— Я знаю, что там у него в чемодане! Там мертвый человек сидит. Весь черный, а язык вывалился…
Отдуваясь, я выполз в Кривоколенный переулок.
Первоклашки шли сзади и дразнились: — Мафия! Мафия!
Поставив поклажу на тротуар, я сделал вид, будто нагибаюсь за камнем.
Девчонки отпрянули. Но едва я взялся за ручку чемодана, снова пристроились за моей спиной.
— А вон милиционер идет! — счастливым голосом сказала стервочка. — Сейчас мы ему все расскажем!
Навстречу действительно шел с дипломатом в руке толстый милицейский капитан.
Я вдруг подумал, что это выход.
— Извините! — обратился я к толстяку. — Я чемодан нашел. Вон там, во дворе.
Милиционер приостановился и с тоской посмотрел на меня. Ему явно не улыбалось терять со мной время.
Я бодро добавил:
— Вот! Несу в милицию.
Он обрадовался:
— Молодец, мальчик!
И, переложив дипломат из одной руки другую, капитан пошел дальше. Я присмотрелся: из дипломата торчал хвостик зеленого лука.
…Светка засмеялась:
— Ты что, поселиться у нас решил?
Она раскрыла дверь пошире. Я втащил чемодан в прихожую.
Заглянул Светкин отец, высокий румяный красавец с сочными губами. Он что-то жевал.
— Здрасьте! — сказал я вежливо.
Мужчина посмотрел на чемодан.
— Уезжаешь куда, Дима?
Я скромно потупился:
— Белье несу в прачечную.
В комнате Алябьева набросилась на меня:
— Давай рассказывай!
Я подробно изложил ей события сегодняшнего дня. Когда я закончил, она соскочила с дивана, прикрыла дверь поплотнее и шепотом приказала:
— Открывай!
Я помялся:
— А вдруг там правда бомба?
Светка сразу отошла от чемодана подальше.
— Зачем же ты припер его сюда? — нахмурилась она. — Надо было к себе домой отнести!
Я пожал плечами:
— А если там золото?
Мы сидели на диване, смотрели на чемодан и молчали.
— Ладно! — решила наконец Алябьева. — Давай рискнем!
Я подошел к чемодану, присел на корточки и осторожно нажал на один замок. Он не поддавался.
— На ключ закрыто!
Светка куда-то сбегала и принесла кусачки.
Один за другим я изжевал кусачками оба замка, но перекусить их так и не смог. Рассердившись, я вырвал их с мясом.
— Все! — Я вытер рукавом мокрый лоб. — Можешь открывать!
Она напряженно дышала мне в затылок.
— Лучше ты, Дима.
Я протянул руку к крышке чемодана.
— Стой! — сказала вдруг Алябьева.
Она посмотрела на меня.
— Давай на всякий случай простимся!
Светка подставила губы — и минут сорок мы сладко, может быть последний раз в жизни, целовались.
Когда мы все-таки оторвались друг от друга, она, побледнев, показала глазами на чемодан.