Мы побросали молоток и ножи в дорожную сумку Кэт, где они звякнули об упор домкрата. Туда же отправились освежитель воздуха и жидкость для заправки зажигалок. Я вытянул церковный ключик из носка и присовокупил его к этой славной компании. Шанса использовать его у меня так и не выпало. Почти ничего из нашего вооружения не пошло в ход. Но я радовался, что оно у нас было. Пригодилось бы наверняка, прими события иной оборот.
Решив не нагружаться и уходить легко, мы решили бросить лопату и ледоруб.
Я взял сумку Кэт.
Мы подошли к нашему трио.
Связка голых тел и конечностей отчаянно барахталась и извивалась.
Донни лежал щека к щеке с Эллиотом.
— Как дела? — спросила Кэт. — Всем удобно? Никому нигде не давит?
— Вы должны отпустить нас, — сказал Донни дрожащим, высоким голосом. — Вы должны!
— Точно? — усомнился я.
— По факту, — заметила Кэт, — мы просто хотели с вами попрощаться. До скорого. Пока-пока. Не скучайте, милые друзья.
— Вы должны дать нам другой шанс!
— Нет, не должны, — сказал я.
— Мы не убили вас, — пояснила Кэт. — Может, стоило, но вместо этого мы просто оставим вас тут. Может, вам удасться ослабить узлы через час-другой, и из этой переделки вы выберетесь малой кровью.
— Пожалуйста! — взмолился Донни.
— Вы, двое, все свои шансы на милость истратили, — подвела черту Кэт.
— Ну и катифесь! — прошепелявила Пегги и сплюнула кровь. — Мы выферефся, найфем фас и фокажем, гзе раки зимуюф.
— Незачем так говорить, — заметил я.
— В твоем положении, — добавила Кэт, — это, как минимум, глупо.
Она просунула руку между грудью Пегги и спиной Эллиота. Два тела были плотно связаны вместе. Нащупав кол, Кэт потянула его на себя. Вытащить его сразу не получилось, и далось это Кэт не легко. Но несладко пришлось и Пегги. По тому, как она извивалась и кричала, я заключил, что острая деревяшка, выходя из Эллиота, чуть-чуть повредила ей грудь.
Я подал Кэт походную сумку.
Она бросила туда кол.
И мы быстро зашагали прочь.