— Маленький дворцовый переворот?
— Райна хотела заставить его играть в фильмах. Я вступился и не дал.
— Наверное, Маркус тебя и вправду ненавидит.
— Он меня боится, — сказал Ричард.
— Даже хуже, — отозвалась я.
Ричард ничего не сказал. Он знал ситуацию лучше меня, пусть даже и не хотел идти на крайние меры.
— Ладно. Я собиралась сказать Жан-Клоду, что ты сделал меня предложение.
— Ты сделал предложение? — В голосе Стивена прозвучало удивление. — И она сказала “да”?
Ричард кивнул.
По лицу Стивена разлилась радость.
— Ничего себе новости! — И тут же радость сменилась грустью. Как ветер по лугу: все видно на поверхности. — Жан-Клод от злости озвереет.
— Я бы не могла найти лучших слов.
— Так зачем ему говорить? — спросил Ричард. — Почему не подождать? Ты ведь уже не уверена, что выйдешь за меня замуж. Разве не так?
— Так, — ответила я. Очень не хотелось мне этого говорить, но это была правда. Я уже его любила, но дальше было бы слишком поздно. Если у меня есть сомнения, я должна разрешить их сейчас. Глядя в его лицо, ощущая запах его лосьона, я хотела бы отбросить осторожность к чертям. Упасть в его объятия. Но я не могла. Не могла — и все, пока не будет полной уверенности.
— Тогда вообще зачем ему говорить? Разве что ты хочешь меня умыкнуть и мне пока еще не сказала. А так у нас есть время.
Я вздохнула и рассказала ему, почему это надо сделать сегодня.
— Ты со мной ехать не можешь.
— Я не мог отпустить тебя одну.
— Ричард, если ты будешь там торчать, когда он узнает, он попытается тебя убить, а я попытаюсь убить его, чтобы защитить тебя. — Я покачала головой. — Если начнется заваруха, все может кончиться, как в “Гамлете”.
— А как в “Гамлете”? — спросил Стивен.
— Все друг друга убивают, — объяснила я.
— А!
— Ты убила бы Жан-Клода, чтобы защитить мен, даже после того, что ты вчера видела?
Я глядела на него, пытаясь понять, если ли кто-нибудь дома за этими карими глазами, до кого можно достучаться. Да, он все еще был Ричардом. С любовью к походам на природу, к вылазкам, где всегда перемазываешься до ушей, с улыбкой, которая согревала меня до кончиков пальцев. Я не знала, могу ли я за него выйти, но была твердо уверена, что не позволю никому его убить.
— Да.
— Ты не можешь выйти за меня, но готова ради меня убить. Не понимаю.
— Спроси меня, люблю ли я тебя, Ричард. Ответ все тот же — “да”.
— Как я могу допустить, чтобы ты встретилась с ним одна?
— Раньше я отлично справлялась и без тебя.
Он коснулся моего лба, и я дернулась.
— Ты не очень хорошо выглядишь.
— Жан-Клод меня не тронет.
— Наверняка ты этого знать не можешь, — сказал он.
В этом он был прав.
— Ричард, ты меня не защитишь. Если ты там будешь, мы погибнем оба.
— Не могу я тебя отпустить одну.
— Ричард, не изображай из себя мужчину-предводителя — этой роскоши мы себе сейчас позволить не можем. Если согласие на брак заставляет тебя вести себя по-идиотски, его можно переменить.
— Ты уже взяла назад свое “да”, — напомнил он.
— Но это еще не твердое “нет”, — сказала я.
— Просто попытка тебя защитить заставит тебя сказать “нет”?
— Мне не только не нужна твоя защита, Ричард. Я даже и не хочу ее.
Он положил голову на подголовник и закрыл глаза.
— Значит, если я буду изображать из себя белого рыцаря, ты меня бросишь?
— Если ты думаешь, что должен играть белого рыцаря, значит, ты меня совсем не знаешь.
Он открыл глаза и повернулся ко мне:
— А если я хочу быть твоим белым рыцарем?
— Это твои трудности.
— Наверное, — улыбнулся он.
— Если отгонишь джип ко мне, я возьму такси.