— Я больше так не могу…нам ведь все равно не выбраться отсюда. Я видела его… смотрела ему в глаза. Он не выпустит нас отсюда живыми. Нас просто сожрут. Возможно, даже приготовят. Понимаешь? Как утку или свинину. Я просто стала едой… — По лицу Кати потекла слеза. Она говорила тихим безучастным голосом. Девушка просто смирилась. Эмоции ярким пламенем сгорели в ней без остатка. — Я просто хотела новых ощущений! Нет. Нам не выбраться. Ты видел девушку в соседней камере? Он сожрал ее ребенка прямо у нас на глазах…
Они сидели, прижавшись спиной к двери. Уставшие, измученные, голодные. Раны оперативника безумноразнылись. Он не слушал девушка, которая целиком была во власти истерики. Еще чуть-чуть и ей не поможет даже самый искусный психиатр. Девушка сделала свой выбор и подчинилась судьбе. Но Сергей не мог позволить себе такую роскошь. За него давно сделали выбор. Его голова, как бездушная машина, анализировала факты, оценивала обстановку, предлагала оптимальные решения. Сидеть и ждать было нельзя.
Сергей повернул голову к девушке и слегка приобнял ее.
— Катя, послушай меня внимательно. Я не хочу тебя обманывать. Наши шансы, мягко говоря, очень скверные. Вероятнее всего, ты права. И нас приготовят какое-то необычное блюдо. Очень надеюсь, что я не стану шаурмой. Я категорически против быть в одном блюде с морковкой. Мне кажется, я буду неплох в виде пельменей! Что скажешь? — Сергей смотрел ей в глаза и не один мускул не дрогнул на его лице. Девушка перестала плакать и непонимающе, уставилась на оперативника. Он был абсолютно серьезен.
— Ты издеваешься? — Катя начала возмущаться от возмущения.
— Да, с юмором у меня не всегда…ну да ладно! Послушай, если нас все равно кончат. То надо постараться продать свою жизнь подороже. Согласна?
Девушка еле заметно кивнула.
— Если не выберемся, то хотя бы умрем без мучений. Так?
Катя согласна промычала в ответ.
— А если очень сильно повезет, то и сбежим. Ты со мной?
Она размышляла не долго.
— Да.
Простая психологическая уловка сработала. К девушке хоть немного, но вернулось критическое мышление, как глубокий вдох перед нырком на дно. Она повертела головой и встала, толкнувшись спиной от двери. В ее взгляде появилась некая осмысленность.
— Где мы? — Она попрыгала на месте, стряхивая навалившееся напряжение, — И какой у нас план действий?
— Разыскать Хозяина и попробовать его убить. Спасти Ольгу и выбраться, — Сергей по очереди загибал пальцы.
— Он очень сильный, — Катя нервно покусывала и без того разбитую губу.
— Я тоже не слабый, на днях в качалке гриф от грудибез страховки выжал, ко всему прочему, если мое сообщение дошло, то сюда уже летят три вертолета. Они разнесут здесь все к чертям. — Сергей улыбнулся, — Я думаю, они уже в пути.
— Так, может, спрячемся здесь? — Она с надеждой посмотрела ему в глаза.
— Я должен не дать этой твари сбежать, необходимо его задержать, да и возможно мне понадобиться помощь. Кто-то должен будет вынести Ольгу, пока я буду занят. Действовать надо пока вокруг паника. — Оперативник тоже встал, растягивая и разминая затекшие и покалеченные конечности. Некогда белый бинт густо пропитался кровью. Он наклонял голову в одну и другую сторону, пока не послышался хруст. Впереди его ждал бой. Возможно, последний. Но в тот момент он еще не знал, что не всем его планам будет суждено сбыться.
Они были в просторной кладовке. Здесь в основном хранились продукты. На длинных стеллажах лежали крупы, бобы, корзины с овощами, банки с соленьями.
«Хранилище еды для людей, а рядом хранилище людей для еды» — Сергей грустно улыбнулся своей очередной шутке.
Сюда из поместья вела длинная прямая лестница. В конце ее из открытой двери мягко падал теплый свет.
— Мы как мотыльки…летим на огонек и там сгорим. — Катя шумно выдохнула. Холодный пот, крупными каплями неприятно стек между лопаток. Предчувствие неизбежного погружало все в мрачные тона.
— Отставь лирику. Идешь за мной и без промедления выполняешь все мои команды! Вопросы есть? Вопросов нет. Пошли. — Он бесшумно скользнул вперед. Боль в ноге стала нестерпимой, то и дело, простреливая ногу мучительной судорогой.
Лестница вела на кухню. Обзор открылся на белую кафельную стену. Сергей аккуратно выглянул из-за дверной арки, немного задержал взгляд и нырнул обратно. Даже на тускло освещенной лестнице, Катя увидела на его лице тень горечи и тревоги. Его и без того бледное лицо стала белее снега. Его грудь высоко и часто вздымалась. Оперативник достал нож.
— Что там? — Она почувствовала, как сердце вырывается наружу.
Вместо него ответил негромкий шипящий голос из кухни.
— Ну что вы там встали? Не стесняйтесь! Очень хочется на вас посмотреть… да и идти вам, собственно, некуда. — Раздался противный скрежет ножа. За ним последовало чье-то утробное надрывное мычание. — Да, кстати, вы уже познакомились с моим братом? Милейший человек.
Катя сцепилась в плечо оперативника и беспомощно смотрела ему в лицо, пытаясь найти какой-то ответ. Сергей отвел глаза.
— Прости. Тебе лучше на это не смотреть…
Катя все поняла. Ком встал в ее горле, мешая дышать. Она зажала руками рот. Сергей повернулся лицом к кухне:
— Послушай, я готов сдаться. Делай со мной что хочешь. Отпусти девушек.
— Я и так получу всех и сделаю, что хочу. Ты там вроде про пельмени говорил? Но я не ем мучного, к сожалению. — Он засмеялся.
Сергей устало склонил голову. Сто одиннадцатый все-таки умел читать мысли.
— Ты там какую-то армию ждешь? Не переживай. Я успею с вами позабавиться. А может даже и с ними. Я оставил для твоих коллег небольшой сюрприз в склепе… ладно. Идите сюда.
Они медлили как смертники, идущие на эшафот. Но тут не было шума жаждущей крови толпы, лишь приговоренные и безумный палач.
Идите сюда!!! — Громкий оглушительный крик раздался внутри всех помещений и лестниц, мучительно больно ударивший в барабанные перепонки. Непродолжительное эхо второй волной пробежало по усадьбе. Катя сжала руками голову.
Крик повторился и стал сильнее.
Оперативник вышел с лестницы. За ним последовала и Катя, трясясь и прячась за спиной Сергея.
— Не смотри туда, — сквозь зубы сказал оперативник, неотрывно смотря в жгуче-красные хищные глаза. Оппонент сидел в семи метрах от него на высоком стуле, закинув ногу на ногу и облокотившись на металлический стол. Он улыбался одним уголком рта. В этой победоносной ухмылке читалось все его естество. Абсолютная власть над всем. Смерть всему живому, ради существования его.
Свет двух тусклых свечей стал слабее. Мрак, царивший вокруг, лишний раз акцентировал гипнотизирующий взгляд Хозяина. Оперативник впервые увидел легендарного монстра вживую. Его сознание будто кто-то в мягкие тиски. Сергей не мог пошевелиться. Рука, отчаянно сопротивляясь силе извне, все же выронила нож. Оперативник, как кролик перед удавом, полностью потерял контроль над своим телом. Позади лишь обреченно всхлипывала Катя.
Девушка почувствовала, как что-то заставляло ее наклониться в сторону и выглянуть из-за спины мужчины. Давление накатывало мягкими волнами, все сильнее и сильнее. В какой-то момент оно стало невыносимым. Катя вышла и встала рядом с парализованным оперативником. Она, что было сил, зажмурила глаза.
Свет вспыхнул десятками свечей, озарив огромное помещение, напоминавшее кухню в каком-нибудь элитном ресторане. Дорогая посуда, приборы, холодильные установки. Все здесь содержалось в идеальной чистоте. Блестело и играло светом, как будто только что провели генеральную уборку.
Вместе со вспыхнувшим светом, Сергей почувствовал некое облегчение и даже попробовал пошевелить пальцами. Они послушно сжались в кулак.
Хозяин сцепил руки в замок и положил их на колено.
— Катя открой глаза.
Девушка молча помотала головой.
— Я повторяю в последний раз. — В его голосе сквозило раздражение, — Я же могу и по-плохому.
Девушка повиновалась. В тот самый момент поместье огласил дикий женский вопль, полный ужаса и страданий. Она кричала, пока боль не сковала ей горло, превращая звуки в хрип.
На том металлическом столе лежала Оля. Ее теперь было невозможно узнать. Обглоданное некогда красивое лицо. Зубы белели из-под откушенной щеки. Оттуда стекала кровь прямо ей ухо. Местами были видны ребра. Левая нога была оторвана. Рану перекрывал резиновый жгут. И она была еще жива.
Рядом стоял аппарат искусственной вентиляции легким. От него тянулась длинная трубка прямо ко рту бедной девушки. Только в этот раз он не помогал человеку, а продлевал ее мучения. Сергей разглядел и подключичный катетер. Из капельницы быстрой струйкой текла живительная жидкость.
— Ну, ведь так совсем другое дело! Моя еда не умирает сразу и сохраняет свои питательные свойства намного дольше! — Хозяин, довольный произведенным эффектом, развел руками, — мне его достал Оуэн. Неплохой малый, а главное головастый. Что? Ты о чем-то подумал, мой вкусный гость? Да, этот парень у меня на большом крючке. Он будет помогать мне даже ценой своей жизни. Ведь без меня не будет жить его обреченная дочурка.
Хозяин взял нож и медленно вонзил в правую ногу девушки. Она уже не реагировала на боль, надеясь умереть как можно быстрее. Лишь отчаянно сопротивлявшийся организм пытался ухватиться хоть за последнюю нить. Грудь высоко вздымалась и опускалась, разводя оголенными ребрами. Он отрезал от нее кусок плоти и незамедлительно отправил в рот. Хозяин с наслаждением жевал, прикрыв глаза.
Кап-кап-кап.
— С каждой каплей физиологического раствора утекает по каплям жизнь этой девушки, насыщая, обновляя и строя мое тело заново. Даря мне практически бессмертие. Разве это не поэзия? — С этими слова он склонился над своей жертвой. — Сейчас мы переходим к десерту! Твое сердце и костный мозг. Просто оближешь пальчики.
Сзади кричала Катя. Она рыдала и умоляла все это прекратить.
Он отвлекся от своей еды лишь на секунду. И повернул голову в сторону гостей. Свет дрогнул, погас на мгновенье и снова вернулся. Его красные глаза злобно вспыхнули в этот миг темноты. И он прошептал:
— Прошу, потише, это очень волнительный момент.
Голосовые связки Кати охватил сильный спазм. Девушка захрипела, с трудом пытаясь вдохнуть и насытить легкие кислородом. Сергей же не в силах что-то сделать, безуспешно пытался достучаться до собственного тела.
Хозяин в последний раз заглянул в глаза девушки. В них совсем не осталось влаги, местами лопнули капилляры. Ее изуродованное лицо слегка тряслось. Последнее что она увидела, это то, как преобразилось красивое лицо ее мучителя. Обнажился ряд заостренных зубов, рот как будто стал шире, безумные глаза разгорелись ядовито-краснымпламенем.
Чудовище с силой вырвал трубку из девушки и отшвырнул ее. Он на глазах превратился в ужасного монстра. Рвал ее тело и тут же пожирал куски. Его рот весь измазанный кровью заглатывал куски, быстро пережевывая, кидал следующий. Хозяин остановился лишь на миг. Он надрезал грудную клетку и аккуратно засунул руку. Через миг он вырвал ее сердце. Оно еще билось. Монстр повернулся к своим ментальным пленникам, держа на вытянутых руках орган. Лицо, вымазанное кровью, скалилось в безумной улыбке. Той самой улыбке, которую боялись видеть даже его слуги. Хозяин отправил его целиком в рот. Его белая рубашка превратилась в фартук мясника.
Катя, едва дышала. Она была готова отдать все на свете, лишь сейчас же умереть и не повторить участь подруги. Чего нельзя было сказать об оперативнике, который как цепной пес ждал, когда ослабят цепь. В последний бой, но унести эту тварь с собой.
Хозяин в это время отделил от ребер грудину и надломил ее. Он с жадностью высосал содержимое. Его глаза закатились от удовольствия, и он плюхнулся обратно на стул. Наркоман, получивший свою дозу, он пребывал в экстазе в течение десяти минут.
Сергей, внимательно смотревший за ним, обратил внимание, как разгладились морщинки у внешних уголков его глаз. Он стал будто немного выше. Хозяин облизал губы и закричал:
— Лука!
Не прошло и десяти секунд, как раздался топот ног за дверью кухни. После короткого стука зашел слуга. Он перешагнул порог и низко поклонился. Лука старался не смотреть в сторону Хозяина. Тот лишь расхохотался, разбрызгивая кровь, стекающую с подбородка.
— Все никак не привыкнешь к моим пиршествам? — Шипящий голос стал звонче и бодрее. — Отнеси остатки моему брату и можешь быть свободным пока что.
Он повернулся к своим пленникам.
— Что ж, пожалуй, еще одну порцию и хватит на сегодня! — Огромные лапища терлись друг об друга в предвкушении. Кто следующий?
Хозяин начал переводить палец с одного на другого.
— Даже не знаю. Может тебя? — Палец остановился на Сергее.
— А может по честному? Сразимся ты и я! Без твоих фокусов, — Сохраняя остатки хладнокровия, спокойно сказал оперативник.
— Ты боишься, но не сильно. Мало эмоций. Вкус у мяса совсем не тот. Нет моего любимого кортизола, адреналина. Неееет! Я знаю, как я его получу. — Он ехидно подмигнул.
Свет дрогнул, погрузив Сергея во мрак, давно забытых воспоминаний.
Он ползет по мокрой земле, к телу своей дочери. Из порезанного живота идет кровь. Остается каких-то метров пять. Там позади ведьма убила последнего полицейского, кто были с ним. Она медленно достала кость из его шеи и облизала. Визгливый смех дряхлой ведьмы эхо разнесся по лесу. Остался один Сергей. Он почти дополз до тела любимой дочки, когда босая нога с морщинистой обвислой кожей перегородила его путь.
Свет слепяще ударил по глазам. Он снова оказался на кухне.
— Какая грустная история! Жаль ты не помнишь концовку, а то бы освежили…Что? Ты плачешь? Только что собирался биться с падшим ангелом, а теперь ты вспомнил, что человек. Воистину, интересные вы создания. А главное вкусные…
Он резко прервался и встал. Поводил носом то в одну, то в другую сторону.
— Лука! Живо ко мне!
Слуга был как всегда пунктуален.
— Я почувствовал что-то странное в склепе. Какое-то волнение. Два моих маленьких воина погибли. Но я не чувствую присутствие людей. И ты выяснил, кто убил мой любимый квартет?
Лука послушно закивал, заискивающе глядя в глаза Хозяину. И показал пальцем на оперативника.
— Он, больше не кому.
— Мне показалось, что в какой-то момент там был кто-то еще. А где второй парень? — Он положил ногу на ногу.
— С ним староста должен был разобраться. Я съезжу в деревню и выясню.
Хозяин раздраженно барабанил пальцем по стулу, испачканному уже сворачивающейся кровью.
— Живо! Одна нога здесь, другая там. Или одна твоя нога будет здесь, а другая там, — Он улыбнулся одной половиной рта.
Он повернулся к остальным.
— На чем мы закончили? Ах, да! Пожалуй, все-таки Сергею надо дозреть. Пропустим даму вперед.
Он встал и медленно пошел к девушке. Свечи едва горели. Он словно плыл над землей. Можно было разобрать только черный силуэт и горящие алые глаза.
Сердце Кати потеряло какой-либо ритм. Его холодный язык коснулся шеи девушки. Она почувствовала вспышку боли от острых зубов и потеряла сознание.
Ей ничего не снилось. Лишь черная звенящая пустота. Потом откуда-то издалека появились голоса людей. Их было много и они о чем-то спорили. Она открыла глаза.
— Ну, слава богу! Все хорошо! Живая. — Испуг заставлял голос Майкла Оуэна стать несколько выше.
Девушка сидела в кресле. Над ней колдовала бригада врачей. Они что-то вкалывали, то и дело, проверяя пульс, давление и сверяясь с показаниями мониторов. Кто-то уколол ей палец и взял кровь. Через секунды он объявил, что уровень глюкозы стабилизировался. Снова над испуганной и трясущейся девушкой склонился руководитель проекта.
— Катя, мы приносим свои извинения за этот инцидент! Я готов все компенсировать! — Он приложил руки к своей груди. — Боже! У вас была остановка сердца!!!
Она облизнула пересохшие губы и произнесла:
— Так это все была игра? — Она с надеждой смотрела, то на одно, то на другое лицо. — Значит, все живы?
По ее лицу градом текли слезы.
— Конечно, живы! Все хорошо, — Майкл повернулся к своему заместителю. — Психолога, который ее допускал и дежурного оператора сегодня же уволить!!!
— А где тогда все остальные? — Она недоверчиво посмотрела на Оуэна.
— Уже давно ушли в какой-то бар. Они не стали ждать тебя. У нас возникли проблемы с выводом тебя из сна. Мы долго провозились. Я чуть сам инфаркт не славил.
— Хорошо, а как мне с ними связаться? — Катя сжала подлокотники и привстала.
— А вот тут вам придется искать их самостоятельно. Мы не имеем право разглашать личную информацию. — Он виновато развел руками. — Но это все после того, как вас выпишут из стационара. Вам необходима срочная госпитализация. Не волнуйтесь, все расходы на нас.
Девушка согласилась. Из кареты скорой помощи принесли носилки. К выходу ее провожал Майкл.
— Большая просьба не рассказывать об этом случае никому. Репутация, сами понимайте. Она кивнула и только сейчас сообразила, что сильно болит шея с одной стороны. Она нащупала пальцем четыре шва.
— Вы каким-то образом во сне вытащили руку из фиксатора и начали себя калечить. Вас можно понять. Стресс был запредельный. Но, виновных мы накажем. Не сомневайтесь. А как выпишут, ждем вас для записи интервью. Для вас потом будет очень дорогой подарок. — Он улыбнулся.
В ответ она лишь измученно кивнула.
Девушку быстро отнесли в машину. Скорая летела по утреннему городу с мигалками, разгоняя скопившуюся пробку. Водители машин, недовольно бурча, уступали ей дорогу. Поворот, еще одни перекресток и они прибыли в больницу. Катю разместили в люксовой одноместной палате. Весь день над ней кружились ординаторы с немолодым заведующим. Анализы, обследования, осмотры. Все было стабильно.
К вечеру, когда все разошлись по домам, Катя достала и зарядила телефон. От лучшей подруги было много пропущенных звонков. Девушка посмотрела на дату. Прошло три дня, как она погрузилась в игру.
Ее грыз червь сомнения. Все было реально. Осязаемо! Это не может быть не правдой. Она до сих пор помнила деревенскую баню, теплое плечо Сергея, запах могильника… Весь вечер она провела в размышлениях.
Катя легла спать ровно в полночь, укрывшись теплым одеялом. Рядом на тумбочке стояла ваза с роскошным букетом и графин с водой. Из открытого окна тянуло приятной прохладой. Ночь вступила в свои законные владения, унося события минувшего дня в историю жизни одной девушки.
«Да, меня теперь будет трудно испугать!»
Она закрыла глаза. И где-то в ее сознании вспыхнули…два горящих алых глаза.