Честность всегда наказывается, но обычно не так быстро.
Ответьте, Жан-Клод.
Он оглядел вервольфов, ждущих за спиной у Ричарда.
Никто никогда не должен говорить о том, что здесь было. Никому.
Почему? — спросил Ричард.
Это будет неприятно для ma petite.
Верно, — сказала я, — но вы не поэтому. Смущать меня вы не против. И вообще это была бы колоссальная угроза для всех ваших вампиров. Они бы напугались до судорог.
В этом-то и дело, ma petite.
Я вздохнула:
Перестаньте ходить вокруг да около и скажите просто.
Я не хочу, чтобы это, — Жан-Клод махнул рукой на вампиров, — привлекло к нам внимание совета вампиров.
Почему? — хором спросили мы с Ричардом.
Говоря просто, они вас убьют, ma petite.
Я ваш официальный слуга-человек, — сказала я, — и вы говорили, что это ради моей безопасности.
Именно поэтому они придут и проверят сами, ma petite. Их посланец сразу поймет, что у вас нет моих меток. Что вы мой слуга только номинально. И этого для них будет мало. При отсутствии между нами связи они не будут вам доверять.
И потому постараются ее убить? — спросил Ричард. Он приблизился ко мне, хотел обнять, но его руки зависли в нерешительности у меня над плечами.
Я, не глядя на него, сказала:
Один эпизод с сожжением заживо — и ты уже брезгуешь до меня дотронуться. Ты маленький верволчишка с предрассудками.
Я пыталась говорить шутливо, но в голосе прорвалась горечь.
Он крепко взял меня за плечи.
И тебе ведь действительно не дает покоя то, что ты сделала?
Я повернулась к нему лицом.
И еще как. Я не просто убила Магнуса, я убила его мучительно. Элли Квинлен не заслужила сожжения заживо.
Качнув головой, я попыталась отойти от него. Он обнял меня, бережно прижав к себе.
Я очень тебе сочувствую, что тебе пришлось это сделать. — Он гладил одной рукой мои волосы, другую держал на талии. — У тебя в глазах все время видно было, как ты это переживаешь. Не пойми меня неправильно, но это лучше, чем если бы у тебя глаза оставались спокойны.
Я оттолкнулась от него:
И ты думал, что я могу кого-то замучить до смерти и ничего не почувствовать?
Он не отвел глаз, но было видно, что это требовало усилий.
Я не был уверен.
Я покачала головой.
Жан-Клод взял меня за левую руку — в правой все еще был «файрстар». Он повернул меня лицом к себе, поднял мою руку к губам и медленно наклонился к ней. И сказал:
Нет ничего, что вы могли бы сделать, дабы я не желал касаться вашего тела.
И он поцеловал мне руку. Губы его задержались чуть дольше, чем нужно для простой вежливости. Язык лизнул мою кожу, и я отняла руку.
Вас пугает, что я могу вот так поднимать вампиров.
Возможно, ma petite, но вы пугаете меня уже много лет, и все же вы здесь.
Он был прав. Я посмотрела на Вилли.
Посмотрим, смогу ли я положить их туда, где им надлежит быть.
Я надеялась, что смогу. Я хотела, чтобы Вилли вернулся, пусть он и ненастоящий. Чтобы он ходил, разговаривал, чтобы все равно был Вилли. А может, я только хотела, чтобы он был Вилли. Может быть, мне это было нужно.
Отведите меня в зал гробов, — сказала я.
Зачем? — спросил Жан-Клод. Что-то было в его голосе, что заставило меня обернуться к нему.
Потому что я попросила.
Как отнесется моя паства, если я пущу Истребительницу туда, где они спят беспомощные?
Я сегодня никого не убью. Намеренно, по крайней мере.
Мне не нравится, как вы это сказали, ma petite.
Неконтролируемая сила непредсказуема, Жан-Клод. Может случиться любая неприятность. Мне надо увидеть, где будут лежать эти вампиры. Я хочу попытаться положить их, контролируя силу.
А какая именно неприятность? — спросил Ричард.
Хороший вопрос. Поскольку я действовала почти наудачу, у меня не было хорошего ответа.
Чтобы положить, нужно меньше силы, чем чтобы поднять. Мы просто вызовем ее и попытаемся пожелать, чтобы они легли… — Я покачала головой.
Ты можешь отобрать у них жизненную силу, — сказала Кассандра.