— Воздух или нет, — вам лучше знать, господин учитель. Только я собственными ушами слышал это от Ли Бао! — И староста опять заголосил. — Последние наши часы пришли! Такая беда! Такое несчастье!
— Да замолчи же! — прикрикнул учитель. — Пойдем к Ли Бао, узнаем, кто сказал ему такую глупость.
И они пошли к Ли Бао.
— Я слышал это собственными ушами от Лю Гао-цюаня, — ответил им Ли Бао.
Они пошли к Лю Гао-цюаню.
Лю Гао-цюань послал их к Ши Дань-по, Ши Дань-по — к Фын Шао.
Так они обошли почти всю деревню, пока, наконец, не добрались до дома Яо Эр-бао, по прозванью Мягкое ухо.
— Тысячу раз правда, десять тысяч раз верно! — принялся уверять их Яо — Мягкое ухо. — На юго-востоке уже начало валиться! Вчера я был на базаре, и мальчишка, который торгует круглыми лепешками, рассказал мне об этом.
Тогда учитель вместе с Яо — Мягкое ухо отправился в город искать мальчишку.
Долго разыскивать им не пришлось. Он сам подбежал к ним, расхваливая во все горло свой товар.
Но учитель, вместо того, чтобы купить горячую круглую лепешку, принялся расспрашивать маленького продавца.
— Я слышал это собственными ушами от одного почтенного ученого человека вчера на базаре, — ответил мальчишка. — Почтенный ученый человек прогуливался со своим другом, а я шел сзади. Тут я услышал, как этот ученый человек сказал, что небо валится.
— Кто же был этот ученый человек? — спросил учитель.
— Тысячу раз прошу прощения, — сказал, низко кланяясь, маленький разносчик лепешек. — Это были вы, господин учитель.
— Ах ты лгун!.. — начал было разгневанный учитель, но вдруг запнулся, помолчал и расхохотался.
Вчера он и в самом деле прогуливался по базару с господином судьей Тянем. «Хунлун, хунлун!» — донеслось до них с юго-востока. Там прокладывали новую дорогу и взрывали скалы. Ему пришло в голову весьма удачное сравнение, и он поделился с другом: «Грохот стоит такой, будто небо валится!» Вот и все.
Пришлось учителю вернуться в деревню и объяснять всем и каждому, как плохо, когда у человека слишком мягкое ухо..
Жил когда-то в Китае шахматист. Он так хорошо играл в шахматы, что никто не мог его обыграть. Приезжали в его деревню игроки из других деревень, городов и даже из самого Пекина. И все проигрывали.
Ходы шахматиста были так хитры и так искусны, что никому не удавалось приблизиться к его королю. Шахматист загордился.
«Когда разбитая армия отступает, — размышлял он, — предводитель бежит с нею вместе. А когда войска побеждают, полководец спокойно стоит на холме, озирая поле боя. Так и мой король всегда стоит на своем месте. Зачем же мне, начиная партию, ставить на доску короля, а выиграв, опять снимать? Не прибить ли его раз навсегда гвоздем?»
Так он и сделал. Тут уж слава о нем пошла по всем странам. Сильнейшие игроки проводили за его доской целые часы, обдумывая, как бы пробиться к королю.
А шахматист только посмеивался. Он так привык к победам, что давно перестал обращать внимание на своих неудачливых соперников. Он видел перед собой только черные и белые квадраты доски да резные фигуры из слоновой кости и черного дерева.
Где уж ему было заметить маленького мальчика из соседнего дома, который постоянно вертелся около шахматного стола и, затаив дыхание, следил за ходами шахматиста и его противников!
Год шел за годом. Мальчику исполнилось семь, потом восемь, потом девять лет, а шахматиста все еще никто не мог победить.
И вот однажды шахматист сидел перед своим домом. Он только что выиграл партию у игрока, приехавшего из дальней провинции, и теперь отдыхал. Вдруг он услышал тоненький голосок.
— Не соблаговолишь ли ты сыграть и со мною, господин великий шахматист?
В первый раз за много лет шахматист опустил глаза вниз и увидел мальчика. Он снизошел до того, что даже ответил ему.
— Иди побегай, малыш, — сказал шахматист, — ты еще слишком мал, чтобы постичь законы этой игры.
Мальчик скромно ответил:
— Но тебе открыта вся ее премудрость. Удели же мне хоть маленькую ее частицу.
— Ну, садись, — разрешил польщенный шахматист.
Не глядя на доску, он двинул пешку. Мальчик немного помедлил и тоже пошел пешкой.
— Ах ты, новорожденный теленок, — добродушно пошучивал шахматист, — как же ты не боишься тигра!.. — и не раздумывая, делал ход за ходом.
Вдруг мальчик сказал:
— Шах, почтенный учитель! Убери своего короля или ты проиграешь.
Шахматист взглянул на доску и вскрикнул. Король его и вправду был под угрозой. Мальчик сделал то, чего не удавалось никому из приезжих игроков.
Шахматист схватился за своего короля и хотел передвинуть его, но король остался неподвижным — ведь он был прибит к доске гвоздем.
Партия кончилась. Шахматист проиграл. Мальчик радостно засмеялся и убежал домой.
А шахматист, оставшись один, прикрыл рукавом халата доску и вытащил гвоздь, которым был прибит король.
У торговца кунжутным маслом, Цзяна, была очень бережливая жена. Каждый раз, когда ее муж уходил на базар, она потихоньку отливала немного масла из бочонка в глиняный кувшин, а кувшин прятала в погреб.
К середине зимы Цзян продал все масло, а к весне прожил все деньги, что выручил от продажи. И торговать нечем, и масла купить не на что. Поделился он горем с женой, а та отвечает:
— Не печалься. В погребе стоит кувшин, полный масла, — это я сберегла! Будет чем прожить до нового урожая.
Обрадовался Цзян и стал всем рассказывать о бережливости своей жены.
Услышал об этом Цай, который торговал календарями, услышала и жена Цая.
«Что ж, и я не глупее жены Цзяна», — подумала та и тоже решила помочь мужу.
Настал Новый год. Надо было снова купить календарей, да за старые еще долг не отдан. Совсем обеднел Цай.
— Денег у нас нет, — говорит он жене, — торговать нечем: как будем жить, — не знаю!
— Зато я знаю! — весело сказала жена и притащила целую корзинку припрятанных календарей.
— Вот, продай, это я сберегла.