Навстречу Ричарду вышел мужчина, который нас ждал. Я сунула руку в карман и отщелкнула предохранитель браунинга, потому что этот мужчина был мне знаком.
Зейн, державшийся около меня, тихо спросил:
— Что-то случилось?
Я покачала головой.
— Привет, Джемиль.
— Привет, Анита.
Он был шести футов ростом, одет в белую майку, такую же, как у Ричарда. Только Джемиль обрезал у нее рукава, шею и вырезал кусок спереди, так что видна была его тонкая талия и булыжные мышцы живота. Белая ткань майки резко контрастировала с темно-коричневым цветом кожи. Волосы у него были до пояса, собранные в тонкие пряди с вплетенными бисеринками. Он был одет в белые тренировочные штаны и выглядел будто только что с тренажера.
В последний раз, когда я видела Джемиля, он пытался убить Ричарда.
— Что ты здесь делаешь?
Даже для меня самой мои слова не прозвучали дружелюбно.
Он улыбнулся — сверкнул зубами.
— Я у Ричарда теперь силовик.
— И что?
— Нам разрешили взять каждому одного помощника плюс леопардов, — произнес Ричард, не глядя на меня. Он рассматривал фасад «Цирка» в свете восходящего солнца.
— Значит, мне не хватает одного леопарда и одного помощника, — сказала я.
Тогда он повернулся ко мне. Никогда я не видела у него такого закрытого лица.
— Я думал, Жан-Клод тебе сказал, и ты решила не брать никого с собой.
— Я бы даже в ад взяла с собой резерв. Ты это знаешь.
— Если твой любовник об этом не сказал, то я не виноват.
— Наверное, он думал, что ты сам скажешь.
Ричард лишь смотрел на меня злыми глазами.
— Есть еще что-нибудь, что ты мне забыл сказать?
— Он только просил тебе сказать, чтобы ты никого не убивала.
— Он кого-нибудь упомянул особо, кого не убивать?
Ричард скривился.
— Если хочешь знать, да. — И он произнес, неумело изображая французский акцент: — «Скажи ma petite, чтобы не убивала Фернандо, как бы ее ни провоцировали».
В ответ я напряженно улыбнулась:
— Поняла.
Джемиль внимательно на меня посмотрел:
— Детка, никогда еще не видел такой злобной улыбочки. Что тебе сделал этот Фернандо?
— Лично мне — ничего.
— Он изнасиловал твою Гери, второго волка стаи, — сказал Зейн.
Оба вервольфа глянули на Зейна с такой вспышкой враждебности, что он попятился и спрятался за мной, только это не очень получилось, потому что он выше меня на целый фут. Трудно укрыться за спиной человека, который настолько тебя ниже.
— Он изнасиловал Сильвию? — спросил Ричард.
Я кивнула.
— Он должен быть наказан, — сказал Ричард.
Я отрицательно покачала головой:
— Я сказала Сильвии, что убью его. Что мы убьем их всех.
— Всех? — спросил Ричард.
— Всех.
Он отвернулся, отвел взгляд. И спросил, не оборачиваясь:
— Сколько их было?
— Мне она назвала двух. Если их было больше, она не была готова об этом сказать.
— Ты уверена, что там был не только этот Фернандо? — Ричард глядел на меня с надеждой, будто ждал слов, что все это не так плохо, как кажется.
— Это было групповое изнасилование, Ричард. И они мне это сказали с большой гордостью.
— Кто был второй? — спросил он.
Он спросил, я ответила.
— Лив.
Ричард заморгал:
— Но ведь она женщина!
— Мне это известно.
Он уставился недоуменно:
— Но как же?
Я приподняла брови:
— Ты хочешь технического описания?
Ричард помотал головой. Вид у него был больной, у Джемиля — нет. Он глядел мне в глаза не мигая, и лицо его злобнio сморщилось.
— Если можно взять одного из наших высших волков и вот так использовать, то угроза стаи — звук пустой.
— И это тоже, — согласилась я. — Но я не стала бы кого-то убивать только для поддержки репутации стаи.
— А зачем еще? — спросил Джемиль.
Я задумалась на секунду.
— Потому что я дала слово. Тронув ее, они сами вырыли себе могилу. Мне только осталось закидать ее землей.
— Зачем? — снова спросил Джемиль. — Ты же всегда терпеть не могла Сильвию.
У него был такой вид, будто ответ ему необходим. Будто в его вопросе заключалось больше, чем кажется — для него по крайней мере.
— Они ее не сломали. При всем, что они с ней сделали, они не смогли ее сломать. В любой момент она могла прекратить пытку, выдав стаю. Она не выдала. — Я пыталась выразить свою мысль словами. — Такая сила и верность заслуживают того же в ответ.
— Что ты знаешь о верности? — спросил Ричард.
Я повернулась и ткнула пальцем ему в грудь:
— Знаешь что? Если хочешь, поругаемся всласть, когда вытащим Грегори и Вивиан. Они устроили Сильвии групповое изнасилование. Как ты думаешь, что они сделали с двумя оборотнями, у которых, по их мнению, нет альфы, чтобы их защитить? — Я цедила слова сдавленным тихим голосом, потому что иначе заорала бы. — Мы их вытащим и увезем в безопасное место. А когда мы все это сделаем, можешь снова начать на меня злиться. Удавить нас обоих своей ревностью и ненавистью к себе. Но сейчас у нас есть работа, которую надо сделать. Договорились?
Он глядел на меня секунду, потом едва заметно кивнул:
— Договорились.
— И отлично.
Сумочку я оставила в госпитале, но у меня в кармане пальто лежал ключ от входной двери и удостоверение. Что еще нужно девушке?
— У тебя есть ключ от этой двери? — спросил Ричард.
— Ричард, хватит.
— Ты права. Ты права, а я нет. Я на два месяца забросил дела. Сильвия мне это говорила, я не слушал. Может, если бы я послушал ее… может, она бы не пострадала.
— Ричард, ради Бога, избавь меня от очередного сеанса самоедства. Хоть ты бы был сам Аттила, совет бы все равно сюда явился. Никакая демонстрация силы не сдержала бы его.
— А что сдержало бы?
Я покачала головой:
— Совет есть совет, Ричард. Чудища из кошмаров. А кошмарам все равно, насколько ты силен.
— А что им не все равно?
Я вставила ключ в скважину.
— Напугают они тебя или нет.
Массивные двери раздались внутрь. Я вытащила браунинг.
— Мы не должны никого убивать, — напомнил Ричард.
— Я помню, — ответила я, но пистолет убирать не стала. Убивать нельзя, но Жан-Клод не говорил, что нельзя никого увечить. Если тебе нужно чем-то подкрепить свою угрозу, то вопящий и корчащийся на полу раненый почти не уступает мертвому телу.
Иногда даже лучше.