- Мам, - сказала Лиза, - а почему это мы Никольку в ясли не отдадим? Отдали бы в ясли, да и всё!
- А что, у нас дома с Николькой посидеть некому, что ли? Пускай в ясли несут, кому ребёнка оставить не с кем. А у нас своих нянек хватает. Нечего в яслях место зря занимать!
Аниска повязалась белым платком с каёмочкой и со слезами на ресницах вышла на крыльцо. Девочки шли мимо с граблями на плечах. Светлана тоже была с ними и тоже, как настоящая колхозница, несла грабли на плече.
Аниска выбежала к дороге:
- Светлана!
Девочки остановились, обернулись.
- Что тебе? - спросила Светлана.
- Я в Корешки ухожу.
Светлана приподняла тонкие бровки:
- Ну, а я что? Я же не бригадир...
- Я ведь на все дни ухожу...
- Ну что ж, счастливо! - улыбнулась Светлана. - Приходи скорее! - И помахала рукой: - До свиданья!
Девочки пошли дальше. Верка затянула песню. Аниска постояла, посмотрела им вслед. Но видела она только одну Светлану, её светлую голову, её голубое платье.
Потом повернулась и молча, с тяжелым сердцем пошла по дороге в Корешки.
Неожиданно, уже под горой, её догнала Катя.
Аниска оглянулась на её голос и хмуро ждала, что она скажет.
Катя, запыхавшись, подбежала к ней и протянула ей книжку в пёстрой обложке. Это была любимая Катина книжка сказок, которую она берегла и никогда никому не давала.
- Возьми с собой, - сказала она Аниске каким-то незнакомым тёплым голосом, - а то, может, тебе скучно будет! Потом отдашь.
У Аниски посветлели глаза. Она взяла книгу и в изумлении смотрела на Катю, не зная, что сказать.
Но Катя и не стала ждать её слов. Она повернулась и побежала по тропочке на гору сквозь кусты, подпираясь граблями.
10. ЦАРСТВО-ГОСУДАРСТВО
Толстоногий Гришутка был непоседа. То он старался влезть на подоконник и сваливался оттуда, то застревал где-нибудь в щели забора, то забредал в крапиву и ревел там на всю деревню. Аниске часто хотелось нашлёпать ему хорошенько, но Гришутка был ябеда, живо всё матери расскажет. А тётка Анна сердитая, долго думать не будет, сейчас и даст подзатыльник.
Аниске казалось, что нет ни одной деревни хуже, чем Корешки, - улица бугристая, избы неприветливые, пруд совсем зелёный, набитый тиной и ряской... А лес так далеко, что, пока дойдёшь, тебя солнцем испечёт, как картофелину.
Тётка Анна целые дни проводила на покосе. Крепкий запах сена доносился и в деревню. В деревне стояла сонная скучная тишина.
Аниске представлялось, как в Зелёных Горках весёлая бригада работает на сенокосе - ворошат, подгребают, складывают скирдушки... Поспевает ли за ними Светлана? Наверно, нет - ведь она и охапки-то таскать не умеет.
Издали всё кажется хорошо. Аниска забыла, как девчонки дразнили её Косулей, как не принимали играть, как Светлана убегала от неё... А если когда и вспоминала об этом, то не сердилась. И кроме того, там были субботы и воскресенья, когда приходил отец домой!
Знойные тягучие дни были безнадёжно тоскливы. Аниске казалось, что она уж так давно ушла из дому, что, пожалуй, теперь даже и дорогу забыла в Зелёные Горки. А до конца покоса было ещё очень далеко. И, если бы не Катина книжка - неизвестно, как Аниска терпела бы эту тоску.
Однажды утром Гришутка разбил чайную чашку. Аниска собрала черепки и закинула в крапиву. А после обеда, только ушла тётка Анна, Гришутка залез в шкаф и рассыпал крупу.
- У, баловник! - рассердилась Аниска. - Вот убегу от тебя!
Она собрала крупу, закрыла шкаф и взяла Гришутку за руку:
- Пойдем. Ты в избе только бедокуришь.
Они вышли на скошенные усадьбы. Эти усадьбы лежали светлые, пустые и немножко печальные. Аниска потащила Гришутку дальше по тропочке - в поле. Тропочка привела их в рожь. Бледно-жёлтые блестящие стебли густо и высоко поднимались по сторонам, колосья ласково шуршали над головой, задевали волосы, а вверху синела жаркая полоска неба.
- Мы куда? - спросил Гришутка.
Аниска не ответила. Гришутка дёрнул её за платье.
- Куда мы? - закричал он. - Я не хочу! Жарко!
- Не кричи, - сказала Аниска, - я тебе царство-государство покажу.
Гришутке сразу стало интересно.
- Какое царство?
- Вот придём, увидишь.
Гришутка прибавил шагу.
Они долго шли через ржаное поле. Голым пяткам было горячо ступать по твёрдой белой дорожке. Рожь дышала им в лицо жарким запахом созревающих колосьев. Сладко пахли васильки и розовая кашка, которая густо цвела в зелёной меже... У Гришутки пот каплями сбегал от висков по щекам, оставляя тёмные полоски. Но он щурил глаза и упрямо шагал вперёд - уж очень хотелось посмотреть, какое это царство-государство.
Наконец поле кончилось. Гришутка поглядел на Аниску:
- Ну скоро?
- Скоро. За рощицей.
Рощицу, всю белую от молодых берёзок, миновали незаметно и вышли на высокий, ещё не кошенный бугор. Аниска опустилась на колени, обняла Гришутку за плечи:
- Смотри. Вон за полями... И за тем лесочком. Видишь?
Гришутка даже шею вытянул, чтобы увидеть царство.
- А где же? Ну, а где же?..
И вдруг увидел. За светло-зелёными льнами, за клеверами, подёрнутыми красным цветом, за тёмными острыми ёлками на солнечной горе виднелись коньки крыш...