«Бешеные уланы» обрушились на дайнизскую пехоту с силой, способной сокрушить самых волевых солдат, но эти гады не дрогнули. Они продолжили сражаться с гарнизоном со стальной решимостью на невозмутимых лицах, пока кавалерия Стайка скакала по всему фронту, втаптывая дайнизов в грязь копытами, пиками и саблями. Наконец солдаты из гарнизона, которые, похоже, готовы были отступить, обрели боевой дух и разделались с дайнизами, которых превосходили численностью.
Солдаты гарнизона разразились радостными криками. Стайк переформировал штуцерников и уланов и проскакал через брешь в рядах фатрастанцев. Поискав офицеров и не найдя никого выше лейтенанта, Стайк осадил перед ним коня и окинул гарнизон мрачным взглядом.
Солдат гарнизона чуть не разбили дайнизы вполовину меньшей численности. Люди покидали строй, бросали оружие, некоторые даже сбежали, но теперь смущённо приползли обратно, притворяясь, будто никуда не уходили. Лейтенант отсалютовал.
− Вы подоспели вовремя, сэр!
− Больше ничем помочь не можем, − предупредил Стайк. − Мы направляемся в город. Я потерял сотни драгун, расчищая берег от дайнизов. Постараюсь убедить Флинт прислать вам подкрепление.
− Мы уже запросили подмогу, − сказал лейтенант.
− Отлично. Стройтесь как следует и побыстрее. Уберите раненых с передовой. − Стайк показал на предместья в полумиле от них. − Отступите за дамбы на болотах, там до вас будет труднее добраться. Штыки у этих засранцев не слишком хороши, зато броню пули почти не пробивают, и в ближнем бою они дерутся как одержимые.
− Это малость пугает, сэр. Эти сволочи не отступают, как бы сильно мы на них ни давили.
− Сильнее смерти ничего не напугает. Постарайтесь, чтобы каждый шаг им дорого обходился, а я позабочусь, чтобы Флинт прислала вам ещё людей.
Стайк догнал свою кавалерию, направляющуюся в город. Его одолевала усталость, и по глазам уланов он видел, что они тоже вымотались. После двух стремительных кровопролитных стычек, да ещё целого дня утомительной скачки они совсем сникли. Им нужно хорошенько отдохнуть.
Но сейчас не до отдыха.
− У тебя пика сломана, − сказала Ибана, притормозив лошадь и поравнявшись с ним.
Стайк уставился на расколотую окровавленную пику, которая стала гораздо короче. Выбросил её и проверил шею и грудь Амрека − нет ли у коня ран. Нашёл несколько царапин и порезов, но ничего серьёзного. Он показал под брюхо Амрека:
− А как ноги?
− Великолепны, − покачала головой Ибана.
Стайк осмотрел её лошадь.
− Глубокий порез на левом боку. Придётся наложить швы. А где Шакал?
− Забирает лошадь одного из наших убитых, − ответила она. − Его собственная сломала ногу, пришлось пристрелить.
Стайк поморщился. Гибель людей редко его волновала, но потеря хорошей лошади всегда казалась трагедией. Развернув Амрека, он привстал на стременах, надеясь, что сзади гарнизон выглядит лучше. Ничего подобного.
− Ещё одна такая атака, и они сломаются, − заметила Ибана, стряхивая кровь с пики и поднимая её над головой.
Стайк не мог не согласиться. Гарнизон медленно приходил в себя и отступал вслед за уланами к болотам, как он и советовал. Стайк вытер рукавом нос, пытаясь избавиться от вони пороха и смерти, чтобы нормально дышать. Тот странный лёгкий запах магии никуда не делся, но Стайк не мог понять, что это такое.
− Я что-то чую, − сказал он.
− Магию? − нахмурилась Ибана.
− Не знаю. Что-то есть, но я не могу определить. Как будто оно в нас, вокруг нас.
− Всевидящие? − предположила Ибана.
Стайк о них не подумал.
− Дайнизы же славятся этими паскудами?
− А мы понятия не имеем, на что они способны.
Стайк вспомнил вчерашнюю встречу с Ка-Поэль − то ли реальную, то ли ему просто почудилось, − и с его лица отхлынула кровь. Тогда он не понял, но теперь ясно почувствовал, что его пометили. Стараясь не думать об этом, он вытащил тяжёлую саблю и провёл по лезвию большим пальцем.
− Не оскорбляй меня, − огрызнулась Ибана. − Я сама её точила.
− Просто проверяю! − заверил Стайк. − Это твоя?
− На самом деле папы. Он ещё делает иногда обычные клинки, чтобы не потерять навык.
− Он?.. − Остаток фразы повис в воздухе.
Ибана отвела глаза.
− Выздоравливал, когда мы вчера уезжали. Исцеление избранного чуть не убило его. − Она нахмурилась, глядя вдаль. − Это дым над Гринфаэр-Депс?
До этого всё внимание Стайка было приковано к побережью. Он перевёл взгляд на плато и с удивлением заметил, что над западной частью города поднимаются густые клубы чёрного дыма. У него внутри всё сжалось. Если Гринфаэр-Депс загорится, то весь район пало может погибнуть. Такая перспектива мало кого из крессианцев обеспокоила бы, но Старик Флес сейчас там.
− Я уверен, что ученики его вытащат, − мягко сказал он.
− Знаю, что вытащат, − бросила Ибана, Проверив затвор карабина, начала его перезаряжать. − Не хватало ещё бунта в Гринфаэр-Депс, когда на нас напали.
− Если бой начался всего пару часов назад, может, в Гринфаэр об этом ещё не знают? − размышлял Стайк вслух.
Интересно, как разруливает ситуацию Линдет? Она успешно справлялась с давлением с разных сторон, и в городе полно черношляпников. Наверное, будет держать их поближе к себе и отпустит в бой только в крайнем случае. Если дайнизы доберутся до предместий, то жёсткость нынешнего боя покажется беззаботной перестрелкой по сравнению с тем, что разразится тогда.
Стряхнув задумчивость, Стайк поравнялся с авангардом, где нашёл Шакала. Тот теперь ехал на лошади вороно-чалой масти. Рядом с ним скакал майор Гастар с залитым кровью лицом. Пика со штандартом «Бешеных уланов» была сломана, скреплена ремнём и теперь стала короче и кривее.
Почему-то казалось, что так даже лучше.
− Приказы, полковник? − спросил Гастар.
Он попытался отдать честь, но не смог поднять руку до головы.
Стайк восхищался самоотверженностью этого человека, но не выказал ни капли жалости. Штуцерники − не Бешеные уланы, но стойкости им не занимать.
− Будем двигаться вдоль берега. Отсюда до порта равнина, а гарнизон будет по горло занят войсками дайнизов. Мы проскачем через пляж к леди Флинт за приказами.
− Мы теперь подчиняемся приказам? − негромко, с лёгкой долей сарказма поинтересовалась Ибана. − Либо ты стареешь, либо действительно так безоговорочно доверяешь решениям Флинт.
− И то и другое, − ответил Стайк. − Но наверняка мы узнаем, если переживём вторжение. − Ещё раз оглядев усталые лица и измученных лошадей, он привстал в стременах и поднял саблю. — Вперёд, в бой!
Всего в десятке шагов перед Стайком в землю с силой пушечного ядра врезался огненный шар. Амрек встал на дыбы, заржав от ужаса, и Стайк, у которого совершенно онемели ноги, выпал из седла, сжимая в одной руке саблю, а в другой карабин. От удара о землю перехватило дыхание и зазвенело в ушах, словно его огрели валуном.
Лошади с топотом неслись по усыпанному камнями берегу мыса, Стайк почти ничего не видел из-за густого порохового дыма, озаряемого время от времени магическими шарами и взрывами пушечных снарядов. Дайнизы усердно поливали берег орудийным огнём, их не слишком беспокоило, что они могут попасть в своих.
Справа от Стайка штуцерники в алых мундирах и солдаты гарнизона в жёлтом сражались с нескончаемой, хотя и нескоординированной волной дайнизов, наступающих слева. На пляже валялись трупы всех трёх отрядов.
Стайк поднялся на ноги, отбросив сломанный при падении карабин, и схватил горячее дуло атакующего дайниза. Отведя короткий штык себе над плечом, он уложил солдата единственным ударом сабли в шею.
− Амрек! Амрек, проклятье!
Стайк искал Амрека среди трупов лошадей, но ни одна не была подходящих габаритов. Где-то в дыму слышалось ржание, но он не смог определить, где именно, и бросился в ближайшую сшибку дайнизов и фатрастанских солдат.
Броня на нагрудниках дайнизов, как и у кирасиров, была только спереди и удерживалась кожаными ремнями, идущими через плечи и вокруг спины. Стайк саблей разрубил позвоночник дайнизу, зайдя со спины. Рядом упал штуцерник, поражённый штыком дайнизки. Стайк схватил её сзади за шею и сжимал, пока женщина не обмякла, а затем швырнул тело на беднягу, которого она проткнула.
Рядом взорвалось ещё одно ядро из мортиры, и Стайк почувствовал, как горячая шрапнель прорвала мундир и оцарапала бок и ноги. Он пошатнулся от взрывной волны, едва не лишившись головы, когда ядро отскочило от земли в двадцати ярдах от него и, пролетев у него над плечом, пробило дыру в нагруднике дайнизского мушкетёра.
Он с боем пробивался вдоль мыса, стараясь, чтобы источник магии оставался слева, а скалистая возвышенность справа. Время от времени сквозь завесу дыма со ржанием пробегала лошадь без всадника, вскидываясь на дыбы, но ни в одной Стайк не узнавал Амрека.
Сражение становилось всё более ожесточённым. Более организованные штуцерники с помощью длинных штыков удерживали дайнизов на расстоянии. Стайк нашёл труп в униформе, раздавленный выпотрошенной лошадью, и узнал в нём одного из своих уланов, хотя имени спустя столько лет вспомнить не смог.
Внезапно из дыма с проворством газели выскочил дайниз с костяными топорами в руках и в знакомой тёмно-зелёной коже болотного дракона. Стайк прокашлялся, сплёвывая кровь, и бросился в погоню. Человек-дракон налетел на двух штуцерников и убил их быстрее, чем они успели поднять штыки.
Длинными болезненными прыжками Стайк догнал человека-дракона и рубанул саблей. Промахнулся и прыгнул на дайниза, который добрался до отряда штуцерников. Оба свалились прямо на солдат.
Человек-дракон оказался сверху. Сплёвывая песок и кровь, он ударил Стайка рукоятью топора в нос. Потерявший саблю Стайк врезал ему в челюсть. Оглушённый дайниз отшатнулся, получил второй удар от Стайка и больно вывернул ему руку. Стайк боролся изо всех сил. Вдруг голова человека-дракона дёрнулась назад, а от прогремевшего совсем рядом выстрела у Стайка зазвенело в ушах.
Он столкнул с себя тело и поднялся на ноги. Среди штуцерников стоял Олем с дымящимся пистолетом: без головного убора, одна рука в крови и перебинтована, на левой щеке глубокий порез.
− Я бы справился, − полушутя бросил Стайк.
Кровь стучала в ушах, каждое сухожилие напряглось и приготовилось к действию, а всё тело было подобно смазанной пружине.
− Не сомневаюсь, − ответил Олем. − Но у нас сейчас нет времени на их херню. Эти сволочи уже ранили Дэвда.
Стайк не стал спрашивать, кто такой Дэвд.
− Я потерял коня. Здесь не пробегала такая здоровенная зверюга?
− Я только что видел вашу заместительницу.
Вдруг Олема повело в сторону, стоящий слева сержант успел его подхватить. Олем потряс головой, будто не соображая, где находится, и показал рукой.
− Подходящий момент для кавалерии, но в таком дыму от вас никакого прока. Если сможете собрать своих людей, идите на запад. Вы пригодитесь Флинт.
− Вы сможете удержать берег? − спросил Стайк.
Олем выдавил улыбку, отчего из глубокой раны на щеке потекла кровь.
− Нам нужна пехота, а не драгуны. Я забираю своих ребят обратно, пока не стало ещё хуже. Ну всё, уходите.
Стайк нашёл Ибану всего футах в пятидесяти. Она по-прежнему сидела на своей лошади, держа зубами поводья Амрека и заставляя обеих лошадей вертеться. Они отбивались копытами от дайнизских пехотинцев, которые кололи Ибану своими короткими штыками. Она взмахнула саблей, с которой капала кровь, быстро избавилась от противников и прекратила вертеться. Заметив Стайка, Ибана вскинула саблю в приветствии.
Стайк приковылял к ней и взял уздечку Амрека. Царапины от шрапнели начали гореть. Ухватившись за луку седла, он взгромоздился на коня. В этот момент из дыма появился майор Гастар. Его лошадь заметно хромала, рука была в крови и наспех перевязана.
− Дела идут не очень, − доложила Ибана.
− Отступаем, − сказал Стайк. − Выводите всех из этого проклятого дыма. Олем сдаёт мыс дайнизам.
Гастар устало кивнул и исчез в дыму. Через секунду прозвучал адроанский горн.
− Не забывай, что ты не в броне, − напомнила Ибана, изучая порезы на боку и руке Стайка.
− Ты это к чему?
− К тому, чтобы ты не нарывался на долбаную магию и артиллерийский огонь. Магия и картечь убьют тебя с таким же успехом, как и любого другого.
Стайк посмотрел на свою пропитанную кровью одежду. Раны жутко болели, всё тело словно горело огнём.
− Постараюсь не делать глупостей.
− Неразумно отдавать дайнизам хотя бы пядь земли.
− Выбора нет, − ответил Стайк. − Они заплатят за это кровью.
Он пустил Америка в галоп на запад, и через минуту дым почти рассеялся. Стайк оглянулся: штуцерники, фатрастанский гарнизон и его кавалерия выплывали из мглы. В глазах солдат читалось явное облегчение оттого, что им приказали отступать. Дайнизы, похоже, не стали их преследовать. Может, понесли слишком тяжёлые потери, а может, удовольствовались тем, что заняли плацдарм и готовятся к следующей атаке.
Отвернувшись от всех, он устремил взгляд на дамбу, ведущую к форту Ньед.