«Не верьте глазам, не верьте словам
Иллюзию правды они навивают,
Но шепчут так сладко они по ночам
Истинный мир затмевая.
Меж правдой и ложью — тонкая нить,
Изящней любого узора.
Окружит, обманет, заставит любить
Того у кого сердце пустое».
«Дворец из тончайшего белого льда, окруженный бескрайним простором мягких, пушистых облаков, отражал лучи Янтрэи, щедро посылая их на зеленые просторы Валерсии. Наполненные чистой, живородящей магией, они лечили, ускоряли рост, кормили все живое встречающееся на своем пути.
Этот ледяной дворец являлся чудом, сотворенным одним из древнейших и крупнейших хранителей Квармалио. Многие столетия этот неимоверных размеров исполин собирал по крупицам магические знания, что бы найти нужные компоненты и сотворить самый сильный и большой артефакт. Он должен был подобно живому существу не только хранить живительную магическую энергию, но и производить ее, накапливать и распространять вокруг.
Творение превзошло все ожидания. Огромный, величественный, но в то же время практически невесомый дворец, буквально из неоткуда вырос среди бескрайнего моря облаков. Его ледяные шпили тонули высоко-высоко в небе, где ни одна живая душа не могла обитать. При приближении к нему перехватывало дух, от его разносимой ветрами магической энергии».
Голос Возория, наставника первогодок, стих дочитав до конца небольшой старенький свиток. Он зачитал его целиком., до той самой части, где описание всегда обрывалось. Ни раз переписанный и скорее всего уже потерявший изначальную трактовку, как и упоминание автора, его написавшего, свиток хранил тайны, возбуждая множество вопросов.
— Наставник, — Еле дослушав до конца и не перебив, с мучающим вопросом, к мужчине обратился один из немногих оставшихся учеников, зеленоглазый Факир, — историю или легенду, как вы сказали, «Ледяного дворца» мы все прекрасно знаем. Всем ее читали в детстве и ни раз. Любимая сказочка. Зачем вы нам ее сейчас зачитали, вроде еще не ночь? — Юноша усмехался, под общие одобрительные возгласы одногрупников.
— Лишь для того, Факир, что бы рассказать вам о существующем, но потерянном артефакте. Этот древний свиток, взят из школьного хранилища, где никогда не хранились сказочки. Но, — Возорий жестом осадил возникающие вопросы и дальнейшие споры своих шестерых учеников первогодок, — сейчас не об этом. Через тридцать три дня, перед наступлением сезона синей луны, мы закончим изучение магии холода и к этому дню вы должны будите мне сдать свои практические работы. Для этого вам будет необходимо найти как можно больше сведений о «Ледяном дворце». После чего предоставить мне отчет о проделанной работе в материальной форме.
Перешёптывания и усмешки стихли и в группе первогодок возникла абсолютная тишина. Возорий не был шутником и если он утверждал, что рассказываемая «сказка» — это реально существующий или существовавший артефакт, значит так оно и есть. Но изучать объект практически мифический, что может быть сложнее?
Прочитать рукопись, выучить огромные исторические тексты, описать увиденное заклинание — теперь все это казалось пустяком в сравнении с предстоящей работой.
— И, да… разбейтесь на пары. — Под общее недоумевание, вспомнив добавил Возорий. Затем, встав направился к выходу, где открыв дверь, завел разговор с кем-то невидимым за стеной. Недолгий, но заставивший его переменится в лице. — Трэн, иди сюда. — Громко позвал мужчина своего ученика.
Поставив перо в чернильницу, юноша послушно встал и направился к выходу из учебной комнаты. Прошло всего несколько дней как он вернулся в Кейтаг, после долгого, почти шестидесятидневного, плавания и как следствие чувствовал себя не самым лучшим образом. Его преследовало непрекращающееся ощущение качки днем и особенно ночью.
— Да, наставник. — Трэн остановился около Возория, превосходя того на пол головы и теперь, через его широкое плечо, смог увидеть пришедшего. Лицо этого высокого человека, а он был повыше Трэна, показалось знакомым. Дорогие темные одежды, плащ в пол без рукавов, с вышитым на груди символом. В голове вертелось его обозначение, но там сейчас столько всего вертелось, что поймать нужную мысль с ответом, он был не в состоянии.
— Господин Дэртрам, пришел за тобой. — Голос которым Возорий это произнес не предвещал ничего хорошего. Он словно прощался со своим учащимся не расчитывая что его еще кто-нибудь когда-нибудь увидет.
— Но как же занятия? — Время только-только приближалось к обеду и вновь пропускать Трэн не хотел. Для него и так оставалось непонятным по какой причине его еще не выкинули из школы магии.
— Иди. — Строго приказал наставник. Он знал, что мало кого удавалось увидеть, после посещения архимага следопытов. Обычно те за кем он приходил, либо исчезали, либо заканчивали свои дни среди Красных островов.
Юноша вышел, все еще не особо понимая «кто» за ним пришел. Имя как и внешность казались ему знакомыми, но через его голову прошло слишком много имен и лиц, а он не утруждал себя запоминанием случайных знакомых или первых встречных.
— Еще штормит? — Неожиданно спросил мужчина миролюбивым голосом, идущего позади него «горе» ученика.
— Да, господин. — Раз сам Возорий называл этого человека господином, значит и ему следовало проявить уважение и наверное осторожность. Укаченное в путешествие подсознание было на стороже. — Я приплыл в Кейтаг всего два дня тому назад.
— Из Окрамы? — Несмотря на доброжелательный тон, Дэртрам вызывал у юноши нарастающее чувство опасности и резкое желание покинуть общество этого человека.
— Да.
Они вышли из здания. Погода за пределами магического купола стояла пасмурная, дождливая, из-за чего и в городе было бесцветно, мрачно и печально.
Вторя пагоде снаружи, Кейтагские садовники, занимались поливом растительности и в воздухе витал приятный аромат намокшей зелени из пышных клумб и полисадников.
— Не близкое путешествие. — Дэртрам подошел к крытой повозке с кучером и забравшись во внутрь жестом пригласил присоединиться к себе юношу. Для простолюдина, паренек лет шестнадцати — семнадцати на вид, держался очень уверенно с неким скрытым благородством, заметным лишь опытным взглядом повидавшего мир и людей в целом человека, а вернее опытной королевской ищейки. Архимаг гордился тем, что с первого взгляда определял людей, читая их словно открытую книгу и горе было тем кто пытался ему соврать.
Как только оба пассажира заняли свои места повозка мягко тронулась с места и свернув с главной улицы направилась в сторону речного района.
— Что заставило тебя отправится в Окраму? — Этот вопрос казался безобидным, вроде праздного любопытства, но у Трэна вызвал прилив холодных мурашек по спине.
— Господин, вести беседу с незнакомым мне человеком и нервничать о пропускаемом обучении я не могу. И поэтому я все же хотел бы узнать, кто вы и зачем я вам понадобился?
— Для человека принадлежащего, к обычному чернорабочему классу, ты задаешь не позволительные вопросы. Твоя дерзость, возможно, обусловлена юностью или глупостью, однако глупых не зачисляют в «нашу» школу. — Мужчина выдержал небольшую паузу, позволяя собеседнику осознать к чему он ведет эту речь. А затем усмехнувшись, одним краешком губ загадочно добавил. — Раскрытие не всех тайн приносит пользу.
— Вы следопыт. — Наконец из манеры разговора, вызываемых ощущений этим человеком и все же вспомнив обозначение символа на его накидке, сделал вывод Трэн.
— Да. Так зачем ты путешествовал в Окраму? — Несколько раздраженно повторил свой вопрос архимаг.
— Я умею немного лечить. Поэтому Факир Камирэй, мой одногрупник являющийся принцем Окрамы, нанял меня для помощи ему в спасении его сестры Лирэи Камирэй. В ходе которого их отец, Локар Камирэй, отнес своих отпрысков и заодно меня в свои земли, город Окраму. В итоге я там оказался случайно и далеко не по своей воле. — Не спеша и как можно короче, рассказал Трэн.
— Лекарь? Что может первогодка лекарь?
— Немногое, но я единственный был тогда, кто мог помочь Факиру. — По лицу следопыта Юноша понял, что данный ответ не очень понравился его собеседнику и решил объяснить данное утверждение. — Все остальные были заняты раненными, после атаки Замарта, да и Камирэй мало кого знал, ведь мы только первогодки.
— То есть, он тебя нанял идти в логово зеленого и ты, не ведающий страха безродный самоучка лекарь, ринулся туда, словно закаленный в боях страж? — Буд-то насмеиваясь над неопытностью и наивностью продолжал допрос Дэртрам.
— Конечно страшно было, еще как! — Как можно убедительнее произнес Трэн.
— Тогда зачем пошел? — Приняв более серьезное выражение на лице вопросил следопыт.
— Факир дворянин, я не мог ему отказать. — Удрученно ответил юноша, делая вид, что с ужасом вспоминает о пережитых там моментах.
Тем временем, повозка перевозившая двух пассажиров, остановилась у невысокого, двухэтажного дома.
Выбравшись на улицу и осмотревшись, Трэн сразу узнал этот дом. Сюда в свой единственный рабочий день на почте, он доставлял посылку, человеку носящему имя Дэртрам. Еще тогда этот человек произвел не очень приятное впечатление и теперь было ясно почему. Всему виной была его работа следопыта, наложившая отпечаток на его личность.
— Пойдем. Станешь ненадолго моим гостем. Ведь нам есть что обсудить. — Вежливо и будто радушно пригласил архимаг, отпуская извозчика.
— Как прикажите, господин Дэртрам.
Широко улыбаясь, мужчина первым вошел в дом, дверь которого отворила уже ранее знакомая служанка, обладавшая скрипучим и неприятным голосом.
Трэн последовал примеру следопыта, но не успел переступить порог дома, как на него набросилось около пятнадцати килограмм белого, пушистого и скулящего «счастья», тут же умудрившегося облизать все лицо.
— Октава! — Не веря своим глазам, Трэн ласково потрепал успевшую сильно подрасти саблезубую волчицу. — Так вот куда ты пропала?!
— Твой наставник Возорий, — заговорил Дэртрам, снимая накидку и отдавая ее служанке, — мой старый друг. Причин по которым он отдал ее именно мне, много. И главная из них та, что эту волчицу изначально доставили мне из Агентайи. — Рассказывая эту не долгую историю, мужчина внимательно следил за реакцией гостя и его поведением.
— Вам!!! — Удивился тот, меняясь в лице.
— Конечно. — Само собой ответил следопыт. — Мне для работы нужен ее нюх, один из самых острых в Валерсии. Понимаешь, преступников много и все они носят маски лжецов. Вот ее этим, как раз и не обмануть. — Он махнул рукой, делая приглашающий жест и добавил. — Пойдем. — Уже направляясь по длинному коридору в сад.
— Но, почему вы не излечили ее? Вы же могли оплатить лекаря. — Этот вопрос вылетел сам собой, наполненный возмущением и негодованием. Однако он все так же продолжал убедительно играть роль семнадцатилетнего подростка.
— На тот момент, это было не возможно. — Пускаться в долгие рассказы о том, что ему для успешной дрессировки нужна была саблезубая волчица недавно появившаяся на свет, что являлось нарушением закона, было бы глупо и совершенно бесполезно для него. В конце концов кто кого допрашивает? — Знаешь, поначалу я удивился, что какой то мальчишка смог спасти жизнь Октаве. — Дэртрам сел в свое излюбленное кресло в саду и в который раз, жестом правой руки указал Трэну на еще одно стоящее рядом. — И поэтому мне пришлось немного покопаться в твоей «истории». И те «случайности» которые происходят с тобой мне не дают покоя. Слишком много всего случилось после твоего появления на «Западном тракте».
— Вы так говорите, словно в чем-то меня подозреваете. А ведь я, всего лишь жертва обстоятельств, жаждущий получить знания и умения, но мне постоянно мешают в этом. То говорят, что такие как я не достойны обучения и место мое на кухне у дворянских отпрысков, то приказывают лезть туда от куда живым я не думал выбраться, а затем увозят на край света. — Оскорбленно и обиженно рассказал юноша случившиеся с ним неприятности.
Из дома вышла служанка с увесистым подносом в руках. Приблизившись к хозяину и его гостю, она расставила чашки и блюдца на небольшом круглом чайном столике, меж кресел. Затем разлила чай и расставила закуски, после чего незаметно и бесшумно «испарилась».
— Разве не в чем тебя подозревать? — Сбить следопыта с темы интересной ему было очень сложно, а точнее не возможно, если он сам того не пожелает на время, применяя более хитрую и долгую тактику выуживания информации. — Пей, чай, не стесняйся.
— Спасибо. — Подсознание Трэна, бившее тревогу, уже сходило с ума, давление от этого человека шло слишком сильное и голова начинала плавится, хоть и беседа которую они проводили, можно сказать была светская и не принужденная. Шум неподалеку протекавшей реки добавлял «масла в огонь» усиливая непроходимую качку после путешествия и совсем угнетая юношу. — В чем моя вина? — Играть в кошки мышки он далее был не в состоянии и поэтому решил спросить на прямую, приникая губами к чашке с чаем. Но тут же резко отставил напиток, ощутив неприятное жжения на языке.
— Слово «вина» сюда не подходит. — Отпив чай, с якобы отстраненным и отрешенным видом продолжил разговор Дэртрам. — Я не буду спрашивать, как безродному сироте удалось исцелить безнадежное животное на последней стадии дистрофии, с атрофированными мышцами, неспособное питаться. Так же я не спрошу, от куда у тебя столь неестественная регенерация, поразившая лекарей лазарета во время войны с Замартом, а точнее поставившая их в тупик, так как с такой реакцией они не встречались. — Мужчина вновь промочил горло горьким напитком, наблюдая за своей жертвой. — То, как ты проник в Знарин и выбрался живым, то же опустим… Но… — Он тяжело вдохнул готовясь к главному вопросу и тем самым переводя дух. Если он прав и этот щуплый мальчишка действительно тот, кого ищет Алан Незрячий, то следует вести себя осторожнее. — Как ты, Лирэя Камирэй и Аква Варлей смогли поймать и нейтрализовать зеленого дракона? — В принципе подозреваемых, настолько сильно подходящих под описание искомого мага у Дэртрама больше не было. А новичек из неизвестной семьи, неизвестного рода, наделенный редким даром лекоря и с подозрительной биографией, постоянно оказывающийся в странных историях, стал первым в его не очень длинном списке.
— Там, тогда, произошло все так быстро. — Решил просто отмахнуться Трэн, начиная ковырять ложкой в кружке с нетронутым чаем.
— И все же? Ты единственный историю которого мне не удалось до сих пор выслушать. И без нее, надо сказать, картина минувшей трагедии не складывается целиком. — Тактично настоял на ответе мужчина, принимая вид страдающего несчастного следопыта, пытающегося всего лишь на всего дописать в отчетах минувшее дело и забыть о нем.
— Хм-м. м… — Юноша принял задумчивый вид, напрягая голову и минуты две сидел молча, якобы тщательно вспоминая. — Ничего не помню. В голове все как в тумане. Помню куда то бежали. Туманный порт, тоже помню. Спокойную, прозрачную морскую гладь помню. А еще страх, жуткий, леденящий. Но дракона не помню. Говорят он был красивым и очень огромным, но я ведь еще в замке отравился. А потом, сказали, что дракон всех отравил газами хлора, которые выдыхал из пасти. Ну…. так рассказывала Лирэя. Сам же я, не помню ничего.
Врет этот мальчишка или нет, судить оказалось сложно, но держался он очень правдоподобно и естественно. Недосказанность в его речах проскальзывала, но выглядел этот юнец слишком молодо, просто и непринужденно. Да и сила в нем не чувствовалась. Все же архимага, как и опытного мага можно было распознать по излучаемой ими магической энергии, а Трэн не излучал ничего, кроме добродушного обаяния.
— Ну, хорошо. — Якобы соглашаясь с предложенной историей, произнес Дэртрам, прикрывая усталые серебристо-серые глаза. — Где ты жил до Залесья? — Он так резко и неожиданно для собеседника сменил тему разговора.
— А что? — Трэн смутился от этого вопроса.
— Ничего. Мне интересно. Я знаю многих людей в этом городе, да и в других городах мне тоже приходилось бывать. Я люблю путешествовать и знакомится с различного рода людьми. Знакомится и общаться. Собирать различные истории и порой знания. И я могу достаточно твердо утверждать, что простолюдины редко, очень редко путешествуют. Как правило они ведут оседлый образ жизни. — Мужчина задумчиво смотрел в сад, слушая тихий шелест листвы вызываемый слабым, почти не ощутимым ветерком, идущим от недалеко протокающей реки. Именно из-за того, что здесь было небольшое движение воздуха, Дэртрам и выбрал это место для проживания. — Насколько я помню ты сирота. Так ответь мне Трэн, от куда ты? Что заставило тебя покинуть прежнее место жительства и появится в Залесье в середине прошлого года.
— Ваша заинтересованность мной, поражает. — Юноша встал с кресла разминая руки и ноги. — Я с севера. Вспоминать то место мне не нравится, это причиняет боль. Родители бросили меня сразу после рождения, как ненужную зверушку, умирать. Те же кто случайно наткнулись на мой кричащей сверток, оказались более милосердными и подбросили под двери небольшого приюта. — Он замолчал, переводя дыхание, и проталкивая неподвижный ком застрявшего в горле воздуха, после чего продолжил. — Именно там я научился читать и писать, а главное выживать. Но когда мне представилась возможность покинуть тот город, я ее не стал упускать, что б больше ничто не напоминало мне о том пережитом кошмаре и о родителях.
Трэн договорил и в саду воцарилась тишина. Не такого ответа ожидал Дэртрам. Обижать подростка он никак не хотел, но получилось так что тронул еще свежую, хоть и старую рану. Еще кровоточившую и незажившую. Нет, не мог этот добродушный юноша быть кем то другим. Он прошел тяжелую школу в приюте и поэтому был стойкий, но не смотря на это смог остаться добрым и отзывчивым. А значит ему, Дэртраму, следует еще раз пересмотреть дела всех не прошедших посвящение учащихся школы магии, а так же свой список.
— Вы ведь допрашивали Замарта? — Нарушил молчание юноша, стоявший неподалеку и рассматривавший цветущие кусты рядом.
— Нет. Его поглотило безумие и врятли он уже когда-нибудь придёт в себя. — Дэртрам ненадолго замолчал, вспоминая встречу с зеленым, после чего добавил. — Поэтому твои воспоминания для меня очень важны.
— Если я что-нибудь вспомню, то обязательно вам сообщу. — Радушно пообещал Трэн. — Мне можно идти?
— Пожалуй, да. — Разочарованно, но с облегчением, ответил хозяин двухэтажного дома и не вставая с мета проводил взглядом удаляющуюся фигуру своего молодого гостя. И как только тот скрылся из виду взял его кружку и провел над ней пару пассов руками…
«Что значил прошедший разговор?» В праздное любопытство следопыта поверил бы только последний глупец. Видимо, Алан Незрячий, все же отправил на поиски нарушителя территории своих «слуг». Выигранное время в путешествии стерло следы, что могли бы однозначно вывести на Трэна, но и добавило много новых историй с ненужными вопросами и подозрениями.
Вероятность того, что Факир был предателем, окружающими была захоронена. Рассказы Аквы посчитали клеветой, на столь благородного юношу, а сама она теперь проводила время в заточении среди Красных островов. Обвиненная в убийстве Иржинэи, похищении его артефакта и сговоре с Замартом, как выяснилось теперь, впавшем в безумие, видимо после встречи с силой Трэна. Эта история то же звучала не очень убедительно и юноша очень хотел бы докопаться до правды, ведь убитый хранитель был его другом. Это мучало его. Сомнения постоянно лезли в голову, мешая сосредоточенно идти к своей изначальной цели. Очень важной для него и тщательно сокрытой, и охраняемой на острове Щупалеца…
Находясь не подалеку от почты, юноша решил заглянуть туда. В этом районе уже восстановили разрушенные войной постройки. Паромы и суда вновь бороздили речные просторы.
Близился вечер и на пристани сейчас суетилось много народу завершая последние на сегодня дела, распределяя прибывшие посылки и раскладывая их для завтрашней доставки.
Барто, главного на почте, удалось найти за его заваленным столом, скрупулёзно проверяющем ежедневные бумажки. Кажется, за минувшее время он как то состарился, осунулся. В волосах, темный и густых, появился белый снег, а под впалыми глазами — мелкая сеточка морщин. Видимо так сказалось нападение Замарта, в тот далекий и злополучный день.
— Трэн?! — Мужчина удивленно оторвался от своего занятия, рассматривая так надолго пропавшего своего работника. — Я думал, что ты погиб.
— Нет! — Весело ответил юноша подходя ближе. — Попутешествовать немного пришлось. Но зато я могу вернуть вам долг, за Октаву. Вот. — Он извлек из кармана два серебряных валлара. Не смотря на траты переправы из Окрамы в Кейтаг у него еще осталось: три золотых, сорок три серебрянных и двадцать медных валлар. Что по-прежнему являлось небольшим состоянием, для человека его класса.
— Ты их не украл, надеюсь? — Мужчина с сомнением осмотрел деньги, словно на них могло быть написано, где юнец их добыл. Он слишком быстро и равнодушно извлек их из потрепанных карманов, что вызывало сомнения в их честном заработке.
— Нет. Принцессу одну заморскую спас. Меня за это вознаградили.
Некоторое время они разговаривали об Октаве, а затем распрощавшись Трэн покинул почтовое отделение, взяв курс на школу.
В голове крутилось множество мыслей и все они сводились к вопросу как обмануть Алана? И пустить следопытов по ложному следу, желательно подальше от него и Кейтага в целом. Юноше еще долго ждать посвящение, но время не на его стороне.
Единственный шанс быстрее попасть на остров Щупальца, было отличиться в сдаче предстоящего задания данного Возорием. На каждом году обучения всегда отбирают самых талантливых, для стимулирования остальных. Но если не попасть в тот заветный список, то придётся ждать еще два с половиной года, когда всех его одногрупников, туда свезут.
Однако, Трэну уже не повезло. Этот следопыт… Надо же было ему прийти именно сегодня, в момент когда наставник объяснял, как делать практическое занятие и где для этого искать нужную информацию. Это было, просто не честно, по отношению к нему.
Юноша не спеша брел по улицам Кейтага не замечая мимо проходящих людей. Звонари уже огласили город своей музыкой и теперь многие скорее спешили попасть домой, оставив дневные заботы.
Были здесь и праздно шатающиеся одиночки и парочки, любующиеся медленным уходом Янтрэи. Вечер стоял тихий, как обычно теплый, окрашенный яркими красками сумеречного неба, видимого сквозь полупрозрачный городской магический купол.
Так и не найдя решения ни одной из своих проблем, Трэн вернулся на территорию школы. Тут сегодня то же миловались и красовались парочки. Они задумчиво прогуливались по мостику через пруд, о чем то тихо разговаривая. У юношей и девушек здесь были своего рода соревнования, кто сможет найти себе более выгодного спутника или спутницу, на время обучения в школе магии. У кого дороже наряды и сильнее оружие. Порой слышались жаркие споры о землях и владениях родителей, которые в далеком будущем должны были стать их. Со стороны это выглядело очень глупо, наивно и наигранно. Настоящий правитель заботится о своих подопечных и все свои силы прилагает на их защиту и мирную жизнь, но никак не первостепенное обогащение себя.
Долгие годы, даже столетия, Трэн потратил на изучение странных и непонятных для него и его рода существ — людей. И до сих пор удивлялся им ткрывая что-то новое. Эти создания жили чувствами. Но как можно было их за ото осуждать, ведь их жизненный срок столь мал и хрупок. Они всего лишь дети, которые умирая так и не успевают поврослеть. Даже он в свои пятьсот тридцать четыре года, еще не вступил во взрослую стадию жизни.
Летоисчисление — это он почерпнул от людей. Раньше время для таких как он, впрочем как для многих до сих пор, не имело никакого значения. Оно ускользало, не замеченное ими и не познанное. Но с появлением людей многое изменилось и открылось…
Немного понаблюдав за воркующими парочками в свете зажжённых уличных свечей, Трэн пошел к себе. Следовало немного поразмыслить в тишине и покопаться в «архивах» своей древней, по людским меркам, памяти.
Приблизившись к заколоченной двери, что вела в его убежище, юноша уловил оттенок следа рыжей. Все же она нашла и это место, видимо ему от нее нигде не скрыться.
С тяжелыми мыслями Трэн поднялся на чердак, где тут же приметил шатающийся гамак подвешенный им к потолочным перекрытиям. Около него парил один голубовато-медный пульсар, разгоняя тьму ночи.
— Все же нашла. — Намеренно громко произнес юноша и заскрипев деревянными балками под ногами, направился к своему ночному убежищу.
— Тут неплохо. — Словно качели она раскачивала и раскачивала гамак, не боясь вывалиться из него.
— Это моя кровать. Вылезай из нее и вон там позади выход. — Грубо и сердито объяснил Трэн указывая на дверь, через которую вошел.
— Твой посох, — Она спрыгнула на доски, подняв с колен пред этим оговоренное оружие, — почему я не могу его активировать?
— Потому что, — Грубо начал Трэн, но осекся и продолжил говорить более мирным голосом, — ты правильно сказала. Посох — мой.
— Активируй. — Приблизившись, рыжая протянула магическое оружие его хозяину.
— Зачем? — Он прищурил свои яркие сапфировые глаза, словно пытаясь высмотреть ответ в ее блестящих черных.
— Хочу получше рассмотреть.
С момента расставания на корабле, это была их первая встреча, как и разговор. Лирэя проводила минувшие дни на практических занятиях с утра до ночи на школьном полигоне и здесь не появлялась. Однако в выдавшуюся свободную минуту, она пришла к нему, тихая, мирная, на себя не похожая. Какая же причина ее сюда привела, точнее сказать какая из причин была истинна?
— Ха. — Внезапно Трэн засмеялся и щелкнув ее по вздернутому носу, обошёл сев на импровизированный из подушек диван у большого витражного окна.
— Что значит «ха»? — Не понимающе она подошла, все еще протягивая ему посох.
— Ты скучала по мне? — Самоуверенно произнес Трэн, хитро улыбаясь в полумраке. — Скучала по простолюдину?!
— Ты не простолюдин. Я все видела на корабле. Какая то жалкая чернь не способна на такое.
— Значит скучала? — Искрящиеся глаза, надменная улыбка и самоуверенный вид победившего «короля». Да, видимо особым умом Лирэя не отличалась, ведь не смогла понять, что то, что случилось на корабле не мог сотворить не только простолюдин, но и человек в принципе. Ума ей не заложили, оно и к лучшему.
— Вот еще! — Она вспыхнула и ее жалкий магический пульсар потух, взорвавшись пред этим из-за потери сосредоточения хозяйки. — Активируй его! — Лирэя, вновь стала сама собой, начав приказывать, а затем еще и подкрепив свой приказ швырнула посох в наглеца.
— Хорошо. Но в замен, ты тоже выполнишь мою маленькую просьбу.
— Какую? — Недоверчиво, но уже более покладисто прозвучал ее голос.
— Ты завтра не занята?
— Не особо. Выходной все же. — Она окончательно смутилась, пытаясь понять, что он мог еще придумать.
— Тогда пойдем со мной на свида-ни…
— Что??? Совсем умом тронулся? — Оборвала она на полу слове. — Да кто ты такой, чтоб меня на свидание посметь приглашать? Даже думать не смей! Чернь грязная!
— Как хочешь. — Пожав плечами, юноша отложил посох и для весомости вида взял первый попавший под року фолиант и заинтересованно увлекся чтением, запалив для комфорта рядом валявшийся огарок от свечи.
— Нас и так парой считают! — Через несколько минут нарушила тишину рыжая. — Причина по которой мой отец выгнал тебя, даже здесь известна. Хоть это и полнейшая клевета, но «они» верят…
— Да… Твоя влиятельность здесь понизилась… — Смеясь и не отвлекаясь от чтения продолжил ее мысль Трэн.
— Ты мне репутацию испортил! — Грозно, но с обидой.
— Нет. Это ты имеешь привычку заходить ко мне в спальню, не я.
— Я…я…я… — Она огляделась, словно только теперь увидела «где» находится. — Но все не так! Я не к тебе прихожу… то есть к тебе, но не за этим… — Ее лицо озарил еле видимый румянец, после чего она отвернулась к окну рассматривая изображение на стекле, летящего над морем Серебряного дракона, озаренного лучами утренней звезды.
— Да… Репутации твоей конец. — Печально подвел итог Трэн. — Поэтому пойдем завтра по городу погуляем, к морю сходим. Поплаваем… и все такое…
— Что «такое»?
— Ну… — Красноречивее некуда протянул юноша, по прежнему вглядываясь в фолиант. Следовало зажечь по больше свечей и этим он и занялся.
— Что «ну»? Что «такое»? Я твоя госпожа и я тебе приказываю, активируй посох! — Взяв себя в руки и согнав румянец с белоснежного лица, она приняла царственный вид, даже отдаленно начинающий напоминать представления о настоящей принцессе. Только вот слишком отдаленно.
— Нет. — Очень уверенно. — Или ты завтра вся моя, или забудь о посохе.
— Не стоит он того! — Гневно вспыхнув, она развернулась и обиженно, но высокомерно направилась к выходу.
— Стоит! — Заманчиво заговорил Трэн. — Именно им я заставил Замарта вернуться в человеческий облик. — Его голос прозвучал не очень громко, но уходящая фурия его точно слышала и даже оступилась, но все же ушла. Однако хитрый искуситель знал, что теперь она будет мучиться всю ночь, и эти минуты будут хуже, чем те дни что она провела ожидая его возвращения в школу, для этой недолгой встречи. Ее девичье любопытство сыграет ему на руку.
Наступило утро и не смотря на выходной день, завтрак проходил так же рано как обычно, в том же красивом зале на первом этаже спального здания.
За минувшее время с начала учебы многое изменилось. Например количество учащихся резко поубавилось. В свете произошедшего, большинство родителей испугались за своих отпрысков и забрали их под свою опеку. В числе покинувших школу магии оказались и знакомые Трэну близнецы, а так же большинство девушек, которых и до этого было немного. Даже из группы первогодок уехали целых три ученика, то есть практически одна треть имевшихся в ней. Но те, кто остались обучаться, с опаской реагировали на любой грохот, подсознательно ожидая нападения неизвестного злодея. Без веской причины, хорошо охраняемую территорию школы магии ее учащиеся старались не покидать. Проводя основную часть времени в каменных, серых стенах ее зданий. Где меж занятиями и тренировками, частенько обсуждали произошедшее.
Практически все посчитали злодеем не только Замарта, но и Акву. Ее записали в ряды алчных и двуличных предателей и часто называли не хорошими и недостойными словами, желая ужасной и мучительной смерти. Никого не волновало, что на самом деле могло заставить скромную девушку связаться с опасным драконом, никто даже не подразумевал, что истинная картина минувшего могла быть абсолютно другой. И быстро уходящее время не смягчало их злобу и не стирало воспоминаний двухдневного ужаса, атаки дракона.
Невольно слушая гнусные слова в адрес Аквы, Трэн обогнул разговаривающих дворян и первым занял стол, намереваясь позавтракать в одиночестве и предполагая, что так рано никто из Камирэй не встанет. Но не успел он взять ложку в руки, как рядом оказался Факир, еще сонный с торчащими в разные стороны волосами.
— Ты рано. — Раздраженно буркнул простолюдин. — Что не спится?
— Поспишь тут. — Жалобно протянул Факир Камирэй, хитро прищуривая глаза и осматриваясь, словно ожидая подвоха. — Кто за тобой вчера приходил? — Он усмехнулся и слегка расслабил бдительность. — Этот тип наставника заставил так побледнеть. Он до самого вечера ходил задумчивый и толком ничего не объяснял, заставив зубрить устрйство…мм..м..
— Это был обычный следопыт. — Принялся отчитываться Трэн, быстро поглощая завтрак. — Спрашивал, что в Окраме произошло. Только вот зря на меня время потратил. Я все равно ничего не помню. Он меня и отпустил.
— Да… — Задумчиво протянул Факир зевая. — Тебя еще в Окраме хотели допросить, но ты спал как младенец. — Он растер ладонями лицо, пытаясь отогнать остатки минувшего сна. — Никак не могу вспомнить имени того высокого следопыта, что всех допрашивал и вынюхивал…
— Угу… — не собираясь ничего добавлять к уже сказанному, коротко согласился Трэн, невпопад перебив собеседника. — Случайно не знаешь с кем я в паре, по вчерашнему заданию Возория? — Сменил он тему разговора доедая.
— Со мной, конечно же! — Несколько обиженно ответил Факир и внезапно сморщился, словно съел что-то очень кислое. Этим кислым оказалась его сестра, уже почти подошедшая к столу. Она была очень подозрительно одета в сарафан из легкой струящейся ткани до самого пола, с огромными лиловыми цветами на белом фоне, распущенными волосами, прихваченными с левого боку заколкой в виде цветка из переливающихся изумрудов.
— Лирэя, — Факир все еще морщился когда обратился к сестре, рассматривая ее снизу вверх, — ты куда вырядилась?
— Тебе то что? — Сжигаемая его любопытным взглядом девушка села, но все же решила рассказать свою тайну брату, в кратком варианте. — Днем в амфитеатре представление. — Ее злобный взгляд и раздражение вызванное окружающими людьми, как всегда портили прекрасный образ вполне миловидной девушки.
Молча наблюдавший за ее игрой Трэн рассмеялся, поспешив «спрятать» глаза в своей тарелке.
— Днем? — Факир несколько секунд смотрел на нее расплываясь в улыбке от озарившей догадки, а затем, еле сдерживая смех, задал еще один вопрос. — И кто же из «смертных» рискнул пригласить тебя?
— Не твое дело! — Слишком громко произнесла Лирэя привлекая ненужное внимание окружающих, но проигнорировав удивленные взгляды ближайших дворян, с царственным видом приступила к завтраку, так же не обращая внимания на смех с обеих сторон, сидящих рядом Факира и Трэна.
— Составить компанию? — Отсмеявшись и подмигнув Факиру спросил Трэн у рыжей.
— Смельчака, что пригласил ее в любом случае придётся спасать… — Продолжал глумиться Камирэй, но так и не получив никакой реплики от сестры, принял серьезное выражение на лице. — Дело очень серьезное…
— Факир! Уйми свой болтливый и бестолковый язык! Когда ты молчишь, то кажешься умным, братик. — Холодно и как можно безразличнее сказала Лирэя, с наслаждением откусывая сладкий, еще горячий кусок пирога. — А ты… — Словно к слуге, обратилась она к Трэну, но запнулась не подобрав слов и встретившись с его веселыми цвета сапфиров глазами, отвернулась.
— Да? — Тактично отозвался простолюдин. — Тебе моя помощь нужна? Если хочешь что бы я занял место твоих громил, то… врятли. Я гуманист и категорически против причинения кому бы то ни было боли.
— Болтаешь то же много. Но помощник мне действительно нужен. Мои вещи носить, еду подавать, дверь открывать и прочие мелочи… — Словно новому слуге начала разъяснять она обязанности, уже собираясь даться в более подробное их описание, но ее мысль опять прервали.
— Не-е-е. Из Трэна не выйдет хорошего слуги. — Перебил Факир, продолжая насмехаться. — Он слишком упрямый и совершенно не послушный.
— Факир! — Уже второй раз он испортил момент для благополучного сговора о прогулке и это начинало сильно раздражать Лирэю и без того чувствовавшую себя не комфортно от того, что она не смогла сдержаться и решилась на эту авантюру.
— Чего?
— Помолчи!
— Почему же?
— Просто замолчи!
— Так ты согласна? — В общую тему внес свой вопрос Трэн, с интересом наблюдавший за тщетными попытками рыжей утихомирить брата и незаметно для него согласится на его вчерашнее предложение.
— Да. — Ее голос почти прозвучал рыком, наполненный не довольством и раздражением.
— На что согласна? Почему я не в курсе? Я же брат! Родной! Очень родной! — Опять вмешался Камирэй. — Что вы замышляете и почему без меня? Неужели…
Дальнейший разговор Трэн слушать не стал, встав из-за стола.
— У западного выхода, через пол часа. — Подмигнув Факиру, он ушел, ощущая спиной его заинтересованный взгляд и ее — злобный. В принципе, юноша не сомневался, что Лирэя в итоге согласится. Ее любопытство к посоху было слишком сильным, впрочем, ей все равно не с кем было время проводить, так как ее обычные собеседники и провожатые уехали. Поэтому, предвидя такой исход, Трэн заранее подготовился к предстоящей прогулке.
Естественно, на это свидание у него был особый план. Тратить свое время на праздное время препровождение с девушкой он не мог. Но их со стороны уже записали в пару и предстоящая прогулка не должна вызвать подозрений. Тем более, Лирэя неплохо подыграла ему своим обворожительно романтическим нарядом.
«Сначала бьет, а потом не прочь и на шею кинуться». — Насмешливо подумал он. Однако, не хорошо будет, если эта история достигнет ее папаши, он слишком ревнив к своей дочурки и грозен.
Взобравшись к себе, Трэн взял немного денег, свой посох (после недавней войны, по городу многие ходили с оружием) и заранее заготовленного фамильяра, в виде небольшого прозрачного кристалла изо льда. Приказ ему уже был отдан, оставалось лишь активировать в нужном месте и выпустить. Самое сложно сейчас было сделать это незаметно…
Собравшись Трэн покинул спальное здание и неспешным прогулочным шагом направился к оговоренному им ранее месту.
Погода за куполом стояла ясная, хоть и ветреная, но ведь ветер сюда не попадал и не рушил сложившийся жизненный уклад горожан. Лучи Янтрэи поднимали и без того хорошее настроение и тот факт, что через пол часа Лирэи не оказалось на месте, не омрачил юношу. Уже не плохо зная характер этой фурии, Трэн был уверен, что она заставит себя ждать специально. Так и вышло, но видимо любопытство ей помешало и тут и на долго ее выдержки не хватило.
У западного выхода из территории школы магии, Лирэя не спеша появилось спустя где то час. Ее лицо озарила коварная улыбка при виде выглядывающего посоха из-за спины юноши.
— Что ж, — Цинично произнесла она, — развлекай меня! Только учти, ели задумал что то мерзкое, то я за себя постоять могу.
— По части мерзких планов, это ты у нас талант. Пойдем. — Руки он ей не подал, лишая тем самым возможности получить удовольствие от отказа ему и повернувшись к ней спиной, неспешно миновал ограду и лишь тогда услышал тихие шаги позади. Догонять Трэна она не стала, но и юноша пока не решился с ней поравняться, предполагая, что ее это лишь разозлит, ущемив гордость из-за мнения дворян, что могли их увидеть и узнать рыжую принцессу Окрамы.
Так они и пошли, медленно и не спеша, сохраняя молчание, по красивым Кейтагским улицам, меж деревянных дворцов дворян, вокруг которых простирались цветущие зеленые сады, порой украшенные небольшими фонтанами.
Лирэя оказалась слишком молчаливой, она шла позади сохраняя дистанцию и присущий ей царственный вид. Снисходить до разговора с человеком его положения, еще и на людях она не собиралась, хотя вопросов у нее было много. Впрочем, у Трэна тоже нашлись бы темы для разговора, но ее грозный и неприступный вид пока не побуждал для их обсуждения.
Редкие прохожие, попадавшиеся на улице, бросали на девушку заинтересованные взгляды, порой восхищенные, принимая впереди идущего юношу за ее слугу или стража, охраняющего покой госпожи вышедшей на прогулку в столь теплый и ясный день. Однако для стража, он все же был слишком щуплым, молодым и добродушным на вид.
Через некоторое время Трэн свернул в одну из улиц и вскоре они оказались среди обычных, скромных домиков, стареньких, но добротных. Где под стать строениям люди, занятые повседневными заботами, суетливо и спешно перемещались по улицам, поднимая шум и порой пыль.
— Ты зачем меня сюда завел? — Возмущенно Лирэя огласила улицу своим негодующим голосом, остановившись в ожидании разъяснений.
— Не бойся! — Улыбаясь Трэн рискнул и взяв ее за руку потянул дальше. — Сейчас увидишь.
— С чего бы мне бояться? — Фыркнула она. — Но находится здесь мерзко. Среди этих…трущоб…нищих… — Сморщив нос, она следовала за юношей, с омерзением осматриваясь вокруг и особенно боясь во что-нибудь наступить, хотя дорога была чистая и каменная.
— Это не трущобы и не нищие. Здесь очень чистые и достаточно состоятельные люди проживают. — Начал разъяснять Трэн, вновь сворачивая в одну из неприметных улиц и все дальше углубляясь в район простолюдинов.
— Сказал один из «них». — С призрением подвела итог рыжая. Ее черные глаза скользнули на запястье, которое юноша сжимал, утягивая за собой. От его ладони исходило приятное тепло, даже слегка пощипывающее кожу. — Твоя рука, она щиплет кожу. Ты что после практики руки не моешь?
— Мою. — Отпустив ее руку, он обернулся и гордо заявил. — Мы на месте.
Они стояли перед небольшим двухэтажным домом, в котором казалось очень людно. В воздухе витали приятные сладкие запахи выпечки.
— На месте? — Цинично переспросила Лирэя оглядываясь и не находя ничего достойного своего внимания.
— Да. Это очень известное место. «Сладкий дом». Не слышала? — Трэн потянул внутрь через настежь раскрытые двери, заводя свою спутницу в одну из самых популярных пекарен Кейтага. Помимо хлебных изделий, здесь выпекали и изготавливали множество различных сладостей, за которыми даже дворяне частенько посылали своих слуг.
В просторном зале «Сладкого дома», стояли столы с лавками, где можно было попробовать все, что понравится из изделий. Конечно, скромное, очень скромное здание ни в какой мере не могло поспорить с привычными дворцами дворян, но здесь было чисто, уютно и приятно пахло в воздухе возбуждая аппетит.
— Нет! Ты явно сумасшедший. — Гневно принялась возмущаться Лирэя, недовольно оглядываясь и осматриваясь, по-прежнему как и на улице боясь испачкаться и подцепить какую-нибудь заразу.
— Жди! — Не обращая внимания на ее столь привычное раздраженное поведение, Трэн ушел за сладостями, оставив ее в одиночестве у стола, располагавшегося пред небольшим окном с полупрозрачными занавесками и видом на серую мостовую и проходящими там рабочими.
Он пропадал не долго, но его спутница успела к тому моменту разозлится из-за ожидания, к которому она совершенно не была приучена. Она возможно и ушла бы, но обратной дороги от сюда не знала.
— Столько злится вредно. — Юноша расставил на столе принесенные сладости: засахаренные тонко нарезанные фрукты, орехи в тягучем сиропе пахнущем ванилью, горячий шоколад и ароматное горькое кофе с корицей, маленькие фигурные лепешки и целую корзину с пышными сладкими булками, а так же воздушные фруктовые пирожные. Все выглядело очень вкусно, а уж от запаха просто текли слюни. — Говорят, сладкое приносит радость.
— Да? — Свое лицо Лирэя держала стойко и осматривала принесенные яства, так будто здесь лежали черви, мерзко извивающиеся и расползающиеся по столешнице.
— Не стесняйся, здесь тебя никто не знает. Расслабься и получай удовольствие, это правдо вкусно. — С сознанием дела и очень довольным видом произнес Трэн приступая к еде и давая пример спутнице.
— И на что я только рассчитывала… — Она гордо тряхнула рыжей копной и от этого создалось ощущение, что сама Янтрэя заглянула сюда и осветила все помещение своими лучами, после чего грациозно приступила к дегустации принесенных яств.
Разговор завести так и не удалось, по большей части из-за неприступной и высокой стены, что возвела вокруг себя дворянская дочка. Однако не смотря на все свое негодование и презрение, она незаметно опустошила большую часть стоявших на столе тарелок и пиал. А после того как с «горячим» было покончено, Трэн вновь отлучился, исчезнув где то в недрах пекарни, а затем принес самое популярное здесь блюдо — замороженные сливки с ягодным сиропом. Это оказалось очень вкусным, но слишком быстро закончившимся лакомством.
После такого обильно и разнообразного полдника, Трэн повел Лирэю на прогулку, хотя двигаться после еды совершенно не хотелось.
Они не спеша вышли к холмистому и песчаному берегу. Морская вода под городским магическим куполом была тихая и спокойная, лишь мелкая рябь временами пробегала по ней. Сквозь нее просматривалось все дно. Разнообразные раковины морских обитателей, лежали средь разноцветных мелких камушков и желтого песка.
Шедшая рядом Лирэя остановилась и развязав изящные шелковые ленты сандалий, взяла их в руки. После чего приподняв подол сарафана, обнажая стройные ноги и зашла в воду, слегка намочив щиколотки.
— Теплая и такая прозрачная… — С наслаждением протянула она.
— Как раз для того что бы плавать! — Раздался рядом воодушевленный голос Трэна.
Неподалеку от них в воде резвилась местная детвора, шумно дурачась и поднимая вверх множество брызг.
— Вот еще! Волосы мочить! — Фыркнула девушка и вышла на берег. — Если тебе хочется, то полезай туда. Дворнягам то же надо хоть изредка купаться.
— Хорошо. — Скинув верхнюю одежду и аккуратно полужив поверх нее посох, юноша сделал вид, что направляется к воде, но случайно оказавшись рядом с Лирэей схватил ее на руки и смеясь рванул к воде. Ему удалось сделать не слишком много шагов с брыкающейся и ругающейся на чем свет стоит принцессой, после чего он потерял равновесие и ушел вместе с ней под воду. Где тут же был бессердечно избит по голове, плечам и всему остальному телу, куда она смогла достать, руками и ногами, «пылая» от гнева.
Погруженный на дно, Трэн незаметно активировал приготовленного фамильяра и тот из ледяного кристалла обрел форму морского обитателя с длинными плавниками и хвостом. После этого ожившая «рыбка» шустро уплыла скрывшись в морской пучине. Ее целью было найти хранителя Черного океана и передать ему послание, своего хозяина.
— Дворняга! — Меж тем злобно ругалась рыжая, путаясь в длинных полах, насквозь промокшего сарафана, облепившего ее словно рыбацкая сеть поймавшая рыбу. Поэтому ее путь на берег оказался трудным и долгим, но когда она все же достигла его, то заклинанием отогнала от себя всю воду, мгновенно став сухой, но лохматой и взъерошенной. Хищно осмотревшись она наткнулась взглядом на горку одежды Трэна и не мешкая ухватила все устремившись прочь от моря.
— Стой! — Раздалось от куда то из воды. — Стой кому говорю! — Но в ответ лишь заблестели босые пятки быстро удаляющейся девушки в сторону городских улиц.
Ходить по Кейтагу в мокрых, коротких нательных штанах — совершенно никуда не годилось. Тем более, что до Школы магии путь был не близким. По этой причине сумасшедшую рыжеволосую девчонку пришлось догонять. Да бегуньей она была прекрасной, но не в длинном до пола сарафане и с босыми ногами, да по сыпучему песку вместо твердой земли. Все это затрудняло ее передвижение, не позволяя как следует разогнаться.
— Стой! — Весело рычал позади нее юноша, не обращая внимания на косые взгляды прохожих. И вскоре нагнав беглянку, опрокинул ее на все еще песчаную поверхность начинающейся городской улицы. — Ты зачем стащила мои вещи? — Издав странный звук, она рассмеялась, что было впервые на его памяти и кажется это занятие ей понравилось, так как она не прекращая смеяться вытянула руки не позволяя юноше дотянуться до украденной ею одежды.
Со стороны послышались осуждающие возгласы, называя такое поведение, слишком непристойным. Это вмиг охладило Лирэю, вернув ее обычное состояние и сдержанное пренебрежение.
— Все. Хватит. Мне не пять лет, что б с тобой в грязи валяться. — Прекратив смеяться и оттолкнув Трэна, она высвободилась, а затем встав принялась приводить себя в порядок, отряхивая песок с запылившегося сарафана и укладывая растрепанные волосы.
— Но было весело… — Заговорил рядом запыхавшийся юноша.
— На твоем мерзком лице, слишком много похоти. — Ядовито перебила рыжая.
— Да от куда в тебе, столько злобы? Как она там вся помещается только?
— Все! Хватит. Достаточно. Я провела с тобой слишком много времени и считаю, что свою часть уговора вполне выполнила, даже чересчур. — Сняв почти свалившуюся заколку, серебряную с тонким изящным узором, в который были вплетены зеленые камни, она закрепила волосы по новой принимая благородный вид. — Теперь твоя очередь выполнять свою часть уговора.
— Но времени то совсем мало… — Он указал на недавно покинувшую зенит Янтрэю. — Уговор был про весь день. — Трэн неспешно одевался, так же стряхивая пыль со своей темной одежды. В принципе, фамильяр был выпущен и стоило вернуться в школу, и пусть там рассматривает посох сколько ей угодно.
— С тебя и этого хватит. Веди меня обратно! — Грозно приказала она.
— Как хочешь. — Смирившись ответил он, слишком лукаво оглядывал спутницу. Но она вновь возведя барьер благородства, нетерпеливо направилась по мостовой в город.
Дорога обратно заняла не так и много времени. И как только Лирэя увидела чертог знакомой ей школьной территории, то быстро вырвалась вперед и вскоре скрылась из виду Трэна, растворившись среди пышных деревьев парка и построек.
Неспешно миновав парк, юноша зашел в спальное здание и поднялся к себе. Рыжей там не оказалось. Это показалось странным, ведь ее любопытство было сильным, по крайней мере так выглядело со стороны. Значит он ошибся, посчитав, что она взяла курс именно сюда.
В голове волей не волей всплыли образы с пляжа. И вот, что это было? Когда он за ней побежал, внутри зародилось такое приятное чувство восторга. Словно они были высоко в небе, он нагонял ее, что б обвить и никогда не отпускать.
Видимо возраст и отсутствие спутницы давали о себе знать. Но он уже давно смирился и смог привыкнуть к мысли, что в ближайшие века будет один, если не больше, если не всю вечность отмеренную ему. И тут появилась эта рыжая полукровка…
Может стоит пойти в порт и найти там утешение среди человеческих, доступных и не таких опасных женщин? Только это не поможет. Слишком долго он человек и слишком долго один.
Скинув кофту, с посохом он лежал в гамаке, раскачиваясь и безмятежно прикрыв глаза, постепенно успокаиваясь и выбрасывая из головы мысли о полете с ней…
Лирэя пришла вечером, с рыжими лучами закаты, бросаемыми Янтрэей, такими же яркими как ее волосы. За время ее отсутствия, она переоделась в штаны с кофтой, словно собиралась тренироваться, отрабатывая удары на манекене. Но кто знает, что она могла задумать.
— Все же пришла. — Трэн успел к этому моменту просмотреть несколько старых свитков, но ничего путного в них не нашел.
— Конечно пришла. Я пол дня терпела тебя не для того, что б не прийти. Показывай. — Она остановилась рядом с качающимся гамаком, нетерпеливо перебирая пальцами.
— Что ж. — Юноша взял свой посох. — «Откликнись Повелитель Небес на мой зов». — Не громко произнес он и оружие в его руках изменилось, приняв вид изящно переплетенной лозы со светящейся сердцевиной. — Держи, изучай, заслужила. — Улыбаясь Трэн бросил реликвию в руки гостьи.
Лирэя ловко поймала посох и на доли секунды даже забыла о дыхании. Оружие оказалось очень легким, практически невесомым, удобным для руки, а из его прозрачной, пульсирующей сердцевины веяло прохладой.
— От куда у тебя этот посох? — Словно зачарованная девушка всматривалась в это магическое изделие.
— Сам сделал. — Честно ответил юноша, продолжая изучение свитков из школьного хранилища.
— Хорошая шутка. — Она скривила губы, находясь в полной власти исходящей магической энергии от посоха. — Я не слышала, что бы сейчас кто-то мог изготовить такую реликвию. Это тайное мастерство, утерянное.
— Правда? — Трэн удивленно отвлекся от изучения рукописей. — Не знал.
— Да, что ты вообще можешь знать… — Она вертела в руках посох, продолжая им любоваться. — Расскажи, от куда у тебя этот «Повелитель Небес»? Украл что ли? — Ухватив оружие по середине девушка решила опробовать простенькое заклинание, что выучила недавно на занятиях.
После ее слов с посоха мягко и плавно слетел пульсар, излучающий свет практически сравнимый со звездным, ослепительно яркий, вмиг рассеявший всю сгущающуюся тьму вечера.
— Лирэя, считай как хочешь. Хотела его осмотреть, пожалуйста, но на вопросы твои я отвечать не стану.
— А если я наставникам все разболтаю, случайно. И про Замарта тоже?
— Рыжая шантажистка! — Он усмехнулся. — У тебя нет доказательств.
— Хм… — Она над чем то задумалась. — Кем были твои родители? Только не ври, что не помнишь их, по глазам вижу, что помнишь.
— Да, помню, но очень плохо. Давно это было. Даже слишком. — Тихо заговорил Трэн, отложив чтение. — Их всех убили. И братьев с сестрами. Остался лишь я и сестра, которой нужна моя помощь.
— Сестра?
— Да. Старшая. Как ты у Факира.
— Что же с ней случилось, что ей понадобилась «твоя» помощь? — Лирэя осторожно приблизилась, что б лучше слышать и присела на одну из подушек рядом. За ней мягко и бесшумно проследовал призванный пульсар.
— Ее удерживают в плену, не очень хорошие люди. Я собираюсь помочь ей сбежать от них. Но это сложно.
— Такой загадочный рассказ. — Насмешливо и любопытно протянула она, ожидая продолжения, но собеседник замолчал, не собираясь более открывать свои тайны. — Я думаю, что ты лжец и прохвост. — Заявила она, так и не дождавшись от него ничего более. — Скорее всего твой папаша был кем то из дворян. Такой напыщенный и богатенький с медленно отрастающим пузом, из-за не очень подвижного образа жизни. А вот мать, — Рыжая сморщила нос, — нет, скорее всего она была смазливая девчонка из его прислуги. Он обрюхатил ее, а затем бросил, запретив показываться на глаза, а может и сослав куда подальше. Она все ждала и ждала его милости и все такое, но не дождавшись в итоге родила тебя и померла. Ты потом долго искал этого подонка и когда нашел выкрал его сильнейшую реликвию в отместку, так как на более коварную месть, ты не способен из-за того, что ты м-м… мягкотелый. А теперь скрываешься от него, струсив. Я права?
Юноша внимательно слушал ее историю, поражаясь фантазии рыжей. Подобные вещи видимо встречались часто среди людей, возможно, она сама слышала похожие рассказы и вот решила примерить один из них на Трэне. И по ее довольному лицу было видно, что к нему эта история вполне подошла.
— Ты молчишь? Значит я угадала. Как скучно и обычно. Скучная история, скучного простолюдина.
— Наверное. — Отвернувшись Трэн принялся за прерванное изучение свитков, не желая больше с ней ничего обсуждать. Пусть думает как хочет.
Он читал и в его памяти возникали смутные образы ледяного дворца. Когда то давно это место он считал своим домом и ведь собирался туда вернуться, но как оказалось, успел позабыть о нем, слишком увлекшись изучением людей.
Когда отец был жив, то ни раз показывал и рассказывал устройство этого дворца, восхищенно оглядывая свое великолепное творение. Но Трэн слушал не внимательно. Будучи самым мелким в помете, слабеньким и хиленьким он часто спал, либо находился в водах озера Вечности, что способствовало укреплению его мышц и косточек, наполнению их живительной магией и помогающее росту. Именно поэтому он с сестрой выжил. Ведь когда на его семью напали убийцы драконов, он был под ее присмотром далеко от дома, на озере.
Многие годы они вместе скрывались в северных городах, приняв обличие людей. Но, однажды Амелия, его сестра, познакомилась с сыном правителя Белого города, сапфировым полукровкой Нъирисом. Ей не долго удалось скрывать от него правду, что она принадлежала к вымирающему виду хранителей и являлась золотым драконом. Узнав это, Нъярис похитил и заточил Амелию на острове Щупальца, чем заслужил в тех краях весомое положение и власть.
Трэн долгие годы искал способ спасения сестры и когда нашел тоненькую ниточку ведущую к ней на остров составил план как туда попасть. И до этого момента, никто не должен знать о его тайне, иначе ничего не получится…
Лирэя долго играла с посохом, рассматривая его и пробуя различные заклинания. Ей явно понравилась эта реликвия, но слов восхищения или своего восторга она не произнесла. Немного утолив любопытство, девушка ушла. К этому моменту на улице стояла уже глубокая ночь, но ее этот факт не волновал, как и то, от кого она выходит так поздно.
Трэн же так ничего и не найдя в старинных рукописях из школьного хранилища, что могло бы помочь в практическом задании, лег спать. Как наставник Возорий ему очень понравился. Он рассказывал много интересных вещей, открывал ранее не замечаемые или не известные тонкости проходимых заклинаний и их использования. Задавал правильные вопросы наводящие на полезные мысли. Он был одним из тех людей общаться с которыми было приятно. Которые изучали мир вокруг не разрушая его и делились своими знаниями с окружающими.
Поэтому несмотря на то, что люди принесли в мир Валерсии много бед, но они и многому научили. Например, до знакомства с ними, хранители никогда не усиляли свою магию словами, попросту потому что не обладали даром речи. Используя лишь малый набор звуков и то в редких случаях. Их общение происходило на ментальном — телепатическом уровне. Беседа получалась колоритной, со множеством образов и мельчайших деталей.
С появлением людей многое изменилось. Хранители научились принимать человеческий облик и овладели их речью. Это стало необходимо для выживания в новом мире захватчиков.
Теперь из древних хранителей практически никого не осталось, во время войны они пали первыми. Но все же ходят слухи, что кто-то скрывается в водах озера Вечности. Кто-то настолько могущественный, что за минувшие четыреста лет с окончания войны его никому не удалось обнаружить. Поэтому, скорее всего это был миф, созданный для успокоения и утешения, оставшихся беззащитными и напуганными юные отпрыски, бывших хранителей…
Весь день Дэртрам видел бесполезные ему изображения весело проводящей время парочки. Да, при минувшей встречи с Трэном, архимаг решив понаблюдать за юношей приставил к нему своего крылатого фамильяра и в принципе увидел, то что и ожидал. Обычное время препровождение сосем еще молодого юноши. Разговора он не слышал, ему это было совершенно не к чему, подслушивать встречающуюся парочку, еще этого только не хватало.
Рыжеволосую принцессу, архимаг узнал сразу. Допрашивать ее в Окраме было не очень приятным занятием, у этой девчонки было слишком много амбиций, но из-за ее положения, даже ему архимагу следопытов, пришлось вести себя аккуратно и сдержанно. Увидеть же ее сейчас с этим юношей он не ожидал, но и удивление было не долгим и не сильным, какая ему разница с кем гуляет чужая принцесса и дочь. Локар Камирэй должен сам следить за честью своей наследницы и будущей правительницы, хотя бы приставив к ней смотрителя.
Дэртрама же волновали другие проблемы. Как он мог так легко и сильно ошибиться, выбрав за искомого мага этого юношу? Раньше он никогда не ошибался. Неужели он стареет и теряет хватку? А ведь ему всего сорок три года, а на вид так и тридцати не дашь, но он потратил столько своего времени и даже сил и что в итоге увидел?… Его нервы сдали, когда вечером фамильяр показал пришедшую принцессу к юноше, архимаг прервал зрительную связь, как и накануне вечером, не жилая оказаться подглядывающим извращенцем и решил вернуться к началу своего расследования.
Кто же так стремился попасть на остров Щупальца и зачем? Дэртрам достал позаимствованные из школы магии дела учащихся и вновь принялся их перебирать, внимательно перечитывая биографию каждого.
Как обычно, самое большее количество учащихся было с Видного, города не подалеку и с самого Кейтага. Из дальних городов дворяне побаивались отпускать своих отпрысков. К тому же для большинства из них это было слишком затратно.
Перебирая бумаги, архимаг натолкнулся на имя Аквы. Артефакт, спрятанный в ее груди еще не извлекли. Это было опасно, риск того, что она умрет был высок, хотя кому какое дело, до этой девчонки. Его не извлекали лишь из-за боязни, что артефакт может разрушиться и по причине, что история натворенных дел Замартом, не была еще до конца распутана. Тем более, совсем недавно Дэртраму доложили, что химера каким-то образом смогла сбежать с неприступных Красных остравов. А ведь ни один допрос не заставил Санвию заговорить, при том, что им занимались лучшие тюремные следопыты, способные заставить заговорить и камень.
Но, по сути, девушка обладающая артефактом, обладает и его силой. Значит стоит Акву внести в круг подозреваемых и при случае поговорить еще раз.
Был еще один странный паренек из Няминмы, города сокрытого топями, на Черной земле омываемой Пограничным океаном. Тот город негласно населяли «отбросы» со всей Валерсии. Убийцы, грабители и прочие особи обладающие темными, запрещенными талантами. Но юный Тиней оказался тихим, скромным и молчаливым, не ищущим себе не нужных приключений, не взирая на места с которого прибыл.
Дэртрам даже не был уверен, что с Няминмы когда-либо ранее в школу попадали ученики. В тех забытых и брошенных черных землях трудно было выжить и мало кто знал, что из себя представлял этот город и его жители.
Несколько дней прошло тихо и спокойно в жизни Трэна. Учеба, изучение архива и вновь учеба. Фамильяр, которого приставил к нему Дэртрам не покидал юношу, но и на глаза ему не попадался. Чувство невидимой слежки, мучало первогодку, держа подсознание в постоянном напряжении и это мешало, лишая обрести спокойствие даже во сне.
В один из дней Возорий решил поиздеваться над своими подопечными, удумав проверить чему они научились. Для этого он заставил свою небольшую группу из шести человек, после завтрака явится на школьный магический полигон, который располагался за стенами города. Это было их первое испытание сначала обучения и никто не знал, что может их там ожидать. К тому же складывалось ощущение, что к наставнику эта идея пришла в голову совершенно спонтанно и он огласив свое решение накануне вечером, фактически лишил учеников какой-либо подготовки.
На следующий день почти всем первогодкам за завтраком еда никак не жевалось и казалась безвкусной из-за взвинченных до предела нервов. Хотя, чувство голода не испытывал ни один из них и поэтому завтрак происходил больше механически с неким отрешением, просто ради долга пред едой.
Когда с завтраком все же было покончено и учащиеся неспешно добрались до входа в этот школьный «парк», то наставник уже ожидал их там, с забитой походными сумками повозкой и кучей сложенных теплых вещей. Это показалось странно, ведь в Кейтаге всегда было тепло, а порой жарко и мало у кого из жителей города вообще имелись теплые вещи.
— Разбирайте и одевайте. — Хмуро оглядев бледных, зевающих юношей, скомандовал Возорий указывая на повозку. В этом году девушек не набрали и никто не скрашивал эту сонную кучку оболтусов.
Спрашивать, что придумал этот изверг, было бесполезно и ученики послушно занялись разбором вещей. Меховые сапоги, шапки и такие же плащи, а так же шерстяные вязанные кофты и утепленные штаны — наводили на мысли, что предстоящее задание будет очень холодным, а скромный провиант, который обнаружился в походных сумках — долгим.
Утеплившись и повесив на плечи мешкообразные сумки с припасами, юноши терпеливо выстроились пред наставником. Осмотрев всех, он снял свою сумку и извлек из нее прозрачно-голубое кольцо. Оно было соединенно тонкими цепочками с расписанным рунами широким браслетом.
— Это Крио, созданные специально для вашей практики. Они помогут вам пользоваться магией холода. Впрочем, кто не спал и не пропускал моих занятий, тот в курсе о его способностях. Здесь их ровно шесть, каждому по одной. Задание у вас будет не сложное. За два дня пройти подземный ледяной лабиринт и добыть там яд ледяного скориона. В сумках вы найдете все для этой цели. — Неспешно вдался в объяснения Возорий, внимательно осматривая каждого юношу, послушно надевшего принесенные им вещи.
— Наставник, — Обратился к Возорию Савадж, — вы уверены, что мы все сможем использовать Крио, в вашем ледяном подземелье? Среди нас, нет магов холода. Вам не кажется, что вы дали нам не выполнимое задание?
Чем слушают на уроках учащиеся Возория, было для него загадкой, но это точно были не уши. Его лицо стало страшным, в виду подступившего гнева.
— Значит так, сейчас по одному подходим ко мне. Я сам одену вам Крио, что бы вы бездари их не сломали, после чего позади меня находится вход, маршируем туда. И только попробуйте мне завтра, до заката не выбраться от туда с ядом… Всех по домам разошлю. Нечего с такими бездарями время тратить! А теперь, Трэн, ты первый. Удача на твоей стороне. — Недобрая улыбка на лице мужчины совсем не внушала оптимизма. Это усугублял и тот факт, что свое оружие он запретил с собой брать, осведомив об этом на досуге и пояснив, что всем необходимым обеспечит.
Вспомнив свой посох, одиноко лежащий у гамака, названный юноша подошел к наставнику и выставил вперед правую руку, ту в которой привык держать оружие. Отвлекшись он не успел заметить как Возорий одел Крио и неожиданно ощутил резкое холодное жжение от браслета на запястье, а так же легкий укус в указательный палец, куда крепко село кольцо.
— Все. Иди. Тиней ко мне! — Безразлично скомандовал наставник.
Трэн пошел в указанном направлении, ни капли не представляя, что его там может ожидать. Пропустив кучу занятий, он почти не знал, что изучали его одногодки и что, а точнее какие заклинания он должен применять. Или может. Все же в его списке было много магических формул, техник, методик, и даже концепций. Он много времени посвящал изучениям магических знаний и исписал бессчётное количество пергаментов. Конечно до отца ему было далеко. Многие истины превратились в тайны с гибелью его и других хранителей. Но даже тех знаний, коими обладал юноша было многовато для здешних обывателей и тем более первогодок.
Так что же именно он должен продемонстрировать в этом испытании?
Пока Трэн неспешно шел к виднеющемуся входу в пещеру, его шустро обогнал Тиней, невысокий, светловолосый и крепкий на вид юноша. Крайне неразговорчивый и несколько неприятный. Он вызывал чувство тревоги и опасения, а так же казалось, что он постоянно за всеми наблюдает, незаметно.
Следом за Тинеем, пытаясь того догнать, пробежал Савадж — пухлый, навязчивый, немного глуповатый дворянский отпрыск из местных, из Кейтагцев. Он вечно увязывался за Тинеем «хвостом», а тот стремился от него избавиться и скрыться при возможности.
Проводив их спины взглядом, Трэн все так же неспешно вошел в невысокий темный свод пещеры. Дорога здесь резко уходила вниз, но была абсолютно невзрачной и обычной, что несколько разочаровало юношу. Хотя на что он рассчитывал, ведь это было только самое начало ледяного лабиринта с испытаниями.
— Специально медленно идешь? — Позади раздался голос догоняющего Факира. Он был весь взмокший из-за быстрой пробежки в теплой одежде.
— Просто спешить не вижу смысла.
— Тебе наверное без посоха не уютно? Поэтому ты и медлишь, так как трусишь! — Широко улыбаясь заявил дворянин, словно прочитал мысли, но немного исказил их.
— Это испытание криомантии* (криомантия — магия холода, мороза и т. д.), а значит ты то же будешь бессилен со своими флористскими способностями. — Парировал Трэн.
Находится рядом с убийцей Иржинэи и предателем решившим пойти против своих близких было тяжело. Но, таковым его считали лишь двое — Аква и Трэн. Для остальных же он был несчастной жертвой. Пока Факир притих, но такие как он все равно рано или поздно вновь проявят себя, показав свое истинное лицо и причинив новую боль окружающим.
— Ты на меня все еще злишься? — Уловив тень сомнения и укора, спросил Факир, шаркая рядом ногами по темному пещерному полу. — Я ведь тебе уже все объяснил. Ну в конце концов, поставь себя на мое место. Я очнулся в замке с сильным отравлением, Варея нашел чуть ли не при смерти, сестра вместе с тобой и этой дрянью. Что еще я мог подумать? Как не то, что ты с Аквой за одно.
— Успокойся Факир. Мое мнение ничего не меняет в этой истории. Но правда рано или поздно прояснится. — Несколько раздраженно «отмахнулся» Трэн, от объяснений Факира.
— Глупо верить рассказам этой сумасшедшей. — На лице дворянина появилась обида, вызванная недоверием человека, с которым они прошли много трудностей, хоть и за короткий срок знакомства.
Трэн не стал ничего отвечать, оспаривать или выпытывать. Даже если б он и захотел ворошить прошлое, то момент сейчас был не самым подходящим. Темный пещерный туннель окончился, впуская юношей в место сотворенное из чистой магии. Огромнейшее пространство, с нежным светло-голубым освещением, простиралось вокруг небольшого черного зева пещеры, покинутого первогодками. Все вокруг было сотворено изо льда: пол, далекий потолочный свод и огромные причудливые строения внизу, которые пересекаясь образовывали путанные ходы гигантского лабиринта. Спуском к которому вела высокая и практически отвесная ледяная горка.
— Видимо, если спустимся, то назад дороги не будет. — Задорно заговорил успевший позабыть про обиду и резко изменившийся в настроение Факир. — Не будь трусом и прыгай за мной! — С этими словами Камирэй шагнул на лед и стоя на своих двоих уехал вниз. Через какое то мгновение от куда-то из далека раздалась его ругань, а затем все тревожно стихло.
В тишине, Трэн услышал приближающиеся шаги, отставших и замыкающих, учеников Возория и поспешив шагнул на встречу неизвестности.
Лед подхватил его, мгновенно унося вниз. Буквально через несколько секунд скоростного скольжения, горка резко сворачивала уходя в лево и обнажая спереди живописную, голубого цвета пропасть, без каких-либо ограждений, с отвесным обрывом.
Следовало срочно, что то предпринимать и для этого предстояло найти простое и эффективное заклинание, способное решить сложившуюся проблему. Быстрый анализ воспоминаний видимых ранее заклинаний первогодок, подсказал решение. Поэтому, что бы не слететь с появившегося обрыва, ведь Трэн уже не мог ни остановится, ни самостоятельно свернуть, он воспользовался Крио, призвав ледяной канат. Юноша вырастил его из ледяной стены с левого бока. Крепко ухватившись за него, Трэн направил свое тело в нужном направлении плавно сворачивая. После того как поворот был благополучно пройден, первогодка оторвал взгляд от стены рядом и тут же пожалел, что решил спускаться стоя. Впереди вновь виднелись крутые повороты над пропастью, за которыми следовал начинающийся низкий туннель.
Присев на корточки, Трэн без особых проблем преодолел повороты и влетел под свод ледяного туннеля. Дальность обзора при этом упала практически до нуля, но ничего страшного или опасного впереди не оказалось. Постепенно склон горки приобрел более пологий уклон, а потом и вовсе исчез. Потолок туннеля ушел вверх, локтей на десять и спускал со своих сводов в низ длинные, толстые словно резные сосульки. Юноша оказался в ледяном зале усеянном множеством ходов: парой расположенные в полу и уводящие куда-то вниз; тремя примерно на уровне пола и одним высоко под потолком.
Кроме Факира и только что спустившегося Трэна, тут никого не было. Скорее всего Тиней и Савадж, спустившиеся ранее, избрав направление, скрылись не дожидаясь остальных.
— Пошли вниз. — Камирэй с интересом разглядывал правую дыру в полу, чем то ему приглянувшуюся, но все же не прыгал в нее, решив дождаться ответа спутника. Хотя по всему внешнему виду казалось, что его мучало сильное нетерпение.
— Идти вниз, слишком простое решение. Так же как и прямо. Надо лезть вон в тот туннель, на верху…
Пока Трэн расказывал свои мысли и доводы, из лаза позади донесся нарастающий шум и он поспешил отойти в сторону, пропуская летящего вниз головой одногрупника. Его имени он не помнил, слишком редко посещал занятия и мало общался с учениками. Последнее происходило не по его воли, а по нежеланию дворян общаться с человеком его класса.
Затормозив затылком, новоприбывший шатаясь вскочил, принимая боевую стойку, но через пару секунд осмотревшись и осознав, что все вокруг тихо и мирно, расслабился и опустил руки, потерев пред этим ушибленный затылок.
— Факир, пойдем со мной. — Без промедлений пригласил безымянный Камирэя. — Только давай пойдем в один из тех лазов, что на поверхности, пологие. В низ лететь больше не хочу.
— Нет Хилт, мы в верхний пойдем. — На удивление ответил отказом принц Окрамы.
Названный Факиром Хилт с пренебрежением мельком глянул на Трэна и пожав плечами, более не произнося ни слова отправился в выбранном им направлении, уводящем к самому пологому и легкодоступному туннелю.
— Раз выбрал мой путь на верх, тогда и нам пора. — Произнес Трэн и приблизился к стене, где виднелся верхний лаз. Ледяная стена около него не была гладкой. Из нее выступали приличные куски льда, подняться по которым, не должно было вызвать трудностей. Главное было двигаться осторожно, без спешки и не оступаться, все же упасть на лед дело не из приятных. Для своей страховки, юноши призвали ледяные канаты с помощью Крио и начали восхождение.
Колдовать с помощью магического оружия, что дал Возорий оказалось совсем не сложно. Практически никаких усилий прикладывать не приходилось. Хватало лишь четкой мысли и нужное появлялось буквально из воздуха. Но кроме криомантии с помощью Крио более ничем воспользоваться было невозможно.
Когда юноши достигли начала выбранного лаза, в зале появился последний ученик. Лезть на верх или окликать Факира с Трэном он не стал, а лишь осмотревшись прыгнул в один из туннелей в полу и лишь гулкое эхо разлетелось сопровождая его стремительный спуск. К тому моменту Трэн с Факиром скрылись в своем туннеле резко уходящем влево и наверх.
Голубоватый лед стен тускло мерцал, из-за магического света, что переполнял здесь все. Создать и поддерживать такую красоту, мог лишь артефакт, сокрытый где-нибудь в далеких и глубоких недрах этого ледяного мира.
Выбранный юношами туннель тянулся бесконечно длинной, петляющей «змеей», однообразных ледяных стен, периодически сворачивающих то в одном то в другом направлении или резко уходя вверх, или низ.
Ноги тут скользили просто нестерпимо, но когда дорога шла вниз это не представляло проблем, а вот для подъемов приходилось прикладывать максимум усилий и сноровки, призывая на помощь ледяные канаты и даже подобия лестниц. Благодаря теплым вещам холод не причинял дискомфорта, а физические нагрузки вызванные постоянным удерживание равновесия разгоняли кровь, согревая все конечности. Но постоянная концентрация, постепенно выматывала, а ледяное однообразие притупляло бдительность.
Минуло несколько часов, но за это время в окружающей обстановке ничего не измелилось. Туннель одиноко шел вперед, либо назад, без каких-либо ответвлений, развилок или выходов.
Уставшие юноши, приняли решение совершить недолгий привал. Следовало отдохнуть и подкрепиться припасами, что заботливо заготовил для них Возорий. Еды оказалось очень мало. Пара сырных тонких лепешек и вода. Так же в сумке лежал небольшой нож, пустая склянка видимо предназначенная для сбора яда ледяного скориона.
Разделив лепешки на шесть одинаковых порций и вспомнив при этом Возория не хорошими словами, юноши перекусили и нехотя продолжили путь в выбранном направлении. Мысли о том, что у этого лаза нет конца и Трэн ошибся, появлялись у обоих все чаще и чаще. По этой причине они приняли решение пройти еще немного вперед и если ничего не изменится свернуть назад, в зал от куда брали свое начало туннели.
Миновав еще несколько поворотов и вскарабкавшись на практически отвесную стену, где виднелся низкий проем, имевший высоту чуть больше локтя, Трэн и Факир ползком преодолели лаз и наконец выбрались на небольшое полу открытое плато. Его отвесный обрыв сверху, с потолка и снизу увенчивали широкие, высокие и острые сосульки подобно сталактитам и сталагмитам. За ними оказался не очень высокий обрыв, с которого внизу виднелось голубоватое русло замерзшей реки, словно бы протекавшей в глубоком ущелье.
Спуска к реке, естественно, не оказалось, как и продолжения туннеля. Он просто обрывался над ней. Но назад возвращаться теперь смысла не было, точнее было бы глупо. Времени на дорогу сюда ушло очень много и если сейчас решить вернуться назад и искать более легкий путь, это означает провалить задание Возория и не успеть вернуться в назначенное им время. Значит следовало придумать как спуститься вниз. И пока Трэн был занят мыслительным процессом, взвешивая все за и против, а так же просчитывая возможные опасности, Факир с помощью Крио сотворил ледяной канат, призвав его из края верхнего свода пещеры и нетерпеливо прыгнул вниз. Царившую в окружающем мире тишину огласил веселый клич дворянина, окончившийся страшным треском и грохотом, напоминающем обвал за которым последовала удаляющаяся ругань Факира.
Случилось то, чего опасался Трэн и поэтому не решался необдуманно прыгать вниз. Лед у магической реки оказался тонким и от удара лопнул осыпавшись вниз.
Бросать в явной беде Факира, хоть и не чистого на душу, юноша не стал. Он всегда старался помочь нуждающимся, вне зависимости от того, что это был за человек. Эта черта была присуща всем его рода.
Теперь обдумывать спуск причина отпала и Трэн, подобно ранее Факиру, призвал ледяной канат, после чего спрыгнул вниз в темно-синюю дыру без видимого в ней дна.
Под тонкой коркой льда, оказался целый замерзший подводный мир. С высокими ледяными водорослями, кораллами, расщелинами и впадинами, а так же рыбами и рептилиями. И не смотря на, что все здешние обитатели были сотворены из холодной магической материи и являлись живыми духами искусственно созданными, они несли вполне реальную угрозу почувствовав чужаков.
Воды здесь не было, но несмотря на это длинным ящерам с острыми зубами, удавалось прекрасно плавать в воздухе. И плыли они все к сильно ударившемуся и в данный момент беззащитному Факиру.
Осознав, что никак не поспеет на помощь, Трэн завис в воздухе на ледяном канате и направив Крио на Факира, создал над ним защитный ледяной купол, вовремя успевший отразить атаку первого чудовища.
Несколько ящеров заметили нового непрошенного гостя и радушно направились знакомится с ним.
Отбиваться от хищников в подвешенном состоянии было бы проблематично, поэтому Трэн бегло осмотрев место внизу под посадку, расцепил руки.
Приземляться на лед оказалось очень не приятно и больно, но жалеть себя времени не было. Чувствуя спиной приближающуюся угрозу юноша, с помощью Крио, призвал ледяной меч и легким взмахом руки, с одновременным поворотом туловища, отсек магическому ящеру голову. Магия наполнявшая монстра мгновенно впиталась в меч и туша хищника исчезла на глазах в считанные секунды, словно его и не бывало.
Расправившись с первой угрозой Трэн вновь осмотрелся и не поверил своим глазам. Здесь явно было что то не так. Врятли первогодок стали бы посылать в логово кишащее хищниками, которые сползались к месту высадки чужаков со всех сторон, выбираясь из самых отдаленных уголков и скалясь собирались пировать. Они пребывали слишком быстро и становилось их тут видимо не видимо. Одним мечом с таким полчищем тут было не справиться, даже что бы подобраться к спрятанному под куполом Факиру. К слову о куполе. Выданное Возорием магическое оружие было создано для учеников первогодок и заклинания, что выходили с его помощью получались соответственно слабые. По этой причине ледяной купол охраняющий Факира уже давал трещины под натиском хищников.
От сюда следовало убегать. Пытаться уничтожить ящеров и странного вида зубастых рыб было безумно и совершенно бессмысленно. Врятли юноши вообще должны были сюда попасть.
— «Ледяная стена!» — Громко выкрикнут Трэн и в то же мгновение, ледяной исполин из ниоткуда вырос из пола справа от него, аж до спрятанного Факира, попутно отпугнув хищников.
— «Ледяная стена!» — Повторил юноша, воздвигая и с левой стороны толстый полупрозрачный барьер. После чего отбив мечом несколько мелких но очень зубастых рыб, кинулся вызволять одногрупника. Он быстро добежал до него и сняв истрескавшийся барьер бегло осмотрел Факира.
— Сломана. — Печально осведомил спасителя Камирэй. — Глупо было с моей стороны прыгать. — С тенью сожаления, договорил он.
— Да, зря спешил. Сейчас попробую что-нибудь сделать. — Трэн направил Крио к сломанной ноге спутника и резкий холод сковал ее, покрыв толстым слоем прозрачного льда, подражая прочной повязке.
— Вставай! — Не теряя времени Трэн подхватил Факира помогая и заменяя костыль. Тот сморщился от боли, но вертикальное положение принял достаточно быстро.
— «Вверх!» — Из Крио вылетел ледяной канат и подчиняясь воле призывателя прочно укрепился на далеком потолочном своде покинутой пещеры.
— Держусь крепко. — Поняв намерения Трэна, произнес Камирэй.
В ту же секунду, призванный канат устремил обоих к высокому своду, выбрасывая на безопасную от хищников поверхность — замерзшей реки.
Оказавшись снаружи, Трэн практически мгновенно запечатал льдом дыру в логово ящеров, после чего расслабившись осел на лед.
— Как же больно… — Раздался рядом голос Факира. — Возорий гад.
— Гад не гад, а тебе прийдется встать и идти искать выход вместе со мной. Поэтому, колдуй себе костыли и пошли, вниз по руслу. Туда. — Раздраженно Трэн указал примерно на северо-запад.
— Почему не вверх? — Обдумав предложение, Факир призвал две ледяные палки и опираясь на них встал. Его ноги заскользили и он чуть не рухнул обратно на лед, благо, что Трэн его успел похватить.
— Осторожнее. Вверх мы не пойдем, так как выйдем к началу. Месту от куда начали. — Пояснил простолюдин.
— С чего такая информация? Тебе Возорий, что подсказки дал? Или может карту нарисовал? — Ехидно осведомился Камирэй.
— Нет. Просто сам подумай. Тот кто сотворил это все, врятли начинал свою деятельность от середины или с конца. Поэтому я уверен, что русло этой реки зарождается у входа и протекает через всю «пещеру». — Не слишком уверенно и правдоподобно, попытался объяснить свой выбор Трэн.
— Слабо верится, но я поверю тебе еще раз. Хотя твой предыдущий выбор привел к моей сломанной ноге. — Осторожно и очень медленно Факир, опираясь на скользящие ледяные костыли, зашагал на северо-запад.
— К этому привела твоя глупость. — напомнил синеглазый юноша, глядя на еле удерживающего равновесия Камирэй и шестым чувством понимая, что так им от сюда далеко не уйти. К тому же за несколько шагов, дворянин взмок от прикладываемых усилий, при этом практически не продвинувшись.
Лечить Факира здесь и сейчас, для Трэна было бы слишком рискованно и тяжело. Это место было устроено таким образом, что бы подавлять любую магию, но в замен усиливать криомантию. Поэтому не стоило прибегать к нарушению царивших здесь законов, а следовало подумать головой.
— Все! — Громко воскликнул Факир и весь взмыленный осел на один из ледяных наростов, не в силах более «скользить». — Больше и шагу ступить не могу. Извини.
Глядя на обесилевшего дворянина, Трэн нашел выход и выставив вперед правую руку активировал Крио, для предстоящего колдовства. После этого произнес заклинание, одно из самых и приметивных, где только и надо было, что вставлять в рифму нужное слово, характеризующее призываемый предмет.
И Трэн сотворил ледяную повозку с полозьями. Сверкающую словно из изумрудов, резную и изящную — словом немного перестарался, ведь не видел таких приспособлений уже давно и боялся ошибиться в исполнении. Поэтому призвал практически точную копию саней на которых некогда катался с сестрой. Только вот очень, очень давно это было.
— Что это за повозка такая странная? — Так как Факир не бывал на Севере, то ни разу не видел и саней. Но наколдованная вещь ему понравилась, поразив своей красотой и тонкостью исполнения.
— Сани. На севере в горах, всегда лежит снег и там для передвижения используют сани. — Пояснил Трэн. — Я помогу тебе залезть. С их помощью мы быстро спустимся по руслу реки вниз и ты сможешь передохнуть. Твою ногу стоит поберечь.
Факир смотрел на юношу с нескрываемым недоверием. После случая в Окраме юный принц решил повнимательнее присмотреться к этому простолюдину и именно по этой причине всячески набивался к нему в спутники. Он внимательно слушал и запоминал редкие подробности из прошлого этого одиночки, а так же изучая его манеру колдовства. В Трэне Камирэй ни раз чувствовал скрываемую силу, но это было так мимолетно, что до инцидента в родном городе он списывал такие моменты на разыгравшееся воображение. Но, Факир как никто знал, что никто из присутствовавших в тот давний день на рыболовецком судне не смог бы выстоять против Замарта. Впрочем «лошадиная» доза сухой Огненной сонной травы, должна была отправить в мир иной даже самого крепкого человека. И это был факт тоже известный принцу.
Но, что-то тогда было не учтено хитрым Замартом. Что-то очень важное, что оказалось способно разрушить тот тонко сплетенный, хитроумный план, тогда казавшийся идеальным. И так как способности всех пешек Факир знал, то в потенциальные виновники записал Трэна, что с такой легкостью колдовал ледяными заклинаниями, словно всю жизнь только этим и занимался. Но как, он ведь являлся лекарем первогодкой, пропустившим практически все занятия. Поэтому подсознание Факиру подсказывало, что стоит молчать и не задавать вопросы об этих непонятно где приобретенных знаниях и умениях. Ведь необдуманный вопрос может спугнуть этого лжеца с неприятно-пронзительными сапфировыми глазами. По этим причинам дворянин прибегал к наводящим вопросам и необдуманным с виду действиям, заставляя своего спутника принимать опрометчивые поступки и обнажать свою истинную натуру и силу.
Пока Факир размышлял о странностях спутника и с подозрением осматривал сани, Трэн по своему понял его замешательство и решил успокоить.
— Не бойся их. — Он приблизился к Факиру, радушно подставляя плечо. — Хватайся.
— На севере используют такие повозки? Но что ты делал на севере? — Камирэй тяжело оперся об спутника, нога болела ужасно, немея, но он все равно был рад, что заставил Трэна показать ему одно из своих умений и знаний. Сотворенное ледяное чудо имело размеры как у полноценной повозки, которую обычно тянут за собой лошади, а в люльке сзади кучера комфортно располагаются люди. В санях же вместо колес были полозья, а вместо упряжки — закрытый, слегка заостренный нос. И что должно было заставить ее двигаться Камирэй не догадывался.
— В приюте, жил. — В самом коротком варианте рассказал Трэн, придерживаясь версии изложенной ранее Дэртраму.
Приблизившись к саням, Факир с трудом превозмогая нестерпимую боль в сломанной кости, залез на ледяную лавку, где постарался поудобнее разместиться на холодном льду и успокоить пытающееся выпрыгнуть из груди сердце. Его нога по прежнему была скована ледяной коркой, холод которой проходил через толстую ткань штанины и кажется уже успел заморозить даже сломанную кость.
Обойдя сани, Трэн крепко уперся в них сзади, заставляя скользить в нужном ему направлении и набирать скорость. Разогнавшись посильнее, простолюдин запрыгнул на сидение и каким-то образом принялся управлять санями, избегая ледяные валуны и вписываясь в повороты речного русла. В движение стало ощутимо, что речной лед не ровный. Сани то и дело, что подпрыгивали, да подскакивали на неровностях и впадинах. Лишь благодаря закругленным носам полозьев, они умудрялись преодолевать ледяные наросты, порой сшибая их напрочь. Каким чудом эта хрупкая повозка не разваливалась каждый раз при встрече с препятствием, а целехонько продолжала скольжение, было Факиру не понятно. Но силы ударов и скорость движения казалось должны были расколоть сани в щепки, точнее в тысячи льдинок.
А река повиляв немного на «поверхности», нырнула в не особо высокий ледяной пещерный свод.
— Как только лед под нами выдерживает? — Крепко — накрепко уцепившись руками, за призванные ледяные сани, умудрился выкрикнуть Факир, отслеживая появляющиеся повороты и болезненно реагируя на каждую кочку.
— Полозья широкие и очень гладкие, с загнутым передом. Да и потом мы скользим, а не падаем, как ты недавно. — Толи с иронией, то ли с сарказмом разъяснил Трэн, очень мастерски вписываясь в достаточно резкий поворот, увенчанный торчащими, неровными и острыми глыбами, внезапно появившийся из неоткуда.
— Думал речка, искупаюсь. — Пошутил Факир, но голос его оказался мрачнее тучи.
Последовала целая череда поворотов, после чего сани выехали в длинный зал с тремя выходами, однако на скорости, что они обрели особенного выбора не представилось. Сани просто влетели в центральный лаз, где вскоре постепенно затормозили, на ставшей пологой поверхности.
— Что дальше? — Факир был рад, что это сумасшедшее ледяное изобретение остановилось, в нем хоть и бурлила кровь сорви-головы, но со сломанной ногой он не желал полагаться на авось. Безумные поступки он предпочитал совершать в целом виде, полностью осознавая и контролируя свои возможности. Возможно сломав ногу он немного переборщил и за время поездки в санях множество раз об этом пожалел, так как этим поступком обрек себя на беспомощность, до встречи со школьными лекарями. Но выяснить кем являлся Трэн, дворянин поставил для себя первостепенной задачей, так как если б не этот щуплый простолюдин, скорее всего он бы уже был правителем Окрамы. И никакая нога не шла в сравнение с этой важной задачей. Тем более ее все равно излечат и следа не останется. Главное дотерпеть.
— Вперед. Только вперед. — Погруженный в свои мысли Факир непонимающе посмотрел на Трэна выбравшегося на лед из саней. А тот ничего не заметив потащил сани за собой, зацепив их ледяным канатом. Поначалу ему явно было сложновато, но как только они тронулись с места, стало легче.
— Давай поаккуратнее! Принца все же везешь! — Усмехаясь принялся командовать дворянин, полностью вернувшись в реальность из болезненных раздумий.
— А сразу так и не скажешь! — В тон ему ответил Трэн наугад выбирая направление в появляющихся развилинах, которые теперь встречались довольно таки часто, что наводило на тревожные мысли.
— Как прошло, ну… — Голос Факира стал зловеще загадочным с нотками огромного любопытства, а хитрые зеленые глаза сощурились словно у затаившегося хищника.
— Что ну? — Интонация спутника заинтриговала, но Камирэй решил выдержать слишком долгую паузу и Трэн стал переживать, как бы он не потерял мысль, что вертелась в его голове, как ранее.
— Ну, свидание….Ё…
При слове «свидание», Трэн потерял равновесие и поскользнувшись упал под сани. Этим он напугал своего «пассажира», тут же вцепившегося в борта ледяной повозки.
— Поаккуратнее! — Завопил Факир, стараясь не шевелить пульсирующей от боли ногой.
Потирая ушибленный зад, Трэн аккуратно встал и только сейчас заметил, что лед под ногами стал крепче. Теперь внизу можно было не опасаться пропасти, ее там попросту больше не было и это радовало.
— Рассказывай! — Когда простолюдин вновь потащил за собой сани, Факир вернулся к своему вопросу, в уже приказной не терпящей промедления форме. — Как у вас прошло?
— С чего ты решил, что у меня было с кем то было свидание? — Вопросом на вопрос ответил Трэн.
— Ты и Лирэя, несколько дней назад, в выходной. — Наводящими подсказками, стал разведывать дворянин интересующий его вопрос, что ранее никак не мог задать, не было подходящего момента.
— Я и Лирэя? Это не было свиданием. С чего ты взял? — Он в очередной раз свернул наугад, но пейзаж особо не изменился. Их окружали высокие ледяные своды, без каких либо признаков жизни и выходов.
— Я же не слепой. Я все видел. — Не унимался Факир, развлекая себя разговором и пытаясь забыть о боли в сломанной ноге. — Она так вырядилась тогда, с утра по раньше, словно на конкурс собралась…этих… ну вообщем платьев и всего такого. Или балл.
— В сарафане на балл?
— Какая разница в чем. И ты был с ней… В сарафане…чем занимались?
— По городу гуляли. — Трэн вновь уперся в развилку и у него возникло чувство, что он таскает сани с раненым по кругу.
— Гуляли? Ты и она? — Сзади послышался смех Факира. — Гуляли… Ты…Ты…не ужели слухи не врали? А ведь батя был уверен, что… иначе.. — Он смеялся не в силах нормально говорить. — Он бы… тебе шею сломал… А ты…
— А я ничего и не делал. Не выдумывай лишнего. — Огрызнулся Трэн, ставя ледяную метку у очередного поворота. — Мы просто гуляли по Кейтагу. Что в этом такого странного или интересного? Твоя сестра, что не человек? — Даже сам для себя юноша сказал, нечто странное, но он часто слышал такой вопрос среди людей.
— Она и «человек» понятия не совместимые. Поэтому лучше не думай о ней так. Хотя. Судя по всему, тебе скорее всего нравится когда над тобой издеваются. — Насмеиваясь Факир не уловил замешательства собеседника и продолжил глумиться.
— Это почему же?
— Сколько раз она тебя била и унижала? А что ты? А ты принимаешь ее за «человека». На свидание ходишь. Да ты просто любишь боль… — Факир вновь закатился от смеха. На его лбу выступил пот, вызванный болью в ноге.
— Значит люблю. — Смирился Трэн, разглядывая свою метку изо льда, к которой в итоге вышел, сделав круг в ледяном туннеле.
— Ладно. Я тебя могу еще как то понять. Гулять с дворянкой, это для тебя очень престижно. Но вот почему она с тобой спуталась? Такие отношения ей чести не добавят. — Камирэй замолчал на пару секунд, а затем озаренный новой догадкой заговорил очень быстро, буквально на одном дыхании. — Так ты ей что отомстить решил за унижения? Коварно. Лучше не придумать. А она глупая, не видит к чему «это» может привести.
— Факир, у тебя слишком богатая фантазия. — «Как и у твоей сестры». Трэн остановился и устало сел в сани рядом с раненым.
— Скажи еще, что я не прав? Но вот чем же ты ее смог заинтересовать… Зацепить… Может откроешь тайну? Обещаю, этот разговор до сестры не дойдет. — Не унимался дворянин.
— Надо поесть. — Стянув сумку юноша достал свой паек гипнотизируемый взглядом Факира и принялся восполнять силы, словно тот ни о чем его не спрашивал.
Глядя на него, Камирэй занялся тем же, ощутив подкативший голод, но тишина повисла совсем не на долго.
— Значит ты не знаешь как выйти от сюда? — Жуя не очень вкусную холодную лепешку заговорил дворянин.
— Пока, нет. — Сухо ответил Трэн, разглядывая лед, словно выискивая в нем ответы на мучащие вопросы.
— Это похоже на основную часть лабиринта. — Громко причмокивая водой, вновь нарушил тишину Факир. — Если это так, то мы с тобой миновали большую часть этого ледника. Скорионы должны быть где-то в центре. — Он машинально указал куда-то пальцем с прилипшими к нему хлебными крошками, тут же осыпавшимися на лед.
— Это хорошо. Твою ногу надо скорее подлечить, а значит следует от сюда выбираться.
— Похоже, снаружи уже ночь. Стоит передохнуть несколько часов. — Факир это говорил твердым и решительным голосом. Но по его виду, было сразу понятно, что отдых этому болтуну жизненно важно необходим. Нездорово серый цвет кожи, легкая испарина на лбу, усталые помутневшие глаза, сейчас напоминающие болотные воды.
— Похоже, что действительно стоит. Доедай и ложись. Я защиту поставлю. — Задумчиво скомандовал Трэн, по-прежнему тщательно осматривая окружающую обстановку, но ничего примечательного в ней не находя.
— Угу. — Факир аккуратно сполз на ледяное сидение и согнувшись, что бы уместиться целиком, закрыл глаза и тут же не заметно для себя уснул.
Трэн в это время сотворил небольшой ледяной купол и облокотившись спиной о сани, вскоре то же заснул «в пол глаза».
Утром минувшего дня Возорий хмуро провожал взглядом последнего ученика, до начала ледяного лабиринта. Его настроение было испорчено, не только тем, что его ученики были оболтусами, каких и не найти, но и смутными предчувствиями надвигающихся неприятностей.
Сложив оставшиеся вещи и сумки, Возорий забрался в свою повозку, со смирной пегой лошадкой и неспешно направился на встречу с Дэртрамом. Именно по настоятельной просьбе следопыта наставник первогодок устроил своим ученикам испытание с проверкой их магических способностей и умения применения их на практике.
Зачем такие хлопоты были необходимы архимагу было не ясно. Сам же он пояснил свою затею сумрачно, сославшись на какие-то исследования новичков, а так же проверку их крови, что в последние годы становилось все более слабой. Из-за чего детей с магическими способностями рождалось намного меньше, да и не обладали они даже половиной умений своих родителей. Для этой проверки, Дэртрам сам подобрал вид оружия, что выдал позже Возорий юношам. Попросив по истечении двух дней вернуть его, для изучения.
Покинув школьный полигон, Возорий оказался среди оживленных Кейтагских улиц. Утро уже было позднее, вернее было бы сказать, что близился обед, вот по мостовым и суетились горожане, что б не опоздать на трапезу. Из-за них наставнику первогодок приходилось управлять повозкой аккуратно и особо не торопить лошадь.
В итоге путь до двухэтажного дома Дэртрама отнял много времени. Оставив повозку у входа, Возорий спустился на землю и достав сумку с большой линзой, поднялся по высоким ступеням к дому, аккуратно удерживая тяжелый и дорогой магический предмет, и вежливо постучал в дверь. Через некоторое время ее неспешно отворила пожилая служанка.
— Здравствуй Патти. — Добродушно поздоровался Возорий, проходя в дом по свойски, не ожидая приглашения и уж тем более разрешения.
— Добрый день, господин Возорий. — Медленно ответила старушка, закрывая дверь. — Господин Дэртрам в подвальной лаборатории. В самой дальней.
— Спасибо. — Не дожидаясь служанку, мужчина обогнул дремлющую Октавию, вальготно развалившуюся неподалеку от входа. Саблизубая волчица незаметно осмотрела гостя и признав пропустила, даже не пошевелившись. Миновав грозного сторожа, Возорий прошел центральный, длинный холл дома и свернул в одну из примыкающих к нему дверей. За ней располагалась ведущая вниз лестница, неширокая и практически вертикальная, но зато хорошо освещенная.
Спустившись по ней, Возорий словно очутился в ином мире длинных, не высоких коридоров, уставленных самодельными стеллажами от пола до потолка. На них покоились различные химикаты, скляночки, колбочки, порошочки, жидкости, хрусталики, коробочки, странные механизмы и еще куча всякой всячины с неизвестной областью применения, даже для наставника школы магии.
Миновав большую часть коридора, Возорий заметил под ногами проступающую воду и свежие следы недавно проходившего тут «старого» друга. Ориентируясь по ним, он пришел к настежь распахнутой двери, из которой бил яркий свет, затмевающий тускло горящие свечи в коридоре.
Заходя в лабораторию, взгляд Возория скользнул по темной, поросшей паутиной и мхом двери, в дальней стене, где заканчивался этот подвальный коридор. От туда веяло сыростью и влагой. Мужчина ни разу не видел, что скрывала за собой эта дверь, но догадывался, что за ней находился один из тайных Кейтагских подземных ходов, что подобно паутине пересекали весь город. Немногие знали о их существовании и мало кто видел в живую.
Переступив порог лаборатории, Возорий несколько секунд привыкал к яркому освещению, поражаясь царившей здесь тесноте. Вообще, если бы вынести из лаборатории всю мебель и скопившуюся магическую утварь, то помещение показалось бы просто огромным, хоть и с низким, давящем на сознание потолком. Но, хозяин дома никогда и некому не разрешал от сюда ничего выбрасывать и даже переставлять. Поэтому в виду сильнейшего загромождения, лаборатория казалась маленькой. Комната была с множеством узких дорожек пролегающих меж самодельных стеллажей, витрин, ящиков и сундуков, а так же полок и просто составленных пирамид из странных изобретений и вещей, без окон, с одним единственным выходом, который порой найти было проблематично. Здесь Возорий бывал редко, но каждый раз планировал нарисовать карту комнаты, что б не плутать в поисках неприметной двери к свободе.
— Привет. Снова река подтопляет? — Заговорил Возорий, обращаясь к высокой виднеющейся фигуре Дэртрама из-за составленных на полу разноцветных пузырьков, наподобие сталагмита. Он аккуратно протиснулся меж двух стелажей, ступая по брошенным на полу широким доскам, служащим небольшими мостиками, через лужи с холодной водой.
— Да. Привет. Надо кого-нибудь из водных позвать. Но пока времени нет. — Следопыт обернулся и зорким глазом сразу же приметил принесенную другом линзу, от ледяного артефакта. — Уже запустил их в лабиринт? — С каверзной улыбкой вопросил он, откладывая удерживаемые реагенты в руках и потирая ладони о полы лабораторного халата.
— Да. Как ты и просил. Куда тебе ее поставить? — Возорий кивнул на линзу, удерживаемую в левой руке.
— Неси сюда. — Дэртрам обошел стол, где в колбах булькали жидкости порой перетекая по воздуху из одной склянки в другую и меняя при этом цвет. Затем нагнулся и из под столешницы извлек устройство напоминающее кованную подставку для цветов. — Ставь сюда.
Возорий установил линзу выпуклой стороной вниз, а более плоской вверх, после чего активировал ее, нарисовав пальцем на ее поверхности несколько невидимых рун. Тускло замерцав, она ожила и показала весь ледяной лабиринт от куда-то сверху и очень сильно уменьшив его в размерах, практически лишая возможности рассмотреть, что там происходит.
— Я знаю, что не имею право спрашивать, — Нарушил тишину Возорий, — но раз это касается моих учеников, то может все же скажешь, что случилось?
— Ничего не случилось. — Небрежно ответил хозяин дома. Он аккуратно взял со стола жидкости и потихонечку вылил их на гладкую поверхность линзы, изображение тут же увеличилось и теперь сконцентрировалось на юношах, что бродили по лабиринту, являясь там единственными живыми существами. — Просто провожу некоторые исследования. — Как и раньше ответил следопыт, так и не прояснив ничего нового.
Фамильяр Дэртрама, приставленный к Трэну, все еще следил за ним, но теперь следопыту этого было мало. Он решил присмотреться ко всем первогодкам и их способностям. Данное место для этой миссии подходило как нельзя лучше. Все выглядело как обычный учебный экзамен. Но если среди этих юношей есть искомый маг, он себя проявит, ну а если и нет, то в любом случае Крио, что через небольшой прокол в пальце активирует магию холода, даст следопыту для изучения кровь испытуемых. Она же несет в себе информацию о магических способностях каждого из них. Поэтому, если нужный Алану маг, находится среди учеников Возория, то уже завтра Дэртрам будет знать его имя…
— Надо же. — Минуло достаточно большое количество времени, с момента прихода Возория в дом старого друга и одновременно архимага следопытов.
— Что? — После того как линза была активирована, оба мужчины внимательно наблюдали за похождениями юных учеников. Но ничего интересного в ледяном лабиринте не происходило.
— У Тинэя, как я и предполагал, очень высокие способности на поприще следопытов. — Возорий указал на темную фигуру юноши, быстро пробирающуюся меж ледяных стен.
— Значит у него проявляются способности следопыта? — Уточнил Дэртрам, со скучающим безразличием рассматривая, как указанный ученик, примечая практически незаметные подсказки, находит верные повороты и ходы. От Саваджа, что приставал к нему вначале, ему удалось оторваться, чему он точно был рад, ведь смог ускориться и обрести тишину.
— Да. — Подтвердил наставник первогодок. — Мне давно не встречался такой набор учеников, с абсолютно разными магическими способностями. Как правило, много воздушных и водных. — Возорий немного призадумался, отпивая недавно принесенный Патти чай и сморщившись от его крепости, продолжил рассуждать. — Еще земляных много. Я вот, всегда думаю, почему бы их на пашню не отправлять. Пользы было бы… Стражи все равно и без них хватает. Даже с лихвой.
— Что, многие после окончания в стражи идут? — Ради поддержания разговора осведомился следопыт. Для разминки он выхаживал около «постамента» с линзой, попеременно поглядывая в нее, но там все было неизменно. В помещение лаборатории парило множество созданных им пульсаров. Они добротно изгоняли мрак и дискомфорт здесь вызывали лишь сырость, захламленность и невысокий потолок, да какафония запахов, что напрочь закладывала нос.
— Нет. Человека два, три с выпуска. Но практически всегда, это маги земли. Тем кому действительно стоило бы охранять жителей, огненные, всегда становятся наемниками, стараясь нажиться на чужих бедах. Остальные же пристраиваются на какие-нибудь тихие и уютные места, без риска для жизни и особых усилий.
— Например как ты? — С нескрываемым упреком заметил Дэртрам. Его правый глаз тускло отливал серебром, все так же продолжая слежку через фамильяра за Трэном. Но следопыта это не отвлекало от окружающей его обстановки и дел.
— Копаться в чужой «грязи» это не мое. К тому же менять место жительства по первому требованию… Вот ты, сколько лет провел на Севере? Почти пол жиз…
— Смотри. — Грубо перебил Дэртрам друга, тоном не терпящем неподчинения. Конечно следопыт заметил неладное по большей части из-за фамильяра и теперь с разных «ракурсов» наблюдал за быстрым падением Факира Камирэя в кишащую монстрами магическую реку.
— Это не возможно. — Краска вмиг схлынула с лица Возория, когда он обратил внимание на своего юного подопечного. — Как они попали туда? — Вроде как самому себе задал он этот вопрос. — Их надо срочно от туда вытаскивать.
— Погоди. — Властно остановил, уже кинувшегося к двери на выход друга, Дэртрам. — Во-первых ты все равно не успеешь. Во-вторых что-то мне подсказывает, что не все так страшно. — Словно черный коршун, следопыт навис над линзой, внимательно изучая действия Трэна. Именно такого момента он и ожидал, что бы получше рассмотреть его магию. Вот юноша сотворил ледяной канат, с его помощью преодолел половину пути, до явно раненного товарища, кинул на него защитный купол, затем избежал опасных монстров спрыгнув на лед и уцелев, мгновенно отправил здоровенного ящера в небытие, сотворенным мечом, который еще и магическую силу из которой состоял противник, впитал в себя.
Это было слишком. Такое легкое, точное и молниеносное колдовство, можно сказать изящное, мгновенное принятие решения и бесстрашие, могло быть подвластно лишь опытному и закаленному долгими и изнурительными тренировками магу. Ну а так запросто создать меч, питающийся магической энергией — являлось настоящей проблемой, тем более из такого слабого оружия, которое подобрал Дэртрам.
Но на этом колдовство загадочного ученика Возория не окончилось. Стены изо льда, еще несколько отправленных в небытие монстров, затем спасение Факира обычным бегством через дыру на верху. Мгновенная оценка ситуации, беспромедлительное принятие верных действий, молниеносная магия — большего Дэртраму не требовалось. Этот юноша действительно не был «тем», за кого себя выдавал. Но был ли он «тем», кого искал Алан, правитель Кейтага, об этом точно скажет лишь Крио.
— Талантливый юноша. — Нарушил осязаемую тишину Возорий, рядом стоявший и кажется не дышавший.
— Талантливый? — Скептически переспросил следопыт, поражаясь наивности друга. Неужели за проведенные годы в школе магии его чутье следопыта, как и трезвость ума улетучились, затуманив разум насущными, можно сказать бытовыми проблемами и тяготами. Однообразная и слишком спокойная жизнь лишила некогда талантливого человека всех его талантов.
— Да. Физическую слабость у Трэна заменяет неплохой разум. Если б только не истории в которые он попадает, то у него были бы неплохие шансы, стать хорошим лекарем. Но пока, врятли он продержится до конца этого года.
— Хочешь сказать, что этот юноша владеет лекарской силой? И на сколько высок его потенциал? — И без того известные истины спросил следопыт, удивляя этим Возория, что ранее сам рассказывал ему о способностях Трэна, достаточно подробно, тогда когда отдавал на попечение Октаву.
— При должном обучении и старании, думаю он бы смог достичь умений архимага, лет через десять — двенадцать. Но он много пропускает и Жианна, не смотря на его спосбности, собирается его отчислять, после сдачи практических работ.
— Хорошо. Лекарь значит. Когда вы проходите создание магического оружия, наподобие того, что он создал? — Следопыт указал на меч что теперь висел на поясе у юноши, возившегося с санками.
— Точно не помню. Я занимаюсь лишь первогодками. Но где-то на четвертом — пятом…
Возорий, что-то говорил и дальше, но Дэртрам ничего не отвечал, погрузившись в свои размышления и через некоторое время постояв рядом наставник первогодок, решил вернуться к школьному магическому полигону.
Артефакт не должен был открывать ход к высокого уровня монстрам, что-то пошло не так и один из учеников из-за этого получил серьезную травму. Факира следовало вытаскивать от туда и срочно осматривать и лечить поврежденную ногу.
Так же возникла необходимость выводить всех юношей от туда и проверять сам артефакт. Возможно он подобно реликвиям, что периодически менялись в магических башнях, стал неисправен, истратив свои силы или получив повреждения. Это надо было выяснить и до этого времени никому не стоило к нему приближаться.
Попрощавшись с другом и оставив тому, для дальнейших исследований линзу, Возорий ушел. До темноты ему следовало достигнуть входа в ледяной лабиринт. Но как он не старался этого ему не удалось и мужчине пришлось пробираться по засыпающему городу, нарушая ночной покой. Несколько раз ему преграждала путь стража, но у школьных наставников были свои преимущества и привелегии. Однако вынужденные остановки отняли его время.
И вот прогремев по каменным мостовым Кейтага старенькой повозкой и добротно подкованной лошадкой, Возорий достиг входа в лабиринт. Где тут же замер не веря своим глазам и не особо понимая, что конкретно он видит в полумраке. Но сколько мужчина не вглядывался вид не изменялся.
Пред ним возвышался вход в ледяной лабиринт, только он был наглухо замурован обвалившимся верхним сводом пещеры. Рядом же, даже в темноте виднелись странные следы, заполняющие собой буквально все вокруг. Они наводили на мысль, о том, что обвал врятли был естественного происхождения.
Бросив повозку и плотно сжав кулаки, Возорий обошел заваленную пещеру и быстрым шагом преодолев небольшое расстояние, оказался у такого же замурованного выхода. Теперь сомнений не оставалось, «некто» замуровал его учеников. А виднеющиеся следы и его чутье подсказывали, что этот «кто-то» проник во-внутрь и врятли им движут благие помыслы.
Школьный полигон никто и никогда не охранял, поэтому попасть сюда мог кто угодно и когда угодно. Всю ответственность, за здесь происходящие дела несла школа. Но особого неудобства или проблем это никогда не вызывал. На полигоне никто не жил и поэтому охранять тут было некого. Когда же здесь находились учащиеся, то за ними приглядывали наставники. Городские обыватели знали, что это место принадлежало школе магии и ничего интересного, как и ценного, для них тут нет, но зато по неопытности или незнанию можно найти себе неприятности. По этим причинам Кейтагцы сюда не ходили. И именно по этому стражи здесь не было.
Магические башни, что здесь удерживали купол, время от времени проверяли сами наставники, заменяя по необходимости защитные реликвии в виде кристаллов, что при активации и призывали магическую защиту.
Но все же позвать на помощь и оповестить о нависшей опасности от сюда было можно. Это предусмотрели на всякий случай, который возникал один — два раза в год. Порывшись в наплечной сумке, Возорий извлек пыльный и редко используемый мешочек, от куда и достал небольшие горошины.
Засияв алым светом горошины ожили и разлетелись по далеким силуэтам магических башен. Когда они достигли их вершин, то вспыхнули красным маревом, видимым далеко и улавливаемый школьной линзой «Глаз дракона», которая следила за обстановкой на территории школы.
Теперь, пока помощь не пришла, Возорий должен был тщательно изучить местность и постараться выяснить кто проник в лабиринт.
Следов вокруг натоптано было слишком много и к большому удивлению наставника первогодок они не являлись человеческими, впрочем как и живым существам они то же не принадлежали. Мелкие ошмётки трупной плоти, мужчина смог найти буквально на каждом шагу. Они прилипали к его сапогам, мешая ходить и источая отвратительную вонь.
Сами по себе мертвые не встают. Есть множество причин, способных потревожить их покой. Находящиеся неподалеку мест захоронения артефакты или реликвии, неумелое применение колдовства, всплеск магического источника из недр Валерсии (такое правда случалось крайне редко) или Некромант. Последних существовало мало, но именно они были частой причиной блуждающих не упокоенных мертвых.
Магия призыва нежити была под запретом. Ее не преподавали в Кейтагской школе, а все написанные фолианты, рассказывающие о ней, находились в тайных хранилищах, куда попасть могли немногие. Но, люди обладавшие этими тайными и запретными знаниями все же существовали и передавали их последователям. За это ссылали на Красные острова или лишали жизни, но такая перспектива не останавливала некромантов. Преступив грань они никогда не останавливались, по своей воле.
Осматривая следы двух магических обвалов, а так же лап на земле, Возорий смог узнать, что в лабиринт проник именно некромант, прихвативший с собой не маленькое «войско»…
Спать облокотившись о ледяные сани было очень неудобно и поэтому, чье-то внезапное приближение Трэн почувствовал сразу, сквозь не глубокую дрему. Он тут же нащупал рукой лежавший рядом сотворенный меч, после чего тихонечко встал и покинув ледяной защитный купол, вышел наружу, готовясь встречать незванного гостя.
Некто перемещался быстро и практически бесшумно. Но сколько Трэн не вглядывался в окружающую обстановку, никак не мог обнаружить его, хотя и смог точно определить направление с которого незнакомец приближался к их лагерю.
Факир, находившийся в санях, тоже проснулся. Его способность чувствовать опасность, как и просто чье-то появление, были отточены тренировками еще в замке отца, до неплохих результатов. И несмотря на сломанную ногу, что лишала его способности к самостоятельному передвижению, дворянин решил воспользоваться примером своего спутника и так же сотворил с помощью Крио ледяной меч. Оставаться безоружным было все равно, что ходить голым, но с раненой ногой и на костылях, проку от него мало, а точнее одна лишь помеха.
В ледяном лабиринте, сотворенном некогда силой артефакта, время суток не изменялось. Как и утром, когда юноши вошли сюда, тут было светло и очень тихо. Это был словно замерший, заледеневший мир, лишенный жизни с застывшим временем.
Вслушиваясь и всматриваясь в эту тишину, Трэн поудобнее ухватил рукоять меча, вдыхая воздух спокойно, как и прежде, без малейшего страха и тем более паники. И кто бы сейчас пред ним не возник, он был готов дать ему достойный отпор, заставив пожалеть о доставленном беспокойстве и прерванном отдыхе.
— Спокойно! — Сверху, с правой стены, раздался знакомый голос. — Свои. — В том направлении медленно «выросла» темная, укутанная в плащ фигура Тинэя.
— Если свои, зачем крался словно вор? — Не атакуя, но и не снижая бдительности, строго вопросил Трэн, угрожающе сверкая ярко сапфировыми глазами.
— Хотел удостовериться, что это вы. — Пришедший юноша то же был напряжен и весь его вид говорил о том, что он способен атаковать в любой момент.
— А кто еще тут может быть, кроме нас и остальных наших?
— Точно не знаю. Но я уверен, что есть. — Последнее слово Тинэя зловеще разрезало царящую вокруг тишину и Трэн буквально кожей ощутил, что надвигающаяся, наползающая ото всюду опасность, действительно исходит от кого то постороннего, а никак не от щуплого мальчишки сверху.
— Объяснись! — Из ледяного убежища, хромая и опираясь на костыли, вышел Факир, волоча за собой острый меч, все так же продолжая надеяться защищать свою жизнь с его помощью.
— Около часа назад, я, добыв яд скориона, отыскал выход и собирался покинуть эту морозильную яму, но… наткнулся на непроходимый обвал вместо пещеры наружу…
— С чего ты взял, что именно это и был выход? — С сарказмом перебил Тинэя Факир. — Тут, что мало обвалов?
— Уж, кое что я в следах понимаю. И пройти лабиринт для меня не проблема. Но верить мне или нет ваше дело. Вместо выхода я обнаружил свеженький завал, со множеством удаляющихся следов. Я проследил за ними, пока грязь и пыль с их конечностей не осыпалась и они не исчезли «растворившись» в туннелях. Так я нашел вас. — Тинэй присел на корточки, все так же находясь на стороже. На этот раз он говорил быстро с нажимом, не позволив его перебить.
— Множество следов. Обвал. Бред. — Заворчал Камирэй, пока Трэн обдумывал услышанное, а Тинэй переводил дух. От пришедшего исходили легкие нотки страха, а так же облегчения, что он встретил одногодок, а не того кто по непонятным причинам забрался в лабиринт и завалил выход.
— Значит сюда проникло несколько магов и нам отрезали выход? — Задумчиво вопросил Трэн, не обращая внимание на сарказм в голосе и поведении Факира, который уже резво допрыгал до того места, где стоял простолюдин, по инерции все еще сжимая меч.
— Нет. — Для усиления сказанного Тинэй закачал головой из стороны в сторону. Затем пару раз настороженно обернулся и словно став серой тенью «сполз» с высокой ледяной стены, оказавшись рядом с товарищами по несчастью. — Следы, что я видел не принадлежали людям. Это были лапы. Очень грязные и когтистые.
— Сможешь нас вывести к выходу? — Этот рассказ следовало проверить, а уж затем думать в какую историю они опять угодили, так решил для себя Трэн.
— Пошли. — Тут же согласился Тинэй и обернулся собираясь пуститься в обратный путь. В этот момент Трэн заметил, что сапоги пришедшего юноши, оставляют небольшие царапины на льду, словно его подошва имела шипы, что не позволяли ногам скользить. Нечто подобное Трэн уже когда-то видел. Воспоминания смутно промелькнули в памяти, кажется такие шипы называли «кошками». Сотворить нечто подобное изо льда, особых усилий не требовало. Поэтому, уже через минуту Трэн почувствовал облегчение от того, что его ноги более не скользили и не разъезжались, прочно уцепившись за ледяную гладь.
Подставив плечо беспомощному Факиру, он последовал за Тинэем. Передвижение происходило медленно и в царящей вокруг тишине не очень шумно, конечно без того грохота, что возник бы если бы они воспользовались санями. Но все же если здесь действительно был враг, как утверждал Тинэй, то врятли он их сможет не услышать, даже находясь далеко от них.
В воздухе появился странный нарастающий звук, постепенно ставший похожим на хлопанье крыльев. Но из-за слишком высоких стен лабиринта распознать его было невозможно. Он явно приближался и усиливался становясь множественным. Отражаясь от ледяных стен он устрашающе разносился по округе, лишая возможности даже приблизительно определить от куда появится потенциальный враг, а так же его количественный состав. Но высота стен не только вгоняла в страх, но и подсказывала, что атаку следовало ожидать либо спереди, либо со спины и только сверху, а это уже упрощало оборону.
Встав спинами друг к другу и зажав по середине раненного Факира, Трэн и Тинэй приготовились отражать атаку. В минуту опасности дворянские отпрыски позабыли о всех предрассудках и ссорах, главное теперь для них стало, что то бы «шкурка» уцелела, а каким способом не важно.
Как не подготавливались к грядущему нападению юноши, морально представляя противника и хорошенько вооружившись, а появившиеся существа стали для них неожиданностью. Нечто, отдаленно напоминающее птиц, словно из ниоткуда выросло из-за ледяной преграды с Северо-Востока. Существ было много, черного смоляного цвета. Они имели в среднем размах крыльев локтя три, около двух локтей — туловище, острый загнутый клюв и чем то вымазанные темные перья.
Издав пронзительные вопли, призванные скорее всего оповестить своих сородичей, они обнажив острые когти на лапах, устремились к вооружённым людям с явным и нескрываемым желанием пролить кровь последних.
— «Щит изо льда, закрой!» — Практически в один голос произнесли Факир с Тинэем, спасая таким образом свои головы ледяным заслоном.
Щит отразил когти, но растрескавшись под силой удара, рассыпался миллионами осколков, а также пронзивших его черных перьев, вылетевших из крыльев птиц.
— Это скопы. Мертвые птицы болот. — Тинэю хватило несколько секунд бегло брошенного взгляда, что бы узнать их. В его городе все знали этих ночных хищниц, излюбленным блюдом которых была человеченка.
— Ты шутишь? — Голос Факира предательски задрожал. Мерзкий холодок, смертельно опасной догадки, пробежал вдоль его позвоночника. От этого он чрезмерно резко дернулся, совсем чуть-чуть, но этого хватило, что бы нестерпимая боль пронзила сломанную ногу и по нервным окончаниям сковала все тело. Юноша неестественно замер, не в силах выдавить из себя ни звука, лишь горячая слеза выкатилась из затуманенных пеленой боли зеленых глаз. Ледяной меч выпал из его рук и он сам удержал равновесие лишь благодаря удерживающих его спинами одногодок.
— От сюда следует выбираться и как можно скорее. — Озвучил Трэн и без того всеми осознаваемую истину.
Тем временем птицы отлетев, от спрятавшейся добычи, исчезли за высокими ледяными стенами и теперь лишь их мерзкие крики, да хлопанье крыльев, разлетались по лабиринту щекоча взвинченные нервы.
Подхватив с обеих сторон Факира, ученики Возория ринулись бежать, не дожидаясь нового нападения, которое долго себя ожидать не заставило.
Действуя по прежнему сценарию Скопы, вновь выросли из ниоткуда и обнажив острые когти стремглав полетели вниз.
— Тинэй. Придержи Факира. — Произнеся это Трэн отпустил Камирэя и кинулся на встречу врагу. Замечая краем глаза, как его спутники вновь воздвигают над собой ледяной щит. Только он мог противостоять нежити и, ему следовало дать им отпор прежде, чем они доберутся до хрупких людей.
Время не спеша замедлило свой бег, но не полностью. Прибегнув к Крио, Трэн, создал себе ледяные пластины, застывшие в воздухе наподобие лестницы и взбираясь по ним, достиг первой пернатой птицы. Движимый с запредельной скоростью, меч в его правой руке, запел рассекая, ставший плотным воздух, а затем отсекая ужасную, лишенную глаз голову.
В практически остановившемся времени и обезглавленная туша и голова почти застыли, очень медленно и неестественно распадаясь — опадая.
Тем временем Трэн, не обращая внимания, на наносимые воздухом раны, из-за слишком быстрого и долгого движения в смертельном для человека времени, устремился к следующему монстру. Тот на подсознании уже учуял надвигающуюся опасность, но был неспособен что-либо изменить. Не выдерживающий такой нагрузки меч, начинал постепенно разрушаться. Крио, что выдал Возорий, было слишком слабо и как результат творимая им магия и предметы, не были способны выдержать и малой доли мощи переполнявшей Трэна.
Еще одно крылатое чудовище пало от его рук, а сам юноша взбирался все выше и выше над ледяной землей. Он замахнулся для атаки третьей птицы, но холодное растрескавшееся лезвие, раскрошилось от соприкосновения с ее внезапно окаменевшими перьями. Она дернулась и неожиданно для Трэна нанесла ему ответный удар клювом в открытый бок. Сама же скопа буквально рассыпалась. Ее и без того хрупкое полуразложившееся тело, получило непоправимый урон, сравнимый со столкновением метеорита с поверхностью Валерсии. Контролирующий ее некромант, усилил ее возможности, вложив в ту атаку всю мощь, что только было можно выжать из этого существа.
И нанесенного птицей урона хватило, что бы время вернуло свой бег, а Трэн потеряв равновесие упал вниз, на лед, с высоты сравнимой крыши двухэтажного дома.
Оставшиеся целыми болотные скопы, как по команде устремились к обезоруженной и израненной цели.
«Ледяной щит!» — Выкрикнул Трэн.
Натужно прохрустев, Крио исполнило волю носителя и в последнюю секунду отбило смертельные лезвия-когти птиц. Две из пяти оставшихся, пали на лед в неестественных изломанных позах.
Тогда же со с тороны Тинэя полетели ледяные стрелы из призванного им лука, со свистящим звуком они распороли воздух. Он выпустил их много и пара сумела достигнуть цели, пробив огромные крылья одной из птиц.
Тем временем упавший навзнич юноша с трудом удержал меркнувшее сознание. Из рваной раны в правом боку, а так же множества мелких, но порой глубоких царапин, неукротимо сочилась кровь. Каждая капля которой состояла из чистой концентрированной магии способной творить немыслимые для людей чудеса. Попав на ледяную поверхность практически исчерпавшего себя артефакта, она засияла живым серебром, активируя его невидимые артерии.
Более не собираясь лезть на смертельно опасный рожон, Скопы с высока замахали крыльями, щедро посылая на головы добычи свои черные, острые перья, пропитанные их ядовитой кровью.
Ледяной щит Тинэя и Факира затрещав, покрылся сетью мелких трещин, после чего обрушившись, открыл их незащищенные головы.
Осознавая, что птицы это лишь малая часть надвигающейся угрозы, которой дирижирует опытный, умелый и сильный противник, Трэн попытался призвать свой посох, лишь с помощью которого он мог лечить и колдовать тут хотя бы в пол своей силы. Но тот оказался недосягаем из-за глухих и прочных стен артефакта. Тогда, все еще лежа на спине, юноша плотно вжал кровоточащую ладонь в лед и своей волей заставил сомкнуться высокие своды ледяных стен, образуя туннель и отрезая людей от птиц. Затем насколько смог ускорил процесс регенерации своих ран и кое-как встал, шатаясь и сплевывая подступающую в рот кровь.
Его спутники находились неподалеку, израненные, но живые.
— Не подходи! — первым нарушил относительную тишину Тинэй, давно бросивший Факира, лук и вооружившейся в обе руки длинными ледяными мечами.
— Скоро сюда придёт подкрепление. И оно будет состоять из владельцев тех следов, о которых ты рассказывал…
— Вот и встречай их. А нас не впутывай!
— Они не за мной пришли. — Искрящейся от бурлящей внутри магии рукой, Трэн указал на бледного Факира, уже догадавшегося кто мог прийти по его душу, хотя он и был уверен, что этот некто заточен на Красных островах, глубоко и без возможности когда-либо выбраться от туда..
— Так это из-за тебя, Камирэй нас хотят убить? — В ярости Тинэй оказался страшен, горящие янтарные глаза, побледневшие от гнева тонкие губы, впалые щеки и длинные взъерошенные русые волосы, а также поза говорящая о том, что он готов убить любого, кого сочтет врагом.
— С чего… — Начал было Факир, но где-то неподалеку раздался душераздирающий вопль кого-то из учеников Возория. Этот крик длился целую вечность, после чего по ушам «ударила» тяжелая и угнетающая тишина.
— Они совсем близко. — Не очень громкие, но в царившей тишине эти слова, произнесенные Трэном, услышали все.
Немного отошедший от цепких лап ужаса Факир, перевел взгляд на простолюдина и кажется позабыл обо всем, разглядев «какая» кровь вытекает из быстро срастающихся ран юноши.
— Твоя кровь! — Несколько хищно воскликнул Камирэй, разглядывая серебристые пятна покрывающие лед под его ногами. — Почему она такая же как у хранителей?
Все еще не смеющий подойти к юношам Трэн, сильно нахмурил брови и посмотрел под свои ноги, где вся поверхность льда казалась живой от стекающей в нее его магической крови.
— От куда ты знаешь как выглядит кровь хранителей? — Этот вопрос Трэн произнес с нескрываемой и даже нарастающей угрозой, но ответа не последовало. — Это ты можешь знать, лишь в одном случае, если кровь Иржинэи на твоих руках. — Сам же ответил он на свой вопрос, так и не услышав оправдательных версий отпрыска Локара Камирэй.
Это прозвучало слишком неожиданно и буквально загнало Факира в угол. Тинэй, находящийся неподалеку от него, быстро сообразил, что от этих двоих следует держаться подальше, тем более, что вдалеке, из-за поворота показалось нечто опасное и быстро приближающееся.
— Хранители тупые животные! — Между тем оправдываясь закричал Факир. — Огромные, тупые животные, наделенные огромной силой недостойной их. Почему у тебя грязного простолюдина, их кровь? Как такое возможно?
— Нет, Факир. Трэн смотрел на исчезающую вдалеке спину Тинэя и чувствовал сзади приближение врага. — Глупый как раз ты. И твоя расплата уже рядом. — Несмотря на все свои травмы, внешние и внутренние, юноша с легкостью подпрыгнул, отрываясь от ледяного пола и тем самым избегая целой стаи мертвых и очень голодных булм. В нападающем прыжке они миновали место где только, что стояла первая жертва, но размышлять над вопросом куда она подевалась не стали и не сбавляя темпа кинулись к раненому и беспомощному Факиру.
Ужас сковавший дворянина был неописуемый и все, что смогло прийти в его голову, это защитный ледяной щит укрывший его целиком, словно под куполом.
Животные с треском ломаемых костей, врезались в его магический лед и тот рассыпался как и не бывало, открывая взору Камирэя изуродованные, но бысторо очухивающиеся туши воскрешенных булм. Омерзительная вонь, опасные оскалы и горящие тьмой пустые глазницы вновь искали свою жертву.
— Трэн! Я сделаю все, что захочешь, только спаси! — Когда первая тварь с жадностью вцепилась в его окровавленную, поломанную ногу, о гордости и предубеждениях Факир позабыл и взмолился о помощи. Резкая боль и страх неминуемо близкой смерти горячо ударили по его сознанию.
Трэн был не подалеку, с легкостью левитируя в воздухе, на безопасном расстоянии. Оставить на растерзание Факира он не мог. Но и просто так помогать, не припугнув его жестокой и страшной кончиной он то же не собирался. Его душила горечь обиды, вызванная предательством того, кого он до последней секунды оправдывал в своей душе и считал другом.
Колдовать при помощи Крио, Трэн не стал, ведь это оружие уже сыпалось. Юноша, через свою кровь, вновь связался с артефактом и под дворянином вырос высокий столб, из которого тут же выскочили острые и длинные шипы, прочно насадившие на себя скалящуюся нежить.
Покончив с первой угрозой, Трэн воздвиг вокруг Камирэя прочную ледяную клетку, после чего приблизился к истекающему кровью товарищу по воздуху и заговорил.
— Я спасу тебя, лишь с одним условием. — Сейчас притворяться человеком смысла не было, и его голос напрочь лишился какой-либо эмоциональной окраски, став глубоким и низким, пробирающим насквозь и вселяющий страх и трепет, намного больше беснующейся нежити внизу.
— Я на все согласен. — Прохрипел Факир из клетки, не осмеливаясь смотреть на одногодку.
— Ты сознаешься пред следопытами во всем, что вы натворили и собирались натворить с Замартом.
— Хорошо. — Обреченно согласился Камирэй, осознав, что загнал себя в тупик из которого уже не сможет выбраться.
А тем временем враги не спали и их сюда подтянулось очень приличное колличество. По воздуху подлетали болотные Скопы, в новом пополнении, а по земле помимо шустрых булм, вышагивали странные и неизвестные Трэну двуногие рептилии с выступающими носами, увенченными тысячами острых клыков, а в конце отряда нежити виднелась высокая и знакомая фигура химеры, управляющая своими мертвыми «воинами».
Хоть Санвиа и был слеп, но мир вокруг он мог видеть при помощи тех кого поднимал из земли, для своих жутких целей. Поэтому двух юношей он смог признать и удивиться, что именно на них здесь наткнулся. Одному из них он жутко желал смерти и эта негаданная, для него встреча, вселяла радость предвкушения мести.
Держась на безопасном, как он считал, расстоянии, Санвиа послал своих «питомцев» в атаку. Щадить кого бы то ни было он не собирался, поэтому острые перья болотных Скоп, устремились в обоих обидчиков. Внизу же полчище злющих зверюг, своей массой, начали пытаться завалить ледяной пьедестал, не замечая торчащие из него шипы со все еще корчащимися тушами булм, планируя добраться до спрятанного в клетке человека.
Оглядывая беснующееся безобразие мертвых, Трэн решил не мелочиться на этот раз, на попытки уничтожить их вручную, а прибегнул к своей тайной силе. Пусть сейчас он и не мог использовать ее во всю силу, но и теперешних возможностей должно было хватить, правда, с посохом все же было бы лучше и проще.
От Трэна в разные стороны, разлетелось множество серебристо-синих волн, мгновенно растворивших всю нежить буквально на глазах и лишь после пыль мягко кружилась, осыпаясь на ледяной пол. Это произошло практически мгновенно, но сквозь кружащую пыль, юноша увидел лишь чешуйчатый хребет Санвии, решившего не мешкать и покинуть поле битвы, где он оказался явно не на выигрышной стороне. Чутье и умение во-время слинять от опасности ни раз спасали его шкуру.
Догонять Санвию у Трэна не осталось сил. Артефакт и заклинание, чрезмерно много отняли у него магических сил и теперь ему оставалось надеяться, что его просчет в примененном, слишком мощном для окружающей обстановки заклинании, возымел нужное действие и химера не решиться атаковать юношей.
Не показывая на сколько он истощен Факиру, Трэн спустился вниз и сел под основанием «воздушной» ледяной клетки дворянина, расположившись меж острых шипов. Где остался ожидать подкрепления извне.
Возорий не долго ожидал помощи одиноко стоя у заваленных входов лабиринта и прислушиваясь к окружающей среде, ожидая появления чужака. Но вокруг стояла тишина, которую буквально через пятнадцать минут нарушило появление Жианны с тремя наставниками. Двое из ее сорпровождающих являлись боевыми магами, а один лекарем. За ними показался Дертрам, со своим помощником Жанном и небольшим отрядом стражи, что вызвало у Возория удивление.
Чувствуя, что дела намного хуже чем он себе представлял, наставник первогодок коротко рассказал о своих наблюдениях, находках и догадках, для наглядности показав множественные следы на земле печати примененных заклинаний спровоцировавших обвал.
— Я открою вход. — Произнесла Жианна, выслушав недолгий рассказ и бегло оценив обстановку. Лишь она одна имела доступ ко всем артефактам школы и в крайних случаях могла их запечатать или наоборот открыть. Это было сложное искусство, требующее больших магических сил и умений, а так же разрешения от самого правителя, который самолично выбирал кандидата для этих целей.
— Они проникли в лабиринт там. — Стоявший рядом Дертрам указал на пещеру выхода. Он не собирался рассказывать, что видел ранее, но дать совет с желаемым местом входа было для него необходимым, что бы в дальнейшем не тратить время и не блуждать под землей в холоде. — И нам стоит тоже зайти от туда.
— Хорошо. Будет вам там вход. — Шелестя длинными полами темного платья, женщина, сопровождаемая светом пульсара, подошла к черному завалу, некогда служившему выходом из лабиринта. Закрыв глаза и выставив вперед руки, она сознанием соприкоснулась с самим ледяным артефактом. Он признал ее и позволил управлять собой. Все так же сознанием, Жианна отыскала заваленный выход и огромные валуны бледнея начали медленно таять на глазах.
Когда проход стал более менее свободным, Дертрам со стражей и наставниками школы, поспешил во-внутрь. Однако они не успели совершить и пары-тройки шагов в темном, тускло освещаемом их пульсарами туннеле, как наткнулись на стремящегося выбраться, испуганного Тинэя.
Не задерживая, юношу отправили на поверхность к оставшейся там Жианне, терять время на осмотр или допрос Дэртрам не позволил и поэтому спасательный отряд ускорившись отправился дальше вниз, теряясь в догадках не только от того кому прищло в голову заваливать проходы к артефакту, но и отстраненного поведения следопыта.
Выбравшись из темного пещерного туннеля, который должен был служить окончанием испытания учащихся Дертрам практически моментально смог сориентироваться в представшем ледяном царстве. Он следопытов выбрал кратчайший путь к месту недавно увиденной им битвы и вместе с сопровождающем его небольшим отрядом направился туда. Рыщущий где-то здесь Санвиа, волновал его меньше всего, конечно если бы не приказ короля, то все было бы иначе, но в данной ситуации, химера мог и подождать.
Через десять минут быстрой ходьбы Факира и Трэна, спасительный отряд нашел ровно там, где через фамильяра и линзу, видел их ранее Дэртрам. Когда юноши увидели магов, то оба «встрепенулись» и кое-как приняли вертикальные положения, один в клетке на верху, второй у ее подножия, после чего обменялись парой некому не ведомых, кроме них, фраз.
— Надеюсь, сын ящерицы, — Сурово, но тихо заговорил Трэн со своим пленным, — ты помнишь про наш уговор?
Эти негромко произнесенные слова ледяным холодом пробежали вдоль позвоночника Факира и словно удавкой сковали ему горло.
— Да. — Быстро прохрипел дворянин и в ту же секунду холод отпустил его, оставив после себя липкие когти страх, неописуемого, заставившего его сердце пропустить пару ударов, а горячую кровь на секунды застыть в жилах.
Приближающийся Дэртрам вместе со спасательным отрядом держался очень естественно и если бы Трэн был бы обычным человеком, то никогда бы в жизни не распознал исходившую от следопыта угрозу. Но, человеком он не был, а инстинкт выживания и самосохранения, за минувшие века, отточился безупречно. Единственное, что сейчас, как и ранее после побега Санвии, ему мешало — это замкнутое пространство удерживаемое силой не слишком обычного артефакта, где все кто сюда попадали оказывались в своего рода ловушке.
— Не приближайтесь, господин следопыт! — Без угрозы, злобы и вообще каких-либо эмоций предупредил Трэн, пока отряд не успел подойти опасно близко для него.
— Почему? — Из дали задал вопрос мужчина, остановившись лишь по причине ранее увиденной магической атаки, этого с виду, юнца. Так же он жестом приказал замереть своим сопровождающим.
— Что Вам от меня надо, господин Дэртрам? — Не собираясь более играть в кошки мышки, на прямую вопросил Трэн. Он стоял словно совершенно обычный человеческий юноша, в рваной и грязной темной школьной одежде, сквозь которую проглядывали уже зарубцевавшиеся раны, совершенно не совместимые с жизнью. Но все же он выглядел беззащитным и одиноким, а так же без какого-либо оружия.
— Расскажи, что здесь случилось. — Расстояние между ними было неудобно большим для разговора, и архимагу пришлось напрягать голос. С такого расстояния он не сможет использовать «драконьи путы» и обезвредить этого сильного и загадочного мага.
Возорий, стоявший позади Дэртрама, напряженно сдвинул брови. Что могло случиться, что натворил этот юный лекарь, да и что он творил сейчас, угрожая самому архимагу следопытов. Напряжение, возникшее в воздухе источало нотки, вызывающие приливы ужаса в глубине подсознания у всех присутствующих.
— Здесь появился некромант Санвиа, с небольшим отрядом животной нежити. Его целью был «он». — Трэн говорил это уверенно, не сомневаясь в своем личном утверждении, и кивнул в сторону высокой клетки Факира. — Причины, пусть вам рассказывает виновник. Ему этого очень хочется.
— И где сейчас Санвиа? — Выслушав короткое повествование, вновь задал вопрос Дэртрам, не давая возможности влезть с вопросами Возорию, что топтался сзади с желанием, научить мальчишку как следует разговаривать с дворянинами.
— Сбежал. В лабиринт. — Трэн внимательно осматривал следопыта, за доли секунды анализируя каждое движение, даже самого малого мускула его тела. Даже то как он вдыхает и выдыхает воздух оставалось для него крайне интересно-значимым. Если архимаг решит атаковать, юноша узнает об этом за долго до самой атаки. — Зачем Вы, господин Дэртрам, следили за мной? «Вы же знаете, что некоторые тайны лучше не знать»? — Повторил он слова, сказанные следопытом при их первой встречи.
— Когда заметил? — Этот юноша теперь вызывал все больший и больший интерес у архимага, знание о нем и его внешний вид создавали конфликт, не позволяя абстрактно судить и понять кем же он являлся на самом деле?
— Когда был у Вас в гостях, несколько дней назад. Вы еще чаем горьким угощали. А потом, ваш фамильяр слишком навязчив. — Трэн выставил руку и от куда-то сверху в низ легко спланировал маленький и полупрозрачный феникс созданный ранее следопытом. Он аккуратно уместился на подставленном запястье и замер. Юноша провел от шее через пузико, дойдя почти до его самой середины, пальцем, по мягким очертанием перьев, и птица вспыхнув серебристой аурой, стала более осязаемой, перья окрасились разными оттенками, потеряв прозрачность, и она словно ожила. Раскрыв обновленные крылья, феникс несколько раз ими взмахнул, а затем, издав благодарный щебет, вспорхнул и улетел, безошибочно избрав верное направление выхода из лабиринта.
Это магическое представление, выглядевшее очень простым, незамысловатым и непринужденным показало опытным взглядам присутствующих здесь магов тонкое изящество юноши, а легкость с которой он оживил неживое и никогда не жившее существо — поразила их и в округе воцарилась удивленно-недоуменная тишина. Кажется, Трэн вновь перегнул палку, но это острое желание подарить жизнь преследовавшему его фамильяру мучало его последние дни, буквально съедая изнутри, так как своих фамильяров он всегда создавал живыми.
— Ты не ответил на мой вопрос. — Голос юноши вывел взрослых и старых магов из оцепенения и натужного размышления как возможно сотворить из неживого — живое и бестелесное одарить плотью. — Зачем ты следил за мной? — Все эти человеческие правила этикета утомляли, да и тратить время на них сейчас юноша не хотел, задумываться над тем к кому как стоит обращаться, ему сопливому мальчишке из черни — надоело.
— Что бы понять кто ты и с какой целью прибыл в Кейтаг. Этот город находится под защитой Алана Незрячего, могущественного Теневого дракона. У него есть ряд правил которые нельзя нарушать. — Уклончиво заговорил Дэртрам. Слишком много свидетелей находилось рядом, но без их помощи он врятли сможет поймать этого мага, однако знать его тайное задание как и ту угрозу, что может представлять юноша им все же не стоит. — Ты колдовал без разрешения на его земле. Но господин щедр и желает лишь поговорить с тобой.
— Ха…Ха… — Трэн засмеялся, вспомнив как спас своей магией Кейтаг и море и реку, пока его правитель спал, или кто его знает чем еще занимался. — Лишь поговорить?
Внезапно лед под ногами людей завибрировал и по нему побежала сеть мелких трещен. От неожиданности, а так же чрезмерно напряженной настороженности, Трэн тут же взмыл в верх, под наколдованный ранее свод. При этом его глаза засияли неестественно ярким сапфировым свечением, выискивая от кого исходила новая угроза.
Башня Факира, что находилась рядом, зашаталась, опрокинув в ней стоящего юношу, но не рухнула. Кучка магов — спасателей по выхватывала магическое оружие, но противника так же не увидела. Рядом никого, кроме них не было и что вызвало вибрацию, осталось неизвестным.
Осмотревшись и не приметив никого атакующего, Трэн вновь вошел в контакт с артефактом, прикоснувшись ко льду своей ладонью. Тот отозвался почти мгновенно, впуская в себя волю хранителя. И первым, что бросилось юноше в «глаза», это магический след Жианны, грубо расчистившей вход, оставшийся словно тонкий рубец в тонкой ауре артефакта. Не концентрируя своего внимания на женщине, Трэн углубился в поиски, и в самых дальних глубинах увидел мерзкий силуэт химеры. Волоча за собой двух человеческих мальчишек из группы учеников Возория, — Хилта и Саваджа, Санвиа пробирался к самому ядру артефакта, который, в нынешнем истощенном состоянии, врядли сможет себя защитить. Это происходило очень далеко от места, где стоял Трэн, на ледяном уступе, но попытки артефакта и Жианны не подпустить к себе Санвию ощущались и тут.
— Через пару минут, Санвиа завладеет Вашим артефактом и все здесь рухнет. — Осведомил людей Трэн, отрывая ладонь ото льда. Свой магический предел, отмеренный ему в теле человека, он здесь исчерпал, и уже достаточно давно еле держался на ногах, изображая, что все еще полон сил и готов сражаться. Поэтому новая серия обрушиваемых артефактом толчков, вызванная сильной магической атакой, послужила последней каплей и юноша, на глазах у не верящего в свою удачу Дэртрама, сполз на наколдованный им ранее ледяной уступ, оглушенный и теперь беспомощный.
Эта атака расшвыряла и спасателей, разломав их защитные барьеры наспех створяемые. Но сильного вреда она никому не принесла, даже Факиру удалось его избежать, находясь под защитой клетки Трэна.
Очухавшись, Возорий было кинулся на помощь своему подопечному, но главный следопыт остановил его. После чего приказал заниматься израненным Факиром, вместе с двумя другими наставниками и лекарем.
Сам же Дэртрам осторожно приблизился к ледяным пластинам, что вели в верх к кажущемуся бездыханным телу мага. Движений и шевелений там не последовало, а свежие следы магии юноши, сияющие и в воздухе и на льду, оказались идентичны следам изучаемым архимагом много дней тому назад у притока реки. А значит, последнее сомнение отпало. Этот человек являлся именно тем, за кем его посылал Алан Незрячий.
«Он носит человеческое обличие!» — Пронеслось в голове странное высказывание Теневого дракона.
Не теряя драгоценное время, архимаг с помощником, взобрался на верх и прочно сковал и без того неподвижное тело юноши. После чего, уложив его на драконью чешую, спустил вниз. Это заняло совсем немного времени, буквально пару минут, но тут лед под ногами тревожно завибрировал предвещая приближение очередной магической атаки. На этот раз, маги применили свои сильнейшие барьеры, более не рискуя здоровьем. И как выяснилось не зря. Пришедшая магическая волна, была во много раз сильнее предыдущей. Она разломала высокие стены и своды лабиринта и огромные глыбы с грохотом посыпались вниз.
Находиться в лабиринте становилось смертельно опасно, происходило то о чем предупреждал загадочный юноша. Поэтому похватав «носилки» с раненными (Факира к тому моменту спустили, так же уложив на чешую), отряд бегом направился к выходу. Искать других учащихся, теперь было смертельно опасно и скорее всего бессмысленно. Санвиа вот-вот завладеет артефактом и все здесь разрушится…
Уворачиваясь от осыпающихся стен и сводов, небольшой отряд ловко преодолевал скользкие завалы и уже до появления следующей атаки оказался на поверхности, где их ожидала бледная Жианна. Женщина, находясь в связи с артефактом, всеми своими силами пыталась отбить нападающую на него химеру. Но это оказалось для нее непосильной задачей.
Этот хитрый некромант успел пробраться слишком глубоко, уничтожив ослабевшую стражу артефакта, в виде пяти огромных, магических спрутов, потерявших былое могущество.
Атаковав в последний раз ледяными стрелами химеру, усиленными магической волной сметающей все на своем пути, сознание Жианны было вытолкнуто из артефакта и она пошатнувшись рухнула на землю, словно от сильного удара невидимого противника.
В тот же миг почва под ногами задрожала и вздыбилась выпуская достигшего своей цели Санвию. Поглотив и активировав артефакт, пусть и ослабленный временем, он получил неимоверные силы и возможности. Из его хребта у лопаток выросли огромные костяные крылья, покрытые мерзкой ядовитой слизью и останками его мертвого войска.
Взлетев над землей, он бросил в ничтожных людишек двух своих заложников, после чего во след пустил ядовитое облако мертвого газа.
Чудом успев поймать оба тела юношей, стражи возвели ледяные защитные барьеры, укрывая с их помощью и себя и пострадавших.
В тот же миг ночная тьма вокруг словно ожила и устремила свои невидимые когти в сторону химеры. Тот увернулся от атаки. Будучи слепым, он отточил оставшиеся четыре чувства и тот факт, что нападающий был сокрыт сумраком ему помехой не стал.
Ответил Санвиа призвав из своих крыльев мертвый рой насекомых, с острыми как лезвия зубами. Однако причинить вред, вставшему на защиту города Теневому дракону, они не могли. Все их бесчисленные смертоносные атаки, лишь тщетно рассекали тьму, практически бестелесной оболочки, состоявшего из мрака дракона.
Стражи с земли, убедившись в прочности созданного им барьера, то же принялись атаковать разбушевавшуюся химеру. Призывая подвластную им стихию холода, они с трех сторон запустили в противника ледяные копья-гарпуны. Но, Санвиа обрел силу артефакта и теперь мог свободно находиться в неподвластном человеку времени и уйти с его помощью от магической атаки стражи труда ему не составило. К тому же он в ответ атаковал их «хиленький» ледяной барьер, щедро осыпав черными горошинами, заполненные кислотой мертвых. А так как скорость их атаки так же находилась в другом времени, горошины пролетели барьер на сквозь, практически не заметив его, но пробив и усеяв тысячами дыр, после чего так же легко пробили хрупкие тела, спрятанных от врага раненных людей.
Отвлеченный стражей, на доли секунды химера, «проглядел» приближение Алана. А тот будучи драконом, так же был силен, но гораздо более опытный, так как с рождения обладал силой дракона, да и практиковался гораздо дольше.
Теневой дракон возник из тьмы в виде ярких вспышек молний, сверкая белесыми глазами бушующих в нем бурь, он изрыгнул из своей пасти в обидчика своих подопечных, белые разряды энергии, которые хоть и не все, но достигли химеру и поджарили его как курицу. Его ужасный вопль боли разлетелся далеко над округой, сопровождаемый отвратительной вонью подпаленного гниющего мяса некроманта.
Чувствуя, что проигрывает схватку с Королем Кейтага и спасти свою шкуру он не сможет в этот раз, Санвиа принялся призывать всю подвластную ему нежить разом, не заботясь о затрачиваемых силах. Тут же из его тлеющей плоти, материализуясь полезли отвратительные и мерзкие создания, никогда не существовавших гибридов как мертвых животных так и людей. Но нежить полезла не только из химеры, но и из под земли.
Не отвлекаясь на восстающих монстров, теневой дракон, вновь вошел во мрак и атаковал химеру самой тьмой, растворяя его в ней и его ближайшие порождения, своей самой страшной силой. Поглощенный Санвией артефакт, истощенным камнем упал на землю кишащую мертвецами., где израненные, но живые стражи замораживали подступающих мертвецов, превращая их в ледяные статуи. Даже после уничтожения призвавшего их некроманта, мертвецы не собирались успокаиваться, ведь получили слишком сильный приказ и остатки силы от артефакта.
Наблюдая как нежить заполняет собой все, вылезая из под земли словно сорняки после полива, Алан вышел из мрака и своим грозовым дыханием, послал изжигающие молнии в гущу разлагающихся туш и гремящих костей.
Словно в танце разряды молний закружили по округе превращая в пыль поднимающихся монстров и вспахивая дерн, локтя на три в глубь..
Люди же, получив помощь короля, подняв раненных, поспешили отступить. Единственный лекарь в их отряде, не жалея сил поддерживал угосающие жизни четверых учеников, а так же подлечивал остальных раненных, стараясь во время уничтожать попадающий в раны яд мертвых. За минувшее время он не плохо попрактиковался в лекарских умениях на поле боя и теперь надеялся, что справится и никого не потеряет. Конечно омерзительно жуткие мертвецы, выползавшие прям из под ног, отвлекали его, но в конце-концов, заботу о них он оставил стражам и Алану, полностью погрузившись в востановление сил раненных.
Тем временем со стороны города раздался тревожные звуки горнов, возвещающие жителей Кейтага об опасности. Это Нэтнау, получив приказ от короля осведомил городскую стражу и архимагов о новом нападении на их некогда мирный город.
Покидая пределы школьного полигона, потрепанные не приходящие в сознание ученики, наставники, стражи и следопыты встретили личную охрану Алана Незрячего, состоявшую из двадцати сильнейших архимагов Кейтага. Для них успокоить разбушевавшуюся нежить не составит труда, ведь среди них было целых три наемных мага огня, которые просто испепелят потревоженных покойников и всю распространяемую ими ядовитую гниль и слизь.
Добравшись до школьного лазарета, он был самым ближайшим к полигону, Дэртрам оставил там раненых под присмотром лекарей, Факира поручил Жанну, а Трэна в сопровождении своей потрёпанной стражи, понес в направлении королевских темниц. Возорию он ничего не сказал, ни причин, по которым забирал юношу, ни его дальнейшей участи. Впрочем, последнее он и сам не знал.
Пленник так и не пришел в себя ни за все время путешествия от школьного полигона до лазарета, ни от лазарета до королевских темниц, находившихся в дальней, северной части города, под особой и тщательной охраной. Достигнув темниц, архимаг позволил себе немного ослабить бдительность.
Не снимая с пленного «драконьих пут», архимаг запер его в темнице, приставив надежную стражу и велев при малейших изменениях в состоянии юноши немедленно сообщить ему, не взирая на время суток. Затем, немного подумав, он подозвал местного лекаря и велел осмотреть юнца. Несмотря на скорую регенерацию, ему, как и остальным, досталось крепко, особенно от черных горошин, поразивших даже внутренние органы и отравившие кровь. Но не смотря на описанные ранения, лекарь сказал, что жизни юноше ничего не угрожает, так как его организм сам себя излечивает и исцеляет, весьма профессионально и неимоверно быстро, и внешняя помощь ему не нужна.
Выслушав вердикт лекаря, Дэртрам взял троих верных помощников и отправился обратно к школьному полигону, для помощи, если она понадобится в сражении, а затем тщательном исследовании пострадавшей местности и останков артефакта…
Поднятая Санвией нежить не утихала долго. В свой предсмертный призыв, химера вложил всю свою ненависть и злобу с отчаянием, подкрепив силой необычного артефакта. И именно последний факт достиг самых глубоких и древних захоронений на школьном полигоне. Эта сила распространилась бы и дальше, возможно накрыв собой весь Кейтаг, но ей помешал магический купол, который у полигона был отдельным от городского. Поэтому магия некроманта сконцентрировалась лишь здесь и металась запертая барьером, выискивая назначенные цели.
Высвободившаяся сила артефакта, наделяла мертвых такой мощью, что лишь их полное исчезновение, путем сожжения или растворения, успокаивали их. Оружие, даже магические реликвии, были здесь практически бесполезны. Так же, даже порубленные на мелкие кусочки, останки не желали обретать покой и по отдельности стремились уничтожить обидчиков своего упокоенного господина.
Сражение с мертвыми продлилось весь остаток не долгой ночи, а с первыми лучами Янтрэи, маги потеряли в своем отряде Теневого дракона, вынужденного покинуть место боя. В итоге, основная нагрузка легла на плечи троих огненных наемников, но к этому моменту большая часть нежити была уничтожена.
Около полудня, наконец все стихло. Весь школьный полигон теперь выглядел как огромное вспаханное поле, с двумя торчащими вдалеке магическими башнями, чудом уцелевшими. В воздухе витала какофония различных запахов, но в основном среди них преобладала гарь. Во многих местах земля дымилась, выпуская из себя черные клубы дыма. Теперь здесь предстояла долгая работа по восстановлению ландшафта, что бы снова можно было проводить здесь практические занятия и испытания.
Следопытам же исследовать тут оказалось нечего, к полудню, осталась лишь магия огненных, да зола с пылью.
Осматривая местность, Дэртрам нашел артефакт. Теперь он напоминал обычный камень, лишенный магической силы, мертвый и скорее всего бесполезный. Конечно, его все равно исследуют алхимики на возможность «реанимации», но архимаг следопытов был уверен, что они прейдут к той же мысли, что и он.
Еще немного побродив с помощниками по полигону и не найдя ничего достойного внимания, Дэртрам отдал им приказ собрать, откопать если придётся, все кусочки останков, особенно некроманта и уничтожить, путем сожжения.
Как не странно, а таковые «материалы» имели место и порой попадались на глаза среди оседающей пыли и копоти. Эти, порой совсем мелкие части, еще пытались шевелиться, чем и выдавали свое присутствие.
Закрывая нос перчаткой, Дэртрам поспешил покинуть школьный полигон. От витающей там в воздухе гадости, можно было запросто отравиться. Его глаза уже воспалено покраснели и слезились, а так как там ему искать было нечего, то здоровье следовало поберечь. Поэтому мужчина, после «ядовитого полигона» направился в школьный лазарет, где собирался подлечиться и осмотреть спасенных учащихся, а заодно отдать Жианне и ее алхимикам, что заведовали Хранилищем, артефакт. И все это следовало успеть до наступления вечера, а точнее прихода сумерек, ведь тогда ему необходимо будет просить аудиенции с королем, дабы поведать о своих достижениях на поприще поисков таинственного «речного мага», как он его для себя окрестил…
Трэн долго не мог прийти в сознание. Ледяной артефакт обладал странными свойствами не обычными, с помощью которых истощил юношу, чуть не убив. Его организм теперь медленно, по маленьким крупицам восстанавливал утраченные магические силы и кровь. Своим подсознанием он ощущал и слышал все, что происходило вокруг, но был слишком слаб, что бы воспротивиться плену и последующему заточению в мрачном подземелье. И если бы ни человеческое тело с его потребностями, Трэн мог бы годами лежать накапливая силы и мощь, извлекая ее из далеких и почти не досягаемых в этом месте недр Валерсии. Но в том состоянии, что он был сейчас ему нужна была вода и еда, как всякому обычному существу. С какой целью его пленили он точно не знал, но пока он дышит на долго его удержать никому не удастся. Да и со своей жизнью так просто он расставаться не собирался.
— Долго же ты спал. — Царившую вокруг тишину нарушил голос Дэртрама, стоявшего неподалеку, где-то около прочно затворенного дверного проема, маленького и неудобно низкого.
Юноша сглотнул подступивший ком в пересохшем горле. Его руки и ноги сковывали «драконьи путы» лишающие силы и возможности ими шевелить и как следствие колдовать. Это изобретение существовало еще до времен «драконьих убийц» и тогда получило применение не только для пленения драконов и хранителей, но и любых сильных и могущественных магов нарушавших закон. Они запечатывали магию в носителе, лишая возможности выпускать ее во внешний мир.
— Трэн. В ходе моих размышлений, я пришел к выводу что зла в тебе нет, кем бы ты ни был и какие бы цели не преследовал проникнув в наш город. И лишь по этому мы с тобой не враги. Я тебе не враг. — Тихо заговорил следопыт, миролюбиво и успокаивающе.
— Зачем тогда — подземелье, путы, тайная слежка? — Трэн слегка повернул голову и увидел архимага, там где и ожидал. Мужчина стоял в длинных темных балахонах, спиной к выходу и внимательно рассматривал словно ожившего юношу, бледного, худого и измождённого. — Ты меня боишься архимаг. — Равнодушно вынес свой вердикт пленный. — Причина этого связана с высоким человеческим самомнением и убежденностью в своей уникальности и все осведомлённости. И сейчас исследовав меня как подопытный образец, ты не имеешь ни малейшей догадки, о том кто я и какой магией обладаю. Подгоняя меня под уже изученных «злодеев», коих биографии ты тщательно хранишь и периодически просматриваешь дополняя в своей библиотеке. — В памяти всплывали обиды накопленные веками и из-за этого он сказал больше чем собирался, выдав свою озлобленность и неприязнь к произошедшему и происходящему.
— Ты высокого о себе мнения юноша. — Его лицо накрыла пелена надменности, такие наглые речи он никому не спускал. Те кого он выслеживал и пленил говорили разные гнусности куда хуже, но эти слова зацепили архимага, ведь не были лишены истины. — Если ты так силен, как хочешь казаться, то почему так глупо и просто попался в ловушку Санвии?
— Слишком увлекся твоим фамильяром. — Трэн закрыл глаза, окунаясь разумом в приятный мрак. Но все же он хотел пить, так всегда бывало после слишком сильных ранений и ускоренной регенерации. — Если ты мне не враг, как говоришь, тогда ответь, что понадобилось Алану от меня?
— Как я говорил тебе ранее, поговорить. Твое колдовство на реке, не смотря на то что было во благо для города, но… — Мужчина осекся и подобрав другие слова продолжил объяснять внушенную ему причину, не особо веря в ее истиность. — Маг с такими способностями не должен оставаться в тени, не получив разрешения правителя на пребывание в Кейтаге.
— Хочешь сказать, что все маги обращаются к Алану за разрешением? И он лично их встречает? — Цинично вопросил юноша, пристально буравя глазами пленителя, словно намеривался испепелить его взглядом или испарить.
— Конечно нет. Ты заинтересовал его. Впрочем как и меня…
— Если ты архимаг следопытов не врешь, а я вижу, что нет. — Перебив, Трэн отвернулся от мужчины и бесцельно стал рассматривать потолок. — То, давай покончим с этим побыстрее. Веди меня к своему повелителю и мы посмотрим кто кому зло желает.
Дэртрам хотел было оспорить предвзятое отношение к своему правителю, но он ведь не знал зачем Алану понадобился этот юноша, зачем он лично желал общения с ним. Ведь теневой дракон никогда не снисходил до своих подданных и уж тем более до злодеев. Его человеческий облик был известен нескольким людям во всех Валерссии как и голос. И желание встретиться с каким то мальчишкой было поистине странным. Но эти досужие мысли были ни к чему его слишком умному и талантливому пленнику. Поэтому следопыт позвал стражу.
На зов в темницу вошли двое здоровенных, вооруженных мужиков, которые под хмурый взгляд юноши привели его в вертикальное положение, после чего практически поволокли за Дэртрамом, не заботясь о целостности его ног. Все из-за того, что конечности Трэна были скованы путами и не имели возможности двигаться, даже самую малость, вот он и повис на двух крепких и грозных магов стражей королевской темницы.
Путь к месту встречи с правителем всего Кейтага пролегал по подземным ходам, тайным и редко посещаемым. Идущий впереди архимаг освещал темные туннели пульсарами выхватывая из мрака пыль, грязь да паутину. Ориентировался он тут не плохо, без раздумий выбирал верное направление. В итоге на дорогу ушло не очень много времени и вот пленника уже волокли по блестящим, отполированным полам темного дворца, оставляя грязные следы от его ног по дороге. На улице стоял ясный день, но благодаря глухо запахнутым окнам, тут всегда царила вечная ночь.
Трэна втащили в уже знакомый Дэртраму приемный зал, где вместо повелителя одиноко стоял Нэтнау, его помощник, хмурый и очень недовольный.
— Оставьте пленного здесь и ожидайте за дверью. — Приказал он повелительно, и безоговорочно стражам. — Вам же, Дэртрам, позволено остаться.
Стражники послушно отпустили руки юноши и направились к выходу, а тот не удержав равновесия, что было практически не возможным, плашмя рухнул на пол. Но тут ему пришел на помощь архимаг, который без особых усилий, приподнял его за остатки кофты и заставил встать на колени.
— Опусти глаза, чернь! — Грубо и с презрением приказал советник пленному. Ему было омерзительно даже думать, что его правитель решил лично посмотреть на этого нищего юнца. Что именно заставило Теневого дракона заинтересоваться человеческим отбросом, в голову старого советника не приходило. Лично он никогда не спускался до общения с чернью и даже большинством дворян. Поэтому ему сейчас было противно находиться здесь и дышать одним воздухом с пленником. Однако воля короля была законом и ни он ни кто другой ничего не могли с этим решением поделать.
Трэн покорно выполнил приказ, что либо отвечать этому человеку, он не счел нужным. Сейчас у него и выбора не было. Оставалось лишь ждать истинной причины по которой его привели сюда, от которой теперь зависело его дальнейшее будущее. Ведь его действительно поймали и без посторонней помощи от «драконьих пут» ему не избавиться. А Алан, он ведь может сослать его на остров Щупальца, сделав из него еще один магический источник для обучающихся магов школы и заточенных в Утоше драконов. Мелких, подчас лишенных магических сил. Но все же пленный надеялся, что его годы проведенные среди людей были не в пустую и он окажется хитрее и найдет выход из сложившейся ситуации.
Появление Теневого в зале Трэн заметил сразу. В эту секунду мрак в помещении начал сгущаться. Выползая из углов и щелей, он словно бы изучал приведенного пленного. Всю поверхность пола вокруг покрыл туман, легкий и прозрачный, невесомый и неосязаемый. Он клубился и растекался подобно медленному течению реки. В нем был абсолютный мрак, настороженный и угрожающий, изучающий гостя с опаской, но очень тщательно.
Нэтнау и стоящий неподалеку Дэртрам хранили молчание и практически не шевелились внимательно наблюдая за призрачным туманом. Который полностью закрыл собой пол на два локтя вверх и практически замер. Так продолжалось некоторое время показавшееся людям бесконечным, а затем темная дымка резко пришла в движение и недалеко от людей из нее буквально выросла человеческая полупрозрачная фигура с парящими вокруг нее сгустками черной энергии.
— Как прикажите! — Разрушил тишину Нэтнау, получив телепатический приказ короля. После чего подошел к бестелесной фигуре с некой тряпкой в руке, которую ранее никто не примечал. Ею оказалось достаточно дорогое темно-синее платье расшитое серебряной нитью. Но врядли это кто-то заметил, так как Дэртрам пораженно смотрел на материализовавшуюся в плоть фигуру, А Трэн по прежнему рассматривал пол у коленей.
— Неужели это ты! — Холодный и практически неживой голос правителя, что ранее слышал Дэртрам, теперь звучал теплом и жизнью, а так же был переполнен радостью, сравнимой с детской.
Этот возглас был обращен к пленному и смысл сказанного заставил его поднять голову нарушив тем самым приказ Нэтнау. Вместо Алана к нему осторожно приближалась стройная женщина с босыми ногами бледно серого оттенка.
Нагло и бесцеремонно рассмотрев правителя — «обманщика», юноша пожал плечами, говоря тем самым, что не очень то и понял ее высказывание и видит впервые.
— Так с виду, никогда и не понять! — Продолжала восхищаться королевская особа, неспешно приближаясь к еле стоящему на коленях пленному, с сапфировыми глазами хоть и уставшими, но гордыми и чистыми, словно капли вода на леднике. — Но ведь это тело… оно хрупкое и практически беспомощно-бесполезное. — Ее рука своевольно скользнула от шее к подбородку юноши, словно пробуя его на прочность.
— Мы что, знакомы? — Трэн с силой высвободил свое лицо (чуть не упав) из цепкой и худощавой руки с длинными темными ногтями, больше напоминающими когти.
Женщина в ответ хищно улыбнулась тонкими изящными губами, единственно алыми на всем ее серо-черном обличье. У нее были светло серые, почти белесые глаза, с низкими бровями вразлет. Само лицо имело тонкие, слегка заостренные черты и было обрамлено длинными черными волосами, легко струящимися до самого пола, напоминая хвост.
— Не лично. Но я долго тебя искала. Вилтрэн, последний отпрыск Квармалио, хранитель «Ледяного дворца». — Надменно и восхищенно молвила королевская особа, неспешно расхаживая вокруг пленного. Изучая его словно кошка мышку.
— Похоже, ты знаешь обо мне даже больше чем я сам, но со дворцом ты преувеличила. Что тебе от меня надо… — Он демонстративно запнулся давая понять, что пора бы и ей представиться, ведь она точно не была Аланом, коим считали Теневого дракона правителя Кейтага.
— Я Лора, единственная дочь Алана Незрячего и… — Она выдержала небольшую паузу, обходя пленного, дабы встретиться с его глазами. — и Амелии.
Трэн вновь оглядел ее изучающе, все так же снизу вверх, стоя коленями на холодном гранитном полу, черном и гладком.
— Так что тебе надо от меня, Лора? — Снова повторил юноша свой вопрос, словно не услышал ее намеков на их родство.
Женщина же явно ни такого ответа и реакции ожидала от пленного и помещении повисла угнетающая тишина. Неподалеку стоявший Нэтнау был абсолютно безразличен к происходящему, ожидая лишь дальнейших приказов и перестав размышлять о причинах и фактах, что услышал одно с другим в голове не складывалось и размышлять при правителе о лишнем было непозволительно. А вот Дэртрам вслушивался и запоминал каждое слово тут же анализируя происходящее, ведь ему дозволили остаться не с проста.
— Хочу вызволить мать. — Через некоторое время ответила Лора. — И я знаю, что сюда, в Кейтаг ты прибыл по этой же причине. Не так ли?
— Возможно. — Трэн не принял ее слова за истину и на то были веские причины, помимо правила не верить людям, пока не убедишься лично в правдивости их историй.
— С моей помощью, ты сможешь это сделать. — Нотки радости прозвучали в ее голосе и даже улыбка вновь озарила лицо женщины. — Мы сокроем ее здесь и никто больше не посмеет ее пленить. — Воодушевленно продолжила рассказывать свои планы Лора, жестикулируя руками и обводя ими свои владения.
— Красиво говоришь. — Грозно обрубил ее мечты Трэн. — Но играть со мной в кошки мышки у тебя не получиться. В мире нет ни дракона, ни хранителя не знающего историю Вашей алчной попытке заполучить потомство от золотого дракона. И всем известно, чем это кончилось. Мертвой скорлупой! — С презрением рассказал юноша давно минувшую историю, всполошившую некогда своей гнусностью всех сильных магических существ Валерсии.
— Не все были мертвы в той кладке. Отец утаил меня и сберег, вырастив в тайне. По этой причине никто не знает о моем существовании и о том, что его уже 20 лет как нет. Все минувшие годя я искала тебя дядя, что бы спасти мою мать. И больше никому не позволить ее трогать. — Женщину обуяла ярость. Черная энергия из шаров начала распространяться по помещению, с явным желанием поглотить обидчика. Но Трэн находящийся в беспомощном и слишком близком к правительнице расстоянии, даже не попытался отстраниться от ее черной энергии.
— Печальная история. — Все так же холодно ответил он, в этой красивой лжи были для него существенные плюсы, однако делать вид, что он ей поверил на «слово» юноша не собирался. Такая лож, с его стороны, была бы слишком явной, да и выставила бы его полным дураком.
— Дэртрам. — Усмирив свою ярость Лора отвернулась от пленного вспомнив и о других присутствующих здесь людях.
— Да госпожа. — Вежливо ответил следопыт.
— Сними с него кандалы и следуйте все за мной. — Голос ее вновь стал холодным и практически без эмоциональным, лишенным половых признаков, таким каким прежде несколько раз его слышал Дэртрам.
— Как прикажите. — Архимаг приблизился к юноше и сурово заглянул в его глаза. — Даже не думай что либо предпринимать. — Грозно прошептал он, не желая пленному скорой гибели, но такое указание можно было понять и по другому. После чего освободил его от пут.
Полученная свобода была сродни глотку свежего воздуха в догорающей, заполненной огнем, комнате. Трэн встал на ноги растирая окаменевшие руки и чувствуя как магическая энергия отрезанная путами вновь устремилась к нему наполняя силой.
— Смотри… я за тобой слежу. — Еще раз, тихо предупредил Дэртрам, убирая путы в недра своего балдахона.
Под испепеляющим взглядом следопыта, Трэн нехотя направился за «лже» Аланом. Она уже открыла к тому моменту тайный ход, узкий и мрачный как впрочем и весь дворец невзирая на полдень.
Идти пришлось долго и в основном вниз. Поначалу это был обычный тайный ход, но через некоторое время он перешел в череду туннелей, пересекающих весь Кейтаг глубоко под землей.
Мучимый нестерпимой жаждой, Трэн шел гордо выпрямив спину и не собираясь просить о глотке воды, не смотря на все россказни и заверения о том, что вокруг не враги, он был иного мнения. Теперь в кромешной темноте его кожа тускло отливала серебром, словно угасая, а под сапфировыми изнуренными глазами проявились глубокие серые синяки. Но внутри он чувствовал себя гораздо хуже, как физически, так и душевно.
— Это, старое логово. Уже давно брошенное. — Оповестила Лора и своими тонкими и хрупкими на вид ручками с легкостью отодвинула часть неподвижной каменной боковой стены. Там оказался достаточно просторный пещерный зал, с гладким утоптанным до блеска полом и такими же стенами. А вдалеке, в небольшой нише тускло мерцала гладь маленького подземного озерца.
— Зачем ты меня сюда привела? — Грубо спросил Трэн. Тонны земли сверху давили на его сознание, практически причиняя боль. Если она решила его пленить в корыстных целях, то это место было просто идеальным. Кругом лишающая его, дракона воздуха и льда, сил земля, один единственный узкий выход и пресная вода что б не сдох. — Словно клетка для зверушки. — Не удержался он в сравнении, но в ответ получил недоумевающий взгляд.
— Там, в центре. — Лора махнула в темноту рукой и с ее пальцев слетели пульсары, освещая зал, больше для людей, ведь и она и ее пленный прекрасно видели во мраке.
Угрозы из указанного направления не исходило и никаких сокрытых следов магии Трэен не увидел, поэтому он решил и далее играть роль послушного пленника и направился в указанном направлении. Но он еще не дошел до центра когда все внутри похолодело от того, что различили его глаза среди пыли, камней и песка. Из далека это напоминало груду камней, но вблизи оказалось черной скорлупой, размером в половину роста Трэна. Она была старой, иссохшей и хрупкой, но ее он бы узнал и превратись она в пыль.
Нахмурившись словно обычный мальчишка, Трэн приблизился к скорлупе и неуверенной, подрагивающей рукой осторожно дотронулся до нее. Жизнь и магия уже давно покинули эти останки, но энергия крови хранителя еще чувствовалась. Здесь, в этом месте действительно зародился отпрыск его сестры, единственной женской особи, живущей ныне в Валерсии из его рода. Но вот была ли им Лора, это он мог очень быстро проверить.
Отстранив руку от скорлупы, Трэн вернулся к покинутым людям, пытающимся рассмотреть, что такого интересного могло скрываться во мраке пещеры, хоть и освещаемой пульсарами.
— Дай мне руку. — Властно приказал юноша в грязных изношенных лохмотьях внегласной правительнице Кейтага и на удивление присутствующих женщина без каких либо сопротивлений и пререканий, лишь приняв важный вид, вытянула вперед правую руку соприкоснувшись при этом своей изящной ладонью с его. Это поспешное и не особо обдуманное действие вызвало у Лоры резкое головокружение от мгновенного прилива опьяняющей магической энергии, что источало тело юноши. Она не была к этому готова, несмотря на все свои догадки и предположения о том кем является пленный, а так же все рассказы прочитанные и услышанные о силе хранителей, пусть и плененных, пусть и измотанных. Теперь женщина окончательно убедилась, что пред ней стоял отнюдь не худощавый простолюдин с выдающимися способностями, а настоящий монстр, запечатавший свои силы. И этот монстр мог все. От этого она почувствовала себя совершенно беззащитной и даже беспомощной, наверное впервые в жизни.
— Ты родилась драконом, но силы хранителей в тебе нет. — Вынес вердикт пленный юноша и отстранился от королевской особы, опьяненной его прикосновением и даже не пытающейся скрыть это. — Кровь Амелии дала тебе жизнь, но не прижилась в тебе. Лишь по этой причине ты чуть больше и сложнее чем человек, но не бессмертна.
— Но я сильный и могущественный дракон! — Скинув оковы его силы, с ущемленной гордостью заявила Лора. — Я намного сильнее отца. Не смей говорить обо мне как о неудачном эксперименте! — Рассердившись, она растворилась в воздухе и лишь одежда упала на грязный пол.
Она исчезла из пещерного зала практически мгновенно, словно расстаяв. До встречи с Вилтрэном, Лора считала себя очень сильной и могущественной, но его мимолетное прикосновение открыло ей слишком горькую правду, поведав о той мощи, из которой были сотворены хранители мира Валерсии. Теперь женщина отчетливо осознала, почему люди и маги так жаждали обрести их силу и почему многие века истребляли, а некоторых пленили и заточив истощали подобно дорогому вину…
Оставшиеся в одиночестве мужчины, некоторое время стояли ожидая возвращения правящей особы, но вскоре стало понятно, что эти ожидания напрасны и следовало что-то делать. Поэтому следопыт, как надзиратель и пленитель Трэна, решил нарушить столь долго хранимое молчание.
— Господин Нэтнау, что правитель прикажет делать дальше? — Дэртрам кивнул в сторону одинокой фигуры юноши, неспешно добравшегося до пресной воды и теперь утоляющего мучавшую его жажду.
Одарив хмурым и сердитым взглядом следопыта, советник на свой страх и риск связался с Лорой и вместе с ответом, обрел новый прилив головной боли.
— Первое. — После долгого молчания и натужного растирания висков, заговорил Нэтнау. — Никто не должен знать ни кем является этот мальчишка, — он кивнул в сторону еле видимого силуэта у озера, — ни правды о наше правителе.
— Разумеется. — Пообещал Дэртрам. Тут внизу было очень холодно и он начинал чувствовать, что уже промерз до самой последней косточки, но увы пока у него не было права покинуть это холодное место.
— Безопасность хранителя Вилтрэна ложиться на ваши плечи. Так же вы должны ему всячески содействовать в его «миссии». И…не спускать с него глаз.
— Как прикажет король. — Это не слишком обрадовало следопыта, он бы предпочел со стороны исследовать этого юношу, но не наниматься в «няньки».
— Идите за мной, я выведу вас наружу. — Все так же потирая не успокаивающуюся голову, Нэтнау направился к выходу, не заботясь об остальных. За долгие годы службы и постоянных мигреней, старец стал хмурым и раздражительным, но положение его обязывало сохранять учтивость и хладнокровие, поэтому он в конечном счете стал равнодушным ко всему происходящему.
— Трэн! — Как следовало обращаться к существу выглядевшему очень юно, но обладавшему неизвестным возрастом и силой, следопыт пока для себя не решил и по этой причине манеру общения с ним решил пока не менять. — Догоняй нас.
Обернувшись на зов, юноша побежал к окликнувшему, подобно обычному мальчишке, лишь тускло сверкающая кожа, да необычные глаза, теперь, наводили на мысли, что он отнюдь не так прост как кажется…
Путь на поверхность был долгим и к тому моменту, когда мужчины оказались на улице Кейтага, на город опустилась тихая и теплая ночь.
Выпустив следопыта с подопечным на улицу, Нэтнау плотно закрыл за ними совершенно неприметную дверь и скрылся в мрачных туннелях города, так ничего и не добавив к уже сказанному. Однако за долгий поход к поверхности, Дэртрам успел многое для себя прояснить и решить, что раз указаний от правителя более никаких не было, то он будет действовать по своему плану.
— Пойдем ко мне. Побудешь моим гостем. — оглядывая темные Кейтагские улицы, произнес следопыт, чрезмерно послушно стоявшему позади юноше.
— А если я сбегу? Не боишься? — Лукава вопросил Трэн. В подземелье он выпил много воды, хорошей воды. Проточной, бьющей из самых недр земли и поэтому весьма полезной для истощенного организма хранителя.
— Уже бы сбежал. Идем. — Дэртрам махнул рукой, призывая следовать за собой и широким шагом направился к своему дому. Длинные полы его многослойной одежды часто мешали, да и было в них жарко, но положение архимага требовало ношение церемониальной одежды: широких брюк похожих на юбку, длинной расшитой рубашки с высоким стоячим воротником, да длинного плаща с тремя разрезами от бедра и без рукавов. В таком наряде имелось множество тайных карманов и креплений для оружия и алхимических ингредиентов. Но мужчина, получив звание архимага, долго привыкал к этой амуниции, прежде чем освоиться и перестать замечать неудобства и считать себя мужиком нацепившим платье.
Идти пришлось совсем не долго, буквально минут десять не дольше. Но в появившемся, среди уже давно темных построек, двухэтажном доме архимага, почему то, не смотря на время все еще горел свет. И когда он постучал в дверь, Патти тут же отворила ее, словно караулила под ней, дожидаясь скорейшего возвращения хозяина.
— Что-то случилось? — Нахмурившись вопросил Дэртрам, скидывая плащ и проходя по корридору в направлении зала.
— «Она», опять пришла. Хозяин я не смогла ее прогнать. Простите. — Очень быстро заговорила служанка. — Эта особа…, она, она угрожала мне… — При последних словах в голосе старушки послышались нотки истерики.
— Где она сейчас? — Миролюбиво и спокойно вопросил архимаг, в принципе и так догадываясь о возможном варианте ответа на свой вопрос.
— В зале. — Виновато ответила Патти. И только теперь заметила, что ее хозяин, уже успевший скрыться из коридора, пришел не один. — Что с тобой? — Спросила она у Трэна. В таком ужасном виде, пожилая женщина еще никого и никогда не видела. Бледный как снег юноша, в потрепавшейся, рваной одежде, лохматый, грязный, как такого оборванца только стража города пропустила. Хотя с архимагом следопытов пропустят кого угодно. Однако этого сомнительного юношу весьма радостно приветствовала Октава, облизывая его руки и обтираясь о ноги.
— Ничего особенного. — Трэн потрепал Октаву и скинув остатки школьного пыльного свитера, оставшись в рваной кофте направился за своим надзирателем. А бедная старушка осталась стоять, не понимая как ей поступить с «этим» гостем.
Миновав коридор юноша вошел в большой просторный зал, обставленный изящной мягкой мебелью, зеркалами и небольшими статуэтками. Это место явно было не обжито хозяином, не чувствовалось здесь его руки, а скорее было создано для редких гостей из дворян.
Бегло осмотрев помещение, тускло освещаемой редко зажжёнными свечами, Трэн увидел Дэртрама собиравшегося в грубой форме разбудить свою непрошенную гостью и выставить вон.
— Это ей не понравится. — Вид сладко спящей рыжей фурии вызвал у Трэна легкую улыбку.
— Твоя подруга, хуже проливного дождя с градом. — Следопыт убрал руку, уже почти достигшую девичьего плеча, сокрытого тонкой невесомой накидкой.
— Что она тут забыла? — Рядом с кушеткой, на которой мирно спала Лирэя, стоял столик, уставленный использованной посудой для чаепития. И как то глядя на эту «композицию» складывалось мнение, что она тут находиться давно.
— Брата требует вернуть. — Сухо ответил Дэртрам и оторвав взгляд от обнаглевшей гостьи столкнулся с молчаливо замершей в дверном проеме пожилой служанкой. — Патти, этот юноша мой гость, очень важный. Приготовь ему комнату и ужин… — Подбирая слова для описания предстоящих действий по приему гостя, Дэртрам осекся, таковые персоны у него бывали крайне редко, и еще реже им требовался ночлег. — Он… Помоги ему привести себя в порядок. И накорми… — Снова повторился он, но служанка от чего то не тронулась и с места, хотя, по внешним признакам, кажется осознала суть приказа. — Что-то не так?
— Что делать с…девушкой?
Дэртрам хотел было сказать — «Выстави вон!», но вспомнил, что эта особа успевшая стать его личной головной болью, была в близких отношениях с его объектом исследования, а теперь подопечным. И скорее всего ему не очень понравится грубое отношение к этой персоне.
— Пусть здесь спит, гостевая у меня все равно одна. — Раздраженно выдавил он из себя. — Я буду в библиотеке, принеси ужин туда. И займись уже гостем.
— Да, господин. — Старушка покорно сделала вид, что после стольких лет службы не заметила необоснованно грубый тон хозяина. — Юноша, пойдемте со мной.
— Я Трэн. — Учтиво представился «гость» и покинул зал вслед за служанкой со скрипучим голосом, к которому он уже стал привыкать.
Патти привела юношу на кухню, где без лишних церемоний этикета, его внешний вид, а так же прошлые воспоминания о месте его подработке в почтовом отделении, навели ее на мысль, что с ним можно попроще, а слова господина о «важном госте», стерлись из памяти, слишком много всего свалилось сегодня на старушку. Особенно в лице Лирэи, нагло ввалившейся в дом господина Дэртрама и ни в какую не согласившуюся покинуть это место.
И вот на кухне Патти быстро сунула юноше сваренную мясную кашу с куском хлеба в придачу и занялась стряпней для своего господина.
Трэн ел молча, в «пол глаза» наблюдая за суетой служанки. Здесь у громоздкой печи, она «летала» словно молодая, извлекая с полок принесенные утром с рынка припасы и мастерски творя из них изысканные блюда, достойные архимага.
Поставив в недра печи запекаться нафаршированную рыбу, Патти пристально осмотрела скромно сидящего на лавке, все в том же грязном тряпье, юношу, к тому моменту опустошившего свою тарелку.
— Пойдем. — Строго сказала она и повела его через узенькую дверь в темный двор. Там от дома уходила неширокая дорожка к невысокому одноэтажному строению. — Вода немного прохладная. Но времени с тобой возиться у меня нет. — Она отворила дверь и завела Трэна в купальню. — Если хочешь и умеешь, то вон печь, дрова за стеной на улице, сам растопи, да смой с себя эту грязь. Я пока господину ужин снесу, а после поищу тебе что-нибудь чистое.
Оставив небольшой огарок свечи, Патти вышла из купальни, точнее практически выбежала. А Трэн оставшись один, в который раз осадив мысль о тихом и мирном исчезновении из Кейтага, решил последовать совету и хорошенько выкупаться. Грязь он никогда не любил, тем более в этом месте было все устроено для идеальной купальни. Небольшая ниша локтей шесть в диаметре с проточной прохладной водой. Неподалеку бочка для более теплых омовений, различная деревянная утварь для содержания воды: ведра, ковши и прочее. Большая печь с каменной нишей для нагрева воды.
Осмотревшись юноша зажег стоявшие тут свечи и занялся растопкой печи. Это занятие для него не было диковинным, наверное за пятьсот тридцать четыре лет, его вообще было трудно чем то поразить и поставить в непреодолимый тупик. Поэтому вскоре печной дымоход начал выпускать в воздух горячий дым, а Трэн к тому времени уже блаженно отмокал, то в бочке с постепенно нагревающейся водой, то на лавке.
В какой то момент вернулась Патти и аккуратно уложив чистую одежду на лавке у выхода, вновь удалилась по своим делам.
Греясь в теплой и чистой воде, юноша размышлял, что в принципе, получить поддержку теневого дракона было для него очень даже не плохо, тем более, данная особа по людским меркам, действительно приходилась ему родней. А такое родство может избавить его от кучи проблем и ненужных вопросов, открыв «двери». Но с другой стороны это могло быть опасно. Однако в эту игру стоило сыграть и посмотреть чего стоит «темная королева» на шахматном поле.
Смыв грязь и одевшись, юноша вернулся в дом Дэртрама и еще с порога услышал грозный и знакомый голос, эхом разлетающийся по коридорам и комнатам.
— Вы не имеете права… — Кричал голос. — Это все ложь! У вас нет доказательств! — Голоса оппонента слышно не было, да и скорее всего, он деликатно сохранял молчание, выслушивая собеседницу. — Я хочу его увидеть!
Трэн неспешно подошел к залу и увидел бледную служанку, и очень недовольного следопыта, вокруг которого мельтешила разгневанная Лирэя.
— Что за нравы у вас, сажать в темницу невиновных?! — Распылялась она и вдруг резко обернувшись, (видимо учуяла тяжелый взгляд), ее хищно-черные глаза наткнулись на новую жертву. — И ты здесь?! Неужели это тебе удалось оклеветать Факира? — Хищница зловеще ринулась к новой жертве, распаренной, разомлевши накормленной — и как следствие беззащитной.
— Оклеветать? Не выдумывай! Что может стоить мое слово? Головой то подумай! — Взгляд у нее был слишком зловещий и под его натиском, Трэн спиной попятился обратно в коридор, прочь из зала.
— Мой брат пропал вместе с тобой! И ты… — Для выразительности своих слов она ткнула юношу в грудь пальцем, оставив там ощутимый синяк. — Мой главный подозреваемый и виновник!
Практически изгнав юношу из зала, Лирэя сверкая глазами развернулась и отыскав взглядом хозяина дома, уже решившего обратиться к помощи стражи, помешала ему это сделать.
— Когда я смогу его увидеть, господин главный следопыт? — Ее голос прозвучал теперь более миролюбиво, но все еще опасно.
— Это не возможно. — Непререкаемо ответил архимаг.
— Но почему? Почему вы ничего не рассказываете мне? Я его сестра! Я должна знать почему вы заточили Факира. В заварушке с Иржинэей и Замартом виновата Аква. У нее артефакт. Она заточена на Красном острове. Зачем вы мучаете моего брата?
— Потому что он убийца и самолично в этом сознался. — Уже в который раз повторил Дэртрам. — Вот Ваш отец, Локар Камирэй прилетит в Кейтаг и тогда решиться судьба твоего брата.
— Мой брат ни в чем не виноват и мой отец Вам сильно отплатит за заточение Факира и издевательства над ним. У Вас нет никакого права так поступать! Вы слишком многое себе позволяете! В нем течет кровь огненного дракона. Кровь Тиамат!
— Лирэя, уже очень поздно. Твои доводы не изменят правды. Поэтому будь умницей и покинь мой дом, пока мое терпение не лопнуло и я не позвал стражу, невзирая на твое происхождение. — Вроде следопыт и не угрожал, говорил доброжелательно, но его слова были хуже любой угрозы. Одно его слово и любого обывателя Кейтага могли навечно заточить в далеких подземельях, а могли и жизни лишить.
— Вы, поплатитесь за это. — Прошипев эти слова, рыжая гордо развернулась и направилась прочь из зала. — А ты… — Обратилась она к мирно стоявшему Трэну и особо не знавшему куда деться. — Ты предатель! — Сверкнув на прощанье глазами, девушка направилась к выходу, посылая всевозможные проклятия в сторону «обидчиков».
Слушая ее слова в свой адрес и наблюдая за гордым, но явно очень обиженным уходом, юноша вспомнил, что на улице давно глубокая ночь, а в это время суток не принято ходить по Кейтагу абсолютно никому, разве кроме стражи. Нарушение данного закона могло кончится весьма плачевно и по этой причине Трэн решил ее остановить.
— Лирэя! — Юноша быстро догнав ее схватил за руку и тут же успел увернуться от кулака летящего в скулу. — Куда ты пойдешь ночью? — Он ухватил обе ее руки, но в безопасности от этого себя не почувствовал.
— Знаешь, ты хорошо играешь роль благородного помощника, спешащего всем на помощь. Но ты зря решил клеветать на моего брата. Так ты себе чести не прибавишь. Тебе место, там в грязной яме, среди такой же черни как ты и вскоре ты там и окажешься! А теперь, убери свои руки иначе я за себя не ручаюсь!
— Что бы ты не выдумывала в своей голове, но искать ночных приключений, я тебе не дам.
В ответ девушка с силой вырвала свои руки из его и оттолкнув в грудь направилась к входной двери, через секунду скрывшись за ней.
— Пусть остается. — Из дали, а точнее из конца коридора, совершенно не желая этого, крикнул Дэртрам и исчез в недрах дома. Потакать воле родственника правителя, названного хранителем, было обязанностью хорошего подданного.
— Спасибо. — Отблагодарив, Трэн выскочил на улицу вдогонку за рыжей, еще не успевшей в темноте толком сориентироваться с направлением и по этой причине стоявшей на дороге у дома следопыта. — Пойдем в дом, не глупи.
— Да хватит быть идиотом! — Прорычала она. Днем, а точнее ближе к вечеру, Лирэя приехала с помощью извозчика. Пешие прогулки по улицам это было занятие безродных и по этой причине, а так же по нежеланию, рыжая понятия не имела даже примерно в кой стороне расположена школа. Может быть при свете Янтрэи она бы и определила направление, но сейчас, опьяненная гневом, злобой и несправедливостью, девушка вообще плохо соображала.
— Пойдем. — Миролюбиво, но настойчиво повторил юноша. — Может утром следопыт передумает и что-нибудь расскажет.
— Мне противно, даже воздухом одним с тобой дышать!
Вдалеке, по каменной мостовой послышались шаги приближающегося патруля стражи, видимо услышавшие нарушителей ночной тишины.
— Об этом я уже давно догадался. — Трэн открыл дверь приглашая обратно.
Испепеляя его взглядом, Лирэя все же вернулась в дом архимага. Провести ночь в темнице за нарушение закона, она не желала, это было слишком для дворянки.
— Где моя комната? — С порога, надменно прорычала она, обращаясь к скромно стоявшей у входа Пати. — Показывай!
— У нас одна гостевая… — Нерешительно и напугано ответила старушка.
— Пусть госпожа Камирэй ее займет. Мне кушетки в зале хватит. Утро все равно уже скоро наступит.
— Хорошо. — Покорно и с облегчением ответила служанка. — Идемте госпожа. — Женщины скрылись на верху и в доме архимага наконец воцарилась тишина и покой.
Решив только прилечь на кушетку в зале, юноша уснул, крепко и без каких-либо сновидений. Но вскоре его разбудило странное ощущение чьего то настойчивого взгляда. Утро было еще совсем раннее, только рассвет озарил земли Валерсии и если бы ни это противное чувство, то Трэн бы предпочел еще поспать, тем более, что минувший день был долгим и весьма напряженным.
— Доброе утро, Лора. — Учтиво произнес юноша, открывая глаза и принимая вертикальное положение.
— Доброе. — К удивлению Трэна, женщина уже сидела на мягком, белом стуле с высокой спинкой и с нескрываемым любопытством разглядывала его. От этого предательский холодок пробежал по спине, ведь во сне хранитель не мог почувствовать появление человека и был из-за этого беззащитен. Но внешне он никак не показал этого, абсолютно человеческим движением растерев заспанное лицо и сонные глаза.
— Ты разглядываешь меня, — Трэн сглотнул, что то не хорошее поступившее к горлу, — словно у меня рога, чешуя и прочие животные атрибуты лезают наружу.
— Вчера, я не очень вежливо поступила. — Сегодня, ее голос был тихим, слегка шипящим, но очень приятно ласкающим слух. — Ты сильно удивил меня и даже поразил. Ты совсем как человек. Речь, манеры, внешний вид, твои движения, «эмоции»! Это удивительно. Ты даже шутишь.
— Ты тоже похожа на обычную женщину. Этот риск, полное перевоплощение. — Не сдержавшись, он зевнул. — Чего ты хочешь от меня? Раз сама решила навестить в такую рань.
— Нет, твоя серьезность и подозрительность портят созданный образ.
— На это у меня есть причины.
— Конечно! Осуждать в этих чертах тебя никто не имеет права. — Она замолчала, на ее лице при этом царила легкая улыбка. — Мое желание совсем простое. Я хочу, всего лишь познакомится с тобой поближе. Что бы ты смог доверять мне, а я поняла твою «природу».
— Ты сильно рискуешь, находясь в человеческом обличье. И, доверяя мне свою тайну, не осознавая, как ты выразилась, «моей природы».
— Мой риск — это почва для тебя. Я храню твою тайну, а ты мою. Все честно. Ведь ты то же рискуешь, так как не знаешь меня и не веришь в мою цель, но и я рискую. Сохранение моей тайны очень важно. Ты и сам это понимаешь. — Она грациозно привстала со стула и по свойски расположилась рядом с Трэном, слегка, словно невзначай прижавшись боком.
— Вот значит как. — Протянул юноша, делая вид, что о чем то задумался. — Мне нужно хорошее прикрытие. Легенда. Первогодки догадываются кто я. Впрочем, все минувшие события вызвали слишком много вопросов относительно того, как я смог выжить и прочее. Понимаешь о чем я?
— Конечно. — Лора легонько приподняла ладонь юноши и через секунду на его безымянном пальце появился дорогой и огромный перстень. Сам черный и с большим черным камнем, при соприкосновением с кожей Трэна который тут же заискрившийся. — Это кольцо, скажет любому желающему ответов, что в тебе течет кровь правителей Кейтага. Оно решит все твои проблемы.
— И кто же я тогда? — Их глаза встретились, Лора села слишком близко и своим дыханием обдавала его кожу. — Не могу же я быть дядей Алана? — Он усмехнулся, представляя как будут реагировать люди на его предполагаемый возраст и несоответствующий ему внешний вид.
— Нет. Можешь быть его сыном. Правители часто вступают в сомнительного рода отношения. — Очень просто пояснила она, напомнив юноше недавние высказывание Лирэи относительно его происхождения и обладание посохом. Видимо такого рода истории, более приемлемы людям.
— Да. Такую версию я уже слышал. — Юноша вновь усмехнулся, затем встав с кушетки, немного отошел и издали осмотрел утреннюю гостью. — Ты наверное и сама прибегала к таким связям?
При этой фразе улыбка с ее лица сползла.
— Так поступают мужчины. Пузо — женщине связывает руки.
— И сильно заметно. — Продолжил ее мысль Трэн.
— Верно. — Отчужденно подтвердила она.
— Такие суждения ведут к горькому одиночеству. — Подвел итог юноша.
— Ты боишься одиночества? — Ее глаза хитро заблестели, но на лице не дрогнул ни один мускул, при этом женщина успела очень свободно расположиться на кушетке полу-лежа, полу-сидя.
— Нет. — Безразлично ответил Трэн. — Я уже очень давно один, как и все моего рода и в этом вопросе выбора у нас нет. Теперь ты, сама распоряжаешься своей жизнью и тратить ее на одинокий эгоизм я бы не советовал. Тем более, что жизнь не вечна, для тебя.
— Ты так говоришь, словно хочешь намеренно обидеть меня. — Легкий оттенок гнева проскользнул в ее голосе, несмотря на все ее старания оставаться безразличной к разговору.
— В моем положении «птице в клетке», обижать «хозяина» было бы глупо. Я всего лишь даю тебе совет, как твой дядя. — Юноша отвернулся и отошел к окну, где отыскав восходящую Янтрэю определил время. — Время завтрака, у «нас» в школе. — Пояснил он.
Словно в ответ его словам на верху послышался топот, а затем скрип деревянных ступенек, от быстро спускающихся ножек. И из всех возможных дверей эти ножки выбрали те, что вели в зал.
Раздраженно толкнув двойные белые двери, рыжая фурия без лишних церемоний (в виде стука) и уж тем более без приглашения, ворвалась в зал, где встретилась с добродушной улыбкой Трэна, вызвавшей в ней лишь прилив дурноты и желания избавить ее носителя от мук пребывания в этом мире.
Хищно сверкая бездонными черными глазами, она улыбнулась в ответ. Но ее улыбка у большинства людей могла вызвать панический страх.
— Ранний завтрак, или поздний ужин… — Задумчиво произнесла Лора, будто игнорируя наглое вторжение Лирэи.
— Присоединишься? У господина Дэртрама хороший сад, я спрошу у Пати, сможет ли она нам там накрыть. — Наблюдая за величественным приближением, несколько сконфуженной девушки, видимо не ожидавшей застать его с кем то, тем более женского рода, да и еще так не прилично рано. Трэн же, как ни в чем не бывало продолжал разговаривать с утренней гостьей.
— Да. — Голос у Лоры был слишком красивым и несколько пьянящим слух, тихим и нежным, словно дуновение легкого ветерка с цветочной поляны.
Одобрительно кивнув, Трэн быстрым шагом покинул зал, ловко миновав рыжую.
— Кто ты? — Властно вопросила женщина, когда осталась наедине с незванной девчонкой.
Лирэя к тому моменту успела обогнуть кушетку и собиралась задать черноволосой незнакомке такой же вопрос, но та ее грубо опередила. Девушка мгновенно оценила насколько дорого и изысканно платье было надето на раскрепощенно расположившуюся особу. Тонкие изящные черты лица, благородно белая кожа, тонкая талия, длинные изящные пальцы с черным искрящимся кольцом. Разглядев последнее, девушка нервно сглотнула.
— Лирэя Камирэй. — Ответила она, пытаясь оценить сложившуюся ситуацию и понять, что здесь в столь раннее время может делать особа королевских кровей, до ее появления непринужденно беседовавшая с простолюдином.
— Ты ведь ученица школы магии, не так ли? — Несколько безразличный взгляд серых глаз, заставил рыжую забыть о продуманном плане выбивания правды из Трэна, предателя и лжеца — именно так она его для себя окрестила.
— Да. — Словно на экзамене ответила девушка.
— И что, в таком случае, ты здесь делаешь? Ведь скоро в ней начнутся занятия.
— Мой брат. Он… Нет. Его оклеветали. Я должна его увидеть и поговорить с ним. — Твердость духа, постепенно возвращалась к ней, вызванная воспоминанием цели своего прихода в дом следопыта.
— Факир Камирэй? — Уточнила Лора без интересна.
— Да! — С надеждой почто воскликнула рыжая.
— Принцесса значит. — С неким разочарованием произнесла женщина. — Что ж! Этот юноша самостоятельно признал все преступления в которых его обвиняют. Более того он сам попросился под стражу в темницу, не задолго до признания. Добровольно рассказав всю историю от и до. — Лора говорила не обращая внимания на отрицательные кивки рыжей. — Теперь им занимается королевский архимаг — Дэртрам и лишь он решает назначать свидания или нет. В любом случае судьба Факира решиться с прилетом в Кейтаг Локара Камирэя. И никак не раньше. Возможно, смертельную казнь изменят на вечное заточение в подземных темницах Красных островов.
— Смертную казнь! — С ужасом вскрикнула Лирэя и словно ошпаренная кипятком отскочила к высокому окну.
Последние слова Лоры слышал и вернувшийся в зал Трэн. Такой вердикт и он не ожидал, и озадаченный такой новостью застыл в дверном проеме.
— Даже за половину того, что он рассказал, по законам Кейтага полагается очищение огнем. Здесь, все преступники получают по заслугам. И щадить того, кто хоть косвенно причастен к гибели городских обывателей, тут не будут. — Холодно и по-прежнему равнодушно рассказала о «своих» принципах Лора.
— Ты перечишь сама себе. — Совершенно бесцеремонно вмешался в разговор безродный юноша. — Замарт, что разгромил четверть города и попутно уничтожал Кейтагцев, не подвергся очищению огнем.
— Вилтрэн, — Смеясь, заговорила черноволосая правительница, то ли случайно, то ли нарочно назвав собеседника его настоящим именем, — доли этого безумного старца сейчас никто не позавидует. Пройдет немного времени и мои алхимики даруют ему то, чего он так жаждал. — Ее смех стал коварно страшным и бесчеловечным. — Бессмертие! Он станет новым артефактом на школьном полигоне и новым испытанием для учащихся.
— Жестоко. — Свое негодование по такому перевоплощению Зеленого юноша еле — еле смог сдержать, при этом его скулы, как и костяшки на плотно сжатых пальцах побелели, а глаза тускло засверкали.
— Этот мир гибнет. И если не следовать правилам, то завтрашний день мы не увидим. — Женщина грациозно встала с кушетки и приблизилась к не доверяющей своим ушам Лирэи, неподвижно замершей у окна с широко распахнутыми глазами, словно ее брата уже казнили. — Лирэя Камирэй. — снисходительно обратилась Лора к рыжей, дотронувшись рукой до ее сверкающих в свете пробивающихся сквозь тучи лучей Янтрэи волос. Распущенных, длинных, мягких словно шелк. — Жить Факиру или нет решать Локару Камирэй. Поэтому тебе следует искать встречи не с братом, а с отцом.
Лирэя с силой закусила нижнюю губу, сдерживая подступившую слезу от отчаяния в складывающейся ситуации. В какую-либо вину своего брата она по прежнему не верила. Да и как можно было? Ведь она знала его с рождения, они росли вместе и он просто не мог быть тем монстром, коим его представляют здесь в Кейтаге.
— Спасибо и на этом. — Как можно тверже ответила Лирэя. — Мне надо идти.
— Иди. — Лора тут же выпустила огненные пряди и на шаг отступила, освобождая проход девушке.
— Лирэя, останься на завтрак. — Как всегда, миролюбиво и мягко заговорил Трэн, но в свой адрес получил лишь отрицательное мотание головы, стремительно удаляющейся рыжей.
Входная дверь хлопнула, выпуская незваную гостью следопыта в пасмурное и душное утро, без единого дуновения ветерка, города сокрытого непроницаемыми, прозрачным магическим куполом.
— Ты против наказания убийцы твоего соплеменника? — Равнодушно вопросила Лора, когда они остались вдвоем, без лишних ушей.
— Я не считаю правильным отнимать жизнь за жизнь. Он юн и не способен отвечать за свои поступки…
Женщина рассмеялась перебив собеседника, а затем сотворила рукой повелительный жест, призывая замолчать и выслушать ее.
— Вилтрэн, ты слишком милосердный, наверное добрый. Даже не смотря на всю жестокость причинённую твоим родственника, ты заботишься о жизни человека. Но тебе не стоит пытаться понять, почему за убийство, за отнятие жизни мы отнимаем ее взамен. Не взирая на возраст и положение. Поступать именно так у меня, у других правителей есть множество причин. И одна из них косвенно влияет на сохранение твоей жизни и жизни других хранителей.
В коридоре послышались приближающиеся шаги и постучав в дверь в зале появилась Пати.
— Завтрак в саду ждет Вас. — Учтиво обратилась она к гостье, искоса оглядев юношу. — Прошу Вас следовать за мной, я проведу.
Это вмешательство старой прислуги не пришлось по душе Лоре. Ее общение с хранителем сегодня перебивали все кто придётся и она бы спровадила эту нахалку, но ее опередил Вилтрэн.
— Какая ты шустрая Пати. Веди скорее. — Он сотворил ненавязчивый жест, приглашая Лору к небольшой прогулке и той пришлось согласиться.
Завтрак прошел в непринужденной беседе. Лора более не желала возвращаться к судьбе Факира и вообще кого-либо из преступников. При свете дня, даже такого пасмурного, женщине было тяжело находиться на улице. Ее глаза из светло серых стали почти белесыми, плохо видящими и неприятно слезящимися. По этой причине, она вскоре удалилась из сада, скрывшись где то в недрах городских подземных ходов.
Хозяин дома, так же присутствовавший на завтраке, большей частью разговора сохранял молчание. То что его дом посетил правитель Кейтага было честью, но все же этот факт не вскружил ему голову, как могло случиться с любым дворянином. Мужчина сохранил присущую ему легкость и трезвость ума. За минувшую ночь он пересмотрел все свои фолианты, свитки и даже записки, пытаясь отыскать хотя бы упоминание о Вилтрэне отпрыске Квармалио, но не смотря на чрезмерную известность последнего, погиб хранитель слишком давно, более пяти веков тому назад и к сожалению у следопыта ничего о нем не было. Кроме пожалуй клочка бумаги с легендой «о ледяном дворце». Впрочем, эту сказку не составляло труда найти даже на рынке у простолюдинов. Эта манящая невероятно силой и богатством история манила и прельщала многих и из-за этого обросла выдуманными и искаженными фактами и превратилась в одну из любимейших легенд Валерсии.
Но бестолково проведя ночь за перебором пыльных книг, Дэртрам не собирался допытываться правды у самого древнего хранителя, по крайней мере сейчас. В этом ему мешала привычка следопыта, докапываться до правды и вести беседу зная истину. Поэтому мужчина принял решение отправиться в школьное хранилище «мудрости». По путно вернув к якобы обучению Вилтрэна, осветив Жианне придуманную Лорой легенду…
Поэтому покончив с завтраком архимаг вместе с подопечным сел в повозку и с помощью нее они быстро до школы магии. Столь частое посещение этого заведения архимагом, стало уже почти привычным для здешних обывателей. Теперь учащиеся не понаслышке знали насколько опасна может быть встреча с этим человеком. Многие не решались даже посмотреть в его сторону на прямую и лишь бросали испуганные взгляды в спину.
На его же спутника, Трэна, равнодушно вышагивающего рядом, тоже бросали заинтересованные взгляды, но чаще осуждающие или насмешливо-надменные.
Осматривая школьный двор юноша заметил, что после последнего происшествия, практически все дворяне стали носить с собой оружие, не взирая на запреты, и явно были готовы применять боевую магию, в случае опасности. По вечерам, в свободное время, они изучали боевые заклинания и оттачивали их на манекенах. Отдельная группа старшегодок изучала и запретные искусства некромантии, где-то откопав небольшую рукопись по этому поприщу.
Миновав косые взгляды дворянских отпрысков, Дэртрам с подопечным, достигли кабинета Жианны, в тот момент разбирающей пришедшую почту. Угрозы, жалобы, странные и порой навязчивые предложения охраны, сыпались на нее не переставая в последнее время. Почтовые голуби вперемешку с рассыльными только и мелькали перед ней в последние дни.
Оторвавшись от разбора «макулатуры», Жианна побледнела увидев в дверном проеме архимага следопытов. За минувшее время женщина сильно исхудала, на ее лице появились сеточки морщин, а волосы украсил белый снег. Она даже не стала пытаться взять себя «в руки» и поэтому ее голос дрожал, когда она заговорила:
— Господин Дэртрам, доброго Вам утра. — Официально, вежливо, но очень испуганно, прозвучал ее голос.
— И Вам доброго утра, Жианна. У меня к Вам есть весьма важный разговор, касательно этого ученика. — Кивнув на Трэна, следопыт быстро преодолел разделявшего его с женщиной расстояние и устроился на одном из стульев у ее стола, заваленного пирамидами из бумаги.
— Трэн более не является нашим учеником, впрочем как и Факир Камирэй. Эти двое юношей опасны для дворян и других людей то же. — Рассказав последние новости она ни разу не посмотрела на зашедшего следом за архимагом юношу, без спроса занявшего еще один свободный стул.
— Этот молодой человек, — Дэртрам вновь кивнул на подопечного, сохраняющего молчание, — в происходивших нападениях никакого участия не принимал. За его невиновность я ручаюсь.
— Что ж, это хорошо, что Трэн не преступник. Но он пропустил слишком много занятий…
— Это пустяки. — Перебил следопыт, не желая слушать длинный и нравоучительный монолог о важности пропущенного и абсолютной не возможности восполнения утерянного времени.
— Почему главный королевский следопыт пришел просить за простолюдина? — Осознав, что доводы и рассказы сейчас не уместны, Жианна перешла к самому главному вопросу. — Вы, как наш лучший бывший ученик, знаете, что мы никогда не принимаем обратно на обучение отчисленных.
— Прошу не я, Жианна. Просит правитель Кейтага, через меня. — Дэртрам легким движением руки извлек из своего тайного кармана тяжелый мешочек с золотыми валларами. И положил его на стол, слегка приоткрыв и обнажая содержимое.
— Вы меня запутали. — Заметив, что золота в мешочке целое состояние, женщина машинально облизнула вмиг пересохшие губы, но не смотря на жгучее желание взять валлары, она смогла совладать с ним и поднять на архимага удивленно-искушенно-алчный взгляд.
— Алан Незрячий, на земле и с разрешения которго здесь стоит и обучает школа магов, — дал прямой намек Дэртрам на истинного хозяина всего вокруг и этого заведения в частности, — признал в этом юноше свою кровь. — Отвернувшись от совершенно ошарашенной новостью женщины, следопыт кивнул Трэну и тот обнажил сверкающий черный перстень, данный ему Лорой. — Правитель желает, что бы господин Трэн, наделенный редким магическим даром лекаря и далее обучался тайным наукам и был посвящен в маги, в ближайшее время.
— Сам правитель? — Испуганно и удивленно переспросила женщина и даже встала со своего удобного стула, дабы слегка пройтись и «переварить» услышанное. Проделав несколько кругов по небольшому пространству между столом и окном, Жианна посмотрела на Трэна словно увидела того впервые в жизни. — Никто не посмеет перечить воле правителя. — Наконец выдавила она. — Но я лично дам тебе задание. Очень сложное. И если ты, новоиспеченный дворянин, его выполнишь, то уже в этом году, до появления синей луны, будешь отправлен на посвящение.
— Я согласен. — Не раздумывая ни секунды и не интересуясь, что будет в случае провала, согласился юноша.
— Не справишься, пройдешь посвящение последним из своих одногодок. — Разъяснила женщина и направившись к выходу добавила. — Следуйте за мной. Вы господин Дэртрам, засвидетельствуете мое задание. Уговор есть уговор. Кандидат в маги должен быть достоин звания «маг».
— Вы правы Жианна. — Согласился следопыт.
Они спустились в подземное хранилище и миновав несколько залов, оказались в помещении напоминающем лабораторию.
— Каждый маг должен уметь наполнять магией реликвии и артефакты. Для поддержания защитных куполов в городах. — Жианна извлекла из полупрозрачной салатового цвета жидкости камень, черный с голубоватыми прожилками. — Это артефакт из ледяного лабиринта. Ему уже несколько веков. Санвия истощил его, а ты Трэн, будь добр исправить это и наполни магической силой. До отбора кандидатов на посвящение осталось двадцать пять дней. Ты должен уложиться в этот срок. Методы исполнения не важны. Ну что, ты согласен?
— Вы доверяете мне артефакт? — Впервые попав в подземное хранилище юноше удалось осмотреть лишь небольшое помещение у самого входа, где ничего представляющего ценность или интерес на взгляд хранителя не оказалось. Но вот сейчас, здесь, его окружали очень интересные и редкие вещи, источающие легкие волны наполняющей их магии.
— Ты юноша, видимо не понимаешь, какое положение стал занимать, после признания тебя правителем Аланом. Как напомнил ранее господин Дэртрам, эти земли принадлежат Алану Незрячему и тем, кто носит его черные кольца, а носят их лишь его наследники, претенденты на все его владения. Дальше, выводы делай сам. — Жианна смахнула невидимую пылинку с артефакта и вытянув руки, поднесла его к юноше. — Ты согласен, юный дворянин носящий имя Трэн и черное кольцо правителя земель Кейтага, начать свое испытание и оживить этот артефакт, наполнив силой магией, до наступления сезона синий луны?
— Да. — Юноша принял артефакт, оказавшийся легче кувшинки, но при этом имеющий размеры с голову взрослого мужчины.
— Господин архимаг, через двадцать пять дней, когда собируться наставники и архимаги, для проверки испытательных заданий, я попрошу Вас присутствовать.
— Хорошо. — Подтвердил следопыт.
— Теперь, нам стоит покинуть хранилище. — Жианна уже направилась к выходу, вместе с юношей. Из-за этой новости у нее теперь прибавиться хлопот, но дарованные валлары покроют все с лихвой.
— Жианна, — окликнул ее не сдвинувшийся с места архимаг, — мне необходимо поработать в хранилище знаний. Вы не против? — Этот вопрос был не уместен. Королевскому следопыту никто не имел права отказывать в изучении чего-либо., но он задал его чисто из вежливости.
— Находитесь здесь господин Дэртрам, сколько вам необходимо. — Учтиво, но с легкой тенью раздражения ответила Жианна и скрылась из виду вместе с восстановленным учеником. — Я должна уточнить. — Оставшись наедине и продвигаясь по подземным залам, заговорила она.
— Спрашивайте. — Несколько легкомысленно ответил тот.
— Правитель признал тебя своим сыном?
— Да. — Вспомнив слова Лоры, все так же не задумываясь ответил юноша, прижимая к груди артефакт, словно дорогое живое существо.
— Для тебя это огромная честь. — С нажимом продолжила разговор женщина. — Дворяне редко признают своих отпрысков из простолюдинов. Тем более так не поступают правители. Стать признанным в твоем возрасте это огромное испытание. Я не уверена даже, что это хорошо и уж тем более не хотела бы оказаться на твоем месте.
— Почему?
— Причин много. Дворяне и дворянские отпрыски никогда не примут тебя. Тебе будет практически не возможно обрести свою нишу. Скорее всего ты будешь абсолютно один, в окружении лживых в радушных масок. Однако есть и еще одна вещь, которую ты должен знать сейчас. — Они вышли из хранилища и остановились перед неширокой лестницей, ведущей на верх.
— Что я должен знать, Жианна?
— Правитель будет испытывать тебя. Они все так делают, со своими отпрысками. И если ты не пройдешь испытание, то окажешься навеки заточен на Красных островах. Как преступник, предатель и изгой. — Сказав эти слова, женщина несколько криво улыбнулась. — Так что старайся Трэн. Твой экзамен уже идет и время не на твоей стороне. — Приподняв полы длинного балахона, прихваченного поясом на бедрах, женщина устремилась вверх, слушая позади шаги юноши. Она не собиралась его запугивать, но рассказать правду и предупредить хотя бы о самом важном, она посчитала своей обязанностью, пока этот юноша еще мог услышать и понять, пока свалившееся на него богатство и положение не вскружили голову и не затмили разум.
Вновь увидев своего нерадивого ученика, Возорий уже не удивлялся. Интуиция ему говорила и раньше, что юноша не так прост как кажется. И вот он оказался отпрыском Алана Незрячего, что в принципе объясняло все его умения, действия и даже повадки. Все же на обычного простолюдина он никогда не был похож. В нем всегда просматривалось некое скрытое благородство, чистоплотность, чрезмерно правильная речь и неприсущая черни грамотность. Впрочем простолюдины никогда не имели магических способностей. Лишь те, в чьих жилах текла кровь «убийц драконов», обладали магией. Вопрос был лишь в том, были ли эти дети признаны и воспитывались среди знати или были брошены и позабыты среди черни.
Одногодки смотрели на Трэна с подозрением, особенно Тинэй, но вроде история Лоры их тоже удовлетворила. Впрочем теперь первогодок осталось всего четверо и чувство одиночества из-за погибших, вернувшихся домой и одного заключенного под стражу — терзало оставшихся.
Пока Трэн вновь осваивался на занятиях, ему с приказа Жианны, подготовили огромную комнату на третьем этаже, расположенную среди дворянских детей. В нее аккуратно сложили его вещи, взятые из прежней, тайной комнаты. Впрочем, для наставников особой тайны место его обители не представляло, просто на это закрывали глаза и не предавали значения.
Когда занятия закончились, Жианна сама лично сопроводила Трэна в его новую спальню. Она оказалась чересчур напичкана роскошью. На полу лежали шкуры белых булм, сам пол был красный из огненного камня — редкого и дорогого, а также очень сложного в обработке; стены — обиты шелком ручной работы; от пола до чрезмерно высокого потолка — окна, кованные из серебра и имеющие неповторимые ажурные рисунки. Их украшали тяжелые гобеленовые портьеры с рисунком из золотой нити. Окна открывались и за ними находился небольшой балкон, с карликовыми зелеными деревцами и удобным плетеным креслом у столика, от куда открывался вид на реку.
Выделенные покои состояли из просторного зала, спальни и персональной купальни с горячей водой. Ее поступление сюда, на третий этаж, происходило за счет активации заклинания, что было выгравировано у купальной ниши. Это было современное изобретение, получившее широкое распространение у дворян. В купальни стояла мебель из каменя, красного и черного, гладкого и прохладного, а вот в зале и спальне стояли гарнитуры из кости дракона. Редкого и неимоверно дорогого материала. Во времена войны такая кровать, как стояла здесь, или шкаф ценились «убийцами драконов» дороже реликвий. Тогда эту мебель можно было достать практически везде, были бы золотые валлары, но теперь, в мирное время, ее изготовление было под запретом. Впрочем, материал для изготовления такой мебели было практически не достать.
Глядя на тонкие изящные узоры из твердой драконьей кости, холодную белизну поверхности, не желтеющую со временем, Трэн почувствовал острый прилив подходящей дурноты. Пред глазами буквально все поплыло. Он кожей почувствовал всю боль, что некогда ощутили хозяева этих «скелетов» из которых мастер-резчик сотворил эту дорогую, по людским меркам, мебель.
— Вы что издеваетесь? — Гневно прохрипел Трэн, Жианне, что с гордостью ввела новоявленного отпрыска правителя в покои созданные специально для такого случая, но пустовавшие долгие годы.
— Что не так? — Женщина нахмурила брови не понимая, что могло не понравится этому сопляку, лишь пять минут как ставшему дворянином, но видимо уже решившему использовать свои новые привилегии и показать пред ней характер.
— Мой отец дракон, — холодным, лишенным жизни голосом заговорил Трэн, вызывая у старой смотрительнице прилив «мурашек» по спине, — и вы предлагаете «мне» спать на костях моих предков? — Он обернулся и его горящие сапфировые глаза, словно уничтожали на месте, пожирая и испепеляя.
— «Убийцы драконов» считали за великое богатство спать на такой мебели. Сотворенной из побежденных ими чудовищ. — Многолетняя выдержка и общение со множеством разных людей не подвела и голос Жианны прозвучал ровно, как она хотела, что было подобающе для наставницы и заведующей этой школы.
— Время войны давно минуло. И как Вы выразились «чудовища» — ныне под охраной и присмотром. А я лучше буду спать в подвале, чем в вашем «дорогом» могильнике. — Выставив вперед руку, юноша одним усилием воли призвал свой посох, что был уложен где-то в зале и развернувшись направился к выходу.
— Сыну короля не подобает спать с чернью! — Внутри у женщины все закипело. Она не предполагала, что у этого юноши такой характер. И что с ним будут постоянные проблемы.
Эти слова достигли Трэна уже в роскошном коридоре третьего этажа и он почувствовав воздух, без примеси неуловимой для человека костной пыли, наконец смог избавиться от душившей его дурноты. Ему было жутко представить скольких хранителей убив, пустили на эту мебель. Лишь одна эта мысль выбивала почву у него из под ног. Ну а то, что тут могли находиться останки его родителей, братьев, сестер — он даже представить не мог.
— Обживаешься!? — Злой и надменный голос рыжей окончательно отрезвил Трэна. Она стояла в окружении трех одногодок и до появления юноши, что-то обсуждала, но увидев предмет своего раздражения позабыла о диалоге.
Озаренный идеей Трэн хищно улыбнулся девчонке и обратился к Жианне.
— Хочу комнату рядом с ней! — При этих словах он пальцем указал на рыжую. — Мы все же пара, как-никак. — Юноша многозначительно подмигнул звереющей фурии и обернулся к смотрительнице школы, уже так же успевшей выйти в коридор.
— Рядом? — Озадаченно переспросила женщина, но затем поняв, что нашелся быстрый способ решения возникшей проблемы, мгновенно вспомнила где расположилась рыжая. Рядом с ней было несколько освободившихся помещений: Аквой, близнецами и еще несколькими учениками.
— Да. Я устал ожидать ее долгие переходы из своей комнаты в мою по вечерам. — Подался в описание своей проблемы Трэн, боковым зрением наблюдая за «зеленеющей» Лирэей.
— Врагов надо держать близко. — Гневно произнесла рыжая. — Смотри не ошибись с комнатой, не угоди в смертельную ловушку, в какую столкнул Факира. Лжец! Купил себе дворянство, оклеветав невиновного! Ты низок и омерзителен! — Не унималась девушка, выговаривая накопившуюся обиду. — Сели его рядом Жианна. В спальню Аквы. — Последние слова она договорила с тайной угрозой.
— Пойдем Трэн. — Сухо произнесла смотрительница, когда словесные возмущения рыжей стихли.
— Я буду ждать тебя, как всегда. — Деликатно улыбнувшись Лирэи, юноша последовал за Жианной, уже успевшей покинуть опасную зону, бунтующей фурии. — Веди в описанную комнату.
— Комната меньше и зал с купальней тоже. Мебель там деревянная… — Начала описывать покои женщина.
— Главное что бы там не было костей. Все остальное не важно. — Перебил ее Трэн.
Идти до покоев пришлось не долго, ведь она располагалась на этом же этаже. Бывшая комната Аквы оказалась угловой, не слишком большой, но действительно обставленной деревянной мебелью, что радовало.
Отблагодарив Жианну за хлопоты, Трэн перенес свои вещи в выбранную спальню и подвесив к потолку гамак забрался туда с черным артефактом. Он вертел его в руках пытаясь понять кто ранее обладал этим сердцем. Юноша думал, что артефакт принадлежал хранителю холода и удивлялся отчего камень не голубой, серебряный, или белый, а черный с еле заметными цвета лазури прожилками, словно вены у человека. Санвиа иссушил его и даже нахождение в магической жидкости — слабой имитации крови хранителей, не оживило его. Жианна слукавила, дав практически не выполнимое задание. Но таковым оно являлось лишь для человека. Выходит, что смотрительница была против Трэна и собиралась выставить его неумехой перед правителем, его архимагами и здешними наставниками.
Внезапно Трэн ощутил чье-то стремительное приближение. Спрыгнув с гамака, он активировал свой посох и уменьшив артефакт спрятал его в сердцевине «Повелителя небес». После чего вернул посоху обычный вид палки. И как раз во-время. В спальню, через открытое око влетел небольшой фамильяр, похожий на полупрозрачную птицу. Достигнув своей цели, он завис перед юношей, тускло поблескивая зеленовато-синим сиянием.
Прикаснувшись к нему пальцем, Трэн тут же узнал эту холодную водную ауру и невольная улыбка озарила его лицо. Фамильяр отскочил словно ужаленный и неспешно полетел к окну, из которого ранее появился. При этом всем своим видом приглашая следовать за собой.
Стояла уже глубокая ночь и лишнее внимание привлекать к себе не стоило. Поэтому Трэн накинул на себя темный плащ с капюшоном, прикрепил к спине посох и словно тень бесшумно выскользнул в окно, не взирая на высокий этаж. Воздух подхватил его, расправляя складки одежды и поднимая вверх волосы. И уже через пару секунд полета вниз он словно живой поставил юношу на школьную лужайку, под изящными окнами, работы мастеров прошлых эпох.
«Глаз дракона» остался по другую сторону спального здания, следить за темным школьным парком. А Трэн, спустившийся с противоположной стороны, остался им не замеченным им. Несколько минут быстрого, но бесшумного бега и юноша оказался у школьной ограды, высотой, в два мужских роста и обросшей колючей розой. Однако покидать двор через ворота значило бы наткнуться на стражу, тщательно караулившую покой дворянских чад. Помимо нее на магических башнях, что создавали купол, были установлены следящие кристаллы и эти новшества появившиеся после нападения Замарта, доставляли неудобства тем кто желал остаться незамеченным.
Но, лазейки оставались и маг чуть выше среднего ранга, смог бы пройтись по улицам не замеченным. Что уж говорить о хранителе, обладающим сверхчеловеческим чутьем и силой. Скрываясь под тенью обычного черного плаща, Трэн быстро перемещался по темным и тихим улочкам, следуя за тускло светящимся фамильяром. Места, где улицы слабо освещали зажженые свечи они огибали, оставаясь в ночном мраке.
Миновав основную часть города, Трэн оказался на невысоком утесе у песчаного берега, омываемого водами Седого моря. Фамильяр скользнул вниз и растаял во мраке, а юноша застыл любуясь красотой ночного моря. Граница магического купала здесь была очень близка к береговой линии и позволяла увидеть штормовые высокие волны, гонимые сильными ветрами и разбивающиеся о еле заметную прозрачную преграду. Там за неприступной магической «стеной» бушевал ветер, вольный и сильный, холодный и неукротимый. Взирая на его «танец», Трэн ощутил, что его сердце в груди забилось учащенно, лелея мысль гордо расправить крылья и поймав ветряной порыв взмыть на встречу восходящей Янтрэи.
— «Ты пахнешь человеком». — Тихий и нерешительный голос возник у юноши в голове, вместе с яркими и красочными образами рисующими различных людей и Трэна среди них, отвлекая этим от созерцания бури снаружи города.
— «Я живу среди людей». — Даже не видя ни собеседника, ни ощутив его ауры, юноша без усилий донес до говорившего свою «мысль».
— «Серебряный, я думал ты погиб»! — Из темноты ночи, перемещаясь в другом времени, на утесе возник невысокий светловолосый мальчик, в длинной широкой рубашке.
— «С чего такие мысли, синий»? — Трэн слегка улыбнулся осматривая неумелое воплощение старого друга, за которым тянулся длинный «хвост» из морской воды, выдававший в нем водного обитателя.
— «Многие погибли. И продолжают гибнуть». — Губы мальчика не шевелились, зелено-синие глаза взирали на мир не моргая. Лицо с пухлыми щечками, вздернутым, усеянным веснушками носом и милыми ямочками — не выражало абсолютно никаких эмоций. Словно мальчик был высечен из скалы, неподвижный и холодный. Много веков тому назад и Трэн был таким, но он долго учился и запоминал, движения человеческих мускул, окрас речи — это было трудное занятие. Особенно эмоции. Поддельные чувства люди распознавали сразу и тут же записывали неумелого юношу в ряды монстров и чудовищ. Но с ним тогда была его сестра, помощница и советница. Со временем они вместе смогли разгадать тайну человеческих чувств и отчасти научиться ощущать мир подобно людям. Нет, конечно хранители не были лишены чувств, да и выражали они их лишь с помощью телепатии и таких страстей как человеческие все же они были лишены. Пребывая в гармонично спокойном состоянии.
— Ты прав. — В голос ответил Трэн. От телепатического общения он уже отвык. Если бы кто сказал ему несколько веков тому назад об этом он бы никогда не поверил. Тогда юноше было очень трудно перейти от мысли к слову, звуку, жесту. Но сейчас, кажется все стало наоборот. То, что раньше было естественно, теперь вызывало неприятное напряжение.
— «Я рад, что ты жив. И…» — Мальчик замолчал и все яркие краски сопутствующие его ментальной речи сникли.
— Говори, не бойся.
— «Я плохо понимаю «их» язык». — Его образная карикатура на людей вышла очень забавной и Трэн вновь улыбнулся, чем вызвал шквал новых образов непонимания, негодования, но и восхищения.
— Надо учиться, Санорьян. — Медленно произнес Трэн. — Теперь это их мир. И как они говорят — «врага надо знать».
— «Врага? Что это значит? Я слышал раньше. Я слышал много разного раньше. Но я не понимаю. Я не понимаю зачем они принесли сюда свое «зло». — Быстро затораторил синий, сопровождая слова образами. — Я долго размышлял над этими словами: плохо, зло, враг, война, ненависть, убийство… Их очень много и все это не правильно. Зачем? Я не понимаю». — Не в силах выразить свою мысль более точно он сник, посылая лишь серые образы людей с оружием ломающих драконьи логова и даже убивающих друг друга.
— Они другие. Их надо принять такими какие они есть. Возможно они научаться жить иначе, но для этого у них слишком мало времени. — Трэн говорил тихо, приходя в восторг от беседы с одним из немногих кто остался от расы хранителей. Их расы.
— «Время»!? — Телепатически повторил это слово Санорьян.
— Времени нет у Вечности. Но оно появляется там где зарождается тлеющая жизнь. Мы с тобой никогда не сможем его почувствовать. Но ты можешь увидеть его в «них». Оно к ним очень жестоко. Оно есть «зло» для них. И оно живет с ними рядом. Оно живет в них. Внутри каждого.
— «Я никогда не думал об этом, серебряный Вилтрэн». — Угрюмые краски возникли в сознании юноши. — «Мне горестно, ведь я думал только о себе. Мне было очень…., страшно, одному. Я затаился как и остальные, пугаясь происходящих перемен и того, что не понимаю. Боясь за свою вечную жизнь и позабыв для чего она мне дана. Я был готов смотреть как яд гивров медленно уничтожал воды и земли Валерсии, только бы не выдать своего присутствия. Теперь мне стыдно за это. Но мой страх непреодолим. Я не могу… Мне даже страшно стоять здесь. Я сидел в своем логове и смотрел на твоего фамильяра, но по всей моей чешуе бегали холодные токи страха, от одной мысли, что мне нужно покинуть мое тихое и мрачное, маленькое, похожее на нору грызуна, — логово».
— Не кори себя. Ты один из последних, вылупившийся уже после войны. Ты не знал своих родителей и учить тебя было не кому. Но ты преодолел свой страх и пришел ко мне, на мой зов. — Пытался воодушевить друга Трэн.
— «Я решил, что если не выйду от туда сейчас, то умру так же как и мой брат, Иржинэя. Этот страх переборол предыдущий».
— Нет. Это не страх. Это отчаяние. — Юноша присел на самом краю невысокого, но отвесного утеса и свесил вниз ноги, заранее стащив сапоги. Ветра под куполом, по-прежнему не было, но от ощущение воздуха под ногами, стало очень приятно.
— «Тебя не отличить от них». — С восхищением, вновь продолжил беседу мальчик, располагаясь рядом и тоже свешивая босые ножки, подражая собеседнику. Здесь в темноте его ноги слегка сияли тусклым, синим свечением.
— Мне нужна твоя помощь Санорьян.
— «Тебе?! Моя»?! — Удивился и испуганно обрадовался хранитель Черного океана.
— Да. Это две услуги. Обе для меня очень важны. — Тем временем за магическим куполом пошел сильный снег. Его хлопья словно лезвия острых ножей врезались в невидимый барьер и там струйками стекали в бурлящее море.
— «Если это в моих силах, то я помогу тебе серебряный»!
Трэн снял посох и извлек спрятанный артефакт из него.
— «Жизнь в нем еще не до конца угасла. И что бы ее восполнить мне нужно знать его имя. Кем был этот дракон я не знаю. Поищи в своих хранилищах знаний упоминание о ком то похожем. Это дело весьма срочное. Он вместе с именем нужен мне до восхода «Ледяной» луны, именуемой у людей «голубой». — Трэн не решился в слух рассказывать свои тайны, и после столь недолгого телепатического рассказа, устал, даже испарина выступила на лбу.
— «Я все перерою, но имя тебе добуду». — Решительно отозвался мальчик, поражаясь столь простой просьбе. И тут же в его руки лег темный артефакт из школы магии.
— «Вторая моя просьба будет сложнее…» — Загадочно протянул Трэн.
Беседа с Санорьяном заняла всю ночь. Два старых друга расстались лишь на рассвете и то лишь по тому, что хранитель Черного океана испугался, что с восходом Янтрэи его кто-нибудь обнаружит и признав умиртвит. Убеждения со стороны Трэна в глупости таких суждений должного эффекта не возымели и поэтому с первыми лучами восходящей звезды маленький мальчик со светлыми волнистыми волосами убежал, растворившись в водной глади.
Трэн еще долго сидел на утесе, вглядываясь в синий горизонт и пытаясь утихомирить ликующее сердце. Встреча с собратом подарила столько радостных эмоций, что он просто не мог сдвинуться с места и словно ребенок ждал, что вот-вот этот светловолосый мальчик вернется и они продолжат беседу.
На Кейтагских улицах зазвучали звуки звонарей и город начал медленно оживать просыпаясь. Людская суета вывела Трэна из приятной эйфории и он, встав, нехотя побрел в школу.
Несколько дней пролетели незаметно как одна минута. В познаниях новых человеческих магических истин и оттачивании физических навыков, направленных на усиление выносливости. Близился выходной и Трэн намеривался провести его за изучением пыльных полок школьного хранилища. Но лишь верхнего его этажа, ведь в подземное, юношу даже с перстнем потомка правителя, Жианна отказывалась допускать, по крайней мере до сдачи данного ею задания или до конца обучения в школе.
В последнее время вокруг царило странное и подозрительное спокойствие, настораживающее юношу успевшего привыкнуть к постоянным неприятностям. Но он решил думать, что возможно стал слишком предвзято относиться к окружающим, ожидая от них новых каверз и подвохов.
Закопавшись в изучении людских историй, Трэн проводил все свое свободное время. Упуская из виду тот факт, что его сверстники, ведь он по прежнему выглядел как семнадцатилетний юноша, вели себя намного раскрепощеннее. Посвящая свободное время не только занятиям, но и отдыху с различного рода развлечениям. И чем благороднее была кровь дворянского отпрыска, чем знатнее были его родители, тем сильнее и чаще впадал в гуляние их посланный на обучение наследник.
Но угрюмость, отчужденность и замкнутость Трэна конфликтовала с его новым положением, как и возрастом тоже. Однако увлеченный открывшимся доступом ко всему верхнему хранилищу знаний, юноша немного забылся, растворившись в ценной для себя информации.
Пролистывая человеческие истории, он изучал природу поведения и мыслей людей больше, чем сами происходившие факты. Война для многих из них была искусством. И этому искусству посвящалось множество рукописей. Там же приводилось подробное описание оружий для этих целей. И обо всем этом говорилось так словно это был кулинарный рецепт, скажем вишневого пирога, спокойно, хладнокровно, поэтапно. Какая сталь лучше режет, какая форма клинка лучше для пешего воина, какая для конного. Дальнее и ближнее оружие. Что, помимо меча в поединке, хорошо бы иметь что-то из колющего оружия — кинжал, финку и т. п. Рассуждения и отношения людей к войне и смерти вгоняли в тоску и вызывали ужас.
Ближе к полуночи Трэн полностью погрузился в чтение, позабыв о времени. Он удобно расположился у настежь открытого балкона в окружении пары свечей, на мягкой шкуре мелаволка. Огромного северного зверя, отдаленно, лишь мордой, напоминающего волка, ходящего на толстых задних лапах, а передние использующего для добычи и раздирании пищи. Этот страшный зверь мог лазать по деревьям и скалам, а густая и длинная шерсть спасала его от морозов и ночных вьюг. На севере нет ничего страшнее, чем повстречать меловолка. Как правило такая встреча оказывалась смертью и слишком редко когда чудовища.
И вот погрузившись в чтение, юноша «поленился» вовремя отреагировать на появление, в своей спальне, ночной гостье. Дочитывая очередной лист он не пожелал прерываться и как через секунду выяснилось — зря.
— Не шевелись. — У его уха прозвучал тихий шёпот, когда у его горла, словно из ниоткуда возникла сталь длинного и острого клинка.
— Твои шутки мне надоели. — Раздраженно ответил юноша отвлекаясь от чтения и с неохотой замирая, как ему и приказали. — Что ты опять забыла в моей спальне?
— Моего брата, из-за тебя приговорили к смерти и после этого ты смеешь спрашивать, что я здесь забыла? Нет. Сейчас ты должен прощаться с этим миром, ведь эти секунды для тебя последние. — Голос девушки звучал очень угрожающе. Он не дрожал, оставаясь ровным, а значит колебаться она не станет и совершит то зачем пришла.
— И ты, Лирэя Камирэй, принцесса и наследница Окрамы, станешь убийцей из-за брата? Пролив кровь, ты уже не сможешь отмыть свои руки. — Так же спокойно ответил Трэн, словно ему было безразлично находящееся лезвие у горла.
— Жаль я не сделала этого раньше, еще при первой встрече. Тогда бы Факир…
— Тогда ты и твой отец были бы мертвы. — Грубо перебил ее «пленный».
— Это пустой разговор. — Кисть ее руки напряглась, готовясь к резкому и мощному движению. Трэн это изменение заметил за доли секунды, сначала уловив легкие изменения в окрасе голоса, а затем и во всем теле. Дожидаться ее действий он не стал и резко, с силой ударил рукой по острому лезвию, выбивая тем самым оружие из рук рыжей. После чего он решил развернуться и посмотреть в ее видимо сумасшедшие глаза. И тут ощутил как ее обе руки вонзают в его бока два кинжала. Била девушка в полную силу, совсем не похожую на женскую, видимо усиленную заклинаниями.
Послышался хруст, а затем глухой звук осыпающихся мелких крошек на шкуру метаволка. Глаза рыжей расширились, от охватившего ее удивления и ярости вызванной очередной неудачей.
— Ты могла меня убить! — Трэн успел ухватить ее лишь за одну ускользающую руку, запутавшись в меху, книгах и своих ногах. А нерастерявшаяся фурия второй, свободной рукой, уже извлекала из ножен последнее оружие прихваченное с собой, которым являлся меч — реликвия, некогда подаренная ее отцом.
— Я убью тебя! — Зашипела она, замахиваясь опасной сталью.
Его юноша ловить не стал, ни телом ни рукой. Будучи хранителем, он мог легко изменять свойства своей плоти с помощью магии и таким образом делать свою кожу твердой как чешую дракона, либо мягкой и податливой как у человека. Но эту магию разрушали мечи созданные убийцами драконов. Хранители их прозвали «Темными реликвиями» и именно песнь такого меча сейчас прозвучала перед Трэном и уворачиваясь от него, юноше пришлось выскочить на балкон.
— Значит этим тебя можно достать! — Раздался победный голос Лирэи. Она торжествовала, найдя таки его «смерть». Вся сокрытая кожаными доспехами, с плотно убранными волосами она выглядела очень воинственно и сердито. — Что же ты не защищаешься, «лже-принц Кейтага»?
— Ты глупая Лирэя. — Холодно ответил юноша и в эту секунду из неоткуда в его руках появился серебряный посох. — Мы связаны с тобой..
— Ты чернь! Наглый и мерзкий! — Перебив его девушка замахнулась мечом, стремительно, практически неуловимо для глаза, но лезвие ее меча встретилось с закрывшим хозяина посохом.
— А ты полукровка, гордящаяся кровью убийц сгубивших мир. Избалованная девчонка, еще не полностью оторвавшаяся от груди кормилицы. Ведь твою мать убили после твоего рождения, по вашему королевскому обычаю? — Без усилий он отбил еще несколько смертоносных атак, так и не сдвинувшись назад ни на шаг.
— Мать умерла при рождении Факира! Отец любил ее! — Ответила она заученной в детстве фразой.
— Ты не знаешь что такое любовь. Не говори о том, что вам Камирэй не знакомо. Ваши подчиненные это: власть, богатство и диктатура. Ты и за брата вступилась лишь из-за ущемленной гордости, а не из-за сестринских чувств.
— Чувства удел простолюдинов!
— Чувство — это самое большое богатство человека. — Трэн сделал выпад вперед, нанося посохом молниеносные удары по ее мечу. Из-за этого Лирэи пришлось отступать в тускло освещенную парой догорающих свечей комнату. Она почувствовала, что проигрывает и сквозь шквал его ударов решила вновь атаковать. Для этого девушка отбив очередную атаку, отскочила назад, ускоряя заклинанием свое тело, затем направив в обидчика водяные иглы переместилась за его спину и атаковала.
Этот быстрый, почти не уловимый для глаз человека маневр требовал больших магических затрат и физических умений. Но этот риск ей показался единственным, что должно было принести ей победу над недругом.
Но меч рассек воздух и улетел в темноту сада. А кисть руки сковала резкая и нестерпимая боль.
— Все! — Зазвучал тихий шёпот у ее уха. — Ты доигралась.
Он лишил ее оружия, практически как если бы лишил ребенка игрушки. Это не стоило ему практически никаких усилий. Зато рыжую, эти его невидимые передвижения, окатили новой волной ярости и страха.
— Это не возможно… — Протянула обескураженная фурия, не обращая внимания на боль в запястье и уже разрабатывая план добычи утерянного в саду оружия. Но словно от порыва сильного ветра все окна и двери в помещении захлопнулись, а огонь в свечах окончательно погас. В комнате стало темно, прохладно и свежо как бывает в пещерах.
— Ты ведь знала, что не сможешь убить меня. — Голос Трэна прозвучал от куда-то из-за спины, обдавая холодом, но резко обернувшись туда Лирэя увидела лишь мрак. — Тогда зачем пришла?
— Убить! Убить тебя! — Она нащупала ногой свое первое, выбитое им оружие, длинный, острый, слегка изогнутый клинок на конце с зубьями как у пилы и носком сапога ловко вернула его себе в руку, в ту же секунду ощутив некую уверенность. — Убить тебя, лжеца и пересмешника!
— Но я не собираюсь умирать. — Трэн возник пред ней с засиявшим от его воли «Повелителем небес» и ладонью остановил острейшую сталь. Способную нанести страшнейшую рваную рану, практически не способную самостоятельно зажить. — И тем более, я не умру от твоей руки.
Она продолжала давить на лезвие. Но на ее лице постепенно появилось отчаяние от бессилия и неспособности воплотить свой план в жизнь.
— Я все равно… — Вновь заговорила рыжая, но договорить не сумела.
Смяв ладонью меч девушки, словно картонный, Трэн с силой прижал ее к себе впиваясь в алые губы. Теплые, мягкие, податливые. Он выпустил посох и тот плавно спланировал в центр комнаты, где подчиняясь воле хозяина накрыл спальню защитным серебристым куполом, скрывая ото всех и разгоняя мрак.
Он целовал ее не выпуская до тех пор, пока подобно губам, она сама не обмякла, окончательно сняв оборону.
— Ты будешь моей? — Своими искрящимися сапфировыми глазами он словно гипнотизировал, лишая воли.
— Да. — Тихо прошептала она, находясь в некотором опьянении и чувствуя такое приятное тепло от его объятий, ласкающее и нежное, прогоняющее мрак не только в комнате, но и в душе.
Получив согласие, Трэн вновь приник к ее устам, незаметно накрывая ее правую руку своей. Под его ладонью, на ее запястье тускло замерцали древние символы, на ныне забытом языке, слегка пощипывая кожу, но девушка этого не заметила, сменив роль неудачного убийцы на возлюбленную…
Настойчивый стук в дверь вывел Трэна из приятного, даже немного сладкого сна. Так он спал наверное лишь в детстве под крылом у матери, когда ничто не омрачало его жизнь. Тогда он много не понимал и не знал. Он не знал, что таких как он не оставляют, не дают шанса даже вылупиться. А превращают в живительный артефакт, который должен наполнять магией Валерсию. Но тогда шла война и даже самый маленький, не способный выжить самостоятельно дракончик был обязан выжить…
Стук и тихий голос за дверью небольшого зала премыкающего к спальне, вновь повторился и юноша нехотя открыл глаза. Комнату мягко заливал утренний свет восходящей звезды. Время завтрака уже явно прошло и теперь медленно ползло к обеду.
На мягких, белых подушках, совсем близко горели длинные медные волосы, местами попадая на белоснежную кожу — плеч, спины, бедра — от куда мягкими волнами вновь ниспадали на простыни.
Стук опять повторился. Уже менее настойчиво, но он показался умоляющим.
Одевшись, Трэн тихо покинул спальню, поднимая ногами облако серебряной и медной пыли, опавшей ночью по всей поверхности пола и мебели, после колдовства.
Достигнув двери зала, Трэн отворил ее резко, чем напугал вновь заносящего к ней руку старца.
— Доброе утро господин. — Нэтнау тут же натянул маску вежливости и сожаления, что оторвал юношу ото сна.
— Доброе Нэтнау. Зачем пришел? — Трэн стоял в дверном проеме не приглашая гостя во внутрь.
— Моллодой господин, я бы не хотел, что бы о цели моего визита, знала вся школа. Это не к чему.
— Проходи. — Юноша отошел, впуская советника Лоры и когда тот прошмыгнул в зал, плотно затворил входную дверь. — Что за скрытность и спешка привели тебя ко мне?
— Госпожа Лора, приглашает Вас Трэн присутствовать на казни убийцы Хранителя. — Как можно учтивее сказал Нэтнау, глазами осмотрев все помещение, подобно следопыту.
— Смотреть на казнь человека, которого я считал почти другом? — Недовольно переспросил Трэн и уловив легкий шелест в спальне, нахмурил брови и решил было закрыть туда дверь, но не успел.
— Казнь сегодня? — Закутавшись в простынь Лирэя выскочила из спальни, чуть не выбив дверь, которую Трэн секундой раньше пытался закрыть.
— Госпожа Камирэй? — Лицо старика на секунду озарила ехидная ухмылка, но он быстро ее согнал, словно ничего и не было. — Доброе утро.
— Оно отнюдь не доброе. — Грозно произнесла рыжая. — Вы, отведете меня к месту казни.
— Нэтнау, если это все, что ты хотел сообщить, то жди нас снаружи. — Властно приказал хозяин комнаты.
— Да, господин. — Старик медленно вышел и остался ожидать за дверью.
— Господин!? — Надменно передразнила старика рыжая. — Грязный щенок! Оборванец! Лжец!
— Сколько красноречия. — Оторвавшись от созерцания закрывшейся двери, Трэн перевел задумчивый взгляд на девушку. — Ты зря вышла. Теперь могут быть неприятности.
— Хорошо. Надеюсь у тебя их будет много. — Раздраженно тряхнув головой она скрылась в спальне, где удерживая одной рукой сползающую простынь, второй пыталась разобраться в лохмотьях оставшихся от ее прежней одежды.
— Проблемы будут у тебя. — Трэн тоже вошел в спальню и скрылся в стенном гардеробе, от куда извлек платье. — На, одень.
— Это еще что?
— Эта спальня была твоей подруги, Аквы, многие ее вещи еще здесь. — Как можно вежливее он протянул ей легкую голубую ткань.
— Все из-за тебя. — После долгих раздумий, фурия все же приняла одеяние. — Отвернись, а лучше выйди вон!
— Зачем? — Искренне не понимая, спросил он — За минувшую ночь я все рассмотрел, и не один раз. Так что эти стеснения напрасны. — Он занялся своей одеждой.
— За это, ты еще заплатишь. Кровью! — Прохрипела она.
Трэн удивленно перевел на нее взгляд. Это вновь была прежняя гордячка, сокрытая под толстым панцирем «брони». Собирающаяся винить его во всех своих неприятностях и ошибках.
— Нет. Что бы ты там у себя в голове не выдумывала, но теперь ты моя. — Трэн поймал ее правую руку, привлекая ее внимание к бледным символам на ней у запястья. — Ты сама ответила согласием.
Выдернув руку, Лирэя несколько секунд осматривала ее. Лишь пару раз в жизни она встречала символы, что виднелись на ее руке. Они принадлежали к языку, что упоминался в самых старых, древних фолиантах архивах Окрамы. Никто из ныне живущих не знал его значения, по крайней мере, так утверждал ее отец, огненный дракон, проживший ни одну сотню лет.
— Что это? Что это такое?! — Возмущенно заговорила она, пытаясь своим заклинанием развеять странную магию на руке.
— Символ, или браслет «Трех вод» — живой, мертвой и существующей. — Неспеша пояснил юноша. — Теперь он всегда будет нас связывать. Правда ты врятли поймешь, особенно сейчас. — Не удержавшись съязвил он в конце, видимо ее характер был заразен.
— Не пойму? Даже и стараться не буду! Мой отец в городе и уж он то тебе все объяснит! С ним твои фокусы не сработают. Он запросто оторвет все части, что делают тебя мужчиной! — Распылялась она. Пытаясь попутно влезть в платье и не уронить простынь. Это выглядело смешно и мило. — А я, потом скормлю все стервятникам.
Трясущимися руками она все же одела платье, спрятав наготу и схватив попавшийся на глаза гребень вышла в зал, где намеривалась заняться волосами. Ее хищный взгляд упал на большое зеркало, украшавшее стену и девушка недоверчиво подошла к нему, вглядываясь в свое отражение. Это была и она и не она одновременно. Отросшие всего за одну ночь волосы волнами спадали аж до середины ягодиц. Из огненных, ярко рыжих они приобрели насыщенный медный цвет. Даже ее молочная кожа отдавала странным медным оттенком. Черты лица так же как то незаметно изменились, они стали более резкими, словно хищными. А черные глаза, из которых всегда смотрел лишь абсолютный мрак, обрели изумрудное сияние.
Не отходя от зеркала, Лирэя зажмурила глаза, но когда вновь их раскрыла, похожая на нее незнакомка осталась на месте.
— Что со мной произошло? — В этот тихом вопросе самой к себе, позвучали ужас и мольба одновременно.
Из спальни послышались шаги и в зал вошел Трэн одетый в дорогие одежды цвета правителей Кейтага. Оглядев рыжую, он подошел к входной двери.
— Пойдем. Нас ждут. — Скомандовал он.
Лирэя еще раз взглянула на свое отражение и усилием воли утихомирила взвинченные нервы. После чего направилась к входной двери, которую юноша элегантно открыл пропуская «даму» вперед, но вместо нежной улыбки или слов благодарности, услышал очередную угрозу.
— Беги из Кейтага, беги подальше и забейся какую-нибудь нору. Может гнев моего отца, тебя там не достанет. — Гордо вздернув подбородок, она вышла в коридор, и презрено глянув на ожидавшего там старца, направилась к выходу из здания. Ей лишь в одном повезло, что все дворянские отпрыски были на занятиях и никто из них не увидел из чьей спальни вышла рыжая.
— У девушки сложный характер. — С улыбкой произнес Нэтнау идущий позади. — И даже внешняя привлекательность не сглаживают его. Зачем Вам господин, такая женщина? — Советник Лоры долго подбирал слово, чтоб не оскорбить Камирэй, но при этом правильно охарактеризовать ее.
— Своим властным и сложным характером, она напоминает свою далекую родственницу. Если не ошибаюсь в ваших человеческих родственных связях, пра-прабабку Тиамат. — Увел тему разговора Трэн. То что Нэтнау решил сунуть свой нос в его отношения было не особо удивительно, он ожидал нечто подобного. Ведь этот старик был хорошим советником своей госпожи, а она не скрывает свой интерес к нему.
— Про те времена, когда жила Тиамат, ходят жуткие истории и легенды. — Они неспешно вышли из спального здания и догнали там ожидавшую их, хмурую Лирэю. — Повозка у центрального входа, госпожа Камирэй. — Ответил на ее молчаливый вопрос Нэтнау. — Вы, наверное знаете о Тиамат побольше, чем те сказки, что сейчас ходят в быту? — Старик обратился к Трэну не громко, но гордо удаляющаяся рыжая, обернулась, недоумевающе осмотрев обоих, но смолчав дальше продолжила свой спешный уход.
— Она была уникальна. Управляла двумя стихиями. Безупречно разбиралась в ядах и кислотах. Во времена затишья войны, занималась алхимией. Она могла спасти этот мир, если б не безумие охватившее ее и не заставившее пойти войной против всего мира. — Трэн рассказывал не громко, вороша в памяти давно минувшие века.
— Вы знали ее? — Праздно полюбопытствовал Нэтнау.
— Я видел ее несколько раз, когда она бывала на Севере. Но ей там не нравилось. Тиамат была южным драконом. Огненные воды, взращиваемых ею вулканов, согревали ее куда лучше, чем холодные пики из небесного льда.
— Ты видел ее? — Хоть старик и привык не удивляться за долгие годы службы у Теневых драконов, но заявления Трэна сильно удивили его и он даже перешел на «ты» к избраннику Лоры. — Она ведь жила около четырехсот лет тому назад. Это просто не возможно.
— Не возможно для человека, Нэтнау. — Тихо подметил юноша, заодно напоминая кем является, забывшемуся советнику.
Они достигли главных ворот, у которых уже давно стояла, ожидая их, дорогая повозка из черного дерева, увенчанная множеством темных камней. В нее были впряжены два вороных коня, уздечки и поводья которых так же украшали самоцветы.
Забравшись в транспорт все замолчали, погрузившись в свои думы. Поездка заняла не большой промежуток времени и вскоре повозка остановилась у площади примыкающей к царским темницам. Для предстоящей казни все приготовления были давно завершены. Деревянный помост со столбом, окруженный бревнами и соломой для розжига. Вокруг королевская стража и любопытные зеваки.
— До казни осталось немного времени. Я покажу Вам, господин Ваше место. Идите за мной. — Советник проигнорировал присутствие Лирэи, но она сжав губы направилась следом. Ее трясло от мысли, что там у столба скоро, может появиться ее Факир. Брат с которым она росла и провела большую часть жизни. Девушка надеялась, что увидев своего отца сможет убедить его провести дополнительные расследования и пока отложить казнь, а в идеале отменить. Но, от телепатического обращения дочери, он отказывался, не желая ее даже выслушать.
Тем временем люди на казнь все приходили и приходили, словно на представление. Черни собралось не протолкнуться, буд-то их освободили от ежедневной рутины, ради зрелищного сожжения дворянина. Кейтагской знати тоже набралось не мало. На Лирэю, гордо стоявшую неподалеку от Нэтнау, бросали неприятные взгляды, словно каждая «собака» в городе ее знает и осуждает за брата.
Ожидание, появления отца, мучало девушку. Она боялась упустить его из виду. И буквально сверлила взглядом каждого ново прибывающего богача на площади. Ей было очень жарко. Не убранные, слишком длинный волосы раздражали, липли к оголенным рукам, шее и создавали дополнительное совершенно неуместное тепло.
Внезапно по толпе прошли воодушевленные возгласы и даже вскрики. Лирэя, как и вся публика устремила в сторону, что вызвала переполох свой взгляд и сквозь высоких и вооруженных до зубов стражей различила измученную фигуру брата. Ее сердце тут же замерло от боли за него. Он еле шел, безвольно переставляя ноги, одетый в непонятного цвета одежде. Грязные волосы свисали на чумазое лицо, исхудавшее и почти потерявшее оттенки жизни.
С силой оторвав от него взгляд Лирэя судорожно принялась за поиски отца, лелея надежду, что он должен был появиться здесь и переговорить с Факиром. Ведь он просто не мог допустить, что б его казни ни за что.
Осматривая толпу, она натолкнулась взглядом на безразличное и без эмоциональное лицо Трэна, сидящего подле высокой черноволосой незнакомки, той самой, что встретилась ей ранее в доме Дэртрама. Девушку тут же передернуло от вида этой пары в черном. Но заострять свое внимание на них она сейчас не имела права, так как безуспешно пыталась отыскать отца, единственного, кто как она считала, мог спасти ее брата.
Ни в толпе дворян, ни среди простолюдин юная принцесса Окрамы не сумела отыскать Локара Камирэй. А между тем ее Факира уже привели на эшафот и прочно привязали к столбу. Надо было срочно что-то предпринимать и Лирэя, уже было направилась к черноволосой незнакомке, носящей кольцо семьи Алана Незрячего, как краем глаза, а может и сознанием, уловила высокую, более пяти локтей фигуру Локара Камирэй.
Закончив последние приготовления стражи покинули эшафот и на него воинственно-неспешно взошел правитель Окрамы. Сияя огненно рыжими словно пламя волосами, в зеленого цвета одеждах, принятыми в его городе.
Лишь Лирэя видела как тяжело вздохнул ее отец вскользь встретившись взглядом с сыном. Для обычных зевак правитель Окрамы казался непоколебимым как скала. Он заговорил, но что именно слетало с его губ, Лирэя не слышала. Она спустилась с трибун для дворян и начала пробираться через плотные ряды черни и чем дальше тем сплошнее сжимались они в кучу аж до самой стражи, удерживающей их.
Простолюдины не собирались пропускать никого, тем более такую чистенькую и богато одетую девушку. И Лирэи пришлось пробиваться с применением магии. Она вызывала стены воды, что б огородить себя от общей массы людей и протиснуться дальше.
Измученная она добралась таки до стражи и сквозь их непоколебимые «статуи» увидела, как отец призывает священное драконье пламя и опаляет их хворост помоста.
Увидев огонь, толпа возликовала.
Воздух на Кейтагской площади для казни накалялся. Запах пота и немытых тел черни, пронизывал все. Но сквозь него резким порывом пробился запах живого огня.
Лирэя тщетно пытавшаяся протиснуться сквозь стражу с ужасом увидела яркие языки пламени, с жадностью вцепившиеся в сухие бревна и потянувшие свои лапы к беззащитной жертве. Такое зрелище пришлось по вкусу простолюдинам и что бы лучше разглядеть процесс сожжения, они так же ринулись на стражу, напирая и давя массой.
Чуть ли не задыхаясь Лирэя уже собиралась применить боевое заклинание, лишь бы освободиться из этой давки, кошмара, что угрожал ей стать раздавленной и растоптанной сотнями грязных ног. Но внезапно ее сознания коснулось чужое и незнакомое.
— «Ты хочешь спасти Факира?» — Голос обладал мягким, с серебристым оттенком и был похож на дуновение легкого ветерка.
— «Да!» — Без колебаний ответила девушка, не смотря на то, что не признала говорившего с ней телепатически, не до того ей сейчас было.
— «Цена может быть высока. Вас обоих будет искать и преследовать весь мир». — Предупредил ее голос и будто снова даровал приток свежего кислорода.
— «Все равно. Да!» — Кто-то из толпы сильно толкнул Лирэю и она свалилась на четвереньки, зажатая со всех сторон зеваками
— «Тогда расправь свои крылья Медная Лирэя, повелевающая водой!» — Эта короткая фраза прозвучавшая всеми оттенками водных стихий, словно что-то надломила в девушке и она почувствовала как магия заполняет каждую клеточку ее тела, струясь из позвоночника. Она выдохнула застрявший в легких воздух и ощутила как из спины взметнулись перепончатые крылья, а ноги удлиняясь, покрылись чешуей и когтями.
Рядом с ней послышались крики ужаса и черни вокруг вмиг поубавилось.
Не теряя времени на размышления, Лирэя решила взмыть в верх и для этого замахала крыльями поднимая пылевые смерчи. Но ничего не произошло, воздух не поднял ее вверх даруя полет. Тогда она промчалась мимо, медленной стражи, медленно оборачивающегося отца и столба огня. Лирэя вцепилась зубами в столб, с привязанным Факиром и резко выдернув его из подступающего пламени, помчалась дальше по прямой.
— «Взлетай!» — Сквозь какофонию звуков и запахов, до ее сознания вновь пробился серебристый голос.
— «Я не могу!» — Жалобно возмутилась Камирэй, пытаясь не выронить брата привязанного к палке.
— «Твой разум держит тебя. Расправь крылья. Сейчас ты легче воздуха!»
Шатаясь во все стороны словно только вылупившийся птенец Лирэя сделала как советовал голос и с ужасом почувствовала, что земля стала уходить из под ног. Словно невидимая рука помогала ей расправляя крылья.
— «Теперь ты должна разрушить реликвию на вершине башни. Тогда барьер станет хлипким и ты сможешь его пробить. После этого лети в земли болот». — Продолжал давать ей советы голос.
Пометавшись в воздухе, Лирэя чудом отыскала указанную магическую башню и своими свободными когтистыми, лапами разломала ее верхушку выбив установленную там реликвию. После чего взмыла под купол…
Немного ранее…
Заняв указанное Нэтнау место, Трэн незаметно следил за мечущейся в толпе рыжей фигурой. Задуманный ею план было не сложно понять, а так же предугодать его полный крах.
Рядом появилась Лора в черном длинном платье. Будучи потомком теневого дракона и являясь таковой же, она сама и ближайшие подданные носила темные одежды ночи, преимущественно черные. То что в южной стране это было жарко и причиняло дискомфорт ее не заботило.
— Девчонка Камирэй, все еще не оставила своих попыток. — Насмешливо произнесла правительница, после чего перевела свое внимание на появившуюся вдалеке стражу и еле волочащего ноги Факира.
— А ты бы оставила? — Трэн тоже заметил появление юного убийцы. Толпа отреагировала на это буйными возгласами, освистывая и что-то выкрикивая обидное и гнусное.
— Я бы сама придушила этого подонка. — Холодно, но достаточно твердо ответила Лора.
Факира провели почти через всю площадь, дабы завести на эшафот и там привязали. Проверив прочность узлов стража расступилась и «внезапно», словно из ниоткуда, пред осужденным, появился Локар Камирэй. Он поддерживал свою молодость магией, но столь долгая для человека жизнь, все же делала свое дело. Это читалось в огненных глазах, увенчанных глубокими сетками морщин. Оглядев ими публику, огненный дракон заговорил.
— Факир Камирэй, принц Окрамы, поражденный огненной кровью и потомок Тиамат. За измену землям Валерсии: убийство Иржинэи хранителя реки Нюшмы, сговора с зеленым драконом Замартом и попытки захватить власть в Окраме, — ты будешь уничтожен пламенем породившем тебя. — Локар обернулся к сыну, безразлично смотрящему в никуда. Ради гуманности и благородства, его напоили сильными травами, не позволяющими осознавать происходящего и молить о пощаде, пред ненавидящей толпой.
Локар увидел зеленые затуманенные глаза, еще недавно полные гнева к нему и с его тонких, немного когтистых пальцев слетели жадные струйки пламени, тут же вгрызшиеся в древесину.
Публика ликовала и словно дикая свора, устремила свои взоры на разгорающееся пламя. Все кроме Трэна. Юноша с помощью телепатиии, незаметно для окружающих, обратился к Лирэи и убедившись в не рушимости ее желания спасти брата, снял с нее печать удерживающую человеческое обличие. После минувшей ночи это стало в его власти, как впрочем и многое другое. Заключив с девушкой контракта крови он практически стал с ней единым существом живущим в едином мире и времени. Теперь она его самый надежный союзник и помощник, хочет она этого или нет.
Срывая ограничивающие печати с Лирэи, Трэн оказался вместе с ней в другом временном измерении. Люди вокруг замерли. Даже пламя затихло, жадным оскалом взирая на пленного. А рыжая, сокрытая где то в толпе, высвободила медные крылья, локтей пять в длину каждое. Ее волосы заструившись вдоль позвоночника преобразовались в длинный хвост, руки и ноги стали массивными лапами, да и сама она, вконец потеряв человеческий облик, перевоплотилась в небольшого медного дракона, ростом выше среднего стража в полтора раза и длиной от кончика носа до хвоста — локтей двенадцать.
Замахав крыльями она раскидала в стороны мельтешивших вокруг людишек, переломав многим кости и помчалась на спасение брата, сметая всех на своем пути.
Рядом сидящая с Трэном Лора, почти мгновенно осознала, что на площади для казни творится магия и кинулась было ловить Лирэю, но ощутила каменную хватку на своем запястье.
— Не мешай ей. — Хмуро произнес Трэн.
— Пусти меня Вилтрэн. Никто не смеет в моем городе мешать казни. — Лора смотрела на медленно и неестественно разлетающихся в стороны людей и стремительно удирающую Медную Лирэю, умудрившуюся схватить зубами палку с братом.
— Это слишком дорогая цена, платить жизнью за жизнь.
— Она слабый и маленький дракончик! Я быстро найду ее с этим ничтожеством и убью обоих. Тебе, вечно меня не удержать. — Холодно осведомила Лора, более не пытаясь высвободить запястье и уйти. От ладони хранителя буквально разливалась магия, она чувствовала это так как и в ней от части была эта кровь, хоть и не даровавшая таких сил и могущества.
Тем временем Трэн успел выяснить почему Лирэя не улетает прочь, а бежит по земле вместе с пленным, решил помоч ей и с этим. Времени оставалось совсем немного. Локар то же уже начинал догадываться, что что-то не так, а его, юноше уже не удержать.
— Выставив ладонь в сторону Лирэи, произнес Трэн и увидел как неуклюже она поднялась в свой первый полет, и тут же с готовностью выполнила его указания и вылетела прочь из под защитного городского купола.
— Ты сильный, но глупый. — Раздался рядом голос Лоры.
Призванный хранителем ветер обдувал людей на площади и развивал черные наряды королевской семьи. Ветра здесь не видели давно, даже когда был сломан купол Замартом такого безобразия здесь не творилось. Он подхватывал пыль и песок и поднимал вверх, создавая своеобразные смерчи. За долю секунды на площади началась настоящая песчаная буря, мешавшая возможности видеть даже свой нос, а не то что под ним.
— «Глупый?» — Юноша отпустил руку и она потонула среди начавшегося хаоса. — «Не глупи Лора, теневые драконы днем слепы и беспомощны.»
— Ваша дочь сбежала с убийцей. — Неподалеку раздался гневный голос Лоры, ее силуэт в царящем хаосе слабо читался.
К этому моменту, время для Трэна уже вернулось к прежнему людскому ходу. Находится в поднятой им бурей, в измерении хранителей было опасно.
— Мне нужно разрешение Алана и я догоню их обоих. — Суровый и сухой голос донесшийся из песчаной пелены, принадлежал Локару.
— Вы с ума сошли. Появление здесь теневого дракона слишком опасно. На это король никогда не согласится. — Повисла недолгая тишина. — Господин Дэртрам отправит своих самых лучших ищеек в погоню. Они мне нужны оба живыми.
— Я помогу с поисками. — Вновь раздался голос правителя Окрамы.
— Не стоит господин Локар. Ваше путешествие сюда было долгим и вам стоит отдохнуть. Не смотря ни на, что вы наш гость и друг. Нэтнау поможет вам добраться до дворца. А я вскоре присоединюсь к вам за обедом. — Откланявшись и отплевываясь от песка Лора сияя недовольством вернулась к зачинщику беспорядка, мирно сидящему на своем месте и слегка занесенному песком.
— Ты рушишь мой город. — Властно заявила она ему.
— Так посади меня в темницу. — Равнодушно ответил Трэн.
— У меня нет планов лишать тебя свободы. Но ты поступаешь как ребенок, которому все дозволено.
— Я поступаю так как считаю правильным. — Оправдывал он свои действия.
— Отпустить убийцу и засыпать город песком правильно? — Раздраженно спросила Лора.
— Не дать отнять жизнь, сохранить ее и дать шанс исправить ошибки — это правильно. А песок — всего лишь пыль развеваемая ветрами. — Вновь отговорился юноша от обвинений.
— Мало кто может исправиться и тем более правильно переосмыслить свои поступки и отказаться от неправильных желаний. Особенно если желание ведет к обогащению и власти. — Продолжила воспитывать женщина нерадивого родственника. Его внешняя юность подсознательно заставляла забывать о его предполагаемом возрасте и допускать вольности в разговоре, а так же нравоучительные моменты.
Неподалеку послышались голоса, принадлежавшие магам воздуха, которые решили унять разбушевавшуюся стихию. Сначала они пытались делать это по одиночке, а затем принялись за коллективное чтение заклинаний. Такое применение магии многократно усиливало заклинание, делая его достаточно мощны, для отмены любого знакомого им колдовства. Но как может архимаг, даже несколько архимагов отменить своей силой волю хранителя, тем более, если тот все еще поддерживает призванную им бурю?
— В мире нет большего богатства чем жизнь. — Трэн улыбнулся почувствовав насколько превосходит в силе, опытных человеческих архимагов, из стражи Лоры. А ведь это заклинание он даже не произносил в слух, лишь одна маленькая телепатическая мысль, как колдовали все хранители. Да, он немного расшалился, ведь так давно прятал свою силу, что уже сам забыл многое и сейчас получал некоторое удовольствие от своего могущества.
— Именно из-за таких суждений, твой род и вымер дядя. — На площади уже почти никого не осталось, лишь стража тщетно старавшаяся унять неподвластную им бурю и понять как, и кто мог устроить такое безобразие. — Может хватит уже?
— Думаешь? — Он усмехнулся, но все же решил остановиться. — Развейся! — Одно простое слово в миг очистило воздух и ветер стих, обнажив горы песка, поломанную башню и зияющую дыру в куполе. Лора все это осмотрела, жмурясь от ярких лучей Янтрэи, а так же посмотрела на обескураженных магов на площади, пыльных, взъерошенных и успевших испытать легкий испуг, от столкновения с непонятной и неподвластной стихией.
— Ты молодец! Умеешь не привлекать к себе внимания! — В ее голосе читалась сильная ирония и осуждения. — Раз уж ты все тут сам разрушил, то и чинить тебе. — Явно разозлившись женщина направилась прочь, выбирая менее занесенные песком места на земле.
Достигнув входа в подземные туннели, Лора вздохнула с облегчением, ведь она оказалась в родной стихии, мрака и прохлады. В последнее время она слишком часто прибегала к перевоплощениям и появлялась днем на улице, а это плохо сказывалось на ее самочувствии и силе. По этим причинам идти до дворца ей пришлось своими ногами, придерживая длинные полы роскошного платья, дабы не споткнуться о него и не упасть.
К ее удивлению правитель Окрамы, не отправился за своими непослушными отпрысками, а в мрачном одиночестве, дожидался ее возвращения. Он угрюмо расхаживая вдоль плотно зашторенных окон главного зала ее дворца и размышлял.
— Мои слуги не сопроводили Вас в приготовленные покои? — Она не слишком хорошо смогла скрыть недовольство, после пройденного пути в мрачных и грязных туннелях, предстоящий разговор еще более усугублял настроение.
— Я ожидал Вас, Лора. — Отмахнулся он. — Сегодня я лишился двух моих детей, наследников и мне нужна правда.
— «Правда»? Вы о чем? Что за «правда»? — В зале не было предусмотрено никакой мебели и сейчас это оказалось совершенно не кстати.
— Я говорю о кукловоде. У моей дочери ни ума, ни сил не хватило бы для перевоплощения, что мы видели на площади, да и для составления плана побега с Факиром.
— Вы так низко оцениваете возможности своего отпрыска. Если я не ошибаюсь, эта девушка была Вашей главной наследницей. — Лора решила увести тему разговора в другую сторону, не затрагивая опасной темы.
— Да была. Но в свете последних событий, ни она ни Факир не достойны носить моей фамилии. Но это больше мое семейное дело. Сейчас мне нужно имя их помощника и соучастника. И что-то мне подсказывает, что вы Лора хорошо осведомлены о личности этого кудесника. — Настаивал Локар рассматривая дочь Алана и удивляясь ее сходству с отцом.
— Нет, я не знаю, что за маг мог помогать Вашим детям. — Она пожала плечами и облизнула пересохшие и успевшие обветриться губы. — Я голодна и буду рада, если Вы составите мне компанию. — Женщина обворожительно улыбнулась, чувствуя что ее ответ не только не удовлетворил ее собеседника, но еще и убедил его в обратном.
— Я буду только счастлив. — Локар предложил ей свою руку и они вместе неспешно направились в сторону обеденного зала, скрывающегося среди длинных и богато обставленных коридоров дворца. — Ваш брат, — Через некоторое время нарушил тишину старший Камирэй, — он будет присутствовать на обеде?
— Вы осведомлены про моего брата? — Удивилась Лора.
— Слухи быстро распространяются и расстояние, отделяющее наши города не помеха для этого. — Пояснил Локар, продолжая допытываться до истины.
— Нет, моего нового родственника с нами, увы, не будет. У него много дел. — От вопросов про Трэна ее передернуло, но любой правитель должен быть хорошим актером и умелым лжецом.
— Пригласите его. Мне очень хочется, познакомиться с внезапно найденным сыном моего старого друга. — Уклончиво и миролюбиво объяснил свое желание гость.
— Насколько я осведомлена, то Вы уже знакомы с моим братом. — Сказав это, Лора сразу же пожалела о вылетевшей фразе.
— Да?! — Удивленно переспросил дракон пропуская в высокие двери обеденного зала хозяйку дворца.
— Да. — Вежливо подтвердила женщина, но вдаваться в объяснения не стала уведя разговор в другое русло. Она не до конца осознала, врет ли ее собеседник что не осведомлен о личности ее брата или, догадавшись об их с Вилтрэном тайне, решил сыграть в игру и узнать правду из ее уст. В любом случае, осознать, даже предположить, то кем является юноша врятли смог бы кто либо из живущих. Так, по крайней мере считала Лора…
Над площадью, где так и не состоялась казнь, наконец воцарилась тишина. Разбитая реликвия и ее постамент, на сторожевой башне, были восстановлены, и брешь в магическом куполе исчезла. Двое стражей, что были приставлены в помощники к Трэну, попрощались с юношей и разошлись по своим делам. Сам же он устало побрел к спальному школьному корпусу. Целый день, а точнее всю его вторую половину, он следил за продвижением новоиспеченной Медной Лирэи в сторону земель Болот. Посланные за ней следопыты преследовали ее на фамильярах воздуха до самых черных гор, но с приближением ночи, они не осмелились продолжать путь и углубляться во вражеские и недружелюбные места. Про них ходило множество не хороших историй, жутких. Очевидцев этих историй, которые могли бы пролить свет на истину не было. Факт оставался один, никто и никогда не возвращался с земель Болот живым.
Именно на такое развитие событий Трэн и рассчитывал, когда направлял девушку в те опасные места. Но зачем он так поступил, спровоцировав конфликт и помогая побегу? Ответ был прост, он не был готов стать причиной, хоть и косвенной, смерти Факира, а так как Лирэя верила в невиновность брата из-за любви к нему, то ей и спасать его. Теперь все будет зависеть от них самих.
Но направляясь к школе, Трэн не успел преодолеть даже половины пути, как наткнулся на патруль стражи. Время к тому моменту было уже позднее и бесцельно ходить по Кейтагу запрещалось. В принципе, после появления у юноши кольца проблем, с ночными прогулками у него не должно было возникнуть, но…
— Вы Трэн? — Осведомился один из двух стражников, бегло оглядев юношу.
— Угу. — Подсознание возмущенно почувствовало, что поход в новое, родимое логово сейчас отложиться на неизвестное время.
— Вас ищет господин Дэртрам, главный архимаг следопытов. Мы получили приказ отвести Вас к нему. — Голос у стража был суровым, а взгляд обоих обвинял юношу во всех возможных преступных деяниях.
— Ведите. — Хмуро буркнул Трэн. «Человеческие правила. Учтивость. Подозрительность.» — Он слишком сильно завяз в этой выдуманной жизни и даже пустил в ней «корни», как говорится у людей. И словно трясина его затягивали события и людские истории. «Его», кто должен думать и заниматься совершенно иными делами. Но все же он не хотел бросать все «это» и продолжал играть выбранную им роль.
Стража встав по обе стороны от юноши, повела его в направлении дворца. Благо, тот еще находился не очень далеко и уже минут через десять они достигли один из входов, не успев перешагнуть порог которого оказались в окружении суетящихся и гомонящих следопытов. Это было их северное крыло дворца, служившее им особым образом. Здесь их собирали лишь в крайне важных и опасных случаях или тогда, когда речь шла о правителях и тех в чьих жилах текла их кровь.
Приход стражи и юноши в темных одеждах, следопыты отметили сразу и вскоре, а точнее где-то через минуту из-за дальней двери, напротив входа вышел Жанн, ученик и главный помощник Дэртрама.
— Вы Трэн? — Учтиво осведомился следопыт. На вид ему можно было дать от двадцати пяти до тридцати лет, среднего роста, сероглазый, русоволосый. Спокойный и уравновешенный с весьма ясными все подмечающими глазами.
— Да. — Устало ответил Трэн, равнодушно осмотрев вышедшего к нему человека.
— Идите за мной. — Вежливо, но без возможности отказаться, произнес Жанн. — Вы свободны, отправляйтесь на дальнейший патруль. — Обратился следопыт к двоим стражам. Те нехотя кивнули в ответ, подсознательно надеясь на поощрение, но настаивать во дворце правителя не осмелились.
Следуя за Жанном, Трэн миновал несколько смежных помещений, где суетились следопыты, после чего оказался в их главном зале, для совещаний с семигранным столом в центре. За ним, пред огромной магически сотворенной картой сидели двое, Дэртрам и незнакомый маг. Архимаг тут же отвлекся от обсуждения важных и последних событий со своим помощником на вошедших и бегло их оглядев стал еще серьезнее чем был.
— С господином Трэном мне необходимо побеседовать наедине. — Негромко, но властно осведомил главный следопыт своего собеседника и помощника. — Бирин, мы продолжим беседу позже. Пока соберите отчет с вернувшихся. Жанн поможет не пропустить важных мелочей.
— Да. — Согласно кивнул Бирин, являвшийся главным архимагом воздушных магов. — Они дадут развернутый отчет. — Голос у него оказался словно неживой, глухой, тяжелый и бесчувственный. Тяжело облокотившись о стол он встал и оценивающе осмотрев приведенного юнца вышел.
— Зачем звал? — Оставшись на едине Трэн перестал играть в тихого молчаливого подростка и без каких либо рамок этикета уткнулся в карту. После чего невольно заулыбался.
— Ты и сам знаешь зачем. — Дэртрам слишком внимательно, хоть и не осознанно принялся рассматривать собеседника, выискивая в нем прячущегося монстра о которых начитался в тайных архивах, и когда он поймал себя на этом ему стало не по себе, впервые за многие годы.
— Не стоит смотреть на меня как на подопытную мышь. — Пристальный взор не остался не примеченным хранителем. — Ты мне нравишься, ты поступаешь согласно человеческим законам, но если еще раз так на меня посмотришь, то к добру это точно не приведет. — «Просверлив» небольшую дырку в следопыте своими искрящимися сапфировыми глазами, Трэн вновь вернулся к изучению карты, словно видел ее впервые и вообще не имел представления о местности, — такое создавалось впечатление. Разглядывая ее, он вновь заговорил, но уже миролюбивее. — Куда отправилась Лирэя с братом ты и так знаешь. Кто им помог тоже. Помогать тебе их догнать я не намерен. Я ответил на все твои вопросы?
— В землях Болот никому не выжить. Спасая Факира, ты обрек обоих. — Нравоучительно сказал следопыт.
— Я дал им возможность. Дальше все зависит от их силы воли и желания. — Юноша провел рукой над картой и та замерцав исчезла. — Ой. — Только и сказал он под хмурым взглядом следопыта.
— Выдавая себя за человека… — Мужчина замялся, подбирая нужные слова, разговаривать с этим существом стало сложно, после прочитанного, присущая трезвость ума и хладнокровие покинули его.
— Приняв облик человека? — Не выдержав паузы подсказал Трэн, скучающе потирая ладонью опустевшую столешницу.
— Ты живешь среди нас, выдаешь себя за одного из нас, а значит наши законы применимы и для тебя, пока ты желаешь нахоиться среди нас. — Поясняюще заговорил Дэртрам.
— А если нет, то я враг? — Насмешливо спросил юноша.
— Да. Мы живем по своей морали. Да, у каждого из нас понятия зла и добра разное, но есть общие законы в которых прописано, что есть зло. Убийство невинного — зло. Наказание убийцы — добро. И пример для других, многих удерживает от преступления лишь страх расплаты. — Рассказывал Дэртрам.
— Это шаткая система подавления воли вашего вида. — Оспорил хранитель.
— Есть и другие, более сложные и трудоемкие.
Трэн насупил брови, создавая непонимающий вид на последнее высказывание следопыта.
— Вера. Неужели ни разу не встречал? — Удивленно осведомился Дэртрам, изучая взглядом собеседника, но уже более деликатно.
— Слышал. — Сухо и разочарованно ответил Трэн.
— Ты ведь не понимаешь, что такое Вера? — Еще больше поразился следопыт этому случайному открытию.
— Нет. Я не понимаю как можно верить в несуществующие вещи и слепо подчиняться их правилам и законам. — Он начал скучать.
— Ты не человек. Это все объясняет.
— Я признаю существование лишь жизни. Все выдумки, домыслы, а так же то, что мертво не имеют для меня значения и ценности. — Трэн стукнул кулаком по столу и с его поверхности, словно сотканная из пыли, возникла серебристо-голубая карта. — Мы слишком далеко ушли от цели ради которой ты меня звал. Время Вашего мира, для меня в данном случае, важно и я не могу терять его в обсуждениях устройства ваших методов управления человеческими массами. Этот разговор интересен для меня с точки познания Вас. Но я вынужден просить перенести его на потом.
— Ты прав, сейчас не время. Уже ночь. Время Теневого дракона. И поверь мне она врятли сидит в замке и дожидается отчетов своих архимагов об их трусливом бегстве с земель Болот. — В сказанном Дэртрамом читался явный подтекст, который тут же вызвал в голове юноши воспоминания недавней угрозы Лоры, об убийстве обоих.
— Но с чего у нее такая жажда крови? — Удивился Трэн и оторвав взгляд от карты посмотрел на следопыта.
— Из-за тебя. — Коротко ответил тот.
— Что-то не понимаю. Я здесь при чем? — Хранитель непонимающе нахмурил брови.
Дэртрам усмехнулся услышав такой ответ.
— Прости, но такие слова не ожидаешь услышать от…взрослого существа…
— Я не существо. — Перебил его Трэн. — Я Хранитель. Твой вид прозвал нас так и я уже привык к такому обращению.
— Да. Хранитель. — Исправился следопыт вмиг став серьезным под пристальным, тяжелым взглядом собеседника. — Лора считает тебя своим…
Брови Трэна удивленно взлетели вверх от услышанного. Он тут же вспомнил о заточенной сестре и неестественно побледнел. В помещении при этом начало холодать и даже иней появился на немногочисленной мебели.
— Своим? — Нечеловеческим голосом переспросил юноша. И в ту же секунду, буквально растворился в воздухе, ставшим к тому моменту настолько холодным, что даже дыхание стало причинять человеку боль. В ту же секунду Кейтаг сотрясся, словно от землетрясения.
Ведомая и поддерживаемая силой неизвестного мага, Лирэя, покинув душный Кейтагский купол, устремилась на Северо-Запад к Болотам. Она не ощущала практически замершего времени и того момента когда его ход вернулся к обычному состоянию. Она не осознавала, что причиняла брату сильные физические травмы своими неумелыми движениями и действиями. Она как безумная летела вдаль, ведомая лишь одной мыслью унести себя и Факира как можно дальше от обидчиков. Ее взгляд, покрытый пеленой своего рода безумия, был устремлен лишь вперед. Но не смотря на это она ничего не видела, находясь далеко за гранью своих физических и психических возможностей.
Лишь с приходом ночи Лирэя ощутила невероятную усталость. Плохо ориентируясь в совершенно не знакомой горной местности, смутно виднеющихся горах в темноте сквозь снежную бурю, новоиспеченная Медная изможденно опала на острый гравий покрывающий склоны неизвестной горы. Страшная боль пронзила все ее тело, правая лапа загорелась словно ее охватило пламя. Вся кожа жутко зачесалась и что бы хоть как то унять этот зуд и боль Лирэя принялась кататься по гравию.
Магия перевоплощения спадала, неумело, причиняя жуткую боль, словно тело девушки рвали на мелкие кусочки тысячи голодных булм. Она изо всех сил пыталась остановить эту нестерпимую боль, а с ней и трансформацию, но именно эти действия и причиняли ей новые мучения. Поэтому она билась в исступлении, снося на своем пути мелкие скалистые выступы и ледяные наросты, скатываясь вниз.
Лапы уменьшались, утоньшались, когти вбирались, а чешуя обретала мягкость и светлела начинала походить на кожу. Шипастый хвост распался миллионами медных волосинок, а крылья втянулись в лопатки, вернув им прежнюю форму.
Лирэя орала и ревела одновременно, кусая губы в кровь и царапая свою, ставшую нежной и хрупкой, обнаженную кожу. Она еще долгое время не могла остановиться, психологически ощущая ту нестерпимую боль и ужас. Но когда все же смогла затихнуть, истратив последние остатки сил, ощутила соленый вкус крови из разбитых губ, прикушенного языка и израненных десен.
Морозные хлопья снега опадали на ее обнаженное израненное щебнем тело, причиняя новую боль. Но, не смотря на такое состояние Лирэя мгновенно ощутила приближение опасности. Нечто надвигалось буквально со всех сторон и «его» приближение принесло новые спазмы боли.
В отчаяние девушка выпустила из себя водяные иглы и «нечто» исчезло. Но совсем ненадолго, буквально на несколько секунд, после чего боль и опасность вновь вернулись. Словно паразиты, десятки скоп с острыми перьями и клювами облепили Лирэю, желая оторвать от девичьей плоти кусочек посочнее.
Это был конец. Глупый и неотвратимый. Брата спасти не смогла, так еще и свою жизнь погубила. Сил отражать атаки голодных стервятников не было. Сознание медленно тонуло в пучине притупляющейся боли и ярких вспышек, пред затуманенными пеленой глазами. Раньше она никогда не думала о смерти, а сейчас желала ее, что бы больше не чувствовать эту боль и обиду на себя за беспомощность. Никто не спасет ее. Здесь просто никого нет, кроме ужасных болотных и скальных чудовищ…
Ранее в Кейтагском замке.
Обед Локара Камирэй с Лорой не раскрыл никакой важной для Огненного дракона информации, лишь отнял время. Хотя, это суждение было относительно. Ведь для принятия верного решения всегда следует все обдумать и взвесить, а спешка редко имеет положительный эффект.
Янтрэя клонилась к закату и соответственно приближалась ночь. Это время суток было самым опасным на землях Валерсии. Покинуть дворец и сам Кейтаг незаметно для Локара Камирэй было очень просто. Отыскать же свою дочь, неумелого «птенца», полетевшего в одно из опаснейших мест Валерсии и наверное единственное, где никогда не будут искать ни одного преступника или изгоя, так же было не сложно. Выбор ею такого направления был понятен и наверное единственно верен. Но кто как ни отец знал потенциал своего ребенка лучше? И он знал, что ей там не выжить, ни ей, ни Факиру и без того находившегося в бессознательном, беспомощном на грани жизни и смерти состоянии.
По этой и многим другим причинам Локар Камирэй покинул стены Кейтага и выпустив рвущегося наружу дракона, устремился по еще свежему медному следу дочери. Расстояние отделявшее его от нее было огромным, а время поджимало и без перехода в иное временное измерение, его было не преодолеть в нужный срок. Локар очень редко использовал эту драконью способность. Для человека это было достаточно тяжело, ведь это измерение принадлежало хранителям и без их крови, здесь невозможно было выжить. Оно буквально высасывало всю магическую и жизненную энергию и причиняло физическую боль, по мере передвижения в нем. Эти причины и вызывали не желание и редкое применение этой способности правителем Окрамы.
Удалившись на безопасное от Кейтага расстояние, огненный дракон взмыл высоко в небо и выпустив из легких излишки кислорода, заметил как бушующий вокруг него ветер постепенно замирает. Тем временем выпущенный кислород образовал вокруг него кольцо огня, пролетев сквозь которое дракон с невероятной скоростью устремился вдаль.
Сумерки сгущалсиь. Янтрэя спряталась за горизонтом и падающая температура принесла с собой снег. Огненный дракон перемещался в замершем времени. Это было тяжело для него. Уплотнившийся воздух мешал, не желая пропускать рвущегося вперед исполина. Появившийся снег, гонимый в человеческом времени беспощадной силы ветрами, здесь из пушистого и мягкого, стал твердыми острым. И так как ветер в человеческом измерении усиливался, то и в замершем времени он становился заметным. Этот полет напоминал бег спящего человека, увязшего в трясине. Локар продирался вперед, чувствуя скрежет снега по своей толстой и прочной чешуе, ощущая как человеческий разум, за два минувших столетия повидавший многое, кричит ему выбираться из этого измерения и более не подвергать себя здесь смертельной опасности.
Вскоре впереди показались нечеткие силуэты следопытов, решивших бросить погоню и вернуться в Кейтаг. С приходом ночи, всем живым существам становилось опасно находиться вне стен городского купола.
Незаметно миновав небольшое скопление магов, Локар вскоре догнал и свою непослушную дочь. Он почувствовал как невидимая серебристая нить, тянущаяся к ней, исчезла, развеявшись на ветру и далекий силуэт Медного дракона неуклюже начал падать в непроглядную тьму. Он видел, как из ее пасти выпало все еще связанное тело Факира, а сама она, трансформируясь, покатилась вниз по склону высокой горы, разнося по округе запах магической крови, сочащейся из получаемых от ударов ран.
Из болотистых лесов, у подножия гор, взметнулись стаи голодных птиц-стервятников и, наполняя воздух шуршащими звуками смерти, они направились в сторону израненной и беззащитной жертвы.
Пока Локар переходил из одного измерения в другое и восстанавливал организм и рассудок после полета, стервятники занялись пиром, пытаясь оторвать от его дочери как можно больший кусочек.
Внезапно, там внизу, в бесчисленном скоплении перьев, появилось тусклое серебристое свечение и от этого все монстры вмиг оказались откинутыми прочь, а вокруг девушки возникшим магический купол.
Как только с временными измерениями было покончено, Локар тут же призвал драконье пламя и щедро опалил им большую часть стервятников, отгоняя их тем самым еще дальше от дочери. Серебряная магия, что сотворила купол над ней оказалась не ее, а чужой. Однако присутствия ее творца нигде не ощущалось. Впрочем ни одной живой души здесь вообще не было.
Аккуратно Локар опустился на сыпучий склон и приблизившись мордой к серебрящейся магической оболочке ощутил в ней быстро угасающую жизнь дочери. Ее следовало отнести к лекарям, лишь они имели шанс спасти Лирэю.
Дракон аккуратно дотронулся мордой до купола, ожидая его неизбежный распад, но не тут то было. Защитный барьер, словно разряд молнии ударил его в морду, опаляя чешую и ноздри.
Внезапно по всей округе растеклась волна холода и из тьмы ночи материализовался огромный исполин. Он обладал сияющей серебристой чешуей, излучающей вокруг мороз. Огромная увенчанная рогами голова, мощная шипастая шея, крылья своими взмахами перекрывающие пол небосвода и длинный мерцающей магией хвост. Его немигающие ярко сапфировые глаза замерли на маленьком, в сравнении с ним, огненном драконе. Все тело серебряного исполина было увенчано множественными шрамами и рубцами и это наводило на мысли о поверженных им недругах. Даже его полупрозрачный хвост был окольцован у основания широким рубцом, словно присоединенный к туловищу, подобно хвосту некоторых рептилий.
— «Хранитель?» — Немного совладав с собой обратился Локар к исполину. Обладая самой страшной и сильной стихией — стихией огня, он никогда прежде не испытывал ничего похожего на страх, а всегда наоборот внушал его всем. Однако не сейчас. Появившийся из тьмы монстр, вселял в него неописуемый ужас. Да и вообще кто и когда в последний раз вот так вот встречался с хранителем. Все привыкли, что эти древние существа прячутся, где то в недрах Валерсии, трусливо поглядывая от туда на мир. Но морда этого существа никак не напоминала напуганную, а скорее наоборот выражала абсолютную готовность дать любому неприятелю отпор.
Ничего не отвечая серебряный исполин начал снижаться, излучая нестерпимый холод. Локар все так же смотрел на него перебирая в памяти всех известных ему, ныне живущих хранителей, но сколько он ни старался, никого похожего на «этого» вспомнить не мог.
— «Кто ты?» — Вновь обратился огненный чувствуя как скала под его лапами начинает леденеть.
— «Уйди с дороги огненный, я еще могу ее спасти!» — Голос серебряного оказался чистым и каким то знакомым, леденящим без лишних колебаний или сомнений. Не таким представлял телепатическое общение от хранителя Локар. Он слышал совершенно другие рассказы, об ярких красочных картинках и практически полном отсутствии выраженной речи.
Вступать в бой с таким громилой, или перечить ему Локару не захотелось. Он надеялся, что хоть что-то из историй о древней расе этого мира окажется правдой и этот монстр является первоклассным лекарем, заботящимся о чужих жизнях. Несмотря на то, что глядя на эти многочисленные, жуткие шрамы, отращенные шипы слабо верилось в гуманность этого существа.
— «Я никогда не слышал о тебе серебряный, что бы доверять тебе. Назовись!» — Локар все же закрыл собой дочь, готовясь к любому развитию событий, как никак он повелитель огня и его так просто не заморозить.
Хранитель замер, совсем не далеко. Его тело излучало серебряное сияние, разгоняя тьму и разливая холод по округе. Воцарившаяся прежде метель, теперь создавала, на обледенелых горах и замерзших болотах, высокие сугробы. Все живое и неживое в округе замерло в испуге или спешило спрятаться подальше. Наземные твари отвыкли от присутствия хранителей и теперь тряслись от ужаса.
А ледяной монстр, тем временем, протянул магические нити к защитному барьеру с телом девушки и оно тут же полетело к нему, окутанное мощной оберегающей ее сферой.
Хранитель поймал этот игрушечный, в сравнение с ним, шарик, передними лапами, и своим дыханием вдохнул в него магическую энергию. Внутри сферы, вокруг рыжей, словно вода растеклась живительная магия, заполняя все собой.
Зажав «шарик» правой лапой, серебряный резко обернулся, всматриваясь куда то в темную даль на юге. И не успел Локар даже моргнуть, как хранитель исчез, вместе с его дочерью. Лишь серебристый свет еще несколько секунд мерцал, растворяясь в окружающем холоде и мраке.
Взмыв на несколько локтей от горы, Локар отыскал тело своего сына, изувеченное и уже окостеневшее. И в этот момент, от куда то сзади услышал мощные раскаты грома. Подхватив, то что некогда являлось Факиром, ведь оставлять на съедение стервятникам даже такого подлеца, было не гуманно, Локар устремился на юг, где небо озаряли искрящиеся стрелы молний…
Ранее в Кейтаге…
Услышав от Дэртрама слова, что Лора считает его, серебряного хранителя «своим», Трэн потерял над собой контроль. Ведь он, все минувшие годы, впрочем и столетия тоже, не желал и боялся (в этом он даже себе не признавался), что его поймают и запрут где-нибудь в подземелье и считая своим будут выкачивать жизненные силы. И именно эта мысль, навеянная подсознательным страхом, завладела сознанием юноши.
Не раздумывая ни секунды, Трэн перешел в другое временное измерение и не взирая на опасность перемещения в нем в человеческом обличье, покинул обитель следопытов и дворец в целом. Оказавшись на улице, с помощью «Повелителя небес», юноша снял с себя все сдерживающие силу печати, обретая истинную форму, данную при рождении. Трансформация с его телом началась на земле и закончилась высоко в небе. Плотно сжатая в человеческой оболочке магия расправилась и растеклась по жилам огромного серебряного дракона. Посох тоже изменился подобно хозяину, став его длинным магическим хвостом.
Разгромив несколько магических башень, хранитель пролетел через купол разбив его вдребезги. На его правой лапе запульсировали руны, предупреждающие о грозящей Лирэи смертельной опасности. И этот факт еще больше укрепил веру в сказанном Дэртрамом. Перемещался он очень быстро, покрывая непомерно огромные расстояния в доли секунды. Он давно не принимал истинного облика и уже позабыл, что за сила сокрыта в нем, усиленная минувшими веками.
Достигнув темных гор, Трэн вернулся к человеческому времени и увидел абсолютно не того кого ожидал. Огненный дракон, совсем недавно показавшийся ему огромным, теперь выглядел маленьким птенцом, что-то лопочущем неразборчивое из-за все еще не утихшего гнева и ущемленного самолюбия.
Подлетая к Локару, Трэн глубоко вдыхал морозный воздух, оценивая и обдумывая складывающуюся ситуацию. Лирэя оказалась слабее чем он предполагал и глупее. Спасая брата она же его и убила. А сама, держалась в драконьем обличье, лишь пока он, Трэн, ей помогал, через древние символы на правой руке. Хотя виноват во всем этом был тот кто недооценил возможности молодой, необученной человеческой девушки.
Жизнь уже покинула рыжую и это вывело серебряного из раздумий, после чего он обратившись к Локару, попросил того отойти в сторону. Следовало исправить хоть эту свою ошибку. Но огненный полез к нему с ненужными вопросами и пришлось придумывать новый план.
С помощью своей силы Трэн заключил Лирэю в непроницаемую сферу и призвал к себе. Когда он был еще только вылупившимся дракончиком, мать часто сажала его в такую сферу наполняя ее магией. Однако частое применение этого заклинания вытягивало огромное колличество сил и родителям пришлось отослать своего отпрыска к озеру Вечности, где в его глубинах из недр земли бьют источники чистой магии.
Вспомнив заклинания матери, Трэн поступил точно так же с умирающей девушкой, заполнив сферу своей магической силой. И практически сразу заметил, как медленно к ней начала возвращаеться жизнь.
К этому моменту вся нечисть в округе спряталась, напуганные появлением хранителя и в наступившей тишине, серебряный отчетливо различил присутствие третьего дракона.
Прочно сжав в передней лапе непроницаемую сферу, Трэн вновь остановил время и мгновенно переместился к затаившемуся наблюдателю. Тот прятался южнее и оказался именно тем, кого и ожидал увидеть юноша.
Материализовавшись изо тьмы ночи и замершего времени, Трэну удалось застать «шпиона» врасплох.
— «Что ты здесь затеяла?» — Он обдал противника, оказавшегося Теневым драконом, холодом, сковывая тем самым его движения.
— «Летела на поиски… Вилтрэн я не враг тебе. Не морозь меня.» — Отпрянув назад от внезапного испуга, Лора быстро взяла себя «в руки». Ее слегка покрывшееся инеем полупрозрачное темное тело, пронизывали мелкие электрические разряды, похожие на белые вспышки молний.
— «Но и не друг.» — Угрожающей голос возник в ее голове. — «Ты натравила стервятников на Камирэй! Ты опоила ядовитой травой Факира. И ты пыталась стравить меня с огненным!» — С нажимом говорил он сгущая в голове мрак, чернее ночи.
— «Не выдумывай»… — Возмутилась она.
— «За это я отберу у тебя крылья!» — Серебряный открыл пасть выпуская смертоносный холод, замораживающий даже сам воздух.
— «Локар сам сюда прилетел! Я здесь не при чем!!» — Чтобы отбить атаку серебряного, Лора призвала молнии, рассекшие воздух и ударившие в деревья, которые тут же рассыпались в пепел.
Серебряный исчез, растворившись в ночи, а она не смогла бы догнать его даже в остановившемся времени. Лишь мягкий серебристый туман изредка улавливали ее серые ночные глаза. И от этого ее обуял страх. Страх заставивший правительницу Кейтага призвать сотни молний вокруг себя и выпустить всепоглощающую тьму.
Затанцевавшие повсюду разряды подняли в воздухе отвратительные запахи паленой болотной гнили и ее обитателей, а тьма не найдя ничего живого рассеялась оставив хозяйку наедине со своими подозрениями о затаившемся, рассерженном хранителе.
Любой шорох или отблеск напоминающий серебро, заставлял ее атаковать новыми разрядами. Но ее атаки прорезали лишь воздух. Она не могла обратиться к нему, так как у нее не получалось даже установить телепатическую связь, не то что найти место где он находится. Лора лишь шкурой ощущала того монстра, что сама же и спровоцировала. Все домыслы о том, что хранители не способны убивать, звучали бы сейчас для нее не убедительно.
Испытывая неизмеримый страх, усиленный неудачными атаками, Лора начала пятиться назад к далекому Кейтагу, где ее приказа ожидали верные архимаги… Как можно тщательнее она всматривалась в пульсирующий серебром, холодный мрак, пытаясь раствориться в нем, что бы не быть найденной Вилтрэном.
Но вместо него рядом появился Локар Камирэй, в которого она чудом не оправила сотни магических разрядов.
— «Лора?» — Его удивленный телепатический голос разрушил тишину страха, а вместе с этим и кольцо холода сгустившегося вокруг.
— «Я же просила Вас Локар, оставаться в городе!» — Обиженно и с нотками истерики предъявила претензии она все еще трясясь от страха.
— «Ты мне не указ.» — Отмахнулся Огненный дракон. — «Я давно не видел Алана и творящиеся в его городе события слишком подозрительны. Где твой правитель?» — Его голос звучал рассерженно и гневно.
— «Здесь не место и не время обсуждать моего отца. От сюда следует улетать и поскорее.» — Не сдерживая своего эмоционального состояния, дала совет женщина.
Все так же ожидая атаку в спину, Лора поспешила вернуться в Кейтаг не заботясь ни об Огненном, ни о его отпрысках. Какое ей сейчас было до них дело? Речь сейчас шла о ее безопасности и это ее пугало почти до беспамятства. Раньше, до этого рокового вечера, а точнее роковой ночи, Лора (как ранее Локар Камирэй), считала себя одним из самых опасных, смертоносных, неуловимых драконов. Но теперь этот миф оказался развеянным. Она и в подметки не годилась этому серебряному хранителю. Ее знания о нем были очень скудными и теперь она корила себя за любопытство и поспешность толком не обдуманных действий.
Но как она могла предположить, что хранитель, мирное и гуманное существо, будет атаковать ее и вселять в нее такой непомерный ужас. Да от куда вообще у него столько силы. Его сестра, ее мать, когда она видела ее пару раз тайком в далеком детстве, выглядела бледной тенью с грязной тускнеющей золотой шкурой. Хотя что сравнивать ведь и размеры Амелии тоже были куда меньше ее братца, что несколько минут назад предстал пред Лорой в истинном обличье.
И, исходя из всего произошедшего, она сделала большую ошибку, посчитав Вилтрэна послушной травоядной коровой.
Мучаясь угрызениями совести и все еще клокочущим страхом, Лора все же достигла своего защитного города и еще не добравшись до дворца успела разбудить Нэтнау, дав важные распоряжения, касающиеся усиления защиты города…