— Что случилось?
— Потом. Ты почему звонишь… — я посмотрела на часы, — в семь часов утра? Если по пустякам, Ронни, я тебе не завидую.
— Никаких пустяков. Я думаю, нам надо застать Джорджа Смитца, пока он не ушел на работу.
— Зачем?
У меня саднило лицо. Я легла на ковер, прижимая трубку к уху. Ковер был мягкий-мягкий.
— Анита, Анита, ты меня слышишь?
Я мигнула и поняла, что заснула снова. Тогда я села и прислонилась к стене.
— Слышу, но пропустила все, что ты сказала, кроме того, что нам нужно поговорить со Смитцем до работы.
— Я знаю, Анита, что ты не жаворонок, но раньше ты на моих словах не засыпала. Сколько ты этой ночью спала?
— Около часа.
— Господи, извини меня, Анита. Но я знала, что ты захочешь знать. Я нашла, можно сказать, дымящийся пистолет.
— Ронни, ради Бога, о чем это ты?
— У меня есть фотографии Смитца с другой женщиной. — Она дала мне пару секунд, чтобы это переварить. — Анита, ты еще здесь?
— Здесь. Я думаю. — Это было труднее, чем мне бы хотелось. Я с утра всегда не в форме. После всего часа отсыпа я от этой формы была еще дальше. — Так почему это дымящийся пистолет?
— Очень часто человек сообщает о пропавшем супруге, чтобы отвести от себя подозрения.
— Ты думаешь, что Смит ухлопал свою жену?
— Ты поэтично выражаешься, но мысль верна.
— Зачем? Многие мужчины обманывают жен, но по большей части они их не убивают.
— Есть решающая зацепка. Получив эти фотографии, я поговорила с владельцами оружейных магазинов в округе. Он покупал серебряные пули в магазине возле своей мясной лавки.
— Не очень умно.
— Убийцы, как правило, дураки.
Я кивнула, сообразила, что она этого не видит, но не важно.
— Да, похоже, что мистер Смитц не такой безутешный вдовец, каким притворяется. И что ты собираешься делать?
— Застать его дома врасплох.
— Почему не сказать копам?
— Продавец не до конца уверен, что это был Смитц.
Я закрыла глаза.
— Великолепно. И ты думаешь, что он перед нами расколется?
— Может быть. Он делил с ней кров пятнадцать лет. Она мать его детей. У него должно быть огромное чувство вины.
После часа сна я не слишком хорошо соображаю.
— Копы. Во всяком случае, надо, чтобы копы ждали на лестнице.
— Анита, он мой клиент. Я не отдаю клиентов копам без крайней необходимости. Если он сознается, я их приведу. Если нет, передам то, что у меня есть. Но я должна сделать это по-своему.
— Хорошо, ты ему позвонишь и скажешь, что мы едем, или мне это сделать?
— Я позвоню. Я только думала, что ты захочешь присутствовать.
— Ага, только скажи мне, когда.
— Он еще не ушел на работу. Я позвоню ему и заеду за тобой.
Я хотела сказать “Не надо, я пойду досыпать”, но что, если он ее убил? Если он убил и остальных? Джордж не показался мне настолько опасным, чтобы он мог убивать оборотней, но я его приняла за искренне убитого горем человека. Безутешного вдовца. Что я вообще о нем знаю?
— Я буду готова, — сказала я и повесила трубку, не попрощавшись. Становлюсь хуже Дольфа. Надо будет извиниться, когда Ронни заедет.
Не успела я встать, как телефон снова зазвонил.
— Ронни, что еще?
— Анита, это Ричард.
— Извини, Ричард. Что случилось?
— У тебя ужасный голос.
— А у тебя нет. Ты спал ненамного больше меня. Почему же тебе настолько лучше? Ты что, жаворонок?
Он рассмеялся:
— Грешен, каюсь.
Мохнатость я могла бы простить. Но жаворонок? Нет, тут надо подумать.
— Ричард, не пойми меня неправильно, но что тебе нужно?
— Пропал Джейсон.