ОТЕЦ САНТОС ОКАЗАЛСЯ БОЛЕЕ ПРОВОРНЫМ, чем выглядел на первый взгляд. Бриджет опасалась, что он запутается в собственных ногах и навернется с лестницы, переломав себе все кости. Однако вопреки всему отец Сантос пролетел по лестнице как какой-нибудь морской котик, прошедший подготовку в спецлагере, опередив Бриджет шагов на десять, когда она, наконец, выбежала во двор.
Может он действительно священник-воин.
Во дворе церкви наблюдался такой странный, но такой знакомый танец огоньков. Бриджет задрала голову вверх и увидела, как на вымощенных камнем стенах складывается зловещий коллаж из красных и голубых, зеленых и золотистых пятен. Перед глазами всплыла сцена убийства Питера: море свечей вокруг алтаря, круг из непонятных символов, а внутри него тело.
Только на этот раз это будет тело Сэмми.
Отец Сантос добрался до ризницы и, вытащив ключ, бесшумно отпер дверь.
Бриджет последовала за ним в церковь, но переступая порог, почувствовала, будто проходит через самую настоящую стену из паутины, толстой и вязкой, липнувшей к ее коже, словно какая-то клейкая лента. Она провела ладонями по лицу и рукам, но на них ничего не было, лишь ощущение давящих на нее ненависти и злобы. Они обволакивали ее, просачиваясь сквозь кожу.
— Бриджет, — прошептал отец Сантос. Его пальцы впивались в ее плечи, поддерживая и не давая упасть.
Бриджет казалось, она тонет во тьме.
— Я не могу, — тяжело дыша, выдавила она. — Не могу.
— Vade retro satana, — сказал он еле слышно. — Повтори.
— Vade, — начала она. Это все что она смогла вспомнить.
— Retro, — подсказал он.
— Retro satana.
Ее медальон святого Бенедикта качнулся, и тьма отступила.
— Мантра наблюдателей, — шепнул он. — Думаешь, почему я рассказал тебе о ней?
— О. — Было бы здорово, если бы он упомянул об этом раньше.
В голове у нее прояснилось. Она снова чувствовала себя собой, сильной духом и телом. Бриджет сделала глубокий вдох. Пора найти Сэмми.
Место, где переодевались священники, от алтаря отделяла арка. Бриджет прильнула к стене и выглянула из-за нее.
Перед глазами предстала ожидаемая картина, которую ей уже доводилось видеть ранее. Церковь утопала в свете свечей, черные и белые восковые палочки находились в каждом подсвечнике, и везде где только было возможно вокруг алтаря. Она разглядела начертание каких-то символов в чем-то похожем на круг, а в его центре на фоне свечей стояла маленькая фигура с торчащими во все стороны волосами.
— Где мороженое? — спрашивал монсеньора Сэмми. Он был одет в свою пижаму с героями лиги справедливости с закатанными до колен штанинами, поскольку они ему стали коротки. — Вы сказали, здесь будет мороженое.
В тени позади Сэмми на корточках сидел монсеньор. В руках он держал мешочек, из которого струйкой ссыпал черный песок, обводя символы в круге.
— Скоро, Сэмми. Уже скоро.
— Мороженое принесет мистер Дарлингтон? Он за ним пошел?
Бриджет нахмурилась. Мистер Дарлингтон? Он был у них сегодня вечером?
— Тут воняет, — сказал Сэмми, так и не получив ответа от монсеньора. Он сел на попу в центре круга и, подтянув колени руками, положил на них подбородок.
— Если посидишь тихонько еще минуту, — произнес монсеньор, вставая, — получишь сюрприз.
Сэмми просиял.
— Правда?
— О, да. — Монсеньор бросил мешочек и отступил к алтарю.
— Хорошо, потому что я… — Сэмми не договорил, вскинув голову, будто что-то услышал. — Бридж?
Бриджет затаила дыхание. Откуда Сэмми узнал, что она здесь?
Зайдя за алтарь, монсеньор достал какой-то большой предмет.
— Что ты сказал?
Сэмми обернулся к нему.
— Я не знал, что вы и Бриджет привели сюда.
Даже в тусклом свете свечей Бриджет разглядела, как лицо монсеньора окаменело. Он не стал больше ничего спрашивать у ее брата, просто схватил его и вздернул на ноги.
— Во имя Амаймона, — заорал монсеньор. Он поднял Сэмми за запястья вверх, так что его ноги едва касались земли. — Во имя владыки запада, хозяина серебряного кольца.
Сэмми дрыгал ногами, пытаясь освободиться.
— Отпусти!
— На земле повелителя, я проливаю эту кровь во имя твое.
Бриджет заметила, как свет свечи отразился отчего-то металлического в руке монсеньора, и сразу же догадалась, что он держит. Меч святого Михаила.
Прежде чем Бриджет успела что-либо сделать, монсеньор провел лезвием по запястьям Сэмми.
— Нет! — закричала Бриджет, выбегая из своего убежища.
— Бриджет, стой! — прошипел отец Сантос.
Бриджет бросилась к Сэмми, замершему в центре круга. Монсеньор повернулся, услышав эхо ее шагов, но даже не попытался ее остановить. Он просто вышел из круга, позволяя Бриджет пробежать мимо. С чего бы…
Из легких Бриджет вышибло весь воздух, когда она врезалась во что-то твердое и непроницаемое, ограждающее круг. Ее лоб ударился о невидимую стену, откинувшую голову назад, в то время как остальное тело впечаталось в барьер. Она услышала отвратительный треск, после чего последовала ослепительная вспышка света. На фоне жгучей боли, расходящейся от груди, она почти не почувствовала удара о мраморный алтарь, только его холод.
По церкви прокатился хриплый смех.
— Все такая же нетерпеливая, — произнес монсеньор, прищелкивая языком. — Наверняка это у тебя от матери.
Бриджет перекатилась на бок и закашлялась, пытаясь выровнять дыхание. Ребра пронзала боль, перед глазами все плыло, и она могла лишь хватать ртом воздух.
— Твой отец был более осторожным. Что собственно его и убило.
Бриджет через силу открыла глаза. У нее не получалось разглядеть лицо монсеньора, за исключением его глаз. Они светились темно-оранжевым в темноте церкви. Она попыталась что-нибудь сказать, но слова застревали в горле.
— Ты все равно опоздала, — монсеньор указал на ее брата. — Ритуал начат.
Она с трудом приподнялась и посмотрела на брата. Это был Сэмми и в тоже время не он.
Его глаза были полностью черными. Жуткие пустые провалы, заполненные тьмой, вместо темно-карих глаз Сэмми. Выглядел он внушительнее, не выше или толще, однако казалось, будто бы он стал занимать больше места. Плечи расправлены, голова запрокинута назад, а ладони подняты вверх, словно он удерживал руками своды церкви.
А потом она увидела кровь. Она капала с запястий Сэмми из двух жутких ран, уродовавших его плоть. Его кровь струилась, колыхалась и растекалась по дугам и линиям круга, точно обладала собственным разумом. Стоило крови заполнить собой все выемки, замыкая круг, она начала бежать все быстрее и быстрее сквозь лабиринт символов, и Бриджет уже не могла сказать движется ли она вообще.
— Можешь выходить, Сантос, — позвал монсеньор.
Отец Сантос выступил из тени ризницы.
— Нам известно все о твоей связи с эмимами, Рено.
Монсеньор рассмеялся.
— Если бы это было правдой, они бы прислали настоящего члена ордена, чтобы разобраться со мной, а не библиотекаря.
— Библиотекаря? — прохрипела Бриджет прорезавшимся голосом. Зашибись. Она глянула на Сэмми, из порезов все еще шла кровь. Время неумолимо утекало, и вот сейчас она столкнулась лицом к лицу со священником-убийцей и демоническим владыкой, а все что сделал Ватикан, это прислал ей в помощь обычного библиотекаря?
— Он сказал тебе, что является одним из легендарных воинов ордена святого Михаила? — глумился монсеньор. — Посмотри на него. Ты действительно думала, что он может тебя защитить?
— Я-я, — заикался отец Сантос. — Я не совсем. Т-то есть, я отчасти являюсь, и как бы нет. Но я-я знаю… м-много… чего.
Они в полной заднице.
— Ритуал начат, — повторил монсеньор. Он подчеркнуто смотрел на Бриджет. — Теперь ты не сможешь его оставить. Круг Амаймона не даст войти в свои владения даже наблюдателю.
Отец Сантос кашлянул. Бриджет скосила на него глаза и увидела, как он шевелит пальцами и выпячивает подбородок, пытаясь привлечь ее внимание. Его взгляд метнулся к мечу, брошенному у алтаря, а потом вернулся к Бриджет. Он едва заметно кивнул, и до Бриджет наконец-таки дошло, что ему нужно. Он хотел добраться до меча, и Бриджет следовало отвлечь монсеньора.
Отвлечь. Ладно…
— Мой отец, — начала она, хватаясь за соломинку. — Мой отец знал, кто вы на самом деле.
— Твой отец советовался со мной по делу Андермейера. Он считал себя самым умным. Просил благословить мужчину, — монсеньор ухмыльнулся. — Как будто бы я на такое повелся.
— В смысле?
— Я говорю о его небольшой ловушке. Он предположил, что уборщик вломился в церковь, чтобы украсть меч и не дать мне его использовать. — Монсеньор указал на нее. — Твой отец понадеялся, что столкни он нас с Андермейером лицом к лицу, ему удастся выяснить, почему меч столь важен.
Бриджет стиснула зубы.
— Вы убили его.
— Разумеется, я его убил. Эмимы обладают силой способной затуманивать разум людей. С ее помощью я обдурил твоего отца, того тупицу сержанта из полиции, всех вас.
Ей хотелось броситься на него, расцарапать ему лицо, задушить его голыми руками. Она попыталась подняться, но ее тело прострелила боль от сломанных ребер. Бриджет вцепилась в алтарь, помогая себе удержаться на ногах.
Она уловила какое-то движение наверху. Витражи двигались. Это не было обманом зрения, созданным колебанием света сотни свечей. Нет, они действительно двигались сами по себе. Ангелы, те самые зловещие ангелы с пустым взглядом и окровавленными мечами ожили.
— Славься повелитель! — кричали они, десятки мечей взметнулись к небесам. Она даже расслышала лязг стали, когда нарисованные ангелы возопили со своих витражей:
— Наблюдатели сгинут. Наблюдатели сгинут.
— Ритуалом на крови я призываю Амаймона, — развернувшись, обратился к ангелам монсеньор. — В этом священном месте, построенном эмимами, возведенном для повелителя. Я применяю меч архангела к нему. Повелитель возродится, и я займу место по правую руку его, возлюбленным его слугой.
Церковь, построенная эмимами. Меч для призыва владыки демонов. Все сходится. Кроме одного.
— Зачем вы обучали меня? — вопросила Бриджет. По правде говоря, это было не столь важно, но после всего через что они прошли вместе, Бриджет хотела узнать ответ. — Зачем учили меня пользоваться моими силами?
Монсеньор засмеялся.
— Как только твой отец перестал путаться у меня под ногами, мне больше уже ничего не мешало призвать повелителя. До того звонка от миссис Фергюсон. Я должен был точно знать, что ты из себя представляешь, чему мне придется противостоять.
— Противостоять?
— Насколько ты сильна как наблюдатель. И ты сильна, Бриджет. Очень сильна. Изначально я планировал использовать для ритуала тебя, но к счастью… — Он глянул на Сэмми, и его губы вновь искривила мерзкая усмешка. — К счастью, в семье Лю оказался еще один наблюдатель.
Бриджет отвернулась, поражаясь, почему не замечала раньше его истинной сути и коря себя за слепоту. Какой же дурой она была.
Тело Сэмми пошатнулось. Кровь в круге начала двигаться в обратном направлении. Вместо того чтобы вытекать из его тела, она начала ползти вверх по его ногам к порезам на руках. Кровь возвращалась в тело Сэмми.
— О, — произнес монсеньор, проследив за ее взглядом. — Уже скоро. Очень скоро мы…
Одним смазанным движением отец Сантос пнул меч и тот отлетел в центр круга. Проскользив по мраморному полу, он нарушил вязь символов, разбрызгивая вокруг кровь.
— Нет! — Монсеньор вбежал в круг, но ущерб уже был нанесен. Сэмми упал на колени, покачиваясь будто пьяный, а потом рухнул на пол прямо в лужу крови.
— Бриджет, — орал отец Сантос. — Беги!
Бриджет оттолкнулась от алтаря и, пошатываясь, направилась к обмякшему телу ее младшего брата. Монсеньор уже сидел около Сэмми, переворачивая его на спину.
— Повелитель, — плакал он. — Повелитель, поговорите со мной.
— Сэмми, — пробормотала Бриджет. Боль в ребрах разрывала ее, но она во что бы то ни стало должна спасти Сэмми от этого убийцы. Непременно.
Отец Сантос схватил ее за талию и потянул за собой вниз по ступеням в неф[36].
— Давай же. Двигайся.
Сильнейший порыв ветра пронесся через святилище от алтаря, погасив все свечи. Бриджет с отцом Сантосом замерли на полпути к проходу, когда каменный пол под их ногами сотряс оглушительный рев.
Сквозь цветные стекла лился лунный свет. В почти полной темноте Бриджет слышала приглушенные всхлипы монсеньора. Его голос сорвался:
— Повелитель?
— Сэмми? — прошептала Бриджет.
— Нет, — ответил голос, похожий на скрежет гвоздей по школьной доске.
Еще один порыв ветра пролетел по церкви, и там, где он прошелся, вновь зажигались свечи и появлялись тени, что танцевали на стенах церкви. Угрожающие фигуры людей и в тоже время животных, чьи тела метались вокруг Бриджет и отца Сантоса. Ангелы на витражах начали приплясывать и что-то говорить. В начале слова казались странными и чуждыми, поскольку они беспорядочно выкрикивались то тут, то там, но стоило им слиться в единый демонический хорал, Бриджет начала их понимать:
— Повелитель Амаймон. Повелитель здесь!
— Плохо дело, — заметила Бриджет.
— Повелитель, — надрывно проговорил монсеньор. Бриджет наконец смогла разглядеть его, стоящего на коленях у алтаря. — Повелитель, вы не вошли в полную силу.
— Я обладаю достаточной силой, — произнес Амаймон в теле Сэмми. — Для них.
Сэмми стоял у края нефа и указывал прямо на нее.
— Наблюдатель, — прорычал Амаймон. — Твое время подошло к концу.
Прежде чем Бриджет смогла что-либо ответить, Сэмми нагнулся, ухватился за переднюю скамью и с треском вырвал ее из основания.
— Быстрее! — завопил отец Сантос. Он тянул ее по проходу вдоль рядов. — Быстрее, быстрее, быс…
Сэмми поднял скамью над головой, будто это обычная картонная коробка, и, замахнувшись, бросил в их сторону.
Отец Сантос толкнул Бриджет в проход и прыгнул за ней. Ее сломанным ребрам вновь досталось, когда она врезалась в скамеечку для коленопреклонения, а лодыжка взорвалась болью. Скамья разминулась с головой отца Сантоса на пару дюймов, приземлившись на два ряда позади них.
Ангелы на витражах взорвались аплодисментами и криками. Отец Сантос поднялся на ноги и потащил за собой Бриджет.
— Ну же.
— Отсюда не сбежать, раб, — сказал Амаймон. — Из моего дома нет выхода.
Бриджет ковыляла за отцом Сантосом в конец церкви. Боль от ребер и вывихнутой лодыжки смешались воедино, каждое движение, каждый вздох возобновляли агонию. И когда она уже подумала, что больше не сможет сделать ни шага, отец Сантос распахнул дверцу в исповедальню и впихнул Бриджет внутрь.
— Не сбежишь! — взревел Амаймон и раздался треск дерева. А затем в полет отправилась еще одна скамья, пробив окно комнаты плача.
Бриджет оперлась на одну руку, а второй крепко обхватила ребра.
— Прошу, скажите мне, — выговорила она между судорожными вдохами, — что у вас есть план.
Отец Сантос выглянул в окошко исповедальни.
— Помимо спасения наших жизней? Нету.
Бриджет дышала все тяжелее и тяжелее. От нехватки воздуха у нее начала кружиться голова, а боль расходилась от ребер вниз к бедрам и вверх, простреливая плечи.
Очередной рев. Очередной треск дерева, когда демон в теле Сэмми вырвал скамью из пола и швырнул ее через всю церковь, словно она сделана из пенопласта. На этот раз та врезалась в стену прямо над дверью исповедальни, заставив отца Сантоса нырнуть в укрытие, стоило крошечной комнатке содрогнуться от удара.
— Сила повелителя велика! Наблюдатель сгинет!
— Нам конец, — выдохнула Бриджет.
Отец Сантос стряхнул пыль с волос.
— Бриджет, выслушай меня.
— Что еще? — В свои последние минуты жизни ей скорее хотелось упиваться жалостью к самой себе.
— Слушай, я знаю… — Он опустился перед ней на корточки, обняв колени руками. — Я знаю, ты скрываешь кое-что.
— Чего?
— Я наблюдал за тобой у миссис Лонг, в магазине кукол. Ты сдерживала что-то, что-то, вызывающее у тебя беспокойство.
Бриджет резко выпрямилась.
— Мне доводилось видеть других наблюдателей во время изгнания демонов, и в те моменты, казалось, их наполняет что-то, некое чувство, какая-то энергия. Что бы это ни было, ты с этим борешься.
Он знал?
— Вы такое уже видели?
— Да.
Бриджет закусила губу. Где-то есть другие такие же как она, те, кто также ощущает странное жжение в теле и покалывание глубоко внутри. Может и ее отец тоже? Может и он чувствовал нечто подобное? Принять это?
— Бриджет, примерно через тридцать секунд мы оба умрем. Сейчас самый подходящий момент, чтобы примириться со своей судьбой.
Он говорит так будто бы это легко, как прогуляться по улице или заказать кофе в Старбакс. Примирись со своей судьбой, Бриджет. Это всего-то и значит, что ты наполовину демон.
— Покажись, раб, — ревел Амаймон. Он стоял прямо напротив исповедальни.
Отец Сантос вскочил на ноги и мельком выглянул в окошко. Он развернулся к ней и зачастил:
— У меня есть план, но он сработает, только если ты будешь достаточно сильной, Бриджет. Сильнее, чем когда бы то ни было.
— Отдай мне наблюдателя, — продолжил Амаймон. — И я сохраню тебе жизнь, священник.
Отец Сантос сжал ее руку.
— Амаймон сейчас не обладает всей своей силой. Я нарушил ритуал, разбрызгав кровь твоего брата. Однако это лишь вопрос времени, когда монсеньор восстановит символы, чтобы завершить призыв. И тогда твоего брата будет уже не вернуть.
— Я теряю терпение, раб, — злился Амаймон. — Я сотру тебя в порошок, если ты не подчинишься мне.
— Но, если мне удастся снять кольцо с пальца монсеньора, мы сможем остановить ритуал.
Бриджет вскинула голову.
— Кольцо?
— Оно управляет ритуалом и защищает монсеньора от Амаймона.
— Это спасет моего брата?
Отец Сантос покачал головой.
— Нет.
— Тогда…
— Ты, Бриджет. Ты та единственная, кто может спасти Сэмми.
Бриджет опустила взгляд.
— Я не могу.
— Можешь.
— Сейчас же, раб!
— Бриджет, время принять свою суть.
— Вам легко говорить.
Отец Сантос решительно поднялся на ноги.
— На счет три я открываю дверь и бегу к монсеньору. Ты можешь либо последовать за мной, либо умереть здесь. Выбор за тобой.
Обнимая ребра одной рукой, Бриджет кое-как встала.
— Разве это выбор?
Отец Сантос оставил ее слова без внимания.
— Раз. Два. Три!
Неф — центральная часть храма со скамейками.