Чувствовала я себя так, будто меня отколотили, только ни один синяк этого не подтверждал. Запихнув в дальний угол сознания то, что я уже сделала — или почти сделала, — я сосредоточилась на следующей задаче. Насчет предыдущих я все равно ничего не могла сделать, пока не поговорю с Ричардом и Жан-Клодом. Меня все время беспокоила связь с вампиром, но связь с вервольфом никогда меня по-настоящему не тревожила. А надо было знать, что шишки посыплются с обеих сторон.
За три минуты меня три раза достали по пейджеру. Сперва Мак-Киннон, потом Дольф и чей-то неизвестный номер. Этот аноним вызывал меня за десять минут дважды. Черт его побери. Я заехала на бензоколонку и первым позвонила Дольфу.
— Привет, Анита.
— Как ты всегда знаешь, что это я?
— Не всегда.
— Что стряслось?
— Ты нам нужна на новом месте.
— Я только еду к Мак-Киннону, к церкви.
— Пит здесь со мной.
— Звучит зловеще.
— Мы везем тут в больницу одного вампира.
— В гробу?
— Нет.
— Как же тогда?..
— Он лежал на ступенях, завернутый в одеяла. Врачи не думают, что он доедет. Но он из некоего дома, принадлежащего Церкви. У нас тут женщина, дважды укушенная, и она говорит, что этот вамп охранял младших вампиров, которые все еще внутри. Она вроде как волнуется, что будет, когда младшие вампиры поднимутся, а сторожа, чтобы их усмирить или накормить, не будет.
— Накормить? — переспросила я.
— Она говорит, что каждый из них отпивает из сторожа понемногу в начале ночи. Без этого, она говорит, слишком сильный получается голод, и они становятся опасны.
— Ну просто кладезь информации.
— Анита, она боится. У нее два укуса на шее, но она боится.
— Черт побери, — сказала я с чувством. — Дольф, я приеду, но, честно говоря, не понимаю, что ты хочешь, чтобы я сделала.
— Ты у нас эксперт по вампирам, ты мне и скажи.
Чуть-чуть враждебности в голосе.
— Я подумаю по дороге. Может, пока доеду, что-нибудь придумаю.
— До того, как их легализовали, мы бы просто их сожгли.
— Ага, — сказала я. — Добрые старые времена.
— Ага, — согласился он. Кажется, он не уловил иронии. Впрочем, с Дольфом никогда наверняка не знаешь.
Я набрала третий номер. Ответил Ларри.
— Анита?
Голос у него был напряжен и полон боли.
— Что случилось? — спросила я, и внезапно у меня пересохло горло.
— У меня все путем.
— По голосу не скажешь.
— Я просто слишком много сейчас бегал со швами на спине. Надо принять таблетку, но тогда я не смогу вести машину.
— Так тебя надо подбросить?
Секунды две он помолчал, потом ответил:
— Да.
Я знала, чего ему стоило обратиться ко мне. Он только-только начинал без меня выезжать с полицией на преступления. И то, что он не смог выдержать до конца без моей помощи, наверняка его грызло. Я бы на его месте жутко переживала. Я бы даже и не позвонила. Я бы держалась, пока не сдохла бы. Это я не Ларри осуждаю, а себя. Он иногда бывал умнее меня, и сейчас был именно такой случай.
— Ты где?
Он дал мне адрес, и это было близко. Повезло нам.
— Я в пяти минутах от тебя, но домой тебя отвезти не могу. Еду на очередное место преступления.
— Мне лишь бы не вести машину. А то уже все внимание уходит на то, чтобы не слететь с дороги. В такой момент полагается прекратить вождение.
— Ты действительно умнее меня, Ларри.
— Ты в такой ситуации помощи бы не просила.
— Ну… да.
— А когда попросила бы?
— Когда съехала бы с дороги и пришлось бы вызывать буксир.
Он засмеялся и сделал резкий вдох, как от боли.
— Я тебя жду.
— Я сейчас буду.
— Я знаю, — сказал он. — И спасибо, что ты не сказала мне «я же тебе говорила».
— Я даже этого не подумала, Ларри.
— Честное слово?
— Вот-те крест, и чтоб меня…
— Не надо.
— Ларри, ты становишься суеверным?
Пару секунд он помолчал.
— Да, наверное. Или просто день выдался трудным.
— Ночь будет еще труднее.
— Спасибо, — ответил он. — Как раз то, что я хотел услышать.
И он повесил трубку, не попрощавшись.
Может, и Дольфа я тоже научила не прощаться. Может, я всегда приношу дурные новости, и все хотят побыстрее закончить разговор.
Да нет.