Мальчик Петя всегда выделялся своим любопытством. Активный, веселый, слишком свободолюбивый, он никогда не мог пройти мимо того, что хоть как-то выделялось на фоне повседневной обыденности.
И это было проблемой. Синдром дефицита внимания, очередной надуманный диагноз современных психологов, легко оказался бы в карточке Пети, если бы не пару «но» — шестидесятые годы двадцатого века и нежелание родителей вести ребенка к врачу.
Ведь если проблема кроется в воспитании, необходимо участие общества. Общества, которое поможет Пете понять свои ошибки и объяснит его родителям, что некоторые дети требуют особого внимания.
Люба, мать мальчика, очень переживала, когда получала очередное «приглашение» в школу. В эти моменты она переставала думать обо всем, кроме поведения сына. И Петя был доволен. Даже несмотря на повышенный тон и угрозы, он радовался, что может быть услышанным.
Если бы не отцовский ремень, Петя, скорее всего, и дальше продолжал бы свои выходки. Однако Игнат Петрович не собирался вновь оказываться в центре внимания коллег.
Это случилось всего однажды. Два года назад после слов о необходимости развода. Но этих двух недель всеобщего порицания явно хватило, чтобы Игнат Петрович передумал уходить из семьи.
Вот только счастливее он не стал. И теперь для того чтобы разозлиться, ему хватало пары неприятных слов.
Всего пара слов. Но они вполне могут отвлечь от мечты о другой жизни. Жизни, в которой не было Пети. Жизни, в которой Игнат Петрович нашел хорошую женщину. И у них были нормальные дети, правильные, усидчивые.
Счастье без притворства казалось навсегда забытым. Конечно, можно было переехать, сменить работу. Но Игнат Петрович не хотел терять то, ради чего всю жизнь «пахал, как проклятый».
Так что Пете приходилось ежедневно терпеть раздражение отца и перемены настроения матери. К счастью, улицы города предлагали множество хоть и однообразных, но все же крайне необходимых мальчику развлечений.
Игры с друзьями порой затягивались до поздней ночи. И в течение какого-то времени Петя даже перестал докучать учителям, что привело к полному отсутствию контроля со стороны родителей.
Пока однажды он не повстречал Бешеного. Именно это имя Петя использовал в своих записях. И хоть история их знакомства была ограничена всего минутой времени, после этой встречи все изменилось.
А ведь они легко могли разминуться. Мальчишка, возвращающийся домой, и двадцатипятилетний парень с очень странной прической. Сверни Петя направо, Бешеный никогда не набросился бы на него. Но Петя не свернул.
— Беги! Не останавливайся! Позови на помощь! — заорал парень с выпученными глазами. Он появился неожиданно, будто выскочил из темноты.
— Дядя, идите домой! За подобное поведение… — от осознания, что он говорит, как занудные взрослые, Петя скривился.
Бешеный оглянулся. На улице больше никого не было. Вдохнув поглубже, он хотел что-то объяснить, но стук каблучков заставил его вновь задрожать от страха.
— Не выходи, пока она не исчезнет из виду, — сказав это, Бешеный поднял Петю и швырнул в кусты.
Падение оказалось не самым мягким. Но к удивлению Пети, даже после того как ветки расцарапали шею, ни один звук не покинул его рта.
Прошло несколько минут, прежде чем он смог снова встать в полный рост. Светловолосая девушка к тому моменту уже поворачивала за угол. Она шла довольно медленно, не торопясь, будто была абсолютно уверена: все чему суждено случиться — обязательно случится.
Петя ухмыльнулся. Еще чего! Он, видите ли, должен испугаться какой-то женщины. Да еще и на каблуках. Если Бешеный позволил своей подруге вырвать у него пару клоков волос, это вовсе не означает, что теперь и остальным надо бояться досрочного облысения.
Отряхнувшись от песка и листьев, Петя обнаружил огромную дыру в своей рубашке.
«Ну вот! Мамка опять ругаться будет. А потом работать всю ночь. Стирать, зашивать… и снова ругаться. Нет, чтобы оставить на потом, когда я в школу уйду. Она станет до утра возиться, не давая спать отцу. Скажет, что яблоко недалеко от яблоньки падает, что я весь в папку пошел. Расплачется». — Петя вытер нос, а затем посмотрел на свой дом. Он был уже совсем близко. Но вместе с тем, очень далеко.
В надежде обнаружить хоть какой-нибудь повод остаться на улице, Петя обернулся. И тогда он понял. Или подумал, что понял. Ведь на самом деле Бешеный мог выскочить откуда угодно. Но это было уже не важно. Петя придумал историю и сразу почувствовал непреодолимое желание.
Вот оно — настоящее приключение. Скрывается за деревьями и ждет, когда кто-нибудь подойдет поближе.
На секунду Петя засомневался. Он еще раз взглянул на свой дом, отвлекся на светлячков, вносящих едва заметный вклад в освещение города, прищурился. Это был последний шанс. И Петя им не воспользовался.
Вполне ожидаемо. С одной стороны — совсем не милый дом, а с другой — особняк-загадка. Именно об этом трехэтажном здании частенько перешептывались его друзья. Рассказывая небылицы, они с каждым разом приукрашивали какие-то моменты. И в итоге, в доме под номером тридцать шесть уже проживали людоеды, питающиеся исключительно детьми. Оставшиеся после пиров кости они использовали для создания мебели, а черепа складывали в подвале, где раз в месяц проводили таинственные ритуалы. Именно благодаря произносимым в это время заклинаниям, домовые, обитающие в стенах особняка, не только не нападали на людоедов, но временами даже помогали заманивать на обед очередную юную жертву.
Петя понимал, что это лишь фантазии, но все равно почувствовал дрожь, быстро распространившуюся по всему телу.
Большинство людей бежит от того, что их пугает. И никакая любознательность не в силах справиться с инстинктом выживания. Петя, однако, к данному большинству относился далеко не всегда, да и в этих случаях — с большой натяжкой. Поэтому, увидев объект интереса, он тут же решил изучить его повнимательнее.
Преодолев страх, Петя подошел к главному входу. И к своему удивлению обнаружил, что дверь не только не заперта, но и приоткрыта, будто кто-то специально дразнил любопытных прохожих. Петя затаил дыхание и осторожно потянул за ручку. Сопровождавший его действия скрип был едва заметен. Однако и его хватило, чтобы спугнуть нечто, тенью пронесшееся вне границ тусклого освещения коридора.
«Должно быть, кошка», — попытался успокоить себя Петя.
Вдохнув поглубже, он вошел внутрь. Но ничего страшного не произошло. Тогда Петя хмыкнул и быстро побежал в гостиную.
Огромный шкаф возле двери оказался как нельзя кстати. Он словно специально расположился так, чтобы любой, кто за ним спрячется, смог осмотреть все помещение и при этом остаться незамеченным.
Петя дышал очень громко. По крайней мере, ему так казалось. Ведь в абсолютной тишине, когда страх завладевает каждой клеточкой, чувства обостряются до предела.
Странные темные очертания. Если смотреть на один предмет очень долго, то покажется, что он шевелится. Но Петя смотрел только пять минут и так и не заметил ничего, выдающего тайны старинного особняка.
Именно тогда впервые возникло это странное чувство — смесь разочарования и успокоения, граничащего с чем-то, подобным счастью.
«Нельзя сдаваться так просто…» — Петя пересилил желание уйти и медленно, порой на ощупь, начал пробираться вглубь дома.
Шаг за шагом, он приближался к широкому коридору. А в гостиной тем временем три ранее неподвижных «предмета» спрыгнули со своих мест и растворились во тьме.
«Кошка! Та же кошка», — снова заставлял себя поверить Петя.
Но скрип и легкое постукивание раздавались уже с разных сторон.
Петя дернулся. Страх, еще недавно капитулировавший перед его упорством, вновь вернул свою власть и незамедлительно направил все силы на возвращение физической оболочки в знакомую среду. Ноги, однако, приказа ослушались и сделали шаг в отрезок коридора, куда не рискнул заглянуть ни один лучик света от единственной включенной сейчас лампы.
— Ааааа! — прокричал Петя, когда его рука оперлась на что-то мягкое и теплое.
И это была явно не кошка. Отпрыгнув в сторону, Петя не заметил, как влетел в открытую дверь. Кубарем скатившись по лестнице, он рухнул наземь и отключился.
Неизвестно сколько точно времени он провел без сознания. Но когда Петя, наконец, очнулся, вокруг было настолько темно, что он всерьез задумался о возможности собственной гибели.
Попытавшись подняться, Петя почувствовал, как окружающий мир вращается одновременно во всех направлениях. Да, последствия падения серьезно отразились на его физическом состоянии. И расшибленная голова не была единственной причиной болезненных ощущений.
Как бы то ни было, уже через мгновение Петя напрочь позабыл о своих телесных страданиях и кинулся в сторону, противоположную раздавшемуся гортанному хрипу.
Думать сейчас не было времени. Последняя надежда на кошатницу-хозяйку улетучилась еще до падения, а выброс адреналина не позволял сосредоточиться на поисках новых ответов.
Горы непознаваемой во тьме утвари притормозили бегство Пети. Однако он смог найти в себе силы и схватить первый попавшийся предмет, чтобы направить его на приближающийся звук. Кто именно спустился со сжимаемого Петей «оружия», навсегда осталось загадкой. Но ощущение множества лапок, быстро пробирающихся по руке, еще долго преследовало его как в кошмарах, так и наяву.
Бросив неопознанный предмет, Петя принялся отчаянно размахивать всеми конечностями. И хотя то, что пару секунд назад быстро подбиралось к его голове, уже успело с визгом впечататься в твердую поверхность, он не собирался останавливаться.
Тем временем мир вокруг продолжал кружиться и плясать под какую-то совсем дикую мелодию. Но выживают лишь те, кто продолжает бороться, несмотря на боль и страх, кто ищет выход даже там, где его не видно.
Когда нечто холодное обвилось вокруг ноги и потянуло к себе, Петя успел ухватиться за ручку шкафа. Дверца со скрипом отворилась, но все же не позволила невидимому врагу одержать молниеносную победу. Вдобавок из шкафа распространился странный запах. Петя скривился. Стараясь дышать как можно реже, он резко дернул ногой. И случилось чудо — зло отступило. Петя понял это не сразу. Поэтому в первые мгновения после того как щупалец отцепился, он принялся громко кричать и бороться с воздухом.
Подсознанию всегда сложно одерживать верх над разумом. А если в дело вступают инстинкты, начинается совсем другая игра. Лишь когда руки коснулись ступенек, Петя вновь почувствовал надежду. На ощупь взбираясь по лестнице, словно по отвесной скале, он продолжал одной ногой отбиваться от всего, что могло вернуть его в свои не слишком гостеприимные владения. И хоть это заметно затрудняло путь, Петя нашел в себе силы, чтобы покорить вершину.
Свет! Пусть и совсем тусклый и такой далекий, но все же сулящий конец мучениям. Продвигаясь на четвереньках, Петя старался не задумываться об окружающей его тьме, наполненной не предвещающего ничего хорошего звуками.
Домовые, людоеды или какая другая живность… Фантазия Пети пугала его больше, чем устрашающе гудящие стены. За ними точно пробиралось нечто. И это нечто было куда опаснее, чем хозяин щупальца.
Петя зажмурился. Разобрать что-либо все равно не представлялось возможным, а глаза после удара головой никак не могли подтвердить реальность замеченных образов.
Осталось совсем немного… Петя с трудом смог встать на ноги и, шатаясь, бросился к выходу. К счастью, помех больше не было. Дверь, которая не так давно казалась пропуском в мир неизведанного, выпустила чужака и с грохотом захлопнулась.
— Прочь… Прочь отсюда, — шептал Петя, пытаясь удержать равновесие. — Я жив. Домой…
Петя не знал, насколько ему повезло. Он даже не догадывался, что столкнулся с куда меньшей опасностью, чем любой другой посетитель злополучного особняка. Приди Петя в любую другую ночь, шансов покинуть это место на своих двоих практически не осталось бы. Однако они разминулись — мальчик и истинная хозяйка дома.
Покинув сегодня свои владения, она, вопреки обыкновению, заигралась с последней жертвой. Чем именно зацепил Меланью Бешеный даже для нее самой осталось загадкой. Но все же это был единственный мужчина за последние лет семьдесят, которому почти посчастливилось пережить остановку в доме под номером тридцать шесть.
***
Когда Петя, наконец, добрался до своей квартиры, его встретили тишина и темнота. Родители явно не переживали за состояние сына, и Петя, тихо заплакав, прошел к кровати и рухнул без сознания.
Наступило утро. Попытавшись пошевелиться, он ощутил резкую боль, благодаря чему тут же очнулся. Солнце светило в окно так ярко, что Петя на мгновение вновь засомневался в реальности окружающей действительности.
Вдруг он еще спит? И смена декораций происходит лишь в воображении. Но тогда откуда боль? Может, подрался с другими мальчишками.
Петя прикоснулся к голове. Да, гигантская шишка явно свидетельствовала, как минимум, о хорошей драке. Или это все же был не сон?
Отыскав часы, Петя понял, что в школу идти уже нет смысла. Отец должен быть на работе, мама тоже наверняка отсутствует. Так что он быстро умылся, заклеил пластырем, как мог, порезы и царапины, безрезультатно подержал у головы холодную банку с солеными огурцами и, надев чистые брюки с рубашкой, осторожно направился к обители нечистой силы.
При свете дня особняк всячески скрывал свою связь с чем-либо, противоречащим коммунистическому порядку, поэтому Петя всерьез засомневался в собственной памяти. Он даже смог найти силы, чтобы подойти к главному входу дома под номером тридцать шесть. И хоть рука застыла, так и не прикоснувшись к двери, Петя договорился с самим собой — пока нет доказательств, это будет обычный дом с самыми обычными жильцами, а ночной кошмар останется лишь в памяти, где ему самое место.
Так началась новая игра. Игра, в которой Петя представлял себя следователем и день за днем наблюдал за всем, что творится в округе. Он завел тетрадь и посвящал каждую свободную минуту слежке за соседями. А поскольку дом под номером тридцать шесть уж больно хорошо затаился от остального мира, записи Пети все больше отражали жизнь среднестатического жителя Ленинграда.
Два года он изучал перемещения в особняке. Но недостаток информации не позволял ему увидеть всю картину целиком. Почему здесь никто не задерживается? Ведь это не гостиница. А постоянные жильцы если и есть, то только где-то в недрах дома. И встретиться с ними на улице, судя по всему, не представляется возможным.
Все эти вопросы, однако, не остановили Петю, и вскоре уже несколько исписанных неровным почерком тетрадок лежали в стопке, которую он называл «Легенды соседей-людоедов».
Проводя все больше времени дома, Петя смотрел в окно на рощу деревьев и гадал, какие тайны могут скрываться за этой завесой из зелени. А когда тьма спускалась на город, он тихонько выходил из квартиры и, скрываясь в ветвях «самой плакучей» ивы, подглядывал за всеми перемещениями вблизи особняка.
— Мам, а я был у людоедов напротив. Там на меня что-то напало, — решил как-то поделиться своими мыслями Петя.
— Хорошо. Только не задерживайся, — практически впопад ответила мама.
Это был единственный раз, когда мальчик Петя попытался рассказать кому-либо о своих приключениях. И хоть разговор оказался чересчур уж коротким, он все равно испытал облегчение. Где-то глубоко внутри столпилось слишком много чувств, которые отчаянно пытались выплеснуться наружу. Однако Петя не хотел казаться странным или, что еще хуже, слабым, поэтому предпочел оставить квест «охота на монстров» только для личного времяпрепровождения.
Так продолжалось еще пару месяцев, но постепенно Петя начал забывать детали своего кошмара. Появлялись новые увлечения, которым, в конце концов, удалось потеснить игру в детектива. И хотя он продолжил заполнять все новые тетради, делалось это скорее по привычке, чем из желания найти подтверждение своим галлюцинациям.
Дому под номером тридцать шесть, однако, все эти слежки абсолютно не мешали. И если бы Петя решился приблизиться поближе, он наверняка обнаружил бы множество улик потусторонней игры.
Впрочем, изредка свидетелем преступлений, связанных со старинным особняком, можно было стать, не подходя вплотную к вместилищу зла. Кровавое происшествие, случившееся через двадцать шесть месяцев, взбудоражило всех соседей.
Вот только Пете не суждено было стать его свидетелем. Незадолго до странного несчастного случая Игнат Петрович и Любовь Викторовна нашли возможность разъехаться. Об официальном разводе, конечно, пока и речи не было. Но все же и это была надежда на новую жизнь.
Дед Пети, в честь которого когда-то назвали мальчика, поначалу больше всех возражал против любых намеков на расставание Игната с женой. Однако, в конце концов, именно он поспособствовал решению проблемы с жильем.
Так Петя оказался на улице, располагавшейся слишком далеко, чтобы подсматривать за подозрительным домом. И кто бы мог подумать, что именно несчастливая семья окажется причиной, по которой ему удастся прожить еще долгие годы. Ведь рано или поздно «тридцать шестой» поглощал любого, кто посмел обратить на него внимание.
***
Было ли происходящее сном или последствием травмы головы? Петя и тогда не мог внятно ответить на этот вопрос, а по прошествии времени осталось лишь ощущение странного сна. Кошмар, с одной стороны настолько жуткий, что хочется целиком погрузиться в ванну с холодной водой. А с другой… Каждому ли суждено пережить настоящее приключение? Пусть даже и отчасти благодаря собственному воображению.
Когда майор милиции Петр Игнатьевич Лепин приехал по ВИП-вызову, он испытывал крайне смешанные чувства. И хотя возвращение на родную улицу способствовало приятной ностальгии, этот статный мужчина в свои пятьдесят три замер, едва увидев ту самую дверь.
— Товарищ майор, мы ждем еще кого-то? — несмело поинтересовался сержант Журковский, который сегодня выполнял функции водителя.
— Ааа… Нет, — Петр Игнатьевич прервался, чтобы не выдать свои эмоции перед подчиненным. — Просто вспомнил… Ладно, сержант, чем раньше зайдем, тем быстрее управимся.
С этими словами уже не мальчик Петя во второй раз в жизни прикоснулся к ручке входной двери дома номер тридцать шесть.