ЖЕРТВА.
Где-то в пустыне. Штат Нью-Мексико.
Несколькими днями ранее.
Вэйд даже уже не боялся, что Скарр найдет его. И прирежет. Вэйду казалось, что он скоро упадет замертво и, возможно, спустя много лет, кто-нибудь случайно найдет в песках его белесый череп. С тех пор, как он пересек границу и скрылся от курсирующего в сумерках американского патруля, людей он больше не встречал. Солнце стояло высоко, и выпаривало из него остатки жидкости. Когда ему день или два назад приспичило помочиться, из него болезненно вышло что-то вроде янтарного киселя.
Он даже не мог понять, сколько дней он брел. Он помнил только, что днем было жарко, а ночью — холодно.
Надо было всё-таки взять с собой воды. Хоть немного.
"И для чего?" — спросил он у себя. "Чтобы растянуть мучения?". Дорога в родную страну превратилась в раскаленную адскую тропу с унылым пейзажем по краям.
И всё-таки, это было лучше, чем существование у Скарра. Даже смерть была лучше, чем судьба, которую этот жестокий человек приготовил для мальчишки.
Вэйд не знал, что он будет делать дальше. Само это понятие было для него настолько эфемерным, что он решил разобраться с этим только тогда, когда освободится от власти Скарра.
Если освободится.
Как-то Кузен Скарра — Сохо привел Вэйда посмотреть на процедуру усмирения одного парня, который не захотел выполнять приказ. Парень держался гордо и надменно. Но, только вначале.
Когда Скарр, ничего не говоря, взял большой острый нож и отрезал ему соски, один за другим — тот сломался. Он кричал и рвался, связанный по рукам и ногам. Из ран лилась кровь, некрасиво пачкая белый ковер на полу.
А потом Скарр просто сказал, что парень должен ему новый ковер. Парня унесли, и Вэйд остался в комнате со Скарром и Сохо. Он почувствовал, как ладони его сделались мокрыми, а в животе похолодело.
Скарр молча смотрел на Вэйда, пока тот не опустил глаза, а потом спросил:
— Ты ведь будешь послушным, амиго?
— Да, сеньор. — Незамедлительно выпалил он.
Уходя, он думал о том, какое наказание ждёт беглеца, если того поймают. Заводить разговоры с остальными на этот счёт он не решился. Могли и сдать за такие вопросы. Все знали, что просто так Скарр не отпустит принадлежащих ему людей.
А Вэйд принадлежал Скарру. Как вещь. Мозг почти стер из памяти эти воспоминания, но они, то и дело всплывали в его снах. Он не знал, как так вышло, но женщина, которую он семь лет называл своей матерью, однажды продала его Скарру. Тот заплатил ей весьма приличную сумму, и больше Вэйд её не видел. И теперь Скарр теперь мог делать с мальчиком всё, что ему заблагорассудится. Он купил его, и вправе распоряжаться им по своему усмотрению.
Вэйда клеймили. Ему на лицо нанесли татуировку — знак банды. Теперь на правой и левой щеках красовалась надпись "novеm". Со стилизованной под цифру девять развернутой в обратную сторону буквой "е".
Их символ. Впрочем, теперь и его тоже. И его, понятное дело, нужно было заслужить. Вэйд не больно-то рвался портить своё лицо чернилами, но понимал, что иного выхода у него нет. Или так — или на свалку. А могли и просто вывезти в пустыню и закопать в песок так, чтобы одна голова торчала.
Он долго занимался попрошайничеством и карманными кражами. А когда ему исполнилось тринадцать — тот же Сохо отвел его на старое ранчо за городом и учил стрелять. Из пистолета, из автомата, из ружья. А ещё Сохо рассказывал про траектории полета пули, про их устройство, и прочее. Он называл это "баллистикой".
Тогда-то Вэйду и поставили клеймо на лице. Теперь он, как и они, стал "девяткой".
И через год Вэйда начали брать с собой старшие. Почти всё время его просто оставляли "на стрёме". И когда в очередной заварушке ему из парадной двери навстречу выбежал такой же, как и он, мальчишка с пистолетом в руках, Вэйд замер. Он быстро (как его учили) достал свой пистолет и направил на врага. Выстрелить он не смог. Сам вид представителя противоборствующей банды был нелепым. Младше его (хотя, это могло только показаться из-за худобы мальчишки), с коротким ёжиком черных волос, и с татуировкой на шее. Оба замерли. Будто два брошенных щенка встретились на перекрестке. В глазах того мальчишки Вэйд видел страх и отчаяние. А совсем ещё детская рука дрожала от веса настоящего боевого пистолета. Вэйд держал ствол обеими руками. Время растянулось. Мальчики замерли.
До Вэйда только со второго раза дошло, что голос, звучащий из окна третьего этажа обращался к нему.
— Застрели его, парень! Стреляй, ну же!
Он боялся поднять голову, но, и стрелять тоже не хотел.
А потом зазвучала полицейская сирена. Где-то совсем близко. Возможно, в паре кварталов отсюда.
Вэйд опустил оружие. Паренек напротив — сделал то же самое. И Вэйд принялся бежать. Как можно дальше.
Пока есть шанс — нужно его использовать.
Пистолет он сбросил в решетку канализации, когда стихли завывания сирены и грохот пальбы. Только тогда он понял, что среди бела дня бежит по оживленной улице с пистолетом в руках.
Татуировку на лице он замазал тональным кремом, украденным в супермаркете. В туалете он наскоро размазал её пальцами. Поглядел в зеркало. Тон был темнее, и не совпадал с цветом кожи, но так было даже лучше. Сойдет за мексиканца. Осталось дождаться ночи.
Когда стемнело, он направился в сторону границы. Скарр наверняка уже начал разыскивать его. Сначала, конечно же, он через свои каналы связи узнает, не поступал ли к ним кто в участок, похожий по описанию. А когда выяснится, что Вэйд просто-напросто сбежал, то снарядит за беглецом пару машин вдогонку.
Может, удача, а может, и вовсе, Дева Мария вывели его из города без происшествий. Патрули за забором его тоже не заметили. Одинокий джип с выключенными фарами пролетел мимо него на расстоянии полумили, и пока он не скрылся в темноте, Вэйд лежал на земле, боясь пошевелиться.
Всё это казалось сейчас таким далеким. Сейчас он остался один на один с пустыней, и та пыталась иссушить его.
Вэйд облизал шершавым языком потрескавшиеся губы, и попытался сглотнуть. Слюна застряла в горле колючим комком и он закашлялся.
Где-то здесь должен быть город. Небольшой. Со странным змеиным названием. Вэйд смотрел по карте. Нужно только добраться до него.
Нужно только…
Рокот мотора он услышал не сразу. Когда он увидел пыльное облако, окружавшее стремительно приближающийся черный автомобиль, он хотел было бежать. Но, не смог. Он просто остановился и ждал её. Если подберут — хорошо. Если проедут мимо, обдав облаком из пыли и выхлопных газов — тоже сойдет.
Авто и вправду проехало мимо. Вэйда обдало песком и пылью. А затем машина сдала назад и остановилась рядом. Стекло с правой стороны с мягким жужжанием опустилось. На мальчишку пахнуло прохладным воздухом, запахом кожи, и автомобильным освежителем воздуха. Что-то сладкое и знакомое до ужаса.
— Подвезти, парень? — Водитель выглядел под стать машине. Идеально уложенная прическа, пижонские усы, и строгий костюм черного цвета. Причем, и рубашка, и галстук тоже были черных оттенков.
— Спасибо, сэр. — Только и смог сказать Вэйд. Он сел рядом с водителем и стекло всё с тем же жужжанием ушло вверх. Вэйд всегда опасался подобных автомобилей. Всякий раз, когда он садился в салон, он боялся ненароком испачкать или испортить что-либо.
В авто было прохладно. На коже моментально выступила испарина. Вэйд обвел глазами салон и глянул на водителя. Тот, похоже, засмотрелся на татуировку на лице, и Вэйду казалось, что он сейчас обдумывает вариант просто выбросить его обратно на улицу. Но, через зеркальные стекла очков ничего не прочтешь. Впрочем, хотел бы — уже бы выгнал.
— А у Вас есть вода, сэр? — Спросил он, потупив глаза.
— Ах, да, прости. Сейчас гляну. — Водитель открыл переборку между сидениями и достал оттуда пластиковую бутылку с газировкой. — Держи.
Машина тронулась, а Вэйд жадно припал к бутылке. Водитель искоса поглядывал на уставшего мальчишку, в грязной одежде, который жадными глотками поглощал воду. Тонким ручейком она стекала по подбородку и шее, оставляя мутные следы. Бутылка стремительно пустела.
По громкому звуку отрыжки он понял, что парень напился. Тот зажал рукой рот и произнес:
— Простите.
— Всё в порядке, парень! — Произнес мужчина, смеясь. — Как тебя зовут?
— Вэйд. А Вас?
— Лекс Ларкин. — Сказал тот, протягивая руку.
— Очень приятно! — Ответил Вэйд, пожимая её. — И ещё раз большое спасибо, что подобрали меня.
— Не за что, парень. Признаться, тебе очень повезло, что я оказался здесь. До города ещё миль двести, и, сомневаюсь, что ты дошел бы до него пешком.
— До какого города? — Спросил Вэйд.
— До Вайптауна. — Ответил Лекс. — Ты ведь не местный?
— Нет, сэр. Я… — Вэйд на секунду задумался. Он даже не знал, что ответить этому человеку. Говорить правду он по понятным причинам, не хотел, а лгать было бы некрасиво. Всё-таки он подобрал его, и согласился подвезти. — Я заблудился. Мы с другом катались на велосипедах, и я так увлекся, ну, знаете? Я даже не заметил, как остался один. А пустыня, ну, она такая вся… Одинаковая, что-ли.
— А как зовут твоего друга? — Спросил Лекс.
— Что? — Вэйд не ожидал этого вопроса.
— У твоего друга есть имя? — Настойчиво переспросил Лекс.
— Да, сэр. Его зовут Сохо. — Вэйд тяжело сглотнул. Он не был уверен, поверил ли человек в сказанное.
— Сохо, значит. Ага. — Лекс закивал. — А где же твой велосипед?
— Он остался там. — Вэйд понимал, что его история становится всё менее правдоподобной.
— Ты бросил велосипед? То есть ты мог бы ехать на велосипеде, но вместо этого он просто "остался там"? — Вэйд ощутил прожигающий взгляд даже сквозь стекла очков.
— Я ехал ночью. И налетел на камень. У велосипеда колесо согнулось, и он… Ну, на нем уже нельзя было ехать. А я ушибся. Коленом. — Мальчика постепенно охватывал страх, что этот мужчина сейчас скажет ему, что он от Скарра и отвезет его к нему.
— И как сейчас коленка? Не болит? — Спросил Лекс.
— Нормально, сэр. Уже лучше.
— Это хорошо. — Сказал Лекс.
Он замолчал, и прибавил громкость на радио. Оттуда зазвучала песня про едущих в шторм людей. Вэйд выдохнул и расслабился. Мужчина глянул на него и улыбнулся. Вэйд улыбнулся ему в ответ. Когда песня закончилась, Лекс Ларкин убавил громкость и обратился к Вэйду:
— Понравилась?
— Что, простите? — Вэйд так увлекся музыкой и пейзажем за окном, что целиком погрузился в себя. Он подумал о том, что красота пустыни зависит от того, с какой стороны окна автомобиля ты находишься.
— Музыка. Понравилась? — Вновь спросил Лекс.
— Да, сэр.
— Это Джим Моррисон. Я влюбился в его песни с того самого момента, как впервые услышал. И в голос. Некоторые считают, что его голос — это голос Бога. Как думаешь, парень?
— Наверное, сэр. — Вэйд не знал, так ли это на самом деле, но решил согласиться с таким заявлением.
— Это так. А в первый раз я услышал эту песню, когда был примерно в твоём возрасте. И тогда я тоже любил кататься на велосипеде. У отца была не очень большая зарплата, но на тринадцатый день рождения он подарил мне велик. Большой. Красивый. Серебристого цвета. И я назвал его пулей. Я был безумно счастлив. Понимаешь меня?
— Да, сэр.
— И вот однажды я решил скатиться на нём с холма. Чтобы скорость и ветер в ушах. И адреналин. Я разогнался как следует и начал спуск. Впервые в жизни я ехал с такой скоростью. Сейчас я даже не скажу тебе точную цифру. Но, у самого подножия, я словил камень. Меня подбросило, я свалился с велосипеда, и ещё пару ярдов проехал на боку. Велосипед, к моей великой радости, был цел. Но, вот джинсы на коленях были разодраны, а кожа стерта. Я едва доплелся до дома, но велик свой не бросил. Колено моё зажило только спустя пару недель.
Лекс резко дал по тормозам, и Вэйд, не ожидая такого, глухо приложился лбом о панель. Он поднял ушибленную голову и держась за неё рукой, увидел, что Лекс снял очки, и пристально смотрит ему в глаза.
— А вот у тебя, парень, нет даже следов от падения. И вообще — вся твоя история — сплошное враньё! Думаешь, я ни о чем не догадался? — Вэйд в панике схватился за ручку двери, в надежде убежать, но двери были заблокированы. Он ошалело взглянул на мужчину. Тот снова надел очки, и продолжил спокойным, ровным тоном. — А сейчас ты мне всё расскажешь, иначе я не поленюсь, и отвезу тебя туда, где нашел. — По глазам мальчишки Лекс понял, что попал в точку. Тот опустил глаза и тяжело вздохнул.
— Я убежал. — Едва слышно начал Вэйд. — Семь лет назад мать продала меня главарю одной банды. С той стороны забора. И с тех пор я попрошайничал, занимался воровством, и прочими нехорошими вещами. А когда представился момент — я сбежал. Я пересек границу, и несколько дней блуждал по пустыне. Это он сделал это с моим лицом. — На глаза навернулись слёзы. Вэйд умоляюще смотрел на Лекса, но тот молча переваривал информацию. — Пожалуйста, не отвозите меня обратно! — Закричал он.
— Не буду. — Сказал Лекс, спустя несколько мгновений. — Просто я должен знать правду, если хочу помочь тебе.
— А вы поможете мне? — Вэйд начал утирать слезы тыльной стороной ладони.
— Конечно, помогу. — Ответил Лекс. — Не могу же я бросить такого парня в беде.
Он улыбнулся, завел авто, и они снова двинулись в путь.
— Вэйд, Просыпайся! — Сильная рука трясла его за плечо.
Только когда он открыл глаза, то понял, что уснул по дороге. В голове — каша из обрывков сна, во рту — сухость. Он закашлялся и спросил:
— Мы уже приехали?
— Да. Добро пожаловать. — Сказал Лекс.
Он припарковался на подъездной дорожке возле аккуратного двухэтажного дома, выкрашенного в белый цвет. На Вэйда накатила липкая волна воспоминаний. В таком же (или в очень похожем) доме он провел детство. Велосипед, качели, школа, друзья. Но, был ещё отец, который по вечерам любил тяжелой рукой начать воспитывать и Вэйда и ту суку, которая потом его продала мексам. И вот в семь лет отец пропал, а мама собрала вещи мальчика в небольшой рюкзак, а потом сказала, что сейчас они поедут в гости к "хорошим знакомым"…
— Проходи, не стесняйся. — Сказал Лекс, выходя из машины, и Вэйд последовал его совету.
— Вы живете здесь один, сэр? — спросил Вэйд, когда Лекс открыл ему входную дверь. После яркого солнца в доме казалось темнее и прохладнее.
— Да. Ни жены, ни детей. Холостяцкая обитель. — Он заискивающе улыбнулся, обнажив безупречные зубы. Если он рассчитывал на толику доверия мальчишки, то просчитался. Вэйду наоборот — всё здесь казалось фальшивым и наигранным. Начиная от слабой попытки показать, что Лекс Ларкин — самый обычный рубаха-парень. И заканчивая внутренним убранством дома, за которым, судя по чистоте, ухаживала горничная.
— У Вас тут очень… чисто. — Вэйд нашел подходящее слово. Больше ничего положительного он сказать не смог.
— Присаживайся. — Лекс жестом предложил располагаться на диване за затейливым стеклянным столом. — Чай? Пока я не приготовлю и не накормлю тебя какой-то более существенной едой.
— Спасибо, сэр. — Вэйд помимо чая, не отказался бы от душа и плотного обеда впридачу. Он надеялся, что всё это впереди.
— Ты ведь американец, парень? Не так ли? — Голос Лекса из кухни. Шум воды и щелчок электрочайника.
— Да, сэр. Я из Альбукерке. — Вэйд понял, что ему здесь не нравится. Неуютное ощущение фальши, сквозящей отовсюду. Словно стерильная красота фотостудии, где всё вокруг — декорация.
— Планируешь вернуться в родной город? — Звяканье тарелок и шуршание упаковки.
— Думаю, да. У меня там друзья. Вернее, были друзья. А если нет — отправлюсь на запад. К побережью. Подальше от этой сраной пустыни.
Последние слова он произнес шепотом. Вэйд уже был готов отправиться хоть на Аляску. Лишь бы только подальше отсюда. Здесь максимум — чай и душ. И сваливать. Лекс Ларкин одинаково мог быть как приличным представителем высшего класса, так и любителем детского порно.
— Это хороший план, парень. Я, кстати, только сейчас подумал, что могу помочь тебе с документами. Ты ведь не сможешь путешествовать без паспорта. Ну, и без денег разумеется. — Чайник на кухне закипал.
— Вы и так для меня многое сделали, сэр. Пожалуй, дальше я сам. — Не хватало ему ещё влезть в долг и к этому странному мужчине. Избавился от одного сумасшедшего, и попал к другому. И если от Скарра Вэйд хоть знал, чего можно ожидать, то мистер Ларкин был для него полной загадкой.
— Не заморачивайся, парень! — Лекс нес в одной руке дымящуюся чашку с чаем, а во второй — тарелку с печеньем. И снова улыбался той же наигранной улыбкой. — Мне это не принесет никакого убытка. Просто, я буду знать, что я спас одного славного парня. Может, наступит однажды такой момент, когда уже мне потребуется твоя помощь. Что скажешь?
— Хорошо, сэр. — Вэйд натянуто улыбнулся в ответ.
Чай был горячим и вкусным. Вэйд выпил его весь, и съел всё печенье. Он почувствовал дискомфорт в желудке, но через мгновение всё прошло. Только захотелось спать. Веки стали тяжелыми, словно пудовые гири. Окружающий мир начал терять четкие очертания, а голос мистера Ларкина говорил что-то неразборчивое. Перед тем, как окончательно погрузиться в непроглядный мрак сновидений, Вэйд услышал слова "Отдыхай, мальчик. Будет ему славная еда…"