Это был Ричард. Он обхватил меня руками, и я ему это позволила. Прижимаясь к его груди, я четко понимала, что не успею вытащить пистолет, крепко притиснутый к телу Ричарда.
Оторвавшись от него, я провела его в номер. Он посмотрел на меня вопросительно, я покачала головой.
— Ты помнишь Эдуарда?
— Анита, ты мне не сказала, что все еще встречаешься с Ричардом.
Голос у Эдуарда был приятный, нормальный, будто он не размышлял минуту назад, каково это было бы — меня убить. Лицо открытое, дружелюбное. Он подошел к Ричарду, протягивая руку. Превосходный актер.
Ричард пожал ему руку с несколько озадаченным видом и поглядел на меня.
— Анита, что происходит?
— Эдуард, ты можешь поставить этот фильм?
— Если ты мне позволишь есть, пока он будет крутиться. Мой бифштекс уже почти ледяной.
Я проглотила слюну.
— Ты его уже видел и все равно заказал бифштексы. Зачем?
— Может быть, чтобы посмотреть, сможешь ли ты после этого есть.
— Сукин ты сын! Во всем тебе надо взять верх.
Он только улыбнулся в ответ.
— Что за фильм? — спросил Ричард.
— Жри свой бифштекс, Эдуард. Посмотрим фильм, когда ты закончишь.
— Тебе это настолько неприятно?
— Заткнись и лопай.
Он сел на край кровати и принялся резать мясо. Красное. Из него выступала кровь. Я пошла в ванную. Кажется, пока что меня не тошнит, но если я увижу, как он жует этот кусок, все может быть.
— Я собираюсь спрятаться в ванной. Если тебе нужно объяснение, пойдем со мной.
Ричард посмотрел на Эдуарда, потом на меня.
— Что тут твориться, черт побери?
Я втянула его в ванную и закрыла дверь. Потом пустила холодную воду и сполоснула лицо.
Ричард взял меня за плечи, стал массировать.
— Ты здорова?
Я покачала головой, и с лица разлетелись капли. Схватив полотенце, я скомкала его и прижала к лицу. Эдуард меня не предупредил, потому что любит шокировать людей. А предупреждение может ослабить удар. Настолько мне хочется, чтобы Ричард этот удар перенес спокойно?
Я повернулась к нему, все еще сжимая в руках полотенце. Его лицо было полно беспокойства, нежной заботы. Мне не хотелось, чтобы он выглядел так. И это я сказала “да”, еще и восьми часов с тех пор не прошло? Это казалось все менее и менее реальным.
— Этот фильм — подпольная порнуха, — сказала я.
Он был поражен. Уже хорошо.
— Порнография? Ты серьезно?
— Абсолютно.
— А зачем мне его смотреть? — Тут ему, кажется, что-то стукнуло в голову. — А почему ты смотрела этот фильм с ним?
В голосе Ричарда послышалась тончайшая примесь гнева.
Тут я расхохоталась, и смеялась, и ржала, пока слезы не потекли по лицу и не перехватило дыхание.
— Что тут смешного?
Ричард был несколько шокирован.
Когда я смогла сказать, два слова подряд, я ответила:
— Остерегайся Эдуарда, но никогда к нему не ревнуй.
Смех мне помог. Мне стало лучше, ослабло ощущение грязи, стыда, даже ужаса. Я поглядела на Ричарда. На нем был все тот же зеленый свитер, который лежал сегодня на полу у меня в кухне. И выглядел Ричард чудесно. А я как поняла, нет. В большой не по размеру рубашке с пятнами крови, в джинсах и кроссовках я в этой игре опустилась на несколько делений. А это важно? — подумала я, тряхнув головой. Да нет. Я просто тяну время. Мне не хочется выходить. Не хочется снова смотреть этот фильм. И уж точно не хочется сидеть в той же комнате с человеком, за которого я, быть может, выйду замуж, и глядеть, как он смотрит порнофильм. Так что, испорть ему неожиданность конца?
А он возбудится до того, как сцена станет кровавой? Я глядела на его совсем человеческое лицо и не знала.
— В этом фильм ликантропы и женщина, — сказала я.
— Их уже пустили в продажу? — спросил он.
Тут настал мой черед удивляться.
— Ты знаешь про этот фильм? Постой, ты сказал “их”. Есть еще такие фильмы?
— К несчастью, — ответил он, прислонился к двери и сел на пол по-турецки. Если бы он вытянул ноги, нам бы не хватило места.
— Объясни, Ричард.
— Это была идея Райны. Она убедила Маркуса приказать некоторым из нас участвовать в съемках.
— И ты… — Я даже не могла этого произнести.
Он покачал головой, и у меня в груди растаял набрякший ком.