- Садись к окошку! - шепнула ей Таиска.
Валентинка села. Это было самое удобное место: и никто не толкает, и можно в проталинку заглядывать на улицу.
- Мамка! - вдруг закричала Груша. - Ну посмотри, она на моё место села!
- Ну и что ж! - ответила мать. - Пусть сидит.
- Нет, не пусть! Я всегда там сижу! Уходи оттуда, постарше тебя есть!
Валентинка молча встала. Но когда она хотела сесть на табуретку, которая стояла рядом, Романок закрыл её руками:
- Не садись! Это я принёс!
- Иди сюда, - сказала мать Валентинке, - садись рядом со мной. Да руки-то, не стесняйся, протягивай. Бояться тебе некого, ты теперь здесь не чужая.
Валентинка ждала, когда ей дадут тарелку. Но никаких тарелок не подали на стол, а все ели прямо из большой миски. Ложки у неё тоже не оказалось. Она сидела молча, положив руки на колени, и не знала, что делать.
- Ты что же не ешь? - спросила мать. - У нас зевать некогда, как раз без завтрака останешься.
Романок и Таиска переглядывались и потихоньку смеялись чему-то.
- Ты что же это, видно, картошку не любишь? - сказал дед. - Ну, да ведь у нас не город. Колбасу не продают.
Валентинка сидела опустив голову. Она думала, что это ей нарочно не дали ложку и теперь смеются. Может, ей встать и уйти из-за стола?
- Да у неё ложки нет! - догадалась Груша. - Куда же она ложку дела? Ведь я всем подала.
- Как так нету? - живо сказала Таиска. - Да вот она лежит.
И она отодвинула хлебную ковригу, за которой притаилась деревянная ложка.
- Это что ещё? - закричала мать. - Что за фокусы?.. Валентинка, возьми ложку да хлопни её по лбу, чтоб ей в другой раз неповадно было!
И тут же сама хотела хлопнуть Таиску. Но девчонка живо юркнула под стол.
- Вот и сиди там! - сказала мать. - Мало тебе над Романком мудрить, так теперь к другой привязалась?.. А ты, Валентинка, что сидишь, как курица? Видишь - ложки нет, кричи: "Дайте мне ложку!" Разве можно себя в обиду давать?
- А меня Таиска один раз на худой стул посадила, - сказал Романок, я даже шлёпнулся!
Таиске надоело сидеть под столом. Она вылезла с другой стороны, возле деда: здесь уж мать её ни за что не достанет!
Сначала Таиска сидела хмурая, но скоро всё забыла и опять повеселела. Когда налили чай, она придвинула Валентинке синюю мисочку и шепнула:
- Бери сахар!
Валентинка положила, как дома, две ложки. А Таиска уже снова сидела возле Романка, и снова оба давились от смеха.
Валентинка хлебнула чаю, сморщилась и поставила чашку обратно.
Таиска и Романок так и прыснули.
- Что, обварилась? - спросил дед. - Ты не по городскому пей, а по-нашему, по-деревенски - из блюдечка. Вот и не обваришься.
- Мамка, - крикнула Груша, - гляди-ка, да они ей вместо сахару соли дали!
Мать хотела схватить Таиску за косички, но та выскочила из-за стола и убежала в горницу.
Мать налила Валентинке свежего чаю:
- Пей, дочка!.. А ты, Таиска, запомни: уж доберусь я до тебя - не проси милости!
НОВЫЕ ЗНАКОМЫЕ
Груша ушла в школу. В сумку с книгами она засунула бутылку молока, кусок хлеба и сладкую пареную брюкву. До обеда далеко - проголодаешься.
Таиска позвала Валентинку в горницу и вытащила из-под кровати ящик. Там лежали её куклы, все растрёпанные, раздетые, с облупленными носами. Но у Валентинки, когда она увидела их, даже румянец проступил на щеках. Как давно уже не играла она в куклы! Таиска схватила одну куклу за ногу, показала:
- Это Верка!
Другую подняла за косу:
- Это Клашка!
Потом снова пошвыряла в ящик:
- Ну их! Пойду на улицу!
Таиска убежала гулять. Романок увязался за ней.
Мать села чинить бельё: завтра суббота, надо всей семье баню устраивать, надо чистые рубашки приготовить.
А Валентинка подсела к ящику. И тотчас куклы ожили и заговорили с ней.
- Где вы были? - спросила Валентинка. - Почему вы такие растрёпанные? Почему вы голые?
- Это мы от немцев бежали, - отвечали куклы. - Мы всё бежали, бежали - по снегу, через лес...
- Ну ладно, ладно! Не будем про это говорить... Сейчас надо сшить вам платья. Посидите немножко.
Валентинка подошла к матери:
- Пожалуйста...
И запнулась. Валентинка не знала, как назвать её. Тётя Даша? Но ведь эта женщина её в дочки взяла! Значит, мама?..
А мать глядела и ждала, как девочка назовёт её.