Охота.
— Т. Ты чего? Какие нахрен благословленные? Какая регистрация? — Я поднял руки и отступил на несколько шагов назад, как будто испугался. Хотя почему как будто, если я и вправду с трудом удерживаюсь от того, чтобы сбежать — Я ни в чем не виноват! Не стреляй!
— Врать бесполезно. Один из охотников видел тебя на месте прорыва. — Дробовик всё так же смотрел мне в лицо, но подходить девушка почему то не спешила.
— Ну был в заброшенном доме чё такого-то?
“Идиот.”
— Я не говорила, о том что прорыв был в заброшенном особняке.
— Да я там увидел фигню какую то светящуюся, а когда из неё начала вылезать та херня зубастая, сбежал. — Голос не изменился, но теперь вместо меня говорил уже Йормат. — Я. Я никому не расскажу об этом. Только не убивай. Пожалуйста.
— Согласно предварительной оценке искажения, оттуда должен был выйти нерождённый не ниже С ранга. Обычный человек не смог бы даже понять, что его убило. О побеге речи нет в принципе.
— Мне видимо очень повезло, то существо достаточно долго выбиралось из портала.
— Хватит. Охотник так же видел и сам бой.
— Что ж. Почему тогда ты не спешишь меня обездвижить? Ждёшь подмогу для того, чтобы убить?
— Ответь сначала кому ты служишь, после этого я тебя арестую, тебе нечего боятся. Ты ведь из людей пока никого не ранил?
— Никого вроде. Нашёл в лесу красивый кинжал, поднял и меня вырубило. Когда очнулся начал видеть странные вещи внутри людей. Голос в голове сказал, что я избранный, и что теперь мне нужно убивать монстров. В случае отказа пообещал смерть. Ты поможешь мне от него избавиться? — Голос дрожит как будто я нахожусь на грани истерики, но вместе с тем в нём отчётливо читается надежда.
— Да. Только не волнуйся. Я хочу помочь. Из тебя уберут эту тварь и ты сможешь вернуться к нормальной жизни. — Ксюша впервые на моей памяти искренне улыбнулась — Пожалуйста не сопротивляйся встань на колени, заведи руки за спину и подними их вверх.
— Зачем меня сковывать если ты хочешь помочь — еще несколько шагов назад, интонации страха усилились, так же к ним добавились нотки недоверия.
— Я знаю. Ты не хочешь мне навредить. Но существо внутри тебя может начать сопротивляться, поэтому для нашей общей безопасности будет лучше, если надеть на тебя блокиратор. Хорошо? — Голос девушки окончательно потеплел, и она сделала медленный шаг вперёд.
— Хорошо. Ладно, только будь осторожна в последнее время я стал очень сильным. — ответил я поворачиваясь спиной и становясь на колени.
— Не волнуйся, ты не первый одержимый с которым я имею дело, всё будет в порядке — Ксения отпустила дробовик, оставив его висеть на ремне, достала из кармана, немного светящуюся, толстую, пластиковую стяжку и медленным, осторожным шагом двинулась ко мне — Постарайся не двигаться, ты можешь сопротивляться воле того существа, я точно знаю. Ты сильнее.
“Йормат, ты ведь не собираешься её убивать, правда?”
“Разумеется, не собираюсь. Глупо отправлять на тот свет столь ценный источник информации.”
В ту же секунду, как самый краешек стяжки коснулся моей кожи, тело отклонилось назад, рука схватила девушку за запястье, одновременно с этим я сам рывком поднялся на ноги и обернулся, не разжимая хватки, за счёт провернувшегося с тихим хрустом плечевого сустава.
Ксения попыталась отскочить назад, но не успела. Моя вторая рука крепко сжала её шею. Передавливая сонную артерию. Казалось бы исход боя уже окончательно решился. Только вот, недаром говорят: если кажется крестись.
Вместо того, чтоб вырубиться, как подобает любому нормальному человеку в подобной ситуации, моя противница вытащила из за спины длинный кинжал и полоснула им по тыльной стороне моего предплечья, одновременно с этим, уперевшись ногами в мой живот, и сильно оттолкнулась ногами, сделав рывок назад, пытаясь вырваться из железной хватки.
Не знаю пальцы не выдержали нагрузки, или ей таки удалось перерезать сухожилия, но факт в том, что рука разжалась и девушка рухнула спиной на асфальт. Только вот давать ей наслаждаться свежим воздухом свободы достаточно долго для восстановления дыхания, Йормат явно не собирался. Короткий пинок в руку и кинжал улетает в сторону. Пальцы, на этот раз левой руки, вновь смыкаются на тонкой шее. Легонькое тельце вновь отрывается ногами от земли.
Если будет второй нож, у Йормата не останется выбора, кроме как повредить это смазливое личико.
Громкий хлопок со стороны одного из домов, находящихся за забором территории вуза, через улицу. Краем глаза успеваю заметить яркую вспышку в оконе седьмого этажа. В этот же момент моя рука, удерживающая Ксению на весу, взрывается в локтевом суставе, а по ногам весьма ощутимо ударяют осколки разлетевшегося во все стороны асфальта.
Рывок назад, влево, снова назад, вправо, я всего в одном прыжке от припаркованного автобуса, который должен укрыть меня от снайпера. Но вместо того, чтобы сделать последний рывок к спасительной преграде, на секунду замираю и не зря, асфальт прямо передо мной взрывается осыпая всё вокруг осколками. После чего я наконец позволяю себе сделать финальный рывок в относительно безопасное укрытие. Да судя по наносимому урону, стреляют в меня как минимум пятидесятым калибром, который прошьет кузов ЛИАЗа даже не заметив, но я сел за двигателем, который должен выдержать как минимум несколько попаданий. Это должно дать мне пару секунд форы.
Быстро сбрасываю куртку, Ксения лежит в полубессознательном состоянии и явно не собирается вытаскивать меня из укрытия, так что у меня есть короткая передышка на подготовку к бою со снайпером. Первым делом осматриваю культю оставшуюся от отстреленной руки. Свисающие лоскуты обрамляющие месиво из мышц, связок и осколков кости, выглядят довольно жутко, но кровь уже остановилась, следов чужой энергии в ране также не наблюдается. Значит срочного внимания повреждение не требует. Периодически с интервалом примерно в две секунды моё укрытие пробивают пули, поднимая всё новые и новые фонтанчики асфальта, но стрелять в район двигателя оппонент даже не пытается, понимая, что это пустая трата патронов.
“Метаморфоза еще не завершена, но в любом случае выбора нет. Придётся использовать так.”
Проносится в голове явно чужеродная мысль. Срываю футболку, достаю из кармана куртки десантный нож, позаимствованный ещё у глотова, и, вывернув руку, делаю аккуратный разрез на спине, вдоль позвоночника. Под кожей начинает что- то шевелится, а затем, расширяя разрез и местами разрывая трапециевидные мышцы, на волю вырываются четыре тонких полупрозрачных крыла, примерно в метр длинной каждое.
“Кажется я теперь ебучая феечка” — А вот эта мысль уже точно моя.
Лопасти начинают двигаться. ю сначала медленно, а затем всё быстрее и быстрее, распыляя в окружающее пространство красную дымку, состоящую из мельчайших частиц моей крови. Воздух вокруг наполняется гулом и приходит в движение, создавая ощущение как будто мне в спину дует мощный вентилятор. Прыжок, ноги легко отрываются от земли, и я зигзагами, несусь в сторону окна, замеченного еще при первом выстреле.
За секунду до достижения цели, переворачиваюсь в воздухе и складываю крылья, плотно прижимая их к спине. Инерция продолжает двигать меня в нужном направлении, но теперь уже ногами вперёд. От перегрузки на долю секунды темнеет в глазах. Удар. Звон разбитого стекла. И я на огромной скорости, окруженный тысячами осколков, влетаю в небольшую кухню обычной хрущёвки.
Ноги врезаются в потолок, с трудом амортизируя приземление, а у меня появляется свободная секунда на оценку ситуации. Старенький, но при этом достаточно чистый Гарнитур. Желтоватая газовая плита, прямоугольный холодильник Зил рядом с окном, небольшой застеленный зеленой клеенкой стол рядом. Именно на нём сейчас стоит здоровенная, матово чёрная винтовка Барретт, соседствуя с небольшой хрустальной вазочкой, заполненной леденцами. Здесь же находится и сам снайпер, не очень высокий, весьма крепкий, коротко стриженный, черноволосый мужик средних лет, одетый в ничем не примечательные джинсы и клетчатою рубашку. Встретишь такого на улице и он мгновенно выпадает из памяти, затерявшись среди сотен похожих образов.
Отталкиваюсь от потолка, еще до того как гравитация, успевает вновь отвоевать власть надо мной у инерции. Нас с противником разделяет всего полтора метра, так что я успею убить его ещё до того как враг выхватит пистолет, висящий в наплечной кобуре.
Когда острию моего ножа остается преодолеть жалкие несколько десятков сантиметров до пульсирующей в так сердцебиению, жилки, на шее противника, краем глаза замечаю движение в темном коридоре. В последний момент успеваю выставить блок, после чего меня сносит огромная черная фигура, буквально впресоввывая в холодильник, уши заполняет целая очередь негромких щелчков, похоже нам с рёбрами опять не по пути. Жаль не успел закончить эндоскелет.
Противник отскакивает, назад давая возможность оценить всю серьезность проблем которые предстоит решить. Прямо напротив меня, застрявшего кверх ногами в смятых остатках, чуда советской инженерной мысли, стоит здоровенный рыцарь с отведенной для удара рукой, закованный матово чёрные полимерные доспехи, щелей в которых практически нет. Пытаться убить врага в такой экипировке ножом, это примерно тоже самое, что дробить камень деревянной киркой. Значит надо менять тактику.
Одновременно с его ударом подтягиваю ноги к груди. Всё вокруг наполняется оглушительным хрустом, один глаз слепнет от попавшей в него крови перемешанной с осколками моей скулы. На секунду пропадает ощущение верха и низа. У меня явно серьёзное сотрясение мозга, но это вполне можно считать допустимым уроном, с учётом того, что голова противника находится прямо напротив подошв моих ботинок.
Ещё до того как враг получит хоть мизерную возможность уклониться, напрягаю мышцы ног и спины, за долю секунды распрямляясь из позы эмбриона в струнку. От столкновения ступней с забралом шлема рыцаря, щиколотки пронзает острая боль. Противника буквально сносит с места, отправляя в короткий полёт сквозь тонкую кирпичную стену разделяющую кухню с ванной.
Сам же я группируюсь в воздухе и приземляюсь на колени. Сразу же вскакиваю, разворачиваясь ко второму врагу, одновременно с этим как бы походя чиркая ножом по стене за плитой. Тихий звон, полностью заглушается грохотом выстрела пятидесятого калибра. Правый бок пронзает резкая боль, и я чуть не падаю назад. На месте половины мышц перса, теперь зияет, дыра размером с кулак. Всего каких то пол секунды назад в этом месте находилась моя голова.
Сознание начинает плыть всё сильнее, но расслабляться рано. Снайпер уже почти нацелил дуло в моё лицо. Короткий взмах ножом и страшное оружие улетает в окно, прихватив вместе с собой отрубленную правую кисть стрелка.
В глазах темнеет. Я с трудом удерживаюсь на ногах облокотившись на подоконник. О снайпере можно ненадолго забыть. В обрубке его руки шевелятся какие- то белёсые нити активно сшивающие перерезанную плоть, и судя по выражению лица стрелка, он уже на грани потери сознания от боли, которой сопровождается процедура. Поэтому я концентрирую внимание на дыре в стене ванной комнаты и коридоре.
Краем сознания отмечаю лежащую на полу прихожей фигуру в свитере и длинной юбке, под её, покрытую платком, из под которого выбивается несколько седых прядей, голову, заботливо подложенна диванная подушка, сшитая из разноцветных лоскутов ткани. Грудь женщины мерно вздымается в такт медленному дыханию, похоже, что она спит даже несмотря на оглушительный грохот выстрелов.
От созерцания спящей, меня отрывает рыцарь выбирающийся из ванной, окончательно разваливая, по пути, остатки стены. Одним прыжком он оказывается возле меня и наносит очередной удар в лицо. Сил сопротивляться уже нет, поэтому от выпадения в оно меня спасает только его вторая рука, сжимающая стальными тисками моё горло. Картинка перед глазами плывёт всё сильнее. Удар. Щека порвана, на пол кухни вылетает несколько, бритвенно острых, длинных, изогнутых клыков. Удар. Правый глаз окончательно перестаёт видеть, на шипованной перчатке рыцаря остаются куски глазных мышц. Удар. Остатки носа вминаются в остатки лица. Пора.
Между моими пальцами проскакивает, маленькая искорка. От взрыва, все органы чувств, исчезают. Единственное оставшееся ощущение это пронизывающая всё тело боль, которой сопровождается удар страшной силы. Сознание практически уплыло в спасительную тьму смерти. На чистых инстинктах активирую крылья, пытаясь зависнуть в воздухе, но этого не достаточно. Новый удар, остатки осязания, ощущают окружающий меня смятый металл, и осколки стекла.
Через три минуты ко мне возвращается зрение, позволяя оценить ситуацию. Я лежу на смятой крыше какого- то автомобиля, припаркованного через улицу от исторгнувшего меня дома. Из окна седьмого этажа валит густой, чёрный дым подсвеченный языками пламени.
На то, чтобы подняться уходит ещё пять минут. Нужно торопиться, скоро прибудут экстренные службы, да и мой организм мягко намекает, что каждая минута промедления может стать последней. Причём не только для хоста. Если провалюсь сейчас в изнанку, меня сожрут в первые несколько минут.
Поверхностная оценка состояния неутешительная. Ноги находящиеся во время взрыва ниже подоконника, полностью раздроблены, поскольку приняли на себя большую часть энергии взрывной волны выкинувшей меня из квартиры. Но даже будь они целы я в любом случае не смог бы подняться. При падении поясница попала на край крыши машины, из за чего один из позвонков сейчас напоминает трехмерный пазл наполненный кашей из спинного мозга.
Дальше идёт дыра в животе от попадания снайпера, которая, помимо части преса и целой кучи мышц спины, стоила мне одной почки, половины печени и приличного куска толстого кишечника. Но больше всего напрягало сердце пробитое осколком ребра, Мне уже дважды приходилось перезапускать его при помощи магии. Упоминать про повреждения головы смысла и вовсе почти нет, ибо на мне сейчас нет лица, буквально. Вроде всё. Если конечно не считать сотни мелких трещин, ушибов, разрывов, растяжений и деформаций.
С трудом оттолкнувшись от остова машины последней целой конечностью, я расправил крылья, несмотря на кажущуюся хрупкость их прочность сравнима с листом титана пяти миллиметровой толщины, и взлетел на несколько метров над землёй.
Прямо перед машиной, немного смягчившей моё падение, в позе морской звезды, лежит рыцарь, принявший на себя основной удар взрывной волны, и тем самым невольно спасший меня. Вокруг его фигуры по асфальту расходятся десятки трещин, что говорит о поистине чудовищной силе удара об землю.
Но несмотря на это противник всё ещё жив, о чом свидетельствует прерывистое дыхание, хоть и находиттся в полностью бессознательном состоянии. Добить бы его. В истинном зрении он светится как горящая, из за закоротившей проводки, новогодняя елка.
Только вот если смотреть на ситуацию объективно. Я сам на грани смерти и нахожусь в сознании только за счёт практически полностью измененной, по сравнению с человеческой, структуры мозга, нацеленной на сохранение рассудка вплоть до последней вспышки нейронов. Поэтому вместо сбора, столь манящей, практически бесплатной энергии, набираю высоту и устремляюсь в сторону промзоны.
Хватило меня ненадолго, пролетев примерно пять кварталов, картинка в оставшемся глазу потемнела, из за чего я с грохотом рухнул во двор перед каким то складом. Сознание практически угасло, а сердце остановилось. Уже в седьмой раз с момента взрыва….