− Она заставила меня гоняться за сказкой, − сказал Стайк, перекатывая между большим и указательным пальцами уланское кольцо.
Было начало восьмого утра. Стайк стоял на северной оконечности бухты и, щурясь на утреннее солнце, наблюдал за кораблями, уходящими с приливом мимо волнорезов. Нога болела после долгой прогулки, но он держал в углу рта кусок роговика и чувствовал себя лучше всего за последние годы. Удивительно, как радостно становится на сердце от такого простого зрелища, как уплывающие корабли.
Первую и вторую ночи после освобождения он провёл на постоялом дворе для моряков близ порта. Единственная комнатка не больше чулана показалась ему дворцом, а койка с соломенным тюфяком − роскошной кроватью. Селина на верхней койке проспала всё раннее утро, пока Стайк лежал, прислушиваясь, как моряки завтракают внизу в общем зале.
− Сказка, − повторил он сам себе, насчитав за пятнадцать минут уже восемь кораблей, выходящих из порта.
Он помнил времена, когда два корабля в день считались в Лэндфолле событием. Бездна, перед глазами у него ещё стояли пылающие доки, подожжённые кезанским военным флотом, а ему тогда не верилось, удастся ли когда-нибудь отстроить порт заново. О Линдет можно сказать много плохого, но она исполнила своё обещание и всего за десять лет превратила Фатрасту в державу с мощной экономикой.
Стайк посмотрел на Селину. Она сидела рядом на камнях, сонно уткнувшись головой в колени. Она могла остаться в комнате и ещё поспать, но уговорила взять её с собой и не жаловалась.
− Ты когда-нибудь слышала истории о людях-драконах? − спросил он.
Селина вскинулась, стряхивая сонливость.
− Нет. Папа никогда не рассказывал истории. Учил подбирать ключи к замку, залезать в карманы, но историй никогда не рассказывал. Говорил, что сказки − это для младенцев и слабоумных дураков.
− Твой папаша был болваном, − сказал Стайк.
− Я любила папу − засопела девочка. − И он меня любил.
− От этого он не перестал быть болваном. Слушай: тысячу лет назад, когда эта земля принадлежала дайнизам, из самых глубоких болот вышли люди-драконы. Они были величайшими воинами среди народа, живущего войной, и в любой битве один из них стоил целой сотни солдат.
Вынув нож, Стайк рассмотрел клинок в лучах утреннего солнца и показал им на Селину.
− Люди-драконы с рождения учились быть свирепыми, смелыми и беспощадными. В юности они проходили испытание, убивая самого большого болотного дракона, какого могли найти. Из его шкуры они делали броню, из костей топоры и получали благословение всевидящих − заклинателей крови. Оно делало их почти неуязвимыми.
Селина заворожённо смотрела на него.
− А дальше?
− Больше о них ничего неизвестно, − сказал Стайк. − Это всё в прошлом. Кезанцы убили последнего человека-дракона десятки лет назад, а дайнизов не видели за пределами их империи уже больше ста лет.
− Леди Флинт говорила, что её люди убили человека-дракона.
− Может быть.
Стайк сомневался. Возможно, её солдат убил какой-то свирепый воин пало. Возможно, этот воин даже сражался в традиционной одежде человека-дракона. Но людей-драконов давно нет.
Он устремил взгляд на поднимающееся солнце. До чего же жаль. Сейчас так мало воинов − настоящих воинов. Это мир наёмных убийц и солдат − людей, которые убивают в темноте или большими отрядами. В его представлении последними настоящими воинами были пороховые маги, и даже они предпочитали убивать на расстоянии при помощи магии. Он на мгновение представил, как леди Флинт сражается один на один с одним из этих сказочных воинов, и улыбнулся. Вот бы посмотреть на такой бой!
− Кажется, леди Флинт и тот Олем знают, кем ты был.
Стайк взлохматил волосы Селины.
− Я в этом сильно сомневаюсь.
− Нет, знают. Ты в самом деле был таким великим героем, как они сказали? В трудовом лагере тебя называли убийцей, но я не знала, что ты был героем.
− На войне убийство делает тебя героем, так что… − Стайк пожал плечами. − Наверное, да, в каком-то роде.
− Много людей ты убил?
− Сотни.
Она помолчала, пытаясь уяснить это количество.
− Ты жалеешь об этом?
− Иногда.
− Папа однажды задушил старуху, − сказала Селина. − Она проснулась, когда мы брали фамильное серебро. Но это было не на войне, так что, я думаю, он не был героем.
− Да, твой папа был тот ещё тип. − Стайк потрогал языком кусочек роговика во рту. − Почему его за это не повесили?
− Никто не узнал. Его отправили в лагерь позже за воровство. А почему тебя не повесили за всех, кого ты убил?
Стайк посмотрел на неё. Наверное, следовало разозлиться на все эти вопросы, но он поймал себя на том, что из-за них ещё больше её любит. Они напоминают о его сестрёнке. Та вечно задавала вопросы, всегда старалась докопаться, как да почему. Но с тех пор прошли десятилетия. Это было до того, как всё изменилось.
− Потому что я был Бешеным Беном Стайком. Я убивал за свою страну, поэтому мне на грудь вешали медали, а когда надобность во мне отпала, отправили в лагеря.
− Ты мог убить человека-дракона?
− Я не сражался с теми, кого не мог убить. − Стайк проверил лезвие ножа и слизнул кровь с кончика большого пальца. − Но тогда я был моложе. Сильнее. Я очень осторожно выбирал с кем сражаться и никогда бы не ввязался в драку с человеком-драконом. По крайней мере, не с тем из сказок.
Он со вздохом отложил нож и поднял Селину на ноги.
− Их больше нет, поэтому я не беспокоюсь.
− Если их больше нет, то что ты будешь делать? − спросила Селина.
− Несколько дней погоняюсь за тенями, а потом скажу леди Флинт, чтобы она не волновалась о них. Надеюсь, она даст мне какое-нибудь настоящее поручение.
Он нахмурился. Вспомнил восхищение Олема и скептицизм Флинт, когда они согласились взять его. Было у него неприятное подозрение, что его приняли из жалости, и от этой мысли становилось не по себе.
Он даже не знал, почему его это так зацепило. Его настоящий наниматель Тампо, а единственная работа − быть поближе к леди Флинт. Пока что он с этим справлялся.
− Я хочу снова быть полезным, − пробормотал он сам себе.
− Что? − переспросила Селина.
− Ничего. − Стайк взял её за руку. − Пойдём к Старику Флесу. У него может найтись для нас парочка теней, за которыми можно гоняться.
Старик Флес сидел перед «Великолепными клинками Флеса и Флес», разложив на коленях завтрак из молока и пудинга, и наблюдал за ранними посетителями, проходившими мимо его лавки к торговцам продуктами.
− Похоже, торговля не идёт, − заметил Стайк, подходя к Старику.
Флес сдвинул кепку на затылок.
− Так рано никто не покупает ножи и шпаги. Наша торговля оживляется ближе к полудню, когда за покупками выходят денди и купчихи.
− Раньше по утрам было гораздо больше народа.
− Утренние дуэли вышли из моды, − ответил Флес.
Стайк вспомнил, что Флес говорил о привычках Фиделиса Джеса.
− Но не для Фиделиса Джеса. У тебя нет о нём ничего нового?
− Пф-ф. − Флес бросил на него раздражённый взгляд. − Сколько прошло, сорок часов? Имей терпение, мальчик. Если ты думаешь, что я побегу к моим контактам требовать ответов насчёт гранд-мастера черношляпников, ты жестоко ошибаешься.
− Я думал, ты можешь работать быстро. Во имя прежних времён.
На этот раз раздражённый взгляд задержался вдвое дольше.
− Ты мне всегда нравился, Бен, и я рад видеть тебя живым, даже если ты стал уродливее шелудивого пса. Но не торопи меня. Я всё ещё жду, что моя дочь разделает тебя, когда вернётся, так зачем спешить?
− Я ему задолжал, − тихо сказал Стайк.
− О, успокойся. Я уже дал поручение нескольким филёрам, и Фиделис Джес никуда не денется. Кстати, что ты тут делаешь? Только не вздумай привести за собой черношляпников.
− Они уже приходили справляться обо мне?
− Ещё нет. Но лучше тебе не соваться на рынок. Мы с Ибаной умеем хранить секреты, но у меня теперь есть подмастерья и здесь слишком много глаз. Если хочешь поболтать, приходи в дом.
− Та старая лачуга в Гринфаэр по-прежнему твоя?
− Конечно.
− Я думал, теперь в Гринфаэр хозяйничают пало.
− Нас они не трогают. − Флес пожал плечами. − Имя Флеса вызывает достаточно уважения, чтобы держаться от нас подальше. Ты думал, что я бесплатно точил пало кухонные ножи по доброте душевной? Кроме того, я никогда не встречал пало, который хотел бы чего-то от Ибаны.
− А она им ничего и не даст, − ухмыльнулся Стайк.
Флес закатил глаза.
− Ага. Как я сказал, лучше тебе здесь не крутиться.
− Ладно, ладно, ухожу. − Стайк оглянулся, ища в толпе Селину. − Последний вопрос. Может, это прозвучит глупо, но не слышал ли ты о возвращении людей-драконов?
Он ожидал снисходительной усмешки и хохота на весь рынок, но Флес снял кепку и почесал голову, задумчиво глядя на Стайка.
− Забавно, что ты об этом спросил. Ходили слухи о людях в коже болотных драконов в Гринфаэр-Депс. Ничего существенного, все думают, что это просто Мама Пало играет с черношляпниками, но ты не первый, кто упоминал на этой неделе людей-драконов. О них все говорят вполголоса с тех пор, как я был ребёнком.
Стайк нахмурился.
− Люди-драконы в Лэндфолле? Что за нелепость.
− Просто говорю что слышал, − вскинул руки Флес. − По мне так тоже нелепость, но после революции всё встало с ног на голову. В Девятиземье полное дерьмо. Адроанского короля казнили. Говорят, во время Адроанско-Кезанской войны вернулся Кресимир, боги сражались и погибали, а потом в Кезе вспыхнула гражданская война. Мир сошёл с ума, Бен. Люди-драконы возвращаются? Что ж, всё может быть. Если хочешь разузнать о людях-драконах, наверное, тебе придётся поспрашивать пало.
− Может, так и сделаю.
Стайк оставил Старика Флеса, что-то бормочущего перед своей мастерской, и нашёл Селину среди лавок. Покинув рынок, они направились на юг через доки, а потом взяли кэб и поехали через промышленные районы в Верхний Лэндфолл. Стайк хотел посмотреть на город, где он не был так долго.
И подумать.
Всё, что он узнал с тех пор, как вышел на свободу, говорило о том, что район пало сейчас стал пороховой бочкой, и ему не хотелось совать туда нос. Но Старик Флес прав. Если люди-драконы вернулись, то вряд ли об этом знают даже черношляпники. Что-то сказать об этом могут только пало.
Интересно, знала ли Флинт, насколько опасно искать сведения про людей-драконов? Вряд ли. Она сочла его бесполезным калекой до того, как узнала, кто он − вернее, кем он когда-то был. И вовсе не предполагала, что он будет искать в Гринфаэр-Депс самых опасных в истории пало воинов.
Но если он добудет для неё сведения − если принесёт надёжные доказательства того, что люди-драконы существуют и сто́ят того, что о них говорили, она может принять его в свой ближний круг.
Именно этого хотел от него Тампо.
Стайк развернул экипаж назад, и они проехались вдоль западной половины плато и через северный Лэндфолл, пока не описали полный круг по городу. Уже было далеко за полдень, когда он нашёл Старика Флеса в его мастерской, где тот полировал новый клинок.
− Кажется, я говорил тебе больше не приходить сюда, − сказал Флес.
− Не буду, − пообещал Стайк. − Но мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
− Что же?
− Устроил встречу.
− С кем?
− С человеком-драконом.
− Что за глупейшая…
Стайк оборвал его.
− Просто оброни в нужном месте, что сын влиятельного адроанского торговца хочет встретиться с человеком-драконом. Скажи, что он отвалит кучу денег только чтобы поговорить с ним несколько минут. Скажи, что я историк. − Стайк нашёл листок бумаги и написал адрес. − Устрой встречу в этом пабе и сообщи мне.
Флес показал пальцем на листок.
− Ты привлечёшь очень много нежелательного внимания.
− Так и задумано.
− Ты сумасшедший.
Стайк взял крошечную руку Селины и развернулся к двери, бросив через плечо кривую усмешку.
− Так и говорят.