Гассану показалось, что минареты покачнулись и дома поплыли у него перед глазами.
- Вы можете достигнуть вершин могущества и славы. Все потеряв, снова стать первым богачом! Сделаться великим визирем огромнейшего государства! Осчастливить миллионы людей. Быть мудрым! И при вашем имени будут вспоминать только то, что у вас когда-то свалились шаровары! И всякая дрянь будет рассказывать об этом своей покрытой коростою девчонке!
Гассан повернулся и ушел из Дамаска, чтоб больше никогда не возвращаться.
Вот та частица истины о людях, которая известна мне, султан. А все знает один аллах!
И Шахеразада смолкла, потому что небо становилось розовым, и наступал день.
ЗЕЛЕНАЯ ПТИЦА
(Персидская сказка)
Великий визирь Мугабедзин созвал своих визирей и сказал:
- Чем больше я смотрю на наше управление, - тем больше вижу нашу глупость.
Все остолбенели. Но никто не посмел возражать.
- Чем мы занимаемся? - продолжал великий визирь. - Мы караем злодеяния. Что может быть глупее этого?
Все изумились, но возражать никто не посмел.
- Когда выпалывают огород, дурные травы выпалывают вместе с корнем. Мы же только подстригаем дурную траву, когда ее видим, - от этого дурная трава только разрастается еще гуще. Мы имеем дело с деяниями. А где корень деяний? В мыслях. И мы должны знать мысли, чтобы предупреждать дурные деяния. Только зная мысли, мы и будем знать, кто хороший человек, кто дурной. От кого чего можно ждать. Только тогда и будет наказан порок и награждена добродетель. А пока мы только подстригаем траву, а корни остаются целы, отчего трава только разрастается гуще. Визири с отчаянием переглянулись.
- Но мысль спрятана в голове! - сказал один из них, похрабрее. А голова - это такая костяная коробка, что, когда разобьешь ее, улетает и мысль.
- Но мысль такая непоседа, что сам аллах создал для нее выход рот! - возразил великий визирь. - Не может быть, чтобы человек, имея мысль, кому-нибудь ее не высказал. Мы должны знать самые сокровенные мысли людей, - такие, которые они высказывают только самым близким, когда не опасаются быть подслушанными.
Визири в один голос радостно воскликнули:
- Надо увеличить число соглядатаев!
Великий визирь только усмехнулся:
- Один человек имеет состояние, другой работает. Но вот человек: и капитала у него нет, и ничего не делает, - а ест, как пошли аллах всякому! Всякий сразу догадается: это - соглядатай. И начнет остерегаться. Соглядатаев у нас и так много, да толку нет. Увеличивать их число - значит, разорять казначейство - и только!
Визири стали в тупик.
- Даю вам неделю времени! - сказал им Мугабедзин. - Или через неделю вы придете и скажете мне, как читать чужие мысли, или можете убираться! Помните, что дело идет о ваших местах! Идите!
Прошло шесть дней.
Визири при встрече друг с другом только разводили руками.
- Выдумал?
- Лучше соглядатаев ничего не мог выдумать! А ты?
- Лучше соглядатаев ничего на свете быть не может!..
Жил при дворе великого визиря некто Абл-Эддин, молодой человек, шутник и пересмешник. Делать он ничего не делал. То есть, ничего путного.
Выдумывал разные шутки над почтенными людьми. Но так как шутки его нравились высшим, а шутил он над низшими, то все Абл-Эддину сходило с рук. К нему и обратились визири.
- Вместо того, чтобы выдумывать глупости, выдумай что-нибудь умное!
Абл-Эддин сказал:
- Это будет потруднее.
И назначил такую цену, что визири сразу сказали:
- Да, это человек неглупый!
Сложились, отсчитали ему деньги, и Абл-Эддин сказал им:
- Вы будете спасены. А как, - не все ли вам равно? Не все ли равно утопающему, как его вытащат: за волосы или за ногу.
Абл-Эддин пошел к великому визирю и сказал:
- Разрешить заданную тобой задачу могу я.
Мугабедзин спросил его:
- Как?
- Когда ты требуешь от садовника персиков, - ты, ведь, не спрашиваешь его: как он их вырастит? Он положит под дерево навоза, а от этого будут сладкие персики. Так и государственное дело. Зачем тебе вперед знать, - как я это сделаю. Мне работа - тебе плоды.
Мугабедзин спросил:
- А что тебе для этого нужно?
Абл-Эддин ответил:
- Одно. Какую бы я глупость ни выдумал, ты должен на нее согласиться. Хотя бы тебя брал страх, что нас с тобой обоих за это посадят к сумасшедшим.
Мугабедзин возразил:
- Я-то, положим, останусь на своем месте, а вот тебя посадят на кол!
Абл-Эддин согласился:
- Будь по-твоему. Еще одно условие. Ячмень сеют с осени, а собирают летом. Ты дашь мне срок от полнолунья. В это полнолунье я посею, - в то полнолунье - жни.
Мугабедзин сказал: