— Да, она в задней комнате с Жан-Клодом.
— Тогда ты креста не получишь.
— Я не могу тебя впустить с крестом. Жан-Клод насчет этого ясно высказался.
В его голосе была какая-то натянутость, почти что страх. Это хорошо.
— Посмотри-ка на мое лицо, Бобби! Как следует! Это работа Гретхен. Если она здесь, я креста не сниму.
Между идеальными бровями легли морщины.
— Жан-Клод сказал: никаких исключений. — Он шагнул ближе, и я не отстранилась. Наклонившись, он понизил голос, так что стал еле слышен на фоне шума. — Он сказал, что, если я хоть раз еще его подведу, в большом или малом, он меня накажет.
Как правило, я считаю такие заявления жалкими или жестокими. Но на этот раз была полностью солидарна.
— Пойди спроси Жан-Клода, — предложила я.
Он покачал головой.
— Я не могу тебя здесь оставить. Если ты пройдешь мимо меня с крестом, это значит, я не выполнил свой долг.
Мне это начинало надоедать.
— Стивен может пойти спросить?
Роберт кивнул.
А Стивен как-то вроде за меня цеплялся. Он еще не оправился от брошенного Баззом замечания.
— Жан-Клод на меня злится за пропуск выхода?
— Если ты не успевал к выходу, должен был позвонить, — сказал Роберт. — Пришлось мне выступать вместо тебя.
— Приятно чувствовать себя полезным, — заметила я.
Роберт мрачно глянул в мою сторону:
— Стивен должен был позвонить.
— Он возил меня к врачу. У тебя есть что-нибудь против?
— У Жан-Клода может быть.
— Тогда приведи сюда главного, и спросим у него. Мне надоело толочься у двери.
— Анита, как мило с твоей стороны почтить нас своим присутствием! — Гретхен чуть не мурлыкала, предвкушая предстоящее.
— Роберт не хочет меня впускать.
Она повернулась к красавцу вампиру, и он отступил на шаг. Она даже не выпустила нисколько своей впечатляющей магии. Для столетнего трупа Роберт слишком легко пугался.
— Роберт, мы ее ждем. Жан-Клод очень хочет ее видеть.
Роберт сглотнул слюну.
— Мне было сказано: никто, кроме полиции, не может войти сюда с освященным предметом. Исключения не допускаются.
— Даже для невесты хозяина? — Она вложила в эти слова приличный груз иронии.
Роберт либо не понял, либо не обратил внимания.
— Пока Жан-Клод не велит иного, она не войдет сюда с крестом.
Гретхен обошла вокруг нас, крадучись. Не знаю, кто из нас волновался больше.
— Сними свой крестик, и закончим с этим.
Я мотнула головой:
— Не сниму.
— Тебе от него сегодня немного было пользы, — заметила она.
В ее словах был смысл. До меня впервые дошло, что у меня раньше и мысли не было доставать крест. Я обратилась к оружию, но не к вере. Весьма прискорбный факт.
— Крест я не сниму, — сказала я, стискивая пальцами серебро цепочки.
— Вы мне портите удовольствие, оба, — сказала она.
Судя по ее голосу, этого делать не стоило.
— Я тебе отдам один из твоих пистолетов.
Еще секунду назад я бы согласилась, но сейчас нет. Мне и без того было неприятно, что я раньше не стала доставать крест. От нападения это бы ее не отвратило — она слишком сильна, но могло бы отпугнуть от Луи. Все, надо перестать сачковать церковь, даже если вообще спать не придется.
— Нет.
— Это ты так пытаешься увильнуть от нашей сделки? — В ее голосе слышались первые барашки гнева, низкие и горячие.
— Я свое слово держу.
— Я ее проведу, Роберт. — Гретхен подняла руку, останавливая его протест. — Если Жан-Клод будет тебя ругать, скажи, что я собиралась вырвать тебе глотку. — Она пошла на Роберта, пока почти не уперлась в него. Только тут стало заметно, что Роберт на полторы головы выше, а до того казалось, что Гретхен больше. — И это не будет ложью, Роберт. Ты обуза и слабак. Я убила бы тебя прямо сейчас, не будь мы оба нужны нашему Мастеру. Если ты все еще боишься Жан-Клода, вспомни, что ему ты нужен живой. А мне — нет.
Роберт дернул кадыком так, что это должно было быть больно, но не отступил. Очко в его пользу. Гретхен чуть шевельнулась к нему, и он отпрыгнул, как подстреленный.
— Ладно, ладно, веди ее!