Поначалу Ашвин, лихорадочно размышляя, как выбраться из брачной ловушки, которую тетушка расставила так хитро и ловко, хотел было возразить: «Но что скажет господин Эршеффаль?». Затем ему вспомнилось, что госпожа Клариза считала, будто он, ее воспитанник, слишком молод для женитьбы — быть может, этот довод прозвучал бы разумно?.. Но стоило ему только взглянуть на измученную задыхающуюся Эли, как его словно окатило ледяной водой: «Вновь я ищу, на кого бы опереться, обращаюсь к чужому мнению — как будто оно значимее, чем мое собственное! Нет уж, сейчас мне нужно говорить лишь за себя самого и честно! Кажется, это не по нраву магии, которая здесь всем заправляет — вот пусть и повертится!».
— Благодарю вас за оказанную честь, — произнес он вслух, стараясь сохранять спокойный и любезный вид, словно его руки и ноги не были скованы чарами, а в голове не клубился сладостный волшебный туман. — Но я не желаю жениться ни на одной из ваших дочерей, тетушка Беренис!..
— Что⁈ — вскричала она, покраснев от неожиданности и досады. — Неужто ты лишился ума, скитаясь по лесам? Разве ты не понимаешь, что лучшей партии тебе не сыскать? Подумай хорошенько, какое будущее тебя ждет. Разве хороша была твоя жизнь прежде — без дома, без семьи, без знатной фамилии! Да и сравнится ли эта лесная чужбина с нашей родиной? Вспомни, мальчик, как великолепны наши поместья, как многолюдны города! Здешняя столица и в подметки не годится нашим деревням, уж поверь!..
И фея, вновь улыбнувшись, кивнула, показывая, что тетушка все говорит верно и согласно их тайному уговору.
— Дело вовсе не в том, что я позабыл родину, — вежливо отвечал Ашвин, пытаясь незаметно пошевелить ногами или руками, чтобы ослабить невидимые путы. — Она и в самом деле помнится мне совершенно блистательной — насколько я мог судить с той весьма скромной ступеньки общества, что была мне предназначена…
— И женитьба поможет тебе оказаться на другой ступени, куда выше прежней! — пылко подхватила его речь тетушка Беренис, руки которой от переживаний то сжимались в кулаки, то мяли бархат дорожного платья. — Ты вернешься домой совсем иным человеком!..
— Не припоминаю, чтобы у меня когда-либо имелся свой дом, — пробормотал Ашвин.
— Женившись на моей дочери, ты станешь почти что моим сыном, и домов у тебя будет превеликое множество!..
— Не слишком ли вы щедры, тетушка? — взмолился юноша, с опаской глядя на раскрасневшееся лицо своей благодетельницы, настаивавшей на своем с яростью, более уместной в бою, нежели в сватовстве. — Я, признаться, в толк не могу взять, зачем вам выдавать дочь за меня! Наверняка у обеих ваших наследниц полно поклонников, и куда более подходящих им по положению и богатству. Никогда бы не подумал, что меня могут счесть завидным женихом, с чего бы кому-то сватать за меня едва знакомую девушку?.. — тут он смолк, озадаченно нахмурившись: некое смутное воспоминание возникло в его памяти. Ведь госпожа Клариза не просто так говорила о том, что жениться ему рано — странные гости из числа соседей совсем недавно тоже желали выдать за него замуж дочь!.. Что за чертовщина!
Глаза феи опасно блеснули — она все еще хранила молчание, но последние слова Ашвина не понравились ей, равно как и мысли, им сопутствующие. Склонившись к уху Беренис, темное создание вкрадчиво прошипело что-то недоброе, но тетушку услышанное ободрило — она, не дав юноше и минуты на размышления, с удвоенным пылом принялась за свое:
— Я желаю устроить твое будущее! — повторяла она, и взгляд ее становился все жаднее и безумнее. — Отчего ты не веришь мне, мой милый мальчик⁈ Ну что же ты медлишь, отказываясь от своего счастья? Подпиши эту бумагу — и мы немедленно покинем эти дикие края, забудем их как страшный сон. Никогда больше тебе не придется скитаться по чужим домам и диким лесам!.. Женись на моей дочери — старшей ли, младшей, неважно!.. — и дело сделано!..
Фея же, в руках которой невесть как очутилось разрезанное пополам алое яблоко, бесшумной тенью склонилась над Ашвином и провела по его губам холодным, как лед, пальцем. Все произошло так быстро — да и сладость на губах оказалась такой дурманящей! — что юноша с трудом мог понять, привиделось ли ему это или произошло на самом деле.
— Да что же это! — воскликнул, наконец, Ашвин, чувствуя, что магия, соединенная с безумием, оплетает все вокруг, затуманивая его рассудок. — Я не понимаю, что происходит, но знаю точно, что это какая-то огромная ошибка! Не нужно меня ни на ком женить! Зачем я вообще вам понадобился⁈ — и к ужасу своему понял, что голос его слабеет: последние слова он произнес уже шепотом. «Это все волшебный яд! — подумал он, собравшись с мыслями из последних сил. — Он подавляет мою волю и лишает памяти!».
— Зачем вам это? — с трудом повторил он, сознавая, что вот-вот забудет, о чем спрашивал. — Зачем?..
— Да потому что ты на самом деле принц, Ашвин! — выкрикнула тут Эли, о которой все на время позабыли. — Ты принц, и они об этом знают!..
— Опять она! — зарычала тетушка Беренис, лицо которой исказилось от ярости. — Почему она снова болтает⁈ Мы уговаривались, что она больше ничем не помешает мне!
Фею, казалось, тоже не на шутку удивило то, что Эли заговорила — она взмахнула своими тонкими темными руками, глаза ее полыхнули, губы дрогнули, — и девушка вновь задохнулась, не успев договорить.
— Я — принц? — потрясенно спросил сам у себя Ашвин, не глядя ни на тетушку, ни на фею, ни на Эли. — ПРИНЦ⁈
— Ох, Ашвин! — госпожа Беренис, потеряв остатки самообладания, то пыталась говорить с притворной лаской, то рычала от злобы. — Не слушай ее, она вновь лжет!.. Мерзкая, подлая девчонка! С чего бы ей вообще лезть не в свое дело⁈ С чего бы ей знать о том, что ее вовсе не касается?.. Милый мой мальчик, послушай меня… я желаю тебе добра… я твой друг… Вот, попробуй-ка это яблоко!.. — и она подсовывала Ашвину сочную дольку, еще хранившую холод прикосновения феи. — Правда же, вкуснее ты ничего не пробовал?.. Не слушай девочку, забудь о ее словах…
Но даже яду, сочившемуся из-под пальцев тетушки Беренис, было не под силу прогнать мысли, от которых щеки Ашвина запылали, а глаза заблестели — и блеск этот отчего-то заставил тетушку смолкнуть, а фею — сгорбиться и отступить.
— Но если я — принц, — медленно рассуждал вслух он, ни к кому не обращаясь, как будто услышанное волшебным образом перенесло его далеко-далеко из гостиной лесного домика в пустыню, где ясно слышен только свой собственный внутренний голос. — Если я — принц, как бы странно это не звучало… Странно и смешно! Поверить не могу, что говорю это вслух! Я — принц!.. — тут он негромко и удивленно рассмеялся, но тут же сам оборвал свой смех. — Это, действительно, многое объясняет… Хотя мне и в голову прийти не могло, что все эти тайны столь значительны! Я был всегда уверен, что обычнее меня человека в мире нет!.. Мне даже никогда не хотелось знать, отчего господин Эршеффаль так переживает обо мне, и зачем вынуждает прятаться ото всех… Впрочем, плевать! Это все неважно! Важно другое… Если я — в самом деле принц, то… то… выходит, в том проклятии могло говориться обо мне… Ведь обо мне же⁈ Ох, Эли! — и он посмотрел на девушку, не зная, что чувствует — самое острое счастье в своей жизни или же самую горькую печаль. — Эли…
— Будь проклят длинный язык этой девчонки! — прошипела тетушка Беренис, обретя дар речи и вместе с ним — прежнюю свирепость. — Она снова все испортила! Я так и знала, что все эти волшебные штучки не слишком-то надежны! — и она пренебрежительно взмахнула рукой в сторону феи, отчего та съежилась еще сильнее и, казалось, превратилась в сгусток злой обиженной черноты. — Впрочем, обещанное я получила, и на том спасибо. Мальчишка здесь, в моих руках, а большего мне и не надо. Довольно упрашиваний и хитростей! Нам следует как можно быстрее возвращаться — трон не может пустовать долго!.. Ашвин!.. — от ее окрика юноша вздрогнул и с усилием отвел взгляд от Эли. — Не будем тянуть время! Мое предложение остается прежним: одна из моих дочерей выйдет за тебя, или…
— Или?.. — Ашвин смотрел на госпожу Беренис с недоверчивым страхом: он с самого начала не сомневался, что заботливая тетушка опаснее змеи, но все же в глубине души надеялся на некое подобие милосердия в ее душе — и совершенно зря.
— …Или я прикажу убить девчонку, раз уж ты о ней так печешься, — коротко ответила тетушка, чье лицо вновь стало жестким и суровым; надо сказать, прежнее выражение притворной сердечности подходило ему куда меньше. — Не буду скрывать, это доставит мне огромное удовольствие!.. Соплячка только и делала, что совала нос не в свое дело и путалась у меня под ногами!
Ее спутники, до той поры покорно и тихо ожидавшие своего часа, с готовностью шагнули вперед, показывая, что исполнять подобные приказы им не в новинку. Вот уж кому не было дела ни до чудес, ни до волшебства — так это им, и, как показалось Ашвину, они ровным счетом ничего удивительного в происходящем не заметили. А может, им и не полагалось до поры, до времени ничего видеть и слышать — кто знает?
Эли, скованная чарами так же надежно, как и Ашвин, упрямо вздернула подбородок, показывая, что не станет просить пощады. Но взгляд ее был мертв и пуст: уж ей-то было понятно лучше всех, что какой бы выбор Ашвин сейчас не совершил — ей не спастись.
Вновь фея расхохоталась, теперь уж громко и насмешливо — и стало ясно, что ей весьма по нраву происходящее.
— Впервые мне повстречался человек, с которым приятно иметь дело! — воскликнула она, вновь выпрямляясь в полный рост, раскидывая черные руки-крылья, заполоняя звездной тьмой гостиную. — Пожалуй, мне нравится мир смертных! Люди не настолько уж слабы и скучны, как мне показалось вначале. Славная Беренис, мне стоит, пожалуй, поблагодарить тебя! Твоя сущность оказалась настолько черной, что ей по силам довершить то, с чем не могло сладить даже мое волшебство!.. Быть может, ты и сама стала частью моей магии, приспособившейся к законам этого мира — кто знает!..
— Поосторожнее, сударыня волшебница, — оскалилась по-волчьи тетушка Беренис, ничуть не впечатленная играми теней и мерцанием звезд. — Я сама по себе! В моих родных краях мы привыкли обходиться безо всякой магии: яд или кинжал ничуть не хуже, покойный наш король тому свидетель!..
— Как скажешь, как скажешь, — промурлыкала фея, теперь скользившая по гостиной так быстро, что человеческому взгляду было не по силам за ней уследить. — Однако теперь слово за мальчишкой-принцем! Сегодня его счастливый день — не каждый день узнаешь, что имеешь право на корону!..
— Не слишком-то она мне нужна! — вскинулся Ашвин, все это время пытавшийся разорвать невидимые путы, но так и не преуспевший.
— Зато она нужна мне! — отрезала тетушка Беренис. — Я приложила немало усилий для того, чтобы ты смог на нее претендовать! И мне не помешает ни Эршеффаль, приберегавший тебя для своих целей, ни уж тем более грязная лесная девчонка!.. Подписывайте брачный контракт, Ваше Будущее Высочество, да побыстрее!..