Если он знал, как связаться с предводителем Глаза, то почему не сделал этого с самого начала?
На мгновение ей показалось, что он полностью проигнорирует её, но потом он пожал плечами.
— Джинкс упоминала, что лидером восстания была водяная ведьма. Я знаю только одну в Паване, так что я пошёл в таверну, где как я знал, могу получить её сообщение.
Быстрый взгляд на Джинкс подтвердил это. Но Аврора по-прежнему ничего не понимала. Он был так против её участия в мятеже, а потом взял и пошёл прямо к женщине, которая его возглавила? Во что он играл?
Ей хотелось засыпать его вопросами, но она не хотела делать этого здесь, перед женщиной, чьи глаза скользили по его спине, словно он был особенно впечатляющим произведением искусства.
Поэтому вместо этого она заставила себя поднять глаза на Тавена и сказала:
— Расскажи мне всё.
В течение следующего часа она слушала, как Тавен рассказывал историю падения её королевства, начиная со дня её похищения и продолжая изнурительные поиски. Она тут же почувствовала себя виноватой, поскольку было ясно, что Тавен воспринял её исчезновение невероятно тяжело. Именно поэтому он и вошел в войска Локи, чтобы принять участие в её поисках. Новости оказались хуже, чем она опасалась. Это было намного серьёзней, чем оборыши за пределами, которые страдают. Глаз был выжжен в демонстрации силы, когда Локи впервые захватили власть. Единственная причина, по которой не было массовых жертв, заключалась в том, что Тавен вовремя успел передать сообщение Зефир, и они успели эвакуироваться. Это было началом его отношений с сопротивлением. Он рассказал ей о сослуживцах, убитых за отказ перейти на другую сторону. Он рассказал ей о всё возрастающем количестве бурь, появляющихся почти из ниоткуда, и о людях, которые страдают, когда Бурерождённые не успевают обеспечить укрытие.
— А моя мать? — спросила Аврора. — Как она могла всё это допустить?
Тавен скорбно покачал головой.
— Когда королева узнала, что тебя похитили… она не то чтобы потеряла надежду, но казалось, что с самого начала у неё её и не было. Она была опустошена, превращена в руины своим горем. Она легла в свою постель и с тех пор не покидала её.
— Ты видел её?
Тавен кивнул.
— Она смотрела прямо сквозь меня.
— И она всё ещё там?
— Насколько я знаю.
Теперь Аврора знала, что для неё важнее всего. Она не знала, что её мать чересчур эмоциональна, но если бы она не получила записку Авроры, то поверила бы, что Аврору действительно похитили из-за её способностей Бурерождённого. А поскольку Аврора не обладала такими способностями, похитители вполне могли счесть её никчёмной.
Аврора откашлялась, желая добиться того, чтобы её голос не дрогнул.
— А Новайя… она здорова?
Рот Тавена слегка приоткрылся, и он вздрогнул.
— Ваше Высочество, я полагал, что вы знаете.
Она поморщилась от такой чести, но перешла к делу.
— Знаю что?
— Что она помогла организовать ваше похищение.
Аврора вскочила с места.
— Это неправда.
Глаза Тавена широко распахнулись.
— Её допрашивали. В её комнате нашли большую сумму золота и сердце бури, которое принц Кассий подарил вам.
Она инстинктивно повернулась и обнаружила, что челюсть Кирана окаменела, а глаза угрожающе уставились в пол.
— Я отдала ей сердце бури, потому что оно ничего для меня не значило. Она его не украла. И она не имеет никакого отношения к моему похищению, — ответила Аврора.
— Вы уверены? — спросил Тавен.
— Конечно!
Он нахмурился, и его взгляд стал серьёзным.
— Она в подземелье. Принц поместил её туда в тот же день, когда вас похитили.
Аврора чуть не потеряла равновесие. На самом деле она и впрямь потеряла равновесие, и единственная причина, по которой она не растянулась на полу, была в том, что кто-то поймал её.
Киран.
Она чувствовала его за своей спиной, своими большими руками он обнимал её за талию. Ей ничего так не хотелось, как повернуться в его объятиях и молить об утешении. Но она удержалась на ногах и отступила к Тавену.
— Мы должны помочь ей.
— И вот поэтому мы здесь, — протянула Зефир. — Помочь им всем. Страдают не только твои друзья и семья.
— Я знаю, — отрезала Аврора.
— И что ты собираешься с этим делать? — спросила Зефир
Аврора вздёрнула подбородок и пристально посмотрела сначала на Зефир, потом на Тавена и, наконец, на Кирана. Она не заметила ни намёка на эмоции на его лице, но он не отвёл взгляда. Это была проблема, и они оба знали это… она хотела помочь, но не имела ни малейшего понятия как.
Может она и обращалась хорошо с ножом и неплохо владела рукопашным боем, но она не была солдатом. Поздно по ночам она всё ещё кипела от горя по душе, чья магия теперь жила в её груди. И это была буря, уже прожитая жизнь. Как она вообще могла подумать вступить в настоящую войну?
— Не знаю, — наконец ответила Аврора.
Зефир поднялась из-за стола и подошла к Авроре.
— Первое, что ты должна сделать, это решить, где ты проведёшь линию.
— Какую линию?
— Как далеко ты готова зайти, чтобы спасти народ и вернуть себе корону? На какие компромиссы ты готова пойти? Сдаться? Предать? Насколько сильно ты хочешь запачкать свои королевские руки? — когда она задала этот вопрос, Зефир подняла свою собственную руку, украшенную угрожающей красной перчаткой.
Авроре хотелось ответить немедленно, заявить, что она сделает всё, что потребуется, но она знала, что в этом решении на карту поставлено гораздо больше, чем её собственная жизнь.