Всё это произошло так быстро, что Перчиков едва успел вскочить.
— В чём дело? — крикнул он, глядя на Солнышкина.
Солнышкин, отфыркиваясь, рассказал про акулу и про жемчужину. Перчиков удивлённо посмотрел на лежащего Стёпку, скользнул взглядом по его рёбрам: все рёбра артельщика были на месте.
— А тебе не показалось? — усомнился Перчиков.
— Что?
— И кость, и твоя жемчужина?
Солнышкин оскорбился. Показалось! Жемчужина, за которую можно построить целый дворец для Робинзона!
— Именно такие и кажутся! — подмигнул Перчиков. — Особенно в воде. Преломление лучей — и готов обман зрения!
— И акула тоже показалась? — налетел на радиста Солнышкин. — Если бы не Стёпка, видел бы ты меня сейчас рядом!
— О-ох! — зашевелился вдруг артельщик, услышав своё имя. — Ох! — Открыв глаза, он схватился за раздутую щеку, и из носа у него брызнули струйки воды. Он сел и, посмотрев на Солнышкина, прогнусавил: — Жив, Солнышкин? — И снова схватился за щеку. Потом он застонал: — Ох, мои штаны, мои зубы!
Нужно заметить, что, хотя на щеке у артельщика остался отпечаток акульего хвоста, зубы у него были на месте, и могло даже показаться, что один, довольно крупный, прибавился. А что касается штанов, то их действительно не было.
Но Перчикова это не волновало. Прихрамывая, он сделал шаг в сторону, сорвал несколько банановых листьев и протянул артельщику. Симпатии к нему радист, конечно не испытывал, но уважал благородные поступки.
— Ну, пошли, — сказал Солнышкин. Он готов был перевернуть всё дно, лишь бы только найти жемчужину.
И Перчиков, взяв нож, бросился за ним в воду. Они снова проплыли над кораллами и стали тихо кружить у той самой площадки. Перчиков заглядывал под каждую раковину, Солнышкин ощупывал каждый осколок перламутра. Жемчужины не было.
А хитрый артельщик, пританцовывая в пальмовой юбочке стряхнул с себя песок и что-то быстро повернул языком во рту.
Вдруг песок захрустел. На пляже появились в венках Моряков и Пионерчиков. За ними на берег высыпали островитяне. Увидев их, Солнышкин вышел из воды. Он ещё раз пересказал всю историю и попросил капитана задержаться хоть на один день. Но Моряков молчал.
— Да ведь это целый дворец для Робинзона! — воскликнул Солнышкин.
— Во-первых, не для Робинзона, а для Мирона Ивановича, — сказал Моряков. — А во-вторых, нужно найти его самого, а потом уже думать о дворцах. Кажется, я слишком доверился вашим фантазиям: дворцы, дельфины, тарелки, плоты, жемчужины! И вот результат! — Неожиданно он рассмеялся и, повторив: «И вот результат!», протянул руки к лагуне: к берегу под весёлое хрюканье дельфинов катился плот, на котором размахивали руками мистер Понч и старый Робинзон.
— Мы, кажется, чуть-чуть задержались, — улыбнулся мистер Понч.
— У нас были причины, — сказал Робинзон. Из рукавов его кителя валил пар, и вокруг распространялся острый ароматный запах.