Дата: 27 октября 2020 года.
Статус: турнир активен.
Количество участников: 20.
Фирма настоятельно призывает участников турнира проявлять спокойствие и не устраивать расправ.
Все свои разногласия вы сможете решить непосредственно после открытия Врат!
Утром мы с Бесом завтракаем на кухне, для чего пришлось сгрести гору немытой посуды со стола, разместив ее возле забитой мойки, а также отыскать в той горе наименее грязную сковородку и пожарить на ней яичницу из последних нашедшихся в холодильнике яиц.
— Я же говорил тебе! — Бес уже раз, наверное, в двадцатый возвращается к этой теме. — Этим людям тебя убить, что косяк выкурить! Поехавшие наглухо ролевики, заигравшиеся в рыцарей Круглого стола! Они реально там конченные! И верить во всей этой комедии нельзя никому!
— Впрочем, мне можно, — усмехается он. — Но это только потому, что мне нет никакой выгоды от твоей смерти.
— Да я уже понял, — мне и впрямь стыдно за проявленную беспечность. Как можно было забыть, в какую игру и с какими ставками я влез?
После завтрака Бес уходит в магазин, перед уходом погрозив мне пальцем и строго-настрого запретив открывать дверь чужим дядям. Я остаюсь наедине со своими мыслями. Запись моего боя с Джинджер мы с Бесом еще вчера разместили на моей страничке в «Вестнике» — чтобы никто не подумал, что я убил ее просто так. Запись мгновенно стала бомбой, обросла кучей лайков и комментов, в основном, нелестных для вероломных рыцарей. Идея союза со странными ребятами из этого Камелота не выгорела, а значит нужно пробиваться самому. Но как?
Я снова включаю телефон и рассматриваю список претендентов. Он немного поредел с прошлого раза. Портрет симпатичной русоволосой девушки с чуть вздернутым носом, чем-то похожей на Таню Бойкову, теперь перечеркнут двумя красными чертами. Земля тебе пухом, Рита. Некий Арнольд, белобрысый коротышка помладше меня, перешел в команду Сирены. Зря ты это, парень. Итого, сейчас остается два десятка не вышедших из игры претендентов. Я, как и раньше, котируюсь ниже всех. Что ж, стабильность — признак мастерства.
Дойдя до портрета Тайры — она одна из немногих изображена на фото в профиле без доспехов, в одной только черной футболке и джинсах — я останавливаюсь. Ее фото, слава Богу, не перечеркнуто. С ней, вроде бы, все хорошо. Может быть, связаться с ней как-то? Просто зайти на ее страничку и написать. Но что? Что я могу ей предложить?
Из раздумий на эту тему меня выводит долгий звонок в дверь, от которого я буквально подпрыгиваю на диване. Может быть, это Бес? Нет, я отчетливо помню, что он закрывал дверь своими ключами, а значит забыть их не мог. Да и рановато он вернулся. О том, что он кого-то ждет, он также не говорил. Тогда кто?
Звонок повторяется — еще более настойчиво. Сжав в ладони кристалл, отчего он постепенно начинает терять свой облик и превращаться в мерцающий синий клинок, я встаю с дивана и делаю несколько шагов к двери. Вряд ли меня пришли убивать. Тогда не стали бы звонить дверь. А если и так, ждать мне в любом случае нечего: Бес меня не спасет, полиция — тем более. В любом случае, нужно хотя бы понять, с кем я имею дело. В конце концов, если я осторожно подойду к двери и выгляну в глазок, звонящий может даже не догадаться, что я рядом, и что в квартире вообще кто-то есть.
Я уже приближаю лицо к глазку — а звонок в это время уже звонит в третий раз и еще пронзительнее — как вдруг меня поражает догадка, от которой по телу пробегает леденящая дрожь: а вдруг я сейчас загляну в глазок и встречусь взглядом с Ней. После чего тут же превращусь в послушную марионетку и сам открою ей дверь…
Я в ужасе отшатываюсь от двери, споткнувшись о валяющуюся прямо посреди прихожей пару роликовых коньков, хватаюсь за тумбочку, и остаюсь стоять на ногах лишь ценой падения с тумбочки ключей, планшета и горы разнообразного хлама. Да уж, теперь о скрытности можно забыть: если человек за дверью не глухой, он уже в курсе, что я в прихожей.
Как бы в подтверждение этой мысли из-за двери раздается голос:
— Игорь, открой, пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить. Ну, или не открывай — поговорим через дверь.
Голос мужской, с небольшим акцентом. Той девушке он точно принадлежать не может. Но кто же это тогда? Тон при этом самый спокойный. Словно парень за дверью — санитар, пришедший успокоить буйного пациента.
Убедившись, что это не Сирена, я все-таки собираю волю в кулак и выглядываю в глазок. Я сразу узнаю стоящего перед дверью парня и вновь отскакиваю от двери, выставив перед собой синее лезвие. Из-за двери на меня смотрит то же смуглое лицо с горбатым носом, которое я уже видел в "Хрустальном дворце". Это Артур. Его Величество собственной персоной.
— Я без оружия, Игорь, — говорит он все тем размеренным тоном, от которого мне, напротив, становится не по себе.
— Мне плевать, — отвечаю я. — Убирайся. Второй раз меня на эту удочку не поймаешь.
— Это была никакая не удочка, — говорит он. На этот раз в голосе чувствуется неуверенность. — Я действительно собирался с тобой побеседовать, но не прямо сейчас. Я не просил об этом Джинни — это была ее инициатива. И все дальнейшее — тоже.
— И почему я должен тебе поверить?
— Потому что теперь, после всего случившегося, я прихожу к тебе без оружия. Можешь просканировать, кстати — в стандартном негаторе есть такая функция, и через дверь она работает. Это большой риск для меня. В принципе, ты прямо сейчас можешь убить меня через дверь. Не знаю, разобрался ли ты со всеми функциями твоей находки, но в принципе, такая возможность у тебя есть.
— Ну, и зачем же ты тогда пришел?
— Во-первых, извиниться за случившееся. Я, повторюсь, не приказывал этого, но Джинни была моим вассалом. И я несу ответственность за то, что она делала. Во-вторых, я пришел пригласить тебя в Камелот.
— Самому-то не смешно?
— Нет, не смешно. Если честно, самому мне страшно. Во-первых, потому что я действительно без оружия. Во-вторых, потому что до сих пор был уверен во всех своих вассалах, как в самом себе. Но Джинни сорвало крышу. Я не знаю точно, какая муха ее укусила, но могу предположить. Она решила, что ты слишком легкая добыча. Парень, который не умеет пользоваться осколками. И при этом носит в кармане слезу и крутой меч. Слишком просто. Как отнять конфетку у ребенка. Убить его, принести осколки и сказать, что он первым напал. Соблазн был слишком велик.
— Она действительно занималась у тебя в Камелоте готовкой? — спрашиваю я.
— Готовкой? — удивленно перешивает Артур. — Да Джинни вряд ли знала, как плита включается. Она прирожденная авантюристка. Была.
— Так зачем я-то теперь тебе нужен? — спрашиваю я. — Ну, помимо того, чтобы меня убить и забрать осколки с моего трупа?
— Затем, что мне перестали доверять. Мои же вассалы. Вчера у меня был очень напряженный разговор с ними за Круглым столом…
— У вас там что, реально есть Круглый стол? — удивляюсь я. Мне делается немножко смешно.
— Ну, есть, и что? — нервно отвечает Артур. — Не в этом дело. Одним словом, некоторые из них сильно засомневались в моей порядочности. А порядочность — это все, что у меня есть. Один решил, что я отправил Джинджер на верную смерть, другая — что я хотел убить тебя. Остальные колеблются. Я прямо кожей чувствую их недоверие. Для меня сейчас единственный шанс доказать им, что я ни при чем — это привести в Камелот тебя. Если ты мне поверишь, и если они увидят, что с тобой все в порядке, я смогу и дальше… э…
— Удерживать власть, так?
— А даже если и так? Никаких дурных целей я не преследую. Я был бы нормальным лордом, уважающим своих вассалов и никому не делающим зла, не то что это седая психопатка!
При одном упоминании седой психопатки меня передергивает.
— Хорошо, допустим, все так, как ты говоришь. Тебе невыгодно меня убивать, а выгодно, чтобы я предстал перед твоими вассалами живым и здоровым. Но мне-то что с того?
— Как это, что? Ты тоже можешь присоединиться к нам.
Я даже не знаю, что мне делать: негодовать или смеяться. Так и застываю с раскрытым ртом.
— Чувак, а тебе не кажется, что это даже не смешно? — спрашиваю я наконец. — Ну, правда. Твоя подруга собиралась меня убить. У меня все еще нет ни единого доказательства того, что она это сделала без твоего ведома.
— Доказательство то, что я здесь и без оружия. Если этого тебе недостаточно, просто убей меня прямо сейчас, — Артур произносит это совершенно спокойно без всякой аффектации. Как самую обыденную вещь. — Серьезно, мне незачем жить, если эти ребята от меня отвернутся. Я с огромным трудом их собирал. Других уже не будет. Можешь бить мечом через дверь он пробьет нормально.
С этими словами он садится на пол, уперевшись спиной в стену и откинув голову назад. Я задумываюсь. Идти с ним чистое самоубийство.
— Ты все это серьезно? — уточняю я.
— Я не шучу. Будешь у меня за сэра Ланселота.
— За Ланселота меня брать не советую, — отвечаю я. — У Ланселота там с Артуром плохо все кончилось.
— Да? — удивленно спрашивает Артур. — Я-то сам это все не читал.
— А почему тогда именно этот антураж для себя выбрал, если даже не читал?
— Пойдем со мной — сам увидишь.
Несколько секунд я медлю прежде чем повернуть ключ в двери. Хотя решение уже принял. Чем-то этот парень меня убедил, и где-то я даже теперь понимаю, как он навербовал в свою команду десяток других претендентов. Может быть, я беспросветный кретин, но мне, все-таки, хочется ему поверить.
В Камелот мы идем пешком вдоль шоссе. Погода сегодня хорошая — среди низких осенних туч проглядывает редкое в это время года солнце. Наверное, от этого хочется насвистывать что-то себе под нос. Впрочем, несмотря на хорошее настроение, я хорошо помню, что расслабляться нельзя. Мои руки в карманах, и в одной я держу слезу, а в другой — обломанный кристалл меча. Оба камня уже стали теплыми и влажными от моих рук.
— Он ведь на самом деле не там, куда меня привела Джинджер? — уточняю я.
— Нет, — отвечает Артур. — Тебя она привела в квартиру, которую ее родители собирались сдавать. Вот она и стоит пустая. Никакого схрона там нет.
— А Камелот-то где?
— Не спеши, мы уже почти пришли.
Мы проходим под бетонным железнодорожным мостом, нависшим над дорогой. Прямо над нами по нему с размеренным грохотом гигантского барабана проносится товарный поезд.
Сразу за мостом Артур сворачивает налево, и мы поднимаемся по лестнице.
— А вот и Камелот! — с гордостью произносит он, когда мы добираемся до ее верхней ступеньки.
— Это шутка? — спрашиваю я. Прямо передо мной действительно оказывается здание, чем-то отдаленно напоминающее замок или старинный собор: башенки с зубцами, стрельчатые окна, шпиль на крыше. Вот только я отлично знаю, что это не замок. Это просто железнодорожная станция, которую какой-то чудак сто лет назад решил выстроить в готическом стиле.
— Никакая не шутка, — пожимает плечами Артур. — Вход в наше убежище — прямо здесь. Пойдем.
— Дай угадаю, здесь, наверное, есть секретная платформа, с которой можно уехать в ваш Камелот.
— Ты не поверишь, — вздыхает Артур, — но каждый второй, кого я сюда привел, уже шутил эту шутку.
Пройдя вдоль здания станции, мы сворачиваем налево и входим в зал ожидания. Он совершенно пуст в этот час. Артур невозмутимо направляется к расписанию электричек.
— То есть, поезда туда, все-таки, идут? — спрашиваю я.
— Нет, конечно, — усмехается Артур. — Просто делай, как я.
Он подходит к стенду с расписанием вплотную и протягивает к нему палец, словно близорукий человек, желающий получше рассмотреть нужную строчку. Палец упирается в слово "Можайск", после чего прочерчивает две горизонтальные прямые и круг, после чего Артур растворяется в воздухе.
Последовав его примеру, я оказываюсь в тускло освещенной комнате, уставленной какими-то ящиками, а также неряшливо сваленной разнокалиберной обувью. Здесь же на вешалках висит несколько курток, как мужских, так и женских.
— Добро пожаловать в Камелот, — с гордостью произносит Артур, стоящий рядом со мной. — Чувствуй себя как дома.
Я обнаруживаю, что мои пальцы лежат уже не на пыльном стенде с расписанием, а на старинном дверном кольце, торчащем из медной львиной морды.
Причина, по которой свет в комнате такой тусклый, становится ясна, едва я вхожу внутрь: ее освещает самый настоящий шандал со свечами, подвешенный к потолку! А вправо уходит коридор, который и вовсе освещен чадящими факелами. Я провожу ладонью по стене, сложенной из плохо отесанного шершавого камня. Что-то она мне напоминает…
— Понял теперь? — спрашивает Артур.
— Это схрон, — киваю я. — Вы как-то приспособили схрон для того, чтобы в нем жить. Но как? Он же должен исчезнуть, если забрать из него осколок, разве нет?
— Вот именно — если забрать! — кивает Его Величество с гордостью. — А если не забирать, но при этом научиться управлять силами осколка, поставить их себе на службу, то в схроне вполне можно жить! Не в любом, конечно же. Но в этом — можно. Он очень стабилен, и никакие твари из других миров в него не лезут. Пойдем, я познакомлю тебя с остальными.
Едва мы сворачиваем в коридор, как навстречу нам выходит высокая девушка лет двадцати с длинными каштановыми волосами в невероятной красоты зеленом платье.
— Знакомься, это моя Гвиневра! — произносит Артур, взяв девушку за руку.
— Можно просто Аня, — уточняет она, чуть усмехнувшись.
— Она здесь хозяйка, весь замок слушается только ее.
— Почему? — спрашиваю я. — Меня, кстати, Игорь зовут.
— Да я знаю, но все равно приятно познакомиться, — она грациозным жестом поправляет сбившуюся прическу. — А почему меня слушается замок — так это очень просто. Я первой нашла это место. Но не стала забирать осколок. И решила наоборот — остаться здесь.
— В смысле?
— В смысле, я не могу выйти отсюда. Такой вот печальный факт в моей биографии. Но на самом деле — нет, не очень печальный.
— А если выйдешь, то что?
— То — все. Карета превратится в тыкву, кони — в мышей, а принцесса — в Золушку.
— Это грустная история, — говорит Артур, немного смутившись. — Она для другого раза, наверное. Пойдем, я познакомлю тебя с остальными.
В следующей комнате я застаю немного сюрреалистическую картину: сама по себе она тоже смахивает на покои замка, холодные каменные стены завещаны гобеленами, а в дальнем конце блестит витражное окно, но вот на одной из стен висит большой плазменный телевизор, к которому подключена приставка. Перед ним на соломенной циновке сидят двое очень похожих друг на друга мускулистых парней с джойстиками и азартно рубятся в какой-то файтинг.
— Это Борс и Гарет, — представляет мне их Артур. — Наша, так сказать, основная ударная сила.
Один из парней машет мне рукой, не отрываясь от экрана.
— А вы тут прям все себе имена из Артурианы берете? — спрашиваю я.
— Да нет, — усмехается Артур. — А что? Тебе не нравится?
— Да несерьезно как-то. Смахивает на тусовку толкинистов, а не боевой отряд.
— Внешность обманчива, — пожимает плечами Артур. — На самом деле, имена из Артурианы тут всем раздает Гви… в смысле, Аня. Она, собственно, тут единственная, кто читал «Смерть Артура».
— Если мы тусовка толкинистов, то шел бы ты откуда явился, — говорит вдруг один из парней тот, что пониже ростом, не поворачиваясь в мою сторону. По тому, как побелели его пальцы, чувствуется, что он сжимает джойстик с огромной силой и вот-вот готов раздавить.
— Гарет! — Артур не кричит, как можно было бы ожидать, но произносит это таким тоном, который мог бы заморозить целое озеро. — Мы уже обсуждали все это, и с тобой в том числе. Игорь ни в чем не виноват, и мы не должны тут собачиться. За столом еще поговорим об этом.
— Ты не обращай внимания, — немного виновато говорит мне Артур, когда мы выходим из комнаты и прикрываем за собой дверь. — Он вообще парень хороший, но просто… в общем, ему нравилась Джинни, а тут такое…
— А, я понимаю, — отвечаю я. — Неудивитепьно. Мне она тоже понравилась. Поначалу.
— В общем, ты с ним поаккуратнее, ладно?
В следующей комнате обнаруживается огромная библиотека с уходящими под потолок стеллажами, уставленными толстыми томами в кожаной обложке.
— Ого! — удивляюсь я. — Вы это сами собирали?
— Вообще-то нет, — отвечает Артур. — Большая часть книг здесь фейковые. С пустыми страницами. Чисто для красоты. Хотя настоящих тоже немало.
— Сам ты фейковый! — доносится откуда-то сверху высокий женский голос. — Они заполняются постепенно!
Я поднимаю голову, и оказывается, что на лестницу, приставленную к ближайшей полке, взгромоздилась миниатюрная девушка с короткими темными волосами и в очках. Одета она в джинсы и полосатый свитер, а белые потертые кроссовки остались рядом с лестницей.
— Привет, Марта! — кричит ей Артур. — Нашла что-то интересное сегодня?
— Ага, — явно неохотно отвечает та. — Нашла книгу по идентификации. Мерлин будет рад. А это кто с тобой?
— Это Игорь Ростович. Слезай, познакомься.
Марта в самом деле начинает торопливо спускаться.
— Я бы на твоем месте сюда не приходила, — говорит она таким тоном, словно я только что ходил на руках по перилам крыши. — Это глупо и безрассудно. Ты не знаешь, можно ли нам всем доверять. И ему в особенности!
— Я бы попросил тебя, Марта! — взрывается Артур. — Игорь наш гость. Мой гость. И если ты до такой степени мне не доверяешь…
— Нет, это я бы попросила тебя! — выпаливает она в ответ. — Мы еще не разобрались с той историей! Точно ли Джинн писала ему без твоего ведома? Как она взяла доспехи и лук из оружейной, если ключи только у тебя?!
— Марта, я ценю твои детективные способности, но давай мы это все обсудим сегодня за Круглым столом, ладно? — устало произносит Артур. — Серьезно, всему свое место и время.
— Ага, обсудим так, чтобы он не слышал, да? — наседает на него девушка. — Отличная позиция! Человек, который пострадал от наших действий, имеет право знать правду, между прочим!
— Марта, он ничуть не пострадал. Игорь, да скажи ты ей, в самом деле!
— Да, я… в общем-то, не в претензии, — я пытаюсь примирительно улыбнуться.
— И очень зря, — отвечает девушка. Я только развожу руками.
— Не надо так легко поддаваться на его харизму, — говорит она, поправляя очки в тонкой оправе.
— Я попробую, — отвечаю я с улыбкой.
— Вот так и живем! — вздыхает Артур, когда мы покидаем библиотеку.
— Похоже, у вас тут правда все расклеилось! — говорю я.
— Вот видишь! — Артур кивает. — Теперь ты понял, зачем я тебя сюда позвал? Без тебя мне очень трудно будет все склеить обратно.
— Предлагаешь мне стать вассалом?
— Ну, да, — отвечает Артур совершенно спокойно. — Понимаешь, моя мечта — спасти всех, кого еще можно. И кто сам согласен спастись.
— И что нужно для того, чтобы сдаться?
— Да всего ничего. Достаточно посмотреть на того, чьим сюзереном ты хочешь стать, назвать его имя и внятно произнести: «Я признаю твое первородство». В этот момент сделка станет завершенной. Вот, например, ты можешь прямо сейчас сказать: «Артур, я признаю твое первородство».
Он останавливается на секунду и смотрит на меня, словно ожидая, что я прямо сейчас это сделаю. Чего доброго, с него сталось бы поставить меня на одно колено, положить меч на плечо и посвятить в рыцари. Я же в ответ только киваю.
— Ну, так что, ты остаешься?
— Хорошо, но у меня два условия, — говорю я. Артур смотрит на меня вопросительно.
— Во-первых, я не сдаюсь прямо сейчас, — начинаю я. — Могу поклясться, чем хочешь, что никому из вас не причиню вреда, но прямо сейчас сдаться я не могу. Мне нужно все взвесить.
— Клясться не надо, — отвечает Артур. — Но просьба разумная. Давай тогда попробуем так. Но потом тебе все равно придется это сделать. Убивать тебя я не хочу, ты меня, надеюсь, тоже, а без этого — сам понимаешь. Что еще?
— Еще я хочу, чтобы вы взяли вместе со мной и Беса.
А вот тут лицо Артура подергивает легкая гримаса.
— Не советовал бы я тебе ему доверять, — говорит он. — Парню очень тяжело пришлось, и он ищет любой возможности, чтобы стать полноценным вассалом
— Ну, так вот и станет. В чем проблема?
— Да не знаю я, как он себя поведет. Впрочем, если ты за него ручаешься…
— Я-то ручаюсь, но разве это имеет значение? Ты ведь не знаешь меня.
— Ты поделил находки с Тайрой, — глубокомысленно произносит Артур. — И при этом вы не поубивали друг друга. Это хорошо о тебе говорит. И о ней тоже. Кстати, ты можешь с ней связаться?
— В принципе, могу, — отвечаю я. Мне бы и самому хотелось увидеть ее снова.
— Тогда при случае попробуй узнать, не хочет ли она присоединиться к нам.
— Боюсь, что нет. Судя по всему, она принципиальная одиночка
— Одиночки долго не живут, — вздыхает Артур. — Тем более, принципиальные.
— Мне кажется, у нее есть какой-то план, — говорю я. Мне вдруг становится обидно за то, что Артур так запросто списал ее со счетов.
— Да это понятно, — отвечает он. — План у всех есть. Но практика показывает, что побеждает чаще всего тот, кто обзаведется оружием, наголову превосходящим соперников. Либо у кого есть такая способность. Ну, и обычно еще тот, кто готов шагать по трупам. Если у твоей подруги нет чего-то из этого, ей конец, скорее всего.
— А что из этого есть у тебя?
Он усмехается.
— Подловил, да. У меня пока еще ничего из этого нет. Способности уж точно нет и не будет. По трупам я лишний раз идти не хочу. Оружия пока маловато. Но зато у меня есть то, чего не было у многих победителей — друзья‚ настоящая команда. Вот сим, как говорится, и победиши. А еще… — он раздумывает пару секунд, прежде чем ответить. — Впрочем, пойдем, сам увидишь.
Мы снова пускаемся в путь по высеченным в камне коридорам.
— Друзья — это, конечно, хорошо, — говорю я. — Но ведь их же нельзя взять с собой на турнир. Или можно?
— Нельзя, — вздыхает Артур. — Зато можно взять их осколки. Да и моральная поддержка кое-что значит. Почитай хроники прошлых турниров при случае. Те, кто старался поменьше убивать и имел много вассалов, нередко выходили победителями.
В итоге мы оказываемся возле массивных дверей с ручками в виде железных колец, такими же, как при входе. Артур берется за одно из них.
— Милости прошу, — церемонно произносит он, потянув дверь на себя с видимым усилием.
Помещение за дверьми действительно похоже на тронный зал. Даже факелы — такие же, как в коридоре — горят здесь как будто иначе. Немного ярче и… торжественнее, что ли. Посреди помещения в самом деле стоит идеально круглый массивный стол, а вокруг него — деревянные кресла, настолько тяжелые, что непонятно, как их отодвигают и придвигают к столу. Но не это привлекает внимание в первую очередь. В дальнем от меня конце зала стоит нечто, похожее на постамент для памятника. Гранитная глыба, возвышающаяся над полом, по высоте — примерно мне до колена. А из нее торчит удивительной красоты кристалл, переливающийся всеми цветами радуги. До меня не сразу доходит, что больше всего он похож на рукоять огромного меча, лезвие которого погружено в камень.
— Даже сейчас я не могу спокойно на него смотреть, — тихо произносит Артур за моей спиной. — Представляешь, что я почувствовал, когда увидел его впервые?
— Кто вытащит сей меч из-под наковальни, тот и есть по праву рождения король надо всей землей английской, — говорю я. Меня тоже завораживает как красота кристалла, так и красота момента. — Что же ты его не вытащил?
— Нельзя, — тихо говорит Артур. — Тогда Камелот перестанет существовать. И… не только Камелот.
— Ого, — отвечаю я. — Значит, здесь все держится на острие меча? Серьезное место.
— Ты можешь стать его частью, — отвечает Артур. — Ну, так что?
— Ладно, — отвечаю я. — Давай попробуем.