Переход был очень тяжелый. Путешествовать по заснеженному лесу — дело не простое. Эмилия выдохлась уже километров через десять. Она стала опасаться, что станет обузой для Эркаты. Двигаться в темпе сумеречной было не легко. Даже частые привалы не слишком спасали. Остановки они делали, чтобы проверить, нет ли погони. В такие моменты Эрката говорила девушке ждать и уходила назад по своим следам. Минут через пять возвращалась, удовлетворенно кивала головой, и они возобновляли путь. Такие вот остановки и давали Эмилии шанс не задохнуться от усталости.
По плану, девушки должны были лесами, обходя большак, добраться до Этумы — городка разместившегося у подножья гор в северо-западной части Верисии. Там переночевать, а утром погрузиться в дилижанс до Скиты, оттуда на поезде в Адэ, а уж дальше — каждый своей дорогой. Самая важная и ответственная часть путешествия происходила как раз сейчас. Если удастся сбить со следа и избежать погони, то потом, на бескрайних просторах Свободных земель, их уже будет не разыскать.
«Дойти бы только до Этумы», — изнемогая от усталости, думала Эмилия. Хвала Богини, сумеречная не пыталась развлекать напарницу болтовнёй, сил еще и на разговоры у графини уже не оставалось. Вообще Эраката была совершенно не похожа на себя прежнюю: серьезная, молчаливая, сосредоточенная, она больше походила на своего напарника Вереска. Какая из личин девушки настоящая, или более привычная, Эмилия затруднялась сказать, все-таки знакомы они не долго.
В какой-то момент, когда, по подсчетам графини, до города оставалось с десяток километров, ее напарница вдруг расслабилась, снова стала веселой, непринуждённой и немного дурашливой.
— Скажи-ка, Эмочка, — беззаботно болтала сумеречная. — А ты бывала в Этуме?
— Нет, — прохрипела графиня, не обращая внимания на «Эмочку».
— О! — почему-то обрадовалась Эрката. — Да ты что?! В таком случае, мне будет, что тебе показать! Знаешь ли ты, чем знаменита Этума?
Эмилия знала, но отвечать не тала — берегла дыхание. Сумеречная расценила молчание собеседницы по-своему и торжественно сказала:
— Горячие источники!
Наконец, вышли на небольшую просеку, двигаться стало легче.
— И не просто горячие источники! А лучшие, настоящие! Охо-хо, — распаляла сама себя Эрката. — Жду не дождусь.
К городу вышли вечером, когда солнце уже скрылось за горизонтом. Этума оранжевым пятном выплыла из-за стройных густых сосен. Маленький приземистый городок яркими бликами карабкался по подножью горы. Этума много лет являлась центром туризма, привлекая на свои знаменитые оздоравливающе источники людей со всего мира. Многие побывавшие здесь, влюблялись в город с первого взгляда. Особенно привлекателен он был вечером, когда над улицами зажигали бумажные оранжевые фонарики, открывались многочисленные лавочки с различными экзотическими блюдами. Развлечения, конкурсы, концерты: все здесь дышало праздником. Из-за не слишком удобного положения — значительная отдаленность от железных дорог, суровые климатические условия области (хотя сам город располагался в районе активной вулканической зоны, и магматические интрузии подогревали его из-под земли), людей здесь не бывало слишком много, зато сезон туризма в Этуме длился круглый год.
Сняли номер в гостинице. Эрката со славами «сейчас вернусь», куда-то умчалась, а Эмилия только и нашла в себе силы разуться, снять верхнюю одежду и повалиться на кровать. Уже минут через десять ее глаза начали слипаться, а сознание меркнуть, но тут в комнату ворвалась энергичная Эрката и бодро заговорила:
— Так, чего это ты развалилась? Давай-ка, попку в руки и пойдем. Я купила нам билеты в шикарные купальни!
— Нет, без меня, — Эмилия, не вставая, вяло помахала рукой. — Я, пожалуй…
— Сдурела?! — возмутилась сумеречная. — Побывать в Этуме и не сходить на горячие источники! Завтра ведь утром уедем!
— Я переживу, — так же слабо отвечала графиня. — К тому же, мне кажется, если я встану, то тут же умру.
— Ну, конечно, — саркастично заметила Эрката, подошла к Эмилии, схватила за руку и потянула на себя. — Давай, давай, а то потом жалеть будешь!
Через полчаса Эмилия отмокала в горячей воде источника, любуясь светом печати Ааса и думала: надо бы поблагодарить Эркату за то, что вытащила ее сюда. Тело девушки расслабилось, вода приятно покалывала кожу, тревога и назойливые мысли улетали прочь. Да еще и купальня в столь поздний час была пуста. Благодать.
Вернулась, уходившая куда-то Эрката. Она поставила поднос с бутылкой и двумя рюмками на пол и весело плюхнулась в воду.
— Ну, подруга, ради этого стоит жить! — морщась от удовольствия, заявила сумеречная. — Составишь компанию? — она кивнула на бутылку. Эмилия покосилась на, сомнительного вида пойло, и покачала головой. — Зря.
Эрката наполнила рюмку, махом выпила и удовлетворенно выдохнула, сползая спиной по камню, в воду. А Эмилия, напротив, почувствовала, что начинает перегреваться и, оперившись руками о край бассейна, подтянулась, села на теплый камень, опустив ноги в источник. Грудь и живот девушка прикрыла полотенцем, опасаясь зимнего холода. Взгляд графини упал на Эркату. Стройное подтянутое тело, увенчанное гораздо большими, чем у самой Эмилии, холмиками, было все покрыто шрамами: маленькими, малозаметными, большими, плохо зарубцевавшимися, от резаных, колотых ран, до ожогов.
— Любуешься? — сумеречная приоткрыла левый глаз и хитро смотрела на графиню.
— Я… нет, — смутилась девушка, спешно отведя взгляд.
— Да, знаю я, малоприятное зрелище, — мрачно сказала Эрката, перевернулась на живот, подтянулась к бутылке и налила себе еще рюмку. — Дети без детства…
— Вас всегда забирают детьми? — после недолгой паузы, спросила Эмилия, ей были не привычны грустные нотки в голосе сумеречной, это заставило ее взглянуть на собеседницу иначе.
— Да, — поморщившись от выпитого алкоголя, ответила Эрката. — Но в последнее время возрастные границы сильно подвинулись, берут, иногда, даже пятнадцатилетних. Орден сейчас переживает не лучшие времена, — вздохнув, закончила она.
— А разве это не секретная информация? — осторожно поинтересовалась Эмилия.
— Секретная, — хитро улыбнулась сумеречная. — Но ты ведь никому не скажешь, — она подмигнула собеседнице и перевернулась на спину, положив руки на бортик бассейна. — Эх, Эмочка! Все мы оборванцы без права на детство. Нас вытащили с улиц, но только для того, чтобы сделать оружием, — Эрката повернулась на бок, налила себе еще рюмочку. — Но многих из нас ковать стали слишком поздно. У нас уже сформировались свои взгляды на жизнь. Свои надежды, свои стремления… — сумеречная осушила стопку и громко выдохнула. — Этим сухарям, менторам, никогда этого не понять, они другие. Уверена, Вереск до сих пор морщит лоб, пытаясь понять, где совершил ошибку в воспитании своего щеночка, — Эрката сухо рассмеялась и надолго замолчала, уставившись на небо.
— Его ученик, — робко подала голос Эмилия. — Захотел вернуться к прежней жизни?
— Ах-хах-ха, что ты, конечно нет! Никто из нас не хотел бы вернуться.
— Так выходит, — совсем запуталась Эмилия, — ты не жалеешь, что попала к сумеречным?
— Жалею, — кивнула Эрката и осушила еще одну рюмку. — Но это намного лучше, чем улицы. Да, здесь я, всего лишь, меч, но там я была мусором. Чтобы выжить приходилось с малых лет хвататься за все, что пошлет Богиня: проституция — чтобы было на что купить кусок хлеба, наркотики — чтобы забыться, находиться в стае себе подобных — чтобы тебя не разорвала другая стая. Большую часть этих шрамов, — девушка провела рукой по своей коже, — я получила до того, как попала в орден.
— Но все равно — жалею, — вздохнула Эрката после недолгого молчания. — Мечтала-то я совсем о другом.
— О чем же? — спросила Эмилия, видя, что собеседница опять впадает в задумчивость.
Эрката хитро взглянула на графиню, повернулась на бок и положила голову на внешнюю сторону ладони.
— О такой жизни, как у тебя. Красивые платья, вкусная еда, свой дом. Ох, как бы я наряжалась! Была бы звездой любого светского вечера! Кашемир, шелк, все такое мягонькое, ажурненькое, — Эрката аж зажмурилась от удовольствия.
— Не думала, что тебе нравится такое, — удивленно проговорила Эмилия.
— Что ты?! Я просто обожаю подобные вещи! — Эрката резко замолчала, лицо ее снова стало грустным. — Интересно, как бы это смотрелось на мне? Жаль никогда не узнать…
Повисло молчание. Эмилия смущенно поглядывала на, впавшую в задумчивость, сумеречную, затем почесала пальцем щеку и смущенно сказала:
— Знаешь, если хочешь, приезжай ко мне в гости, в перерыве между заданиями, — под пристальным взглядом Эркаты, графиня вконец растерялась, голос ее стал тише, а щеки покраснели сильнее, чем, когда она лежала в горячей воде. — Я покажу тебе кое-что из своего гардероба, там есть что-то такое, о чем ты говоришь, мягкое и нежное. Я и не носила из этого почти ничего или можем в магазин сходить… — закончила она еле слышно.
— О-о, — хитро пропела Эрката, подкрадываясь к Эмилии, лицо ее тоже было красным, но это скорее от алкоголя. — Кстати говоря о мягком и нежном, — девушка погладила под водой ногу графини, затем, под изумленным взглядом Эмилии, поднялась выше, провела пальцами по животу. С лица сумеречной не сходила игривая улыбка. — Мм, какая хорошая, — мурлыкала она себе под нос, — словно бархат.
Пока Эмилия думала, как реагировать на такое нахальное поведение, Эрката схватила графиню за талию и стащила в воду.
— Какого черта! — возмутилась девушка. — Я же полотенце намочила!
Эрката обняла Эмилию, прижавшись к ее спине, положила голову на ее плечо и тихо сказала:
— Знаешь, а я, может, когда-нибудь воспользуюсь твоим предложением.
Сумеречная приблизила свои губы к уху графини и шепотом добавила:
— Спасибо.
Минуту просидели в тишине, потом Эмилия, прочистив горло, сказала:
— Я пойду, перегрелась уже, да и спать пора.
— Ну-у, не уходи, — закапризничала Эрката.
Эмилия не обратила на это внимания, освободилась от объятий и ловким движением, оперевшись о край бассейна, выскочила из воды.
— Тебе тоже бы пора закругляться, — сказала она, выжимая полотенце.
— Нет, — беззаботно махнула рукой сумеречная. — Погреюсь еще.
— Ну, ладно, спокойной ночи.
— Спокойной, сладенькая, — Эрката по-детски помахала рукой и снова потянулась к бутылке.
Эмилия замоталась в полотенце и, осторожно ступая по мокрому камню, направилась к выходу. У самой двери графиня обернулась к сумеречной. Та сидела, прислонившись спиной к камню, с рюмкой в руке, и смотрела на небо. Девушка подумала, что, пожалуй, Эрката ей все же нравится.
Эмилия проснулась рано утром, сумеречная лежала на кровати рядом, уткнувшись лицом в подушку и не подавала признаков жизни. Графиня оделась, умылась, собрала вещи, но перед тем как пойти заказать завтрак, обратилась к Эркате:
— Вставай соня!
— Мм, еще немножко, — неразборчиво послышалось из-под подушки. — Часиков шесть, думаю, хватит.
— Очень смешно. Я за завтраком и узнать, как ходят дилижансы.
Когда Эмилия вернулась, Эрката, умытая и одетая, сидела на кровати, скрестив под собой ноги и сосредоточено, пилкой, ровняла ногти. Увидев еду на подносе, сумеречная соскочила с кровати и восхищенно произнесла:
— Эмочка, ты — моя спасительница!
Эрката плюхнулась за стол, с нетерпением наблюдая, как Эмилия расставляет посуду, не дождалась, схватила стакан с соком, одним махом осушила его и набросилась на еду: овсяную кашу, яичницу с беконом и свежие хрустящие булочки. Когда дело дошло до яиц, Эрката набила полный рот, еле сглотнула, в глазах стояли слезы. Девушка схватила свой стакан, поняла, что он пуст и виновато посмотрела на Эмилию. Графиня закатила глаза и молча подвинула ей свой сок.
Быстро поели, собрались и направились к выходу. Спустившись на первый этаж, Эмилия сразу же пошла, расплачиваться за номер, а бодрая, после завтрака Эрката стала вдруг, какой-то хмурой и рассеянной. Она встала посреди зала и задумчиво смотрела по сторонам.
— Не зевай, идем! — позвала, уладившая все дела, Эмилия.
Но, как только графиня открыла дверь, ее сильно толкнули в сторону, так, что девушка даже не устояла на ногах. Послышались неразборчивые щелчки, дверь захлопнулась и по дереву забарабанили глухие удары. Эрката сдавленно вскрикнула. Эмилия в панике посмотрела на сумеречную, по ее левому бедру струилась кровь.
— Нельзя дать им перезарядиться, — строго сказала Эрката. — Не отходи от здания, прикроешь меня, если у них есть маги, но в случае опасности — прячься!
С этими словами, сумеречная выскочила на улицу. Эмилия обалдело посмотрела по сторонам, пытаясь понять, что происходит, но в голове не было ни одной мысли, только образ окровавленной ноги Эркаты. «Да она же ранена!», — вспыхнуло в сознании. Эмилия вскочила и тоже бросилась на улицу.
Этума утонула в предрассветной дымке. Солнце еще не вышло из-за горизонта, едва лишь обозначив свой диск, и окрасив вершины гор рыжим и желтым. Фонарики уже давно выключили и городок переливался оттенками черного и серого. Время сумеречных.
Эмилия долго не могла рассмотреть, где находится Эрката. На площади перед гостиницей была суматоха. Группа людей, нелепо размахивала мечами, другая группа бесцельно бегала между бочками, ящиками и тележками. Все это походило на пошлую, глупую театральную постановку. Но, если напрячь внимание и воображение, дорисовать недостающий элемент картины, то можно было понять — воины дерутся с человеком. Просто их соперник походил на тень, уловить его движения было невозможно, можно было увидеть лишь мерцание на границе зрения, но стоит присмотреться, как образ таял и появлялся в другом месте.
На мостовой лежало три тела. Еще пять человек сражались сейчас с Эркатой. Эмилия покрутила головой, пытаясь разобрать в сумерках, есть ли еще наемники. И в этот момент девушка почувствовала напряжение в энергии звезд. Кто-то готовил заклинание. «Проклятье, — панически думала графиня, сообразив, что не готовилась к бою. — Огненное… Наверняка, огненное. Они почему-то любят огнем…»
В конце одной из улиц, выходящих к площади у гостиницы, сверкнула красная искорка и в тот же момент, набирая скорость, в сторону Эркаты помчалось огненное копьё. Эмилия успела в последний момент — сбила пламя, излюбленной ей, магией воздуха. Огонь полыхнул на всю округу, ударившись в каменную стену ближайшего здания, и распался на миллион искорок.
В этот момент что-то ударилось в дверь позади. Эмилия повернула голову и увидела торчащие из досок арбалетные болты. По спине пробежали мурашки. Но тут, кто-то схватил девушку за руку и поволок по площади. Эрката. Эмилия посмотрела в сторону, где секунду назад кипела битва. Еще три человека лежало без движения, один держался за колено и громко стонал, пятого наемника видно не было.
— Давай на лошадь! — командовала сумеречная, запрыгивая в седло гнедого жеребца. Эмилия же выбрала, рядом стоящую, серую кобылу.
Судя по прикрепленным к седлам вещам, в том числе, оружию, это были скакуны напавших на девушек наемников.
В городе никто препятствий беглянкам не чинил, даже немногочисленная городская стража сделала вид, что ничего не заметила. Позже над городом зазвенел пожарный колокол, но девушки уже были далеко.
Эрката повела на юго-запад, по лесной дороге, огибающей горный хребет. Эмилия робко предложила уйти с тракта и попробовать скрыться лесами, но сумеречная отказалась, сказав, что так они сильно потеряют в скорости. Графиня не слишком поняла такой довод, но спорить не стала, разумно предположив, что опыта у напарницы в таких делах больше.
После полутора часов непрерывной скачки, конь Эркаты начал сильно замедляться, пока не пошел шагом, прихрамывая на ногу. Медленно пересекли поле, поднялись на холм, поросший хвойным лесом, у самой его кромки Эрката обернулась и досадливо выругалась. Эмилия проследила за ее взглядом: по их следам гнались три всадника. Эрката пришпорила коня, тот пофыркал, пробежал пару секунд и опять перешел на шаг. Сумеречная спешилась, Эмилия тоже спрыгнула с лошади и подошла к напарнице.
— Ты как? На тебе лица нет, — обеспокоенно заговорила графиня.
— Да, бывало и лучше.
Эрката поморщилась и распахнула полы куртки. На бедре и левом боку зияли две колотые раны, видимо, от арбалетных болтов.
— Выглядит не очень, — с тревогой сказала Эмилия. — Тебе нужна помощь, хотя бы перевязать.
— После, — Эрката рукой отодвинула графиню в сторону. — Сначала нужно разобраться с этими.
Из-за поворота появились всадники, набирая ход, они приближались к девушкам. Один из наемников поднял руку вверх, над ней появилось облачко, из которого вылетели три шаровых молнии. На этот раз Эмилия была во всеоружии, опыт битвы в Патале, придавал ей уверенности. Молнии рассыпались об овальный зеленоватый щит.
Всадники были совсем уже близко, можно было даже расслышать, как волшебник прокричал:
— Разойдитесь, сейчас в упор долбану.
— Ага, долбанешь, — ядовито прокомментировала Эрката и достала кинжал.
Двое всадников разъехались в стороны, но, как только маг снова поднял руку, Эрката резко дернулась, Эмилия даже не уловила ее движение, но кинжала в руках сумеречной уже не было, а волшебник схватился за горло и свалился с лошади, снег вокруг окрасился красным.
Графиня успела создать еще одно простое заклинание: поток ветра бросил в нападающих снежную пыль. Всадники замешкались, потеряли в скорости.
— Умничка, — сказала Эрката, выхватила второй кинжал и бросилась к противникам.
Опять танец смерти. Правда сейчас сумеречная двигалась иначе: медленнее и более рвано. Увернувшись от удара всадника, девушка скользнула под шеей лошади, ткнула кинжалом, наемник, пытаясь уйти от удара, свалился с лошади. Второй противник атаковал со спины, Эрката дернулась в сторону и зашипела. Эмилия не все могла разглядеть за снежной дымкой, но, похоже, сумеречную зацепили. Всадник проскакал вперед, развернулся и, набирая скорость, ринулся в новую атаку. Эрката, пританцовывая, уходила левее, куда был направлен меч наемника, но, когда расстояние сократилось до пары метров, девушка сделала широкий шаг вправо, прыгнула, в немыслимом пируете, изогнувшись, увернулась от запоздалой атаки противника и умудрилась атаковать сама. Наемник свалился на землю, а его лошадь поскакала дальше. Мужчина поднялся с земли, сделал шаг, левое колено его подогнулось, он выпрямился, но после еще одного шага, снова повалился в снег и уже не двигался. Впрочем, Эрката давно потеряла к нему интерес, она прихрамывая шла ко второму наемнику.
Мужчина, наконец, нашел в снегу меч, выхватил из-за пояса кинжал и, нервно облизывая губы, двинулся навстречу. Удар, удар. Эрката без труда уворачивается, делает дугообразное движение кинжалом. Противник вскрикивает и хватается за руку. Зря. Следующий росчерк клинка сумеречной, высвобождает из шеи наемника алый фонтан. Вся битва заняла не больше минуты.
— Ты как? — Эмилия подбежала к, тяжело присевшей на снег Эркате.
— Нормально, — отдышавшись, ответила та. — Солнышко, ты не принесешь мой кинжал, он мне дорог, не хочу оставлять, — Эрката кивнула в сторону трупа мага.
— Конечно, — ответила Эмилия, косясь на страшный порез под правой лопаткой сумеречной.
Девушка добежала до трупа волшебника, жмурясь и, стараясь не смотреть, вытащила кинжал из шеи и пошла назад.
Эмилия, как могла, нарезала из одежды наемников лоскутов, после отдала оружие сумеречной и принялась перевязывать ей раны. Эрката благодарным кивком приняла кинжал, закрепила его на бедре и, морщась от боли, сказала:
— Прости, солнышко, это моя ошибка. Недооценила опасность. Теперь уйти будет гораздо тяжелее, — сумеречная неопределенно кивнула на свои раны. — Похоже, ребятки вцепились в нас намертво, — она посмотрела по сторонам. — Дальше, видимо — пешком.
Эмилия тоже осмотрелась. Лошади преследователей в пылу боя разбежались, невдалеке, в лесу, похрамывал гнедой Эркаты, да впереди, на дороге, там, где ее и оставили, смиренно ждала серая Эмилии.
— Сделаем так, — графиня взяла Эркату за руку и помогла подняться. — Ты поедешь верхом, я поведу впереди.
Сумеречная спорить не стала.
Довольно быстро пересекли лес на холме и снова вышли в поле, заканчивающееся лесом побольше. Снег в низине был глубже, идти стало тяжелее. Расстояние в полкилометра одолели почти за четверть часа. В лесу двигаться стало легче, но только они чуть набрали скорость, как Эрката, тяжело переводя дыхание, сказала:
— Солнышко, подожди. Тебе нужно кое-что сделать. Видишь ту сосну? Заберись на нее, стараясь, чтобы тебя не видели со стороны поля, и проверь обстановку.
Эмилия быстро кивнула и побежала к сосне. Ветви дерева были широкие, толстые и росли близко друг к другу, забраться не составило никакого труда. Графиня осторожно выглянула из-за ствола. Дальний край поля и чернеющий на холме лес, где они полчаса назад дрались с наемниками, отлично обозревались с этой точки. Горы, деревья, искрящийся на утреннем солнце снег — все дышало спокойствием и безмятежностью. Девственная, не тронутая человеком, природа. Эмилия облегченно вздохнула, и хотела было уже слезать с дерева, как вдруг ее внимание привлекло, едва различимое движение. Девушка начала внимательно всматриваться в лес на холме. Через пару секунд, оттуда, в поле, выскочило шесть всадников.
Эмилия быстро спустилась вниз, дважды, чуть не свалившись с веток, и побежала к Эркате. Сумеречная все поняла без слов.
— Сколько? — строго спросила она.
— Шестеро.
— Проклятье, — Эрката поморщилась и тяжело слезла с седла. — Ладно, Эмочка, побегали и будет. Бери лошадь и уходи. У меня к тебе только просьба…
— Ну, конечно, — злобно перебила Эмилия. — Так я тебя и оставила!
— Не глупи! — нахмурилась Эрката. — Какие у нас шансы? А так…
— Нет! — Эмилия аж ногой притопнула от негодования. — Этого не будет, потому что не будет никогда! Давай, попробуем укрыться в лесу, — Эмилия подставила под руку Эркаты плечо.
Сумеречная грустно улыбнулась, оперлась о графиню и поковыляла в чащу, еле слышно сказав:
— Такая же, как и он.
***
В Этуму приехали на рассвете. Город стоял на ушах. Полиция оцепила половину кварталов, людей попросили не выходить на улицы. Но разве это когда-то останавливало чрезмерно обеспокоенных и любопытных? Вместо того, чтобы расследовать дело, почти все силы полиции были брошены на контроль порядка.
Ян, заместитель Сина, подошел к полицейскому офицеру и показал бумагу. Страж порядка всмотрелся в лист и махнул рукой на север города, возвращаясь к своим обязанностям. Торн уже привык, что перед людьми, которые работают по приказу организации, открыты все двери.
На небольшой площади перед гостиницей было побоище. Немногочисленные полицейские осматривали место преступления, люди в синих халатах грузили трупы. Один из наемников был жив, Ян тут же послал к нему человека.
— Это одна из ваших ячеек? — хмуро спросил Торн.
— Наших ячеек, — поправил Ян, ударяя на «наших». — Да, одна из них.
— Они идиоты или не знали, с кем имеют дело?
— Знали, — нахмурился Ян. — В письме было сказано.
— Тогда, какого хрена они полезли в ближний бой? С двумя сумеречными.
— Сумеречный был один, — вмешался в разговор наемник, что ходил к раненому. — Одна. Это была женщина. Вторая волшебница. Ускакали на юго-запад, где-то полчаса назад, их преследуют оставшиеся члены группы, трое.
— Тогда, в путь. Может, нагоним, — сказал Ян, разворачивая лошадь.
Торн еще раз оглядел площадь и тоже пришпорил коня. В голове шептало: «сила, сила, кровь»
Направление выбирать было легко, следы погони были заметны издалека. Через час отряд въехал в лесок на холме. Еще одно место боя. Три трупа. Не слезая с коней, бегло осмотрели место. Повторяющийся характер ран и общий рисунок боя, все больше наводил Торна на неприятную догадку.
Следы вели дальше, на сей раз это была колея, протоптанная одной лошадью и человеком, вдоль разворошенного ногами снега кое-где виднелись следы крови. Пересекли еще одно поле, но только въехали в лес, на сей раз большой, раскинувшийся до самого хребта и далеко на запад, тут же в недоумении остановились. Следы обрывались. Вернее сказать были стерты. Снег далеко вокруг разметали, по всей видимости, заклинанием. Отряд спешился.
— Искать следы! — зачем-то, дал очевидную команду Ян — видимо, нервничал.
Наемники разошлись по периметру. Торн вначале внимательно осмотрелся. Снег разметали ударом воздуха. Били сверху вниз, чуть под углом. Чтобы снег лег таким образом, нужно бить примерно оттуда. Торн уверенно направился в юго-западном направлении. Так замести следы — хитро, конечно, придумано, но беглянки не знали, что в числе их преследователей есть сумеречный.
Торну неприятно было охотиться на своих товарищей, пусть и бывших, даже при условии, что орден тоже наверняка объявил на него охоту. Странная была ситуация. Нелепая. И все же, Торну все больше не нравилась эта работа, все больше тяготила связь с этими людьми. Подумать только, всего неполных три месяца назад, юноша считал службу у таких могущественных людей, как члены культа — невероятным шансом изменить свою жизнь к лучшему. А теперь?.. Теперь он чувствовал лишь запах смерти и гниения. Но нужно покончить с этой работой побыстрее, это еще на шаг приблизит его к деревянному домику в деревеньке, недалеко от Паталы, где тепло и уютно, где, впервые в жизни его кто-то ждет.
Шепот становился нестерпимо громким, за мыслями Торн научился не замечать его, но только не тогда, когда голоса занимали всю голову.
А вот и след. Юноша обернулся, он и не заметил, как ушел так далеко. Членов отряда видно уже не было, слышны были только их громкие разговоры. Так. Торн осмотрелся. Дальше на тот холм. Юноша легко вскарабкался наверх, цепляясь за кусты. На той стороне росла березовая рощица, слегка скрывающая овраг под холмом.
Сначала Торн увидел серую лошадку, спокойно стоящую возле дерева. Затем, двух женщин, притаившихся в овраге. Да, наблюдения его не обманули, стиль Эркаты он узнает везде. А вторая, удивительно — Эмилия Крейптон. Значит, ему не померещилось тогда, в Патале, когда он в полуобморочном состоянии лежал в дорожной пыли.
Графиня обнимала Эркату за плечи и тревожно смотрела на юношу. Сумеречная хищно улыбалась, правда выглядела она неважно.
Рыжая бестия. Она была одной из немногих, кто отнесся к нему по-человечески, когда он вступил в орден. Помогала иногда освоиться, заступалась. Энергичная, веселая, бесшабашная, ее любили и боялись все, от мала до велика.
И вот она здесь, истекает кровью, в Богиней забытом краю, в канаве. Таков удел беспородистых бродяг, коими они все и являлись. Вот от чего всю жизнь бежал Торн.
Гул в голове нарастал. Улыбка Эркаты была все злее. Юноша положил руку на эфес. «Убей, убей, убей!»
— Лагол! — послышалось далеко за спиной. — Куда тебя понесло?! — Ян даже не пытался скрыть раздражение.
— Здесь я! — ответил Торн, не отрывая взгляда от девушек.
— Нашел что-нибудь!?
Голоса в голове опять усилились. Весь мир сузился до двух фигур в овраге. Торн убрал руку с эфеса.
— Нет! Похоже, ушли на запад! — прокричал он, развернулся и стал спускаться с холма. Голоса в голове утихали.