Специальный приз - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 13
— Ничего не выйдет. У тебя вилка, а здесь круглое гнездо, для штекера.
— Может, вилку снять? — предложил я.
— А провода намотать на спички, — поддержал меня Игорек.
— Так… А радиола вам зачем понадобилась? — На пороге появилась мама.
— Ма, мы не сломаем! Мы только гитары испытаем, это быстро.
— Никаких испытаний! — Мама была непреклонна.
Первую репетицию мы назначили на двадцатое марта. К этому времени в нашем ансамбле уже было три гитары. С первой получки мы купили Игорьку болгарскую гитару за тридцать пять рублей. А со следующей — усилитель для бас-гитары, второй усилитель — старый, с металлической колонкой — мы приобрели с рук.Звукосниматели мы с Игорьком купили на свои денежки. Игорек открыл дома копилку, там одними медяками набралось почти десять рублей, а я сэкономил деньги на завтраках.После школы, захватив у Сани инструменты и аппаратуру, мы отправились ко мне домой. По дороге нам попались девчонки из шестого «Б». Завидев нашу процессию, они замерли от удивления. По их физиономиям можно было подумать, что мы — марсиане и только что высадились из летающей тарелки. Открывал шествие Игорек с мотком провода на шее. В одной руке он тащил свою гитару, в другой — Санин кассетник. За ним деловитой походкой следовал Саня с двумя усилителями. Я тащил гитары, а Юрик — пионерский барабан, который пожертвовала нам старшая вожатая.Репетицию мы решили начать в три. К пяти часам, когда ожидалась с работы мама, надо было ликвидировать все следы пребывания ансамбля в нашем доме.— А где «Ригонда»? — спросил Игорек, влетев в пальто, шапке и ботинках в мою комнату.
— Она в большой комнате, надо притащить, — объяснил я.
После неудачного испытания Саниной гитары в тот же день вечером родители забрали радиолу в свою комнату.Саня с Юриком взялись перенести «Ригонду» в мою комнату, чтобы подключить к ней гитару-ритм. Здесь произошло первое ЧП. Саня зацепился за половик, споткнулся и отломил ногой пластмассовую ручку у стенного шкафа.В моей комнате оказалось тесно: для экономии места Юрик залез с барабаном на письменный стол, но все равно на маленьком пятачке между диваном и стенкой нельзя было повернуться. Тут случилось второе ЧП. Саня подключил в сеть усилитель, а Игорек надумал воткнуть в ту же самую розетку кассетофон. Они звонко стукнулись лбами. Я понял, что еще немного, и репетицию нам придется перенести в больницу.— Ты что — слепой? — возмущался Игорек, растирая ладонью ушибленный лоб. Он почему-то решил, что в столкновении виноват Саня.
— Тройник у тебя есть? — вздохнув, спросил у меня Юрик.
Я помчался на кухню, открыл шкаф. В нем было все, что угодно: два утюга, термос, гвозди, отвертка, молоток, но тройником здесь не пахло.— Нашел? — мрачно спросил Игорек, изучая в зеркале шишку.
— Сейчас у соседа спрошу! — сказал я и, выскочив на площадку, позвонил в соседнюю квартиру. Дверь молчала: сосед, летчик дядя Женя, наверное, опять улетел.
— Ничего, обойдемся без тройника, — сообразил Саня. — Можно снять у «Ригонды» вилку.
Мне ничего не оставалось, как уступить.Наконец все было готово. Бас-гитару и «соло» мы подключили к усилителю, а «ритм» пустили через радиолу. Аппаратура нетерпеливо загудела.— Включай запись! — крикнул Игорек.
Саня перенес кассетофон на стул. Он оказался рядом с моей гитарой.— Поехали. Играем «Только ты», — скомандовал Игорек таким тоном, словно мы знали не одну песню, а по крайней мере десять.
— Погоди! — сказал я. — Давай сперва без записи сыграем.
— Ты что, партию не выучил? — Игорек посмотрел на меня подозрительно.
— Кто не выучил? — возмутился я.
— Давайте сделаем так, — предложил Саня. — Каждый сыграет свою партию, а потом все вместе.
Мы ударили по струнам. Каждый старался изо всех сил. Саня, красиво покачивая плечами, терзал свой «бас». Разобрать, врет он или нет, было невозможно. Юрик, вместо того чтобы подождать, пока все будут готовы, зачем-то бил в барабан. Шум поднялся такой, что я с трудом улавливал свою собственную партию.— Стоп, музыка! — крикнул Игорек. — Ничего не слышно.
— Давайте по очереди, — сказал я. — Только без ударника. А то Юрка всех заглушает.
Я начал свою партию сначала. Последнюю неделю я репетировал по три часа в день и выучил ее назубок. Игорек не спускал с меня глаз.— Погоди, здесь ты врешь! — сказал он, когда я начал припев. — Здесь надо брать «звездочку», потом барэ.
— Я так и играю.
— Разве это барэ?
Я промолчал. Еще вчера после школы, когда я показал Игорьку свою партию, он сказал, что барэ у меня выходит здорово и что Витя будет страшно удивлен, что я так быстро освоил прием, который знают только опытные гитаристы.Я начал все сначала и на этот раз доиграл мелодию до конца. Игорек не сделал мне ни одного замечания, хотя по его физиономии было понятно, что он мечтает об этом больше всего на свете. Кому не хочется хоть минутку побыть учителем!— Теперь «бас»! — сказал Игорек и пересел на кушетку поближе к Сане.
Саня сыграл свою партию сносно. К тому же на бас-гитаре ошибки заметны совсем не так, как на гитаре-ритм. Игорек молча кивал головой. Мне показалось, что Саню он проверяет не так дотошно, как меня.— Теперь все вместе, — скомандовал Игорек. Свою партию он почему-то повторять не стал.
Мы заиграли песню всем ансамблем. Первые такты от волнения вышли коряво, но потом мелодия окрепла, набрала силу, гитары запели в полный голос. Я никогда не думал, что через аппаратуру наш скромный ансамбль может звучать так здорово.— Припев поем! — едва сдерживая радость, крикнул Игорек.
Мы запели припев:— Только ты, только ты Подарила мне мечты, Отдала любовь мне только, Только ты, только ты.
И сразу все сломалось. Оказалось, что играть на гитаре и одновременно петь страшно трудно. Я увлекся пением, не успел вовремя сменить аккорд и потерял ритм, а вступить обратно оказалось не так— то просто.— Ну ты даешь! — бросив играть, возмутился Игорек. — Не мог выучить свою партию.
— Давайте сперва просто играть, иначе я не могу, — попытался оправдаться я.
— Нет, надо петь, — возразил Игорек. — Иначе никогда не научишься…
Мы начали песню с самого начала. Но дело на лад опять не шло. Ошибок я теперь не делал, но, чтобы не сбиться, почти не пел. Саня почему-то на этот раз тоже едва шевелил губами, словно шептал молитвы. И только Игорек был на высоте. Он и играл, и пел, и еще успевал внимательно следить за тем, что делаем мы с Саней.На третий раз, когда Саня включил магнитофон, мы затянули песню всем ансамблем. Распелся даже Юрик, который раньше говорил, что на его голос мы можем не рассчитывать.На середине второго куплета в прихожей раздался звонок. Открыв дверь, я увидел соседку, которая живет на этаж выше. Она смотрела на меня, как на ненормального.— Леня! Что у вас происходит?
— Репетиция, — не подумав о последствиях, признался я.
— Очень прошу вас потише. У меня спит малыш.
Репетицию пришлось прекратить. Саня перемотал пленку и включил воспроизведение. В записи песня выглядела совсем не так, как в момент исполнения: бас-гитару было совсем не слышно, моя гитара звучала невпопад: то забегала вперед, то отставала от голоса.— Ничего! — успокоил нас Юрик. — Просто записалось плохо.
— Конечно! — поддержал его Игорек. — У настоящего ансамбля пять микрофонов, а у нас — один.
Я молчал. Мне было совершенно ясно, что тут дело не в микрофонах.В весенние каникулы мы репетировали у Сани. Каждый день по четыре часа. Сане, как всегда, повезло: его соседи и сверху и снизу с утра до вечера на работе. К тому же играли мы негромко, только с двумя усилителями. Когда к усилителю подключался Саня, Игорек сидел без дела, и наоборот. Без передышки трудился только я: в бит-группе ритм-гитара главный инструмент — она должна играть всегда.Ошибок с каждой репетицией мы делали все меньше и меньше, пальцы бегали по грифу почти автоматически, и петь можно было в полный голос, без оглядки на гитару. Вот только звук… Без третьего усилителя ансамбль звучал совсем не так, как на кассете, которую мы записали на первой репетиции. Но у меня репетировать было нельзя: в тот же день вечером соседка нажаловалась маме, а вынести «Ригонду» из дома при всем желании было невозможно.Кончились каникулы, а с ними и наша счастливая жизнь. Репетировать опять было негде. Уроки мы кончаем в два, Санина мать возвращается домой в три. Разучивать песни, не подключаясь к аппаратуре, на простых гитарах при ней можно сколько угодно. Но демонстрировать ей, как выглядит наш ансамбль, когда играет через усилители, Саня пока не хотел, чтобы не испугать. Обижаться на него было глупо. Достаточно того, что у Сани лежала вся наша аппаратура, в том числе гитара Игорька, который так и не решился объявить дома, что мы купили ему инструмент.— Давайте репетировать в школе, — предложил Игорек.
Мы сидели после уроков в кабинете географии. Все форточки были открыты настежь, по классу разгуливал весенний ветерок.— Где? В актовом зале? — спросил я.
— Нет, прямо здесь…
— Так Маргарита тебе и разрешит! — махнул рукой Саня.
— Она не узнает. У нее сегодня выходной, — заметил Юрик.
Мы переглянулись: упустить такой случай было бы непростительной глупостью.— А как же инструменты? — все еще сомневаясь, спросил я.
— За инструментами сбегаем. Сперва мы с Саней, а потом вы, — выпалил Игорек. Он наверняка продумал весь этот план заранее.
В ту же минуту Саня с Игорьком для экономии времени выпрыгнули в окно и помчались по домам.Через полчаса все было готово к репетиции. Гитары мы передали в окно, а усилители Саня совершенно спокойно пронес через главный вход. Не было Игорька: он побежал домой за медиатором и пропал.— Давайте играть без «соло», — предложил Юрик. Он уже привязал свой барабан ремнями к стулу и просто сгорал от нетерпения.
Мы подключили инструменты. Усилители Саня определил на учительский стол, магнитофон — на первую парту. Юрик сыграл дробь и громким голосом объявил:— Выступает вокально— инструментальный ансамбль «Визит».
Мы сыграли «Только ты», потом песню о Москве, которую выучили за последнюю неделю.Пока не было Игорька, все шло как по нотам. Гитары играли не очень громко, а ударник издалека можно было принять за репетицию барабанщиков.ѕ Смотри, кто идет! — оборвав мелодию, крикнул Юрик.Мы бросились к окну. По сухой асфальтовой дорожке вдоль девятиэтажки вышагивал Игорек, грязный, как бульдозер. Домой он побежал коротким путем — через стадион — и, наверно, провалился в лужу. А рядом с ним шел Витя. Они тащили какой-то продолговатый предмет непонятного назначения…— Это колонка, — догадался Саня, — ватт на двадцать, не меньше.
— Зачем? — спросил я.
Ребята молчали. Ни один из наших усилителей потянуть такую мощную колонку не мог.Витя с Игорьком повернули к школьному крыльцу. В руках у них, кроме колонки, ничего не было.Загадка объяснилась просто. Усилитель, как и у нас, был спрятан в колонку.Когда Саня подключил свой бас через новую аппаратуру, я понял, что сегодня наша репетиция добром не кончится. Зрители не заставили себя ждать. Как только мы начали играть, в коридоре собралась толпа: мальчишки из шестых, седьмых и даже старших классов. Нам пришлось запереть дверь ножкой стула. Под напором публики засов отчаянно скрипел, и оставалось гадать, что случится раньше: развалится стул или отлетит дверная ручка.— А почему вы без микрофона поете? — поинтересовался Витя, когда мы сыграли весь наш скромный репертуар из трех с половиной песен.
Мы с Саней переглянулись. Я понял, что Игорек не предупредил Витю о том, что репетиция у нас нелегальная.Витя ждал, не понимая, почему вышла заминка. Чтобы не огорчать гостя, нам пришлось пойти на риск.— Играем «Любовь нельзя купить», — объявил Игорек.
— Ты что? Я слов не знаю, — возразил Саня.