Матвей, не дождавшись приглашения, зашел и коротко велел Кате собираться домой. Ни она, ни ее мать в своей жизни не сталкивались с подобными нелепыми ситуациями, они совершенно не понимали причин грубого поведения парня, хотя знали его не первый день и всегда замечали в нём только хорошее.
Сейчас он упрямо требовал идти с ним, словно девушку удерживали насильно в родительском доме.
— Мама, оставь нас, — попросила Катя.
Вера неуверенно попятилась в спальню, откуда выглядывал такой же удивленный отец. Женщина потянула его за собой.
“Пусть, сами разбираются”, - тактично решила она.
Семён было упорствовал и сопротивлялся, но всё-таки позволил себя увести. Катя до смерти боялась возвращаться в их квартиру.
— Я не поеду туда.
— Это почему же? — всё больше раздражаясь спросил Матвей.
— Я говорила тебе, там происходят странные вещи, меня это пугает!
— Опять, — с досадой проговорил он. — Мы это уже обсуждали, ты согласилась с моими доводами, а теперь опять начинаешь!
— Ты даже представить не можешь, что мне пришлось вчера пережить!
— И что же? — насмешливо спросил Матвей.
— А то, что я заблудилась в этой чертовой квартире… — она запнулась, потом неуверенно добавила: — и я видела что-то!
— Что? — Матвей спросил раздраженно.
— Не знаю. Призрака!
Он презрительно скривился, отвернулся, не веря ни в призраков, ни в любую другую сверхъестественную чушь.
— Всё, я сдаюсь, — поднял Матвей руки. — В этом деле я бессилен, тут нужен психиатр!
— Я не сумасшедшая!
— К психиатру обращаются не только сумасшедшие.
— Я не вернусь в квартиру!
Из спальни выглянула Вера, она всё же решила вмешаться:
— Матвей, оставайся до утра, уже глубокая ночь, к тому же, от тебя разит алкоголем.
Но Матвей был непреклонен, он в принципе, не мог позволить помыкать собой и принять чью-то сторону.
— Ты едешь со мной или мы видимся в последний раз.
— Как? — Катя не ожидала такого поворота.
— Я два раза повторять не буду!
К разборке подключился глава семейства.
Семён Андреевич пытался внятно говорить, но получалось с трудом, хотя смысл был вполне ясен: “катись отсюда”.
Катя, понимала, что отцу нервничать нельзя и совместными усилиями с мамой успокоили его и затолкали в спальню.
— Хорошо, я поеду!
Катя всем своим видом демонстрировала обиду, даже не поинтересовалась — почему Матвей приехал на чужой машине. Они молчали всю дорогу, молчали, когда приехали, молча легли спать.