Знаешь, полмиллиона долларов, чтобы убрать чью-то подружку, это уже перебор. — Дольф мотнул головой. — Анита, при таких деньгах дело в личных счетах именно с тобой. Кто-то боится именно тебя, а не твоего зубастого кавалера.
Двое наемных убийц за два дня Дольф, а я все еще не знаю причины. — Я глянула на него в упор. — И если я не разгадаю этот ребус, то я покойница.
Он тронул меня за плечо.
Мы тебе поможем. Копы тоже кое на что годятся, хотя монстры с нами не хотят разговаривать.
Спасибо, Дольф. — Я потрепала его по руке. — Скажи, ты, в самом деле, поверил Рейнольдс, когда она сказала, что я могла это сделать?
Он выпрямился, посмотрел мне в глаза.
В первую секунду — да. А потом дело было в том, чтобы не отвергать мнение своего детектива. Мы ее наняли, чтобы она помогала нам с противоестественными шутками. И наплевать на ее мнение в ее первом деле было бы глупо.
Не говоря уже о деморализующем эффекте, подумала я.
О’кей. Но неужели ты действительно думал, что я способна на такое? — Я кивнула в сторону тела.
Я видел, как ты протыкаешь вампиров колом, Анита. Как отрубаешь им головы. Так почему не это?
Потому что Роберт был жив, когда ему вскрыли грудь. Пока не вынули сердце, он был жив. Черт возьми, я не знаю, сколько он еще прожил, когда уже вынули сердце. У вампиров по-разному бывает со смертельными ранами. Иногда они держатся очень долго.
И потому они не отрезали голову? Чтобы он дольше мучился?
Может быть, — сказала я. — Необходимо сообщить Жан-Клоду — на случай, если это угроза.
Я пошлю кого-нибудь позвонить.
Мне ты этого не доверишь?
Не поднимай этот вопрос, Анита.
Раз в жизни я его послушалась. Еще год назад я бы сама не стала доверять никому, кто встречается с вампиром. Я считала, что все такие люди испорчены. Иногда я и сейчас так считаю.
Ладно, только пусть ему позвонят сейчас. Плохо было бы, если бы его пустили в расход, пока мы тут решаем, кто его должен предупредить.
Дольф жестом подозвал полисмена в форме, нацарапал что-то в блокноте, оторвал листок, сложил и передал полисмену.
Вот это отдайте детективу Перри.
Полисмен вышел.
Дольф вернулся к записям своего блокнота.
А теперь расскажи мне о размножении вампиров. — Он записал эти слова и поднял глаза. — Черт, даже звучит как-то неправильно.
У недавно умерших вампиров мужского пола часто остается сперма, выработанная еще при жизни. Это наиболее частый случай. Доктора рекомендуют, если ты стал вампиром, подождать с сексом шесть недель — как привазэктомии. Такие младенцы обычно получаются здоровыми. Но у старых вампиров фертильность — куда более редкое свойство. Честно говоря, пока я не увидела на одной вечеринке Роберта с женой, я не думала, что столь старые вампиры могут иметь потомство.
Сколько лет было Роберту?
Сто с мелочью.
Бывает ли беременность у вампиров-женщин?
Иногда с новоумершими случается, но происходит выкидыш или рассасывание плода. Мертвое тело не может дать жизнь… — Я замялась.
Ну? — спросил Дольф.
Есть два документированных случая о родах у старых вампирш. — Я покачала головой. — Не слишком красиво вышло, и ничего человеческого.
Младенцы выжили?
Какое-то время, — сказала я. — Самый подробно документированный случай произошел в начале девятисотых, когда доктор Генри Муллиган искал лекарство от вампиризма, в подвале Старой городской больницы Сент-Луиса. Одна из его пациенток родила. Муллиган считал это признаком возвращения жизни в ее тело. Младенец родился с полным набором остроконечных зубов и был скорее каннибалом, чем вампиром. После родов у доктора Муллигана на руке оставался шрам до самой смерти — где-то через три года, когда один из пациентов раздавил ему череп.
Дольф пялился в блокнот.
Я все это записываю, но, честно говоря, надеюсь, что никогда не придется это использовать. Младенца убили?
Да, — ответила я. — И предвосхищаю твой вопрос: об отце нигде ни слова. Отсюда неявно следует, что отец был человеком, может быть, это был даже сам доктор Муллиган. Вампиры не могут иметь детей без людей-партнеров — по крайней мере насколько нам известно.
Приятно знать, что люди еще на что-то могут пригодиться, кроме крови.
Я пожала плечами:
Вроде того.
Честно говоря, мысль о рождении ребенка с острым синдромом Влада пугала меня до судорог. Я совершенно не собираюсь заниматься сексом с Жан-Клодом, но если такое когда-нибудь произойдет, то мы определенно будем предохраняться. Никакого спонтанного секса, разве что с презервативом.
Что-то, наверное, выразилось у меня на лице, потому что Дольф сказал:
О чем задумалась?
Радуюсь, что у меня строгие моральные принципы, наверное. В общем, пока я не видела Роберта с женой, я думала, что вампиры старше ста лет стерильны. А если учесть, насколько долго надо повышать температуру тела вампира… — Я покачала головой. — Вряд ли это было случайно. Хотя они оба утверждали, что так и было. Она еще даже не получила результатов амниографии.
Амниографии — какой именно? — спросил Дольф.
На синдром Влада, — ответила я.
Она достаточно здорова, чтобы выдержать эти новости?
Я пожала плечами:
Выглядела она нормально, но я не эксперт. Я бы только сказала, что не надо сообщать по телефону и, наверное, надо, чтобы она не была одна. А вообще — не знаю.
Вы не были с ней дружны?
Я замотала головой: