Автомобиль Кэт был припаркован на улице перед моим домом. По пути к нему нам никто не встретился. Я плелся в ее арьергарде, волоча чемодан.
Стояла теплая июльская ночь. Ветер мягко обдувал нас. Шел он с океанского побережья, что лежало примерно в восьми милях отсюда. Если б вам вздумалось выйти побродить в ночь в одной ночной рубашке, погодка бы благоволила.
Обойдя машину и достав из кармашка ключи, Кэт отперла багажник, куда я закинул свой чемодан. Замок оглушительно щелкнул, когда я захлопнул крышку.
Мы разделились: я пошел к дверце со стороны пассажира, она — к водительской.
— Там открыто, — сказала она мне.
В салоне, едва я распахнул дверь, зажегся верхний свет. Мы оба забрались внутрь. Кэт с трудом удерживала ночную рубашку в запахнутом состоянии. Я отвел взгляд в сторону, чтобы никого из нас не смущать.
Хлопки дверей; свет над нами гаснет.
Приведя в порядок внешний вид, Кэт завела двигатель.
— Я знаю, мне следовало одеться как надо, — сказала она.
— Славная ночнушка, — заверил я ее.
Она включила фары и повела машину в сторону от тротуарной бровки.
— Я просто хотела уйти, и чем быстрее — тем лучше. Даже не задумывалась, куда. Подвязала рубашку, схватила ключи и побежала. В итоге очутилась у тебя.
— Ты знала, где меня найти?
— Конечно. Знаю, с недавней поры.
— Что за пора такая?
Она повернулась ко мне. Я невинно посмотрел ей в глаза.
— На самом деле, — пояснила она, — я всегда знала, где тебя искать. Я тебя не теряла из виду.
От ее слов меня пробрало.
Кэт перевела взгляд на дорогу.
— Ты — мой островок безопасности, — сказала она. — Человек на которого, сдается мне, можно положиться в любой ситуации. Потому я и посчитала нужным знать, где ты пребываешь. На всякий случай.
— Должен сказать, найти меня не всегда просто.
— Я поддерживала отношения с Лин.
— С моей сестрой?.. Стой, она никогда не говорила мне…
— Это был наш девичий секрет.
— Не могу поверить, что она не заложила мне тебя.
— Она не хотела оставлять тебе лишних надежд. Тебя бы это до ручки довело. Не пойми превратно, но я просто хотела знать, где тебя найти, если что. Я тебя не домогалась.
Я поморщился.
Но говорить ничего не стал.
Из отношений с Кэт я вынес следующую нехитрую истину: расклеиваться и строить из себя дитя малое рядом с девушкой — не решение проблем, да и вообще, не мужицкий удел. Всегда сохраняйте достоинство. Ежели не хотите прослыть чурбаном.
— Ладно, почему именно в эту ночь?.. — спросил я. — С этим вампиром, как я понял, ты имеешь дело уже некоторое время, но отчалить от своих беспокойных берегов к моему, как ты сказала, островку безопасности ты решила только теперь.
Кэт обратилась ко мне, потом снова — к дороге.
— Я не знаю, почему, — сказала она. — Я уже начала готовить себя к его сегодняшнему приходу, но потом…
— Подожди, готовить себя к его приходу?
— Он хочет, чтобы я выполняла этакие… ритуальные штуки перед его появлением. Принимала ванну… еще кое-что. Зажигала свечи.
— И ты делала это ради него? Вампира, которого хочешь убить?
— Все сложно.
— Да я уж понял…
Она одарила меня взглядом. Выражение ее лица было скрыто от меня тенью… так же, как и выражение моего — от нее. Возможно, это было к лучшему.
— Мы… пришли к пониманию, — сказала Кэт. — Эллиот… и я.
— Эллиот? Твоего вампира зовут Эллиот? А какая фамилия?
— Я не знаю. Он никогда не говорил мне. Возможно, и Эллиот — не его истинное имя.
— Кому придет в голову назваться таким именем?
— Не знаю. Вампиру, надо полагать. Вообще, по-моему, он много о чем мне врет.
Я почесал в затылке.
— И к какому же пониманию вы с ним пришли?
— Мы договорились ладить. Раньше я с ним дралась. Я имею в виду, он заявился ко мне, будто насильник, глубокой ночью — понятное дело, я сопротивлялась. Я бы убила его, если бы могла. Но против него ничего не действует. Он всегда берет либо силой, либо умом. Что бы я не предпринимала, последнее слово всегда за ним. Потом он… наказал меня. — Она со вздохом посмотрела на меня. — Вот мы и заключили перемирие. Я не пытаюсь прикончить его, он — не делает… со мной… определенные вещи.
— Как долго это все происходит? — услышал я свой голос. Он казался мне чужим. Будто кто-то лишь притворялся мной, подражал. И — пытался мыслить здраво. Я же внутри весь кричал и вместе с тем смеялся от всего того абсурда, что Кэт вываливала на меня.
— Он начал свои ходки ко мне примерно год назад, — ответила она.
— Год?
— Он не каждую ночь приходит. Он дает мне некоторое время, чтобы оправиться от его выходок.
— Бог мой, — выдохнул я.
— Сегодня у меня просто сдали нервы. Это ведь как… как быть его шлюхой. Я так отвратно себя чувствую после него. Мной пользуются. Стыдно. А страшней всего то, что мне нравится, когда он меня использует. Я это обожаю. А потом — ненавижу себя за это.
Когда она сказала «ненавижу себя», ее голос задрожал, и она расплакалась. Тихо хныкая, она наклонилась к рулю, едва не стукнувшись об него лбом. Мы проехали под уличным фонарем, и я увидел серебристые дорожки слез на ее щеках.
Не могу спокойно смотреть на плачущих женщин.
А плач Кэт и вовсе разбивал мне сердце.
Я опустил руку ей на плечо.
— Все наладится. Все в порядке.
— Нет, — помотала она головой. — Ничего не в порядке
Ее плечо дрожало от рыданий. Маленькое, теплое и гладкое. Сказать мне было больше нечего. А она все плакала и плакала, ссутулившись и обняв руль.
Моя ладонь скользнула вниз от ее плеча. Ощущать спинку Кэт сквозь шелк было приятно. Я верил, что утешаю ее, но сейчас — тешил еще и себя.
Успокоилась она не скоро. Хлюпая носом, вытерла глаза руками и, отпустив злосчастный руль, откинулась на спинку сиденья, едва не поймав мою руку в ловушку. Впрочем, я успел убраться вовремя. Кэт сделала глубокий вдох, неровный, хриплый — будто внутри нее легкие содрогались тоже.
— В общем, — подвела черту она. — Я готовилась к его приходу. Вымылась, как обычно. А потом, вылезая из ванны, посмотрела в зеркало… — Она покачала головой. Притихла. — Я часто вижу себя в зеркале, но сегодня все было иначе.
— Ты не видела себя в зеркале?
— Что? — Она позволила себе смешок — неплохо для человека, секунду назад рыдавшего в три ручья. — О, нет. Конечно же, я себя видела. В этом-то и проблема. Видела, да не понимала, что вижу. А этой ночью меня как по макушке хлопнуло. Я увидела ранки. Увидела, какой стала худой. Какой выгляжу уставшей. Только тогда я поняла, во что превратилась. В вампиров леденец. Полночный перекусончик. И поняла, что вот так вот пройдет остаток моей жизни, что это теперь моя судьба. Да и нет у меня больше жизни, как таковой. Я — его, и он меня уничтожает. Так что я не стала его ждать. Я просто убежала. Давно надо было так сделать. Есть такие вещи… с ними уживаешься очень-очень долго, даже если понимаешь, насколько они ужасны, но потом переходишь черту и понимаешь, что нужно это все прекратить… даже если через свой труп.
— Как думаешь, он захочет убить тебя? — спросил я.
— Если у него не выйдет поиметь меня снова, конечно, он убьет меня. Но не думаю, что он захочет меня потерять. Подумай — этот парень может заполучить кого угодно, но приходит все время к одной мне.
— Понимаю, — кивнул я.
— Вот видишь, какой я подарок.
— Как думаешь, он влюблен в тебя?
— Нет. Ты издеваешься? Если то, что он со мной делает — проявления его любви, не хотела бы я узнать, как он ненавидит.
— Но он возвращается снова и снова.
— Не знаю, что он во мне нашел. Может быть, я напоминаю ему кого-то. Потерянную возлюбленную из его трансильванского прошлого.
— Так он из Трансильвании?
— Это была шутка, Сэмми.
— А.
— Не знаю я, откуда он взялся. Может, из самого ада. С радостью бы отправила его обратно. Если повезет — в течение этого часа отправлю.
Часы на приборной панели показывали 23:05.
— Я думал, ты хотела, чтоб я его туда отправил.
— Будем работать вместе. Я отвлеку его, ты к нему подкрадешься.
— И с чем же?
— У меня заготовлены и молоток, и кол.
— Господи, — пробормотал я.
— Можешь спрятаться в шкафу в моей спальне.
— Похоже, у тебя все давно продумано.
— Я весь этот год строила планы по его устранению. Я пыталась его устранить. Все шло коту под хвост. Его нужно застигнуть врасплох.
— Разве у вампиров нет экстрасенсорных способностей? — спросил я.
— А что, должны быть?
— По иным слухам, водятся.
— Если Эллиот — экстрасенс, он хорошо скрывает это.
— То есть ему не явится заранее образ меня, прячущегося в шкафу?
— Он может ощущать, что что-то не так. Но крайне условно. И, как правило, он всегда сосредоточен на одной только мне. Ему не придет в голову лезть в шкаф с подозрениями.
— Надеюсь на это, — хмыкнул я. — Он появляется к полуночи?
— Ровно в полночь.
— Что, если в этот раз он заглянет пораньше?
— Тогда нам крышка, — сказала Кэт. — Но он никогда не приходит раньше срока. Чрезвычайно пунктуальный вампир. Наверное, из-за всех этих их проблем с солнечным светом и всего такого прочего.
— Это тоже шутка? — уточнил я.
— Ага. Я не знаю, зависит ли он хоть как-то от восхода солнца. Он всегда управляется до первых лучей. И он мне не рассказывал о таких вещах. Об особенностях строения вампиров. Он говорит, что знание его секретов даст мне власть над ним.
— Почему ты считаешь его вампиром? — спросил я.
Она с сомнением посмотрела на меня.
— Он кусается. — Она снова уставилась куда-то за ветровое стекло. — Он пьет мою кровь.
— Это и у меня бы вышло.
— А вышло бы у тебя приходить в закрытый на все замки дом и уходить из него по своему желанию, не оставляя ни единого следа, что говорил бы, как это у тебя получается?
— У меня, допустим, не вышло бы, но у других — почему бы и нет? Эскаписты, некоторые талантливые грабители, трубочисты…
— Сэм, он — вампир.
— Откуда ты знаешь?
— Едва ли не отовсюду.
— Ты когда-нибудь видела, чтобы он вытворял что-нибудь… ну… сверхъестественное?
— Наподобие превращения в летучую мышь?
— Да, вроде того.
— Я знаю, что он — вампир, — отрезала она. — Нет, ни в чем таком колдовском он не замечен.
Она вырулила вправо на тихую улочку. Автомобили были припаркованы с обеих сторон дороги, но наш вроде бы был единственным двигающимся. Кэт вела неспешно.
— Так ты не хочешь мне помочь. Ты к этому клонишь? — спросила она.
— Совсем не к этому. Конечно, я помогу тебе. Просто хочу узнать побольше о том, с чем предстоит иметь дело.
— Эллиот — вампир, и он приходит в полночь, чтобы пить мою кровь. Ты все сразу сам поймешь. Стоит только раз увидеть.
Я посмотрел на часы.
23:14.
— Как далеко твой дом отсюда?
— В двух кварталах.
— Не опоздать бы к полуночи.
— Поплюй и постучи по дереву.
Райончик был — в самый раз для разгула нечисти. Мачты уличных фонарей разделяли продолжительные зоны беспроглядной темени. Толстые ветви деревьев маячили над головой, бросая на тротуар кривые тени. Дома выглядели старыми. Большая их часть была оснащена пристройками, и почти ни в одном окне не горел свет. Несколько крылец были освещены, но довольно скудно. В целом, эта часть города производила впечатление какой-то уж слишком темной.
Мне сразу вспомнились пейзажи из детства, из времен, далеких от встречи с Кэт Лоример — родился и вырос я близ Чикаго, это потом уже моя семья, миновав полстраны, переехала в Калифорнию. Напоминала обстановка Хэллоуинскую ночь — время, когда я, ребенком, расхаживал вниз да вверх по ветреным сумрачным улицам со своей пугательно-конфетной миссией, сам напуганный до полусмерти большую часть времени.
В те времена я все еще верил много во что.
В том числе и в тварей, что шастают ночью.
В том числе и в вампиров.
— Вот мы и приехали, — сказала Кэт, сворачивая на подъездную дорожку.