— Можно задать вам вопрос? — спросила Ксюша, когда они вдвоем сели за накрытый стол. Артур после короткой паузы кивнул. — Я заглянула в шкафчик, искала соль… и случайно нашла несколько бутылок с черничным сиропом. Это ведь его вы разливаете в пузырьки?
Артур открыто улыбнулся, как будто опасался чего-то более серьезного.
— Хочешь немного выпить? — предложил он.
Ксюша замялась, но потом всё же согласилась.
Артур поднялся с места, направился к шкафчику и достал из него початую бутылку сиропа, из соседнего — бутылку джина, отыскал в холодильнике лимон вместо лайма. За широкой спиной Артура Ксюша не видела, как он шаманит, но вскоре он вернулся к столу с двумя маленькими стопками знакомого чернильного цвета.
— Сразу пей, тут немного, — предупредил он.
Ксюша послушно взяла стопку в руки. По крайней мере, она знала, из чего это сделано, в отличие от содержимого того пузырька. Решившись, она опрокинула напиток в рот, поморщилась… но не ощутила горечи. Коктейль оказался слабеньким, алкоголь почти не чувствовался за знакомым сладковатым вкусом черники. Да, именно этот сироп ей под видом магического зелья вручили в пузырьке.
— Простите, не хотела раскрывать ваш секрет, — поставив стопку на стол, виновато произнесла Ксюша.
Она еще не знала, как относиться к своему открытию. Впору было считать Артура мошенником, но ведь Никита в итоге стал её парнем, да и магию она сама воочию видела, когда сложилась стрелка из гречки.
Артур не ответил, он вообще обиженным или растерянным не выглядел: вместо этого с аппетитом уплетал первое, которое даже еще не остыло толком.
— Ты и вправду очень вкусно готовишь, — искренне отметил он.
Ксюша смутилась.
— Ну что вы, весьма посредственно. Ничего особенного, правда.
Артур тяжело вздохнул, отложил ложку и укоризненно посмотрел на испуганно затихшую Ксюшу.
— Знаешь, почему люди тебя так не любят? — начал он.
Ксюша изумленно моргнула. Не любят? Её? Она же никому зла не делает, вообще никого не трогает и в глаза не бросается.
— Потому что ты заставляешь окружающих чувствовать себя виноватыми, — видя её молчаливую реакцию, продолжил Артур. — С тобой сложно общаться, постоянно ощущаешь неловкость. Чуть что не так скажешь: будь то замечание или комплимент — ты бросаешься двести раз извиняться. Это раздражает, дико раздражает.
— Простите… — опустив взгляд, пробормотала Ксюша.
— Ну вот опять, — покачал головой Артур. — Я должен переживать, что тебя расстроил. А кроме того, ты отвратительно относишься к себе. И, глядя на это, сначала испытываешь стыд — за такое твое поведение, а затем… А затем люди перестают ценить того, кто сам себя не ценит.
Ксюша хотела извиниться еще раз, но опомнилась и лишь прикусила дрогнувшую губу.
— Попытайся услышать меня, — Артур протянул руку, осторожно приподнял её лицо за подбородок, заставляя взглянуть на себя. Сам не заметил, как ласково погладил пальцем гладкую кожу. — Ты красивая, умная и талантливая девушка. Ты ничем не хуже других и никому ничего не должна. Принимай вежливость и комплименты как должное и не извиняйся за каждый свой шаг.
Ксюша почему-то вопреки обыкновению от похвалы не зарделась. Она неотрывно, будто завороженная, смотрела в яркие синие глаза Артура, и даже неизвестно, слышала ли все его слова. Губы чуть приоткрылись, взгляд невольно скользнул по лицу ниже.
— Красивая? — едва слышно переспросила Ксюша. — Я вам нравлюсь?
Она умеет парой слов прижать к стене… Артуру понадобилась вся его выдержка, чтобы остаться невозмутимым. Он не ответил, лишь с улыбкой заправил её светлую прядку за ухо.
— Ешь, — произнес Артур серьезно, — тебе надо набираться сил.
Ксюша, растерянно улыбнувшись в ответ, послушалась.
Они поужинали молча, и лишь когда Ксюша мыла посуду, а Артур протирал и расставлял по полкам тарелки, снова решили поговорить. Точнее, это Артур захотел. Его всё не покидали мысли, что это неправильно.
— Как ты можешь решать за меня?! — голос Мии в голове, запавшие в память фразы звучали так ясно, будто сказаны были вчера, а не четыреста лет назад. — Это моя жизнь, слышишь, моя! Нельзя никого спасти против его воли!
Он не хотел повторять свою ошибку.
Ксюша носила его рубашку, спала в его постели, готовила еду. Она почти стала частью этого дома и его жизни, но нельзя так просто посадить человека в клетку. Ей нужна как минимум сменная одежда, чтобы выходить на улицу. И, вполне возможно, она захочет продолжить учебу — а значит, необходимы конспекты, учебники. Хотя бы студенческий.
— Твоих родителей завтра днём не будет дома, — тихо начал Артур, и Ксюша едва не выронила тарелку из рук. — Это точно, я проверил. Тебе ведь нужно забрать свои вещи?
— Да, — Ксюша благодарно и сдержанно кивнула. — Спасибо.
Вот и проблема с нарядом для дня рождения решится. Только она не хотела никуда идти: ни к Лидке, ни в давно опостылевший дом. И Артур это почувствовал.
— Я понимаю, как тебе тяжело, — искренне произнес он, чуть наклоняясь к Ксюше и приобнимая её за плечи. — И не стесняйся говорить со мной об этом, если захочешь. Но ты уже взрослая, ты видишь сама: пора двигаться дальше. А эти люди тебе не позволят.
— Но уходят из дома… — начала Ксюша и не договорила. Голос сорвался, очередная тарелка задрожала в руках.
Артур забрал её у Ксюши, развернул девушку к себе, успокаивающе взяв её руки в свои ладони.
— Все. Рано или поздно все уходят и дома — и не становятся от этого плохими. Ничто не мешает тебе вернуться, когда маме понадобится помощь — если захочешь. Но для этого ты должна сама встать на ноги. Шаг за шагом. Ты справишься, я в тебя верю.
Нечасто, но ему приходилось говорить нечто подобное тем растерянным людям, что приходили к нему за помощью, но сейчас… Сейчас Артур чувствовал себя совсем иначе. Это был вовсе не деловой интерес, чтобы у клиента всё сложилось, нет, он всем сердцем переживал за эту девушку, за её будущее, за её страхи. Не хотел, чтобы она боялась и чувствовала себя одинокой. Колючие искорки пробегали где-то в груди, хотелось крепко прижать Ксюшу к себе, поцеловать светлую макушку… «И я не смогу остановиться. Что за дурные мысли лезут мне в голову?!»
Девичьи ладони нагрелись, на щеках расцвел яркий румянец. Она еще не умела управлять своей силой и начинала излучать её, когда… волновалась? Вот только откуда тогда эта ясная улыбка? Ласковая, теплая энергия заструилась по рукам Артура куда-то вверх, и он поспешно одернул ладони.
Ксюша растерянно моргнула, сама не понимая, что произошло.
— Всё хорошо, просто не делай так больше. Для тебя это небезопасно, — сдержанно пояснил Артур, отступая. — Спасибо за ужин, мне надо поработать у себя.
Он быстрым шагом покинул кухню, оставив Ксюшу одну.
«Мия, где ты?! Мия, ответь мне. Я знаю, ты меня слышишь, я тебя найду. Мия! Да где тебя духи носят!»
Артур открыл глаза и откинулся на спину — прямо на пол, на котором сидел. Всё было не так. Собственная беспомощность начинала бесить. Обида на то, что его внезапно и подло бросили — росла. Артур понимал, как это плохо, как опасны подобные эмоции — но ничего не мог с собой поделать. Он всё ждал, когда наступит смирение, но постепенно накатывало лишь равнодушие.
И Ксюша билась внутри. Эта глупышка отдала ему немного своей энергии, даже не подозревая, что открылась. Артур с легкостью теперь мог прочитать её чувства на тот момент, но это казалось так же низко, как подглядывать за кем-то в ванной. Хах! Ксюша его не спрашивала! Энергия источника была достаточно сильна, чтобы просто внушить ощущения: огромной благодарности, привязанности, волнения, притяжения.
Она вела себя так скромно, что Артур напрочь забыл: в восемнадцать лет даже невинность — не показатель того, что человеку чужды земные страсти. Избирательность Ксюши вызывала лишь уважение, вот только у неё же был парень, которым она всего пару дней назад так восхищалась… Может, просто совпало. Может… Артур мысленно махнул рукой, осознав, что бесполезно выяснять, почему именно в тот момент, когда он держал её ладони, в Ксюше вспыхнул огонёк желания.
Да и спать давно было пора — поиски Мии изрядно вымотали.
Но даже после расслабляющего теплого душа уснуть долго не получалось. Трэя так и не вернулась с отчетом — но это не могло послужить причиной. Лишние мысли лезли в голову — но Артур их отогнал, сконцентрировавшись на своём мерном дыхании. Ксюша на втором этаже беспокойно крутилась в кровати — и этот едва различимый звук резал по сердцу.
— Жанна?
Не заглядывать же самому мысленно в спальню к девушке. Приличия никто не отменял.
— Ей плохо, шеф, — как-то задумчиво отозвалась призрак после паузы.
— Снова лихорадка? — чуть удивленно переспросил Артур. Он считал, что источник стабилизировался, и Ксюше больше ничего не угрожает.
В ответ прозвучало что-то наподобие грустного смешка. Странно, но Жанна, всегда отвечавшая бойко и чётко, сейчас вела себя совершенно иначе — будто его личного солдата вмиг подменили.
— Жар другого рода, шеф, — всё-таки ответила призрак. — Она влюбилась. Она повзрослела. Но её парень с этим справится. Правда?
Артур не ответил. Сел на кровати, растирая лоб рукой, затем резко поднялся на ноги, натянул футболку и отправился на второй этаж.