Травля - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 6

Глава 6

Кэрол плохо помнила, как покидала тюрьму.

Все, что происходило, казалось ей сном, а потому она ничему этому не верила. Все еще не отойдя от общего наркоза, она уснула прямо у Тима на руках почти сразу после того, как он вынес ее из палаты. Проснулась она уже в машине от нарастающей боли в изрезанном животе. С трудом разлепив тяжелые веки, она вгляделась в темноту вокруг, пытаясь понять, где находится. Она лежала у кого-то на коленях на подушке, на сиденье в машине, которая куда-то ехала. Тяжелая большая ладонь погладила ее плечо, когда при попытке приподняться она застонала от боли.

— Кэрол, — услышала она над собой тихий знакомый голос, и повернула голову, посмотрев вверх.

— Тимми! — удивилась она и разглядела в темноте его улыбку.

— Как ты? Тебе больно?

— Да… А есть попить? Так все пересохло…

— Мам, сейчас!

— Сынок? — Кэрол снова предприняла попытку приподняться, скривившись от боли и стараясь ее побороть. Сильные руки Тима обхватили ее и оторвали от подушки, помогая и придерживая, и она увидела, как с соседнего сиденья к ней перегнулся Патрик, протягивая открытую бутылку с водой.

— Где я? Что происходит?

— Мам, ты что, забыла?

Взяв бутылку дрожащей от слабости рукой, она жадно сделала несколько глотков. Вернув бутылку, она опустилась на подушку, зажмурившись от мучительной боли.

— А где тюрьма? — прошептала она удивленно, снова открывая глаза и уставившись в непроглядную тьму за окном.

— Забудь о ней, — отозвался Патрик.

— Вы с ума сошли… Зачем? Нас поймают.

— Не поймают, — проговорил Тим, поглаживая ее по голове. — Не думай ни о чем, поспи.

— Ей бы укол сделать, — раздался откуда-то голос Торес. — Я давала ей таблетки обезболивающего, но они слабоваты и не действуют долго. Лучше бы уколоть.

— Так в чем проблема? Давайте уколем. Есть лекарство? — спросил Патрик.

— Да, но я не умею.

— Я сделаю, — сказал Тим. — В шприц набрать сможешь?

Торес кивнула. Протерев руки спиртом, она вскрыла упаковку с одноразовым шприцем, потом отломила головку ампулы и неуверенными движениями набрала содержимое в шприц. Потом смочила в спирте еще один ватный тампон и протянула Тиму.

Тот откинул покрывало, которым была укрыта Кэрол, и осторожно приподнял больничную сорочку, обнажая ее бедро.

— Кэрол, — позвал он задремавшую на его коленях женщину. — Я сейчас сделаю тебе укол обезболивающего, хорошо?

— Да, — хрипло отозвалась она.

Тим взял ватный тампон, который держала перед ним Торес, и тщательно протер им руки. Потом другим, чистым, потер кожу на обнаженной ягодице Кэрол, и одной рукой ловко сделал укол.

— Спасибо, — шепнула Кэрол.

Отдав шприц и ватку Торес, он поправил на Кэрол сорочку, укрыл одеялом и, наклонившись, прижался губами к белым волосам.

— Поспи. Ты в безопасности.

Кэрол притихла, погрузившись в глубокий спокойный сон.

— Уснула? — Исса, управляющий минивэном, в котором они ехали, бросил быстрый взгляд через плечо на Тима.

— Ага, — кивнул тот.

— Минут через двадцать будем на месте. Луи, твой самолет точно будет там? Потому что если нет…

— Он будет там через двадцать минут, — оборвал его Луи. — Следи за дорогой и не нервничай.

— Черт, там патруль! — Исса смачно выругался.

— Не притормаживай, езжай дальше, как ехал. Если остановят, я сам с ними поговорю, — старик неприятно ухмыльнулся.

Кивнув, Исса громко выдохнул, выдавив из себя напряженную улыбку, и убрал ногу с педали тормоза, на который чуть не надавил в порыве остановиться и развернуть машину. Они ехали на неприметном темно-сером минивэне с фальшивыми номерами, но проскочить мимо патруля им все равно не удалось. В темноте загорелись мигалки, раздался короткий сигнал, приказывающий остановиться.

Исса сбросил скорость и прижался к обочине. Замерев, он ждал, когда к ним подойдет полицейский.

— Торес, накинь покрывало, чтобы форму не было видно, — процедил он сквозь зубы, не оборачиваясь. — И, предупреждаю…

— Нет, Торес, не нужно, — спокойно возразил старик, и в этот момент в салон заглянул свет от фонарика. Исса немедленно приоткрыл окно.

— Доброй ночи, — улыбнулся он полицейскому.

— Доброй. Ваши документы, — потребовал тот.

Исса невозмутимо протянул ему свои фальшивые документы.

— Куда это вы едете среди ночи? — настороженно спросил офицер, продолжая светить фонариком в салон. Торес, которая все-таки закуталась в одеяло, притворилась спящей.

— На похороны, — ответил Луи, привлекая его внимание.

Наклонившись ниже, полицейский посмотрел на него.

— Что за хрень… — поразился он, увидев светящиеся в темноте красные глаза, но уже в следующее мгновение исчез из поля зрения, упав на асфальт.

Открыв дверь, Луи надел темные очки и не спеша вышел из машины.

К ним уже бежал с пистолетом в руках второй полицейский.

— Стоять, не двигаться!

— Офицер, я всего лишь вышел посмотреть, почему упал ваш коллега. По-моему, ему плохо.

— Руки за голову, чтобы я видел! — офицер, не опуская пистолет, наклонился к напарнику. — Брикс, ты ранен?

— Он не ранен. Посмотрите, никакой крови. Ему просто стало плохо. Вызовите скорую.

— Снимите очки, немедленно!

Усмехнувшись, Луи снял очки и посмотрел на него. На лице полицейского успели отразиться недоумение и ужас, прежде чем он замертво упал рядом со своим товарищем. Обойдя его, Луи наклонился и забрал выпавшие из рук первого полицейского документы Иссы, прошелся до машины и заглянул внутрь, чтобы убедиться, что там больше никого нет, после чего вернулся и спокойно уселся на свое место.

— Поехали, — легко сказал он и улыбнулся наблюдающему за ним Иссе, вручая ему документы.

Тот сверкнул в темноте белыми зубами, расплывшись в улыбке, и завел мотор.

— Ну ты, батя, крут! — усмехнулся он и вырулил на дорогу, набирая скорость. — Слушай, у тебя ни разу не возникало мысли захватить мир? Наверное, у тебя бы получилось.

Луи пожал плечами.

— Может и так. Только зачем?

— Как вы это делаете? — прозвучал сзади переполненный ужасом голос Торес. Старик обернулся и посмотрел на нее горящими в темноте красными глазами. Вскрикнув, женщина испуганно спряталась под одеяло.

— Скоро узнаешь, — зловеще пообещал он.

— Нет… не надо! Пожалуйста… — простонала Торес из-под одеяла. — Я ничего никому не скажу.

— Ладно тебе, не пугай девчонку, — вмешался Исса.

— А я не пугаю, — старик устремил взгляд на него.

Исса, заглянув в его жуткие, горящие пламенем глаза, почувствовал, как остановилось дыхание, а волосы на затылке зашевелились. Но взгляд не отвел, упрямо отказываясь проявлять перед этим стариком какие-либо признаки страха. Исса не мог объяснить, почему, но Луи вызывал в нем самую настоящую ненависть, которую он пытался скрыть. Но, казалось, старик видел его насквозь, и отношение Иссы его ничуть не смущало. Словно он был привыкший к такому. К человеческому страху и неприязни.

Он и Тим поняли, что в старике было не так и казалось им неестественным — в нем не было эмоций, чувств. Ни в голосе, ни в улыбке, ни в глазах. Словно внутри он был пустой, мертвый. Это было даже страшнее того, что он мог делать с людьми. Исса проникся уверенностью, что перед ними настоящий мертвец или вообще нечисть какая-то. Что угодно, только не человек. И ему не терпелось унести ноги подальше от этого старика и никогда его больше не видеть. Ни Патрик, ни Нол его страха не разделяли. Мальчишка от старика вообще был в щенячьем восторге, Нол был поглощен своей любовью, на все остальное ему было наплевать. Иссу терзало нехорошее предчувствие, он почему-то был уверен, что старик, заполучив Патрика и Кэрол, захочет избавиться от него и Нола. Луи нужен был мальчишка, он вряд ли планировал позволить его увезти. А так как Исса и Нол так и собирались сделать, то, получалось, что планы их не совпадали. И это было плохо. Чертовски плохо.

И пока Исса обливался холодным потом, боясь сидящую с ним нечисть больше, чем всю полицию мира, его друг радовался тому, что его любимая лежит у него на коленях, и ни о чем другом думать сейчас не хотел, чем ужасно бесил Иссу. Да, он понимал радость своего друга, потому что по горло натерпелся от него его горя, злобы и отчаяния из-за того, что потерял свою любимую, сначала, когда она была у Рэндэла, потом, когда попала в тюрьму. В первом случае он бесился от ревности, пытаясь уговорить Иссу самому выкрасть ее у Рэндэла, без него, потому что сам даже с постели подняться не мог. И горько обижался, что тот отказывается.

— Я не пойду один против Рэндэла, — говорил тогда ему Исса. — А если у меня не получится, и они меня убьют? Кто о тебе позаботится? Сдохнешь тут без меня один. Нет, вот встанешь на ноги, наберешься сил, тогда и пойдем. Ничего с твоей ясноглазой не случится, Рэндэл ее не съест.

— Знаю, что не съест! — огрызнулся Тим. — Но он держит ее подле себя, не отпускает… значит, он ее еще любит. Иначе бы или убил уже, или вышвырнул вон. А раз он этого не делает, значит…

Он запнулся, не в силах произнести вслух свои мысли, и побагровел от ярости.

— Даже если и так… мы пока ничего не можем поделать. Относись к этому спокойнее, он все-таки ее муж.

— Спокойнее? — прорычал Тим и швырнул в него подушку. — Да пошел ты!

Резкое движение причинило ему боль, Тим скривился, сдерживая стон, и отвернул голову, горестно поджав губы.

— Я понимаю, это неприятно, — вздохнул Исса. — Потерпи, постарайся просто не думать об этом. Может, ты зря себя накручиваешь, и ничего там между ними нет. Они же враги, ненавидят друг друга.

Тим промолчал, даже не повернулся, продолжая лежать неподвижно.

— Мы заберем ее, как только ты поправишься.

— А если она не захочет? — в отчаянии прошептал Тим. — Если они помирятся? Он ее любит, я увидел это там, в подвале. По его глазам. А если она тоже все еще его любит? Пока я выздоровею… столько времени пройдет.

— В таком случае, она на хрен тебе не нужна. Зачем, если она его любит? Пусть тогда с ним и остается.

Тим повернулся к нему, взглянув переполненными болью глазами.

— А как же я? — прошептал он.

Исса подошел к нему и положил руку ему на широкое плечо.

— Брат, поверь мне, от любви еще никто не умирал. Забудешь. Найдем тебе другую, еще лучше. И забудешь свою подружку из детства. На свете столько прекрасных женщин, зачем так на одной зацикливаться?

— Ты прекрасно знаешь, что она первая, с кем у меня завязались отношения… Мне почти двадцать семь, а у меня не было никакой личной жизни до того, как она согласилась со мной встречаться. Ее не отталкивают мои шрамы, она спокойно относится к тому, что я киллер, принимает таким, какой я есть… и я… я ей нравился! Где я еще найду такую женщину? Ведь до сих пор, до нее, не нашел…

— Ты найдешь сотни таких, если забудешь про свои комплексы и начнешь подпускать к себе женщин, как подпустил ее, — заверил Исса.

— Но я не хочу… мне нужна она. Только она. И я чувствую, если мы не заберем ее у Рэндэла немедленно, я потеряю ее.

Но Исса оставался непреклонным, отказываясь идти за ней один, и друг на него за это обижался, не желая воспринимать никаких аргументов.

— Как ты не понимаешь — украсть ее может и не так сложно, но вот потом скрыться с ней от Рэндэла — как ты это себе представляешь? Ты с постели встать не можешь. Или я должен бросить тебя и один с ней уехать? Пойми, пока ты не встанешь на ноги — это невозможно. Если я ее привезу сюда, и мы будем ждать тут, пока ты поправишься — Рэндэл нас найдет. И тогда нам крышка, и ей, возможно — тоже! Хватит ныть, и начни думать головой! — сердился Исса.

Конечно, Тим не мог всего этого не понимать, но чувства в нем подавляли разум. И от душевных переживаний он страдал намного сильнее, чем от своих ран. Физическую боль он всегда переносил более стойко, чем душевную. Исса, как всегда, его жалел, но все равно сделал так, как считал нужным, не собираясь потакать его слабости и безрассудству, которые могли стоить им жизни. И чтобы отвлечь его от страданий, Исса стал строить и обсуждать планы того, как они заберут Кэрол, когда он поправится. Тима это приободрило и вселило надежду.

Они не знали, что Кэрол попала в тюрьму, не знали, что ее судили. Прячась, они ни с кем не выходили на связь, и телевизор был их единственным источником информации. Когда услышали в новостях сенсацию о том, что Рэндэл обвиняется в убийстве и арестован, а Кэрол приговорена к смертной казни, они оба были в шоке. Тим был уверен, что приговор Кэрол — дело рук Рэндэла, его расправа, месть. Причина, по которой Рэндэл сам угодил за решетку Тима не очень интересовала, в отличие от Иссы. Последний очень даже хотел узнать, что произошло с Рэндэлом более подробно. Весть, что он за решеткой, его порадовала, но он не сильно обольщался, уверенный, что Рэндэл выкрутится и скоро будет снова на свободе. Так что расслабляться им все равно не стоило. А вот Кэрол…

Тим был убит горем, даже перестал с ним разговаривать, видимо, виня его в том, что случилось, что не послушал и не захотел ее украсть, когда Тим его просил.

К тому времени они уже были в Милл-Вэлле.

Исса дал другу пару дней, чтобы прийти в себя, а потом собирался потребовать, чтобы они уехали подальше. Кэрол они помочь уже ничем не могли, а оставаться здесь, под носом у Рэндэла, было слишком опасно. Он боялся, что Тим не захочет уезжать. А потом заявился Патрик — и началось все это безумие, которое длилось по сей день.

Их обоих шокировало то, в каком состоянии оказалась Кэрол. В ней едва теплилась жизнь, а почему — они не могли понять. Исса надеялся, что она не умрет у них на руках, и их «великий подвиг» освобождения ее из тюрьмы не окажется напрасным. Он сердился на друга, но в то же время ему было его жаль, когда он в зеркало заднего вида видел, с каким счастливым выражением лица он смотрит на Кэрол, вернее, на это подобие Кэрол, на то, что от нее осталось, словно и не замечал этих изменений, как будто видел перед собой всю ту же красавицу. Как бережно и нежно обнимает этот скелетик на своих коленях, словно драгоценность какую-то. Иссе оставалось только вздыхать про себя и досадовать на привязанность своего друга, которая лишила их обоих покоя и безопасности. А еще его угнетало то, что придется убить эту молодую и симпатичную женщину, надзирательницу. Он мог убить женщину, но это давалось ему тяжело. И если об убитых им мужчинах он никогда не вспоминал, то о погибших от его рук женщинах не забывал никогда, даже если это была увешанная взрывчаткой шахидка. Но то война… А эта женщина невинна, просто жертва. Как и все остальные, кому пришлось умереть ради спасения возлюбленной его друга. Исса знал, что сможет сделать все, что нужно, он сам собирался убить ее, быстро и безболезненно, не отдавая этой нечисти, что сидит рядом, чтобы он не отправил ее душу в свой проклятый туман.

Она вела себя тихо и покорно, изо всех сил пытаясь выглядеть храброй, не показать своего ужаса и отчаяния, хотя знала, что они ее убьют, как ненужного свидетеля. Лицо ее застыло в маске хладнокровия, но глаза были переполнены безумным страхом. Она то и дело смотрела на Кэрол, как будто надеялась, что та ее защитит, но измученная бывшая заключенная спала, вряд ли осознавая, что вообще происходит.

Они подъезжали к частному аэродрому, где их ждал небольшой самолет всего на несколько мест. Там и закончится жизнь их заложницы. В самолет с ними она не сядет, и домой не вернется. Интересно, у нее есть семья, дети?

Исса тряхнул головой, пытаясь избавиться от ненужных мыслей, и вдавил педаль газа, спеша поскорее сократить оставшееся расстояние. Поскорее бы все это осталось позади. Бросив взгляд в зеркало заднего вида, он посмотрел на ту, которую ему предстояло лишить жизни, задавшись вопросом, сколько ей лет, и вдруг встретился с ее карими глазами, наполненными слезами. Она смотрела на него. Словно чувствовала.

Исса отвел взгляд, снова устремив его на дорогу, и больше не смотрел в ее сторону. Но чувствовал ее взгляд, который скребком проходился по его раскаленным нервам.

«Что б ты провалился, гребанный придурок! — выругался он про себя, бросив взгляд в зеркало на Нола. — Сам ее и убивай! Привык моими руками грязь разгребать! Своими руками женщину обнимает, а я своими должен женщину убивать! Неплохо пристроился!».

Разглядев самолет, он подъехал прямо к нему и резко затормозил.

— Выметайтесь! Приехали! — рявкнул он и, выскочив из машины, зло хлопнул дверью. Обойдя машину, он открыл дверь с другой стороны и наклонился.

— Выходи, красавица. Пойдем…. отойдем, потолкуем.

Торес резко вскочила на сиденье на колени и, перегнувшись через спинку, схватила Кэрол за руку и с силой дернула.

— Кэрол! — в отчаянии вскричала она.

Сильные руки вцепились в нее и потянули назад. Торес пронзительно закричала, утратив все свое мужество, не выпуская руку Кэрол, которая проснулась и недоуменно посмотрела на нее, пытаясь осознать, что происходит.

В этот момент Тим схватил Торес за запястье и оторвал от руки Кэрол. Но та вдруг приподнялась и сама с силой схватила Торес двумя руками за руку.

— Нет! Она останется со мной! — голос Кэрол прозвучал неожиданно громко и сильно. — Отпусти ее, Исса!

— Ясноглазая, лучше заткнись и не лезь!

— Сам заткнись! — Кэрол рванулась вперед, забыв о боли, и схватила Торес за плечи.

— Мам, успокойся! — вмешался Патрик. — Ты ведешь себя глупо! Мы не можем ее отпустить!

— Хорошо, не надо, не отпускайте! Я возьму ее с собой! Она будет со мной, и ничего никому не скажет!

— Это еще большая глупость, — подал голос Тим, взяв ее за руки, но не решаясь применить силу, чтобы оторвать от Торес.

— Вы и так скольких убили, вам мало? Я не позволю!

— Но ведь мы ради тебя… — обиженно протянул Патрик.

— Я вас не просила! Я все равно умру, как вы не понимаете! Все, что вы сделали, все эти жертвы, смерти — напрасны!

— Мам, ты не умрешь. Я не допущу, — заверил Патрик.

— Послушайте, мы теряем время, — прозвучал равнодушный голос старика с переднего сиденья. — Исса, отодвинься от нее, давай я сам решу проблему…

— Нет! — фыркнул тот.

— Торес будет со мной! Кто ее тронет — того я убью! — прорычала Кэрол низким хриплым голосом, злобным и яростным. Подтянувшись на руках, она уронила ноги на пол и, оттолкнувшись ими, привстала и дотянулась до руки Иссы, держащего Торес. Схватив его за кисть, Кэрол стиснула ее пальцами.

— Отпусти! — угрожающе прошипела она.

Исса отшатнулся, увидев, как ее глаза начинают краснеть и становятся ярче, словно в них постепенно загораются две красные лампочки. Почувствовав боль к руке, он опустил взгляд и увидел, как по его коже поползли странные пятна. Отдернув руку, он изумленно выругался и отпустил Торес.

— Матерь Божья… и ты туда же… — поразился он, ошеломленно смотря на Кэрол. — Да кто вы, на хрен, такие? Все, с меня хватит!

Зло махнув рукой, он отвернулся и пошел прочь.

Торес с рыданиями порывисто обняла Кэрол.

— Все… не плачь. Тебя никто не тронет, — успокоила ее Кэрол и погладила по голове. — Поедешь с нами, хорошо? Они не отпустят тебя.

Та горячо закивала, готовая на что угодно.

А Кэрол, потеряв силы и почувствовав невыносимую боль, со стоном скользнула вниз, разжав пальцы. Сильные руки Тима подхватили ее, не дав упасть.

— Бери ее, пошли! — снова взяв себя в руки, повелела ему Торес, поспешно вытирая слезы, вышла из машины и открыла дверь, через которую выбрался Тим с Кэрол на руках. Схватив с сиденья одеяло и подушку, Торес заботливо укутала Кэрол. Захватив наволочку с лекарствами и бутылку с водой, она пошла рядом с Тимом, не отходя ни на шаг и опасливо косясь на Иссу и старика.

— Тимми… не дай им ее убить, умоляю тебя… пожалуйста, — простонала Кэрол, подняв взгляд на его лицо. Он хмуро посмотрел на нее.

— Хорошо, только… ты ведешь себя неправильно, Кэрол, — тихо и с упреком ответил он.

— Прости… я не хотела. Я просто испугалась. Я извинюсь перед Иссой. Только не трогайте Торес. Она заботилась обо мне в тюрьме, помогала. И в лазарете она была только ради меня, потому что меня там оставили одну, только с охраной… Хорошо? Ты мне обещаешь?

Поколебавшись, он угрюмо покосился на идущую рядом женщину и, вздохнув, кивнул. Кэрол нежно ему улыбнулась, чтобы смягчить его недовольство и загладить свою вину. Растаяв, он улыбнулся в ответ.

Торес вздохнула с облегчением, заметив это. Похоже, этот огромный сильный парень со шрамами просто млел перед Кэрол. Любовник или пока еще только поклонник? Интересно, а Рэндэл вообще в курсе об этом парне? Страх немного отступил, уступая место любопытству. Торес украдкой его разглядывала. Ей еще не доводилось в живую видеть людей такого роста, он явно был больше двух метров, широкоплечий, стройный, с хорошей фигурой. Еще в машине они сняли маски, и Торес хорошо разглядела каждого. У этого были пепельные, почти белые волосы, довольно необычные для мужчины, при этом он не был седым. И вообще, был еще очень молод, лет двадцать семь — двадцать восемь, не больше. Голубоглазый и довольно симпатичный, несмотря на шрамы, бороздившие его лицо с одной стороны. Тихий хриплый голос, как будто простуженный.

Кэрол доверчиво склонила голову ему на мощную грудь, закрыв глаза, даже не интересуясь, куда он ее несет, как будто ей было все равно. Он прижимал ее к себе с видом собственника, словно она принадлежала ему. А она вовсе и не возражала.

Второй, его друг, Исса, был старше и, как казалось Торес, опаснее. Тоже высокий и крупный, он производил впечатление не менее сильного, хоть и был немного ниже ростом. Он также оказался довольно привлекательным, смуглым, с тонким овалом лица и орлиным профилем, блестящими черными глазами и подвижным приятным ртом. Под одеждой угадывались мощные крупные мускулы. В иной ситуации эти парни одинаково могли бы ей очень даже понравиться, несмотря на то, что ее никогда не привлекали «плохие» парни. Она была одинокой. Мужчины не очень-то баловали ее своим вниманием, хоть она и не была уродиной. Сначала у нее была дочь, которую Торес воспитывала сама, и это мешало ей завести роман, когда дочь пропала, она замкнулась в своем горе, отгородившись от всего мира и только тогда почувствовав себя действительно одинокой. По-настоящему. С ребенком она не была одинока, у нее была семья, хоть и неполная. Найдя свою дочь и похоронив, она оплакивала ее, не видя дальше смысла в своей жизни, подумывая о самоубийстве. Но сегодня она вдруг ясно прочувствовала, что на самом деле не готова умереть. Она испытала такой страх, как никогда, который словно оживил ее, вернул к жизни и привел в чувства. Ей вдруг снова захотелось жить.

Она опасливо пряталась за Тимми, как называла его Кэрол, очень надеясь на его обещание ее защитить, хотя понимала, что от Иссы он, может, и мог ее защитить, но от старика с его сверхъестественными способностями и манерой убивать — нет. Как поглядывал в ее сторону мальчишка, Торес тоже не нравилось. Она чувствовала к этому ребенку неприязнь, он сразу оттолкнул ее своей необъяснимой жестокостью и злобой. Никогда она не видела, чтобы ребенок был таким. Даже эти парни казались менее злыми и жестокими, чем он. К тому же, Торес, которая знала теперь о тайнах Кэрол, прочитав ее дневник, была в курсе того, что этот пацан самый настоящий убийца, маньяк, убивший уже несколько человек, чьи смерти повесили на Кэрол. И Торес боялась его не меньше, чем его взрослых сообщников. О, ну почему она согласилась остаться на ночь в лазарете, надо было отказаться и идти домой! Сейчас бы спала себе спокойно в своей постели! Кэрол пыталась ее защитить, но она сама была полужива. А если она умрет?

Содрогнувшись от ужаса, Торес поспешно влезла в самолет поперек Тима и Кэрол, боясь остаться снаружи без них, с теми, кто хотел ее убить.

— Сюда! Клади ее на эти сиденья, — пытаясь не показывать своего страха, сказала она зашедшему следом за ней в самолет Тиму, который согнулся, не помещаясь в полный рост. Положив подушку на сиденье, она помогла ему уложить Кэрол.

— Хочешь воды? — заботливо спросила ее Торес, заглядывая в бледное, искаженное от боли лицо. Кэрол кивнула. Отвинтив крышку, Торес стала на колени и попыталась приподнять Кэрол, чтобы напоить.

— Подожди, я сам, — рядом опустился на колени Тим и, обхватив Кэрол за плечи мускулистой рукой, приподнял.

— Как ты себя чувствуешь? — с тревогой поинтересовалась Торес, когда та сделала несколько глотков.

— Тошнит… голова кружится, — прошептала Кэрол. — Тимми, если я умру, пообещай, что отпустите Торес.

— Ты не умрешь, — возразил он с возмущением.

— Тимми, обещай!

— Хрен тебе, ясноглазая! Обещаю, если умрешь, я своими руками сверну ей шею, так что не расслабляйся и не вздумай обременять нас тут своим трупом, еще этого нам не хватало! Не для того мы тебя из тюрьмы вытащили, имей совесть! — отозвался Исса вместо Тима, появившись в проходе.

Согнувшись, он остановился, окидывая взглядом вокруг.

— Так… тесновато. На всех места не хватит, как я вижу. Извини, ясноглазая, мы не рассчитывали, что ты займешь два сиденья, да еще подружку с собой прихватишь.

— Я на полу посижу! — поспешно сказала Торес, бросив на него умоляющий взгляд.

— И я, — Тим сел на пол рядом с Кэрол, осторожно опустив ее на подушку. Взяв ее кисть, он поднес ее к губам и с нежностью поцеловал. Торес пристроилась рядом. Исса разглядывал ее внимательным взглядом.

— Садись в кресло, путь не близкий, — сказал он ей.

— Нет-нет, все нормально, мне здесь удобно! — заверила Торес, еще ближе придвигаясь к Кэрол.

— Как хочешь, уговаривать не буду, — Исса упал в кресло и пристегнул ремни безопасности. Снова бросив взгляд на Торес, он подмигнул ей, улыбнувшись.

— Лучше сидеть на полу, чем лежать в могиле, верно?

Торес отвернулась, найдя его шутку отвратительной и не сумев скрыть своего ужаса, исказившего ее лицо. Он вдруг расхохотался громким заливистым смехом. Кэрол улыбнулась и повернула голову, найдя его взглядом.

— Исса, — с нежностью протянула она. — Как мне не хватало твоего веселого смеха. Прости меня. Как твоя рука, не болит?

— Вообще-то, болит, — буркнул в ответ он и сжал и разжал большой кулак. — Что ты с ней сделала?

— Ничего страшного, заживет, — встряла Торес. — У меня тоже такое было. Но если она подержит подольше, то могут и отрезать, как одной нашей надзирательнице.

На лице Иссы отразилось замешательство и удивление.

— Мне кажется, ясноглазая, или мы не все о тебе знаем? — фыркнул он.

— Я сама не все о себе знаю, — печально ответила Кэрол. — А может быть, вообще ничего не знаю.

— Так пора бы уже узнать, а то, может, тебе кол надо в сердце вбить или еще что-нибудь подобное проделать, пока не поздно.

Рядом раздался сухой надтреснутый смех, и Исса обернулся на устроившегося в кресле старика. Рядом с ним пристегивал ремень Патрик. Самолет пришел в движение, покатившись по полосе.

— Что? — Исса обратился к Луи. — Кол не поможет? Я так и думал. А что же тогда? Ведь ты все знаешь. Должен знать. Расскажи, просвети нас. Любопытно, сил нет. Что она сделала с моей рукой?

— Ничего особенного. Но могла бы, эта женщина сказала правду.

— Что именно она могла бы?

— Сгноить тебя заживо.

На лице Иссы отразилось недоверие.

— Да ладно! И как она это делает?

— В нас живет смерть. Это наше проклятие. Мы словно ее сосуды, в которых она является в этот мир. Через ее прикосновение к тебе может прикоснуться смерть, если она захочет. Что сейчас и произошло. А эти следы, оставшиеся на твоей руке — самые обыкновенные трупные пятна.

— Но раньше же она так не делала! Она не могла, не умела, я уверен, — не поверил Исса. — И с ее глазами никогда такого не происходило.

— Может, и не умела. Не все проклятые так могут. Но в последнее время она слишком погрузилась в мир мертвых, в туман. И впитала все это в себя, настолько, что это почти сожрало ее изнутри.

— Так вот почему она так выглядит! — прохрипел Тим, смотря на старика неподвижным взглядом.

— Она делала непозволительные вещи.

— А ты сам? — вдруг огрызнулась Кэрол. — Кто вытащил проклятого, да еще из древних? Я всего лишь освобождала тех, кто попал туда по моей вине!

— Эй, я не понял, мам, ты имеешь что-то против меня? — возмутился Патрик.

— Я должен был найти себе замену, я не могу торчать здесь вечно! У меня не было выбора, мне пришлось, а вот тебе — нет, это всего лишь твоя блажь. И за нее ты еще поплатишься.

— Не поплатится! — Патрик впился в него угрожающим взглядом. — Я не допущу!

— Болли, сынок, ты еще не набрался достаточно сил, — мягко сказал ему Луи.

Брови Кэрол удивленно поползли вверх. Болли? Сынок?

— Его зовут Патрик! — зло прошипела она. — И он тебе не сынок! Это мой сын, ясно?

— Мам, не сердись, конечно, я твой, — мальчик улыбнулся. — Ты чего такая агрессивная стала? Прямо сама на себя не похожа.

Кэрол озадачено замолчала. Патрик был прав. В ней кипели ярость и злость, причину которых она не понимала. И ей это не нравилось. Она ощущала себя так, будто что-то отравило ее изнутри, что-то темное и плохое, которое все больше ее наполняло. Словно черный туман теперь был не вокруг нее, а в ней, внутри. И она его чувствовала. Видимо, Луи не врал. Она слишком погрузилась в этот туман, в свое проклятие, в мир мертвых, тем самым позволив этой силе, этому неведомому «нечто» проникнуть в себя, поглотить изнутри. Но ведь она должна была умереть. Почему же она до сир еще жива? Кто не дает этому злу ее забрать — Патрик или Луи?

— Мам, поспи, — ласково сказала ей Патрик. — Все хорошо. Ничего страшного не произошло. Ты просто стала сильнее. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Это тьма, не вокруг, а внутри. У меня всегда так было, с рождения. Я уже с ней родился. Теперь ты понимаешь, почему я такой, злой и агрессивный, как всегда говорили, и почему мне хочется убивать? Ты побывала в этом тумане совсем немного, а я находился там веками.

В глазах Кэрол отразился ужас.

— Мне даже представить это страшно, — прошептала она.

— Ничего страшного в этом нет, — снова вмешался Луи. — Знаешь, в чем разница между тобой и другими живыми проклятыми и нами, мною и Болли? Эта тьма вокруг вас или внутри вас, а мы — уже ее часть, мы — это она. Потому что то, что вы называете черным туманом — это мы, мертвые проклятые, которые долго находимся в этой ловушке между мирами. Изначально, когда на наш род только наложили это проклятие, это была всего лишь петля, пустое место, ловушка, в которой застревали души наших умерших предков, не имея возможности попасть в иные миры или переродиться. Это началось давно, почти две тысячи лет назад, еще до нашей эры. Наш род очень боялись, из-за нашего дара, который связывал нас с миром мертвых и со смертью. Мы могли общаться с мертвыми, повелевать ими, могли предвидеть смерть. Все это наводило ужас на людей, хотя ничего плохого в этих способностях не было. Но люди склонны изначально бояться всего, что связано со смертью, инстинктивно, наверное. Ну и, конечно, мы тоже были не без греха, и некоторые злоупотребляли своими сверхспособностями. Кто-то использовал их во благо, были такие, кто — во зло. Нагонять на людей ужас, и тем самым держать их в своем подчинении, убедив, что повелевают самой смертью и всем миром мертвых — стало обычаем для нашего рода. Хотя на самом деле наши способности были не настолько велики, как мы пытались показать. Но люди верили. И боялись. Один из наших предков слишком уж увлекся, упиваясь своей властью и желанием нагонять страх. Он изводил людей, истязал, заставлял приносить себе жертвы, как богу, купался в человеческой крови, упиваясь болью и страхом. Возможно, он и сам возомнил себя богом. Богом смерти, как он себя называл. Думаю, он был просто самым обыкновенным маньяком и садистом, может, сумасшедшим. И однажды пришел кто-то, намного более сильный, и наказал его и всех его потомков. Легенда гласит, что это был настоящий бог смерти, или сама смерть, или кто-то, непосредственно с нею связанный. Возможно, кто-то, кого люди сейчас называют демонами или выходцами из ада. Наказал тем, чем мы кичились и злоупотребляли — смертью. И всех потомков этого страшного человека обрекли быть похожими на него. Отныне это был род сумасшедших, маньяков и убийц. С тех пор наши души после смерти обречены на вечное заточение, это что-то типа тюрьмы в загробном мире. А при жизни мы должны служить этому неведомому демону, принося ему настоящие жертвы, убивая и сея вокруг себя смерть. И пополнять эту ловушку, загробную тюрьму новыми душами.

— Но для чего? — ошеломленно выдавила Кэрол, смотря на старика широко раскрытыми глазами.

Остальные тоже молчали, шокировано слушая эту историю.

— Этого я не знаю. Возможно, ответ можно найти в современной религии — там упоминается о том, что демоны… или дьявол, как склонны люди называть сейчас сущности из других миров, которых объяснить иначе пока не могут, охотятся за человеческими душами. А зачем они охотятся и на что им эти души — там ответа я так и не нашел. Так что этого я сам до сих пор не знаю. А этот черный туман — это миллионы душ, которые собираются в этой петле между мирами уже многие столетия. Озлобленных, отчаявшихся, растворившихся в этом неведомом и непонятном месте, пропитавшиеся им, ставшие его частью. Как я и он, — Луи кивнул на Патрика.

— Жуть какая-то, — пробормотала Торес и поежилась.

— А как освободиться? — слабым голосом спросила Кэрол.

— Никак, — Луи пожал плечами. — Смириться. Это наш рок, проклятие, наказание.

— Наказание? За что? В чем виновата я или мой сын? Или многие другие такие же, как мы? Мы не просили этот дар, не совершали ужасных преступлений, подобных тем, какие совершал наш предок-садист! Почему мы должны расплачиваться за чужие грехи?

— Потому что вам не повезло родиться его потомками.

— Это неправильно… несправедливо, — Кэрол закрыла глаза, чувствуя приступ тошноты от полета. — Не может быть, чтобы не было выхода… спасения…

— Может, Кэрол. К сожалению, может. Думаешь, я не искал ответы? Думаешь, мне самому хочется туда возвращаться? Нет. Я общался с древними проклятыми, намного старше меня, и все, что узнал, рассказал сейчас вам. О том, как спастись, не знает никто из них.

Кэрол почувствовала, как рука Тима гладит ее по бедру поверх одеяла, утешая и успокаивая. Открыв глаза, она посмотрела на него.

— Спасибо, — шепнула она, заглянув в его глаза. — Спасибо, что не бросил меня. Что пытаешься спасти.

Он наклонился к ней и снова поцеловал ее кисть.

— Скажи, это Рэндэл с тобой сделал? Тюрьма… приговор — его рук дело?

— Нет, это не он. Он собирался меня вытащить. Это его отец… за его спиной. Джек не знал.

— Что-то в это с трудом верится. Точнее, вообще не верится. Чтобы Рэндэла кто-то обвел вокруг пальца? — Тим с сомнением покачал головой.

— Тим, он всего лишь человек… — Кэрол вздохнула, отводя глаза. — Пусть умнее многих, но все равно такой же человек, как и мы…

Она видела в его глазах вопрос, который его явно мучил, но он не решался его пока задать.

— Куда мы летим? — сменила она тему, не желая говорить о Джеке, одно напоминание о котором причиняло ей нестерпимую боль.

— К Луи.

— В Париж? — от изумления она аж приподнялась, и тут же сморщилась от боли. — Но Джек найдет нас там! Он знает о Луи!

— Это понятно, что там ненадежное убежище. Но Луи обещал нас спрятать, на время. Понятно, что мы не пойдем прятаться прямиком в его дом! А Рэндэлу все равно понадобится время, чтобы найти его. Официально Луи совсем не Луи, он живет под другим именем и по другим документам. И это понятно, ведь ему приходится скрывать свой возраст. Рэндэлу придется попотеть, чтобы найти его. Сам он не сможет, будет поручать это другим, ведь он сидит.

— Это не важно. Он найдет, — тихо возразила Кэрол.

— Ты только что говорила, что он всего лишь человек.

Кэрол промолчала. Тим внимательно изучал ее взглядом.

— Не бойся. Ничего и никого больше не бойся. Я больше не дам тебя в обиду, обещаю. Прости, что тогда так вышло… что не смог тебя защитить от него. Этого не повторится, никогда.

— Не надо, Тимми, ты не виноват. Это я должна просить прощения, что втянула тебя во все это… что ты из-за меня пострадал.

— Пострадал? Ерунда! По сравнению с тем, что он сделал с тобой…

— Это не он, я же говорю, — перебила Кэрол.

— Ты говоришь так, потому что не хочешь, чтобы я ему мстил. Я не буду, я же обещал. Если ты так хочешь. Как ты скажешь, так и будет. Одно твое слово — и он труп.

Кэрол лишь отрицательно покачала головой.

— А мои дети? — спросила она, и на глаза ее навернулись слезы.

— Мы не можем сейчас взять их с собой, ты же понимаешь. Но потом…

— Зачем мне такая жизнь? — едва слышно шепнула Кэрол, чувствуя, как по щеке покатилась слеза.

Тим расстроился, но постарался этого не показать.

— Они будут с тобой, только немного попозже. Когда все уляжется.

— Уляжется? Я вечно буду в бегах, скрываться. Зачем моим детям такая жизнь? Что я смогу им дать? Им будет лучше с их отцами.

Тим медленно покраснел, не отводя от нее взгляда.

— А моя девочка… я даже не увидела ее… Не знаю, какое у нее будет имя…

— Она… Джека? — выдавил Тим как можно спокойнее.

Кэрол отвела взгляд и кивнула. Потом закрыла глаза и отвернулась.

Наверное, она должна была испытывать радость от того, что ее спасли и вызволили из тюрьмы. Но радости она не чувствовала. Наоборот, по лицу ее все больше бежали слезы.

Она не заметила, как снова погрузилась в забытье.

Она даже не почувствовала, как самолет приземлился, как Тим перенес ее в другой самолет, намного больше того, в котором они летели, где они смогли разместиться уже с большим комфортом. Не почувствовала, как снова взлетели.

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем она проснулась. С удивлением она окинула взглядом все вокруг, увидев, что находится уже в другом самолете, большом и просторном. Она лежала в удобном раскинутом кресле, укрытая двумя свежими пледами. Рядом справа спал Тим, тоже откинув спинку своего кресла. Пошевелившись, он поднял голову, словно почувствовав, что Кэрол проснулась.

— Где мы? — удивилась она.

— Мы летим.

— Но это другой самолет.

— Конечно. На том, на котором мы удирали из Калифорнии, мы вряд ли сможем пересечь океан, — улыбнулся ей Тим.

— Но где вы взяли столько самолетов?

— Это ты у Луи спросишь, он все организовал. У него большие связи. Говорит, проклятых где только нет. И все ему подчиняются. У одного из них своя авиакомпания, которая занимается частными рейсами. Вот на его самолетах мы и удираем.

— Понятно…

Кэрол скользнула взглядом мимо него.

— Торес! — хрипло позвала она. — Мелинда… Мел…

— Я здесь, — Торес, дремавшая в соседнем кресле, закутавшись в плед, проснулась, придвинулась к ней и взяла за руку.

— Ближе, — попросила Кэрол.

Торес присела и склонилась над ней, подставив ухо, сообразив, что Кэрол хочет ей что-то сказать так, чтобы Тим не слышал. Тот немного обиженно наблюдал, как Кэрол что-то шепчет ей на ухо. Торес скользнула по нему взглядом и, стянув с Кэрол один из пледов, вручила ему.

— А ну-ка, организуй нам ширму. И сам отвернись. — велела она.

Обида исчезла с лица Тима, он кивнул и, поднявшись с кресла, расправил одеяло и закрыл им женщин, отвернувшись. Аккуратно вытряхнув медикаменты на пол, Торес свернула наволочку и заглянула Кэрол под сорочку.

— Кэрол… кровь, конечно, должна быть… но мне кажется, что ее слишком много, — прошептала она. — Это плохо. Мне говорили, ты и так много крови потеряла. Как ты себя чувствуешь?

— Плохо.

— Я вижу, — кивнула Торес, засовывая наволочку под сорочку, пропитавшуюся кровью. Встав, она забрала одеяло у Тима и сама укрыла Кэрол. Обернувшись, он успел заметить пятна крови на рубашке Кэрол.

— Что-то не так? — встревоженно спросил он.

— Ей надо в больницу. Срочно. У нее кровотечение, — тихо ответила Торес. — Сколько нам еще лететь?

Тим побелел, метнув на Кэрол перепуганный взгляд.

— Пилот говорил, что лететь одиннадцать часов. Мы летим всего четыре с половиной часа, — ответил Тим, взглянув на часы. — Даже пол пути еще не пролетели.

— Это слишком долго. Она может не дотянуть. Мы должны сесть и отвезти ее в больницу.

— Но мы сейчас над Атлантическим океаном, нам некуда садиться, — в голосе Тима послышалось отчаяние.

Торес покусала губы, смотря на Кэрол, и, вздохнув, присела рядом на пол. Бледная и неподвижная, та снова спала. Тим тоже опустился на колени.

— Мы должны что-то сделать… — прохрипел он, умоляюще смотря на Торес.

— Мы ничего не можем сделать.

— Но почему? Что с ней не так? Почему это кровотечение?

— У нее были тяжелые роды, пришлось делать кесарево сечение. Она потеряла много крови. Почему у нее опять кровотечение, я не знаю, я не врач. Но я знаю, что его нужно остановить и, скорее всего, сделать ей переливание крови.

— А как его остановить?

— Это знают только хирурги. Мы ничего не сможем сделать, поверь мне. Только молиться.

Тим в отчаянии обернулся на остальных, но все крепко спали. Снова поднявшись, он прошел по проходу между креслами и коснулся плеча старика.

— Луи, — позвал он.

Тот поднял на него вопросительный взгляд ясных глаз, в которых не оказалось и намека на сон.

— Кэрол… ей плохо. Ты можешь ей помочь? Она истекает кровью.

— Я знаю, — спокойно отозвался старик и вздохнул. — Я же говорил, ее время пришло. Она умирает. Только никто ведь не хотел меня слушать. Она вытаскивала в этот мир мертвых оттуда, где они должны были оставаться — и тем самым подписала себе приговор, приблизив свой конец. Я предупреждал ее. Она не послушалась. Это ее решение, она знала, на что идет. Отпустите ее. Просто отпустите. Вы все равно ничего не сможете сделать.

— Что случилось? — проснулся Исса и, сонно щурясь, посмотрел на них.

Тим застыл на месте, сцепив зубы, с налившимися слезами глазами.

— Что должно было, то и случилось, — невозмутимо ответил Луи. — Кэрол умирает.

— Как умирает? — вскинулся Исса. — Почему?

— Потому что пора.

— Ни хрена не пора! — вдруг вскричал Патрик, вскакивая с кресла, забыв о ремнях безопасности, которые врезались в его тело. Поспешно их расстегнув, он бросился к Кэрол и, упав на колени, схватил ее за руку.

— Мам! Очнись, не спи! Смотри на меня! — он с силой сжал ее кисть, а другой рукой потрепал за плечо. Она медленно открыла глаза и взглянула на него.

— Вот так, мам, молодец. Я здесь, с тобой. Я тебя держу. Я не отпущу… не отдам тебя.

Кэрол слабо пожала его кисть, выдавив улыбку.

— Я спать хочу… немного посплю…

— Нет! Не спи! Смотри на меня, слушай мой голос, — сурово велел Патрик.

Кэрол послушно боролась со сном, но все же, как не тормошил ее мальчик, вскоре впала в забытье и больше не приходила в себя. Сжав ее кисть руками, Патрик вдруг тоже закрыл глаза, словно на чем-то сосредоточившись. И тоже больше не двигался, застыв, как неживой.

Все остальные с тревогой и недоумением наблюдали за ним. Но ничего не менялось.

Исса, согнувшись в кресле, прикрыл лицо ладонью, не захотев больше на это смотреть. Торес тоже прикрыла глаза, устало откинувшись в кресле. Тим сидел на полу рядом с Патриком и Кэрол, положив голову ей на бедро и обнимая ее за ноги одной рукой.

И лишь Луи продолжал наблюдать за Патриком, ни на миг не отрывая от него пристального взгляда. Но мальчик словно больше не видел и не слышал никого вокруг.

Шли часы, а Патрик продолжал держать Кэрол за руку, не произнося ни слова, с закрытыми глазами, хотя было очевидным, что он не спит. Он почти не двигался, лишь сел прямо на пол, устав стоять на коленях. Кэрол тоже лежала неподвижно и тихо. Тим со страхом прислушивался к ее дыханию.

Торес заглянула под одеяло, потом слегка приподняла ногу Кэрол, заставив Тима оторвать от нее голову.

— Ну, что там? — прошептал он.

— Лучше… — не сумев скрыть удивления, отозвалась та. — Кажется, кровотечение остановилось…

— Слава богу! — выдохнул Тим, прикрыв от облегчения глаза. Потом наклонился к мальчику.

— Рик, кровотечение остановилось. Вернись в кресло. Поспи.

Тот мотнул головой.

— Не могу. Я держу ее.

Тим недоуменно уставился на него, удивленно переглянувшись с Торес.

— Ты не удержишь, Болли. Отпусти ее, — раздался вдруг сиплый голос старика.

— Я уже ее держу. И не отпущу. Я же сказал, я ее не отдам. Не мешай, не лезь, если помочь не хочешь, — проворчал Патрик.

— Я просто не могу. Я бы помог, если бы мог.

— А я могу! — огрызнулся мальчик и, открыв глаза, с любовью погладил Кэрол по белым волосам. — Не бойся, мам… я тебя держу. Держу. Мы доедем до больницы, и там врачи сделают, что должны. А я сделаю все остальное, чтобы ты жила. И ты будешь жить, я тебе обещаю. Долго-долго. Сколько захочешь. Мы вместе будем жить, сколько захотим. Хоть целую вечность.