся на вечер. Тим и Исса были помещены в одну комнату, Кэрол, Патрик и Торес — в другую.
Мальчик с удовольствием закутался в одеяло сразу же, как Тим положил его на постель, и тут же крепко уснул, измученный. Тим остался с ним и женщинами, в то время, как Исса со Спайком отправились незаметно проверить дом.
Вернувшись, Исса объявил, что все тихо и спокойно, кроме Калена, мужчины, который их встречал, Джона, как они узнали, и женщины, ухаживающей за Габриэлой, в доме никого не было. Ничего подозрительного ни Исса, ни Спайк не заметили. Оружие тоже не нашли.
— Ладно, до вечера отдыхаем, а там поглядим, что задумала старуха, — сказал Исса, расслабившись и успокоившись. — Одно скажу — не нравится она мне! Мерзкая ведьма! И чего ты с ней вообще когда-то связалась?
Он посмотрел на Кэрол.
— Она всегда была неприятной, не спорю, — Кэрол пожала плечами. — Но она мне действительно помогала и подсказывала… Когда я была напугана и на грани сумасшествия от того, что со мной происходило, она нашла ответы на мои вопросы… рассказала о проклятии и даре… учила понимать свои сны… Однажды у меня было видение, моя казнь, в газовой камере… мне было так больно, я так кричала… словно я горела изнутри… И я стала звать ее на помощь. И она услышала меня, она пришла. Я почувствовала, будто она положила ладонь мне на лицо, и моя боль сразу ушла… Если бы не она, я бы сошла тогда с ума, как моя мама… Как многие проклятые, которые не понимали, что с ними происходит. После этого видения я очнулась в психиатрической больнице… уже во второй раз. Тогда-то я и поседела. Даже Джек больше не верил в то, что я не больна, уверенный, что я схожу с ума, как мама… Превращаюсь в такую же опасную психопатку, как она, и не забирал меня домой, отдал в руки врачей, а они превращали меня в овощ, пичкая сильными лекарствами, потому что я сопротивлялась и буйствовала… И никто мне не верил. Никто. Только одна Габриэла. У нее на самом деле великий дар. Я тоже поначалу сомневалась в ее словах, но она всегда оказывалась права… И ее пророчества — тоже.
Кэрол подалась вперед, посмотрев сначала на Тима, потом на Иссу.
— Будет здорово, если она найдет твоего папу, Тимми! И твоих родителей, Исса! Или родственников, если родителей нет в живых. А она найдет, раз сказала.
Почему-то они не разделили ее восторга, хмуро промолчав.
— Что с вами? Неужели вы не хотите?
— Ну… это любопытно, конечно, узнать кто ты и откуда… — ответил Исса. — Но что мне делать, если она найдет моих родителей, если они живы, или родственников? Перерезать им горло за то, что бросили? Спросить — почему и за что? Я не хочу, это бессмысленные и глупые вопросы.
— Но а вдруг тебя не бросали? Если ты потерялся или тебя украли? Ты же не помнишь, как оказался на улице.
— Не помню. Я был совсем маленький. Мои самые ранние воспоминания — это как я шатался по улицам с цыганами и попрошайничал вместе с другими детьми. Что было до этого я уже не помню. Потом я от них сбежал, как подрос, потому что меня били и морили голодом, если я мало приносил денег… В общем, не сладко там было.
— Так тем более! Может, эти цыгане тебя украли еще малышом, а твои родители знать не знают, что с тобой случилось и где ты!
— Хватит, ясноглазая, сказки мне рассказывать… я никогда в них не верил. Знаешь, сколько детей я видел на улицах, таких же, как я, как Нол? Сотни. И что, всех украли цыгане? У всех есть бедные несчастные родители, которые их любят и ждут? Ерунда.
— Но узнать-то можно… просто, чтобы знать… — растерянно и расстроенно прошептала Кэрол. — Я тоже хочу ее попросить узнать что-нибудь о моем папе… Я всегда хотела знать.
— Ну, узнать можно, я же не отказываюсь, — Исса передернул плечами. — Мне интересно. А ты, Нол, чего молчишь?
— А что мне сказать? — тихо отозвался тот. — Я всегда считал, что мои родители погибли. Я даже смутно помню похороны. Помню, что было два гроба. Хотя они были закрыты и что в них… я не видел. Но вряд ли кто-то стал бы хоронить пустой гроб, если мой отец выжил… зачем? Мы были самой обычной, ничем не примечательной семьей.
— Да, я тоже помню, — сказала Кэрол. — Мы с Эмми были тогда на кладбище, видели… Мы тогда впервые тебя и Даяну там и увидели… у двух больших гробов. Я это хорошо помню.
— Тогда либо эта старуха врет, либо моим отцом был не тот, кого я им считал.
— Зачем Габриэле врать? Не думаю. Все, чтобы она мне ни говорила, всегда оказывалось правдой, — возразила Кэрол.
— Зачем? Ты же сама слышала — она хочет, чтобы я убивал проклятых. Ей нужны убийцы.
— Так пусть платит, в чем проблема? Это наша работа, — вставил Исса.
Кэрол пораженно повернулась к нему.
— Что?!
— Что ты глаза свои красивые выпучила, ясноглазая? А то ты не знала, чем мы на жизнь зарабатываем! — фыркнул Исса.
— Но это же целые семьи… женщины, дети… Простые невинные люди, как я, как Патрик, — выдавила Кэрол, не веря ушам своим. — И вы… сможете?
— Нет, конечно, — решительно сказал Тим, метнув на Иссу сердитый взгляд. — Я же сразу сказал, что не буду этого делать.
— Да ладно, пошутил я… — усмехнулся Исса, поймав на себе переполненный ужасом взгляд Торес.
— Мы не только не будем ей в этом помогать, но и должны помешать, — наконец-то вмешалась в разговор та, внимательно слушая до этого.
— Да, — кивнула Кэрол. — Я попытаюсь ее переубедить. Это нужно остановить.
— А если она не станет тебя слушать? — усомнился Тим.
— Я не знаю… Но ее надо остановить. В любом случае.
— Мы можем просто ее убить — и все! И все ее «воины» разбегутся, — предложил невозмутимо Исса.
— Нет… это тоже не выход. Мы должны договориться и решить, как нужно действовать дальше, а не убивать друг друга, — возразила Кэрол.
Торес кивнула, поддерживая ее.
— Ну так это на тот случай, если договориться не получится. Договаривайтесь. И если не получится, за дело возьмемся мы с Нолом. У нас разговоры всегда короткие, да, дружище? Кабы долго разговаривали да договаривались, еще бы на улицах нас мальчишками порешили…
Он рассмеялся и хлопнул Тима по плечу.
— Так, я забираю Торес с собой, а ты оставайся здесь. Я не собираюсь оставлять без присмотра наших женщин, — Исса поднялся и потянул за собой Торес, взяв за руку.
Никто против его предложения возражать не стал.
Когда они ушли, Тим осторожно, пытаясь не разбудить, переложил Патрика на край кровати, к стене, рядом с мальчиком легла Кэрол, а сам пристроился с краю, обняв ее и прижав к себе. Спайк устроился в кресле у окна и, положив голову на лапы, удовлетворенно вздохнул, наблюдая за хозяином, который, обняв возлюбленную, жарко целовал в губы.
***
Тим проснулся, крупно вздрогнув всем телом, оттого, что ему показалось, будто он услышал, как скулит Спайк. Приподняв голову, он окинул встревоженным взглядом комнату, так как в кресле того не оказалось.
— Спайк, — шепнул он чуть слышно, чтобы не разбудить Кэрол. Но она все равно проснулась.
— Что случилось? — прошептала она.
— Спайка нет. Мне послышалось, что он скулит… — Тим поднялся, выпуская ее из объятий.
— Но как он вышел? Дверь была закрыта, — удивилась Кэрол, смотря на приоткрытую дверь.
— Он умеет открывать двери с простыми ручками, которые нужно просто опустить вниз. Я должен проверить…
Он торопливо обулся, но в этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась Габриэла, которую на коляске ввезла в комнату знакомая Кэрол женщина. Кэрол помнила ее — именно у этой женщины жила Габриэла после того, как та ее забрала к себе с улиц.
Кэрол улыбнулась и поприветствовала ее кивком. Та кивнула в ответ, но как-то сухо, холодно, без намека на приветливость. Кэрол нахмурилась, не поняв причины ее враждебности.
— Кэрол, я хочу поговорить с тобой и Патриком… — взгляд Габриэлы задержался на крепко спящем мальчике. — Ну, или пока только с тобой. Наедине. Софи и ты, Тимми, подождите за дверью.
Оторвавшись от ботинок, Тим выпрямился и, положив локти на колени, устремил на старуху тяжелый взгляд, явно не торопясь выполнять ее требование. Или вообще даже не собираясь.
— Да не съем я твою Кэрол, ты можешь стоять под дверью, я тебя не прогоняю, только не подслушивай, пожалуйста. Что вы цирк со своим другом устраиваете, я слепая и настолько старая, что даже с этого кресла сама подняться не могу, а вы меня боитесь, как будто я тигр какой-то, только отвернись и расслабься — сразу кинусь и растерзаю. Смешно, в самом деле.
На Тима ее речь не произвела впечатления, он продолжал также молча на нее смотреть, оставаясь сидеть на месте, но Кэрол мягко положила ладонь на его широкое плечо и примирительно сказала:
— Все хорошо, Тимми. Пожалуйста, не обижайся, и подожди за дверью. Хорошо? Я поговорю с Габриэлой, как она хочет, и ты вернешься.
Недовольно вздохнув, он все же согласно кивнул и, поднявшись, вышел за дверь, прикрыв ее за собой, где уже ждала Софи. Подперев стену спиной, он скрестил руки на груди и стал ждать, не обращая внимания на пристальный взгляд разглядывающей его женщины. И вдруг снова встревоженно выпрямился, расслышав слабое поскуливание.
— Эй! — окликнул его появившийся в проходе Джон. — Там ваша собака забралась зачем-то в комнату Габриэлы, забилась под кровать, скулит и не хочет выходить! Мы не можем ее оттуда выгнать! Я видел на полу пятна крови, кажется, она где-то поранилась. Заберите ее, прошу вас, Габриэла ее боится.
— Где он? — Тим торопливо подошел к мужчине.
— Да вот, здесь, — тот шагнул обратно за угол и открыл дверь в комнату, расположенную сразу за углом. Пропустив Тима вперед, он зажег свет.
Тим увидел лежащего на полу Спайка, сразу выхватив взглядом кровоточащую рану на правом бедре.
— А, выполз все-таки! — воскликнул за его спиной мужчина.
Тим присел и, положив ладонь собаке на голову, успокаивающе погладил, одновременно наклоняясь к ране, разглядывая.
— Все хорошо, дружище, — ласково прошептал он и осекся, обнаружив, что рана огнестрельная, резко вскочил, но было уже поздно — дверь с силой захлопнулась, щелкнул замок. Тим в ярости ударился о дверь, но та не поддалась. Отступив на пару шагов, он бросился вперед, с силой ударив дверь плечом. Потом еще раз.
— Исса! — напрягая голосовые связки, позвал он, но не смог сделать это достаточно громко. Словно помогая ему, Спайк громко и звонко залаял. Тим с благодарностью посмотрел на него — уж его лай по всему дому разнесется, и Исса его несомненно услышит и сразу поймет, что это сигнал тревоги.
— Нол! — донесся до него яростный вопль Иссы. — Нас заперли!
Схватив настольную лампу с прикроватной тумбочки, Тим с силой ударил ее о стену, зная, что Исса это услышит.
— Тебя тоже?
Спайк продолжал звонко лаять, отзываясь на голос Иссы, а Тим в ответ швырнул о стену большой тяжелый телевизор.
— Но почему ты там, а не в комнате с Кэрол? Где она?
Тим подскочил к окну и распахнул шторы. Выругавшись сквозь зубы, он локтем разбил стекло и вцепился руками в решетку, которая там была, пытаясь ее сорвать.
— Что происходит? — Кэрол побледнела, услышав шум, тревожный лай Спайка и Иссу.
— Кэрол, бегите! — заорал за стенкой Исса.
— Даже не пытайся — бесполезно, — усмехнулась Габриэла, и в подтверждение ее слов в комнату вошли Джон и Софи. В руках у них были веревки.
— Рик! — взвизгнула Кэрол, бросаясь к кровати, но мужчина отшвырнул ее в сторону и, наклонившись, схватил мальчика, скрутил, быстро опутывая веревкой.
— Эй! — завопил тот, ничего не понимая спросонья. — Мам!!!
К Кэрол приблизилась женщина, держа свою веревку наготове, и опешила от неожиданности, когда, вместо того, чтобы испугаться и отступить, Кэрол сама вдруг набросилась на нее, сбив с ног сильным ударом кулака. Охнув от изумления, женщина упала на пол, а Кэрол подскочила к Габриэле и, вцепившись в редкие седые волосы, с яростным воплем выдернула старуху из кресла. Слабые больные ноги той подогнулись, но Кэрол не позволила ей упасть, отстранено удивившись тому, что старуха оказалась настолько легкой, а у нее самой вдруг появилась прежняя сила в ее истощенном ослабленном теле, которую она в последнее время совсем не ощущала.
Прижав Габриэлу спиной к себе, она обхватила ее шею рукой и сжала горло. Старуха захрипела, беспомощно хватая ее за руки.
— Отпусти моего сына, урод, или я сейчас сверну ей шею!
Джон выпрямился, демонстративно подняв руки, и растерянно посмотрел на Габриэлу.
— Держи мальчишку! — прохрипела с трудом старуха. — Убить его… любой ценой…
Кэрол напрягла мускулы, передавив ей горло сильнее. Голос старухи оборвался, она захрипела и закатила глаза.
Патрик тем временем вскочил, отчаянно пытаясь вырваться из стягивающих у него за спиной руки веревок.
— Развяжи меня, мразь, живо! Мам, придуши эту гадину! Осторожней, сзади!!!
Кэрол обернулась, но ее в тот же миг схватил появившийся из ниоткуда незнакомый мужчина. Кэрол напряглась изо всех сил, продолжая сжимать горло Габриэлы, но тот разжал ее руки и оторвал от старухи, которая тут же скользнула на пол, не устояв на ногах. Ей на помощь бросилась Софи, которая наблюдала за происходящим, не находя в себе смелости вмешаться.
Подавив яростные сопротивления, незнакомец повалил Кэрол на пол и, больно придавив коленом между лопатками, скрутил руки, опутывая веревкой. Та закричала, вырываясь изо всех сил.
— Кэрол! — послышался испуганный голос Торес. — Защищайтесь, вы же можете! Пусть Рик вызовет опять своего монстра, а ты сделай с ними то, что сделала с Перес!
Габриэла, которую Софи усадила обратно в кресло, тихо засмеялась.
— Ну, давайте! Продемонстрируйте нам это! Что такое, не можете? Твоя новая подруга разве не в курсе, как на вас действует благословенный? Кален никуда не ушел, если что. Попались, голубчики!
Неприятно захихикав, старуха подала жестом знак Софи, веля вывезти ее из комнаты.
Следом за ней незнакомец вытащил связанную Кэрол, а Джон — Патрика.
Тим, услышав их за дверью, ударил по ней кулаком.
— Кэрол! — позвал он, как мог громко, напрягая слабые голосовые связки.
— Тимми! — отчаянный крик Кэрол, казалось, прозвучал у самой двери. — Они хотят нас убить!
— Заткнись, не ори! — прозвучал тут же раздраженный и злой незнакомый голос, потом послышался звук глухого удара, а следом — стон боли.
— Ах ты, урод, не смей ее трогать! — завопил в ярости Патрик. — Убью! Всех убью! Уберите руки, мрази!
— Тащи их в подвал, там и прикончим, — продребезжал голос Габриэлы. — Да рты им закройте, переполошат всю округу! Ребята достали автоматы?
— Да, все в порядке, — отозвался тот же незнакомый голос.
— Хорошо. Закончим с этими, потом займемся молодчиками и надзирательницей. Пошли.
— Нет! Не надо! Габриэла! Умоляю… за что? Я же тебе верила! Как ты можешь? — снова закричала Кэрол с нескрываемым ужасом и отчаянием.
— Мы не отдадим вам наш мир, демоны! Отправим вас всех обратно в ад! — воскликнула горячо Софи.
— Но мы не демоны!
— Заткнись, никто тебя не слушает, чертова тварь! Отродье дьявола! Ты породила на свет этого Антихриста! — голос Софи охрип от ненависти и негодования.
— Это не так! Он не Антихрист! И мы не демоны! Мы ни в чем не виноваты! И мы не собираемся уничтожать этот мир, он наш также, как и ваш! Наоборот, мы с Патриком хотим найти решение и способ, как избавиться от всего этого… Мы хотим одного и того же с вами! Выслушайте меня…
— Заткните ей рот! — рявкнула Габриэла. — Мы уже нашли способ, проклятая. Он единственный и верный. Избавиться навсегда — это значит уничтожить.
— Пожалуйста… не трогайте Патрика, — простонала Кэрол, почти рыдая. — Он всего лишь ребенок!
Ее голос оборвался, было слышно лишь мычание и вой — ей чем-то заткнули рот. Как и Патрику, скорее всего, которого тоже больше не было слышно.
— Он не ребенок, — прошипела Габриэла. — Я же тебе говорила! Сколько раз предупреждала! Ты не слушала меня. Ты не оставила мне выбора. Он должен умереть. И ты должна. Должны умереть все до одного, все, кто имеет связь с тем миром… с теми сущностями! Мы оборвем все ниточки между нашем миром и их миром, и они никогда больше не смогут сюда проникнуть! А для этого весь ваш род должен быть истреблен, все! Вы своим гребанным даром — будь он проклят — протащили сюда эту тварь тогда, а потом и других, одну за другой, вы приносите им в жертву наши души уже столько веков! Вы чудовища, все до одного, вы не заслужили пощады и жалости, вы никого не щадили, погубив миллионы человеческих душ! Отправляйтесь все к своим хозяевам, в тот мир, которому служите!
Голоса стихли.
— Кэрол! — простонал Тим и, снова разогнавшись, со всех сил ударился о дверь, пытаясь выбить. К его удивлению, дверь снова не поддалась. Не может быть, чтобы межкомнатная дверь была такой крепкой! Он вышибал такие двери одним ударом ноги.
Остановившись перед дверью, он постучал по ней костяшками пальцев, прислушиваясь к звуку, наклонившись, приподнял штанину, вытащил из ножен на голени большой армейский нож и всадил лезвие в деревянную поверхность двери.
Деревянной оказалась обшивка, под ней был металл.
Тим с досадой выругался.
Если бы он сам открыл дверь, он бы сразу почувствовал по ее тяжести, что она металлическая, но дверь ему услужливо открыл этот Джон, будь он трижды проклят! Присев, он взглянул в щель между дверью и полом. Потом поднялся и заглянул поверх двери, но там уже разглядеть ничего не удалось. Но и того, что он увидел, было достаточно, чтобы понять, что вынести дверь он не сможет — между полом и дверью он разглядел внушительные металлические замки.
Он слышал, как пытается выбить дверь и Исса, слышал его громкий яростный мат.
Если и он до сих пор не смог снести дверь, то и в его комнате она такая же. И решетки на окнах.
Они оба оказались в ловушке.