— Да, — наконец сказал Кен. — Я пришлю тебе электронное письмо со всем, что тебе нужно знать. Чем скорее мы сможем это сделать, тем лучше, но, конечно, мы будем соблюдать твой график.
— Отлично. Что ж, я с нетерпением буду ждать возможности поработать с вами.
В голосе Герти послышался легкий намек на дрожь. Эта сучка проделала замечательную работу, притворяясь, что все в порядке, но ее действия были недостаточно хороши, чтобы обмануть его.
Он оглядел парковку. Больше там никого не было. Мужчина не думал, что высококлассный ресторан морепродуктов потрудился установить камеры наблюдения за парковкой. Если бы он мог добраться до нее быстро, то мог сделать это без свидетелей.
— Ну, я припарковалась в этой стороне, — сказала Герти, указывая налево.
— Я тоже, — солгал Кен.
Герти не выглядела счастливой, услышав это. Он не был параноиком. Она знала, что что-то не так. И у нее будут доказательства очень, очень скоро.
Кен задавался вопросом, будет ли она достаточно глупой, чтобы сказать «О, нет, подожди, я ошиблась, я там» и указать в другое направлении. Он надеялся на это. Ему нравилась мысль, что она была так взволнована и напугана, что сказала действительно глупую чушь.
— Хорошо, — сказала она, уходя.
Он последовал за ней.
Это было ошибкой. Ей следовало остаться в ресторане.
Она могла бы притвориться, что один из этих ближайших автомобилей принадлежит ей, но если бы он немедленно не продолжил свой веселый путь, то увидел бы, что не может открыть дверь и понял, что она лжет.
Поэтому они продолжали идти. На самом деле ее рука была в сумочке, а пальцы сжимали электрошокер, и ей было все равно, заметил ли он.
Что она ищет в своей сумочке? Перцовый баллончик?
Ему придется быть осторожным.
— Ну, вот и моя, — сказала Герти, когда они подошли к маленькой синей машине, примерно такой, какую он и ожидал, будет водить молодая официантка.
Он раскрыл объятия.
— Можно мне обнять тебя на прощание?
Герти выглядела очень неуверенной.
— О, э-э, да, думаю, почему бы и нет.
Кен обнял ее.
Если этот жуткий засранец напрашивался на объятия, Герти было все равно, ошибалась ли она, считая его серийным похитителем. Она имела право защитить себя.
Он крепко сжал ее. Слишком крепко для дружеских объятий.
Девушка ударила его электрошокером в бок.
Это было чертовски больно. Кен даже взвизгнул.
Если бы мужчина верил в Бога, он должен был поверить, что тот смотрит вниз и одобрительно кивает на то, что он делает, потому что это была чертовски счастливая случайность. На нем было несколько слоев одежды. Не для того, чтобы защититься от цыпочки с электрошокером, а для того, чтобы замаскировать свою внешность, дабы свидетели запомнили его как парня, который мог бы провести немного больше времени на беговой дорожке.
Его план состоял в том, чтобы обнять ее и прошептать ей на ухо, что, если она хочет снова увидеть свою кузину живой, ей придется пойти с ним. Если она плохо отреагировала бы, он быстро швырнул бы ее в машину и попытался оглушить, прежде чем кто-нибудь еще вышел бы из ресторана. Это был далеко не надежный план, но он не мог просто позволить ей уйти.
Когда она ударила его электрошокером — а она не должна была этого делать — и боль пронзила его, он подумал, что все кончено, и он отправится в тюрьму. Но удар означал, что все, что она может сделать, так это причинить ему немного боли. А это не выведет его из строя.
Он не хотел кричать и кого-то предупреждать, поэтому дернулся, будто его ударило током. Мужчина был уверен, что это выглядело нелепо, но ему нужно было только на секунду продлить это представление.
Он разжал объятия и схватил Герти за руку, ту, что с электрошокером. Развернул ее и заломил ей руку за спину. Не настолько сильно, чтобы сломать кости, но достаточно сильно, чтобы вызвать у нее приступ боли.
Кену пришлось действовать быстро, прежде чем она закричала о помощи.
Он вырвал электрошокер у нее из рук, затем прижал его к ее затылку.
Она вскрикнула. Но это был не крик, а скорее громкое ворчание. Маловероятно, что кто-нибудь в ресторане слышал ее.
Ноги Герти подкосились, и она опустилась на одно колено.
Кен еще не хотел убивать ее, но он не мог рисковать тем, что она будет звать на помощь. Он мало что знал о электрошокерах и не был уверен, какой ущерб нанесет ей второй удар. Он должен был пойти на риск. Если она умрет, значит, умрет.
Он снова прижал электрошокер к ее затылку. На этот раз треск был громче, чем ее ворчание. Герти завалилась вперед, ее руки и ноги подергивались. Она задыхалась, так что она не была мертва.
Парковка все еще была пуста.
Ему нужно было действовать быстро. Он наклонился над ней и подхватил на руки. Если бы она слишком сильно сопротивлялась, он бы прекратил это, уронив ее на голову, но она не двигалась, только подергивалась.
Она была не очень тяжелой. Все, что ему нужно было сделать, это отнести ее к своей машине, прежде чем кто-нибудь выйдет из ресторана. Он не бежал, но шел быстро, испытывая явное чувство паники, когда спешил к своей машине.
Почти на месте... почти на месте...
Он поставил ее на землю рядом с пассажирской стороной своей машины, затем отпер дверь. Его руки дрожали. Это был безумный риск, но меньший, чем просто позволить ей уйти. Он преодолел худшую часть. Если бы кто-нибудь поймал его сейчас, он мог бы предложить достаточно правдоподобное объяснение.
Кен открыл дверцу машины. Поднял Герти и посадил ее на пассажирское сиденье. Нет времени пристегивать ремень безопасности. Он сделает это после того, как они отъедут от Пешеры Моллюсков.
Он услышал, как открылась дверь ресторана.
Кен замер, когда пара вышла на улицу.
«Нет, не замирай».
Не было ничего подозрительного в том, что кто-то сел в свою машину на стоянке. Это то, что он должен был делать. Ему просто нужно было вести себя так, будто ничего не случилось.
Он закрыл дверь со стороны пассажира и подошел к двери со стороны водителя, странно осознавая каждый свой шаг, как будто он делал шаги, как космический пришелец, который привлек бы ненужное внимание. Он открыл дверь, задаваясь вопросом, открывает ли он ее обычным способом, затем сел внутрь.
Пара шла в противоположном направлении. Они ничего не заметили.
Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Герти завалилась на него, и он откинул ее обратно к собственной двери. Затем он отодвинул сиденье полностью назад.
— Ты меня слышишь? — спросил он. — Я надеюсь на это. Надеюсь, ты осознаешь, что происходит. Это будет ужасно для тебя. Действительно чертовски ужасно. Какой бы кошмар ни разыгрывался у тебя в голове прямо сейчас, он не идет ни в какое сравнение с реальностью того, что тебе предстоит пережить. Я надеюсь, ты это понимаешь.
Он выключил электрошокер и втиснул его в щель между своим сиденьем и дверью. Затем завел двигатель и задним ходом выехал с парковки. Больше никто не выходил из ресторана, но даже если бы они и вышли, это не имело бы значения. Больше не было видно ничего подозрительного.
Отъехал от ресторана. Мужчина вернется за ее машиной сегодня ночью. Кен любил машины без ключа, так как это означало, что все, что ему нужно было сделать, это нажать кнопку на ее брелке, и ее машина подаст звуковой сигнал и мигнет фарами. Никаких подозрительных переходов от машины к машине, проверки замков.
Через несколько кварталов он заехал на стоянку другого ресторана. Этот был закрыт, и на стоянке не было других машин. Он припарковал машину, затем похлопал Герти по передним карманам. Мобильного телефона не было. Запустив руку ей под задницу, он нашел его. У нее, вероятно, был пароль, но, может быть, ему повезет.
Ему повезло.
Он улыбнулся, просматривая ее текстовые сообщения. Приятно было знать, что она не считала его чудиком.
Шарлин подняла трубку телефона, когда пришло сообщение от Герти.
ГЕРТИ: Я не домой:)
Девушка нахмурилась и напечатала ей три восклицательных знака.
ГЕРТИ: Обещаешь, что не будешь считать меня шлюшкой?
ШАРЛИН: Ты ведь не собираешься ехать домой к продюсеру, не так ли?
ГЕРТИ: Нет! Он слишком старый. Но наш милый официант — нет.:)
ШАРЛИН: Все хорошо. Повеселись. Только заставь его надеть презерватив, ты, безбожная бродяжка.
ГЕРТИ: Да, мам. Я поделюсь всеми подробностями завтра.
ШАРЛИН: Я не хочу ничего знать.
ГЕРТИ: Пока.
Шарлин положила телефон обратно на кофейный столик. Она не думала, что для Герти было такой уж хорошей идеей идти домой с парнем, которого она только что встретила, но Шарлин не была ее матерью или няней, и она не могла утверждать, что все ее сексуальные контакты включали длительные ухаживания. По крайней мере, ей было бы безопаснее трахаться с каким-нибудь официантом, чем так, как она проводила свои ночи.
Кен отключил телефон Герти, затем присел на корточки и разбил его об асфальт. В наши дни телефоны были очень хорошо сделаны, и потребовалось много усилий, чтобы убедиться, что его нельзя спасти. Затем он выбросил его в мусорный контейнер ресторана. Она, вероятно, была бы больше расстроена потерей своего телефона, чем тем, что ее похитили.
Он вернулся в машину и поехал через весь город.
Никаких сирен. Никаких мигающих огней. Никаких признаков того, что за ним кто-то следил.
Ему это сошло с рук. Вивиан наложила бы в штаны, если бы знала, на какой риск он пошел, но он сделал это. Герти принадлежала ему. Бедная девочка. Если бы только она могла сказать, что слои его одежды не были его естественным жиром, она бы сейчас не была без сознания в его машине.
Он не видел причин убивать ее и покончить с этим. Она собиралась занять одну из пустых клеток с остальными его красотками. Пусть у нее будет достаточно времени, чтобы страдать и размышлять о том, как она навлекла это на себя. Другие женщины не несли ответственности за свои собственные адские судьбы, но, наблюдая, как ее тело будет увядать, Герти поймет, что это ее вина.
Кен свернул на подъездную дорожку арендуемого дома. Он был оснащен открывателем гаражных ворот с дистанционным управлением, но от устройства, найденного в его машине, не могло быть ничего хорошего, поэтому ему пришлось бы зайти внутрь, чтобы открыть его.
Герти слегка пошевелилась. Совсем чуть-чуть. Он не хотел снова шокировать ее, а хлороформ был спрятан внутри, так что ему придется оставить ее. Это не займет и минуты. Самое большее, что она могла сделать, это открыть дверь, выскочить на подъездную дорожку и проползти пару футов, прежде чем он поймает ее.
Если только она не притворялась.
— Эй, ты там не сдохла часом? — спросил он ее.
Герти не ответила.
Кен взял электрошокер, но оставил его выключенным.
— Я собираюсь снова ебн*ть тебя током, так что приготовься.
Хотя он на самом деле не собирался бить ее но проверить все же стоило, он рассчитывал на какую ни будь реакцию, если она конечно не была лучшей актрисой в мире.
— Три, два, один.
Он прижал шокер к ее затылку. Герти даже не вздрогнула. Девчонка не притворялась — она все еще была в отключке.
Мужчина оставил ее в машине, когда отпирал дверь в гараж. Войдя внутрь, он включил свет, подошел к дальнему концу и нажал кнопку. Когда дверь медленно поднялась, у него возник мысленный образ убегающей Герти, но, когда он вернулся к машине, она все еще была в полубессознательном состоянии на пассажирском сиденье.
Он вернулся в машину, заехал в гараж, затем вышел и нажал кнопку, чтобы снова закрыть дверь.
Кен вздохнул с облегчением, когда нижняя часть гаражной двери ударилась о цемент. Теперь у него было полное уединение. Он посидел там несколько мгновений, глубоко дыша. Он не осознавал, насколько напряжен был после десерта. Но теперь все было хорошо.
Хотя он не думал, что Герти доставит ему какие-либо проблемы, не хотел быть идиотом по этому поводу, поэтому пошел за хлороформом, чтобы полностью вырубить ее. Затем налил немного на тряпку и прижал к ее лицу.
Ему не терпелось увидеть выражение ее лица, когда она проснется.
Он отнес ее в подвал.
Оливия все еще была жива, так что у Герти будет компания, хотя Оливия больше не была хорошей компаньонкой.
Опустить клетку было довольно легко. Он поднялся по стремянке, отстегнул запирающий механизм наверху, а затем медленно ослабил цепь, когда клетка опустилась на пол.
Затем он отпер переднюю часть клетки, распахнул ее и осторожно поместил Герти в ее вечный дом. Он снова запер ее.
Самым трудным было поднять клетку обратно к потолку, так как и без того тяжелая клетка теперь стала еще тяжелее, и ему надо было поднимать ее, а не опускать. Он хотел бы, чтобы у него была автоматическая система намотки или, по крайней мере, рычаг, но нет, ему просто нужно было тянуть за цепь, пока клетка не поднимется достаточно высоко, чтобы запирающий механизм закрылся.
Но он поднял ее туда, а затем потратил несколько минут, чтобы полюбоваться своей работой.
Наркотики для изнасилования на свидании должны были выветриться сами по себе, но так как Герти была усыплена хлороформом, но он мог разбудить ее нюхательной солью. Мужчина достал ее, снова взобрался по лестнице и помахал ею перед носом Герти.
Ее глаза открылись.
— Привет, — сказал он.
Герти выглядела так, словно собиралась закричать, но Кен приложил указательный палец к губам, и она не издала ни звука. Она просто уставилась на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Затем она начала кашлять, когда вонь смерти ударила в нее.
— Вот здесь ты и умрешь, — сообщил он ей. – Конечно, это займет какое-то время, но мне больше нечего сказать тебе.
Он спустился обратно по лестнице.
— Подожди! — сказала Герти. — Пожалуйста, подожди!
— О, держу пари, тебе интересно, где твоя кузина. Кимберли, верно? Она прямо там. Между вами двумя есть пара клеток, так что ты не сможешь ее увидеть, но, думаю, ты поверишь мне, когда я скажу, что это к лучшему. Люди плохо выглядят после того, как умирают и разлагаются.
Герти всхлипнула. Кен предположил, что она плакала больше о себе, чем о трагической кончине своей двоюродной сестры, но все же решил, что тут имеет место немного и того, и другого. Он ненадолго задумался, чтобы переместить ее поближе с трупом Кимберли, но потом решил, что не хочет менять тела местами. Кимберли может развалиться в процессе.
— Моя подруга...
— Твоя подруга думает, что ты трахаешься в этот самый момент. Это было бы намного лучше, не так ли? Жаль говорить, но траханья у тебя больше не будет. Все, что тебе осталось, это сидеть в своей маленькой клетке и ждать смерти. Без еды. Если бы ты не лезла не в свое дело, возможно, сейчас занималась бы сексом с каким-нибудь горячим официантиком.
— Пожалуйста! Люди будут искать меня!
— Я знаю. Все твои соседки по комнате говорили то же самое, но никто их так и не нашел.
Герти старалась не поддаваться полной слепой панике. Она должна была сохранять спокойствие. Заставить его увидеть причину. Она не могла сдержать слез, но до тех пор, пока она могла удержаться от того, чтобы просто зажмурить глаза и закричать во всю силу своих легких, возможно, она могла бы найти выход из этого.
Кен поднял стремянку и скрылся из виду. Мгновение спустя он вернулся туда, где Герти могла его видеть.
— Я хотел бы остаться подольше, — сказал он. — Но не переживай, я вернусь завтра.
— Послушай меня, — сказала Герти, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее. — Тебе это с рук не сойдет. Меня найдут.
— Я этим я категорически не согласен.
— Они могут выследить меня.
— И как же?
Она кивнула.
— По GPS-трекеру.
— Я не видел ни одного, когда обыскивал тебя. ты что хочешь сказать, что имплантировала его?
— Да. Я сделала это, когда начала искать тебя. Они выследят меня здесь. Но если ты меня отпустишь, я уйду и не скажу ни слова, обещаю.
— Действительно? Для твоей мертвой кузины уже слишком поздно, но ты не попытаешься спасти свою соседку Оливию? Она все еще жива.
Он указал на женщину в соседней клетке.
Смерть Кимберли не была неожиданностью, и Герти заставила себя не позволять этому отвлекать ее. Она попыталась придумать правильный ответ на этот вопрос.
— Я ее не знаю.
— Довольно хладнокровно.
— Я просто хочу вернуться домой.
— Если у тебя есть имплантат-следопыт, тогда, думаю, мне придется отрезать ту часть тебя, в которую он вшит. Где он в руке? В одной из твоих ног? А как насчет твоей головы? Или мне лучше просто полностью расчленить тебя, чтобы быть уверенным наверняка?
Герти не ответила. Она прислонилась лбом к клетке и заплакала.
— К счастью для тебя, я знаю, что ты лжешь, так что мне не придется начинать отрубать тебе конечности. Я вернусь завтра. Тогда ты сможешь выпить немного воды. Но я надеюсь, тебе понравился шоколадный торт, потому что это была твоя последняя трапеза.
Она ничего не сказала, когда он ушел.
Ситуация не была безнадежной. Когда люди наконец поймут, что она пропала, ее фотография появится в новостях, и Шарлин расскажет полиции, что Герти была в «Пещере моллюсков» до того, как исчезла. Их официант запомнил бы парня, с которым она была. Копы найдут его и заставят рассказать, где он держал своих похищенных жертв.
Легко, правда?
Вот почему она оказалась в подвале, полном трупов.
Кен чувствовал себя великолепно, когда запирал дверь. Он заполучил ее. Девушка думала, что умнее его, а он превзошел ее. Она собиралась умереть медленной, мучительной смертью просто потому, что пыталась связаться не с тем парнем. Он был просто в восторге.
Мужчина поднялся наверх, затем запер вторую дверь. Он действительно хотел, чтобы у него было больше времени сегодня вечером — он был уверен, что Герти там, внизу, чертовски волнуется. Он подумывал об установке веб-камеры, но не был уверен, что сможет сделать канал полностью безопасным.
Если бы он когда-нибудь научился свистеть, то именно сейчас использовал бы это умение. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был в таком приподнятом настроении. Ни одно из других похищений не доставляло ему такого удовольствия.
Был ли это дополнительный элемент опасности?
Или это было потому, что Герти была более личной, чем другие? Она пыталась причинить ему вред. Она действительно заслужила свою судьбу.
Он предположил, что это не имеет значения. Он не собирался намеренно пытаться сделать свои похищения более опасными, и если бы месть стала частью его выбора жертвы, его бы в конце концов поймали, в этом нет сомнений.
Так что он просто наслаждался хорошим самочувствием, пока оно длилось. Он сомневался, что оно будет долго.
Кен вошел в гараж и нажал кнопку, чтобы открыть дверь. Он сел в свою машину, завел двигатель и сделал неудачную попытку свистнуть, ожидая, пока дверь полностью откроется. После того, как это произошло, он включил заднею передачу, сдал назад — и сразу же ударил по тормозам, чтобы не сбить человека, который появился в поле его зрения. Вивиан. Она не выглядела счастливой.