Огнестрел никто использовать не стал, наверное, боялись привлечь внимание, вместо этого дружно взялись за холодное оружие. Первый удар нанёс Эрнесто, в один прыжок преодолев разделяющее их пространство, он размашисто ударил своим мачете по шее мага. Я ожидал, что сейчас голова покатится по земле, но оказалось, что я плохо знаю магов. Воздух вокруг его фигуры на долю секунды вспыхнул ярким белым светом, а мачете, отскочив от неведомой преграды, отлетело в сторону. Сам Эрнесто, вложившись в прыжок, покатился дальше. Следом свой вклад внёс Курт, он выстрелил из своего огромного арбалета и стрела, почти неразличимая глазом устремилась к тёмной фигуре. Я ожидал, что она отскочит, но снова обманулся, стрела зависла в воздухе, примерно в двух сантиметрах от лица мага, а вокруг гранёного наконечника побежали паутинки, словно он воткнулся в бронестекло. Лицо мага перекосило гримасой, видно было, что поддержание такого щита требует от него огромных усилий, рот его приоткрылся, и он прошептал какие-то слова. Древко стрелы вспыхнуло, рассыпавшись пеплом, но его облегчение было недолгим. Следом в щит вонзился кончик шпаги Эванса. Огромная сила удара, сосредоточенная в микроскопической точке, сделала своё дело, щит был пробит, шпага насквозь пронзила плечо мага. Оказалось, что маг этот силён не только заклинаниями. Он резко крутнул корпусом и рукоять шпаги вылетела из могучей руки. Вырвав из себя смертоносное железо, он встретил подбегавших близнецов взмахом раскрытой ладони. Оба остановились, как вкопанные, после чего со стоном повалились. Но силы мага были на исходе, архонт оказался прав, страшно представить, что было бы с нами, если он был в полной силе.
Алебарда Курта, описав дугу в воздухе, обрушилась сверху, но невидимый щит, который и в этот раз выдержал удар, уже не отбросил оружие назад. Вместо этого сам маг рухнул на землю, так что теперь забить его было делом техники.
Я, так и не успев поучаствовать в увлекательной рубке, решил заняться другим, не менее важным делом. Как говорят любители компьютерных игр, экспы с убитого мага много, но надо ведь и квест выполнить. Именно за этим я метнулся к алтарю. Волшебная книга лежала раскрытая на середине, а строки в ней налились колдовским огнём. Архонт говорил, что её ни в коем случае нельзя читать, но не закрывать же глаза в бою, они потом могут и не открыться. Схватив за корочки, я резко захлопнул книгу, которая размером превышала первый том Капитала. Вот только огненная строка врезалась в глаз, словно пятно света после взгляда на электросварку, буквы, которые я воспринимал как кириллицу, стояли перед глазами и легко читались. «Энеос градас тогу брадас». Но раздумывать некогда, нужно было как можно скорее найти артефакт. Что у нас тут самое красивое?
Из разрубленной груди солдата, точнее, из самого его сердца, рос стебель непонятного растения, чёрного цвета с мелкими листочками и шипами, как у розы. Этот стебель, разветвляясь, создавал оправу, в которой поместился кристалл. Был он синего цвета, размером чуть больше грецкого ореха, красиво огранён, но неправильной формы. И главное, стебель продолжал расти и выпускать всё новые отростки. Понимая, что процесс этот, чем бы он ни был на самом деле, нужно остановить и поскорее, я просто вырвал кристалл. И снова пришлось выругаться. Перчатки я снял перед боем, думал, что придётся стрелять из дробовика, а заряжать в перчатках неудобно. Сам кристалл ничего мне не сделал, не оглушил, не обжёг, не ударил током, но в ладонь впились шипы неизвестного растения. Я тут же оторвал их от кристалла и выбросил, оставшиеся ростки тут же завяли и рассыпались в прах. Но ладонь моя была изранена, кровь текла обильно, а попадая на кристалл, исчезала, не испарялась, а словно бы впитывалась в него. Он любит кровь, кровь убитого солдата тоже он выпил. Решив больше не испытывать судьбу, я достал перчатку и надел на здоровую руку. В ней я и держал теперь артефакт.
Мои товарищи отошли от окровавленного тела мага, на котором не осталось живого места. Забивали, как мамонта. Я сидел, прислонившись спиной к алтарю, и тяжело дышал. Когда подошёл Эванс, я протянул ему сначала камень, а потом закрытую книгу. Командир оказался умнее меня, он их даже в перчатках трогать не стал, просто раскрыл мешок и предложил мне бросить добычу туда. С трудом я поднялся на ноги, голова кружилась, мучила слабость и хотелось пить, словно с несколькими каплями крови камень выпил из меня все силы.
– Ты прикоснулся к нему? – спросил Эванс, накладывая мне матерчатую повязку на руку.
– Да, – не стал я отрицать очевидное, – что теперь будет?
– Возможно, ничего не будет, я ведь не знаю, что это за кристалл, надо Архонта спросить.
– А что мы теперь будем делать? – поинтересовался я.
– А сам-то как думаешь? – вступил в разговор внезапно повеселевший Эрнесто, – валить надо отсюда, и чем быстрее, тем лучше.
– Именно так, – добавил Эванс, протирая клинок шпаги тряпочкой, – идти сможешь?
– Смогу, – кивнул я, прикладываясь к фляге с водой, – только не очень быстро.
– Пошли, двигаемся тем же путём, за мной.
Обратная дорога заняла больше времени, когда мы начали подниматься по склону, уже начинало светать. Моё самочувствие к этому моменту значительно улучшилось. Даже огненная строка перед глазами поблёкла, и я начал думать, что со временем всё пройдёт. Подниматься в гору было трудно, но никто не хотел останавливаться. Наоборот, заметив, что я пришёл в себя, Эванс увеличил темп движения.
И всё же, оказалось, что мы двигались недостаточно быстро. Курт внезапно остановился и всё так же монотонно проговорил:
– За нами погоня.
– С чего ты взял? – подозрительно спросил Эванс, оглядывая склон позади себя.
– Не знаю, – просто ответил Курт.
– Понятно, – кивнул головой командир, видимо, уже привыкший подобные высказывания Курта принимать на веру, – справимся?
– Придётся, – всё так же безразлично ответил Курт, – убежать мы не сможем.
– Оборотни, – сделал вывод Эванс, – Виктор! У тебя серебро, готовься стрелять.
Мне не нужно было повторять дважды, скинув с плеча дробовик, я приготовился стрелять с колена.
Вскоре показалась погоня. Курт был прав, двигались они куда быстрее нас. Впереди всех бежали два голых мужика, которые комплекцией не уступали Эвансу. На шее у каждого был ошейник, а тонкие цепи держала в руках женщина, тоже передвигавшаяся необычайно быстро. Мне даже показалось, что ноги её совсем не касаются земли. Справа и слева от неё бежали ещё четыре крупные фигуры, похожие на обычных людей, но с гнилыми физиономиями зомби-мутантов. А позади них двигались ещё какие-то персонажи, которых я разглядеть не мог.
– Ведьма, – плотоядно облизнулся Эрнесто.
– Её последней, – предупредил Эванс, – Виктор, вот эти большие люди, – вурдалаки, им нужно сильно повредить мозг, в идеале – обезглавить. Те, что на цепи, – оборотни, постарайся застрелить обоих.
– Постараюсь, – ответил я. Палец уже подрагивал на спуске.
Приблизившись к нам метров на пятьдесят, ведьма тряхнула цепями, и ошейники сами собой свалились с оборотней. Оба сразу же начали обращаться, могучее тело, только что бывшее человеческим, на глазах обрастало шерстью, морда вытягивалась, в раскрытой пасти сверкали белые клыки. И вот уже два огромных волка несутся нам навстречу.
Надо признаться, я сплоховал. Убить на бегу получилось только одного, того, который нёсся прямо на меня. Второму я тоже всадил в бок заряд картечи, но уже после того, как его принял на рогатину Билл (или Эрни, шрам я не разглядел). Но, как бы там ни было, а противник лишился ударной силы.
Сразу после того, как второй оборотень, клацнув зубами, затих, бойцы пошли в атаку. Пошёл и я, оставив ружьё на камнях и вытягивая из ножен меч. Прямо на меня шёл, вытянув руки с когтями, огромный монстр. Полуразложившийся мертвяк с остатками гнилой одежды на теле, вот только мертвяк этот ростом был больше Курта, да и весил не меньше полутора центнеров. Его я должен был обезглавить. Знать бы ещё, как?
С расстояния в пару метров мертвяк прыгнул на меня, но не долетел. Невесть откуда взявшийся Билл (именно Билл, шрам было видно) припал на колено и, уперев другой конец древка в камни, принял тварь на острие.
Рогатина – гениальное изобретение древних для охоты на крупного зверя. Узкий листовидный наконечник легко вошёл в гниющую плоть, боли мертвяк, естественно, не почувствовал, продолжая двигаться вперёд, но, дойдя до перекрестия, вынужден был остановиться. Он хрипел и вытягивал вперёд руки, силясь дотянуться, если не до меня, то хотя бы до Билла. Но, древко было крепким, а держала его, пусть не такая сильная, но умелая рука.
Раздумывать было некогда, и я, рискуя зацепить голову парня, изо всех сил рубанул мечом. До его шеи я не достал, но левая рука чуть ниже локтя упала на камни. Так можно было бы расчленить его, но на помощь монстру пришла ведьма. Что произошло, я так и не понял. Что-то, вроде небольшого взрыва. Древко рогатины разлетелось в щепки, оглушённый Билл откатился в сторону, а однорукий гигант обрушился на меня. Меч со звоном покатился по камням, огромная туша придавила меня к земле. Только теперь я почуял, как чудовищно от него воняет. Мне с трудом удалось перехватить его руку с когтями, которой он пытался разорвать мне горло. Мощные челюсти с клыками щёлкнули прямо у меня перед носом, ещё раз обдав волной зловония.
Всё-таки хорошо иметь тренированное тело. Сотни часов, проведённых на борцовском ковре, научили мои руки работать без участия мозга, который сейчас отказывался думать от страха и отвращения. Через несколько секунд мы поменялись местами, теперь уже я сидел на нём, по-прежнему удерживая лапу с когтями. Не придумав ничего умнее, я выхватил кинжал и стал вонзать клинок ему в предплечье, пользы было мало, боли он не чувствовал, а перерезать сухожилия никак не получалось. Перехватив рукоять поудобнее, я попытался воткнуть кинжал в глаз. Но и тут меня ждала неудача, монстр дёрнул головой и клинок воткнулся на сантиметр ниже глаза, поле чего благополучно застрял в кости.
С хриплым рёвом, упырь всё-таки вырвал лапу из захвата и ударил меня по лицу. Ремешок, на котором держалась каска, порвался, железный котелок, упав с головы, зазвенел на камнях. От удара я кубарем отлетел в сторону, по подбородку ручейком текла кровь, а в мою сторону снова шёл вонючий однорукий оппонент, из-под глаза которого торчал мой кинжал. Но и мне, наконец-то, улыбнулась удача. Нога наткнулась на меч, который я незамедлительно поднял. С острой железкой в руке я почувствовал себя гораздо увереннее. Теперь, когда он кинулся на меня, я сместился вправо, и, без всяких хитростей, наотмашь рубанул его по толстой шее. Поставить блок левой рукой у него не получилось, ввиду отсутствия самой левой руки. Правой он успел царапнуть меня по плечу, но кольчуга его когтям не поддалась.
Я хорошо вложился в удар, а меч действительно был очень острым, голова повисла на нескольких сухожилиях, глаза ещё моргали, но огромное тело сложилось под собственной тяжестью. Придавив голову ногой, я с усилием вырвал из неё кинжал и вернул его в ножны на поясе. После этого, подняв меч, отправился помогать коллегам по опасному ремеслу.
Бой к тому времени переместился значительно ниже по склону, Эрни и оклемавшийся Билл гоняли мелких мертвяков. Тех было не меньше десятка, но это были просто тупые зомбаки, они не могли похвастать ни комплекцией, ни быстротой, ни умением работать в команде. Эрни останавливал противника рогатиной, а Билл разбивал голову томагавком. Потом они быстро перемещались так, чтобы снова иметь дело только с одним противником.
А в стороне от них происходило нечто интересное. Там Эванс, Курт и Эрнесто обложили ведьму и потихоньку загоняли её в угол. Нельзя сказать, что она была беззащитной, заклинания сыпались, как из мешка и часто достигали цели. Одно из них, мощная звуковая волна, заставили мексиканца упасть, закрывая руками уши. Сообразив, что им тяжело, я присоединился к драке. Следующим ударом была огненная дуга, что расходилась от ведьмы по диагонали. Эванс, оказавшийся посередине, ушёл кувырком, Курт, по которому бил верхний конец, резко наклонился вправо, и огненная волна прошла над ним. Я, растерявшись по неопытности, ничего сделать не успел, и полоса горящего воздуха ударила по ногам.
Камуфлированные штаны, точнее, та их часть, что находилась выше сапог, но ниже края кольчуги, вспыхнула, словно перед этим я постирал их в бензине. Колдовское пламя жгло кожу на ногах, я с воем принялся кататься по земле, но сбить пламя всё никак не удавалось. К счастью, подо мной оказалась какая-то рыхлая порода, вроде мелкого гравия, которую я стал нагребать горстями и сыпать на ноги. Только так удалось сбить пламя.
От штанов остались обгорелые шорты, покрасневшая кожа быстро покрывалась волдырями, но я, несмотря на адскую боль и жжение, нашёл в себе силы встать и ковылять на помощь друзьям.
А дела ведьмы шли всё хуже, она выложилась на заклинания, теперь её магической энергии, ну, или, если хотите, маны, не хватало уже ни на что. Она ещё несколько раз выстрелила чем-то, вроде молнии, из раскрытой ладони, но парни без труда увернулись. Каждый раз она прикасалась к ожерелью из простых камней на груди, но в очередной раз оно, видимо, выработав свой ресурс, рассыпалось в пыль. Руки ведьмы безвольно опустились, а в глазах мелькнуло отчаяние.
Эванс уже убрал шпагу в ножны, а в руке его был невесть откуда взявшийся кнут, сплетённый из кожаных шнурков. Ситуация близилась к логическому завершению, сейчас ведьму повяжут. Командир сделал правой рукой неуловимое глазом движение. Кнут обвился вокруг тонкой шеи, ведьма издала пронзительный визг, плавно переходящий в ультразвук, и стала поднимать левую руку. Тут вперёд вырвался Курт, он с широким замахом обрушил на ведьму удар своей алебарды, настолько сильный, что отделил от тела руку с левым плечом и куском грудной клетки. Кровь хлынула волной, разрубленное тело упало на камни.
– Зачем, Курт? – Эванс недоумённо уставился на него.
– Прости, Эванс, но она была опасна, – Курт был абсолютно спокоен, просто подошел к трупу и показал на руку. – Посмотри.
В руке покойной ведьмы был странного вида шарик, из цельного дерева, полый внутри и с дырочками в поверхности. Казалось (а может, и не казалось), что изнутри исходит какое-то свечение. Эванс аккуратно, двумя пальцами, взял его и положил в мешок.
– Знаешь, что это? – спросил он у меня.
– Откуда мне знать? – я покачал головой, – магическая бомба?
– Вроде того, если раздавить этот шарик, то мы разлетимся в стороны с переломанными костями. Ей бы тоже оторвало руку, но что для ведьмы рука, новую вырастит. Курт спас всех.
Я осмотрел ведьму. Красивая девушка, на вид лет двадцать пять, чёрные волосы, зелёные глаза. Одета она была в длинное платье из грубой серой материи с открытыми до плеч руками. Вздохнув, я пошёл за остальными.
Близнецы быстро отрезали головы двум убитым вурдалакам. Эванс мне объяснил, что черепа монстров потом можно будет при случае выгодно продать контрабандистам, он свою винтовку как раз на такой череп и выменял. Оборотни после смерти приняли человеческое обличие.