Проснулся Прошка и опять слышит те же слова:
- Будешь летать, будешь. Это мы тебе обещаем.
Что такое? Смотрит, рядом дятел и ворона сидят.
- Мы, - говорят, - решили всех наших летающих родичей по лесу собрать. Бобёр уже плетёт такую крепкую корзинку, вроде авоськи. Ты туда сядешь, а мы - штук сто дятлов и ворон - возьмём ту авоську с двух концов и вместе с тобой понесём в небо. Сперва над тем дальним лесом покружим, потом над этим...
Тут Прошка засмеялся и говорит:
- Нет, друзья. Нет! За предложение спасибо. Только я вот какой важный вопрос жизни понял: кому где назначено, там он и должен жить. Кто-то на земле, как я или ёж, кто-то в воде, как моя подружка лягушка, а кто-то и в небе, как вы, друзья, например. Ну-ка, полетайте наперегонки: кто выше, кто быстрее. А я на вас посмотрю, полюбуюсь.
9. ПРОШКА АРТИСТ
- А что это такое по нашей реке плывёт? - сказал ёж.
- А кто его знает! - отозвался Прошка. - Странное что-то...
Позвали бобра. Сплавал он к тому, что плывёт, привязал верёвку. Тащили, тащили все звери гуртом. И белки тащили, и крот, и лягушка с дятлом. Вытащили. А что вытащили? Стоят, гадают.
- Похоже на сквор-р-речник, - сказала ворона.
- На улей похоже, - прожужжала пчела.
- Нет, друзья, - сказал ёж, - нет!.. Я ведь когда-то в городе жил, в живом уголке, всего насмотрелся. Это - телевизор! Штука такая. Стоит себе на тумбочке, жизнь показывает. Только из него и экран, и всё остальное вынули. Один ящик с дыркой остался. Вот что я думаю: надо его опять в речку бросить, пусть себе плывёт...
- Ну уж нет! - сказал заяц Прошка. - Пока оно здесь, ты, давай, объясни, как это оно на тумбочке стоит, жизнь показывает?
- Не знаю, что получится, - говорит ёж. - Попробую.
И вот поставили звери бывший телевизор на пенёк, как ёж просил, он залез в него, встал против экранной дырки, как в раме, и незнакомо так, не своим голосом говорит:
- Здравствуйте, дорогие телезрители, уважаемые друзья! Добрый вечер. Сегодня у нас в гостях... В гостях... - Тут ёж остановился. - Надо бы, говорит, - ещё кого-то позвать. Я один не могу. Это же интервью...
- Прошку, Прошку! - закричали звери.
А Прошка уже тут как тут. Залез он к ежу в телевизор. Теперь они оба, как в раме.
- Ты вот что, Прошка, - говорит ёж. - Я тебе буду вопросы задавать, а ты отвечай вот в эту сосновую шишку, как будто это микрофон. А ты как будто вовсе не заяц, а знаменитый артист чечёточник. По национальности цыган. Потом я ещё спою: "Дроби-дроби-дроби бей, море выпил воробей! Э-эх, чавела!" Дятел и ворона будут клювами по сухому дереву стучать, а ты в том же ритме ногами вот так, вот так. Да посильнее в пол колоти, чтобы грохот стоял. Это получится танец такой. Чечётка называется. Сделаешь?
- Запросто.
И тут ёж опять заговорил не своим голосом:
- А скажите, уважаемый артист, сколько вы, допустим, можете больших морковок съесть?
- У-у! Много. Миллион, сто тысяч и ещё одну! Э-эх , чавела...
- За всю жизнь?
- Ну что вы! За один день.
- Врёт! Вр-р-р-рёт! - крикнула ворона. А все звери засмеялись.
- Ну что ж, это хорошо, что у наших деятелей культуры такой прекрасный аппетит. А теперь, уважаемый артист, покажите нам своё волшебное мастерство. - И запел: "Дроби-дроби-дроби бей!"
Ворона и дятел в два клюва застучали по сухому дереву. А Прошка сперва топтался кое-как. Дальше пошло лучше. Ещё лучше. И в конце концов он такую замечательную чечётку отколотил, что все звери зааплодировали и закричали "браво".
Долго длилось это веселое представление на лесной поляне. Потом ещё белки по просьбе ежа показывали, как это они так ловко лесные орехи разделывают. Р-раз - и готово! И бобёр демонстрировал своё искусство довольно толстые бревна передними зубами надвое перерезать. И ворона что-то интересное рассказывала, и пчела...
А потом по общей просьбе Прошка опять чечётку бил. И так вошёл в раж, так увлёкся, что бывший телевизор рухнул с пенька и покатился вместе с ним прямо в речку.
- У-уух, чавела! - сказал Прошка, лязгая зубами. - Холодновата водичка!
Бобёр подал ему лапу и он вылез на берег.
А бывший телевизор поплыл, поплыл себе по реке.
- Пускай плывёт, - сказал ёж.
- Жалко! - сказала лягушка. - Теперь Прошке негде будет чечётку бить.
- Как это негде? - вскричал Прошка. - А этот пенёк на что?! На нём даже лучше, удобней!
Тут он вскочил на пень, и давай ногами кренделя выписывать.
- Сюда, сюда! - кричал он. - Давайте все сюда!
Скоро и белки присоединились к нему. А там и лягушка пошла в пляс. И даже бобёр...
А уж дятел с вороной такой ритм выбивали, что это ж заслушаться можно: "Дроби-дроби-дроби бей! Море выпил воробей! Дроби-дроби-дроби бей!.."
10. ПРОШКА ИЗОБРЕТАТЕЛЬ
- Беда! Большая беда! - кричала ворона.
Выбежали звери на крик. Смотрят, действительно беда. И даже не большая, а очень большая. Вчера хвастался бобёр, что в его пруду много воды набралось, а сегодня её вовсе нету. Сухо всё. Только маленький ручеёк посредине бывшего пруда течёт.
- Что будешь делать? - спросил ёж.
- А что делать! - вздохнул бобёр. - Плотину прорвало. Видишь, какой прорыв. Надо его засыпать. Вот ведро нашёл, буду с того бугра землю носить...
- Тебе одному не справиться. Нет! Ну-ка, звери, не оставим товарища в несчастье. Бегите по лесу, ищите кто ведро, кто банку. Много тут всякого такого валяется.
Как ёж сказал, так и сделали. И белки для себя маленькие ведёрки нашли, и крот, и заяц Прошка, конечно. Он даже три ведра нашёл. Одно для себя, другое для ежа, а третье, совсем маленькое для лягушки.
И стали звери землю с бугра в прорыв носить. Даже ворона с дятлом в каких-то пластиковых мешочках носили.