— Синаневт, подними меня!
Синаневт кинула вниз ремень, крикнула:
— Эй, Челькутх, хватайся за ремень!
Схватился он за ремень. Стала она поднимать его наверх, на гору. Вот уже близко, он и ногу поставил на вершину. Тогда она ремень обрезала ножом. Челькутх полетел вниз, упал, обмер, ожил, снова закричал:
— Синаневт, подними меня, я с голоду умираю!
— А почему ты с девками-мухоморами не живешь? Почему со своими мухоморами не живешь? Зачем сюда к нам пришел? Очень хорошо поступаешь! Сына всего измучил, теперь вот получай, что заслужил!
— Синаневт, перестань сердиться, подними уж меня, я есть хочу.
Снова она бросила ремень.
— Ладно, хватайся, подниму.
Схватился Челькутх, подняла она его. Недалеко от вершины снова ножом ремень обрезала. Опять Челькутх полетел вниз, упал, обмер, полежал, ожил. Опять закричал:
— Синаневт, перестань сердиться!
— Я тебя подниму, а ты потом снова будешь так поступать?
— Нет, не буду, Синаневт, не буду я так поступать.
Бросила она ремень, подняла его. Обсушился он, обрадовался, стал есть, наелся. Снова стали они жить, как раньше, много веселились. А девушки-мухоморы засохли и умерли.
Рассказала В. И. Пономарева (см. прим. к № 166); зап. и пер. А. П. Володин. Публикуется впервые.
Сказка о брачном союзе дочери Кутха Синаневт с рыбой-горбушей, деревянным крючком, собакой и мертвецом.
Жили-были Синаневт и Эмэмкут. Хорошо жили, все у них ладилось. Вдруг с Синаневт что-то случилось. Все ей стало немило, все о чем-то думает и думает. Брат ее расспрашивает, но она ничего не говорит:
— Что с тобой?
— Не спрашивай у меня ничего. Очень скучно мне жить.
Ушла Синаневт куда-то. Вдруг увидела горбуш в реке. Поймала она одну горбушу, говорит:
— Ты будешь мне мужем!
Горбуша трепыхается у нее в руках. Синаневт говорит:
— О-о, муж очень игривый!
Пошла сразу домой, поднялась на чердак и там легла вместе с горбушей. Горбуша бьется, а ей смешно:
— Да будет тебе щекотаться!
Целую ночь Синаневт визжала и хихикала на чердаке, лежа с горбушей. Эмэмкуту всю ночь мешала спать. Утром Синаневт говорит:
— Ты теперь спи. Я укрою тебя, а сама по ягоды пойду.
Ушла Синаневт. Поднялся Эмэмкут на чердак, увидел горбушу на постели. Схватил он горбушу, отнес ее в реку. Синаневт увидела это, сразу запела:
— Моего-о муженька-а в речку бросили-и!
Очень жалела своего мужа. Пришла домой, взяла себе в мужья деревянный крючок для жира229. Легла она с ним, а крючок и говорит ей:
— Ши шше шишу шишеши, ши шше шушый шишеши230.
Синаневт спрашивает:
— Ты чего? Может, мне поцеловать тебя?
А крючок говорит:
— Ши шше шишу шишеши, ши шше шушый шишеши.
Синаневт снова спрашивает:
— Может, мне обнять тебя?
Крючок снова говорит:
— Ши шше шишу шишеши, ши шше шушый шишеши.
Утром Синаневт сказала:
— Ты спи, я укрою тебя, а сама по ягоды пойду.
Как только Синаневт ушла, Эмэмкут сразу поднялся наверх: отчего это там Синаневт опять визжала? Увидел он крючок. Взял его, разжег во дворе огонь, да и бросил туда крючок. Вдруг Синаневт увидела, что дым поднимается, сразу запела:
— Мо-ой муженек в огне-е, горит, жи-ирный дым поднима-ается! Эмэмкут его сжег.
Пошла домой Синаневт, вдруг собачонку облезлую увидела, поймала ее и говорит:
— Ты будь мне мужем.
Собака зарычала на нее. Синаневт говорит:
— Чего смеешься? Пойдем на чердак, спать ляжем.
Уложила она собачонку — а та все рычит. Синаневт засмеялась.
— А ты чего смеешься? — спрашивает она собачонку. — Что, красивая я? Уж, наверное, красивая.