Она отыскала его спустя какое-то время, в спальне. Постучала и ждала, пока Артур не разрешит войти — но вместо этого он сам шагнул в коридор, потеснив Ксюшу и плотно прикрыв за собой дверь.
— Мне надо идти… — начала Ксюша, стоя у противоположной стены, но всё равно слишком близко.
— Так уходите, — равнодушно оборвал Артур.
Ксюша поджала губы.
— Простите, — пробормотала она. — Это Никита. Всё получилось — благодаря вам, он хочет встретиться.
— И в чём проблема? — Она начинала раздражать.
Отводя взгляд, Ксюша вновь сложила руки в замок.
— Скажите только, и я никуда не уйду, — произнесла она тихо.
Артур склонил голову чуть набок, оглядывая стоявшую перед ним девушку и пытаясь понять, что означает эта фраза. Он считал себя неплохим психологом — по крайней мере, получил большой опыт наблюдений за людьми, но Ксюша имела привычку ляпнуть такое, что закрадывались сомнения: а не специально ли она это делает? Возможно, хитро проверяет его, ожидая совсем другой реакции? Ну не может совершеннолетняя современная студентка оставаться такой… наивной.
— Если вы не в состоянии сами принять такое простое решение — то, скорее всего, я поспешил с помощью в создании этих отношений, — хмыкнул Артур. — А если ждёте, что снова погадаю…
— Не надо, — опуская голову еще ниже, произнесла Ксюша. — Я боюсь не потому, что это Никита. Я просто не знаю, что сказать ему про эту ссадину. Как объяснить, почему я ушла из дома, не была в универе. Он ведь отвернётся от такой проблемной…
Артур сложил руки на груди и абсолютно искренне сокрушенно вздохнул.
Нет, ну про «проблемную» она верно заметила, но…
— Вынужден сообщить, что вы ничего не смыслите в отношениях и мужчинах, — наставительно произнёс он, и тут внезапно Ксюша вскинула голову, посмотрела с немой мольбой, заставляя вновь испугаться. — Нет! Нет и нет, даже не просите! Идите, но возвращайтесь до пяти, чтобы не пересечься с посетителями.
Не дожидаясь ответа Ксюши, Артур вернулся в свою комнату, закрыл дверь и устало растер лоб.
Как глупо это сейчас звучало, как будто фраза из фильма или книги! Зачем он вообще это сказал, какое ему дело до того, как у них там этим Никитой сложится? Ну обожжется в первый раз, зато потом умнее станет.
— Прошу прощения, господин, — раздался голос Трэи, — но не правильнее ли было написать заявление, пока побои не прошли?
— Правильнее, — глухо ответил Артур, кивнув в пустоту, — но я проверил эту ветку. Отчим узнает об этом и убьет, заявление потеряют. Там куда ни глянь — во все стороны сплошная тьма. Только она сама — как свечка во мраке.
— Вы сказали «светится», господин? — голос звучал удивленно.
— Забудь, — оборвал Артур. Он не хотел думать об этом. Намеренно игнорировал странные совпадения и знаки. Не сегодня, не в день ухода Мии.
Никита назначил встречу в парке, но погода внезапно испортилась: потеплело, снег превратился в слякоть, быстро смываемую зарядившим дождем. Гулявшие в субботний день парочки и семьи с детьми разбежались по домам, и только Ксюша осталась ждать под небольшим навесом. Время шло, опускался серый ненастный вечер, шелестел по голым кустам и деревьям холодный дождь, а Никита всё не шёл.
«Возможно, у него какие-то дела, что-то его задержало, — успокаивала себя продрогшая Ксюша. — Лишь бы ничего не случилось!»
Ей уже мерещились страшные картины происшествий с его участием, а волнение и холод заставляли пританцовывать на месте. И только, когда безлюдный парк полностью утонул в сумерках, к Ксюше подошла фигура с зонтом.
— Ты что здесь делаешь? — спросил знакомый голос. Очень недовольный.
— Т-тебя жду, — немеющими губами пробормотала Ксюша.
— А я тебя в кафе жду! Телефон не слышишь, что ли?
Никита был явно не в настроении — он целый час прождал зря, ломая голову, что эта девушка опять учудила. Опаздывает нарочно, желая подразнить, или решила вовсе не являться — и потому не отвечает на сообщения. Когда пошел дождь, Никита изменил место встречи, но позвонить не додумался. И тут Ксюша, нырнув рукой в карман, достала полностью разряженный телефон, не пожелавший даже включиться.
— Прости, аккумулятор сел, — виновато пробормотала она. — Пойдем… куда-нибудь?
Идти Никите уже никуда не хотелось, в том числе возвращаться в кафе, где он так позорно проторчал за столиком один. На улице становилось все холоднее, по асфальту уже бежали ручьи — не до прогулок. Дома ждали родители, а знакомить своих девушек с ними Никита принципиально не собирался.
— К тебе? — предложил он.
— Нет, не получится, — пробормотала Ксюша. Вспомнила слова Артура и вдруг добавила: — Нам надо поговорить.
«Ну вот, начина-ается», — недовольно решил Никита и задумался на пару минут. Достал телефон, отыскал в памяти чей-то номер, нажал вызов. Ответили почти сразу.
— Алло, Димас? Привет. У тебя отец опять в рейсе? Ага. Слушай, одолжи квартиру на пару часов. Ну не знаю, погуляй где-нибудь. Нет, я с дамой. Угу. ОК, братан, замётано.
Ксюша всё это время стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу и невольно слушая это разговор. Ей было настолько неловко, что хотелось сквозь землю провалиться! Ей безумно нравился Никита, но очень не нравилась вся эта ситуация: будь на его месте другой парень, уже бежала бы без оглядки. Ведь согласиться на это — означало согласиться на большее, а она не была готова. Не сегодня, не сейчас, не в квартире неизвестного друга!
— Ну, ты идешь? — нетерпеливо спросил Никита, и Ксюша утвердительно кивнула.
Взяла его под локоть, нырнула под зонт и зашагала сквозь темный парк, ёжась от колючих капель, бьющих по ногам сквозь колготы.
К счастью, идти было не далеко. Димас оказался настолько тактичным, что оставил ключи за почтовым ящиком и даже прибрался в квартире. Но Ксюша, едва нырнув в коридор, с блаженством заметила только, насколько же здесь тепло.
— Раздевайся, — небрежно бросил Никита, стряхивая зонт. Ксюша, поёжившись, оставила на вешалке куртку, сняла сапоги. Подождала, пока избавится от верхней одежды Никита,
— А можно…
— Ванная там, — отмахнулся он.
Прикусив губу, Ксюша отправилась мыть руки. Ей просто надо было остаться наедине с собой, немного прийти в себя. Промокшие колготы, завившиеся от влажности волосы — всё это никак не способствовало самоуверенности. Подняв взгляд на зеркало, Ксюша обнаружила в нем бледную девушку с синяками под глазами и ссадиной на щеке, с посиневшими даже сквозь помаду губами. Жалкое зрелище. Если она сейчас начнёт вещать о своих проблемах, то вызовет только отторжение.
Вздохнув, Ксюша закрыла воду и вышла в комнату.
— Садись, рассказывай, — Никита, расположившийся на диване, похлопал рядом с собой, и Ксюша послушно присела. — Что там за важный разговор?
Начать было сложно, но злить его снова очень не хотелось.
— Я не смогу какое-то время ходить в универ, — тихо начала Ксюша. — Наверное, академ возьму.
Никита никак особо не отреагировал.
— Академ даётся при уходе в армию, тяжелой болезни или беременности — я спрашивал как-то у старосты, тоже собирался брать. Какой из трёх случаев у тебя?
— Никакой, — пробормотала Ксюша. — Но мне надо искать работу и жильё. Я ушла из дома, — почти неслышно закончила она.
— Предки достали? — понимающе и беспечно поинтересовался Никита.
— Ну… да.
— Забей, всё наладится! — оптимистично заверил её Никита. — Доучишься потом, зато уже опыт работы будет! И на мозги никто не капает — здорово же! А еще, — он наклонился ближе, заправил ей прядку за ухо и заглянул в глаза, — тебе удалось урвать такого популярного парня. Девчонки с нашей компашки кипятком…
— Ты не сердишься?
— Сержусь? — Никита опомнился и посуровел. — Сержусь. Ты куда-то пропала, потом заставила меня долго ждать, в итоге всё наше свидание пошло насмарку. Как будешь извиняться?
Ксюша опустила взгляд на свои сложенные на коленях руки. Ну почему всегда так? Вечно она создает проблемы себе и другим! Ей ведь действительно повезло, что магия шамана сработала — и вот так всё портить!
— Если хочешь, — прошептала Ксюша, краснея, — я за тебя курсовик сделаю.
— Молчи уже, дурочка, — хмыкнул Никита, притягивая её к себе и целуя. — Курсовик! — насмешливо фыркнул он, отстраняясь на секунду и вновь надолго приникая к губам.
Ксюша ответила, подавив первый холодный озноб: вчерашняя ночь уже казалась сном, и так хотелось вновь ощутить настоящий поцелуй. Не отстранилась, когда мужская ладонь накрыла грудь и сжала её сквозь тонкий бюстгальтер, а в животе как-то странно потеплело. Мальчишкам ведь без этого никак, все парочки тискаются… Вот только даже в такой момент разум оставался кристально чист и спокоен, занят мыслями о том, что можно еще перевестись на заочку… очень не хотелось бросать универ. И который сейчас час? Она же должна была вернуться к пяти! Шаман…
Внутри слабо, но болезненно вздрогнуло, и Ксюша поспешно выбралась из-под повалившего её на диван Никиты.
— Я пойду. Мне надо идти, — тихо, но упрямо повторила она.
— Прямо сейчас? — Никита, взлохмаченный и возбужденный, изумленно глянул на Ксюшу. Всё же только что хорошо было! Отвечала на его поцелуи, не смущалась и, хоть молчала прибитой мышью, явно ловила кайф от его ласк. Опять дразнит? Или просто врала вчера, а сама…
— Прости, мне правда надо бежать! — Ксюша так засуетилась, что все сомнения отпали. — Понимаешь, я же не дома сейчас живу, меня же не пустят просто или выгонят…
— Ладно, идти, — Никита сел, разочарованно поправил прическу. — Что-то не получается у нас с тобой нормально…
В груди неприятно засаднило от этих слов. Ксюша вновь присела на диван, обняла Никиту за плечи и прижала к себе.
— Прости, пожалуйста. Всё будет, дай мне время.
Никита отстранил её — в детском саду, что ли, чтоб обниматься? Спросил угрюмо:
— В понедельник у Лидки день рождения. Пойдешь со мной? В пять.
«Я даю тебе шанс, возможно, последний», — говорил его взгляд.
Ксюша выдавила улыбку. Лида была настоящей змеёй, за словом в карман не лезла, а тут даже платья приличного нет…
— Конечно, пойду. В пять? Буду. Пока.
Отрывисто чмокнув Никиту в щёку, Ксюша выскочила за дверь.
А тот тихо выругался и потянулся к телефону.
— Димас? Как ты там, не задубел ещё? Слушай, дуй сюда и купи пива. Да знаю я, заплачу! Сам ты обломинго!
И где её носит… Нет, Артур, конечно, мог выяснить, но очень не хотел этого делать. По многим причинам.
Во-первых, и без девчонки забот хватало: прямо сейчас перед ним сидела женщина двадцати семи лет, нервно теребила обручальное кольцо на пальце и просила наделить её храбростью. За этим многие приходили: удивительно, что в современном мире, где каждый зарегистрирован в пятерке социальных сетей, окружён десятками друзей и в любой момент может поговорить с близким человеком, такой дефицит обычной поддержки. Клиентка боялась признаться мужу-карьеристу, что она беременна и надеется сохранить ребенка — и Артур раздумывал, что предпринять. Многим из тех, кто к нему обращался, хватало обычного разговора по душам или пары психологических приёмов, к помощи духов приходилось прибегать не так-то часто.
Но Артур сейчас не хотел вести беседы, не то настроение.
Потому что вторым поводом была опаска мысленно попасть в самый разгар свидания: ведь причина, по которой Ксюша так задержалась, казалась очевидной. Вряд ли Артур увидит что-то новое, но лицезреть её в объятьях какого-то парня… развлекающуюся в то время, как он тут за неё переживает!
Потому что, в-третьих, он ей никто. Ни сват, ни брат, ни опекун. Отморозит задницу, залетит, попадется в подворотне маньяку — не его проблемы!
Артур поднялся с кресла так резко, что бедная клиентка запнулась в своём рассказе и в ужасе отпрянула на спинку дивана.
— Простите, он зовёт меня, — многозначительно произнёс Артур. — Шаман хочет сказать мне что-то важное, возможно, о вашей проблеме. Приходите завтра в это же время — я дам точный ответ.
— Благодарю, — клиентка поднялась с места, плотнее запахнула пальто и вышла из дома, а Артур так и остался стоять, глядя куда-то сквозь стены.
— Ксюша… Что ты творишь! — с отчаяньем процедил он сквозь зубы и бросился на улицу как был — в одной рубашке.